Наследник для Зверя

Глава 40. Агата

Еле разлепила налитые свинцом веки и застонала от того, как от яркого освещения зарезало глаза.

Все события в голове перемешались, превратившись в непонятную кашу. Я даже не могла понять, что именно мне снилось, а что произошло на самом деле.

– Как ты себя чувствуешь? – тихий голос Райского окончательно привёл меня в чувства, и я приподнялась на локтях, чтобы осмотреться.

Комната, в которой я находилась, была мне не знакома, но штатив с капельницей натолкнул на мысль о больничной палате.

Похоже, всё обошлось.

Боли внизу живота и в пояснице больше не было, а вот лёгкая тошнота и головокружение присутствовали.

Райский сидел неподалеку на стуле и сверлил меня взглядом. Глаза у него были слегка прищурены, а губы поджаты. Оборотень явно был чем-то недоволен, и я очень надеялась на то, что причина его недовольства была не во мне. Я ведь ничего плохого не сделала. Напротив, чуть не погибла в доме, где мне обещали сто процентную безопасность!

– Где я? – голос ещё был осипшим, но тот факт, что я снова могла говорить обрадовал.

Заметив на небольшой полочке рядом с кроватью стакан с водой, обрадовалась еще больше, а когда сделала первый глоток, вообще почувствовала себя самой счастливой на свете.

– Ты в лаборатории, – с интересом поглядывая на то, как жадно я пью воду, ответил Кирилл, и от его взгляда тело сначала бросило в жар, а потом по коже поскакали мурашки.

В голове вспыхнула картинка нашей последней встречи, и я, поперхнувшись, вернула стакан на место, чтобы ненароком не запустить им в бессовестного оборотня.

– Что я делаю в лаборатории? – пробормотала, закутываясь в простынь и отводя взгляд в сторону.

– Вопросы сейчас задавать буду я, Агата. И очень надеюсь, что ты ответишь на них честно.

Кирилл поднялся на ноги и, засунув руки в карманы брюк, ленивой походкой приблизился ко мне. Как всегда безупречно красивый и соблазнительно пахнущий. Все эти дни я так скучала по нему, так ждала, а он…

– Что это? – перед моим лицом появилась раскрытая мужская ладонь, на которой лежал тот самый злосчастный пузырек оставленный Натальей.

Первым порывом было возмутиться тем, что мужчина рылся в моих вещах, но я вовремя прикусила язык, потому что, во-первых, это его дом, а во-вторых, белье, как и все остальное в особняке мне не принадлежало.

– Не знаю. Впервые вижу, – соврала, конечно, но говорить правду было почему-то страшнее. Да и сдавать Наталью не хотелось, она по сути ведь ничего не сделала. Могла просто молча подливать мне эту гадость, например, в чай, но она предоставила выбор мне.

– Агата… – процедил сквозь стиснутые зубы, отшвырнул пузырёк в сторону и, сдавив подбородок пальцами, приподнял мою голову кверху, вынуждая тем самым смотреть ему в глаза. – Последняя попытка. Что это такое?

– Пустой стеклянный пузырёк, – прошептала, утопая в серебристом водовороте глаз оборотня.

– Допустим. А как этот пустой стеклянный пузырёк попал в ящик с твоими трусами?

Я была уверена, что Кирилл и без моих ответов всё прекрасно знал, но зачем-то устроил этот допрос, заставляя меня нервничать и краснеть.

– Понятия не имею, – ответила и выдохнула с облегчением, когда мужчина убрал пальцы от моего лица и отошел в сторону.

– Знаешь, Агата… меня злит не то, что ментальное воздействие альфы на тебя не действует, а то, что даже имей я такую возможность, все равно не стал бы использовать эту связь в отношении тебя. Не смог бы причинить боль.

Кирилл…

Мужчина не понимал, что причинял мне боль и без этой своей ментальной связи! Каждый раз, прикасаясь к другой, убивал меня. Уничтожал своей нелюбовью!

– Я не пила это, – произнесла вместо того, о чем кричало мое глупое влюблённое сердце. – Как только обнаружила эту гадость на тумбочке, сразу пошла в ванную и выплеснула в унитаз всё до последней капли. А пузырек спрятала, потому что боялась и не знала, что с ним делать.

– Почему промолчала? Почему не рассказала о том, что…

– Кому? – внутри меня неожиданно взбунтовалась такая ярость, что я уже не могла усидеть на месте. – Кому я должна была рассказать, Кирилл Витальевич? Помниться, вы запретили мне покидать комнату и общаться с кем-либо из вашей семьи. А сами вы куда-то запропастились. Нет, я, конечно, понимаю, что в объятиях Ксении вам намного приятнее, чем в моих, но у людей есть такая поговорка – «сделай дело, а потом уж гуляй смело». Я понимаю, вам, господин Райский, спешить некуда, но я бы хотела всё же побыстрее разделаться с… делом и вернуться в свою жизнь!

Меня понесло. Да так, что последние слова я буквально выплёвывала в лицо Кириллу, приподнявшись на носочки и тыкая пальцем ему в грудь. Ну, а чего мне было бояться? По словам Натальи, я все равно умру. Днем раньше, днём позже, не суть, зато высказала всё и на душе легче стало.

– Агата, ты ревнуешь, что ли? – вместо того, чтобы разозлиться, Кирилл широко улыбнулся, демонстрируя свои дурацкие ямочки на щеках, а у меня аж уши загорелись от злости.

– Пфф! Кого ревновать-то? Монстра, который купил мое тело, чтоб спермой накачивать, а сам нагло отлынивает от… – фразу до конца я не договорила, потому что пришла в ужас от того, какую чушь несла.

– В договоре не было указано, как часто я должен тебя трахать, – щёлкнул по носу непробиваемый оборотень, не снимая со своего лица довольную улыбку.

– Плохо, что не указано. Такими темпами я у вас в рабстве могу просидеть много лет, – тоже решила не сдаваться. – Может проще оплодотворить меня искусственным путем, раз с естественным у тебя проблемы?

А вот тут я кажется, переборщила. Я не хотела, чтобы Кирилл сию секунду начал доказывать то, что проблем у него нет и никогда не было в интимном плане. Это было итак ясно. Просто пыталась донести до мужчины то, что чем быстрее забеременею, тем быстрее каждый из нас получит желаемое, хотя лично я уже не была уверена в том, чего хотела на самом деле.

Мужчина мои слова расценил как вызов и, сграбастав меня в охапку, поволок к кровати, которая к слову была очень узкой и попросту могла не выдержать напора, на который был настроен оборотень. Не выдержать могла и я. К тому же у меня вроде как месячные были, нет? Да и вообще не хотела я, чтобы Кирилл ко мне прикасался после Ксю и прочих своих девиц!

– Отпусти! Прекрати! Не трогай!!! – завизжала, когда меня опрокинули спиной на кровать и стали нагло задирать подол больничной белой сорочки. – Мне нельзя!

– Можно, – рыкнул и дернул края подола в разные стороны с такой силой, что ткань сорочки затрещала и порвалась, оголяя тем самым не только нижнюю часть моего тела, но и верхнюю.

– Что ты делаешь? Животное! – продолжала визжать, брыкаться и колотить по мужским плечам кулаками, но казалось, что Райского это только сильнее заводило.

Не обращая внимания на мои сопротивления, мужчина навис сверху, облокотившись одним коленом на кровать прямо у меня между ног, а руки зафиксировал над головой, прижав их за запястья к подушке.

– Отпусти, – прошептала, прекрасно понимая, что мне не хватит сил, чтобы вырваться.

– Нет, – усмехнулся, прижался коленом вплотную к промежности и коснулся губами соска на левой груди.

Тело тут же предательски отозвалось на ласки оборотня и, судя по его довольному урчанию, он это почувствовал.

– Это всё, потому что нужно, а не, потому что хочется, – простонала, выгибаясь навстречу горячим губам Райского, пытаясь сохранить в себе хоть капельку достоинства и заглушить вспыхнувшую в душе надежду.

– Уже не нужно, – снова рассмеялся, прикусив зубами уже другой сосок, и я не смогла сдержать рвущийся из груди стон. – Агата, прекрати упираться и мешать нам обоим получить то, чего хочется.

Ну, а я что? Я не железная ведь, а живая девушка, которая любит этого кобеля блохастого несмотря ни на что. И пусть потом он снова побежит к своей этой Ксю, но сейчас Кирилл хотел быть моим, и я его приняла.

Многие женщины меня бы осудили, но только те, кто никогда не был в такой ситуации. Будь я свободна, возможно, и прогнала бы его, постаралась вычеркнуть из памяти, и я это обязательно сделаю, позже, но в данную минуту сопротивляться власти Кирилла не было ни сил, ни желания.