Наша тайна (804665) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 2)

— Хотела бы я знать. Всё вдруг стало таким неправильным, словно вся моя жизнь — фальшивка.

Я прикусила язык. Не следовало говорить так много. Теперь уже и не вспомнить человека, которым я была год назад. Как будто он был сном и никогда не существовал. И весь мой образ, созданный родителями — тоже.

Отношения с Заком Грили стали первой трещиной в этом образе. Натали так и не поняла, зачем я начала встречаться с ним, хоть и терпела его ради меня. Зак вечно вертелся, не мог сосредоточиться и просто фонтанировал безумными идеями. Моя мать на дух его не переносила. Помню, как её воротило от его мятой футболки и оранжевых кед, держащихся на изоленте. Чем сильнее ненавидела его мама, тем решительнее я строила с ним отношения.

Но затем Зак оказался в опасной близости от правды о моей семье. Я не могла совершить такую ошибку снова.

— Может, Ханна — та девушка, которая вскарабкалась бы на Чимни Рок?

Я грозно посмотрела на него, но он просто прикалывался.

— Ладно, — смягчился Джуд. — Может, ты ещё не готова к Чимни Рок, но как насчёт этой скалы?

И он указал на нависающий над прудом утёс. Он уходил вверх не меньше, чем на двадцать футов.

— Ты ненормальный, — сказала я, пихнув его в плечо.

Джуд вскочил на ноги и протянул мне руку.

— Меня уже так называли несколько раз в жизни. Идём. Это безопасно, я уже взбирался на неё раньше. И я всё время буду рядом, чтобы с тобой ничего не случилось. Ты никогда не победишь страх высоты, если не преодолеешь себя.

Вывести себя из зоны комфорта. То же самое сказал мне Марк этим летом. Я крепко сжимала руку Джуда, пока мы карабкались на вершину скалы, и старалась не думать о том, что собиралась сделать.

От страха у меня сосало под ложечкой, и остатки пломбира бунтовали в желудке. Чем выше мы взбирались, тем глубже я дышала, и наши пальцы переплетались, пока мы карабкались по скале. Капли воды стекали с его волос на плечи, и ниже — по рукам и груди. Я вспомнила, какими уютными казались его объятия, когда он увлёк меня за собой под воду, но тут же отогнала эти мысли прочь.

— Пришли, — возвестил Джуд, выпрямляясь, когда мы поднялись на утёс. Мы возвышались даже над некоторыми деревьями. У меня закружилась голова, я зажмурилась, стараясь глубоко дышать.

— Я прыгну первым, — сказал Джуд. — Чтобы ты убедилась, что это безопасно. Потом прыгнешь ты, а я буду ждать тебя внизу. Я буду рядом, Ханна. Обещаю.

Я посмотрела прямо в его серые глаза. Кивнув, я отпустила его руку и отошла, позволяя ему подойти к краю утёса.

Джуд улыбнулся мне напоследок и бросился вниз. Сгруппировавшись в полёте, он погрузился под воду, поднимая вокруг себя кучу брызг. Я с замиранием сердца ждала, пока он вынырнет. Казалось, прошла целая вечность, когда он, наконец, появился на поверхности, отряхивая воду с глаз.

— Давай, Ханна! — крикнул он мне, и его голос эхом отразился от скал. — Ты сможешь!

Закусив губу, я посмотрела туда, где он меня ждал. Казалось, это так высоко, будто я находилась на высоте тысячи футов над землёй. В горле пересохло, я отступила от края, крепко зажмурив глаза.

— Я здесь, Ханна, — крикнул Джуд. — Я никуда не уйду. Я буду ждать тебя здесь так долго, как потребуется.

Никто никогда не говорил мне таких слов. Мои родители вечно спешили и подгоняли меня, заставляя быстро расправляться с делами и двигаться дальше. Натали в принципе никого не ждала. Если ты тратил её время, она просто переставала общаться.

Я смогу сделать это. Я не разочарую Джуда.

Глубоко вздохнув, я побежала к обрыву, не давая себе передумать. Пока я летела вниз, волосы били меня по щекам. На мгновение я ощутила такую невесомость и свободу, словно могла улететь от всего на свете.

Я погрузилась в воду и вокруг меня заплясали пузырьки. Я пробилась наверх, смеясь и отдуваясь.

Джуд подплыл ко мне и стиснул в крепких объятиях.

— Ты справилась! — воскликнул он. — Я знал, что ты сможешь!

Он закружил меня в воде, и я обхватила его широкие плечи.

— Ты единственный, кто знал это, — сказала ему я. — Даже я не знала.

— Потерпи, — ответил Джуд. — Скоро ты вскарабкаешься на Чимни Рок, а потом тебя уже будет не остановить.

Мы снова были близко-близко друг к другу и наши носы почти соприкасались. Только в этот раз не было дискомфорта, словно позволять Джуду обнимать меня за талию в воде было самой естественной вещью на свете.

На этот раз он отстранился первым.

— Нам лучше обсохнуть перед возвращением домой, — сказал он.

— Да, — согласилась я и последовала за ним к берегу, дрожа всем телом, несмотря на жаркое солнце.

Глава 8

Я сплюснула глину пальцами, придирчиво изучая лежащий передо мной бесформенный глиняный комок. Слева от меня Эштон со знанием дела вырезала завитки на своей вазе. И даже пиала Кейт выглядела как пиала. Моя же по-прежнему напоминала бесформенный ком глины.

— Как вы это делаете? — шепнула я, наклонившись к Эштон. Всем вокруг меня удавалось мастерски разминать глину, но лучше всего это получалось у ведущей курса.

— Поставь руки вот так, — ответила Эштон, вновь демонстрируя мне правильную позицию.

Я попробовала, и на сей раз глина вытянулась в столб, но тут же переломилась посередине и снова превратилась в ком.

— Напомни-ка мне, зачем мы это делаем? — спросила я.

— Это весело, — ответила Кейт.

— Это пытка для людей, обделённых талантом, — отозвалась я.

— Все наделены талантом, — возразила Эштон. — Неужели ты никогда не рисовала в детстве?

— Рисовала, конечно, но со временем поняла, что не секу в этом и сосредоточилась на том, что у меня действительно получается, — вздохнула я, глядя на облепленные глиной руки. — Пойду умоюсь и подожду, пока вы закончите.

Пока Эштон и Кейт вносили последние штрихи в свои работы, я шаталась по коридору, изучая картины на стенах. По правде сказать, большинство из них казались мне одинаковыми. Глядя на картины «Мона Лиза» или «Звёздная ночь» в книжках я могла понять, почему некоторые считали эти полотна произведениями искусства, но не понимала, что именно выделяет их среди остальных.

Я остановилась перед одной из картин и почувствовала что-то до боли знакомое. На картине была нарисована маленькая, не особо приметная башня в окружении деревьев. Тем не менее, что-то заставило меня задержаться и вглядеться в цвета и формы полотна.

На табличке под картиной значилось: «УИЛЛОУБРУК», ЛИДИЯ МОНТГОМЕРИ, ЭШВИЛЛ, СЕВЕРНАЯ КАРОЛИНА.

Это была одна из картин тёти Лидии. И не просто картина, а мой дом. Наш дом.

Я всё ещё стояла у неё, когда ко мне подошли Кейт и Эштон.

— Как давно здесь эта картина? — поинтересовалась я.

— Очень давно, — ответила Эштон. — Лидия подарила её центру сразу после переезда. Думаю, это последняя картина, которую она довела до конца.

Покинув мастерскую Blue Ridge, Кейт с Эштон начали болтать, а я тащилась за ними, погружённая в мысли о тёте Лидии и о том, почему он отдала картину, поэтому не сразу заметила, как девочки остановились.

— Ай! — воскликнула я, врезавшись в спину Эштон. — Прости.

Но Эштон не ответила. Она жутко раскраснелась и уставилась в пол.

— Что случилось? — спросила я.

Кейт кивнула на что-то вниз по улице.

— Она боится идти этим путём.

— Почему? — Я осмотрелась, но не увидела ничего кроме магазинов, вроде тех, что мы уже прошли.

— Потому что Картер работает здесь в закусочной, — пояснила Кейт. — И она боится, что, если пройдёт мимо витрины, он решит, что она за ним шпионит.

— Мы проходили там вчера, — встряла Эштон. — Если мы пройдём там ещё и сегодня, это будет странно.

Кейт закатила глаза.

— Это свободная улица, Эш. Ты можешь ходить по ней хоть тысячу раз на дню, если хочешь.

— Не хочу, чтобы он думал, будто я делаю это специально!

— Но ты делаешь это специально, — напомнила Кейт.

— Но я не хочу, чтобы он это понял, — Эштон встала в позу. — Давайте обойдём.

— Тогда нам придётся вернуться назад, — сказала Кейт. — Это тупо.

Она посмотрела на меня:

— Хватай её за руки.

Я взяла Эштон под левую руку, а Кейт под правую. Надёжно зажав её между собой, мы решительно зашагали вниз по улице. Чем ближе мы подходили к закусочной, в которой работал Картер, тем больше упиралась Эштон, но нам всё-таки удалось пройти мимо заведения без происшествий.

— Он там? — прошептала Эштон, смотря прямо перед собой всё время, пока мы шли мимо крохотного магазина.

— Нет, — ответила Кейт. — Не думаю. Я его не видела.

— Чёрт, — шёпотом выругалась Эштон.

— Почему ты шепчешь? — поинтересовалась Кейт.

Эштон вздохнула.

— Я жалкая.

— Да, ты жалкая, — согласилась Кейт. — Но если ты поговоришь с ним, то, возможно, он поймёт какая ты на самом деле классная.

Плечи Эштон поникли, рот превратился в одну большую складку, но тут она заметила пикап Джуда. Он припарковался у небольшого банка, и мы увидели, как он выбирается из машины в солнечный вечер.

Эштон больно пихнула меня в ребро.

— Ты должна подойти к Джуду и пригласить его потусить с нами как-нибудь.

Я посмотрела на неё как на умалишённую, что, похоже, было не так уж далеко от истины.

— Зачем мне это?

— Потому что это будет весело, — ответила Эштон. — Мы могли бы выбраться куда-нибудь поесть. А ещё мы могли бы взять с собой кого-нибудь за компанию.

— Ага, — закивала Кейт. — Мы могли бы позвать Сайка, Трента, Надю… и Картера. — Она взглянула прямо на Эштон и расплылась в улыбке.

Эштон зарделась.

— Ладно. Но только, если Ханна пригласит Джуда. Это плата за то, что мне пришлось пройти мимо работы Картера. — Она устремилась вперёд и крикнула: — Эй, Джуд!

Джуд повернул голову и остановился, наблюдая за тем, как мы приближаемся. Эштон крепко держала меня под руку, волоча за собой. Когда мы подошли, она буквально впечатала меня в Джуда.

— Привет, — сказал Джуд, посмотрев сперва на двух улыбающихся девиц, а затем на меня.

— Ханна хочет что-то тебе сказать, — сообщила Эштон. Она отпустила меня и начала отступать назад, попутно дёргая Кейт за рубашку. — А нам с Кейт нужно идти. Так что не скучайте здесь, ладно?

Прежде, чем смыться и оставить нас с Джудом наедине, она озорно мне улыбнулась. От тротуара поднимался жар, но он не шёл ни в какое сравнение с жаром, пронзившим моё тело.

Джуд приподнял бровь.

— Ты хочешь что-то у меня спросить?

Я нахмурилась.

— Ничего. Это всё выходки Эштон. Забудь.

— Ладно, — ответил Джуд, поигрывая ключами и хитро мне улыбаясь. Он ничего не говорил, так что я посмотрела сначала в одну сторону, затем в другую, заправляя волосы за ухо.

— Что? — наконец поинтересовалась я, когда он так ничего и не сказал.

— У тебя щёки розовеют, когда ты смущаешься, — сказал он. — Это мило.

Мне казалось, что я вот-вот сгорю со стыда.

— Увидимся, — пробормотала я, отступая, чтобы пойти домой.

— Эй, извини, — сказал Джуд, хватая меня за руку. — Я больше не стану смущать тебя, клянусь. Хочешь прогуляться?

Я посмотрела на пальцы Джуда, сжимающие мою руку и ощутила будоражащее покалывание в том месте, где соприкасалась наша кожа.

— Конечно, — выдавила я. — Снова поплаваем?

Джуд покачал головой.

— Вообще-то я хотел предложить кинотеатр под открытым небом в парке рядом. Мы могли бы устроиться в кузове моего пикапа и есть мороженое.

Я не была уверена, что смогу съесть хоть ещё одно мороженое после «Мега Гиганта», но в остальном предложение звучало заманчиво.

— Ладно, — ответила я, забираясь в его пикап.

В парке было полно народу, люди сидели на траве или, как и мы, расположились в кузовах своих машин. Джуд купил в автомате мороженое и напитки, и мы устроились в его пикапе, смотря на то, как на большом экране появляются титры.

Я пыталась сосредоточиться на чёрно-белом кино, но близость Джуда постоянно отвлекала.

— Ты вообще ходишь на работу, как нормальные люди? — спросила я, лизнув свой рожок.

— Ходил, — ответил Джуд. Он доел мороженое и откинулся назад, положив руку под голову.

— И ты решил перестать зарабатывать на жизнь? — поинтересовалась я.

Джуд вздохнул.

— Меня уволили. А другой работы я так и не нашёл. Экономический кризис, все дела.

Я покосилась на него и откусила от рожка.

— Сколько тебе лет вообще?

— А тебе?

— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?

Джуд улыбнулся.

— Мне восемнадцать. В октябре будет девятнадцать. А тебе?

— Через неделю исполнится семнадцать, — ответила я.

— Ребёнок, рождённый в начале июля, — протянул Джуд. — И кто же ты у нас? Рак?

Я закатила глаза.

— Только не говори мне, что веришь в гороскопы.

— Я — нет, — сказал он. — Моя мама верит.

— Ты ладишь с матерью? — поинтересовалась я.

— Раньше ладил. Но сейчас мы несколько отдалились друг от друга. Иногда я не вижу её по несколько дней.

Я вздохнула.

— Когда я дома, то мечтаю не видеть свою мать несколько дней. У неё есть календарь, где она расписывает по минутам всё, что мне положено делать. Если она решила, что я должна заниматься с трёх до пяти, то ради своего же блага мне стоит сидеть в это время в своей комнате и корпеть над учебниками. В шесть мне позволено выйти поесть. В семь могут быть танцы, уроки фортепьяно или репетиция вечеринки в доме одной из её подруг. В девять я снова сажусь за учёбу и занимаюсь час перед отбоем, который бывает ровно в десять.

Джуд выглядел испуганным.

— Ты реально так живёшь?

Я пожала плечами.

— Я обязана быть лучшей. Я обязана стать первой ученицей и поступить в престижный колледж, чтобы сделать себе имя.

— А если ты этого не сделаешь? Умрёшь?

Я показала ему язык и доела остатки мороженого.

— Нет, это просто часть правил.

— Что это всё-таки за правила? — спросил Джуд.

Я села по-турецки, поближе подтянула к себе ноги и ответила:

— Правила, которым учили меня мои родители, — объяснила я. — Маленькие пунктики, которые они вбили мне в голову так, что те намертво в ней засели. Однажды я сформировала из них список и начала называть «правилами». Потому что, по сути, это и есть правила — как нужно себя вести, с кем общаться, что делать и как проживать свою жизнь.

— Давай, — сказал Джуд. — Перечисли их.

Чувствуя себя немного глупо, я произнесла:

— Правило №1: поддерживай идеальный образ.

Джуд сморщил нос.

— Так себе правило. Вещи неидеальны.

— Ты просто не знаком с моей мамой, — сказала я, прокашлялась и продолжила: — Всегда держи нос по ветру. Если реальность не соответствует твоим ожиданиям, создай собственную реальность. Никогда не проси о помощи. Отдавай долги как можно скорее…

— Вот почему ты хотела заплатить мне за замену колеса, — перебил Джуд. — Правила заставляют тебя отдавать долги.

— Это одно из правил моего отца. Вся жизнь — переговоры.

— Знаешь, — начал Джуд, — порой люди делают что-то по доброте душевной. И им ничего взамен не нужно.

Я покачала головой.

— Меня такому не учили.

Джуд откинулся назад и посмотрел на звёзды, начавшие потихоньку загораться у нас над головами.

— Ещё хочешь? — спросила я. — Или уже достаточно напуган?

— Думаю, достаточно, — ответил Джуд. — Я жалею, что вообще спросил. Это не похоже на правильный образ жизни.

— А у тебя нет правил? — поинтересовалась я.

— Нет, — ответил Джуд. — Я просто делаю то, что хочу. Когда Лиам был жив, он постоянно указывал мне, что делать и, большую часть времени, я делал это. Потому что он был моим старшим братом, понимаешь? Он присматривал за мной с тех пор, как отец нас бросил.

Я растянулась в кузове пикапа, и наши руки почти соприкоснулись друг с другом. Металлические прутья впились в спину, но мне не хотелось двигаться. Сгущались сумерки, в траве стрекотали кузнечики, на экране шумел фильм. Меня начало клонить в сон. Я так и пролежала до конца сеанса с закрытыми глазами, то проваливаясь в сон, то снова просыпаясь.

По пути домой Джуд долго не говорил ни слова. Только когда мы были недалеко от дома тёти Лидии, он сказал:

— Полагаю, этим летом ты не собиралась следовать своим правилам?

— Не собиралась, — подтвердила я. — Мой жиз… Марк сказал, что я использую их как костыли, удерживающие меня вдали от истинных желаний. Так что я решила нарушить их все и посмотреть, кто я на самом деле. Но это трудно. Я так долго жила по ним, что сейчас мне сложно от них отказаться.

— Может, тебе стоит просто заменить старые правила новыми? — предложил Джуд. — Придумать собственные правила, чтобы выйти из зоны комфорта?

— Например, какие? — заинтересовалась я.

Он выбросил вперёд палец.

— Правило №1: не усложнять. Простота, честность и откровенность — лучшая политика. — Он выбросил вперёд второй палец. — Правило №2: если что-то пугает тебя до чёртиков, значит именно это тебе и стоит сделать.

— В рамках разумного, — уточнила я. — Я не стану рисковать жизнью или делать то, за что меня могут арестовать.

— Правило №3: всегда делай то, за что тебя могут арестовать. Но старайся не попадаться. — Джуд повернул ко мне голову и наградил хитрой ухмылкой, после чего вернулся обратно к дороге.

Я засмеялась.

— Ты ненормальный.

— Зато замечательный, — отозвался Джуд. — Давай внедрим новые правила в жизнь.

— Если я должна по ним жить, то тогда и ты тоже, — сказала я. — Это же твои правила.

Он передёрнул плечами.

— Ладно. Я не против попробовать.

— Правило № 4, — начала я, ослабляя ремень безопасности, чтобы больше развернуться к нему, — не бойся реальности.

Улыбка Джуда слегка померкла, но затем он кивнул.

— Хорошее правило.

Так и было, пришло моё время взглянуть в лицо реальности.

— Да и насчёт просьбы Эштон… Ты бы хотел как-нибудь потусоваться с Эштон, Кейт и другими?

Джуд долго молчал, затем спросил:

— Потусоваться где?

— Они хотят где-нибудь посидеть, — ответила я. — Мы ещё не придумали. Надо спросить остальных.

Джуд сморщил нос.

— А кто там будет?

— Эштон, Кейт, Картер, Сайк, Надя и… Тревор?

— Трент, — поправил Джуд.

Я кивнула:

— Да, он. Я познакомилась с ними на вечеринке, но они все перепутались у меня в голове.

Джуд молча завернул за угол, въезжая в район, где стоял домик тёти.

Наконец я не выдержала:

— Ты не обязан идти. Можешь отказаться. Всё в порядке.

— Нет, не могу, — сказал он. — Это противоречит второму правилу.

Джуд повернул голову и подмигнул мне.

— Тебя пугают Кейт и Эштон? — спросила я, смеясь.

— Меня многие люди пугают.

Я вздёрнула брови.

— Даже я?

Джуд прикусил большой палец и задумчиво наморщил лоб.

— Возможно, — наконец выдал он. — Я ещё не разобрался.

Мы проехали мимо дома Джуда, и я снова заметила висящую во дворе рубашку. На этот раз это была голубая рубашка-поло, раскачивающаяся на ветке в такт мелодии, которая была слышна только ей одной.

— А что это за рубашка на дереве? — спросила я.

Джуд заметно напрягся, и я поняла, что спросила что-то не то. Он вцепился в руль так, что побелели костяшки. Казалось, будто на нас налетел шквал холодного ветра.

Джуд ничего не ответил и последние две минуты до дома тёти Лидии мы ехали молча, слушая ворчание и стоны пикапа.

Припарковавшись, он даже не посмотрел на меня. Просто уставился в тёмную дорогу, раскинувшуюся за грязным лобовым стеклом.

— Ну, эм, — пробормотала я, взявшись за дверную ручку, — увидимся.

Он кивнул, но ничего не ответил. Я выбралась из пикапа, кусая губы. Едва за мной захлопнулась дверь, Джуд отъехал от тротуара и унёсся прочь, поднимая из-под колёс дорожную пыль.

Глава 9

«Как же здорово в Париже! Городе любви и огней».

Я смотрела на экран целую минуту, перечитывая сообщение. И каждый раз мой взгляд цеплялся за опечатки.

«Чем занимаешься?» — напечатала я в ответ.

Мама ответила через две минуты: «Ужинаю с Тесс. Мм-м-м!»

«Пьёшь?»

«Конечно, нет. Всего-то два коктейля».

«Коктейля? Мама, ты пьяна! Сколько ты уже выпила за эту неделю?»

Прошло три минуты прежде, чем она ответила:

«Ты что переобщалась со свей тёткой? Лидия всегда считала меня алкоголичкой».

Устав расшифровывать мамины пьяные смски, я нажала на кнопку вызова под её номером.

Я перезванивала пять раз прежде, чем мама, наконец, ответила.

— Бонжур! — нараспев поприветствовала она, хихикая в трубку.

— Мам, — прошептала я, прикрывая дверь, чтобы тётя Лидия не услышала наш разговор. — Ты хоть понимаешь, насколько ты пьяна?

— Всего два коктейля, Ханна! — простонала мама. — Ты ведёшь себя как Лидия. Так и знала, что нельзя было отпускать тебя к ней на всё лето. Она промыла тебе мозги.

— Ничего она не делала, — отрезала я. — Я сама вижу то, что происходит.

— Минутку, Тесс! Не ешь десерт без меня. — Я отодвинула трубку от уха, пока мама щебетала с хохотушкой на заднем плане. В зеркале на противоположной стене комнаты отразилось моё недовольное лицо.

— Мама, — позвала я, стиснув зубы. — Где ты?

— В ресторане при отеле, — невнятно пробормотала мама.

— Прекрасно, — сказала я. — Поднимись наверх и ложись спать.

— Вечер только начался, а мы в Париже! — воскликнула мама. Я представила взгляды других посетителей. Взгляды, которые старалась не замечать, когда мама перебирала со спиртным. В трезвом состоянии она была жёсткой и собранной, но все её правила летели в тартарары, как только она бралась за коктейли.

Мама так старалась быть идеальной, но мы-то знали её грязные тайны. Как только ей выпадала возможность забыться алкоголем, её идеальный образ трескался по швам.

— Ладно, — огрызнулась я. — Смотри, не очнись где-нибудь в парижском парке.

Мамин смех был последним, что я услышала, положив трубку. Я надавила на глаза нижней частью ладоней и не убирала их до тех пор, пока под веками не заплясали разноцветные круги. Внезапно я ощутила острую тоску по дому — дому, в котором я когда-то жила — через дорогу от Эйвери и по соседству с Эллиотом. Мне захотелось остаться с ночёвкой у Эйвери и шушукаться с ней, лежа в спальном мешке до тех пор, пока её мама не скажет нам ложиться спать. Мне захотелось принять вызов Эллиота и сделать самое безумное из того, что он мог придумать. Мне захотелось вернуться туда, где не было никаких проблем.

Я взяла телефон, мой палец завис над экраном. Я знала номер. Он не изменился и надёжно отпечатался в моей памяти, хотя с тех пор, как я последний раз набирала его, прошло уже четыре года.

Но я не могла заставить себя позвонить. Да и что бы я сказала Эйвери? Моя бывшая лучшая подруга теперь встречалась с моим бывшим бойфрендом. По идее я должна была их ненавидеть. Всё, что я хотела сказать Эйвери, лучше было держать при себе, к тому же я сомневалась, что она разделила бы со мной внезапную тоску по дому.

В итоге я решила выключить телефон совсем. Не хотелось получать смски от мамы или других людей. Я всё ещё не понимала, почему вчера Джуд так резко уехал после вопроса про рубашку на дереве. Сегодня намечалась встреча с Кейт и Эштон, но я не знала, пойдет ли он. Но что ещё хуже — я боялась узнать.

Спустившись, я застала тётю Лидию за просмотром телевизора в гостиной.

— Я думала, ты собиралась рисовать, — сказала я, садясь рядом с ней.

Тётя пожала плечами, давя на кнопку пульта с такой силой, что программы на экране хаотично мельтешили. Мультфильм про говорящих котов, реклама хлопьев со счастливой парочкой, повтор какого-то вестерна, реалити-шоу про людей, обмазанных грязью...

— Ничего не могу вымучить из себя сегодня, — ответила она.

— Просто берёшь кисть — и вперёд, — сказала я. — Что сложного?

— Сказал человек, далёкий от искусства, — отозвалась тётя Лидия со вздохом. — Ты всегда была слишком практичной, чтобы мыслить творчески. В этом ты пошла в своих родителей.

Её слова напрягли меня.

— О чем ты?

— Твоя мать никогда не занималась творчеством, — пояснила тётя. — Она считала его пустой тратой времени. Многие творцы прозябают в нищете и неизвестности. По крайней мере, пока не умрут. Мерилин же предпочитает фокусироваться на чём-то, что имеет смысл прямо сейчас, на других людях. Для творческой работы она всегда была слишком нетерпелива.

Тётя протянула руку и завела прядку волос за моё плечо.

— Ты во многом на неё похожа. Ты тоже хочешь быть лучшей во всём, за что берёшься. Лучшая успеваемость в классе, награды, клубы. Что-то материальное. Что-то, на что можно посмотреть и утвердиться в собственном успехе, потому что тебе дали корону или сертификат. Ты не тратишь время на вещи, за которые тебя не похвалят.

Я прикусила губу, обдумывая сказанное. Своими словами тётя в раз обесценила всё, что у меня было. Словно из-за того, что я не творческая личность, вся моя школьная работа, клубы и благотворительность ничего не значили.

— Я действительно очень старалась, — сказала я. — Да, возможно, я не рисовала шедевров и не писала гениальных романов, зато я многое вложила в своё развитие.

На лбу тёти появилась глубокая морщина.

— Милая, я вовсе не обесцениваю твой труд. Я знаю, что ты упорно работала и горжусь твоими успехами. Но, возможно, стремясь к образу образцовой ученицы, ты лишаешь себя хорошего веселья, — она отложила пульт и взяла меня за руки. — Я видела какой была твоя мама, пока мы росли. И видела до какого истощения довёл себя работой твой отец. Вот почему часть меня приходит в ужас от мысли, что ты можешь закончить так же. Если ты лишишь себя творчества и не выйдешь за привычные рамки, рано или поздно ты будешь бороться с этим так же, как твои родители — с помощью алкоголя или таблеток.

Я открыла рот, чтобы заявить, что моя мать не алкоголичка, но слова не шли с языка.

— Ханна, ты можешь быть успешной, если хочешь, — продолжила тётя. — Можешь завоевать хоть все награды на свете, быть лучшей ученицей в классе и поступить в Йель. Только, ради бога, иногда расслабляйся и позволяй себе быть свободной.

Эти же слова когда-то сказал мне Марк. Выйди из зоны комфорта и побудь кем-то другим. Дома родители постоянно твердили мне насколько я неидеальна. Что я должна быть лучшей, что я должна быть вне конкуренции во всём, что делаю. Им не хватало моих наград и всегда находилось что-то, над чем стоило поработать.

— Ты так и не звонила отцу? — поинтересовалась тётя Лидия.

Я старалась не смотреть на неё.

— Я позвоню ему завтра.

— Ханна, — сказала тётя. — Когда-нибудь тебе придётся с ним поговорить.

Я пожала плечами.

— Я не знаю, что сказать.

— Тогда пусть говорит он. По крайней мере, ему стоит перед тобой извиниться. Позволь ему сделать это.

Я высвободила руки и встала.

— Тебе нужно порисовать, — сказала я.

— Хорошо, мамочка, — отшутилась тётя Лидия. — А ты пообещай, что позвонишь отцу.

— Обещаю, — ответила я.

Я не сказала ей, что исполнение обещаний — не самая сильная сторона моей личности. Может, я и впрямь была слишком похожа на своих родителей?

***

— Ты совсем не обязан делать этого, если не хочешь, — мягко заметила я.

Джуд сидел на водительском сидении, вцепившись руками в руль. Его взгляд был устремлён на заведение под названием Porky’s Last Stand Barbecue, в котором Кейт и Эштон уже ждали нас с компанией друзей.

Я удивилась, что Джуд вообще поехал, учитывая, чем закончился наш последний разговор прошлой ночью. Но включив телефон снова, я обнаружила смс с вопросом о месте встречи. Он забрал меня на машине, но по дороге мы почти не разговаривали.

— Я знаю, — отозвался Джуд. — Но, возможно, мне стоит это сделать.

Я ждала, но Джуд не двигался с места. То, что он доехал до ресторана, уже было огромным шагом. Мы не говорили о рубашке или о его прохладной реакции, да и я не хотела обсуждать это.

— Так откуда ты их знаешь? — вместо этого спросила я.

Джуд передёрнул плечами.

— Они учились на класс младше. Лиам, как самый общительный из нас, заводил дружбу со всеми. А я знал их поверхностно.

— А собственные друзья у тебя были? — подколола я.

— Не совсем. — Джуд всё ещё сохранял мрачное выражение лица. — Все мои друзья были друзьями Лиама. Он всем нравился. А со мной они общались только из-за него.

— Не может быть, — заявила я. — Я вот не знала твоего брата, но ты мне нравишься.

Мои слова неловко повисли в воздухе. Мимо, в поисках парковочного места, проехала машина, отбросив свет на лицо Джуда.

— Я хотела сказать, — пояснила я, кашлянув, — что я твой друг, и ты можешь всё обо мне узнать.

Джуд провёл зубами по нижней губе. Казалось, он обдумывает мои слова, изучая взглядом ресторан. Наконец он кивнул.

— Ладно, идём.

Вечер всё ещё был тёплым, и под нашими ногами похрустывали рассыпанные по парковке камешки и осколки стёкол. В воздухе пахло копчёной свининой.

Эштон заметила меня первой.

— Ханна! Сюда! — Она вскочила на ноги и замахала нам, как будто её ярко-оранжевые волосы никак не выделялись в толпе. Мы прошли мимо семей, влюблённых парочек и радушно улыбающейся свиньи из стекловолокна в поварском колпаке.

Я расправила плечи, пытаясь придать себе Коэновской уверенности. Да, я знала, что не должна следовать правилам этим летом, но иногда они были мне просто необходимы.

— Привет, — поздоровалась я со всеми.

— Привет, — сказала Кейт, вперившись взглядом в стоящего позади меня Джуда.

— Привет, Джуд, — Кейт натянуто ему улыбнулась.

Джуд кивнул.

— Привет.

— Ханна, ты помнишь Картера? — спросила Эштон. Картер сидел так близко к ней, что они могли бы пить из одного бокала. — И Сайка, Надю и Трента?

Кроме встрёпанного голубого ирокеза Сайка, я мало что запомнила с той вечеринки.

Прежде, чем я успела хоть что-то сказать, подошла официантка, чтобы принять наши заказы. После её ухода за столиком воцарилось молчание до тех пор, пока Картер не повернулся ко мне и не спросил:

— Ханна, напомни, откуда ты?

— Из Уиллоубрука, — ответила я. — Это самая восточная часть штата. Маленький городок между Гринвиллом и Нью-Берном. Так что не парься, если ничего о нём не слышал.

Надя кивнула.

— Кажется, я проезжала через него однажды по дороге на…

— Пляж, — одновременно закончили мы.

Я засмеялась.

— Это единственная причина, по которой люди через него проезжают. В Уиллоубруке почти не на что смотреть. Ну, хоть до других городов недалеко, и то хорошо.

За столиком снова стало тихо. Эштон помешивала соломинкой лёд в своём бокале. Кейт ерзала на сиденье. Сайк похрустывал печеньем. А Джуд просто сидел, уставившись на колени, пока часы отмеряли минуты.

Эштон подтолкнула Картера. Он кашлянул и спросил:

— Кстати, Джуд, ты где-нибудь работаешь?

Джуд затравленно посмотрел на Картера, и все присутствующие обменялись встревоженными взглядами.

— Нет, — ответил Джуд, не сводя глаз с Картера. — Всё ещё в поисках.

— А вот и наш заказ, — воскликнула Эштон, заметив официантку, идущую к нам с огромным подносом. Эштон улыбалась так широко, словно её улыбка могла рассеять царящее в воздухе напряжение.

— А кто-то уже подал заявление в колледж? — спросила я, стараясь избежать очередного неловкого молчания.

Сайк застонал.

— Я даже думать сейчас об этом не хочу.

— Это же последнее свободное лето, — заметила Надя, заправив за ухо прядь белокурых волос. — Только представь, следующим летом мы разъедемся по колледжам. Всё будет по-другому. Кто знает, сколько ещё вечеров мы сможем провести вот так, зависая и ничего не делая.

— Если мы вообще поступим в колледж, ты хочешь сказать, — вздохнула Эштон, стирая красный сироп с подбородка.

— Ты поступишь, — сказал Картер. — Ты прекрасный художник. Нужно быть идиотом, чтобы отказать тебе.

Щёки Эштон запылали, и она опустила голову, пряча улыбку.

— Спасибо, — сказала она, прокашлявшись. — Ханна, а ты куда поступаешь?

Прежде, чем ответить, я глотнула воды.

— Ещё не решила. Мои родители настаивают на Йеле.

— А я поступаю в Коннектикутский университет, — сказал Трент, широко мне улыбнувшись. — Так что будем почти соседями. Сможем иногда тусоваться по выходным.

Я кивнула.

— Было бы круто. Хотя я не уверена, что пойду туда. Может, передумаю. Поступлю в какое-нибудь уютное тихое место, где не нужно будет напрягаться, чтобы стать лучшей. — Я пнула Джуда под столом. — Ну, а ты? Планируешь куда-то поступать в будущем?

Все притихли, ожидая ответа Джуда.

Минуту он молча жевал свой сэндвич, затем вытер рот. Наконец, он посмотрел на меня печальными затравленными глазами и произнёс:

— Пока не решил.

На этом беседа закончилась. Напряжение вернулось, и никакая болтовня не могла его рассеять.

— По десерту? — предложил Сайк, вздёрнув бровь, когда мы расправились с нашими блюдами.

— Здесь великолепный банановый пудинг, — сообщила Надя.

Я взглянула на Джуда, который, судя по всему, в любую минуту готов был рвануть к выходу.

— Я обещала тёте не задерживаться, — сказала я.

— Уверена, она не будет против, — встряла Эштон. — В этом плане она мировая. Я ей позвоню.

Я метнула взгляд на Эштон и быстро сказала:

— Не стоит. Я всё равно устала.

— Я подвезу тебя, — Джуд вскочил так резко, что его стул со скрипом проехался по коричневой плитке.

Я улыбнулась остальным.

— Было весело. Как-нибудь повторим.

Если ещё раз захочу пройти через эту пытку, добавила я мысленно.

Эштон послала мне слабую улыбку, но всё-таки сказала:

— Спасибо, что пришли. Рада была снова тебя увидеть, Джуд.

Джуд кивнул, расплатился за наши блюда и двинулся к выходу из ресторана.

Оказавшись в его пикапе, мы оба с облегчением выдохнули.

— Слишком плохо, да? — спросила я, ухмыльнувшись.

Он поднял бровь.

— А ты разве не за одним со мной столиком сидела?

Я потёрла пальцами лоб и вздохнула.

— Знаю. Но я улучшала положение как могла.

— Прости, — сказал Джуд.

— Ты не виноват.

— Поверь, виноват. — Он завёл мотор и выехал с территории ресторана на дорогу. Казалось, Джуд ехал куда глаза глядят, но я уже привыкла к нашим бесцельным поездкам. Я опустила стекло, и нас окутал тёплый ветер и травянистый запах гор.

— Что это за странная реакция на мой вопрос о колледже? — поинтересовалась я. — Ощущение, будто я вступила в зону военных действий.

— Ах, это, — Джуд передёрнул плечами. — Я не собираюсь в колледж.

— Почему?

— Просто не иду.

Я взглянула на него сквозь приглушённый свет, льющийся из окна.

— Но ты должен пойти в колледж, Джуд.

— Ну да, а для этого мне понадобятся деньги.

Я прикусила губу. И почему я сперва говорю, а потом думаю?

Джуд вздохнул.

— Я собирался пойти в армию, чтобы подкопить на колледж. Но… не пошёл. — Он вёл машину, напрягшись всем телом и закусив большой палец. Я вспомнила своего бывшего парня Зака, который никогда не мог усидеть на месте и болтал без умолку. Рядом с ним не нужно было говорить или устраивать шоу, ведь Зак всегда был в центре внимания. Он действовал быстро, и мне нравилось перекладывать на него инициативу в наших отношениях.

Сейчас я тоже молчала, но это казалось нормальным. Я не чувствовала потребности заполнить тишину словами, как в своё время с Заком.

Наконец, Джуд заговорил снова.

— Я перестал общаться с другими из-за их реакции, — сказал он. — Из-за их действий.

— Они всегда вели себя странно? — спросила я.

— После Лиама… после его смерти, они все вели себя странно. — Джуд провёл рукой по волосам и протяжно вздохнул. — Дошло до того, что я просто не мог этого выносить. Я не хотел видеть на себе их взгляды. Или замечать, как они замолкают, когда я вхожу в помещение. Лучше я вообще не буду с ними общаться.

— Ты собираешься избегать их общества вечно? — уточнила я.

Джуд пожал плечами.

— Ты же видела, какие они напряжённые. Ты единственная, кто не ведёт себя странно рядом со мной.

Я подняла брови.

— А ты хочешь, чтобы вела?

— Не хотелось бы. — Он глянул на меня и слегка улыбнулся, чуть приподняв уголки губ. — Вот почему я стал общаться с тобой. Остальные видят во мне Лиама. Видят того, кем, по их мнению, я должен быть. А ты видишь меня. И это... это хорошая возможность.

Я слушала Джуда с тяжело бьющимся сердцем.

— Ладно, — сказала я, пытаясь сохранить твёрдость. — Правило №6: не вести себя по-идиотски.

Джуд кивнул.

— Хорошее правило. — Он проверил время на приборной панели. — Жаль, что сейчас слишком поздно для Чимни Рок. Нет ничего лучше, чем стоять на вершине горы, широко раскинув руки, — Джуд убрал руки с руля и раскинул их так широко, насколько позволяло пространство кабины, — и кричать, выпуская всю свою боль.

Пикап завилял по дороге, и я вцепилась в руль.

— Звучит прекрасно. Но сейчас мы можем держать руки на руле, а боль надёжно спрятанной внутри?

Джуд вернул руки обратно, и его правая ладонь накрыла мою левую руку. Кожу закололо, и наши взгляды на мгновение пересеклись.

Затем он вернулся к дороге, а я убрала руку, отодвинувшись в свою часть пикапа.

«Не веди себя по-идиотски», — напомнила себе я.

Глава 10

— Ханна?

Я оторвала взгляд от книги и увидела тётю Лидию, стоящую в проёме в заляпанной красками футболке и коротких шортах.

— Если ты не занята, можешь помочь Эштон купить кое-что для меня? У меня длинный список и мне неудобно посылать её одну.

Я не общалась с Эштон с прошлого вечера в баре, но кивнула.

— Если Эштон не возражает.

Тётя Лидия вскинула брови, но сказала только:

— Думаю, не возражает.

Через несколько минут я уже катила по городу, сидя в машине Эштон. Она возилась с радио, прикусив губу.

— Что ж, — начала я, разглаживая складки на юбке, — прошлый вечер правда был ужасным или дело во мне?

Эштон засмеялась, наградив меня облегчённым взглядом.

— Ты ни при чём. Он был ужасным.

— Я не думала, что будет так плохо, — сказала я.

Она покачала головой.

— Я тоже. Джуд стал странно себя вести после смерти брата, но я думала, что сейчас он в норме. Но, похоже, нет.

Её нападки на Джуда разозлили меня.

— Ну, твои друзья тоже не спасали положение. Вы даже не глядели в его сторону.

У Эштон отвисла челюсть.

— А что мы должны были сделать, Ханна? Этот парень многих взбесил своими словами и поступками. Ты знала, что он работал у дяди Картера? И как-то раз из кассы пропали деньги, и всё указывало на Джуда.

— Это Джуд их украл? — спросила я.

Эштон пожала плечами, заворачивая на парковку небольшого хозяйственного магазинчика.

— Не знаю. Доказательств нет, но он и не отрицал. К тому же все знали, что у него проблемы с деньгами. Его мать потратила все, что получила за военные заслуги Лиама.

— Ты не можешь обвинять его в том, что не доказано, — сказала я, когда мы вышли из машины. — Может, он не виноват.

— Тогда почему бы так и не сказать? — поинтересовалась Эштон. — Вместо того, чтобы постоять за себя, он пропал почти на год. Оборвал все связи и стал другим человеком.

— Его брат погиб. Ты не думала, что это на него повлияло?

Эштон притормозила у входа в магазин и посмотрела на меня полным горя взглядом.

— Конечно, — тихо произнесла она. — Мы все любили Лиама, Ханна. И все его оплакивали. Но в какой-то степени ты сам начинаешь нести ответственность за свою жизнь.

Легко ей было говорить. И Марку легко было говорить мне то же, в надежде, что я смогу стать другим человеком — не тем, кем хотели видеть меня родители. Только следовать их словам невозможно.

В магазине продавалась куча красок и холстов. Эштон постоянно сверялась со списком, пока мы бродили по лабиринту товаров.

— Слушай, — вздохнув, сказала она, — не думай, что мы ненавидим Джуда. Я бы хотела, чтобы он стал прежним. И здорово, что вы подружились. За эти три недели он выходил из дома чаще, чем за последние десять месяцев. Не знаю, что там между вами происходит, но что бы ни было, ему это на пользу.

— Мы просто друзья, — сказала ей я.

Эштон изучила тюбики с краской и вручила мне несколько штук.

— Ладно, хорошо. Это не моё дело. Ужин вышел ужасным, но, возможно, Джуду будет комфортнее в более тесной компании.

— Даже не представляю, как уговорю его на новую встречу.

Эштон вручила мне стопку холстов и несколько кисточек. А сама стала набирать вёдра с красками и другие вещи, о назначении которых я вообще не имела понятия.

— Мы могли бы вместе пойти на День независимости, — предложила она, прокладывая дорогу к прилавку. — Вполне обыденно и разговаривать не надо. Просто посмотрим на салюты. Ты, я, Джуд и Кейт…

Я вздернула брови.

— А Картер?

Эштон порозовела.

— Может быть и он.

Я помогла Эштон погрузить покупки в багажник автомобиля, и мы двинулись дальше.

— Картер очень милый, — заметила я. — Ты должна позвать его на свидание до того, как это сделает другая.

Эштон застонала и рухнула на руль.

— Знаю. Но всякий раз, когда пытаюсь, впадаю в ступор. Как будто язык отказывает, и я теряю дар речи.

— Поверить не могу, что ты теряешь дар речи, — ухмыльнулась я.

Эштон швырнула в меня старым платком.

— Заткнись. Разве ты никогда не теряла дар речи перед каким-нибудь парнем?

В моей жизни было только два парня. Разговор с Заком — моим последним бойфрендом никогда не вызывал проблем. А того, с кем я встречалась до него во время первого года в старшей школе, я знала по математическому клубу и студенческому совету. И ни перед кем из них я не теряла дара речи.

Так почему же я не испытывала того, что испытывала Эштон рядом с Картером? Может, никто из них просто не нравился мне по-настоящему?

— Нет, — ответила я. — Я никогда не испытывала ничего подобного с парнями.

Эштон уставилась на меня не верящим взглядом.

— Раскрой свой секрет. Можешь мне довериться.

Я хотела сказать ей, что никому не доверяю. После Эйвери я никогда не раскрывала другим свою душу. Подобно родителям, я пряталась за маской, чтобы никто не видел, насколько несчастны и сломлены мы были внутри.

Но рассказать ей о своей семье, значило нарушить наше с Джудом правило.

Правило №1: не усложняй.

Я не хотела, чтобы Кейт с Эштон стали вести себя со мной так же странно, как в обществе Джуда. Мне нравилось наше непринуждённое общение.

— Просто будь той, кем хочешь, — повторила я ей совет Марка.

Эштон фыркнула.

— Легко сказать. — Она въехала на свалку.

За воротами виднелась куча всякого мусора. Я сморщила нос и повернулась к Эштон.

— Мы здесь по поручению тёти Лидии? — спросила я.

— Нет, — ответила Эштон, отстёгивая ремень. — Это остановка для меня. Я подумала, раз мы проезжаем мимо, можем подыскать что-нибудь для моей собственной работы.

По пути к горе мусора Эштон махнула какому-то парню в сторожке. Он не остановил нас, только помахал в ответ, словно привык видеть девочек-подростков, шарящих в помойке.

Подойдя к первой куче, Эштон выудила из заднего кармана тонкие перчатки, наклонилась и стала рыться в горе мусора. С минуту я наблюдала за ней, не зная, что делать.

— А что именно мы ищем? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — отозвалась Эштон. Она осмотрела проволочную корзинку и отбросила ее в сторону. — Я пойму, когда найду.

Я посмотрела на вещи, которые выбрасывали сюда люди. Сплошной хлам, вполне оправданно отправленный в помойку.

— Мне этого не понять, — сказала я, глядя на то, как Эштон зарывается в мусорную кучу. — Как хоть что-то из этого можно использовать в творчестве?

— Во всем есть своя прелесть, — объяснила Эштон, сдувая со лба прядь рыжих волос. — Просто нужно видеть нечто большее в том, на что смотришь. Видеть внутренний потенциал.

Это было так непохоже на то, чему меня учили. В глазах моих родителей, если что-то портилось, то и не имело смысла это чинить. Это мусор, а место мусора за дверью. Хлам не может быть красивым или полезным.

Следующие несколько минут я аккуратно перебирала кучу мусора рядом с Эштон, ища что-нибудь, что она может счесть красивым. Я старалась смотреть на вещи вокруг глазами Эштон.

— Как насчет этого? — спросила я, продемонстрировав Эштон разбитое винтажное стекло. Пока я держала его, стекло переливалось красными, голубыми и зелеными оттенками. Я не могла сказать, что именно, но что-то в нём явно меня завораживало.

Лицо Эштон озарила широкая улыбка, её глаза засияли.

— То, что надо! Отлично, Ханна.

Я улыбнулась в ответ. Возможно, я никогда не стану художником, но, по крайней мере, я начала понимать, что она имела в виду, говоря о потенциальной красоте.

— Только обещай, что покажешь финальный результат, — сказала я, вручая ей стекло. — Хочу посмотреть, что ты с ним сделаешь.

Эштон кивнула.

— Идёт. Даю слово, когда я закончу, ты его не узнаешь.

Глава 11

Когда я проснулась на следующий день, тётя Лидия уже работала в своей мастерской, Эштон трудилась над собственным проектом у себя дома, а Кейт отрабатывала смену в Mountain Dairy. Послонявшись по дому некоторое время в поисках хоть какого-нибудь занятия, я собралась и пошла к Джуду.

— Привет, — сказала я, направляясь к нему через двор.

— Привет, — ответил он.

Зелёно-жёлтая полосатая рубашка болталась на дереве, повиснув на трёх ветках. Я прислонилась к открытому капоту пикапа, наблюдая за работой Джуда.

— Ты собираешься покрасить пикап? — спросила я. — Или тебе нравится серый цвет?

Джуд пожал плечами.

— Я пока не решил, в какой цвет его покрасить.

— И как долго ты уже думаешь? — поинтересовалась я.

— Год, — последовал ответ. Всё время, пока Джуд поправлял шланги, склонившись над двигателем, он ни разу не взглянул на меня.

— И за целый год ты так и не смог выбрать цвет для пикапа? — поддразнила я.

Джуд не ответил, а я прикусила губу, почувствовав, что снова перегнула палку. Хотела бы я, чтобы Джуд подал мне какой-то знак, вроде огромных горящих слов: «ОПАСНОСТЬ! РАЗВЕРНИТЕСЬ И ДЕРЖИТЕ РОТ НА ЗАМКЕ!»

— Так, — протянула я, пытаясь сменить тему, — чем занимаешься сегодня?

Джуд откинул с лица прядь взмокших волос.

— Ничем особенным. А ты?

— Сижу на попе ровно, ничего не делая, — ответила я. — Все заняты.

— Я — нет, — Джуд потянулся и захлопнул капот. — Можем чем-нибудь заняться.

Я подняла брови.

— Например?

Он немного подумал, затем сказал:

— В соседней деревне небольшая летняя ярмарка. Не очень далеко. Я вчера видел рекламу по телеку. Должно быть интересно.

Моя мать никогда не любила ярмарки. На них всегда было шумно и полно ненужных людей. Она бы ни за что не стала есть ярмарочную еду на пикнике.

Я ухмыльнулась.

— Поехали.

***

— Ты проиграешь, Уэстмор, — процедила я, напрягшись всем телом.

Мы сидели бок о бок перед водным тиром в ожидании сигнала к началу игры.

— Это мы ещё посмотрим, Коэн, — ответил Джуд. Он расслабленно сидел на деревянном стуле, целясь в голову клоуна.

Прозвучал сигнал, и я вдавила курок до упора, направив струю воды в голову своего клоуна. Когда струя угодила не в рот, а в глаз, я раздосадовано взвизгнула. Подскакивая то вверх, то вниз на своём стуле, я быстро корректировала прицел. С каждым попаданием, моя красная утка поднималась вслед за синей уткой Джуда на доске со счётом.

Спустя минуту раздался голос работника ярмарки.

— Наш победитель! — И он указал на Джуда.

Джуд самодовольно улыбнулся.

— А я говорил: тебе не победить лучшего, Коэн.

Я показала ему язык. Работник ярмарки вручил Джуду его приз — огромную жёлтую плюшевую утку.

Джуд повернулся ко мне.

— Утешительный приз, — сказал он, сверкая глазами.

— Мне не нужна твоя жалость, — фыркнула я, притворившись, будто дуюсь на него, скрещивая руки на груди.

— Чудесно, — сказал Джуд, пожав плечами. — Оставлю ее себе.

Я потянулась и выхватила утку.

— Чёрта с два! Ты предложил её мне, так что это моя утка.

Джуд обнял меня за плечи, шутливо потрепав по голове.

— Ты любого парня с ума сведёшь, ты знаешь это?

Я засмеялась, наслаждаясь ощущением его близости. Сквозь аромат попкорна и жареного арахиса, я уловила запах его одеколона.

— Сахарную вату хочешь? — спросил он.

— Конечно, — ответила я.

Он убрал руку с моего плеча и взял меня за руку. Его пальцы переплелись с моими, и я тут же ощутила силу и уверенность. Будто якорь, он удерживал меня в этом моменте.

Я не помнила, была ли я когда-то также расслаблена и счастлива. Может, поэтому я осмелела и сказала:

— Эштон позвала нас на салюты в честь Дня независимости.

— Потому что наша прошлая встреча прошла просто великолепно? — сострил Джуд, подняв бровь.

Я засмеялась.

— Знаю. Мы обе согласились, что это было ужасно. Так что она подумала, что в более неформальной обстановке все будет лучше. Мы можем любоваться салютами и не общаться, если не хотим.

Джуд отправил в рот кусочек сахарной ваты, изучая глазами проходящих мимо людей.

— Будет небольшая компания, — сказала я. — Мы с тобой, Эштон, Кейт и Картер.

Он провел рукой по волосам, распустив свой привычный хвостик.

— Я не очень-то нравлюсь Картеру.

— Уверена, что очень нравишься, — возразила я.

Джуд покачал головой.

— Мы с Картером подрались после того, как его дядя меня уволил.

Я застонала.

— Что, правда?

— Я был тем ещё ублюдком. Если тебя это утешит, тогда я ввязывался в драки практически со всеми.

— Нисколько не утешит, — сухо сказала я. Отщипнув от ваты кусочек, я отправила его в рот, и затем спросила:

— Ну, а ты пробовал извиниться перед ним как-то?

Джуд пожал плечами.

— Ну, не то чтобы.

Он серьёзно взглянул мне в глаза.

— Я не крал денег у его дяди, понимаешь. Не знаю, кто это сделал, но не я.

Джуд говорил искренне, и мне хотелось верить ему.

— Но ведь всё уже в прошлом, правда? — спросила я.

— Правда, — подтвердил Джуд. Он вздохнул и стряхнул кусочек сладкой ваты с джинсов. — За исключением кучи людей, которые верят в то, что я стащил деньги, из-за чего никто теперь не хочет брать меня на работу. И не могу сказать, что виню их.

Я возвела глаза к ярко-голубому небу над головой.

— Есть ещё какие-то вещи, которые я должна о тебе знать?

Джуд склонил голову на бок, припоминая.

— Я не люблю морковь.

Я больно ткнула его локтем в бок.

— Забавно. Я запомню на случай, если соберусь приготовить тебе ужин.

— Можешь приготовить его мне в любое время, — отозвался Джуд.

Я сморщила нос.

— Я не готовлю. А теперь давай сменим тему. Идём на салют: да или нет?

Джуд прикусил губу, затем ответил:

— Давай договоримся: я пойду с тобой на салют, если ты кое-что для меня сделаешь.

Я прищурилась.

— Что именно?

Ухмыляясь, Джуд указал на что-то над нашими головами.

— Прокатишься со мной на колесе обозрения.

Я окинула колесо взглядом и почувствовала дрожь в коленках. Сглотнув, я мигом вообразила всё самое страшное, что могло случиться.

Но Джуд смотрел на меня так, будто в этом не было ничего особенного. А я устала быть ребёнком, который впадает в панику всякий раз, как сталкивается с высотой. К тому же я уже прыгала с утёса в воду. А поездка на колесе, по крайней мере, должна быть чуточку безопаснее, чем это, ведь так?

— Ладно, идём, — сказала я, прокладывая дорогу к очереди на колесо обозрения.

Десятью минутами позже, когда мы уже сидели в кабинке, разделённые плюшевой уткой, у меня скрутило живот. Крепко стиснув зубы, я старалась не показывать, как я напугана.

— Ты в норме? — спросил Джуд.

Я кивнула.

— В норме, — процедила я, едва шевеля губами.

Сидение негромко скрипнуло, колесо ожило, и мы воспарили к небесам. Я крепко зажмурилась, молясь, чтобы все болтики находились там, где им положено быть. Не открывая глаз, я чувствовала, как колесо сперва поползет наверх, а затем опускается обратно вниз. Я почти уже облегчённо выдохнула, но не тут-то было. Пару секунд спустя мы уже снова поднимались наверх под лязг и грохот механизмов. Ветер трепал мои волосы. Звуки аттракционов и людские голоса смолкли, едва мы оказались в воздухе.

Колесо обозрения остановилось, и наше сиденье закачалось взад-вперёд. Я сдержала панический крик, молча молясь о том, чтобы поскорее коснуться ногами земли.

Я почувствовала, как Джуд накрывает мою руку, вцепившуюся в страховочную перегородку, своей.

— Все хорошо, Ханна, — прошептал он мне на ухо. — Открой глаза и посмотри вокруг. Ты пропускаешь потрясный вид.

Я втянула в себя воздух и медленно открыла глаза. Мы ещё не достигли пика, но

я смогла разглядеть раскинувшуюся внизу ярмарку, окруженную деревьями и пологими холмами. Люди внизу казались такими крохотными и незначительными, и не имели ничего общего с той плотной толпой, которой, на самом деле, были.

— Ну что? — спросил Джуд, широко улыбаясь мне. — Не так уж плохо, да?

Я выдавила слабую улыбку.

— Не так уж плохо, — согласилась я.

Он все еще держал меня за руку, когда колесо снова пришло в движение, а затем и вовсе обнял за плечо, когда я взвизгнула и зажмурилась. Плюшевая утка все еще была зажата между нами, но я едва замечала ее — так сильно Джуд прижимал меня к себе. Мне казалось, словно меня пронзило молнией, и через все тело прошел электрический заряд. Так что я постаралась подумать о чем-то кроме высоты и близости Джуда.

— Когда ты познакомишь меня с мамой? — вырвалось у меня.

Джуд сморщил нос.

— Ты хочешь познакомиться с моей мамой? Сейчас?

Ветер растрепал мои волосы, и мне пришлось потянуться, чтобы вытащить прядку изо рта.

— Конечно! Почему нет?

— Поверь, знакомство с моей мамой — то еще удовольствие, — без колебаний ответил Джуд.

— Разве это не мне решать?

Он заерзал на сидении и развернулся ко мне.

— А когда я познакомлюсь с твоей мамой?

Я взглянула на деревья внизу, но живот скрутило, поэтому я сместила взгляд обратно на вершину колеса обозрения.

— Проехали.

— Ты стесняешься ее?

— Определенно да, — ответила я. — Как-то я уже знакомила парня с мамой, но он не отвечал ее стандартам.

— А я обычно очень нравлюсь предкам, — сказал Джуд.

Я закатила глаза.

— Не сомневаюсь.

— Нет, правда. Мамы без ума от моего шарма. Ну вот, например, — он прокашлялся. — Здравствуйте, мадам. Вы превосходно выглядите сегодня. Теперь я понимаю, от кого ваша дочь унаследовала свою красоту. — Джуд поцеловал мне руку, не сводя с меня своих серых глаз.

Внезапно жара стала еще более невыносимой. Я нервно захихикала, разрывая зрительный контакт с Джудом.

— Славно. Но, поверь мне, моей маме этого недостаточно.

Джуд выпустил мою руку, и я мигом ощутила тоску по его прикосновениям. Чтобы скрыть дрожь в руках, я крепко вцепилась в перегородку. Колесо обозрения дернулось и снова пришло в движение, опуская нас обратно на землю. Контролер поднял перегородку, выпуская нас на свободу.

Мы молчали всю дорогу от ярмарки до парковки. Джуд открыл передо мной дверь, я забралась внутрь, и мы двинулись к дому.

Пару минут спустя, Джуд спросил:

— Так, а что было не так с парнем, которого ты привела домой? Он был из «Ангелов Ада» (Ангелы Ада — крупный мотоклуб, прим. переводчика)? Или только что откинулся?

— Мама просто его не одобрила. В ее глазах мой парень должен быть богатым и успешным выпускником Гарварда.

— А тебе какие парни нравятся? — спросил Джуд.

Я взглянула на него с прищуром.

— А тебе зачем?

Он поковырял трещинку в обшивке руля.

— Просто веду беседу. Ну, знаешь, как это: я что-то говорю, ты что-то говоришь, потом снова я. — Джуд пульнул в меня крохотным кусочком поролона. — Так что, давай, отвечай на вопрос.

Шею обдало жаром.

— Не знаю. Я даже никогда об этом не думала. А какие тебе девушки нравятся?

— Высокие, стройные и тупые, как пробка, — усмехнулся Джуд, подмигивая мне.

Я несильно ткнула его в плечо.

— Она должна быть полной идиоткой, чтобы согласиться на свидание с тобой.

Он обвил пальцами мое запястье.

— Или я все-таки предпочитаю девушек, которые знают, чего хотят, которые намного умнее, чем я могу предположить и которые не побоятся указать мне на мои недостатки.

Он не выпускал мою руку, а я не стремилась ее отнять. В салоне что-то изменилось, уступив место, чему-то, чего я не чувствовала прежде и не могла объяснить. Я не хотела отпускать его, словно Джуд был единственным, кто держал меня на этой земле. Должно быть впервые я чувствовала, что теряю себя, но совершенно не волнуюсь об этом.

Он держал меня за руку всю дорогу до своего дома, возле которого осталась стоять моя машина. Он заглушил мотор, но мы не спешили выходить из пикапа.

— Ханна, — начал Джуд, повернувшись ко мне. В его взгляде читалась серьезность, а я все смотрела на его губы, представляя какого это — целовать их. Во рту пересохло, дыхание сбилось.

— Да? — спросила я.

Вокруг было так тихо, словно находясь в его машине, мы оторвались от всего остального мира.

В какой-то момент мы стали приближаться друг к другу. Джуд провел кончиками пальцев по моему подбородку, вызывая волнующие мурашки на коже.

Я закрыла глаза и потянулась навстречу ему, как вдруг…

…мимо на полной скорости промчалась машина, заставив нас подпрыгнуть от громкого звука. Джуд выпустил мою руку и отстранился.

— Я лучше пойду, — сказала я, дергая дверную ручку.

— Но ты не обязана, — ответил Джуд.

Я выпрыгнула из пикапа, захлопнув за собой дверь.

— Все в порядке. Просто тетя Лидия наверняка волнуется, что меня нет.

Он открыл рот, глядя на меня так, словно хотел что-то сказать, но я поспешно отвернулась. Я не могла позволить ему говорить. Я не могла усложнить это лето еще сильнее, чем сейчас. Я не была той девушкой, которой Джуд считал или хотел меня видеть. Я вообще перестала понимать кто я такая.

Глава 12

Мой телефон зазвонил в тот момент, когда я, уже должно быть, в сотый раз разглядывала разложенную на постели одежду, пытаясь подобрать наряд для фейерверков.

Конечно, стоило бы сперва проверить кто звонил, прежде чем брать трубку, но я просто нажала на экран не глядя.

— Алло?

— Ханна! — прокричала Натали прямо мне в ухо так громко, что мне пришлось отодвинуть телефон от лица, чтобы сберечь барабанные перепонки.

— Привет, Натали, — сказала я.

— У меня потрясающие новости, — чересчур радостно провозгласила Натали. — Ты же помнишь, как долго мои родители решали куда поехать на лето?

— Помню, — ответила я, снова рассматривая одежду. Может топ на завязках и облегающие джинсы?

— Оказалось, что у моего отца намечается какая-то командировка, в которую он должен поехать, — продолжала Натали. — Выяснилось в последнюю минуту. Начальство хочет, чтобы он встретился с какими-то инвесторами и прочими шишками. Ты никогда не угадаешь где.

— На Гавайях? — предположила я, едва следя за нитью разговора. Может, стоит пойти в красной футболке и джинсовых шортах? Простенько, удобно — идеально для прогулки в парке.

— Нет! В Париже! Представляешь?! Мои родители решили, что мы можем приехать к вам. Отец будет работать, а мы наслаждаться поездкой.

Меня будто ледяной водой окатили. Сжав телефон в руке, я забарабанила указательным пальцем по пластиковой поверхности.

— Разве не круто? — заливалась Натали, не обращая внимания на мою панику. — Мы могли бы тусить вместе, пока я буду там. Ты бы показала мне места, в которых зависала и познакомила бы с теми красавчиками французами.

Да этого просто не может быть! Натали не может поехать туда, где, по ее мнению, я нахожусь. Я ведь все так грамотно спланировала. Мне удалось ускользнуть из Уиллоубрука, не вызывая подозрений. А сейчас все это летело к чертям собачьим. Я не могла признаться Натали, где нахожусь на самом деле. Не могла признаться, что соврала ей и объяснить, почему уехала из Уиллоубрука так скоро. Еще никто не знал о моем отце, и я хотела хранить все в тайне как можно дольше.

— Я никогда не была в Париже, — сказала Натали. — Какую одежду мне стоит взять? Что думаешь, насчет моего голубого ажурного платья? Того, которое я купила прошлым летом. Не хочу выглядеть, как американская туристка. Я ведь учила французский, так что смогу сойти за местную…

— Ты не можешь приехать в Париж, — выпалила я.

Натали засмеялась.

— Конечно могу. У тебя нет монополии на Париж, Ханна. Да и мои родители уже все спланировали. Мы приедем туда на неделю, но я уболтаю их позволить мне остаться подольше. Думаю, я могла бы остановиться у тебя и вместе улететь обратно. В каком ты отеле?

— Нет, — отрезала я, плюхаясь сверху на идеально выглаженную красную футболку. — Ты не можешь приехать.

На мгновение Натали замолчала, а затем спросила:

— Что ты сказала? Ты не хочешь, чтобы я приехала к тебе?

Я сглотнула, облизав верхнюю губу пересохшим языком.

— Все именно так. Я не хочу, чтобы ты приезжала сюда, Натали. Прости.

— Брось! Знаешь что, Ханна? Я не верю ни единому твоему слову. В последние месяцы ты ведешь себя очень странно. Как будто считаешь себя лучше других. Если ты думаешь, что я не гожусь тебе в подруги, то стоило сказать об этом с самого начала.

— Натали…

Телефон запищал, возвестив о конце разговора. Я уставилась на мобильный, не веря, что Натали повесила трубку. От паники скрутило живот, стиснуло грудь и защипало в глазах.

Раздался звонок в дверь, и я вспомнила, что тетя Лидия вышла за продуктами. Сморгнув подступившие слезы, я поплелась открывать.

На крыльце, засунув руки в карманы, стоял Джуд.

— Привет, — поздоровался он.

— Привет, — ответила я, не обращая внимания на сосание под ложечкой, которое я испытывала при виде него.

— Ты в порядке? — поинтересовался он, наклоняя голову вбок и изучая меня взглядом. — Выглядишь расстроенной.

Я вытерла глаза и махнула рукой.

— Ничего важного. Так, что случилось?

Мои слова не убедили его, но он не стал настаивать.

— Занята? — спросил Джуд вместо этого.

Я покачала головой.

— Нет, выбираю, в чем пойти сегодня.

Он окинул взглядом мои джинсовые шорты и полосатую майку.

— По-моему, и так шикарно.

Я зарделась и откинула прядь с лица.

— Спасибо.

Он переместил вес на другую ногу.

— Так я что хотел-то: если ты сейчас не занята, не хочешь попробовать забраться на Чимни Рок?

Я не была уверена, что готова к восхождению, но мне сейчас просто необходимо было отвлечься от разговора с Натали.

— Давай, — сказала я, закрывая за собой дверь и не давая себе возможности передумать.

Мы молчали всю дорогу до Чимни Рок. Разговор с Натали все никак не шел из головы. У меня и в мыслях не было обижать ее, просто я так долго врала и притворялась, что просто не могла сказать ей правду. Покажешь Натали свою слабость — и она сыграет на ней. Я видела, как она доводила до слез других учеников в школе за вещи, которые те не могли контролировать.

Нет, она не была плохой все время. После моей ссоры с Эйвери и Эллиотом в седьмом классе, она приняла меня в свою тусовку. Она умела быть дружелюбной… с теми, кто ей нравился. Я была бесконечно благодарна ей за то, что она спасла меня от участи одиночки. А еще ее одобряла моя мать: хорошая семья, хорошее положение в обществе и, как бонус, хорошие связи.

Решив наслаждаться сегодняшним днем, я отогнала от себя мысли о Натали. Тени облаков скользили по горным склонам, пока Джуд гнал свой пикап по дороге к государственному парку. Как же красиво было в Эшвилле! Как ловко его горы отделяли городок от всего остального мира. Вот бы укрыться здесь навечно и никогда больше не встречаться со своими родителями.

Интересно, по этой ли причине переехала тетя Лидия? Может, и она хотела от кого-то спрятаться?

Дорогу к Чимни Рок заполонили семьи и туристы. Одни неспешно прогуливались, другие отдыхали на камнях, третьи шли вперед с решительным выражением на лицах. Вступив на тропу, я взглянула на нависшую над нами глыбу. Какой пугающей и одновременно величественной она была! Теперь я поняла, почему Джуд так любил это место. Такое строение с огромным плоским камнем на вершине могла выдумать только природа.

Восхождение сопровождалось древесным запахом. Мимо меня промчались двое мальчишек. Хохоча и окликая друг друга, сорванцы побежали вверх по скалистой дорожке. Хотелось бы и мне так же просто бежать по горным склонам, но коленки подкашивались от страха с каждым новым шагом. Головокружение прошло лишь в тот момент, когда мы достигли уходящего вверх подвесного моста. Там я зажмурилась и остановилась.

— Давай-ка присядем, — предложил Джуд.

Я замотала головой.

— Нет, все в норме. Идем дальше.

С глубоким вдохом, я опустила одну руку на перила. Джуд посмотрел на меня, вздернув бровь, ожидая, что будет дальше.

Я запрокинула голову и посмотрела наверх. Слишком высоко и далеко от земли. Немудрено сорваться.

Замотав головой, я отступила назад.

— Нет! Не могу!

Джуд обнял меня за плечи.

— Ладно, на сегодня достаточно. Идем вниз.

Вниз мы спускались молча. Всю дорогу Джуд не убирал руки с моего плеча и его прикосновения унимали дрожь в коленках.

— Ты знаешь, что уже поднималась выше уровня моря? — спросил Джуд, когда мы уже ехали в пикапе обратно к его дому. — В Эшвилле.

— Знаю, — ответила я. — Но тогда у меня была твердая почва под ногами. А подвесной мост — другое дело.

— Я бы не допустил, чтобы ты пострадала, — сказал Джуд, заворачивая за угол.

Мне хотелось посмотреть на него, но горящее от смущения лицо, не позволяло этого сделать. Поэтому я уставилась на прогуливающуюся по улицам семью. Родители вели за руки маленького ребенка.

Не помню, когда в последний раз мои родители чувствовали себя так же безмятежно и счастливо. Наш последний семейный отдых был много лет тому назад, еще до того, как банк отца стал национальным. Я с трудом помнила свою маму, сидящую на пляжном полотенце и хохочущую над отцом, которого краб тяпнул за палец за то, что папа никак не хотел оставить его в покое. Солнце поблескивало в маминых волосах, делая ее такой юной и красивой. Папа тогда сделал вид, что обиделся, но, в конце концов, и сам покатился со смеху.

Это был, должно быть, последний семейный отдых в нашей жизни. После этого папа стал так много работать, что нам с мамой приходилось отдыхать без него. Для мамы это означало посещение спа и баров, а для меня — самостоятельное изучение окрестностей.

— Я могу рассказать тебе секрет? — говоря это, я не смотрела на Джуда, боясь потерять ту толику мужества, которая потребовалась, чтобы произнести это.

— Конечно, — отозвался он.

Я зажала ладони между коленей, чувствуя, как пикап подскакивает на дороге.

— Мой отец подсел на таблетки, — сказала я. — В основном на «Викодин». Должно быть, он сидел на них довольно долго, но я не знаю сколько именно. Я нашла упаковки в родительской спальне. На них даже не было его имени, так что, как я поняла, они ему не принадлежали.

Я впервые заговорила об этом вслух. До этого я ни с кем это не обсуждала, даже с Марком. О случившемся он узнал от моей мамы, да и тетя Лидия, полагаю, тоже.

— Ты имеешь в виду, до того, как он умер? — спросил Джуд. — Его убили таблетки?

Я виновато закусила губу. Вот он, мой шанс признаться, что на самом деле отец не мертв, а находится в реабилитационном центре. Но я не могла. Не хотела, чтобы Джуд понял, что я солгала ему.

Джуд не стал ничего говорить, когда я замолчала. Просто накрыл мои руки своей. На мгновение все звуки вокруг сузились до мягкого скрипа рессор, подпрыгивающего от движения пикапа.

Я сглотнула. На глазах выступили слезы.

— Как-то во время приема гостей я обнаружила его лежащим без сознания на полу в своей спальне. Мы не могли разбудить его. Мама так боялась, что соседи узнают и пойдут толки, что вызвала скорую к заднему входу. Словно мы должны были вынести его из дома украдкой, чтобы избежать позора. Так трудно было скрывать насколько нам на самом деле плохо. Так что мне просто необходимо было уехать куда-нибудь.

Джуд пригладил волосы.

— Так вот почему ты приехала сюда на лето?

Я кивнула.

— Да. Мне становилось тошно от мысли, что нужно провести отпуск с мамой и притворяться, что все прекрасно. Так что я стала искать другое место, и вот я здесь.

Джуд остановил машину на подъездной дорожке. Я согнулась пополам, пряча лицо в ладонях. Одна часть меня не верила, что я осмелилась рассказать обо всем Джуду, пусть он знал и не всю правду.

— Прости, — глухо сказала я. — Я просто потеряна, и это жалко.

— Нет, не жалко, — ответил Джуд, гладя меня по голове. — Ты просто живой человек. Каждому есть, что скрывать.

Я выпрямилась и посмотрела на него.

— И что скрываешь ты?

Он долго смотрел на дерево за лобовым стеклом. С ветки свисала желтая футболка с надписью «Девчонки без ума от меня». Джуд судорожно сглотнул.

— Я не могу смириться со смертью своего брата, — произнес он, наконец. — Хоть и знаю, что давно пора.

— А может быть, нет? — спросила я. — Может, ты еще не готов?

Он отрицательно покачал головой.

— Прошло десять месяцев. Пора. Я знаю, что пора. Но я просто не могу… — Джуд глубоко вздохнул. — Ты все еще хочешь узнать, зачем эти рубашки висят на дереве?

Я кивнула.

— Это рубашки Лиама, — сказал Джуд. — Прежде чем уйти, он повесил свою любимую рубашку на дерево. Он сказал, что хочет, чтобы всякий раз, когда я выхожу из дома, я видел, что он приглядывает за мной. Он взял с меня обещание не снимать рубашку, пока он не вернется домой и сам ее не снимет.

Джуд с силой провел ладонями по лицу.

— Вот почему я продолжаю вешать их, — произнес он хриплым голосом. — Уже полтора года, каждый день, я вешаю на это дерево его рубашки. Даже после того, как в наш дом пришли ребята в форме и сообщили о его смерти, я все еще держу слово и вешаю их на чертово дерево. Вот только он свое слово не сдержал.

Я положила голову ему на плечо, чувствуя, как он дрожит. Его рука была теплой, когда я взяла ее, сокращая пространство между нами.

— Иногда я злюсь так, что забираюсь на гору и ору на него. Он обещал вернуться, и сейчас я не знаю, что мне без него делать. Я даже покрасить свой пикап не могу, потому что мы собирались сделать это вместе после его возвращения. Я все еще живу моментом его ухода и не знаю, как заставить себя двигаться дальше. Все наши планы, все, что мы собирались сделать вместе — все потеряно. Я собирался пойти в армию, как и он, чтобы поднакопить на колледж, но сейчас в этом нет никакого смысла.

Мимо нас проезжали машины. Прямо как в жизни, идущей вперед даже, если ты не можешь.

— Кто-то сказал, что быть свободным значит быть тем, кем ты хочешь, а не тем, кем тебя считают, — сказала я. — Это нормально, горевать по брату. И злиться на него тоже нормально. Но при этом ты все еще жив и важен.

Он повернул ко мне голову. Наши носы почти соприкоснулись.

— Ты единственный человек, кроме моего брата, кто говорит так, — произнес Джуд.

Я улыбнулась.

— Не припомню, чтобы кто-то когда-то говорил мне что-то подобное.

Он протянул руку и провел пальцем по моему подбородку.

— Ты — не твои родители и тебе нечего стыдиться. Их поступки — не твоя забота.

— Порой кажется, что вся моя жизнь обман. Все, что, как люди думают, знают обо мне, неправда. Иногда я и сама не уверена, что знаю себя.

— А я знаю эту девушку, сидящую рядом, — сказал Джуд. — И она важна.

Его теплые мягкие губы лишь мельком коснулись моего носа, вызывая во всем теле приятное покалывание. Затем они сместились к щеке, оттуда — к подбородку и, наконец, слились с моими губами в страстном поцелуе. Я обвила его руками за шею, он прижал меня к себе за талию.

Я не могла думать, не могла даже вздохнуть. Никогда прежде я не испытывала такого влечения и такой потребности быть как можно ближе к кому-то. Мне хотелось остаться в этом моменте вечно. Только мы вдвоем во всем мире. А все остальное — ничего не значащая ерунда. И только мы с ним настоящие.

Тяжело дыша, Джуд медленно отстранился от меня и спросил:

— Хочешь зайти в дом?

Глава 13

— А твоя мама дома? — спросила я.

Джуд покачал головой.

— Нет, — ответил он напряженным голосом.

В доме пахло сигаретами и газетами. Столик в коридоре погряз в толстом слое пыли, плафон на лампе покосился. Все поверхности в кухне, куда провел меня Джуд, были заставлены грязной посудой. Посреди стола стояла переполненная пепельница, а урна в углу чуть не лопалась от огромного количества пивных банок.

— Прости, — сказал Джуд. — У меня не было возможности убраться сегодня.

Я старалась не обращать внимания на потрескавшийся линолеум и заляпанную занавеску на окне.

— Все в порядке, — ответила я.

Джуд перемещался по дому, склонив голову, словно не мог смотреть на состояние своего жилища. Я хотела сказать ему, что меня это не волнует, но, по правде говоря, волновало и даже очень. Я чувствовала, как морщится мой нос при виде больших темных пятен на бежевом ковре и как раздражает его застарелый запах сигарет. В голове тут же раздался голос матери: «Мерзкие. Отвратительные. Нищие. Люди не нашего круга, Ханна».

Мне хотелось закричать, лишь бы выгнать свою мать из головы. Это же Джуд — парень, с которым я провожу время вот уже несколько недель. Ну и что, что его дом отличается от моего?

Тем временем Джуд открыл дверь в комнату и вошел внутрь. Он не стал включать свет, так что только неяркие солнечные лучи пробивались в помещение сквозь темные занавески. Это была маленькая, похожая на подсобку, комнатка, где большую часть пространства занимала постель. Выровненные по верхнему краю подушки лежали на ней аккуратным рядком, уголки одеяла спрятались под матрас, прямо как в больницах. В отличие от остального дома, здесь было чисто и все лежало на своих местах.

— Мне нравится поддерживать тут порядок. В остальном доме я тоже пробовал, но из-за мамы… — Он дернул плечом. — Короче, она не самый чистоплотный человек в мире.

Джуд подошел ближе, пока я рассматривала комнату, ища что-то, что принадлежало бы ему. На столе лежала стопка книг, на комоде примостились дезодорант с одеколоном. Но помимо них других личных вещей в комнате не было.

— А где твои вещи? — спросила я. Моя спальня была увешана грамотами и фотографиями — свидетельствами жизни, которую я вела.

— Я многое выкинул после смерти Лиама, — ответил мне Джуд. — В них, вроде как, отпала необходимость.

Он указал на закрытую дверь напротив через коридор.

— Это комната Лиама. Там все так же, как в последний день его приезда, за несколько недель до взрыва. Ужасный бардак, то есть, — хохотнул Джуд. — Этим он пошел в маму. Она всегда говорила, что в вопросе чистоты я белая ворона.

Я обняла его за талию, склонив голову на его плечо.

— Ты хоть понимаешь, что это первое, чем ты отличаешься от брата?

На мгновение Джуд напрягся в моих объятиях, но вскоре расслабился.

— Пожалуй. Мне никогда не удавалось быть таким же раздолбаем, как он. Эта его черта буквально сводила меня с ума, а он бесился из-за моего чистоплюйства.

— Видишь? Ты совсем не похож на своего брата, Джуд. И совсем не обязан жить в его тени или притворяться таким же.

Он протяжно выдохнул, будто отпуская что-то, что носил в себе долгие годы.

— Я знаю.

Джуд обвил меня руками и крепко прижал к себе. Прислонившись ухом к его груди, я слушала размеренный стук его сердца. Его пальцы, скользящие вверх-вниз по моим рукам, вызывали приятное покалывание по всему телу и заставляли меня дрожать от удовольствия.

Я позволила ему аккуратно уложить себя на кровать. Нависнув надо мной, он прижался к моим губам в поцелуе. Я закрыла глаза, стараясь не думать ни о его доме, ни о матери-неряхе. Ханна, которой я хотела быть могла делать все, что заблагорассудится, а в эту минуту ей больше всего хотелось быть рядом с Джудом.

Я скользнула пальцами под его футболку, и он слегка приподнялся, чтобы стянуть ее и отбросить в сторону. Его кожа горела под моими прикосновениями. Еще ни с кем я не была так близка, как с ним. Даже с Заком. И эта близость одновременно пугала и волновала меня. Я крепко обняла Джуда за шею и зажмурилась.

Пальцы Джуда скользнули под мою футболку и мягко пробежали по линии ребер. Одно ловкое движение рукой, и мой бюстгальтер свободно повис на плечах. Наши языки закружились в ритме поцелуя. Приподнявшись, я позволила Джуду стянуть с себя футболку, отбросив любые страхи. Он медленно отстранился, смотря на меня так, как никто никогда не смотрел.

— Ты прекрасна, Ханна, — произнес он тихим хриплым голосом. — Я не достоин такой девушки, как ты.

Я заключила его лицо в свои ладони, вглядываясь в глубокие серые глаза, столько раз заставлявшие мое сердце трепетать.

— Ты безупречен, Джуд, — произнесла я, подчеркивая каждое слово.

Он улыбнулся и приблизился ко мне. Наши руки изучали тела друг друга, запоминая каждый изгиб и каждый мускул. Наши сердца неистово бились в груди. Кожу жгло от его прикосновений, голова слегка кружилась. Я почти забыла, как дышать. С каждой минутой я целовала Джуда все настойчивее, прижимаясь к нему всем телом. Мне так хотелось, чтобы он узнал меня, всю, без остатка. Долой все секреты.

Я открыла глаза и слегка от него отстранилась. Мне просто необходимо было сообщить ему правду об отце, пока все не зашло слишком далеко. Я хотела, чтобы он знал все.

— Джуд, я должна рассказать тебе…

В другой части дома что-то громко треснуло, входная дверь хлопнула. Затем треск повторился, но на этот раз вместе с ругательствами.

Джуд напрягся и выпутался из моих объятий.

— Мама, — только и сказал он.

Я села, поспешно поправляя прическу.

— Она разозлится, если увидит меня здесь?

Он покачал головой.

— Сомневаюсь, что она вообще заметит.

Джуд поднял с пола футболку и надел ее. Я потянулась за своими вещами и тоже надела их обратно. Мне стало страшно от того, как далеко мы зашли, и от того, что могли бы зайти еще дальше. Да я почти рассказала свой секрет парню, которого едва знаю!

Он взял меня за руку и повел обратно на кухню. Несмотря на его слова, когда мы вошли, у меня перехватило дыхание и засосало под ложечкой от волнения.

У холодильника, склонившись к открытой двери, стояла женщина. Минуту она изучала содержимое камеры, затем в сердцах захлопнула дверцу, что-то бормоча под нос. Когда она разворачивалась, ее слегка качнуло в сторону, так что, не вцепись она в столешницу, наверняка бы упала на пол.

— Почему ты дома? — спросил Джуд.

Женщина повернула голову к сыну и скривила лицо. От меня не укрылись ее стеклянный взгляд и красные прожилки в глазах.

— Мой босс — настоящая сволочь, — невнятно пробормотала она.

Я знала этот тон. Узнавала я и заплетающийся язык, коверкающий слова, и хихиканье, которое она издавала, стараясь удержать равновесие и… запах. Отвратительный въедливый запах, заполнивший все вокруг. Я стиснула зубы, чувствуя, как по телу расползается колючий холод, не имеющий ничего общего с жаром возбуждения, который я ощущала всего минуту назад.

— Тебя снова уволили, да?

Женщина расхохоталась.

— Это он думает, что уволил меня. А это я ушла, ясно?! Не желаю работать с придурками.

— И что? — продолжил допрос Джуд, скрещивая руки на груди. — Ты спустила последние деньги в баре?

— Я отдыхала с друзьями.

— А как насчет счета за воду, мам? — процедил Джуд, сквозь сжатые зубы. — А ипотеки? Ты хоть задумалась на минуту, что нам нужны деньги, которые ты пропила?

— Прости, папочка, — сказала женщина, плюхаясь на стул у низкого столика. Тут она, наконец, заметила меня и присвистнула:

— А это еще кто?

— Моя подруга, — ответил Джуд.

Миссис Уэстмор приподняла бровь и ткнула пальцем в сына.

— Я знаю, что ты тут делал. Ты думал, что я на работе и притащил сюда свою подружку. Это мой дом, Джуд. Не смей приводить сюда своих маленьких шлюшек…

Джуд прыжком преодолел комнату и навис над матерью. Я вздрогнула, но он просто стоял, глядя на нее сверху вниз.

— Извинись, — потребовал он.

Миссис Уэстмор издевательски улыбнулась.

— Это ты извинись! Посмотри на себя! Ничтожество. Бездельник. Спишь с каждой, кто уделит тебе время. Лиаму было бы стыдно за тебя.

Джуд смертельно побледнел и стиснул зубы. Сжав кулаки, он все еще стоял, нависнув над женщиной за столом. Та, в ответ, порылась в карманах, достала вскрытую пачку сигарет и зажала одну потрескавшимися губами.

— Чем ты ее заманил? — глаза миссис Уэстмор забегали, безуспешно стараясь сфокусироваться на нас. — Сказал, что любишь? — она фыркнула и щелкнула зажигалкой, но запала не хватило на то, чтобы зажечь сигарету. — Ты ничем не лучше отца. Все чего-то хотят, пока не получат это. А как получат, теряют интерес.

Все чего-то хотят. Те же слова говорил и мой отец. Не позволяй никому иметь превосходство над тобой.

Плечи Джуда слегка подрагивали, но он все-таки вздохнул и сказал:

— Идем, Ханна.

Я слегка замялась, глядя на протянутую руку. Теперь у меня не только зуб на зуб не попадал, но и дрожали плечи. Страсть и возбуждение сменились холодом, стоило мне посмотреть на миссис Уэстмор, вальяжно покачавшуюся на своем стуле. Пусть она и не могла разглядеть меня своими стеклянными и пустыми глазами, я все равно чувствовала, будто она видит меня насквозь. Как будто видит отпечаток родительского воспитания, прикосновения Джуда к моему телу, и все секреты, которые я так старалась скрыть.

То, что она вернулась домой именно сейчас, иначе как судьбой не назовешь. Она спасла меня от признания Джуду, о котором я впоследствии непременно пожалею.

Джуд крепко сжал мою руку, словно держаться за нее было для него жизненно необходимо. Когда мы подошли к двери, он остановился и посмотрел на мать.

— Я не единственный, кого бы стыдился Лиам, — сказал он.

Выйдя на улицу, мы вернулись в реальный мир. Легкие жгло от сигаретного дыма и чувства стыда.

Никогда не теряй самообладания. Держи лицо. Если реальность не соответствует твоим желаниям, создай новую реальность. Все это время моя мать была права. Эти правила распространялись не только на нее, но и на меня, чтобы защищать в ситуациях, подобных этой.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Джуд, начиная спускаться по ступенькам.

Но я вырвала руку, дрожа всем телом. Что я тут делаю? Я не его собственность. Я рассказала ему так много секретов, я так близко его подпустила. Я позволила ему пробить свою защиту, хотя поклялась никому не доверять. И это едва все не разрушило. Я обязана вернуть контроль над ситуацией.

— Ханна? — позвал Джуд. Его лицо все еще горело и губы раскраснелись. — Что случилось?

Я замотала головой.

— Мы не можем… Я не могу.

— Ханна, — Джуд потянулся ко мне, но я отскочила в сторону, выставляя перед собой руки.

— Прости, — сказала я, не в силах смотреть на него и видеть растерянность в серых глазах. — Мне нужно домой.

Я сбежала по ступенькам на твердую землю и понеслась так быстро, как только могла, надеясь, что дрожь в ногах не помешает мне добраться до дома тети Лидии.

Глава 14

Снова раздался знакомый рингтон, мой телефон заползал по столешнице. Я наблюдала за ним, но ответить не решалась. Я знала, что через несколько секунд он замолчит, как и прошлые десять раз. Я зажмурилась, не в силах видеть его имя на дисплее.

Но всякий раз, закрывая глаза, я вспоминала вкус его губ и мягкость кожи. Я вспоминала его сильные руки на своей спине, согревающие и одновременно заставляющие трепетать. Даже сейчас меня будоражили воспоминания о нем.

Я открыла глаза, выгоняя воспоминания из мыслей. Мы с Джудом не принадлежим друг другу. В конце лета я вернусь в Уиллоубрук, а он останется в Эшвилле. У нас разные жизни и разные ожидания. И нет никакого смысла притворяться, будто Джуд может стать чем-то большим, нежели временным увлечением.

Да и начни мы встречаться? Мама с папой никогда не приняли бы его. К тому же я не могу признаться ему, что мой отец на самом деле жив и находится в реабилитационном центре. Мысль о том, какую боль он испытает, узнав, что все это время я лгала ему и мой отец не умер, заставляла грудную клетку неистово сжиматься.

Контроль. Мне необходимо вернуть контроль над своей жизнью.

— Ханна?

Раздавшийся за спиной голос тети заставил меня подпрыгнуть. Все это время она была наверху в мастерской, и я не слышала, как она спустилась. Прядки волос выбились из ее небрежного пучка, а на подбородке виднелись красные пятна. Она выглядела потрепанно, но в хорошем смысле слова — словно настолько погрузилась в работу, что не могла даже убрать волосы с лица.

— Ответить не хочешь? — Она кивнула на телефон, который все еще полз по столешнице.

Я взглянула на него, но в эту секунду звонок оборвался, и мобильный опять умолк.

— Я подумала, что ты ушла и забыла телефон, — объяснила тетя Лидия, присаживаясь на высокий стул рядом со мной. Она закатала рукава на заляпанной красками рубашке, обнажив веснушки на руках. — Я слышала его даже на чердаке.

— Прости, — сказала я, подтягивая колени к груди и обнимая их руками. — Я не хотела мешать тебе.

Тетя мотнула головой.

— Все в порядке. Все равно я не особенно много сделала.

— А кажется, что наоборот.

Она улыбнулась, затем вздохнула и снова посмотрела на мой телефон.

— Могу я узнать, кто тебе так названивает? Мама?

— Нет. — Я уткнулась подбородком в коленки и нахмурилась. — Это Джуд.

Тетя Лидия приподняла брови, но промолчала. За окном щебетали птицы. Их трели просачивались в окно над раковиной вместе с солнечными лучами. Редкие облака напоминали кипельно-белый хлопок. Все выглядело как обычно, вот только внутри меня царил хаос.

Спустя мгновение тетя Лидия встала.

— По-моему, у меня где-то было мороженое. — Она достала из холодильника ведерко мороженого, а из комода две ложки. Сев на место, тетя расположила ведерко между нами. Moose Tracks. Когда-то мы с тетей только его и ели всякий раз, когда я оставалась у нее дома в Уиллоубруке. Мы устраивались в спальных мешках в гостиной, смотрели комедии и съедали целое ведро мороженого.

Я взяла ложку и жадно зачерпнула лакомства.

— Давненько я не делала этого, — заметила тетя Лидия.

Я проглотила мороженое и слизала с ложки шоколад.

— Ты не скучаешь по Уиллоубруку? — спросила я.

Тетя Лидия провела ложкой по краю ведерка. Она всегда говорила, что самое вкусное мороженое находится по краям, потому что там оно тает в первую очередь.

— Я скучаю по тебе, — ответила она, глядя на меня. — И по твоей маме. Не по тому человеку, которым она стала сейчас, а по тому, какой она была. По тем моментам, когда она переставала быть идеальной. Вот по чему я скучаю. — Она замахала ложкой.

Я зачерпнула новую порцию мороженого, позволив ему немного подтаять во рту, прежде чем проглотить.

— А почему ты уехала? Да еще так внезапно. Что-то случилось?

Она немного подумала, проглотив пару порций десерта.

— Иногда нужно уехать, чтобы понять, чего ты на самом деле хочешь. — Она накрыла мою руку своей ладонью. — Честное слово, с тобой это никак не связано. Только со мной. Я подумала, что смена обстановки пойдет мне на пользу.

— И как? — спросила я.

— Не знаю, — вздохнула тетя.

Экран моего телефона опять загорелся, и в комнате раздался рингтон. Мы обе уставились на него. На дисплее огромными буквами растянулось имя Джуда.

— Он что тебя обидел? — поинтересовалась тетя Лидия.

Я покачала головой. Джуд не виноват. Это я виновата в том, что все зашло так далеко. Я должна отстраниться от него ненадолго — убежать, как говорит тетя — и разобраться со своими мыслями.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда позволь мне дать совет, основанный на том, что я поняла за эти годы. Иногда просто необходимо сталкиваться с проблемами лицом к лицу и решать их.

Я вздохнула, зачерпывая огромную порцию мороженого.

— Я еще не готова решить их.

— Рано или поздно на звонок придется ответить, — тетя Лидия склонила голову на бок, — разве вы с Джудом не идете с Эштон на салют?

Я застонала и уронила голову на руки.

— Я совсем забыла.

Телефон трезвонил еще минуту. Надо бы поменять рингтон. Раз за разом, слушая эту мелодию, я ненавидела ее все больше.

— Что ж, — продолжила тетя, — ты можешь и позже подумать над этим, а сейчас мы должны доесть это мороженое.

Я села прямо и одарила ее благодарной улыбкой.

— Звучит отлично.

***

— А где Джуд?

Прежде, чем ответить, я устроилась на пассажирском сидении и пристегнула ремень.

— Не знаю. Похоже, сегодня буду только я. Извини.

Я чувствовала на себе взгляд Эштон, но не решалась поднять глаза. Накануне я позвонила ей и попросила заехать за мной чуть раньше. И хотя Джуд перестал названивать, я не была уверена, что он не заявится ко мне домой. Подумав, я решила, что если он увидит у дома мою машину, то подумает, что я еще не ушла и не станет искать меня в парке, где я должна была встретиться с Эштон и остальными.

— Все в порядке? — спросила Эштон, отъезжая от тротуара.

Я кивнула.

— Все отлично. Просто решили быть сами по себе этим вечером.

Удаляясь от квартала тети Лидии, Эштон потянулась к приемнику и сменила радиостанцию. Заиграла какая-то визжащая песня с аккомпанементом в виде множества гитар. Судя по восторженным кивкам Эштон, песня ей очень нравилась, так что я расслабилась, стараясь насладиться музыкой. Предполагалось, что за лето, проведенное в Эшвилле, я должна буду расслабиться, но вместо этого усложнила все еще больше. Я чувствовала себя одной из тех девчонок, что не могут вздохнуть без того, чтобы не сходить с ума по парню, и чувство это мне совсем не нравилось.

Мы въехали в старый кирпичный тоннель, а когда выехали, Эшвилл раскрылся перед нами, поднявшись из пышной зеленой долины горным пейзажем, будто бы всегда был его частью. Я улыбнулась и прильнула к окну, любуясь городом. Дома мелькали среди деревьев, выстроившихся в линию по горному хребту, а холмы резко уходили вниз меж кирпичных музеев и магазинов. Наблюдение за городом под таким углом помогало не так сильно думать о Джуде, моей матери и Уиллоубруке. Не так часто мне удавалось просто сидеть и наблюдать за чем-то, не думая о том, что нужно сделать дальше.

Эштон припарковала машину и впихнула мне стопку одеял. Она буквально лопалась от смеха, пока я в поисках Кейт и Картера пыталась балансировать с одеялами и сумкой и не спотыкаться обо все, что встречалось на моем пути. В парке было уже достаточно людно: семьи устроились на одеялах, влюбленные парочки прогуливались за руки в ожидании салютов. На сцене выступала группа и несколько людей сидели и слушали, либо танцевали вокруг них. Кейт с Картером ждали нас, устроившись на низкой каменной ограде. Я сбросила свою ношу и крепко обняла Кейт.

— Привет, — поздоровалась она. — А где Джуд?

Я пожала плечами.

— Его сегодня не будет.

Кейт нахмурилась.

— Чего это?

— Почему всех так интересует Джуд? — огрызнулась я.

Кейт пошла на попятную.

— Извини.

Я покачала головой и уставилась себе под ноги. Прежняя Ханна огрызнулась бы в ответ без всякого раскаяния, но нынешняя чувствовала себя ужасно из-за того, что испытывала раздражение по отношению к Кейт.

— У него изменились планы, — пояснила я. — Вот и все.

— Да и ладно, — подал голос Картер. — Я совсем не против быть единственным парнем среди трех горячих цыпочек, — он с ухмылкой обнял Эштон за плечо.

Очевидно, она нравилась ему. И если он не понял, что тоже нравится ей по тому, как раскраснелось от его слов ее лицо, то был полным идиотом. Я искренне не понимала, что их сдерживало. Разве не логичнее признаться друг другу в чувствах и перейти на следующую стадию до того, как кто-нибудь из них выкинет какую-нибудь глупость?

Вокруг громыхала музыка. Торговцы продавали лимонад и хот-доги. Устоять было невозможно, поэтому мы тоже купили. Стоило мне откусить кусочек от своего хот-дога, как рот моментально наполнился жиром. Фаст-фуд явно не относился к органической пище, которую предпочитала моя мать, и уж точно не был кошерным. Но мне все равно нравилось.

Кейт расстелила одеяло на свободном участке холма. Мы сели, причем Картер придвинулся к Эштон ближе, чем следовало.

— Какие салюты запомнились вам больше всего? — спросила Эштон.

— Ой, — воскликнула Кейт, округлив глаза. — Те, которые они устроили, когда мы были в пятом классе. Помнишь? Группы исполняли диснеевские песни. Было эпично!

— Да, нам было по десять, — рассмеялась Эштон.

— А мне понравилось прошлогоднее шоу, — сказал Картер. — Самые крутые и громкие фейерверки. Клянусь, их было слышно даже в горах.

— А что насчет тебя, Ханна? У вас в Уиллоубруке устраивают салют? — спросила Эштон, повернувшись ко мне.

Я покраснела, припоминая салюты, которые когда-либо видела: новогодний в Лондоне, по случаю четвертого июля в Нью-Йорке…

— Когда мне было восемь, мы с моими друзьями Эйвери и Эллиотом разбили палатку на моем заднем дворе на четвертое июля, — сказала я. — Мы не захотели пойти в торговый центр с остальными, а решили остаться дома и посмотреть салют там. Мы сделали смор (Смор — традиционный американский десерт, который обычно едят в детских лагерях у костра, прим. переводчика) в микроволновке и играли во дворе весь вечер. Самое забавное, что мы уснули перед палаткой еще до начала шоу. А проснулись только тогда, когда в небе прогремел первый салют. — Я засмеялась. — Никогда не видела Эллиота таким испуганным.

Остальные подхватили мой смех. А я и не вспоминала о том дне до сегодняшнего вечера. От мысли, что теперь мы трое едва разговаривали друг с другом, стало грустно.

— Ханна, — вырвал меня из размышлений чей-то голос.

Передо мной стоял Джуд и смотрел на меня с прищуром, сжав губы в тонкую полоску. Мой взгляд сфокусировался на его губах… на мягких губах, которые были мне так хорошо знакомы. При виде них мои собственные губы дрогнули от воспоминания о его поцелуе.

Я сглотнула, борясь с разрастающимся во мне чувством.

— Что ты здесь делаешь?

Он обвел парк рукой.

— Это общественное место.

Я отвернулась от него.

— Я сейчас не в настроении общаться, Джуд.

— Ханна, — снова повторил Джуд. Наклонившись, он взглянул мне в глаза, и выражение его лица и голос стали мягче: — Пожалуйста.

Я не могла смотреть на него. Я не была уверена, что способна на правильные и разумные действия. Как и не могла начать что-то, не причинив ему боль в конце. Разговор с ним только усложнил бы ситуацию.

— Просто уйди, — хрипло попросила я.

— Прошу, Ханна, просто поговори со мной пару минут, — тихо взмолился Джуд.

— Она же попросила тебя уйти, — встрял Картер, поднимаясь и становясь между мной и Джудом.

Джуд окинул его взглядом и отмахнулся.

— Тебя это не касается, Хауторн. Отойди.

— Отойду, как только ты уйдешь, — процедил Картер сквозь зубы. — Мы тут пытаемся хорошо провести время. Нам не нужны проблемы.

Кейт и Эштон тоже встали. Эштон попыталась успокоить Картера, положив руку ему на плечо, но тот скинул ее, сделав шаг к Джуду. Кейт обняла Эштон, притягивая ее к себе и ограждая от парней.

— А может быть мне нужны, — с этими словами Джуд толкнул Картера в грудь, из-за чего тот отступил назад.

— Джуд, не надо… — начала я, но Картер оборвал меня.

— Не начинай, Джуд.

Джуд раскинул руки в стороны.

— Ты же знаешь, что ждал шанса поквитаться со мной за дядю. Ты же, как и все, уверен, что это я стащил деньги. Так давай же, Хауторн, воспользуйся шансом.

Картер замотал головой и отвернулся от Джуда.

— Ты полный…

Прежде, чем кто-то из нас успел отреагировать, Джуд бросился на Картера, заехав ему кулаком в висок. Парни повалились на наше одеяло.

— О, господи! — завизжала Эштон, во все глаза глядя на парней. — Джуд, хватит!

Но никто из них, казалось, не слышал ее, а если и слышал, то не обратил внимания. Взмахи руками и удары кулаками о плоть отдавались в моих ушах, несмотря на гремящую в парке музыку. Находящиеся вокруг нас люди замолчали и наблюдали за происходящим, разинув рты.

Кейт взглянула на меня полным паники взглядом. Ее ногти впивались в предплечье Эштон.

— Останови его!

Голова шла кругом: я не знала, что предпринять. Прыгнуть в эпицентр драки? Удержать Джуда от превращения лица Картера в кровавое месиво?

Сквозь толпу прорвался мужчина в полицейской форме. Наклонившись вперед, он обвил Джуда за талию и прижал его к земле с такой легкостью, словно тот был не более чем тряпичной куклой. Джуд сопротивлялся, но полицейский крепко держал его руки прижатыми к бокам.

— Успокоиться! — брызжа слюной, пророкотал мужчина.

Джуд запыхтел, но слегка размяк и перестал сопротивляться офицеру. Он был весь красный, воротник на его футболке порвался. Картер встал на ноги, стирая с губы кровь.

— Какого черта тут происходит? — задал вопрос полицейский. Он оглядел всех нас, но никто не ответил. — Ну? — рявкнул он.

Я переводила взгляд с Картера на Джуда и обратно. Мне куда лучше удавалось быть обходительной, нежели останавливать драки.

— Ничего особенного, офицер, — ответила я, улыбнувшись. — Просто недоразумение.

Полицейский смотрел на меня целую вечность, а затем улыбнулся.

— Ну конечно, милая. Но что бы это ни было, я требую немедленно прекратить. Иначе кое-кто отправится в участок. Усекли?

Он выпустил Джуда, я затаила дыхание, испугавшись, что тот снова набросится на Картера. Но Джуд просто смотрел на меня. А я никак не могла растолковать чувства, плескавшиеся в его глазах. Боль, злость, разочарование? От его взгляда сжималось сердце.

— Да плевать, — сказал Джуд. — Я ухожу.

Он повернулся и зашагал прочь, даже не оглянувшись на меня.

Офицер скрестил руки на груди и окинул всех нас взглядом.

— Вы тоже уходите, — приказал он. — Живо!

Я смотрела как Джуд уходит, и его футболка колышется на ветру от вышагивания по траве. Прикосновение к плечу заставило меня подскочить. Это была Эштон. Она собрала стаканчики и салфетки и посмотрела на Картера, который потирал опухшую губу.

— Позволь ему уйти, Ханна, — сказала она.

И я позволила.

Глава 15

— Пожалуйста, Ханна, поговори со мной.

Я села на край дивана, подтянула к себе ноги, обхватив руками колени. В дверь все еще негромко стучали, но я не шелохнулась.

— Ханна, — звал Джуд. — Прости. Прости меня, ради бога.

В комнату вошла тетя Лидия, на ходу собирая волосы в небрежный пучок.

— Подозреваю, сегодня нам не видать тишины и покоя? — заметила она.

— Прости, — одними губами прошептала я. Было уже поздно, и я весь день не отвечала на звонки Джуда. А сейчас вот уже пятнадцать минут игнорировала его стук.

Тетя вздернула брови и кивнула на дверь.

— Я думаю, он уже достаточно извинился.

— Ты рисовала? — тихо спросила я.

Она покачала головой.

— Взяла выходной. Впрочем, брать выходной, когда не рисуешь в остальные дни глупо, не находишь? Это Эштон предложила не работать один день в неделю, чтобы очистить мозги, — она остановилась и улыбнулась. — Ну, знаешь, послушать, что происходит у соседей.

Джуд снова постучал.

— Ханна, ты там?

— Похоже, сегодня соседи особенно страдают из-за любви и ноют, — прокомментировала тетя Лидия.

Я закатила глаза.

— Он не страдает из-за любви. Мы не влюбленные. Мы даже не встречаемся. Мы просто друзья. По крайней мере, были. Пока он не решил все усложнить.

Тетя Лидия присела рядом со мной и уставилась на дверь. С минуту мы обе сидели молча, прислушиваясь к несмолкающему стуку Джуда.

— Не похоже, что он собирается сдаться, — заметила тетя.

Лежащий на кофейном столике телефон завибрировал и зазвонил.

— Я слышу, как звонит твой телефон, Ханна, — послышался голос Джуда из-за двери. — Я знаю, ты там. Пожалуйста, поговори со мной.

— Поговори с ним, — сказала тетя Лидия.

Я застонала и уткнулась лицом в подушку.

— Я думала, ты его ненавидишь, — проговорила я.

— Но ведь я не очень хорошо его знаю, так? Разве не это ты пыталась донести до меня раньше? Все мы ошибаемся, Ханна. Вопрос лишь в том, пытаемся ли мы потом все исправить. — Она кивнула на дверь. — Тебе стоит давать людям возможность объясниться вместо того, чтобы выкидывать их из своей жизни. Выслушай его. А я буду в соседней комнате. На случай, если понадоблюсь.

И она оставила меня наедине со стуком в дверь и звонящим телефоном. Я понимала, что на самом деле она говорила не про Джуда. Я все еще игнорировала звонки отца. Пока я не была готова столкнуться с этим хаосом, поэтому встала и пересекла комнату. Одна проблема в день. Я сделала глубокий вдох и постаралась придать своему лицу непринужденное выражение.

«Поддерживай идеальный образ», — приказала я себе.

Я могу сделать хорошую мину при плохой игре, как бы мерзко мне не было.

Когда я открыла, Джуд вытаращил глаза, замерев с наполовину поднятым в воздух кулаком. Впрочем, он тут же опустил его, уставился вниз и провел рукой по волосам.

— Я думал, ты не откроешь, — сказал он.

Я облокотилась на дверной проем.

— Я тоже так думала.

Мы стояли и просто смотрели друг на друга под звук проезжающей мимо машины. Соседская собака проводила ее громким лаем и бросилась в погоню. Следом за ней, смеясь, пробежала пара ребятишек. Как же это было естественно! Как просто, в отличие от того, что творилось сейчас в стенах дома тети Лидии.

Я стояла по стойке смирно и улыбалась. Поддерживай идеальный образ, твердила себе я, несмотря на бешеный стук сердца.

Джуд снова провел рукой по волосам. Он выглядел таким встревоженным и напуганным, что я едва поборола в себе желание стиснуть его в объятиях.

— Я конченый псих, Ханна, — начал он. — Я пытался скрыть это, притвориться нормальным, но затем снова все испортил. Как и всегда. Только Лиам знал, что нужно сказать или сделать, чтобы меня успокоить. Благодаря ему мне удавалось держать себя в руках. А без него… я… Я просто не знаю, что творю.

Я поразилась тому, насколько одиноко ему должно быть было все это время после смерти брата, отрезавшей его от остального мира. Дыра в моей душе наполнилась болью, которую я не испытывала с самого приезда в Эшвилл. В Уиллоубруке у меня были друзья, школьные клубы, награды… И все же только по приезду в Эшвилл я перестала чувствовать себя так одиноко и пусто.

Я скрестила руки, пытаясь отгородиться от его взгляда. В голове зазвучали слова моей матери. Я не слабачка. И не влюбленная дурочка. Он не может просто заявиться ко мне на порог, сказать пару слов и ждать, что я упаду в его объятия. В реальной жизни это не работает.

— Даже, если бы Лиам был жив, это бы не дало тебе права полагаться на него всю свою жизнь, — сказала я. — Рано или поздно тебе пришлось бы научиться контролировать свои действия.

Он кивнул.

— Знаю. Прости за то, что натворил сегодня. Ты не отвечала на мои звонки, а мне просто необходимо было поговорить с тобой. Прости за то, что все зашло так далеко. Прости, если тебе показалось, будто я давлю на тебя или пытаюсь использовать. Я совсем не этого… то есть, я просто хочу вернуть твою дружбу.

Я слышала, как возится на кухне тетя Лидия. Мне совсем не хотелось, чтобы она узнала о том, что произошло между мной и Джудом. Выйдя на крыльцо, я плотно затворила за собой дверь и уселась на ступеньки.

Джуд уселся рядом со мной, мимоходом коснувшись моей руки. Кто-то стриг лужайку в соседнем дворе, наполняя воздух сильным ароматом свежескошенной травы. За домами, в западной части квартала, постепенно клонилось к поросшим деревьями горам заходящее солнце.

— Мне нужно время для себя, — сказала я. — Я уже говорила, что не ищу отношений. Я только что рассталась с парнем и вела себя абсолютно безответственно. Слишком многое нужно обдумать. Из-за этого я делаю глупости. И принимаю неправильные решения.

Я не стала упоминать о том, что встреча с его мамой и ее манерой поведения напомнила мне о моей собственной матери и до чертиков меня напугала. А еще я не могла рассказать ему об отце.

Джуд сорвал длинную травинку, покачивающуюся сбоку от ступеньки у его ног.

— Можем притвориться, что ничего не было. Я никогда не стремился к тому, чтобы между нами что-то было. Это просто произошло. Но продолжать необязательно. Я просто хочу дружить с тобой пока ты здесь.

Он нежно взял меня за руку и посмотрел в глаза. В его взгляде все еще блуждал страх, но вместе с тем в нем читалась уверенность.

— Ты первая, о ком мне хочется заботиться со времен брата, — сказал он.

Его слова смягчили мою злость. Я кивнула.

— Значит, друзья. У меня получится.

Он посмотрел на меня с улыбкой и явным облегчением во взгляде.

— Предлагаю вернуться к тому, на чем мы остановились. У нас были правила, помнишь: ничего не усложнять и быть друг с другом откровенными.

Я закусила губу. С откровенностью у меня сейчас явно проблема. Но разрушать момент не хотелось.

Поэтому я кивнула. Правила следует соблюдать, но только не те, которые приводят к беде.

— Правила — это хорошо, — согласилась я.

— Делай то, что тебя пугает, — Джуд поддел меня плечом. — У меня для тебя сюрприз, если не возражаешь.

Я зажала ладони между коленей, стараясь скрыть дрожь, которая пробежала по телу от его прикосновения. Сохраняй лицо. Непринужденность, сдержанность, контроль.

— Не знаю, нравятся ли мне сюрпризы.

— Этот тебе понравится, — пообещал он.

***

— И все-таки, куда мы едем? — поинтересовалась я, пока пикап Джуда, грохоча, подпрыгивал на ухабистой дороге.

Его губы изогнулись в хитрой улыбке.

— Скоро узнаешь. Потерпи.

Убрав руки с руля, он потянулся и щелкнул меня по носу. Я взвизгнула и вцепилась в руль. Он вернул руки обратно, хлопнув ладонями по моим рукам. Я быстро убрала их, сцепила в замок на коленях и притворилась, что наслаждаюсь видом зеленых гор.

Просто друзья.

Я ожидала, что он снова повезет меня на Чимни Рок, но поняла, что ошиблась, когда Джуд поехал в противоположном направлении. По дороге нам попадались какие-то дома и здания, но я понятия не имела, куда мы едем.

Некоторое время спустя, которое я потратила в основном на то, чтобы выведать у Джуда куда он меня везет, мы свернули с дороги у вывески «Университет Северной Каролины, Эшвилл». По зеленым горам раскинулся кампус.

— Что мы тут делаем? — спросила я.

— Здесь построили новую астрономическую башню, — объяснил Джуд. — Недавно ее открыли для посетителей. Можем подняться туда и полюбоваться звездами.

Пока Джуд искал место для парковки, мое сердце буквально выпрыгивало из груди. Идя с ним по кампусу, я старалась концентрироваться на чем-то постороннем. Было тихо. За все время мимо прошла лишь пара-тройка человек. Я постаралась представить себе каково здесь осенью, когда вокруг полно студентов. До чего же здесь было уютно — в окружении голубых гор. Я глубоко вздохнула, позволяя свежему воздуху наполнить легкие и успокоить мои нервы.

Найдя обсерваторию, мы начали восхождение на смотровую площадку. Чем выше мы поднимались, тем крепче я цеплялась за лестничную клетку.

Мы вышли на крышу здания. Стоял теплый ранний вечер. На площадке уже собрались люди: одни настраивали внушительного размера телескопы, другие выстроились вдоль стены.

— Ты в норме? — спросил Джуд.

Я сглотнула, но кивнула.

— В норме.

— Пойдем, полюбуемся видом, — подтолкнул он.

Я позволила ему подвести меня к стене, не забывая при этом глубоко дышать. Чем ближе мы подходили к краю, тем сложнее мне становилось переставлять ноги.

— Все хорошо, — твердил Джуд. Протянув руку, он переплел свои пальцы с моими, крепко стискивая мою ладонь. — Если станет совсем страшно, просто сожми мою руку, а я сожму ее в ответ, чтобы ты знала, что я рядом.

Я со всей силы сжала его руку и почувствовала, как он сжимает мою в ответ. Он был так близко, что при движении мое плечо соприкасалось с его бицепсом.

— Я рядом, — шептал Джуд. И хотя мы были не одни, казалось, будто кроме нас на крыше нет ни единой души. Сгущались сумерки, и на небе, то тут, то там стали вспыхивать маленькие звездочки.

— Просто любуйся видом и ни о чем не думай.

Ощущая рядом с собой присутствие Джуда, я подошла к стене и сделала, как он сказал. Я смотрела на огни, усеявшие верхушки деревьев и горные склоны вокруг. Я смотрела, как исчезают за горизонтом последние багрово-оранжевые лучики солнца. От этого вида захватывало дух, и я никогда не увидела бы это, если бы Джуд не заставил меня посмотреть.

— Как красиво, — прошептала я.

— Видишь, — сказал Джуд, — никогда не знаешь, что упускаешь, пока позволяешь страху довлеть над собой.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него и обнаружила, что наши носы практически соприкасаются. Коленки внезапно подкосились и, если бы не крепкая хватка Джуда, я наверняка потеряла бы равновесие.

Кашлянув, я отступила назад и развернулась к телескопам.

— А нам можно в них посмотреть? — спросила я, надеясь, что он не заметит, каким причудливо тонким стал мой голос.

Остаток вечера мы провели на крыше, болтая со студентами и профессорами, прихватившими с собой телескопы. Они позволили нам посмотреть в них, обращая наше внимание на созвездия и планеты на небе. Чтобы помочь мне найти Большую Медведицу Джуду потребовалось добрых двадцать минут.

— Она прямо перед тобой, Ханна!

— Вообще-то она в нескольких световых годах от меня, тупица, — парировала я, стараясь скрыть улыбку во время своих попыток разглядеть ее среди множества других звезд.

Он не отходил от меня до тех пор, пока я наконец не нашла ее.

— В следующий раз, когда побоишься подняться слишком высоко, вспомни, что есть вещи, которые находятся намного выше, — сказал он.

— Это было просто великолепно, Джуд, — рассыпалась я в восторгах, когда некоторое время спустя мы вернулись к его пикапу.

— Я ждал, когда можно будет посмотреть в телескопы, — сказал он. — Всегда любил смотреть на звезды.

— А вот я никогда так не делала, — призналась я. — То есть, конечно, я выезжала на природу и видела звезды, но никогда не смотрела на них через телескоп. Как что-то может быть настолько близко и одновременно настолько далеко? — вслух удивилась я.

Джуд покачал головой.

— Когда мы были помладше, у Лиама был телескоп. Но мы не шибко разбирались в созвездиях.

Когда мы проезжали под уличными фонарями, свет подсветил конверт, лежащий на приборной панели. Я разглядела знакомый логотип Willowbrook Bank & Trust — банка моего отца. Желудок скрутило от неприятного чувства, когда я различила на конверте ярко-красные слова: «Просрочка платежа — третье уведомление». Закусив губу, я заставила себя не смотреть на него.

Когда мы подъехали к дому тети Лидии, было уже темно. Припарковавшись, мы обнаружили ее сидящей на крыльце со стаканом сладкого чая в руках.

— Полагаю, она ждет нас, — сказала я, закатив глаза, когда Джуд заглушил мотор.

— У тебя будут проблемы? — спросил Джуд. — Ты пропустила комендантский час?

— Сейчас только девять тридцать, — заметила я. — Если мой комендантский час наступает так рано, то проблемы у самой тети Лидии.

— Ну что ж, по крайней мере, оно того стоило, — сказал Джуд. — Нарушить комендантский час и все такое.

Я улыбнулась.

— Определенно стоило. Спасибо, что вывел меня на крышу. Я отлично провела время.

В тусклом свете крыльца, лившемся из окон, я заметила, как поползли вверх его брови.

— Честно?

— Честно, — заверила его я.

Мы вышли из машины и направились к крыльцу, на котором все еще ждала тетя.

< Назад Далее >

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги