Наша

ГЛАВА 1

РИГ

– Бессмертный! Бессмертный! Бессмертный! – скандировала толпа в предвкушении зрелищ, крови и смерти.

Бессмертным я был не всегда. В самом начале я был мясом, да, так они меня и звали – мясо. Для них что я, что кто – то другой, всего лишь кусок мяса, годный разве что развеселить собравшихся своей смертью.

Я не был мясом и до них это быстро дошло, не сразу, боев через пять. После каждого боя я уходил из клетки на своих ногах, шел вверх по прозрачной трубе, чтобы собравшиеся здесь ради развлечения твари, смогли увидеть, как по моему телу стекают ручейки крови.

На самом деле, они видели куда больше чем кровь на моем теле. Ведь прозрачная труба по которой я приходил и уходил из клетки, проходила как раз через весь зал, заполненный существами на столько, что трудно было не то что шаг сделать, даже вздохнуть не получалось свободно.

Раз за разом я спускался с высоко поднятой головой, ни на кого не глядя, они всего лишь мусор под моими ногами, мусор, который я без сожаления раздавлю своими ботинками, как только выберусь из этой адской дыры.

Возвращался я так же, с поднятой головой, только намного медленней. Приходилось держать себя в руках и контролировать каждое движение. Для них я бессмертный, машина, которую никому не удается убить. Никто из них даже не задумывается о том, что я живое, разумное существо, что мне больно от рваных ран, от глубоких порезов, от черных ожогов, что я теряю свои силы вместе со стекающей по моему телу кровью.

Для них я развлечение, они меня боятся и каждый бой мечтают о моей смерти, но я не доставлю им такого удовольствия.

Последний шаг, лязг железа за спиной. Тяжелая решетка упала вниз, не оставляя мне ничего иного, как сражаться за свою жизнь.

Разномастная толпа взрывается в восторженных криках, гул голосов становится все сильнее. Пользуюсь этой заминкой, осматриваясь по сторонам. В этот раз клетка намного шире и выше, значит, без сюрпризов не обойдется.

Не дожидаясь отмашки к бою, приседаю в коленях и делаю резкий рывок вверх. Шестиметровая высота для меня не проблема, хватаюсь руками за толстые прутья, несколько переборов и можно с удобством устроиться на одной из толстых балок.

Толпа затихает, кто – то нервно оглядывается, они пропустили тот момент, когда я забрался наверх и теперь с ужасом в глазах, ожидают, что я появлюсь за их спинами и вырву им позвоночник. Такие смешные, будто мне есть до них дело. Нет, я бы не отказался прибить парочку, другую, но тратить силы подкрадываясь? Серьезно? Они мне не соперники даже в открытом сражении, даже если у них будет оружие, а я буду с голыми руками!

Обхватив балку ногами, опустил руки к животу, легко провел пальцами по теплому металлу, пересчитывая хрупкие на вид и ощущение, звенья. Тонкая, белоснежная цепь, повинуясь моему желанию, скользнула мне в ладонь и обвилась вокруг запястья.

Понятия не имею, как бы оставался живым после боев, без этого незаменимого оружия. То, что раньше считал мифом и сказкой, сейчас находится в моих руках, и я каждый день благодарю за это высших.

Лязгнули засовы. Один, два… сегодня шестеро. Они меня тоже не видят, пока. Но даже этого времени мне бы хватило, чтобы убить большую часть наемников. Это именно они, я не сомневаюсь. Слишком в себе уверены, я бы сказал, самоуверенность прет из всех щелей, нет взгляда загнанного зверя, нет обреченности, нет отчаянности в действиях. Они уверенны, что выйдут отсюда живыми. Секунд пять, серьезно раздумываю, сказать им, что они уже трупы или пока не стоит?

Их главарь замирает и закидывает голову вверх. Хоть до одного дошло где меня искать, спустя минуту… считай он уже мертв. И этот труп начинает надо мной ржать, указывает рукой на меня, что – то истерично лопочет на своем и снова ржет. В этот момент, я решаю ничего им не говорить и тем более не помогать. В конце концов, они получили приличные деньги за то, что их сегодня сожрут.

В меня тычут пальцами все шестеро, машут руками, чтобы я спустился вниз и дрался. Наивные, они не понимают, что я и они в одной лодке, не между собой нам надо драться.

Стараюсь не отрывать надолго взгляд от широких, не прозрачных ворот в одной из стен клетки. Неспроста все это.

Смех застревает в глотках наемников, когда они слышат рев и глухой удар. Они нервно озираются и вздрагивают от очередного удара. В железных, толстых воротах появляется внушительная выпуклость. Все шестеро бросаются к выходу из клетки. Наивные.

Наивные и слишком нервные. Одно название наемники.

Естественно никто не даст им покинуть клетку раньше времени, на них уже поставлены деньги. Нахожу глазами того, кого ненавижу больше всего на свете. Сидит на самом верху, в своем огромном кресле, довольный, улыбается безгубым ртом, ровно до того момента, пока не ловит мой взгляд полный ненависти и обещания вечных мук. Улыбка синего пропадает, в его глазах мелькает страх, он трус как и вся его раса, он готов бежать, но вынужден держать лицо перед собравшимися и перед своим партнером.

Рядом сидящий свар тоже боится. Ему не нравятся мои острые клыки и то, как нервно я бью хвостом лишенным жала, по своим бокам. Они лишили меня возможности убивать ядом, но не могут не гадать, каким образом я убью их обоих. Насажу на свои рога, разорву их тела своими черными когтями?

За время рабства я придумал очень много разных способов их убить, мне бы выбраться из этого ада, сорвать с шеи ненавистный ошейник. Тогда бы я смог, я бы их освободил, вывел наружу, спрятал, но я бы обязательно вернулся, айджи всегда отдают свои долги…

Лязганье металла начинает раздражать, не меня, того, кто находится за железными воротам. Все двери открываются автоматически, никто из охраны не хочет связываться с психами, что выступают в клетке, тем более теми, кто делает это добровольно. Железные створки дергаются, издавая глухой, железный звук, тот что находится с другой стороны, хорошо их повредило и единственный вариант, это высадить ворота окончательно.

Наемники видя всю эту картину немного расслабляются и вновь выходят в центр клетки. Народ на трибунах недовольно гудит, они требуют крови, а мы тут все бегаем как маленькие девочки. К черту, я даже на бантик согласен, только бы выйти живым из клетки.

За покореженными воротами слишком тихо и мне это не нравится. Тот кто по ту сторону, затаился и выжидает. Сквозь щель между чуть разъехавшимися створками видна только темнота, свет в клетке тоже довольно тусклый, ничего не рассмотреть. Зато я чувствую. Чувствую этот пристальный, изучающий взгляд. Зверь почуял свою добычу и готовится нападать.

Повыше подтягиваюсь на прутьях, почти прилипая к потолку клетки. Глубоко вдыхаю, замедляя стук сердца.

Тук…

Тук…

Не обращаю внимания на выкрики наемников направленные в мою сторону.

Тук…

Тук…

Тук…

Сейчас…

Скрежет металла, оглушительный рев. Выдранные ворота летят через всю клетку и сносят одного, не очень внимательного наемника. Под покореженной кучей металла в углу, расплывается темное пятно.

Еще один рев, шумное дыхание, топот массивных лап и крики наемников, они не сражаются, знают, что бесполезно, они пытаются хотя бы выжить. Но у них ничего не выйдет.

Внизу настоящая бойня. А я продолжаю сидеть на балке под потолком, изучаю врага, пока у меня есть такая возможность, ищу его слабые стороны. Несколько секунд и я уже знаю два способа, которыми могу быстро убить зверя. Но не смотря на это, продолжаю сидеть и ждать пока он расправится со всеми наемниками. Жестоко? Ничуть.

Спущусь сейчас и тогда в живых останется трое, но именно они воткнут мне в спину оружие, сразу же как только я расправлюсь со зверем.

Крик.

Второй.

Третий.

Пора.

Свешиваюсь с балки, цепляясь за нее только ногами. Не моргая смотрю на зверя. Он тяжело дышит после побоища, не от усталости, от злости, неудовлетворенности. Слишком легко и просто, он все еще ищет достойного соперника, он чувствует, что я где – то рядом.

Встречаемся глазами, смотрю в его черные и вижу в них зачатки интеллекта. Спрыгиваю на пол, встаю в боевую стойку, цепь намотана на запястье. Просто в этом бою не будет.

Зверь достигал около четырех метров в высоту и весил явно несколько тонн. Серая шкура даже на вид казалась прочной, вряд ли у меня получится ее пробить, я бы возможно даже запаниковал, если бы еще сверху не приметил несколько уязвимых мест на стыке твердых пластин. По бокам, из полу приоткрытой пасти торчали несколько длинных и довольно острых клыка. Никогда я еще не встречался с подобным существом, и уж точно не планировал закончить свою жизнь у него в пасти. Оставалось надеяться, что его слюна не ядовита, иначе, мне уже ничего не поможет.

Медленно кружа вместе со зверем по клетке и делая редкие, пробные выпады в попытке изучить друг друга, я все больше и больше убеждался в том, что зверь не ядовит, к тому же, он еще и частично слеп? Ну, или же жутко неловок и неповоротлив.

На этой арене я продержался довольно долго, настолько, что бы все окружающие удивились. Никто кроме меня не провел здесь столько времени. Множество раз меня выкидывали в клетку в попытке убить, с каждым новым боем ставки все возрастали, а сейчас они настолько велики, что убивать меня просто бессмысленно. Я их золотая жила.

Мы кружили по клетке уже достаточно долгое время, чтобы зверь занервничал и начал делать ошибки. Его разум все больше и больше поглощала злость, жажда убийства. Все шло четко по моему плану.

Дождался когда зверь повернется ко мне боком, в попытке ударить хвостом и прыгнул, оттолкнувшись ногами. У меня была всего одна попытка забраться к нему на спину, если не сумею, то больше он меня так близко не подпустит.

У меня почти получилось, но в самом конце, эта тварь все же зацепила меня кончиком хвоста и я перелетел, начав сползать по другому боку. Цепь ощутимо сдавила руку. Не долго думая, сдернул ее с запястья, замахнулся и острый крюк врезался между пластин, теперь главное не выпустить цепь из рук.

Зверь ревел и бесновался, меня мотыляло из стороны в сторону, но я медленно поднимался вверх. Достигнув цели, уцепился руками за широкую пластину. Несколько минут перевести дух, собраться с силами и вновь в моих руках тонкая цепь, замах, вложил в него всю силу и вогнал между пластин на спине, широкое, острое и достаточно длинное лезвие.

Зверь покачнулся, сделал несколько шагов к решетке, скорее по инерции, чем с каким – либо умыслом. Еще шаг и вся, многотонная туша навалилась на железные прутья клетки. Скрежет металла был настолько сильным, что я расслышал его даже сквозь громкие крики и визг испуганной толпы. Все они ломанулись на выход из огромного зала, не замечая упавших, не чувствуя как под их ногами ломаются кости тех, кто еще совсем недавно стоял рядом с ними.

Зверь подо мной продолжал конвульсивно дергаться, все больше и больше выламывая решетки. Такой прекрасный шанс, идеальный момент для побега. Часть меня рвалась на свободу, в то время как другая тянула обратно, в мою камеру, не большую комнату в которой я прожил все эти годы вместе с двумя детенышами. Они живы пока я вхожу в клетку, пока приношу своему «хозяину» деньги.

Вытащив острое, белоснежное лезвие в темно бурых потеках, вогнал его уже между другим стыком пластин, ближе к толстой шее. Зверь взбрыкнул особенно сильно и шумно выдохнув, резко обмяк подо мной.

Выдернул белоснежное лезвие, подкидывая его вверх, тонкая цепь обвилась вокруг балки под потолком клетки. Несколько широких переборов руками по цепи и я снова сижу под потолком, наматывая тонкую цепь на свое запястье. Равнодушно смотрю на продолжающую бесноваться толпу, попутно высматриваю новую для себя опасность, кто знает этих синих уродов, сейчас расслаблюсь, а они мне в клетку очередную гадость подсунут.

Испуганные существа прорывались к выходу, крича и распихивая всех руками, глядя на них, подкатывала тошнота, настолько они были мне противны. Но среди этого орущего стада, словно ярким пятном выделялась неподвижная фигура в темном плаще. Казалось, что его взгляд направлен прямо на меня, жаль из – за отсутствия яркого света я не смог разобрать лица незнакомца.

Мы стояли и смотрели друг на друга, но стоило мне моргнуть, как незнакомец исчез, будто его и не было. А быть может, так оно и было на самом деле?

Громкие аплодисменты зрителей оглушали, пульсируя в измученном разуме и гудящей голове. Я поднялся на убитого зверя, рядом с которым приземлился, спрыгнув сверху. Пытался разглядеть над толпой задние ярусы, понимал, что, скорее всего, смутно знакомая фигура в плаще мне привиделась, но так и не смог подтвердить это или опровергнуть.

Громко зашипел, почувствовав, как петли на конце двух шестов попытались стянуться на моих запястьях, уже который раз пытаются и у них ничего не выходит, еще немного и я начну уважать их за упорство. В этот раз, охранники, пытаясь меня сдержать, продержались чуть дольше, на несколько секунд. Для меня сущий пустяк, для них, судя по их лицам, повод для гордости.

Сражаться с ними не было времени, поэтому я закончил все быстро. Я всё ещё пытался высмотреть своего призрака над головами восхищенной и испуганной толпы, но всё бесполезно. Раскидав охранников по разным сторонам, скатился со спины убитого мной зверя и напрягся, увидев, как улыбаясь, в клетку вошел тот, кого я так сильно ненавижу. За то что нахожусь здесь, за то, что вынужден сражаться не только за свою жизнь, за то, что пока не могу выпустить кишки этому безгубому, синему ублюдку.

– Ты как всегда великолепен, – издеваясь, усмехнулся хозяин клетки. – За эту битву я заработал кучу кристаллов и еще много всякого нужного барахла. Признаться честно, мало кто из них верил, что ты сможешь выжить. Они ведь не знают тебя настолько хорошо как я.

Дернулся вперед, убивать нельзя, но немного попугать зарвавшегося уродца, сами высшие велели. Таща за собой на буксире очухавшихся стражников, подошел почти в плотную к хозяину клетки. Он стоял почти до конца, стараясь не показать своего страха передо мной, его пленником, но в самый последний момент, шагнул назад с задумчивым взглядом на лице. К первым двум, подоспели еще три охранника.

И все бы ничего, если бы насмерть перепуганные стражники не начали тыкать в меня шокерами. Пошатнулся, когда один из них ударил особенно сильным зарядом. На мгновение задрожал всем телом, потом мои колени подогнулись, а охранник ударил ещё одним мощным электроразрядом. Трусливые ублюдки, они знают, что не справились бы со мной даже целой толпой.

– Я… убью тебя, – прохрипел, с трудом пытаясь не отключиться, но кажется, потерпел поражение.

Впрочем, в себя я пришел достаточно быстро. Плечи горели, пока охранники вытаскивали меня из клетки, тащили по всей арене, а затем и по извилистым коридорам, на три этажа ниже бойцовской площадки. Отвращение и изнеможение состязались с болью от глубокого пореза на плече и спине. С болью и усталостью я мог справиться. А вот отвращение к себе… оно меня доканает в самое ближайшее время.

Совсем съехал с катушек, настолько, что измученное сознание от отчаяния начало подсылать галлюцинации. Сегодняшняя фигура в плаще напоминала мне своими движениями воина айджа, но это было бы слишком для такого неудачника как я.

Несколько раз моргнул, пытаясь прояснить зрение в тусклом освещении. Охранники, не особо церемонясь швырнули меня на холодный, жесткий, каменный пол. Двое из них остались стоять прямо надо мной, угрожая длинными шокерами, пока двое других пристегивали цепи к манжетам на запястьях и лодыжках. Я скалил зубы в улыбке, пытаясь сдержаться и не открутить им их тупые бошки. Благо, что мой оскал пугал их достаточно сильно, для того что бы они поторопились и отошли от меня подальше.

Как только они свалили прочно меня закрепив, в камеру вошел целитель. Этот синий урод всегда после боя посылал целителя, боялся что подохну от многочисленных ран и перестану приносить ему богатства.

Устало прикрыл глаза, пока целитель обрабатывал мои раны на плече и спине. Старик что-то сочувственно пробормотал, склонившись надо мной, прежде чем воткнуть иглу мне в шею.

От усталости и потери крови ослаб настолько, что не стал открывать глаза, когда старик с трудом поднялся на ноги. Через минуту в длинном коридоре наступила тишина. Я был единственным узником на этом уровне. Они отделили меня от других сразу же, как привезли сюда, когда я, подстрекая других бойцов, атаковал охранников.

Перевернувшись на спину, посмотрел на потолок. Я чувствовал, как лекарство постепенно распространяется по телу, притупляя боль и погружая в сон. Обезболивающее. Старик явно нарывался, дав мне его. Хозяин клетки хотел чтобы я был жив и относительно здоров, но он никогда не упускал возможности сделать мою жизнь невыносимой. Он хотел меня сломать, не зная о том, что айджи не ломаются, они умирают или сходят с ума. Я хотел последнего, уже предвкушая то, как моя звериная часть захватит надо мной контроль и будет убивать их всех медленно и с наслаждением. Держался только из – за самочек, которые сейчас копошились за стеной и тихо всхлипывали.

Надо их успокоить. Попытался открыть глаза, но на меня навалилась усталость. Мой разум всё ещё бесцельно блуждал в темноте, когда передо мной, отодвигая на задний план всё остальное, возникло бледное прекрасное лицо. Это лицо явно принадлежало самочке и от чего – то казалось таким знакомым и родным.

Я опасался, что, наконец-то, лишился рассудка. Я мог бы поклясться, что там на арене видел именно её, и чувствовал явно этот же запах, но осознавал, что это невозможно. Я по роковой случайности, потерял свой шанс на «долго и счастливо». Надеюсь, моя маленькая змейка нашла свое счастье и без меня. Я попал в черную дыру и переместился на сто пятьдесят лет вперед. Будь змейка из расы долгожителей, я бы все еще цеплялся за надежду, но сто пятьдесят лет, плюс пятнадцать лет рабства…

Для меня не много, с моей-то продолжительностью жизни. Для нее целая жизнь и возможно, есть крохотный шанс увидеть ее в старости, если я выберусь из этой дыры в ближайшее время. Но стоит ли травить нам обоим душу? Может и стоит, но я банально боялся узнать о том, что моей пары, моей истинной, моей змейки больше нет. Сожаление и одиночество охватили всё мое существо. Попытался отключиться от ненужных сейчас видений, чтобы поспать несколько часов до следующего боя.

Я перестал сопротивляться сонливости. Вместо этого вспомнил, как впервые был счастлив отправляясь за своей парой. Сожаление от потерянного времени вновь поселились в душе. Моя звезда, моя пара, мое дыхание. Я так и не смог ее увидеть.

Незнакомое жжение возникло в увлажнившихся глазах. Я никогда бы не признался себе, что сквозь плотно сжатые веки просачивались слезы. Ибо признаться в этом значило признать то, что я оставил всякую надежду ее увидеть.

Вздрогнул, услышав звук приближающихся шагов. Сон слетел мгновенно. Перекатившись на живот, издал тихий звериный рык и встал на ноги. Кто бы сейчас не приближался, он очень рисковал подходя к израненному и не выспавшемуся мне. Обернул руки вокруг цепи, прикрепленной к наручникам на запястьях, натягивая её, испытывая на прочность. Их заменили, пока я был в клетке на арене. Эти совсем новые, блестящие и на порядок толще предыдущих, будто для меня это проблема.

Убедившись, что могу разорвать и эти цепи с наручниками, принялся ждать. Интересно же кого принесло в гости. Не так уж и много тут развлечений, чтобы сейчас пугать визитера порванными цепями. Он тогда и близко ко мне не подойдет.

– Надеюсь, ты отдохнул, – раздался наигранно веселый голос и показалась фигура охранника. – Ешь! Тебе понадобится каждый кусок. Ты возвращаешься в клетку через два часа. Только попробуй сдохнуть! Я поставил на тебя приличную сумму.