Наследство дьявола, или Купленная любовь

Главы 1. Неожиданная новость

Глава 1. Неожиданная новость

Евгения подъехала в нотариальную контору к девяти, как её и просили. В голове крутился единственный вопрос – почему. Почему Кольцов упомянул её в своём завещании? За какие такие заслуги? Эта мысль не давала покоя со вчерашнего вечера. С того самого момента, как Жене позвонил частный нотариус и пригласил явиться в его офис.

– Пожалуйста, не опаздывайте, – вежливо произнёс звонивший и, усмехнувшись, добавил: – Впрочем, без вас всё равно не начнём. Вы одна из наследниц.

Это было настолько неожиданно, что вначале Евгения подумала: её разыгрывают. Кольцов Вячеслав Георгиевич, глава крупной строительной корпорации, в которой Женя работала простым менеджером, имел достаточно родственников, кому мог бы завещать свои миллионы.

Впрочем, она не особо обольщалась. Вряд ли ей отписано что-то ценное. Но даже сам факт упоминания её скромного имени в завещании Кольцова уже был поразительным и обескураживающим. Евгения особо ничем не выделялась из десятков других сотрудников компании и никогда не замечала повышенного внимания босса к себе.

Нет, она не была серостью. Старательная, целеустремлённая, бойкая, креативная. Но Кольцов других и не держал. Он был перфекционист и педант. Требовал от подчинённых стопроцентной отдачи. Кстати, эти качества прекрасно уживались в нём с любовью к роскоши и экстремальным развлечениям. Кольцов жил на широкую ногу. Тяготел ко всему необычному, имел страсть к экзотическим приключениям. Свободное время проводил не на курортах. Альпинизм, подводные пещеры, сплав по горным рекам. У окружающих были подозрения, что опасные развлечения добром не кончатся. Так и произошло – недавнее путешествие босса в Африку на сафари стало для него последним.

Евгения зашла в просторную обставленную дорогой мебелью приёмную, когда стрелки на часах показывали без пяти девять. Жена Кольцова, Тамара, моложавая дамочка чуть за 50, и их двадцатилетняя дочь Лиза, уже были внутри. Обе сопроводили появление Жени косыми взглядами.

– Не думала, что у Вячеслава хватит ума включить в завещание любовницу, – язвительно фыркнула вдова, обращаясь к дочери. Слова специально были произнесены достаточно громко, чтобы Евгения их расслышала.

Женя и ухом не повела. Прошла мимо пышущей злобой парочки и спокойно опустилась в кресло. А что ей было делать? Кинуться оправдываться, что у неё не было интимной связи с Кольцовым? Что они виделись максимум раз в неделю и то в основном на собраниях и планёрках, а не с глазу на глаз?

В общем-то, Тамара, как она не шипела, наверняка морально была готова, что в завещании кроме родственников может быть указана и любовница. Только вот ожидала увидеть другую девушку. О связи Кольцова с топ-менеджером собственной компании не знал только ленивый. Их роман длился уже несколько лет. Молодая эффектная красавица-мулатка повсюду сопровождала босса: и в деловых поездках, и в экстремальных развлечениях. Супруга была в курсе. Но, видимо, смирилась. Хотя что ей оставалось? Кольцов был не из тех, кому можно закатить скандал. Тамара просто могла бы оказаться на улице, если бы вдруг начала качать права.

Вдова пошепталась немного с дочерью и вновь покосилась в сторону Евгении. Теперь взгляд был оценивающим. Видимо, прикидывает, почему Кольцов предпочёл упомянуть в завещании новую пассию, а о старой забыл. Гадает, чем Женя лучше мулатки Карины.

Евгении было неуютно под этим изучающим взглядом, но виду не подала. Мило улыбнулась и картинно закинула ногу на ногу. Ладно, пусть Тамара глазеет. Пусть немного помучается – голову поломает: раз уж записала Женю в любовницы мужа, пусть попытается разглядеть, что он в ней нашёл. Всё равно не разглядит. Да Кольцов бы никогда не заинтересовался Евгенией. Нет, её нельзя было назвать невзрачненькой, но боссу нравились не просто красавицы – его увлекала необычность, экзотика. Ему нужна была девушка с перчинкой. А Женя отличилась простотой и прямолинейностью.

Но, вообще-то, ей и самой хотелось бы знать, почему её пригласили на оглашение завещания, а Карину – нет. Как только стало известно о несчастном случае с Кольцовым, по фирме поползли слухи, что вся его строительная империя теперь перейдёт к топ-менеджеру и по совместительству любовнице. По крайней мере, это было бы логично. Но пока в приёмной нотариуса в ожидании оглашения завещания находилось только трое. А это означало, что Кольцов Карине таки ничего не отписал.

– И хватило совести кое-кому явиться туда, где ему не место, – едко скрипнула Тамара, когда закончила сканирование Жени. Применила всё ту же методику. Вроде бы обращалась к дочери, но громкость была такой, чтобы Евгения гарантировано услышала её фразу.

Могла бы особо не стараться. Женя и без того чувствовала себя не в своей тарелке. Она долго вчера сомневалась, идти ли ей на оглашение завещания. Правильно ли принять что-то в наследство от человека, с которым не была близка, к которому не испытывала никаких чувств, кроме тех, что ощущает сотрудник по отношению к боссу. Самое большое – она его уважала. И то местами. За то, какой порядок царил в его империи, но не за то, как он беспечно прожигал жизнь.

Помучив себя раздумьями несколько часов, Евгения всё же решила прийти. В конце концов, последнюю волю человека надо уважать. Да и если быть честной с собой, вторая причина – разгоревшееся любопытство. Всё-таки что же Жене завещано? Она осознавала, что это не будет особняк за городом или яхта. Понятно, что материальная ценность причитающегося ей наследства окажется невысока. Но в нём должен быть скрыт какой-то смысл. Получив его, она поймёт, почему упомянута в завещании, что хотел от неё босс. Единственная здравая мысль, приходившая в голову, что в планах Кольцова было поощрить Женю за ударный труд каким-нибудь ценным подарком, вроде престижных наручных часов. Но почему именно её? У них в компании все сотрудники были старательными. Впрочем, ожидать от босса можно было всё что угодно, учитывая его любовь ко всему неординарному.

Главы 2. Наследство

Глава 2. Наследство

Ровно в девять из кабинета в приёмную вышел нотариус, чтобы пригласить собравшихся к себе.

– О, я вижу все уже на месте, – вежливо улыбнулся он. – Пожалуйста, проходите.

Женя немного удивилась, что нотариус оказался степенным седовласым и далеко за пятьдесят. По голосу она нарисовала совсем другой образ – моложе и живее. Но так даже лучше. Осанистый мужчина своими неторопливыми движениями и спокойной мимикой внушал доверие.

Когда приглашённые заняли указанные им места, Евгения снова поймала на себе взгляд Тамары. Только теперь Женя заметила, как та нервничает. У неё даже ладони вспотели, и лицо стало бледным от внутренних терзаний. Видимо, опасается неожиданных сюрпризов. Побаивается, что супруг основные активы оставил не ей.

Однако когда нотариус начал зачитывать документ, с каждым произнесённым им словом Тамара всё больше приободрялась. Объект за объектом оказывался отписанным супруге или дочери. Масштабы впечатляли. В компании, конечно, все знали, что у босса завидное состояние, но Женя даже не подозревала насколько. Обоим: и Тамаре, и Лизе хватит до конца дней жить беспечно, прожигая щедрое наследство Кольцова. А что они поступят именно так, Евгения не сомневалась. Обе были совершенно беспомощны и безынициативны, и вряд ли займутся приумножением капитала. Тамара уже настолько привыкла бездельничать, что даже пытаться не будет. Да и у Лизы, несмотря на юный возраст, напрочь отсутствовало желание чего-то достичь. Она с детства знала, что никогда ни в чём не будет нуждаться. Видимо, это и убило в ней целеустремлённость.

У Евгении всё было с точностью до наоборот. Она ребёнком поняла, что ничто и никогда не упадёт ей с неба просто так. Отец рано ушёл из жизни, и матери пришлось одной поднимать Женю на ноги. Она быстро привыкла к мысли, что если чего-то хочет, то этого нужно добиваться, рассчитывая только на себя. Наверно именно поэтому, когда Евгения узнала, что упомянута в завещании босса, она ни на секунду не допустила, что он оставил ей что-то особо ценное. С неба ничего не падает, а тем более богатство. По крайней мере, не в Женином случае.

Нотариус, наконец, закончил перечислять, какие объекты отошли вдове и дочери Кольцова, и перешёл к следующей наследнице.

– Евгения, вам завещан загородный дом, общей площадью 60 квадратных метров, расположенный в деревне Николаевка, по адресу…

Женя ушам не поверила. Дом? Сознание упорно пыталось отыскать подвох. Целый дом? Почему дом? С какой стати? Нет, ну 60 квадратов – это конечно не особняк, скорее дача, да и расположен у чёрта на куличках. Но всё равно, если его продать, сумма получится немаленькая. Что Кольцов этим хотел сказать?

– У Вячеслава был дом в Николаевке? – со смесью удивления и недовольства переспросила вдова.

– Да, – кивнул нотариус. – Приобретён ещё до вступления в брак, так что Кольцов являлся его единственным собственником.

Женя поймала на себе едкий взгляд Тамары. Но видно было, что бросила она его так, для проформы. Вдова уже конечно прикинула приблизительную стоимость объекта. Это были копейки по сравнению с тем, что получила сама.

Однако для Евгении дом, пусть не такой и большой, казался целым состоянием. Она сидела ошарашенная поступком Кольцова и пыталась разгадать скрытый смысл. А то, что этот смысл должен быть, она не сомневалась. Женя не замечала за боссом склонность к спонтанным необдуманным действиям. Хоть Кольцов и любил экстрим, с логикой у него всё было в порядке. И уж если он отписал дом Евгении, значит, на то были какие-то веские причины.

Нотариус приступил к чтению последнего пункта завещания, который касался Максима. Ему Кольцов назначил небольшое ежемесячное содержание. Сумма совсем скромная, но на такие деньги вполне можно прожить.

Максим слушал нотариуса, сжав зубы. Не ожидал, что последний плевок отца окажется таким болезненным. Назначить содержание – что можно было придумать более унизительное? Хотел лишний раз подчеркнуть, какое ничтожество его сын?

Зачем Макс, вообще, приехал на оглашение? На что надеялся? Полагал, что отец перед самой смертью всё ж таки понял, как был не прав? Глупо, конечно, но такая мысль действительно проскочила. Нотариус в телефонном разговоре обмолвился, что Кольцов переписал завещание перед поездкой в Африку – как чувствовал, чем закончится очередной экстрим. И в этом новом варианте документа появилось имя Максима. Это и вселило надежду, что отец таки признал свою ошибку. Но, выходит, напротив, старик лишний раз хотел подчеркнуть, что презирает сына.

Максу казалось, он уже начал забывать горечь событий двухлетней давности, но сегодня неожиданно старая боль вернулась. Всё та же досада: почему отец поверил любовнице, а не сыну? Почему?

Карина давно начала свою игру на два фронта. Постоянно посылала двусмысленные намёки, которые со временем переросли в откровенные попытки затащить в постель. Макс старался деликатно её отфутболить. Красивая малышка, неглупая, но не в его вкусе. Да и не хотелось соперничества с отцом. Они и так по жизни постоянно соревновались. Максиму не нравились эти негласные состязания. Инициатором выступал родитель. Постоянно провоцировал, поддевал, подтрунивал, постоянно находил повод заставить помериться силами. Иногда Максу казалось, что старик просто ревнует его молодости. Не может смириться, что сын наступает на пятки.

В деловой хватке отец начал проигрывать Максиму давно. Уже лет пять, как младшему Кольцову лучше удавалось просчитать ситуацию, сделать более точные прогнозы, наметить более взвешенные шаги. Партнёры в открытую говорили, что предпочитают работать с Максом. Отца это злило, но он тешил себя мыслью, что зато на любовном фронте ему нет равных. Именно эта вера в свою неотразимость для женщин помешала ему разглядеть свою любовницу получше, понять, что ею движет. Максим намекал, что Карина использует отца. Затеяла какую-то игру. Но разве старик послушал?

Глава 3. Послание

Глава 3. Послание

Нотариус закончил зачитывать завещание и приступил к объяснению юридических тонкостей. Но Женя не особо вникала, она продолжала пребывать в недоумении от произошедшего. Никак не могла совместить в сознании дом в Николаевке, босса и себя. Нужна была какая-то подсказка. Дождавшись паузы в монологе нотариуса, Евгения спросила:

– Вячеслав Георгиевич не оставлял для меня какой-нибудь записки или письма?

– Оставлял.

Нотариус достал из выдвижного ящика стола конверт из плотной бумаги и передал Евгении. Ну, вот, теперь она, наконец, узнает, что означал загадочный ход босса. У неё даже кончики пальцев защипало – так захотелось скорее открыть послание. Однако, поймав на себе блестящие нездоровым любопытством взгляды присутствующих, Женя передумала распечатывать конверт прямо здесь и сейчас. Сделает это, когда останется одна.

– Оформление документов займёт какое-то время, – закончил юридический экскурс нотариус. – Я позвоню, когда бумаги будут готовы и можно будет их забрать.

Женя поняла фразу, как «все свободны», и первой вышла из кабинета.

Сначала двинулась в сторону остановки маршрутки. Но пройдя пару кварталов, почувствовала, что любопытство не даст ей спокойно доехать до дома. Она свернула в небольшой скверик, пристроилась на скамейку и вынула послание Кольцова из сумочки.

Пару секунд потратила, чтобы изучить конверт снаружи. Ничего интересного. Не подписано ни от кого, ни кому. Тогда распечатала послание, аккуратно надорвав по сгибу. И тут Женю постигло разочарование. Письма внутри не обнаружилось. Только белый пластиковый прямоугольник с характерной широкой чёрной полосой. Она поняла, что это: с помощью подобных карточек постояльцы попадают внутрь своих номеров в современных гостиницах.

– Это электронный ключ, – подтвердил догадку голос, раздавшийся над ухом.

Евгения подняла глаза и увидела Максима. Окатила его строгим недовольным взглядом. Он, что, шёл за ней?

Макс проигнорировал взгляд и сел рядом на скамейку:

– Наверно, от дома в Николаевке.

Да Женя и сама догадалась. Что же ещё должен открывать этот ключ, как не дом, полученный в наследство? Только толку от этого ключа? Ни на один вопрос, что крутится в голове, ответа не даёт.

– Вообще-то, я надеялась, что это будет письмо.

– Почему?

– Ну, должен же был Вячеслав Георгиевич оставить какое-то объяснение, зачем он отписал мне дом и что мне с ним делать, – немного растерянно произнесла Евгения.

Макс поглядел изучающе, потом произнёс:

– Он оставил тебе письмо. Оно у меня.

– Правда? – обрадовалась Женя.

Так вот почему Максим шёл за ней. Хотел передать послание от отца. Неужели она, наконец-то, узнает разгадку этой головоломки.

Евгения выжидательно глянула на Макса: ну, где же оно?

– Не всё так просто, – многозначительно хмыкнул он.

На что это Макс намекает? Евгении моментом вспомнилось, что она беседует не просто с парнем, а с парнем, который был обвинён во всех смертных грехах, в том числе и домогательстве.

Наверно, он заметил перемену настроения собеседницы. Сам тоже стал серьёзным и даже немного грустным.

– Может, выпьем по чашечке кофе? – предложил, кивнув в сторону летней кафешки, расположенной прямо в скверике под открытым небом.

Женя не знала соглашаться или нет. Ей подумалось, что никакого письма у Макса нет. С чего бы Кольцов использовал сына в качестве посыльного, если они не ладили. Скорее, Максим затеял какую-то игру, которая вряд ли сулит для Евгении что-то хорошее. Ей бы, вообще, держаться от него подальше.

– Боишься связываться с парнем, которой так низко пал? – спросил с горьким сарказмом Макс.

Женя посмотрела на него. Не в глаза. Взгляд почему-то упал на руки. Крепкие и загорелые. Они всегда у него были такие. Следствие посещения тренажёрного зала и отдыха на южных морях. Хотя нет, теперь загар и выпирающие мышцы объяснялись чем-то другим. Тяжёлая физическая работа на свежем воздухе? Ходили слухи, что с бизнесом у Макса на новом месте не заладилось (не удивительно, после такого-то скандала), и ему поначалу пришлось зарабатывать на жизнь чуть ли не грузчиком. В душе проскользнуло уважение, парень – не слабак. Другой после такого падения с Олимпа, спился бы или пристрастился к какой другой дури. Но Макс не выглядел сломленным.

– От кофе не откажусь, – ответила в итоге Женя.

Чего ей, в конце концов, бояться? Средь бела дня да ещё в таком людном месте?

Они заняли один из столиков и заказали по чашечке кофе. Официантка принесла напиток в мгновение ока. Долго ли бросить растворимого порошка в чашку? Макс горько усмехнулся своим мыслям. Раньше он бы не дотронулся до такого сомнительного пойла. А теперь ничего – находил удовольствие даже в этом дешёвом напитке, в котором от кофе осталось только название. За эти два года Макс, вообще, сильно изменился. Научился радоваться мелочам.

К примеру, сегодня таких мелочей было несколько. Приятная погодка, чашка почти кофе и красивая девушка рядом. Максим не спеша отхлёбывал горячий напиток и смотрел на Евгению. С тех пор, как он видел её последний раз, она практически не изменилась. Тот же строгий взгляд, смягчить который ещё нужно постараться. Та же упрямая косая чёлка. Те же чувственные губы и кожа, нежная настолько, что, даже не касаясь, ощущаешь её шелковистость.

Неудивительно, что Максу вспомнился корпоратив двухгодичной давности. Это было в той, другой, жизни, но сегодняшняя ситуация показалась неуловимо похожей. Они вот так же сидели за столиком друг напротив друга. Ветер колыхал края зонтика и приятно холодил лицо. И было что-то дразняще соблазнительное в контрасте между этим легкомысленным ветерком и серьёзной девушкой, прядями которой он игрался.  Максу тогда сильно захотелось с ней закрутить. Даже нет, не закрутить – захотелось поухаживать. Правильно, красиво, по-книжному: цветы, конфеты, ужин при свечах. Было что-то в ней такое, что хотелось распробовать не спеша, постепенно, посмаковать, как дорогой напиток. Да и почему-то казалось, что такая девушка других ухаживаний не примет.

Глава 4. Неожиданный визит

Глава 4. Неожиданный визит

– Так что насчёт письма? – вырвала Максима из раздумий Женя. – Оно у тебя действительно есть?

– Что ты надеешься в нём прочитать? – ответил вопросом Макс.

В сообразительности Евгении не откажешь. Конечно, никакого письма у него не было. Это небольшая ложь, чтобы разговорить собеседницу. Хотелось узнать у неё подробности. Ситуация с домом в Николаевке казалась всё более любопытной и странной. Как объяснить, что деревенская постройка открывается электронным ключом? Не слишком ли большая честь для сарая? К чему такие меры предосторожности?

– Я же сказала, хочу понять, почему Вячеслав Георгиевич отписал мне дом. Какие-то мотивы у него должны были быть? – ответила Евгения с лёгким возмущением в голосе.

Возмущение, как Макс понял, адресовалось не Кольцову, а ему, его настойчивому любопытству.

– Ну, мотивы-то разгадать не сложно. Я так понимаю, это его благодарность за твои… – Макс подбирал слово поделикатней, – заслуги.

Намёк Евгении явно не понравился. Взгляд серых глаз стал не просто строгим – стальным.

– Я не была его любовницей, если ты об этом.

– Не была? – саркастично усмехнулся Максим, показывая, что не верит. – Не замечал у отца благотворительных порывов.

– Так у тебя есть письмо?

Евгения всем видом демонстрировала, что если послания нет, разговор закончен. Как, однако, её разозлил намёк Макса.

– Письма у меня нет. Но я догадываюсь, где оно может быть. Наверняка, лежит внутри дома. Могу отвезти.

– Благодарю, – теперь уже сарказм слышался в голосе Евгении. – Но твоя помощь мне не понадобится.

Она встала из-за стола и быстрым шагом направилась прочь. Да, разучился Максим общаться с девушками. Раньше они вот так от него не сбегали. Раньше они готовы были ехать с ним хоть на край света.

Он смотрел, как удаляется Евгения. Как решительны и одновременно легки её движения. Как в такт шагам колышутся волны каштановых волос. Как ветер играет её летней длинной юбкой, опутывая невесомую ткань вокруг стройных ног. Девушка из его прошлой жизни, за которой так хотелось красиво поухаживать. Девушка, которая в теперешней жизни стала одной из игрушек отца.

Евгения сбавила скорость, только когда удалилась от скверика на приличное расстояние. Хотелось поскорее скрыться с глаз Максима. Его намёк насчёт связи с Кольцовым разозлил и неожиданно для самой Жени стал болезненным. Ей было абсолютно наплевать, что Тамара и Лиза предположили то же самое. Пусть думают, что хотят. Но слова Максима ранили. Не хотелось, чтобы он считал её кем-то наподобие Карины. Почему? Евгения не знала. Просто не хотелось и всё. Хотя возможно причина в том, что в Жене всё ещё жива её увлечённость двухгодичной давности?

Конечно, слухи, которые расползлись по компании после скандала, напрочь поменяли её представление о Максе. Пелена спала с глаз. Но сегодня, когда они сидели за столиком друг напротив друга, Женя на мгновение забыла о тех тоннах негатива. Максим, конечно, сильно изменился. Черты лица стали более жёсткими. На нём не было дорогущих брендовых шмоток, в каких привыкла его видеть. Но одно не поменялось. От него по-прежнему исходила энергия и магнетизм. Его мужское обаяние никуда не делось. Пожалуй даже, стало ещё ярче.

Женя снова ускорила шаг и заставила себя выбросить мысли о Максе из головы. Если всё, что о нём говорили, правда, самое благоразумное держаться от него подальше. Зачем она, вообще, согласилась на этот разговор? Ведь с самого начала догадалась, что никакого письма у Максима нет. А насчёт того, что записка может находиться внутри дома, рано или поздно догадалась бы и сама, без его подсказки.

Весь вечер Женя занималась тем, что пыталась разгадать головоломку, которую подбросил босс. Но понять логику поступка Кольцова не получалось. Поразмыслив немного, пришла к выводу, что дом, хоть и расположен у чёрта на куличках, но видимо стоит недешёво. Такой себе особнячок, с шикарной начинкой. Иначе как объяснить, что оборудован сложным электронным замком? Причём, жена Кольцова о доме не знала. Может, это было гнёздышко для любовных утех с Кариной? Тогда уж сосем непонятно, зачем завещать его Евгении.

Оставалось надеяться, что отгадка найдётся внутри. Причём, долго тянуть Женя не собиралась. Завтра же утром закажет такси в Николаевку. Как знала – вчера взяла отгулы на целых три дня. Евгения открыла на ноутбуке карту пригорода, пытаясь рассчитать сколько времени уйдёт на дорогу, но провести прикидку не успела – кто-то позвонил в дверь. Было уже около девяти вечера – поздновато для непрошенных гостей. Выглянула в коридор и глазам не поверила. На пороге стояла Карина. Женя смерила её удивлённым взглядом. У них были ровные деловые отношения, как у двух сотрудников одной фирмы, но не как у приятельниц, запросто заглядывающих друг к другу на чашечку чая.

– Можно мне войти? – не дождавшись приглашения, спросила Карина.

– Заходи.

Женя сделала шаг назад, пропуская гостью. В тесной прихожей безупречная до кончиков ногтей мулатка смотрелась как чужеродный элемент. Она всегда выглядела дорого и роскошно, как и положено любовнице очень состоятельного человека.

– Хотела поговорить, – объяснила свой визит Карина.

Евгения подумала немного и жестом пригласила её на кухню. Гостья прошла по узкому коридору и аккуратно пристроилась на табурет. Предложить ей чаю или и так сойдёт? Чувство гостеприимства перебороло неприязнь, и Женя всё-таки начала возиться с чайником. Впрочем, пожалела об этом, как только Карина заговорила.

– А я всё думала, кто же меня подсидел, – она сделала крохотный глоток, посмотрев на Евгению поверх чашки. – Хорошо вы с Кольцовым шифровались. До сегодняшнего дня не знала, что это ты.

Глава 5. Знакомство с наследством

Глава 5. Знакомство с наследством

Женя выехала в Николаевку в десять утра. Таксист, назвавшийся Степаном, оказался приветливым и словоохотливым, как и все представили его профессии. Первым делом радостно сообщил, что сам родом из тех мест, куда направляется пассажирка. А затем коротенько поведал, как течёт жизнь на его малой родине.

– В самой Николаевке теперь почти никто не живёт. Так, несколько стариков. Вся молодёжь перебралась в соседний посёлок – Новолуговое. Там прогресс. Есть завод, а значит, работа. Ну и все прочие прелести жизни.

Женя почему-то подумала, что под прелестями жизни разговорчивый таксист подразумевает развитую инфраструктуру: сельский клуб, школу, больницу. Оказалось, всё проще – интернет. Да, без всемирной паутины теперь трудно представить себе нормальную жизнь.

– А сами-то чего туда собрались? – поинтересовался Степан с любопытством, присущим всем таксистам. – Родственников навестить?

Видно было, что он бы с удовольствием выслушал и к кому Женя едет, и, вообще, всю историю её жизни от рождения до сегодняшнего дня, но рассказывать про неожиданно свалившееся на голову наследство не хотелось. Обошлась короткой отговоркой:

– Еду к знакомым.

– А я этот дом знаю, – сообщил Степан. – Он, считай, не в самой Николаевке, а на выезде из неё. Места там красивые. Тихо, безлюдно.

Насколько безлюдно, Женя даже не представляла. Умирающая деревня произвела на неё гнетущее впечатление. Пока ехали по центральной улице не встретили ни одного человека. Да и дома выглядели совершенно не жилыми – полуразвалившиеся и заброшенные. Евгении стало даже немного жутковато.

Выехав из Николаевки, автомобиль ещё минут пять тащился по просёлочной дороге, прежде чем свернуть на подъездную к небольшому крепенькому особнячку. Дом выглядел добротно, но особых изысков: каких-нибудь резных балкончиков или огромных застеклённых террас, не имел – серый и неприметный. Даже немного удивительно, что его владельцем был Кольцов, который так любил всё экстраординарное.

Степан высадил Женю и пообещал, что если она соберётся назад, в город, не раньше, чем к вечеру, то заберёт её:

– А что мне жалко? Сейчас к предкам в Новолуговое заскочу, а потом всё равно назад ехать.

Женя поблагодарила и пообещала позвонить, как определится. Она не была уверена, что найдёт, чем заняться в пустом доме до самого вечера. На исследования особняка ей и часа хватит, так что вряд ли будет дожидаться Степана. Просто снова вызовет такси.

Евгения проводила автомобиль взглядом и осмотрелась. Места красивые – водитель не преувеличил ни капли. Особняк окружали высоченные сосны. Чтобы увидеть кроны, пришлось запрокинуть голову. Ветер гудел где-то там, в вышине, на границе раздела между верхушками исполинов и обрывками неба, которое затягивали плотные облака. Наверно, если бы возле дома имелась беседка, было бы приятно коротать в ней время за чашечкой чая, любуясь первозданной природой. Хотя всё же было что-то неуютное в том, что поблизости нет ни души. Оказывается, напрягать может не только толпа, но и безлюдность.

На щёку неожиданно упала крупная капля дождя. Чувствовалось, что вот-вот может начаться настоящий ливень. Женя поспешила зайти в дом.

Электронный ключ прекрасно подошёл. Стоило вставить его в специальную прорезь, раздался щелчок и дверь разблокировалась. Странное это ощущение – переступить порог дома, который вроде бы теперь твой, но при этом абсолютно чужеродный и незнакомый. 

Интерьер особняка Женю впечатлил. Был полной противоположностью вида снаружи. Качественный, дорогой, необычный. Похоже, поработал высокопрофессиональный дизайнер. Всё по-Кольцовски роскошно и неординарно. Пространство дома не делилось на комнаты – только зоны: обеденная, спальная, гостиная. Однако на любовное гнёздышко похоже не было. Слишком сухо, минималистично. Нигде не наблюдалось следов пребывания женщины. Складывалось впечатление, что здесь в основном обитал мужчина, а ещё точнее – никто не обитал. Полное отсутствие признаков жизни – аптечная стерильность.

Евгения не спеша обошла всё помещение, методично заглядывая в каждый выдвижной ящик и обшаривая каждую полочку – ни намёка на письмо или записку. Неужели гениальная догадка Макса, что послание от Кольцова спрятано внутри дома, окажется неправильной. Досадно. Где же тогда искать подсказку?

Женя присела на диван, чтобы окинуть комнату взглядом и попытаться понять, что могла пропустить. Глаза медленно сканировали пространство и резко замерли, когда дошли до окна. Показалось: там, за окном, промелькнула какая-то тень. Сердце моментально ушло в пятки. Тут, в радиусе километра, необитаемая зона, кто же тогда ходит возле особняка? С какой целью? Это было настолько подозрительно, что холодок дурного предчувствия пробежал по спине. Но может, силуэт просто померещился?

Евгения пригнулась, чтобы её не было видно с улицы, и шмыгнула к окну. Стараясь особо не высовываться, оглядела пространство вокруг дома – никого. Она простояла у своего наблюдательного пункта несколько минут, но ни малейшего подозрительного движения снаружи не заметила. Дождь методично поливал землю. Сосны бесстрашно подставляли под струи свои коряжистые бока. Умиротворяющая картина. От сердца отлегло – значит, тень привиделась.

Неожиданно запиликавший мобильный заставил вздрогнуть. Женя ответила на вызов, продолжая наблюдать за дождём, обрушившимся на лес. Звонила Мария, сослуживица и хорошая приятельница. Ей не терпелось поделиться последними новостями. Как выяснилось, все сотрудники фирмы уже в курсе, что кому отписал Кольцов, и живо обсуждают самую пикантную часть завещания, а именно, почему среди наследниц оказалась Евгения.

Глава 6. Где же послание?

Глава 6. Где же послание?

– Что ж ты так кричишь?

Женя развернулась и увидела дружелюбно улыбающегося Макса. Страх вмиг улетучился. Вернее, он трансформировался в гнев. Она окатила непрошеного гостя испепеляющим взглядом.

– Да, кричу! А что мне оставалось делать?! Подкрался незаметно. У меня чуть инфаркт не случился!

– Я не крался. Просто ты разговаривала по телефону, не хотел мешать.

– Или хотел подслушать? – язвительно переспросила Женя. Бурлящий адреналин заставил пойти в наступление: – Почему не постучался, не позвонил?

– Дверь была не заперта.

А Женя-то наивно полагала, что когда захлопнула дверь, та заблокировалась автоматически, но, видимо, нужно было снова сунуть куда-то электронный ключ. Однако что это меняет?

– Это повод вламываться без приглашения? Зачем ты, вообще, приехал? Почему постоянно следишь за мной?

– Извини. Не хотел напугать.

Макс на самом деле выглядел виноватым, но Евгению это мало успокаивало. Сердце до сих пор стучало так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Масла в огонь подливали доносящиеся из телефона взволнованные крики ещё одной жертвы неожиданного появления Максима:

– Женя, ответь, что происходит! Или я немедленно вызываю полицию!

– Маш, всё нормально, – поспешила успокоить подругу Евгения. В двух словах объяснила, что случилось, и повесила трубку. Потом снова посмотрела на Максима уже не столько гневно, сколько осуждающе:

– Ещё и Машу перепугал до смерти.

– Вот, – Макс иронично улыбнулся и протянул небольшую коробочку. – В качестве компенсации за моральные страдания.

Только теперь Женя обратила внимание, что Максим явился не с пустыми руками.

– Что это? – спросила она с лёгким замешательством, хотя прекрасно опознала предмет.

– Конфеты.

Прогнозируемый ответ. Что ещё может находиться внутри коробки, на которой изображены шоколадные лакомства и роза на длинном стебле?

– Ты, что, заблаговременно запасся презентом, потому что целенаправленно собирался меня напугать?

– Что-то вроде того, – Макс улыбнулся как-то странно, каким-то своим мыслям.

Женя снова метнула на него обличительный негодующий взгляд, однако конфеты приняла. На самом деле она злилась уже не так сильно. То ли презент таки сыграл предназначенную ему морально-компенсирующую роль, то ли организму удалось нейтрализовать адреналин, но Женя вдруг увидела положительные моменты в приезде Макса. Во-первых, наличие живого человека рядом с Евгенией в этом безлюдном и оттого жутковатом месте, где мерещится не понятно что – уже хорошо. А во-вторых, раз уж Макс явился, то отвезёт её домой, и не нужно будет ждать Степана или вызывать такси.

– Нашла письмо? – поинтересовался Максим.

Видимо, заметил, что воинственный настрой Жени сходит на нет, и можно попытаться выяснить то, ради чего приехал. Евгения догадывалась, почему он проявляет такое любопытство и постоянно следит за ней. Какими бы не были его отношения с отцом, наверняка Макс всё равно тоскует по нему и хочет знать, как тот жил последние пару лет и почему поступил так, как поступил.  

– Нет, ничего не нашла, – пожала плечами Евгения.

– Может, поищем вместе?

– Давай. Хотя я вроде бы тщательно всё перерыла.

Они снова внимательно исследовали все полки и ящички, но результат прогнозируемо оказался тот же.

– Похоже, ты права, письма нет, – сделал неутешительный для Жени вывод Максим.

Она уже минут десять как отчаялась что-то найти и сидела на диване, лишь наблюдая за изысканиями соратника по приключению и рассуждая вслух:

– Макс, как думаешь, почему Вячеслав Георгиевич не оставил мне никаких объяснений? Ведь должен же был.

Максим сел рядом.

– Почему должен? Наверно, ему было всё равно, как ты поступишь с домом: продашь или будешь использовать как дачу. Просто хотел сделать тебе приятное.

В словах Макса не было издёвки. От этого они завели Женю ещё больше.

– Да с чего он хотел сделать мне приятное? – спросила с досадой. И добавила уже практически безэмоционально: – Мы не были любовниками. Уже устала объяснять это всем.

Максим поднял на Евгению глаза и долго не отводил. Зелёные, умные, циничные, излучающие тот самый магнетизм, который всегда приводил Женю в смятение. Теперь, правда, в них стало больше жёсткости. Однако через несколько секунд взгляд потеплел. Евгении показалось, что Макс ей поверил, или, во всяком случае, хочет поверить.

– Если так, тогда действительно странно, что нет записки или письма, – произнёс Максим задумчиво. – Отец не был склонен к немотивированным порывам. Надо подумать.

Вот именно – странно и непонятно. Но Женя уже устала ломать голову.

– Ладно, нет так нет. Поехали назад, – предложила она.

– Вернуться мы всегда успеем, – возразил Макс. – У меня другая идея. Давай попьём чаю и ещё раз прикинем, что мы могли упустить.

– Чаю мы вряд ли попьём. Разве что воду кипячёную, – усмехнулась Женя.

После всех перипетий от горячего напитка она, в общем-то, не отказалась бы, но где его раздобыть?

– Почему вряд ли?

Вот парни странные. Считают, что если есть кухня, то автоматически должен быть и чай.

– Потому что чайник-то я вижу, а вот найдём ли заварку – большой вопрос. Ты разве не заметил: тут сто лет никто не жил.

– Хм. Заметил прямо противоположное.

Женя очень удивилась такому заявлению. Не нужно было обладать детективными способностями, чтобы понять: дом не обитаем. Она поглядела на Макса вопросительно.

Глава 7. Всё идёт по плану

Глава 7. Всё идёт по плану

Высокий статный мужчина со слегка посеребрёнными сединой висками стоял возле огромного экрана размером с окно. Чёрный халат из дорогой атласной ткани был наброшен на плечи. Мужчина наблюдал за тем, что происходит по ту сторону от стекла, с самодовольной полуулыбкой. Пока всё шло по плану. Ну, почти всё. Кое-кто из действующих лиц вольничал, проявлял излишнюю инициативу, но вряд ли это сможет нарушить основной ход событий, тщательно спланированный Князем. Князь – так мужчина называл сам себя. Ему не нравилось имя, данное при рождении. Оно не отражало сущности, было слишком простым для такого неординарного человека.

Князь отошёл от экрана и сел в кресло. Плеснул в бокал бордовой жидкости. Мелкие пузырьки начали плавно подниматься со дна – признак того, что напиток стоит денег. Больших денег. А другие Князь и не пил. Сначала он насладился терпким запахом и только потом начал не спеша цедить, продолжая поглядывать на экран.

Последние годы Князю стало казаться, что он пресытился жизнью. Развлечение не приносили прежнего удовольствия. Женщины не заводили так, как раньше. Путешествия, азартные игры – всё приелось. Но он придумал себе новую забаву. Такую, которая вернула подзабытые эмоции и ощущения. Жизнь снова приобрела яркий вкус – терпкий сладковатый и одновременно чуть горьковатый, такой же, как у дорогого напитка, что был налит сейчас в бокале.

– Расскажи толком, что произошло?

Макс пытался добиться подробностей от Жени. Но она была настолько ошеломлена новостями из офиса, поведанными по телефону Марией, что никак не могла уложить информацию в голове. Смотрела растеряно то на собеседника, то на льющий за окном дождь. Капли барабанили по карнизу ритмично, в отличие от мыслей, которые носились хаотично, перепрыгивая с одного на другое. Но Максим смотрел выжидающе, и Женя начала:

– Маша сказала, в офис приехала полиция. Допрашивают всех сотрудников. Был анонимный звонок о том, что Карина покончила с собой. Якобы видели, как она спрыгнула с моста. Ушла под воду и не вынырнула.

Теперь и Макс выглядел ошарашенным. Помолчал немного. Но потом заговорил довольно спокойно.

– Думаю, Мария рано паникует. Анонимный звонок есть анонимный звонок. Может, чей-то глупый розыгрыш. Да и потом Карина не та девушка, что будет накладывать на себя руки.

– Я Маше так и сказала. Но Карины нигде нет. Ни дома, ни на работе. Мобильный не отвечает.

Макс снова замолчал. Евгения догадывалась, что его терзает та же мысль, что прочно засела и в её голове.

– Как думаешь, могла Карина настолько расстроиться из-за завещания, что сделала такое.

– Не могла, – ответил Макс категорично. – Её, конечно, сильно задело, что отец ей ничего не оставил. Но она успела накопить на чёрный день, пока была с ним рядом. Насколько знаю, при жизни он не скупился на подарки.

Максим прав. Женя и сама знала, что бедность Карине не грозила. У неё была шикарная квартира, дорогой автомобиль и кругленькая сумма на счету. И всё-таки мулатке было очень не по душе, как Кольцов составил завещание. Особенно в той части, которая касалась этого злополучного дома. Иначе бы она не приехала вчера вечером к Евгении, а сегодня ранним утром – сюда. Что-то до чёртиков не давало ей покоя.

– Я вот думаю, – озвучила мысли вслух Женя, – если это всё-таки Карина была здесь до моего появления и нашла письмо Кольцова. Не могло в нём быть что-то такое, что выбило её из колеи.

Макс ответить не успел. Снова запиликал телефон. Только теперь уже не Женин. кто-то желал поговорить с Максимом.

– Да, Лиза, – произнёс он в трубку, и Евгения поняла, что звонит сестра.

Макс разговаривал с ней ласково. Женя даже удивилась, каким мягким может быть тембр голоса у парня, что сидел напротив. Видимо, у них с сестрой были трепетные отношения, чего, кстати, не скажешь об отношениях с матерью. Тамара проявляла редкое равнодушие к сыну. Другая бы пыталась поддержать несмотря ни на что. А эта без грамма сожаления забыла о нём сразу после разразившегося два года назад скандала.

По длинным паузам между фразами Максима Женя догадалась, что сестра о чём-то ему рассказывает. Причём о чём-то таком, что её сильно беспокоит, потому что Макс постоянно повторял:

– Не переживай. Всё будет хорошо.

Чувство деликатности заставило Женю не мешать Максиму спокойно поговорить. Она встала из-за стола и пошла в ванную комнату освежиться. Санузел был единственным помещением в доме, которое имело собственную дверь и позволяло уединиться.

Здесь тоже было по-Кольцовски роскошно и неординарно. Огромная двухуровневая джакузи, душевая кабинка с голубоватой подсветкой и зеркальные стены. Женя с удовольствием подставила руки под прохладную струю воды, набрала пригоршню и ополоснула лицо. Мама всегда говорила, что вода имеет свойство смывать тревоги. Не очень-то Евгения верила в мистические свойства этой прозрачной жидкости, но всё же водные процедуры действительно немного протрезвили ум.

Женя слышала, что Макс ещё разговаривает с сестрой, поэтому выходить не спешила. И хотя ванная комната уже была вдоль и поперёк исследована на предмет записки от Кольцова, Евгения решила глянуть ещё раз. Ничего нового не обнаружила. Шкафчики всё также девственно пусты, лишь листочек плотной ароматической бумаги. Женя покрутила его в руках. Бледно розовый с запахом луговых цветов. Хотела было вернуть на место, но вдруг шальная идея посетила голову. Во всём доме это единственный лист бумаги, и он, пожалуй, лучше всего мог бы исполнить роль записки. Его поверхность, правда, совершенно чиста. Но что если послание от Кольцова написано на нём какими-нибудь хитрыми чернилами, которые становятся видны только в ультрафиолетовом свете? В шпионских романах она про что-то подобное читала. Вероятность была, конечно, мала, но всё-таки Евгения свернула листочек пополам и сунула в карман джинсов. Потом проверит.

Глава 8. По разные стороны

Глава 8. По разные стороны

– Не переживай. Всё наладится, – снова повторил Максим. – Тебе теперь нельзя волноваться.

Он старался говорить, как можно мягче, хотя в душе кипела буря эмоций. Он не понимал, как его тихая робкая сестра могла попасть в такую историю. Как этот мерзавец оказался на её пути? И главное, что ей теперь посоветовать? А она просила именно совета, и именно у Макса.

Он хотел бы подсказать правильное решение. Очень хотел бы. Макс любил сестру. Как можно было не питать трепетные чувства к этому трогательному созданию? Лиза была на десять лет младше – выросла на его глазах. Нежный цветочек, который все лелеяли. Наверно из-за этого она была порой такой беспомощной. Такой зависимой от родителей. Такой послушной и безвольной. Но она единственная не отвернулась от Макса после того скандала двухлетней давности. Не то чтобы не поверила обвинениям. Нет. Ей просто было безразлично, замешан ли Максим во всех тех грязных делах. Она всё равно продолжала его любить. Она продолжала звонить тайком от родителей. Пыталась передать деньги. Она даже приезжала пару раз, солгав отцу, что отправляется с друзьями на море. Для робкой малышки это были отчаянные по смелости шаги. И Макс не забыл об этом. На такое преданное чувство обычно бывает способна только мать. Но мать-то как раз моментально приняла сторону отца. Да, в общем-то, она никогда и не была на стороне Макса. Он не чувствовал её тепла, даже когда был ребёнком. Они всегда ощущали друг друга чужими.

– Всё будет хорошо, – вновь повторил Максим, пытаясь хоть как-то унять всхлипывания сестры.

Но как оно вдруг станет хорошо, он не понимал. Что, вообще, в её ситуации хорошо, а что плохо? Макс не знал ответов. Это был тот случай, когда ты не можешь поставить себя на место другого и испытать то, что испытывает он.

Лиза позвонила вчера вечером. Сильно нервничала. Сказала что-то вроде:

– Макс, кажется, я беременна.

Он сразу понял, что речь о незапланированной беременности, потому что ни о женихе, ни о готовящейся свадьбе сестра не упоминала. Стало очевидно, что постарался бойфренд, которого Лиза по какой-то причине не афишировала.

– Кто он? – спросил Макс, чувствуя, как руки сжимаются в кулаки.

У него почему-то ни на секунду не возникло сомнений, что этот парень – отъявленный подлец. Потому что нежная наивная и бесконечно добрая Лиза заслужила красивых ухаживаний и пламенных признаний в любви, а уж потом всё остальное. Однако ухаживания и признания, как оказалось, были. Гадёныш, правда, забыл рассказать, что женат. И вот теперь он рвался немедленно развестись, и связать свою жизнь с Лизой. Но как бы малышка ни была наивна, у неё хватило мудрости на простую истину: на чужом несчастье своего счастья не построишь. Макс же видел ситуацию ещё глубже. Он не сомневался, что новоявленный женишок подбивал клинья к Лизе лишь по одной причине – она богатая наследница.

Лучшее, что можно было посоветовать сестре, послать альфонса куда подальше. Если бы не одно но – ребёнок. Однако у Макса теплилась надежда, что сестра ошибается насчёт беременности. Он, конечно, не силён был в этом разделе медицины, но ведь Лиза в последнее время пребывала в постоянном стрессе: смерть отца, похороны. Может, это как-то сказалось на гормональном фоне, вот тест и дал ложноположительный результат.

– Сходи для начала к врачу, – посоветовал Максим. – Может, не всё так однозначно, как ты думаешь.

– Нет, – робко возразила сестра. – Не успею я выйти из кабинета, Семён Георгиевич всё доложит маме. А я не хочу, чтобы она знала. По крайней мере, до тех пор, пока не решу, что с этим делать.

Это была чистая правда. Бессменный семейный врач Кольцовых клятву Гиппократа понимал по-своему: медицинскую тайну он никому не разглашал, за исключением тех, кто ему щедро платил.

– Не иди к Семёну Георгиевичу. Сходи к обычному участковому доктору.

Теперь Максим знал, что бывают и такие. За эти два года, он, вообще, узнал много интересного.

Лиза послушала совета и вот теперь звонила рассказать, что врач подтвердил беременность.

– Всё будет хорошо, – в десятый раз произнёс Макс и снова поймал себя на мысли: он не знает, что для сестры в её ситуации хорошо. Нужен женский взгляд, мнение кого-то, кто мог бы мысленно поставить себя на место Лизы. И у него была кандидатура, с кем можно было посоветоваться. Макс пообещал сестре перезвонить через какое-то время и сбросил вызов.

Долил себе чаю в чашку и принялся терпеливо ждать, когда Женя выйдет из ванной комнаты. Он понимал, что ей надо время привести мысли в порядок после шокирующих новостей о Карине. Сам Макс ни секунды не сомневался, что мулатка жива и здорова. Анонимный звонок в полицию – это либо чья-то неудачная шутка, либо, что более вероятно, ход самой же Карины. Возможно, она затеяла какую-то очередную игру.  Опять хочет кого-то подставить, готовит ловушку. Кому на этот раз? Интуиция подсказывала, что жертвой может оказаться Евгения. И это очень настораживало. На себе испытал, насколько подло и жестоко действует Карина, и категорически не хотел, чтобы Женя стала её мишенью.

За эти пару часов, что Макс провёл здесь, он понял, что его первое впечатление о Евгении было правильным. Тогда, два года назад, она казалась ему серьёзной, глубокой, неординарной, особенной – так оно и есть. Что-то её, несомненно, связывало с отцом, иначе бы он не отписал ей дом, но это точно не интим. Максу была приятна эта мысль. Безумно приятна. Он испытывал к Жене влечение. Оно родилось ещё тогда и прекрасно жило в нём долгие месяцы, а теперь вспыхнуло с новой силой. И он опять, как два года назад, мечтал начать с ней отношения. Он был уверен: это будет что-то яркое и взрывоопасное, такое, от чего будет сносить крышу. От предвкушения приятно ныло под ложечкой.

Глава 9. Часть1. Незнакомка

Глава 9. Часть 1. Незнакомка

Евгения снова дико пожалела, что нет с собой телефона. Не вызовешь ни скорую, ни полицию. А что нужны обе эти службы, сомнений не было. Происходит что-то очень-очень нехорошее. Слишком много за сегодняшний день ужасных событий: Карина спрыгнула с моста, Женю оглушили и бросили без сознания в неизвестном месте, а теперь и ещё одна девушка без чувств. Она хоть дышит? Евгения наклонилась и аккуратно развернула незнакомку лицом вверх. Какая же она юная. Наверно, школьница ещё. Лет семнадцать-восемнадцать. Поразил необыкновенно белый оттенок лица, почти не отличимый от цвета густых белокурых волос. К счастью, девушка дышала. Видно было, как вздымается её грудь. Но давалось это бедолаге с большим трудом. Те же проблемы, что мучили Женю несколько минут назад.

Как помочь незнакомке? Евгения расстегнула пару верхних пуговиц глухой бордовой блузки, которая плотно облегала тело девушки. Нежная белая шея оказалась освобождена из жёстких объятий тяжёлой ткани. Но до застёжек, расположенных ниже, добраться было невозможно. Блондинка что-то судорожно прижимала к груди. Женя попробовала отвести её руки – бесполезно. Хватка незнакомки стала ещё крепче.

– Эй, очнись! – Евгения легонько похлопала девушку по щеке.

Ресницы блондинки задрожали, и она открыла глаза.

– Ты как? Сесть можешь? – Женя подала ей руку.

Девушка опёрлась на неё только одной рукой, вторую продолжала прижимать к груди. Несколько секунд незнакомка озиралась по сторонам – приходила в себя.

У Евгении появилось стойкое ощущение, что их с блондинкой вывели из строя одним и тем же способом. А потому теплилась надежда, что девушка быстро сообразит что к чему. Ведь у самой Жени было также. Сначала затруднённое дыхание, потом минутное замешательство, а затем состояние нормализовалось, и от неприятных ощущений не осталось и следа.

– Уже лучше? – спросила Евгения, когда взгляд блондинки стал осмысленным. – Идти можешь? Нам бы убираться отсюда, а то вдруг они вернутся.

Под «они» Женя подразумевала тех, кто сначала их отключил, а потом привёз сюда. Она уже начала сомневаться, что в её злоключениях виноват Макс. Во всяком случае, он действует не один. Потому что эта девушка уж точно стала жертвой кого-то другого.

Незнакомка при помощи Евгении поднялась на ноги. Её рука по-прежнему что-то прижимала к груди. Господи, да что там у неё? Что она так ревностно охраняет? Что-то ценное? Кошелёк? И тут до Евгении дошло: это, наверно, телефон! Будь у неё у самой сейчас мобилка, тоже, небось, прижимала бы к сердцу. Это ж их спасение!

– У тебя в смартфоне есть GPS-навигатор? – с надеждой спросила Женя.

Незнакомка вместо ответа посмотрела с подозрением.

– Да не трону я твой мобильный, – успокоила Евгения. – Но выбираться-то отсюда как-то надо. Что ж ты так и будешь его к груди прижимать?

Девушка молчала. Наверно, всё-таки ей досталось больше, чем Жене. Никак не может прийти в себя.

– Тебя как зовут?

Даже на такой простой вопрос ответа не последовало.

– Меня Женя. Ты знаешь это место? Знаешь, как выйти к шоссе?

Громкий всплеск заставил развернуться в сторону водоёма. И в ту же секунду яркий свет ударил в глаза. Евгения поняла, что к ним приближаются люди. В руках они держали какие-то источники света, наподобие прожекторов, которые ослепляли и не давали ничего рассмотреть. Женя старалась сообразить, кто это. Радоваться, или спасаться бегством? Что они хотят? Откуда, вообще, взялись? Интуиция подсказывала, что лучше бы на всякий случай ретироваться.

Она потянула блондинку за руку:

– Бежим.

Но та не сдвинулась с места. Да, в общем-то, убегать и вправду было бесполезно. Девушки уже оказались окружены этими странными людьми с прожекторами. Свет стал чуть слабее, и Женя смогла рассмотреть, что все четверо подошедших – молодые крепкие мужчины. А это означало, что сопротивление бесполезно.

Евгения глянула на блондинку. Та не выглядела напуганной. Скорее, взволнованной. Она, наконец-то, оторвала руку от груди и Женя увидела, что она всё это время стискивала.

Глава 9. Часть 2. Незнакомка

Глава 9. Часть2. Незнакомка

Евгения глянула на блондинку. Та не казалась напуганной. Скорее, взволнованной. Она, наконец-то, оторвала руку от груди и Женя увидела, что же незнакомка всё это время так ревностно охраняла.

Это был лист плотной серой бумаги, сложенный в четверо. Странно, что в нём такого ценного. Девушка протянула его самому крепкому из подошедших. Видимо, посчитала верзилу главным. Тот развернул бумагу и, бегло проглядев, отдал назад. Теперь до Жени дошло, что стискиваемый блондинкой листок, видимо, являлся каким-то документом, удостоверяющим личность. По крайней мере, всё происходящее сильно напоминало паспортную проверку.

Догадки одна за другой проскочили в голове. Может, люди с прожекторами – это полиция или ведомственная охрана? А что, по одежде похоже. На всех одинаковая униформа. Чёрные брюки, чёрные кители, высокие ботинки. Возможно, они следят за порядком в закрытой зоне, где можно находиться, только имея специальные разрешения. А незнакомка, похоже, бывала тут уже не раз, если так быстро сообразила, что этим верзилам надо. Оставался только вопрос: зачем те, кто тюкнул Женю по голове, вывезли её именно сюда?

Обладатели прожекторов смотрели на Евгению выжидательно.

– У меня нет с собой паспорта, – развела она руками.

Слова верзилам явно не понравились. Главный нахмурился и поднял прожектор, направив свет Евгении в глаза. Она приложила руку ко лбу козырьком, чтобы хоть как-то защититься от ослепляющего луча.

– Меня, вообще, сюда какие-то бандиты привезли, – начала оправдываться она. – В бессознательном состоянии. Я только что пришла в себя. Даже не знаю, где нахожусь.

Странная ситуация пугала и возмущала одновременно. Разве полиция не должна защищать таких вот как Женя жертв нападения? Почему они смотрят так, будто это она злостный нарушитель закона, а не те, кто её чуть не угробил?

Главный кивнул головой в сторону Евгении. Она поняла: это был сигнал остальным действовать. Они начали приближаться к Жене вплотную. Что собираются делать? Арестовать? С одной стороны может это и к лучшему: разберутся, что к чему, и отпустят, подсказав как добраться домой. Но с другой стороны, никакой уверенности, что эти люди действительно представители органов правопорядка, не было. Они могли оказаться ещё большими злодеями, чем те, кто привёз Женю сюда.

Она судорожно соображала, что предпринять, чтобы верзилы отвязались. Эх, был бы у Евгении какой-нибудь документ, может, они и оставили бы её в покое, ведь  незнакомку-то больше не трогают. И тут в голову пришла спасительная мысль: у Жени в кармане джинсов лежит пропуск. Недавнее нововведение охраны – всем сотрудникам офиса выдали корочки и проверяют их наличие на входе. Там и фотка есть, и фамилия-имя.

– Сейчас, – остановила Женя зловещее приближение верзил. – Хоть и не паспорт, но тоже, между прочим, серьёзный документ.

Она извлекла из кармана пластиковый пропуск. Он оказался вложенным в лист ароматической бумаги, согнутой пополам. Той самой, которую прихватила из ванной комнаты в надежде, что это окажется записка Кольцова.

Женя подала пропуск главному, а листок собралась вернуть назад в карман, но верзила, проигнорировав документ, потянулся к бумаге. Ладно. Евгении не жалко. Она отдала ему и то, и другое. Видимо, обладатель прожектора хочет изучить всё содержимое карманов. Но мужчина так и остался равнодушен к пропуску, а вот бумагу развернул и поводил по ней глазами. Что он там увидел? Ведь лист совершенно чист. Но, тем не менее, этот розоватый чистый лист с запахом луговых трав произвёл на верзилу странный эффект. Он вернул его, вежливо кивнул головой и подал знак остальным уходить.

Через несколько секунд Евгения снова услышала всплеск. После чего вздохнула с облегчением. Видимо, мужчины убрались восвояси на том же плавсредстве, на котором прибыли сюда.

Макс смотрел на мобильный Евгении, который уже раскалился от пиликанья, но не знал, этично ли принять вызов. Наконец, всё же решил ответить на звонок. Может, человек на том конце провода даст какую-то подсказку, которая поможет понять, что произошло.

Звонила Мария. Немного удивилась, услышав голос Максима, и понятное дело поинтересовалась, где же подруга. Если б он знал. Он сам уже полчаса решал эту головоломку, но так и не смог понять, куда исчезла Женя. Вышла из дома, пока Макс разговаривал с сестрой? Но как она могла это сделать незаметно? С того места, где сидел Максим, хорошо просматривались обе двери: и выходная, и в ванную. Путь от одной к другой проходил мимо Макса. Как он мог не увидеть шагающую Женю? У неё, что, шапка-невидимка была на голове? Да и зачем ей выходить на улицу? Чтобы пешком под дождём идти домой? Она ведь не только телефон не взяла, но и зонт. Макс проверил. Женя вообще всё оставила в доме. Её сумочка по-прежнему стояла в прихожей на полке.

Максим в двух словах поведал Маше, что произошло, и та сильно разнервничалась. Никакой идеи, где может быть Женя, у неё не было. Она только вздохнула с отчаянием:

– И что за день-то сегодня такой? – а потом ещё и пригрозила: – Если ты мне Женьку через десять минут не найдёшь, вызову полицию.

Макс и сам был близок к тому, чтобы обратиться в органы. Вряд ли, конечно, они воспримут всерьёз его заявление. Человек пропал из ванной комнаты. Только посмеются и раньше чем через трое суток даже не подумают приступить к розыску. Но Максим столько ждать не собирался. Ситуация выглядела пугающе странной. В чём Мария права, так в том, что день сегодня явно имеет какой-то зловещий налёт. Теперь уже ситуация вокруг Карины не казалась Максу просто чьей-то злой шуткой. Мулатка была здесь ранним утром, а теперь она пропала. Женя явилась вслед за ней и тоже пропала. Очевидно, между событиями есть связь: не только время, но и место.

Глава 10. Рекомендательное письмо

Глава 10. Рекомендательное письмо

Как только люди с прожекторами исчезли, Женя предприняла новую попытку познакомиться с блондинкой. Нужно было быстренько наладить с ней контакт и убираться из этого подозрительного места, которое патрулируют странные охранники.

– Так как тебя зовут?

На этот раз девушка не проигнорировала вопрос.

– Этель, – представилась она.

Редкое имя. Женя впервые такое слышала. Но оно очень подходило соратнице по несчастью. Невесомое и воздушное, как и сама блондинка, которая казалась совсем уж худенькой и хрупкой. Даже юбка из плотного тяжёлого материала, доходящая почти до пят, нисколько не придавала Этель объёма.

Подозрительность, с какой она посматривала на Евгению, постепенно сошла на нет, и новая знакомая разговорилась.

– А я сначала подумала, что у тебя нет рекомендательного письма, – сказала она. – Ты так странно себя вела.

– Рекомендательного письма? – переспросила Женя, не понимая, о чём речь.

– А у тебя, оказывается, есть, да ещё и розовое, – в голосе послышались нотки зависти.

Слова блондинки показались Евгении странными. Настораживал даже не тот факт, что Этель приняла листок ароматической бумаги за рекомендательное письмо, а сама тема разговора. Причём тут, вообще, какие-то письма?

Женя забеспокоилась, что стресс, который пережила Этель, сказался на её психике. И не зря. С каждым новым словом блондинки, это становилось всё очевидней. Она была абсолютно дезориентирована. Полагала, что попала чуть ли не в параллельный мир. Причём, на попытки Жени разубедить её в этом, прореагировала своеобразно.

– Ты странная, – произнесла Этель озабоченно. – Действительно не понимаешь, что произошло? Ты здесь, что, не по своей воле?

– Разумеется, не по своей. У меня сегодня в планах на вечер не было получить по голове и попасть в бессознательном состоянии за город. А ты, что, по своей?

– Конечно. Все хотят сюда попасть. И я давно мечтала, – на губах Этель заиграла потусторонняя улыбка, – и вот я здесь.

Для Евгении стало очевидно, что нужно, как можно скорее показать девушку врачу, но для этого необходимо было добраться до цивилизации.

– Ты знаешь, как выйти к шоссе? – спросила Женя, не особо надеясь получить вразумительный ответ. – Или дорогу до города?

Этель посмотрела на Евгению жалостливо, как на ребёнка или психически нездорового человека:

– Город очень далеко. Ночью туда идти глупо. Мне мой рекомендатель советовал остановиться на ночлег у Софии. Она живёт рядом с озером.

Жене всё труднее и труднее было понимать новую знакомую. Какая каша у неё в голове. Кто такой рекомендатель, по её мнению? Тот, кто написал рекомендательное письмо? Кому и зачем? И кто такая София? 

– Идём, – позвала Этель и уверено зашагала по тропинке вдоль озера.

Евгения колебалась. Составить компанию девушке, у которой огромные проблемы с адекватностью, не лучшее решение, но и отпустить её одну искать приключения на свою голову тоже нехорошо. Местность выглядела безлюдно. Случись что, кто Этель поможет?

Подумав пару секунд, Женя присоединилась к блондинке. Тропинка всё равно виднелась пока только одна, и идти особо больше было некуда. Да и оставалась надежда, что Этель действительно знает дорогу к какому-то человеческому жилью. София там обитает или ещё кто, главное чтобы телефон имелся. Тогда все проблемы будут решены быстро.

– Я вот всё гадаю, и понять не могу, почему твой рекомендатель ничего тебе не рассказал, – задумчиво произнесла Этель, когда с ней поравнялась Женя. – Ты такая потерянная.

– А что он должен был мне рассказать? – поинтересовалась Евгения. – И, вообще, кто он такой, этот рекомендатель?

Женя подумала, что если даст блондинке выговориться, если та поделится всем тем, что засело в её голове, то постепенно её сознание прояснится, и к ней вернётся способность мыслить здраво.

– Рекомендатель – это тот, кто дал тебе рекомендательное письмо.

– Вот это? – Женя достала из кармана лист ароматической бумаги.

– Ну да.

– Но какое же это письмо? Тут же ни слова не написано?

– Это ты не видишь. А любой менталист прочитает без проблем.

– Выходит, те верзилы с прожекторами были менталистами и что-то смогли здесь прочесть?

– Конечно. Если б не прочли, разве б они тебя отпустили?

Слова Этель выглядели бредовыми, но разумное зерно в них было. Люди в чёрной униформе действительно отстали от Жени только после того, как исследовали розовый лист. Может, как она и подумала вначале, на бумаге что-то написано особыми чернилами, которые становится видно только при определённом освещении. А те прожектора, как раз и производили нужный свет.

На всякий случай она ещё раз посмотрела на свой листочек под разными углами, но ни намёка на буквы не заметила.

– И что ж тут, интересно, написано такого, что охранники не стали меня арестовывать?

Этель вновь посмотрела жалостливо и даже немного с подозрением:

– Ты действительно не знаешь, о чём говорится в твоём рекомендательном письме? Что же ты тогда будешь делать?

– Не знаю, – устало выдохнула Евгения.

Разговор её реально утомил. Колючая навязчивая тревога потихоньку вкрадывалась в сердце. Женя не понимала, что происходит. Почему Этель с таким упрямством называет бумажку, цель которой освежать воздух в ванной комнате, рекомендательным письмом? Почему охранники тоже отнеслись к этому листочку, как к документу? Почему Женя идёт сейчас непонятно куда рядом с девушкой, у которой проблемы с психикой? Почему девушка, у которой проблемы с психикой, знает ответы на вопросы, а Женя нет?

Глава 11. София

Глава 11. София

Этель взяла на себя роль гида и проводника. Она бодро шагала по узкой тропинке, не обращая внимания на колючие кусты, росшие по сторонам. Женя удивлялась, откуда в такой миниатюрной девушке столько сил и энергии, особенно учитывая, какое потрясение она только что пережила.

– Тут идти недалеко. Полчаса не больше. По крайней мере, так мне рекомендатель говорил.

Евгении уже слово «рекомендатель» набило оскомину, но она решила больше ни в чём Этель не переубеждать, а просто слушать. Всё равно аргументы закончились. Тем более блондинка находилась в прекрасном расположении духа и с виду не нуждалась в моральной поддержке. Наоборот, пыталась приободрить спутницу.

– Уж не знаю, как так получилось, что ты не понимаешь, куда попала, – сказала она, – но тебе радоваться надо. Сюда не так-то просто пробраться.

– Почему?

– Много всего. Но главное, стоит очень недёшево.

– Странно, – усмехнулась Женя. – По крайней мере, я сюда попала бесплатно, если конечно не считать платой то, что получила по голове.

– Ты не могла попасть сюда бесплатно, – упрямо повторила Этель. И добавила с сожалением: – Эх, если бы такое было возможно.

– И всё-таки я не платила, – заверила Евгения. – Не могла я забыть, как с деньгами рассталась, даже если допустить, что мне от удара по голове слегка память отшибло.

– Значит, за тебя заплатил кто-то другой.

– И кто же этот благодетель? – снова усмехнулась Женя.

– Тебе видней. Может, кто-то из родственников. Или рекомендатель. Но это должен быть состоятельный человек. Нужны большие деньги.

– А за тебя кто заплатил? Откуда у тебя такие деньги?

Вопрос почему-то смутил Этель. Она замолчала, как будто её застали врасплох. Её худенькая белая ручка начала теребить плотный материал юбки. У Жени даже возникла надежда, что у блондинки наконец-то начинает проясняться в голове. Сейчас она поймёт, что все эти рекомендатели с их письмами, все её теории с попаданием – это только плод её воображения, последствие стресса. Но зря Женя надеялась. Этель независимо передёрнула плечами и сказала:

– Получила наследство от богатого дядюшки. Вот откуда у меня деньги.

Дальше девушки минут пять передвигались молча, пока не дошли до развилки. Широкая дорога круто уходила вправо. Евгении она казалась надёжной – выведет если не напрямую к городу, то хотя бы к жилью или шоссе. Но Этель уверенно свернула влево на чуть приметную тропинку, которая терялась в густых зарослях кустарника.

– Ты уверена, что нам сюда? – настороженно спросила Женя.

Очень не хотелось лезть в дебри.

– Уверена. Рекомендатель мне рассказывал, что к дому Софии ведёт именно эта тропа.

Этель нырнула в заросли. А Женя снова засомневалась, стоит ли идти за блондинкой или воспользоваться подсказкой интуиции и двинуться по широкой дороге.

– Идём, – обернувшись, позвала соратница по приключению. – Тебе по любому нужно пообщаться с Софией. Кто-то же должен прочитать тебе письмо.

Евгения поколебалась с минуту и всё-таки последовала за Этель, сама удивляясь своему решению. Не разумно это, но ей очень не хотелось оставлять блондинку одну и самой оставаться в полном одиночестве. Наверно, начал сказываться стресс.

Поравнявшись с Этель, Евгения спросила:

– А что хоть примерно должно быть написано в этом письме?

– В рекомендательном письме должно быть написано, кто твой рекомендатель и где он живёт.

Евгения закатила глаза. Блондинке удалось создать кашу не только в своей голове, но уже и в Жениной.

– Ну, хорошо. В письме должен быть адрес рекомендателя. Но что он за шишка такая?

– Рекомендатель – это твой покровитель. Он должен быть отсюда, понимаешь?

– Не очень.

– Да что ж тут непонятного? – возмутилась Этель. – Кто бы тебя пустил сюда, если б здесь не было твоего покровителя? Того, кто готов за тебя поручиться. Того, кто будет тебя опекать? Того, кто будет тебя содержать, ну хотя бы первое время. Не будь у тебя письма с именем и адресом рекомендателя, стражники бы вернули тебя назад.

Этель хочет сказать, что если бы не та злополучная розовая бумажка, то ведомственная охрана отправила бы Женю домой? Вот, чёрт! И зачем она только достала из кармана этот листик.

Досада породила целую цепочку мыслей. Если в словах Этель была хоть доля правды, выходило, что на розовой бумаге написано чьё-то имя. Вопрос – чьё? Учитывая, что листок Женя нашла в ванной комнате дома Кольцова, не его ли фамилия окажется запечатлённой там?

– Почти пришли, – сообщила Этель, указывая в просвет между ветвями.

Женя пригляделась и увидела небольшой домишко. Ничего примечательного – невысокий одноэтажный деревянный сруб. В одном из его окон горел слабенький свет. Неужели, наконец-то, хоть какая-то цивилизация? Да Женя просто расцелует хозяйку дома, если у неё имеется телефон.

Этель поднялась на крыльцо из пяти ступенек и постучалась в дверь. Порожек был настолько узким, что не вместил бы двоих. Поэтому Женя осталась снизу.

– Да, кстати, забыла тебе сказать, – развернувшись к Евгении, произнесла Этель. – София абсолютная глухая.

Глухая? Женя ощутила горькое разочарование. Надежда найти в жилище средство коммуникации таяла на глазах. Телефон глухому человеку не нужен. Хотя, может, у Софии имеется ноутбук, с выходом в интернет?

– Слушай, а зачем же ты тогда стучишь? – спросила Женя. – Разве София услышит?

Глава 12. Переждать грозу

Глава 12. Переждать грозу

В Евгении боролись два противоположных желания. Первое – немедленно выскочить из комнаты, а ещё лучше из дома подальше от странной женщины, в адекватности которой начала сомневаться. И второе – наоборот, не двигаться с места, пока хозяйка не объяснит во всех подробностях, что имеет в виду.

– Сиди, – оскалилась София, как будто ощутив, что гостья близка к побегу.

Костлявые пальцы сомкнулись вокруг запястья. Их хватка была настолько цепкой – казалось, не вырваться. Старуха перегнулась через стол, приблизив лицо почти вплотную. Женя почувствовала, что её охватывает паника. Было что-то во взгляде Софии жуткое, потустороннее, что лишало воли к сопротивлению. Мороз пошёл по коже, начала бить крупная дрожь.

– Ты мне понравилась, – выдала женщина. Обычно такие слова говорят с теплотой в голосе, но тут, наоборот, ощущался лишь лёд и зловещая угроза, – поэтому дам тебе намёк. Слушай и запоминай. Потом пригодится.

София ещё теснее сжала запястье. Настолько сильно – казалось, остановился кровоток. Женя почувствовала головокружение. Тошнотворный ком подступил к горлу. Она сделала пару глубоких вдохов пытаясь прогнать дурноту, но в глазах всё равно потемнело. Больше Евгения ничего не видела, только слышала загробный голос старухи:

– Около тебя две женщины: тёмная и светлая. Довериться можно только одной, другая предаст. Смотри, не ошибись. Около тебя двое мужчин. Один молод, другой стар. Один тебя уже купил, другой попытается выкупить. Не продавайся никому.

После этой фразы, старуха отпрянула. Женя жадно схватила воздух ртом. Темнота начала рассеиваться и способность видеть постепенно восстановилась. София снова выглядела безобидно. Её взгляд потух. Руки безжизненно повисли вдоль тела.

Евгения ещё с минуту приходила в себя. Ощущения были странными. Дикая усталость. Ноги казались налитыми свинцом. Женя собрала силы, чтобы встать. Но в последний момент передумала. Она ещё не узнала то, зачем её сюда послала Этель.

– Что тут написано? – Евгения достала из кармана розовый листик и положила на стол перед Софией.

Та никак не прореагировала. Её взгляд был устремлён в одну точку на стене. Женя подождала пару минут и повторила вопрос. Результат тот же. Видимо, хозяйка больше не проронит ни слова.

Евгения сунула бумагу назад в карман и, с трудом поднявшись, поплелась к выходу из комнаты. Она уже прикрывала за собой дверь, когда услышала едва различимое:

– На холме.

К чему относились слова? Это то, что написано на листке? Вернуться и расспросить? Интуиция подсказывала, что делать это бесполезно. Всё, что хотела, София уже сказала. И Женя направилась в комнатушку, которую хозяйка отвела гостям.

Зашла внутрь и без сил опустилась на краешек кровати. Этель подскочила и пристроилась рядом:

– Ну? Прочла София письмо? Кто твой рекомендатель? Где живёт?

– На холме, – ответила Женя с сарказмом.

Такой адрес казался ей не более точным, чем «на деревню, дедушке». Но на Этель фраза произвела странное впечатление.

– На холме? – переспросила она, широко раскрыв глаза. – Ты ничего не перепутала?

– Да вроде бы нет, – пожала плечами Женя.

Этель заёрзала на кровати. Её руки начали нервно теребить пыльное покрывало.

– Я, конечно, по цвету письма догадалась, что твой рекомендатель, кто-то из них, – сказала блондинка многозначительно, – но, не думала, что именно он.

Женя вздохнула. Бедная Этель. Что творится в её голове? Что за околесицу она плетёт? Хоть сама себя понимает? Нет, её срочно надо показать врачу. Добром это не кончится.

– Думаю, нам не стоит дожидаться утра, – решительно заявила Женя. – Надо выбираться отсюда прямо сейчас.

– Ты что? – испуганно возразила Этель. – Уже совсем ночь. Темень.

У Евгении был свой аргумент:

– Ночью в лесу и то не так жутко, как тут, в жилище Софии. Вернёмся к развилке и пойдём по широкой дороге. Она должна вывести к шоссе.

Женя не успела договорить – комнату озарил всплеск молнии. Оглушительный гром, последовавший через секунду, казалось, сотряс маленький домишко так, что тот сдвинулся с места. Евгения от досады стукнула по кровати кулаком. Ещё никогда гроза не начиналась так неожиданно и так безжалостно не рушила планы.

Всполохи молнии начали сверкать один за другим. Их цвет был каким-то необычно фиолетовым. А сами огненные росчерки непривычно изламывались в причудливые зловещие формы. Капли дождя, неистово забарабанили по стеклу. Вода затекала в щели. Всё это делало и без того убогое жилище совсем неуютным.

Стихия навела на Этель ужас. Она робко прижалась к Жене.

– Ты боишься грозы? – спросила шёпотом.

– Нет, – слегка приврала Евгения.

Вообще-то, она относилась к таким сюрпризам погоды спокойно, но именно сейчас в этом хлипком домишке, который, казалось, рассыплется после очередного порыва ветра, ей было немного жутковато.

– Санди тоже никогда не боялся грозы, – сказала блондинка с ноткой грусти в голосе. – Всегда про него вспоминаю во время непогоды.

– Кто это?

– Мой парень.

Женю удивило странное, хоть и красивое имя. Впрочем, под стать Этель.

Очередной раскат грома, от которого задрожали стёкла, заставил блондинку зажмуриться и ещё теснее прижаться к Евгении.

– Жень, а у тебя есть парень?

– Сейчас нет.

– Почему? Умер?

– Что за ерунда? – возмутилась Евгения. – Почему вдруг умер? Жив-здоров и даже женат.

Глава 13. Подмена

Глава посвящается любимому читателю, у которого сегодня день рождения:)

Пусть сбываются мечты!

Глава 13. Подмена

Всполохи молнии и раскаты грома стали тише, а барабанная дробь дождя, наоборот, чётче и ритмичнее. После сотрясающих дом звуков стихии, это постукивание капель казалось умиротворяющим и убаюкивающим. Этель постепенно затихла в объятиях Жени. Похоже, заснула. Евгения подложила блондинке под голову подушку, а сама опёрлась на вторую. Спине требовался хоть небольшой отдых.

Через какое-то время глаза начали слипаться. Женя впала в полудрёму. Перестала замечать, что творится вокруг, но сознание до конца не отключилось. В голове крутилась фраза, сказанная Софией. Про двух женщин и двух мужчин, которые должны сыграть в судьбе Жени какую-то роль. Евгения не восприняла слова всерьёз, но, тем не менее, мозг непроизвольно пытался проанализировать информацию.

На роль тёмной женщины вполне могла бы подойти Карина. И дело даже не в цвете кожи, волос и глаз. Последний разговор с ней оставил мрачный осадок. От неё исходила угроза, неприязнь лилась рекой. Карина всегда казалась Жене тяжёлым человеком, а после той «милой» беседы это ощущение только усилилось. Мулатка уже вышла из квартиры, а её тёмная аура ещё какое-то время продолжала давить на Евгению. Тогда не удивительно, что София предостерегла о предательстве. Карина предаст и не поморщится.

Если бы Женя находилась не в полудрёме, а бодрствовала, то вряд ли пришла к такому выводу, потому что вспомнила бы, что мулатка пропала, а если верить анонимному звонку, вообще, мертва. И навредить никак не может. Но сознание пребывало в пограничном состоянии и крутило фактами, как хотело. Подчинялось не логике, а интуиции.

Вот так же, руководствуюсь исключительно чутьём, Женя вычислила и вторую женщину. Светлая – это София об Этель. И опять же дело не только в её необычной коже молочного цвета и белых волосах. Внешний облик Этель соответствует внутреннему. По крайней мере, Жене так показалось. Эта девушка, хоть и была немного не в себе после пережитого стресса, но всё равно производила впечатление лёгкой, воздушной, чистой.

Расшифровав первую часть фразы, Женя взялась за вторую. С мужчинами было сложнее. Евгения знала много и молодых, и старых представителей сильного пола. Кого София имела в виду? Возможно, Кольцовых: отца и сына? Но идею пришлось отбросить. Как бы ни было затуманено дрёмой сознание, всё же Женя помнила, что босс, к сожалению, погиб на сафари и никак не может никого купить или выкупить.

Мысли уплывали всё дальше и дальше, становились всё менее и менее чёткими, растворяясь в подсознании, когда кто-то больно потряс за плечо. Евгения встрепенулась и открыла глаза. В мутное оконце пробивался свет. Уже утро? Оказывается, Женя всё же умудрилась крепко уснуть..

Этель рядом не было. А сотрясала Евгению София. Женя уже знала, что та бывает в двух состояниях: индифферентном и активном, и глянула ей в глаза. Те были живы, горели разными эмоциями, среди которых злость и насмешка. Хозяйка недовольна, что гости так долго заспались. Пришла разбудить и выгнать?

Женя попыталась стряхнуть с плеча костлявые пальцы, которые больно впивались в кожу. Её озадачивало своеобразное гостеприимство Софии, но заговорила Евгения вежливо. Как бы то ни было, хозяйке надо отдать должное: пустила в дом на ночь двух незнакомых людей. Это не каждый сделает.

– Я уже проснулась. Не сердитесь, София. Спасибо за ночлег. Сейчас мы уйдём. Кстати, не знаете, где Этель?

Старуха оскалилась и неприятно рассмеялась:

– Та, кому ты доверилась, украла твою судьбу.

– Что?

Как же Женя за последнее время устала от загадок и таинственных безумных фраз.

– Проверь карманы, – снизошла София до более понятной реплики. – И поторопись. Может, успеешь догнать воровку.

Старуха вышла из комнаты, оставив Евгению в недоумении. На что она намекала? Хотела сказать, Этель что-то стянула у Жени? Глупости. Блондинка на такое не способна. Да и что она могла взять? У Евгении ни копейки. Все деньги остались в сумочке, в доме Кольцова. Всё её богатство на данный момент – это пропуск в офис и лист розовой бумаги.

Женя пошарила рукой в кармане и извлекла наружу его содержимое. Пропуск на месте. И даже бумага есть. Только не розовая – серая. Евгения узнала этот листик. Именно его Этель показывала охранникам с прожекторами. Выходит, блондинка не столько украла, сколько подменила одну бумажку другой. Но зачем? Объяснить поступок можно было, только если вспомнить теорию Этель о том, что листки являются рекомендательными письмами. Причём, Женино розовое от человека, который живёт на холме, вызывало некую едва уловимую зависть Этель. В её картине мира этот листок значил что-то важное.

Евгения выскочила из комнаты. Интуиция подсказывала, что надо догнать блондинку. В тот момент Женя даже не могла бы объяснить почему. Ей, конечно, было досадно, что девушка, которой начала доверять, оказалась способна на подставу, но двигало Евгенией не желание заглянуть обманщице в глаза. Скорее, Женя уже начала верить, что на листке действительно может быть написано что-то важное. И это послание явно адресовано ей, а не блондинке. Может, это всё-таки письмо Кольцова, где он объясняет ситуацию вокруг его особняка.

Женя мимоходом заглянула в соседнюю комнату ещё раз поблагодарить Софию за ночлег. Но хозяйка слов не услышала. Она снова ушла в себя. Пустыми глазами смотрела в окно. Евгении оставалось только пообещать себе, что когда это дурацкое приключение закончиться и она снова окажется дома, найдёт способ отблагодарить Софию.

Выскочив на улицу, Женя обомлела. Её взгляду открылся настолько сюрреалистичный пейзаж, что на секунду показалось, она всё ещё спит. После ночной грозы дорога была размыта – сплошь в лужах разного размера. И в этих лужах отражалось безоблачное небо. Не голубое, о ужас! Нет! Насыщенно бирюзовое. Цвета морской волны, как любит называть мама этот сине-зелёный оттенок. Это было жутко красиво. Так, что захватывало дух. И это было жутко страшно, потому что такого быть не могло.

Глава 14. Не на один день

Глава 14. Не на один день

Евгения схватила Этель за плечи и потрясла.

– Где мы?! – спросила не своим голосом, который срывался на крик. – Где?!

– Я отдам письмо, отдам. Только не бей, – дрожа всем телом, взмолилась блондинка и полезла в карман юбки. – Вот.

Слёзы продолжали градом литься из её глаз. Женя вдруг ощутила, как сильно стиснула хрупкие плечики Этель, и тут же разжала пальцы.

– Извини. Не хотела сделать тебе больно.

Агрессия Евгении была направлена вовсе не на блондинку. Её манипуляции с бумажками казались сейчас сущей мелочью по сравнению с бирюзовым небом. Женю трясло даже не от злости. Это было отчаяние. Дикое нежелание верить в происходящее. Жуткий страх, что случилось что-то непоправимое. Как будто худший кошмарный сон стал реальностью.

Евгения прижала рыдающую Этель к себе. Хотела унять её и свою дрожь. Девушки какое-то время стояли молча, будто впали в транс. Женя не замечала, что у самой щёки стали мокрыми от слёз.

– Где мы? – снова повторила вопрос одними губами.

Этель ответила не сразу. Она уже не плакала, но всё равно была бледной и напуганной. И только когда убедилась, что Женя в шоке совсем не от её поступка, немного успокоилась. Заметив, что Евгения не претендует на розовый листок, она сунула его назад себе в карман и начала объяснения.

– Ты зря так паникуешь. Это Парадайз. Параллельная реальность. Самый лучший из параллельных миров.

Женя долго привыкала к информации. Никогда бы не поверила словам Этель, если бы доказательство её правоты не висело над головой бирюзовым куполом. Пока даже спрашивать не хотелось, с какой стати этот мир под небом цвета морской волны самый лучший. Для Евгении казалось не требующим доказательств, что самый прекрасный – это её родной, земной.

– Почему я здесь? – произнесла растеряно.

Вопрос, пожалуй, был адресован самой себе. Однако Этель попыталась ответить.

– Обычно сюда попадают через портал.

Женя не спрашивала «как?», она спрашивала «почему?». Но тем не менее ответ блондинки заставил задуматься. Евгения не помнила, чтобы ей попадалось вчера что-то похожее на серебрящийся дымок. Ведь так обычно изображают переход между мирами в фантастических фильмах.

– А как он выглядит, этот портал?

– Как зеркало.

– Обычное зеркало? – переспросила Женя.

Чего-чего, а зеркал в доме Кольцова было предостаточно, особенно в ванной комнате.

– Почти. Портальное зеркало от обычного зеркала практически не отличишь. Разница только в том, что портальное зеркало – это граница между двумя мирами, и иногда в нём можно увидеть тень того, что происходит с той стороны.

– Тень?

Женя даже вздрогнула. Она действительно видела вчера странные тени. Они ей мерещились повсюду.

– Если дотронуться до портального зеркала, тебя выбросит в параллельный мир, – продолжила объяснять Этель. – Куда-нибудь поблизости большой зеркальной поверхности. Например, в Парадайз это всегда происходит возле Чёрного озера.

Слова блондинки казались правдоподобными. Перед тем как очнуться на берегу водоёма, Женя действительно коснулась зеркала – налетела на него спиной. Однако существовала нестыковка между тем, что Этель говорит сейчас и тем, что она сказала вчера.

– Подожди. Что-то тут не сходится. А как же твои слова насчёт того, что попасть в этот мир стоит недёшево?

– Сходится, – заверила блондинка. – Большую часть времени портал – это просто зеркало, он неактивен. Чтобы переход между мирами сработал, нужно зарядить его особой энергией. Ментальной. А она стоит огромных денег.

Жене показалось, что её голова трескается от обилия непонятной информации. Но на самом деле вспыхнувший в глазах свет и заложивший уши грохот – это были сигналы, надвигающейся сразу с четырёх сторон грозы. Вчера Евгения уже имела счастье лицезреть, как моментально здесь может испортиться погода. Похоже, сегодня ненастье накроет также молниеносно и неожиданно. Только что небо выглядело совершенно безоблачным. А уже сизые в фиолетовых разводах грозовые тучи заполнили всё пространство над головой.

– Идём, – Этель указала в сторону небольшой рощицы. – Там переждём дождь. Заодно дорогу срежем. Через лес быстрее доберёмся до города.

Предложение блондинки показалось Жене разумным. Деревья хоть как-то защитят от ливня. Девушки быстрым шагом двинулись в направлении рощи. 

Евгения на ходу пыталась анализировать информацию, только что полученную от Этель. И хотя что такое ментальная энергия и как ею можно что-то заряжать, Женя представляла слабо, но, тем не менее, картина произошедшего в общих чертах начала прорисовываться. Выходило, что в доме Кольцова в ванной комнате имелся портал. Вполне правдоподобно, учитывая, каким падким до всего необычного был босс и как страстно всю жизнь охотился за разными диковинками. Кто-то зарядил этот портал незадолго до того, как Женя попала в санузел. Переход между мирами оказался приведённым в боевую готовность, и как только она коснулась его – сработал.

Если всё произошло именно так, как нарисовалось в голове, возникала целая цепочка вопросов. Для Жени ли предназначался активированный портал, и кто его, собственно, активировал? Возможно, это сделала Карина, ведь она побывала в особняке рано утром. Или Макс, который заходил в ванную комнату, когда искал записку Кольцова. Женя не знала, что и думать. И у собеседницы спрашивать было бесполезно. Откуда она знает? Зато Этель наверняка сможет ответить на другой вопрос. Самый острый и важный на данный момент.

Глава 15. Тот, кто живёт на холме

Глава 15. Тот, кто живёт на холме

Дождь лил минут пятнадцать. Дерево, приютившее девушек, приняло на себя львиную долю осадков, но всё равно, одежда успела изрядно намокнуть. Когда грозовые тучи сместились в сторону, вновь открыв бирюзовое небо, Этель и Евгения вышли из своего укрытия. Блондинка уверенно направилась по одной из тропинок, пересекавших рощицу. Женя последовала за ней.

Дорожка, не успевшая просохнуть после ночного ливня, теперь, вообще, превратилась в сплошную жижу. Женя с тоской смотрела на свои кроссовки, покрывшиеся слоем вязкой грязи. Мокрые джинсы и кофточка неприятно липли к телу, а ветер был достаточно прохладным, чтобы стало неуютно и зябко. Обычно в таких случаях успокаивала мысль, что добравшись до дома, можно будет переодеться в сухой тёплый плюшевый халат, укутаться в мягкий плед и выпить чашку горячего мятного чая. Но теперь воспоминания обо всех этих домашних благах только сильнее бередили душу. Где плюшевый халат, и где Женя?

Отчаяние накатило с новой силой. Но теперь оно не сковывало мозги, а, наоборот, заставляло думать. Лихорадочно искать лазейку. Должен был существовать какой-то выход из этой сумасшедшей ситуации, из этого Парадайза, или как там называется то, где сейчас находится Евгения. Она снова и снова анализировала последние события и вдруг идея озарила сознание.

– Слушай, Этель, а вчерашние охранники с прожекторами – это, получается, кто-то вроде пограничников? Их задача встречать таких как мы, проскочивших в портал, и отправлять назад, если нет разрешения – этих вот бумажек?

– В общем, да.

– Тогда, выходит, если я возвращусь к озеру, найду тех верзил, и скажу, что на самом деле никто никакого разрешения мне не давал, а, скажем, я это письмо нашла случайно, или даже украла, меня вернут обратно?

– Ой, – покачала головой Этель. – Плохая идея. Совсем плохая.

– Почему?

– Если бы ты сразу сказала стражникам, что письма у тебя нет – это одно. Тебя бы действительно тут же вернули назад. Тут же – в смысле, пока портал не закрылся. Это несколько минут, не дольше. А после того, как портал закрылся – всё. Никто никуда возвращать тебя не будет. Не забывай, активировать переход стоит недёшево. Кто и с какой стати заплатит за это? Да и к тому же, одно дело нет письма, другое – оно есть, но ты заявляешь, что ворованное. За подлог по головке не погладят. Скорее всего, отправят в Тортур.

– Это что-то вроде тюрьмы?

– Хуже.

Что может быть хуже тюрьмы? Каторга? Галеры?

– Замечательный мирок, – вздохнула Евгения.

– Да не переживай ты так. Тебе здесь понравится. На вот лучше – угощайся.

Этель достала из кармана горбушку хлеба, разломила и протянула половину Жене.

Вид у угощения был непрезентабельный. К намокшей мякоти прилипли ворсинки ткани и другие соринки неизвестного происхождения. Видимо, остатки того, что лежало в кармане Этель раньше. Евгения уже сутки ничего не ела, однако голода не ощущала. Стресс напрочь убил аппетит, и намокший грязный хлеб его появлению не способствовал.  Но дарёному коню в зубы не смотрят. Женя взяла протянутый кусок. Она была благодарна Этель. Не столько, конечно, за саму еду, сколько за желание хоть чем-то подбодрить.

Евгения попыталась смахнуть соринки, повернула кусок корочкой вверх и вдруг поняла, что уже видела эту горбушку с чуть подгоревшим боком раньше. В точности такая же лежала вчера на тарелке в комнате женщины, приютившей на ночь. Выходит, это София угостила Этель хлебом? Или блондинка стянула его?

Жене не хотелось подозревать спутницу в воровстве, но, как бы то ни было, есть хлеб совсем расхотелось. Она вернула его со словами:

– Аппетита нет.

Этель пожала плечами:

– Ну, нет так нет. Хотя на твоём месте я бы всё же перекусила. До города не меньше трёх часов ходу.

Женя смотрела, как блондинка с удовольствием жуёт горбушку. И почему-то подозрения только усиливались. Конечно, не такой уж и большой грех – голодному человеку стащить кусочек хлеба, но ведь Этель и у самой Жени кое-что утянула. А это уже система. Некстати вспомнилась фраза Софии про двух женщин, одна из которых предаст. Теперь Женя уже не считала предсказание бессмысленным набором слов. Она готова была поверить, что глухонемая обитательница дома на отшибе, которая, как оказалось, умеет и слышать, и говорить, действительно обладает экстрасенсорными способностями. Не Этель ли она имела в виду?

Жене очень хотелось относиться к блондинке как к подруге по несчастью. Они обе нуждались в помощи и могли бы поддерживать друг друга. Но надежда на то, что Этель можно довериться, таяла на глазах. Евгении захотелось немедленно всё выяснить. Понять, можно ли не бояться получить от блондинки удар в спину, или всё же лучше держаться от неё подальше. Женя решила действовать в лоб.

– Этель, так зачем ты подменила письма? Верни мне моё.

Вопрос оказался для беспечно жующей блондинки неожиданным. Она нервно сглотнула и закашлялась. Кашляла очень долго. Поначалу натурально, потом начала симулировать. Женя поняла, что пытается таким образом выиграть время. Когда, наконец, Этель остановилась, поглядела на спутницу колюче:

– Какое же оно твоё? Признайся, ты его у кого-то украла.

Ну, вот. С больной головы на здоровую.

– В жизни не брала чужого, – заверила Женя.

– Тогда почему ты ничегошеньки не знаешь? – пошла в наступление Этель. – Почему, как слепой котёнок? Разве тот, кто дал тебе письмо ничего не рассказал? Так не бывает.

– Никто мне его не давал…

– Ха! Я так и знала! – торжествующе заявила блондинка.

Глава 16. Находка

Глава 16. Находка

Евгения анализировала последние слова Этель. Что-то проскочило в них настораживающее, даже зловещее. Что-то сильно царапнуло мозг. Женя прокрутила в голове фразу, произнесённую блондинкой, несколько раз, и, наконец, вычленила то, что так сильно напрягло. Этель назвала автора розового письма большим оригиналом, любителем нестандартных ходов. Но ведь такая же особенность была и у Кольцова. Что если это один и тот же человек? В общем-то, логично. Если письмо лежало в его особняке, то, скорее всего, он его и написал.

Догадка показалась Жене жуткой. Получается, босс вёл двойную жизнь? На Земле – глава крупной корпорации, и здесь, в Парадайз, тоже какая-то важная шишка – Князь, как назвала его блондинка. Может даже, тут у него ещё одна семья имелась. Пожалуй, из всех его экзотических хобби, путешествия между мирами – самое крышесносное.

Интересно, кто-то из его земных близких знал о его двойной жизни? Ну, с женой он вряд ли стал бы делиться – отношения у них были не очень. А вот Макс, возможно, был в курсе, ведь до того, как разразился скандал, они с отцом были достаточно близки. Тогда понятно, почему Максим так сильно был заинтересован найти письмо. Хотел побывать тут, в Парадайз. И, кстати, поведение Карины тоже легко объяснить, если допустить, что она знала о параллельном мире и двойной жизни босса.

Вот только вопрос, кому же всё-таки предназначалось письмо: Максу, Карине или Жене. Выходит, Жене, раз дом был отписан именно ей. Но почему Кольцов хотел, чтобы после его смерти одна из его ни чем ни приметных сотрудниц отправилась в мир, где он вёл свою вторую жизнь? Эх, очередная головоломка. И почему босс не объяснил всё по-человечески? Женя уже была по горло сыта загадками. Оставалось надеяться, что отгадки найдутся в другом доме – том, что стоит на холме. Может, там, наконец-то, отыщется нормальное письмо, где чёрным по белому будет написано, что Кольцову от Жени было нужно. Что ж придётся обыскивать ещё один особняк. Но это если в нём больше никто не живёт. А если живёт? Тогда ещё лучше. Если у босса была тут другая семья, то может, кто-то из её членов разъяснит Евгении всю эту непонятную ситуацию и поможет вернуться домой.

Голова пухла от догадок и гипотез. Но ясно было одно, какими бы полными мольбы глазами не смотрела сейчас Этель на Женю, розовое письмо нужно у неё забрать. Теперь Евгения была уверена: предположение блондинки, что послание никому конкретно не адресовано, неверное. Всё ж таки, этот листик предназначался именно Жене, хоть она от этого совершенно не в восторге.

Этель, воспользовавшись минутным замешательством Евгении, уже снова сунула письмо в карман. Но Женя была непреклонна. Протянула руку со словами:

– Я уже поняла, что знакома с человеком, который живёт на холме. Точнее, жил. Письмо адресовано мне. Если попытаешься им воспользоваться, то за подлог могут отправить в здешнюю… как её?.. ну, ту, что хуже тюрьмы.

Этель, казалось, не поверила ни одному слову, но всё же нехотя отдала листок. Видно давно уже просчитала, что гораздо слабее Жени физически: ни убежать, ни отвоевать трофей не получится. Взамен розового письма, Евгения вернула блондинке серое, и девушки продолжили путь.

Погода, к счастью, окончательно наладилась. Жене было уже не так зябко. Одежда начала хоть немного просыхать. Хуже дела обстояли с кроссовками. Они были залеплены грязью уже не только снаружи. Внутри тоже хлюпало что-то омерзительно вязкое. Но теперь у Евгении хотя бы появилась надежда, что ей удастся раздобыть новую пару обуви, когда доберётся до дома на холме. Ещё бы знать, сколько туда идти. Этот холм расположен прямо в городе или нужно будет ехать за город? На чём ехать? Тут транспорт-то хоть какой-то имеется? Судя по качеству дорог, вряд ли.

Жене хотелось расспросить блондинку о Парадайз. Чувствовалось, что она много знает об особенностях мира. Но та после обмена письмами стала хмурной и неразговорчивой. Евгения понимала, почему у Этель испортилось настроение. Блондинка переместилась сюда, чтобы отыскать парня, которого любит. Похоже, она не лжёт. Тогда понятна её досада. Чтобы найти человека, не зная толком, где его искать, нужно много денег. А обладателю серого письма, насколько Евгения поняла, уготована серая не особо обеспеченная жизнь.

Но как-то разговорить Этель всё-таки надо было. Без минимальных сведений Женя даже дорогу не найдёт к этому пресловутому холму. Она решила попробовать тему, на которую все влюблённые девушки не прочь поболтать.

– Этель, расскажи о Санди. Он, наверно, красавчик?

С темой Евгения угадала. Блондинка немного оживилась.

– Да. Очень красивый, – она чуть заметно улыбнулась каким-то своим мыслям. – У него голубые глаза. Даже нет, бирюзовые, как небо в Парадайз.

– А чего тут небо такое, не знаешь?

– Говорят, много неона в атмосфере.

Жене не очень понравилось, что состав воздуха здесь не такой, как на Земле. Но насколько помнила школьную химию – неон, вроде бы, к ядовитым газам не относился. Внушало оптимизм и то, что повеселевший после непогоды лес, был полон разной живности: слышно было щебетание птиц, а над головой кружили какие-то мошки. И все они чувствовали себя прекрасно, несмотря на неон в атмосфере.

– А как вы с Санди познакомились? – решила не терять инициативу Евгения.

– Он был учителем у нас в школе.

– Получается, намного старше тебя?

– На десять лет.

Женя невольно скептически качнула головой. Нет, сама по себе разница в десять лет ещё как-то укладывалась в рамки разумного, но это если забыть насколько Этель юна, и насколько в принципе неэтична связь между ученицей и учителем.

Блондинке Женин скепсис явно пришёлся не по вкусу. Она фыркнула:

Глава 17. Игра с судьбой

Глава 17. Игра с судьбой

Макс глянул на часы – уже 10 утра. Он всю ночь тщательно изучал потайной минус первый этаж особняка, но так и не нашёл ни Жени, ни Карины. Даже следов их пребывания не заметил, если не считать странного силуэта, который померещился в стекле одного из стеллажей. Но силуэт пришлось списать на игру воображения, вызванную нервным перенапряжением. Потому как больше никаких намёков на то, что кто-то посещал минус первый этаж в последние несколько часов или даже дней, не обнаружилось.

Макс недоумевал. Где девушки? Ну, насчёт того, что Карина должна находиться здесь – это было только предположение, которое имело право и не подтвердиться. Но Женя-то точно никуда не могла деться из ванной комнаты, кроме как спуститься сюда. Что-то Максим упускал. Вообще-то, помещений разного назначения в этой скрытой части особняка оказалось достаточно много – можно заблудиться. Жилые комнаты, архивы, рабочие кабинеты и даже что-то вроде лаборатории. Но Макс обошёл их уже по нескольку раз. На всякий случай заглядывал в каждый шкафчик, в каждую нишу – никого.

Идти на очередной круг было бессмысленно, и Максим решил проанализировать ситуацию, опустившись в кресло в одной из комнат. Она как будто специально была спланирована для отдыха и раздумий. Из мебели лишь пара кресел и небольшой столик. И всё. Ничего не отвлекает от погружения в собственные мысли. Даже странно, для чего отцу было нужно такое помещение. Ни телевизора, ни компьютера.

Взгляд упёрся в голую стену, побродил по ней вверх-вниз, и вдруг Макс догадался, что тёмно-серая матовая поверхность – не что иное, как экран. Телевизор размером со стену? Или это не телевизор? Что должно отображаться на гигантском мониторе и как его включить? Пульта нигде не наблюдалось. Может, предусмотрено сенсорное управление? Макс встал, подошёл к экрану и прикоснулся к нему рукой. Ничего не произошло.

Не удивительно. Чтобы включить монитор, нужно не просто прикоснуться – нужно нарисовать на экране какой-то знак – пароль. Хм. Откуда Максим это знает? Секундное недоумение и вдруг воспоминания из раннего детства яркой вспышкой промелькнули в голове. Вот откуда эта информация – сидела на подсознании. Макс прикрыл глаза, чтобы воспоминание не ускользнуло, чтобы прокрутить его ещё раз не спеша.

Максиму года три-четыре, не больше. Он вбегает в комнату, очень похожую на ту, в которой сейчас находится. Отец сидит в кресле. Улыбается. Тогда он иногда позволял себе улыбнуться сыну. Максу жутко любопытно, ведь одна из стен светится, как гигантский телевизор. Что там за картинка? Кажется, какие-то люди. Максим точно не помнит. Ему трёхлетнему это было не так важно. Больше впечатляло не то, что на экране, а его размеры. В то время даже у Кольцовых ещё не было настолько впечатляющих девайсов.

– Папа, что это?

– А ты как думаешь?

– Телевизор?

Отец смеётся.

– Почти. Граница между двумя мирами. Но не дверь, а окно.

Максим не понимает слова отца. Но любопытство разгорается ещё больше. Он подбегает ближе, чтобы потрогать. Но только палец касается экрана, картинка схлопывается. Больше нет телевизора – только серая матовая стена. Макс водит по ней рукой, но экран не реагирует.

– Папа, как включить?

Отец усмехается. Подходит к Максу, берёт его руку в свою, а затем рисует его пальцем на экране какой-то символ.

Стена вспыхивает и вновь начинает отображать картинку. Максим восхищённо выдыхает.

На этом моменте воспоминания обрывались.

Евгения наклонилась к малышу. Такой беспомощный и беззащитный. Такой несчастный. Из-за натужного крика пара крохотных светлых завитков выбилась из кружевного чепчика. В уголках глаз серебрились слёзки. Сердце зашлось от нежности. Руки сами потянулись к одеялку. Захотелось поднять малютку, осторожно прижать к себе, успокоить.

– Не трогай его! – не своим голосом закричала Этель, сломя голову несущаяся к Жене. – Слышишь?! Не прикасайся! Это подстава!

Она подскочила и резко оттолкнула Евгению от малыша. Не ожидавшая такого нападения, Женя потеряла равновесие и растянулась на траве.

– С ума сошла?! – возмутилась она.

– Это подстава! – тяжело дыша от быстрого бега, повторила Этель. – Смотри!

Женя проследила глазами, куда указывала блондинка, и оторопела. На пригорке, там где только что лежал ребёнок, было пусто. Абсолютно пусто. Ни белого одеялка, ни самого малыша. И даже трава не примята, как будто его там никогда и не было. Куда он делся?!

Евгения хлопала глазами с минуту, потом перевела оторопелый взгляд на Этель. Та, вместо того, чтобы объяснить происходящее, спросила озабочено:

– Ты его не трогала? Не успела прикоснуться?

– Вроде бы, нет, – пожала плечами ошалевшая Женя.

– Точно?

– Вроде бы точно, – неуверенно ответила Евгения, не понимая, чего от неё хочет Этель, и ещё больше не понимая, почему говорит блондинке полуправду, ведь всё же успела на мгновение коснуться одеялка. Даже почувствовала, какой шелковистой оказалась его поверхность.

Этель подала руку, помогая подняться.

– Что это, вообще, было? Галлюцинация? – вопросительно поглядела Женя.

Она никак не могла прийти в себя. Ощупала на всякий случай траву на пригорке. Трава как трава – ничего особенного. Похожа на земной мятлик.

– Не совсем галлюцинация, – ответила Этель.

– Тогда что? – отряхивая грязь, налипшую на всё ещё влажные джинсы, спросила Женя.

– Помнишь, я говорила тебе, что Парадайз – лучший из параллельных миров?

Глава 18. Сама снисходительность

Глава 18. Сама снисходительность

Когда роща осталась за спиной, а очертания города стали более отчётливыми, Женя вздохнула с облегчением. Там, в лесу, она постоянно с опаской оглядывалась по сторонам – не привидится ли снова что-нибудь. Исчезнувший малыш произвёл жуткое впечатление. И никак не выходил из головы. Но, к счастью, обошлось – больше не было никаких галлюцинаций. А здесь, на открытом пространстве, при хорошей освещённости вероятность видений, как надеялась Женя, и вовсе сведётся к нулю. Однако, как вскоре оказалось, рано радовалась.

Просёлочная дорога, по которой девушки двинулись в сторону города, не отличалась в лучшую сторону от лесной. Тоже была размыта и полна выбоин и ухабов. Это заставило окончательно убедиться, что транспортных средств здесь не водится. Ничто, что имеет колёса, не проедет по такой вязкой грязной кашице. Поэтому, когда Женя заметила нечто, напоминающее автомобиль, который несся в их сторону, решила, что это снова галлюцинация.

Синий искрящийся гладкий обтекаемый корпус, казалось, скользит, не касаясь земли, будто на воздушной подушке. Когда видение приблизилось, Женя смогла рассмотреть, что колёс у транспортного средства действительно нет, а между днищем и дорогой имеется зазор в пару десятков сантиметров. Звуков агрегат практически не издавал. Лишь едва уловимый свист.

«Автомобиль» затормозил в нескольких метрах от девушек. Евгения замерла, не зная, что делать дальше. Этель очень настаивала никак не взаимодействовать с галлюцинациями. Если следовать её совету, то нужно равнодушно пройти мимо. Но блондинка почему-то и сама остановилась и во все глаза пялилась на диковинку. Похоже, засомневалась, что перед ней видение. Ещё бы. «Автомобиль» был уж очень большой и реалистичный. Женя отчётливо видела детали. Тонированные стёкла, обведённые по контуру люминесцентной фиолетовой краской, непонятного назначения зеркальные козырьки, и четыре прожектора, бьющие яркими лучами в землю.

Детали деталями, но всё-таки логика подсказывала, что это видение. Такое роскошное футуристическое транспортное средство никак не могло принадлежать миру, где нет асфальтированных дорог.

Через пару секунд после того, как «автомобиль» остановился, его дверца плавно отъехала в сторону, выпустив наружу молодого мужчину. Одет он был обыденно: брюки и рубашка. Взгляд зацепился только за высокие ботинки, похожие на армейские. Не очень подходящие для летней погоды, хотя с учётом качества здешних дорог вполне уместные.

Мужчина бодрым шагом направился в сторону девушек. Чем ближе подходил, тем больше Женя начинала сомневаться, что происходящее ей только мерещится. Привидевшийся малыш исчез довольно быстро, а тут и автомобиль, и парень упрямо торчали перед глазами, не собираясь растворяться в воздухе.

Женя с любопытством изучала подошедшего. Ей понравилось приятное, располагающее выражение лица. Мужчина окатил девушек взглядом, при этом подарив Жене ленивую улыбочку. На Этель он посмотрел совсем по-другому: серьёзно и уважительно.

– Ларион, – представился парень, – личный водитель Князя.

Потом, обращаясь к блондинке, произнёс:

– Евгения, меня просили передать извинения, что прислали за вами машину с опозданием. Не ожидали, что вы прибудете так скоро.

Этель замялась. Но Женя пришла ей на помощь:

– Вообще-то, Евгения – это я.

Ларион глянул на Женю ещё раз. Его взгляд с подозрением скользнул по кроссовкам, в которых с трудом можно было узнать обувь. Покрытые несколькими слоями грязи, они явно проигрывали в презентабельности высоким и довольно чистым сапогам Этель.

Но Евгения не смутилась. У неё имелся розовый листик, который гораздо лучше обуви доказывал, что машину прислали именно за ней. Женя достала его из кармана, и Ларион тут же поменял выражение лица с недоверчивого на почтительное.

– Извините, ошибочка вышла. Прошу, – он указал рукой в сторону синего транспортного средства.

Женя не смогла сдержать довольной улыбки. Наконец-то, ситуация для неё хоть немного прояснилась. Понятно, что машину прислали родственники Князя. Причём сомнений, что Князь и покойный Кольцов – это один и тот же человек, у Евгении уже не было. Появилась надежда, что они, эти родственники, объяснят, что нужно было боссу от Жени, а потом помогут вернуться домой. Очень хотелось этому верить. Во всяком случае, пока у Евгении складывалось впечатление, что настроены эти люди доброжелательно, раз прислали за ней такое роскошное транспортное средство.

Женя развернулась к Этель. Хотела попрощаться и поблагодарить за то, что составила компанию, и не дала заблудиться. Блондинка смотрела на Евгению с тоской брошенного котёнка. Жалость кольнула сердце. Женя представила, как худенькая голодная Этель ещё несколько часов будет добираться до города по разбитым дорогам. И не факт, что не попадёт под очередную грозу. Они тут в Парадайз могут начаться в любой момент, как успела заметить Евгения.

– Мы можем подбросить Этель до города? – спросила она у Лариона.

– Как скажете, – вежливо кивнул водитель.

Блондинка просияла и засеменила следом за Женей к машине.

Подойдя к распахнутой двери, Евгения остановилась. Внутри салон выглядел настолько роскошно, что она засомневалась, этично ли заходить внутрь в такой грязной обуви. Женя представила, насколько живописно будут смотреться следы от её кроссовок на светло-бежевом ворсистом коврике, которым был устлан пол. Однако оставаться снаружи тоже был не вариант. Поэтому, стукнув пару раз ногой об ногу, чтобы сбить хоть немного грязи, Женя таки зашла внутрь и опустилась в одно из мягких кресел заднего ряда, полагая, что это места для пассажиров. Этель пристроилась рядом. А Ларион занял переднее водительское сиденье. Он дернул небольшой рычажок, после чего дверь плавно закрылась и автомобиль тронулся.

Глава 19. Контраст

Глава 19. Контраст

Автомобиль летел на огромной скорости. Но вибрации или тряски не ощущалось совсем. Если бы не мелькавшая за окном картинка, невозможно было бы догадаться, что машина находится в движении. Воздушная подушка служила идеальным средством защиты от ухабов. Ещё ни разу Евгении не приходилось ехать в машине с таким комфортом. Кресло нежно обтекало усталое тело. Убаюкивало. Поездка на этом необычном транспортном средстве была, пожалуй, первым положительным впечатлением в Парадайз, который продолжал казаться мрачным и жутким, но теперь хотя бы не таким отсталым.

Ларион домчал своих пассажирок до города за каких-то десять минут. На подъезде автомобиль немного сбавил скорость, и Женя смогла разглядеть подробности. Окраины населённого пункта производили давящее впечатление – грязно и серо. Невысокие домишки с обшарпанными стенами, перемежались лавками, где велась торговля. Люди, спешившие по своим делам, выглядели озабоченными и хмурыми. Но дороги в городе оказались немного получше, чем за его пределами. Кое-где даже были замощены каменной плиткой.

– Адрес? – обращаясь к Этель, спросил Ларион.

– Высадите меня на рыночной площади, – попросила та.

Автомобиль нырнул в узкую улочку, чтобы через пару минут вынырнуть на открытое пространство, хаотично заполненное торговыми точками. Выбрав место, где не так людно, Ларион притормозил, и Женя поняла, что пришло время проститься со своей спутницей.

Евгении неожиданно стало жаль расставаться с Этель. Какими бы неоднозначными не были её поступки, но Женя успела к ней привязаться. И это была на данный момент единственная знакомая душа во всём Парадайз.

– Спасибо за компанию, – только и нашла, что сказать Евгения. – И удачи.

– И тебе удачи, – кивнула Этель, потом, наклонившись к уху, шепнула:

– Будь осторожна. Помни, что я тебе говорила. Судьба будет играть с тобой. Сделай правильную ставку.

После этих слов блондинка вышла из машины, впустив в салон запах гниющих овощей. Евгения махала ей рукой, пока дверца не закрылась. Автомобиль начал плавно набирать скорость, а Женя продолжала смотреть на маленькую худенькую девушку в высоких грубых сапогах. Она озабочено озиралась по сторонам, а затем направилась куда-то по грязной улице вдоль неопрятных торговых рядов.

Жалость кольнула сердце. Этель же ещё совсем ребёнок. 17 лет. А уже столько пережила. Предательство отца и сватовство престарелого ухажёра. При этом она оказалась способна на такие сильные чувства, до каких некоторые не дозревают и в гораздо более старшем возрасте. Отыщет ли она этого своего Санди? Куда он, вообще, запропастился? Может, нашел здесь себе другую, а о малышке Этель и думать забыл. А она, конечно, отчаянная. Ничего не скажешь. Как Герда. Отправилась за своим Каем на край света, вернее, ещё дальше – за край. Интересно, а Женя бы так смогла? Смогла бы полюбить кого-то настолько сильно, что покинула бы свой уютный привычный земной мир лишь бы быть рядом с ним, своим единственным?

Когда-то Евгении казалось, что она влюбилась именно до такой степени. Это было год назад. У них с Борисом был красивый правильный роман. Они проводили много времени вместе: театр, боулинг, велосипедные прогулки, пикники на природе. Но почему-то через несколько месяцев всё приелось, сделалось обыденным и скучным. Стало понятно: чего-то их отношениям не хватает. Глубины, что ли? Женя неожиданно начала тяготиться Борисом. Он стал ей не интересен. Слишком предсказуем. Слишком прост. Боря, видимо, ощутил какое-то напряжение, а усложнять он не любил, и не долго думая, переключился на другую. Евгения испытывала досаду, но не из-за того, что парень её «бросил» – она успела остыть к нему ещё до того, как он начал встречаться с другой. Горько было больше от того, что в душе образовалась пустота. Вернее даже не так: пустота была ещё до Бориса. Женя понадеялась, что он сможет её заполнить. Зря.

Наверно, Евгении нужен другой парень. Глубокий, интересный, может даже не однозначный, но обязательно с внутренним стержнем. В голове почему-то всплыл Максим. Да, он именно такой. Несломленный ни неудачами, ни предательством отца. И это очень подкупало. И не только это. В Максе было что-то до жути притягательное. Каких только чувств не вызывал он в ней, но они всегда были яркими, будоражили, заводили. Жене иногда казалось, что она и сама вызывает у Максима похожие эмоции. Хотя внешне он всегда выглядел довольно сдержанным, но за этой сдержанностью чувствовался скрытый огонь. Если пламя выпустить наружу, опалит – мало не покажется. У Евгении в голове неожиданно промелькнула шальная мысль – если бы у них с Максом случился роман, это было бы совсем не похоже на её прошлые отношения. Это были бы сумасшедшие чувства. Им обоим бы крышу снесло. И Жене вдруг нестерпимо захотелось испытать эти эмоции. Каково это оказаться в объятиях Макса, почувствовать вкус его губ на своих губах? Воображение нарисовало картинку, от которой перехватило дыхание. Но эта нехватка воздуха заставила прийти в себя и вернуться в реальность.

Протрезвление произошло мгновенно. Евгения саркастически усмехнулась сама себе. Что это на неё нашло? Что за странные фантазии? Неон, что ли, на неё так действует, или сказывается стресс и тоска по дому? Ещё неизвестно, не Макс ли частично замешен во всё том, что происходит с Женей, а она вдруг вздумала сделать из него романтического героя.

Выбросив мысли о Максиме из головы, Евгения уставилась в окно и обнаружила, что проплывающий мимо городской пейзаж сильно изменился. Аккуратные домики по сторонам дороги, утопали в зелени. Улочки, мощённые разноцветной плиткой, сияли чистотой. Редкие прохожие прогуливались не спеша, на лицах не было печати озабоченности и усталости. Время от времени на дороге стали мелькать автомобили, подобные тому, в каком ехала Женя. А она уже начала думать, что машина, которую за ней прислали, является чуть ли не единственным экземпляром экзотического транспортного средства во всём городе.

Глава 20. Часть 1. Радушный приём

Глава 20. Часть 1. Радушный приём

Максим водил пальцем по экрану уже несколько минут. Пытался воспроизвести тот знак, что отец показал ему в детстве. Насколько отложилось в памяти, это был круг. Внутрь круга вписана ещё какая-то фигура, но что за фигура, Макс не мог вспомнить. Он перепробовал множество вариантов, однако экран не включался. Была вероятность, что девайс просто-напросто неисправен, но Максим почему-то был уверен, что это не так. Казалось, кто-то относительно недавно пользовался им.

Нужно было непременно заставить устройство работать. То, что это не просто телевизор, Макс не сомневался. Всплывшие в памяти слова отца про окно в другой мир не выходили из головы. Максим не понял их ребёнком, не особо понимал и сейчас, но был убеждён: если экран включится, он получит хоть какую-то подсказку, где искать Женю.

Её исчезновение тревожило всё больше и больше. С каждой минутой нарастало опасение, что случилось что-то очень скверное. Раздражало, что никакого разумного объяснения ситуации не находилось. Прежний опыт подсказывал, что в таком случае – ничего хорошего не жди. Похоже, происходящее – какая-то грандиозная подстава. И жутко злило, что именно Женя стала её жертвой. Почему она? Та девушка, которая зацепила ещё тогда, два года назад. Затронула что-то спрятанное глубоко-глубоко, о существовании которого Макс даже не подозревал. Эти месяцы, что они не виделись, не изменили ничего. Его по-прежнему влекло к ней. Даже нет, теперь чувства обострились. Когда она была рядом, всё менялось. Он даже звуки и запахи воспринимал по-другому. В Жене присутствовало то, что непроизвольно всегда заводит мужчин – скрытая страстность. Cтрогая, сдержанная, серьёзная, недосягаемая, но внутри она – огонь. Макс это чувствовал. И одна эта мысль заставляла моментально вспыхивать его самого.

Максим продолжал упорно выводить пальцем на экране знаки, какие только приходили в голову, но осознавал, что занятие это бесполезное и вряд ли даст результат. Тогда его озарила другая идея – позвонить сестре. Если Макс побывал в этой комнате ребёнком и даже получил от отца инструкции, как включить экран, то, возможно, и Лиза что-то знает об этом странном девайсе?

Он набрал номер сестры и вкратце обрисовал ситуацию. Однако Лиза не смогла сказать ничего определённого – наоборот, пришла в полное недоумение. Ну, вообще-то, не удивительно. Макс и сам вспомнил тот эпизод из детства, только оказавшись здесь. Сама обстановка комнаты настолько странная, что воскрешает в памяти давно и напрочь забытое.

Максим попросил сестру приехать. Возможно, увидев этот огромный серый матовый экран, она всё-таки что-то вспомнит.

Князь и его молодой собеседник, который сегодня был облачён в дорогую шёлковую рубашку, стояли у окна и наблюдали прибытие Евгении. Она вышла из автомобиля и быстрым шагом направилась к входу в особняк. Управляющий, поджидавший у двери, кинулся ей навстречу и расплылся в улыбке:

– Добро пожаловать!

Через несколько секунд Евгения уже зашла в дом. Смотреть больше было нечего, но двое мужчин так пока и остались стоять у окна.

– И почему бы нам самим было не встретить её? – с ноткой недовольства поинтересовался тот, что был моложе.

– Всему своё время, – ответил Князь.

Он знал, как собеседнику не терпится пообщаться с Евгенией, что называется, вживую. Парень достаточно долго ждал этого момента. Но Князь был уверен, что не стоит спешить. Нужно ещё чуть-чуть потомить девчонку.

– Когда? – вскинул бровь обладатель шёлковой рубахи.

– Думаю, не раньше, чем завтра, – отрезал Князь. – Если выдержать правильную паузу, девочка сама упадёт в твои объятия. Ты ведь этого хочешь?

Можно было не спрашивать. Князь и так знал, насколько сильно и пламенно собеседник мечтает о той, которая только что зашла в особняк. Его желание, распалившееся за недели томительного ожидания, чувствовалось в каждом жесте и каждом слове.

Встречавший Евгению у двери мужчина представился управляющим.

– Серапион, – вежливо поклонился он. – К вашим услугам.

Управляющий производил противоречивое впечатление. Что-то Жене не понравилось в этом сухопаром, высоком мужчине с крупными чертами лица и длинными волосами, схваченными на затылке в хвост. Чуть позже Женя поняла – её коробили подобострастные манеры. Он обращался к ней чуть ли не как к особе королевских кровей, при этом незаметно было ни грамма искреннего радушия.

Серапион проводил Женю в холл. Она невольно замерла на входе. Роскошь сочилась просто из каждого уголка. Невооружённым глазом было видно, что любая вещичка здесь эксклюзивна и стоит бешеных денег. Евгения с досадой посмотрела на свои кроссовки. Что, спрашивается, ей делать? Идти, не разувшись, по белоснежному ворсистому ковру она не решалась. Но и разуться – тоже был не вариант. Пока Женя вышагивала по раскисшим дорогам, носки пропитались липкой грязью насквозь, а просохнуть за время поездки не успели. Но даже если Евгения снимет ещё и носки и прошлёпает босыми ногами – результат будет не лучше.

Проблема решилась неожиданно просто. Серапион быстро догадался, почему Женя замерла на входе, и, подкатив кресло на колёсиках, предложил садиться.

– Провожу вас в вашу комнату. Я уже распорядился, чтобы вам подготовили ванну.

Тут, вообще-то, лучше бы подошло слово не «провожу», а «прокачу». Евгения воспользовалась предложением. Хотя, сказать по правде, кататься в кресле, чем-то напоминающем инвалидное – сомнительное удовольствие, но натоптать хозяевам всё-таки было бы ещё хуже. И потом, сильно смягчило ситуацию соблазнительное слово «ванна». С какой радостью Женя смоет с себя дорожную грязь, которая, казалось, уже въелась в кожу.

Глава 20. Часть 2. Радушный приём

Глава 20. Часть 2. Радушный приём

Назвать простым словом «ванна» то, что ожидало Женю в отведённых ей покоях, было бы кощунством. Замысловатой формы углубление, расположенное в центре комнаты и заполненное водой, больше походило на гигантскую джакузи или, скорее, небольшой бассейник. Его стенки и дно были выложены перламутровой плиткой. На поверхности плавали нежно-розовые лепестки какого-то экзотического растения, источавшие тонкий пьянящий аромат. Что-то подсвечивало воду со дна изумительным голубоватым цветом. Спуск в бассейн был оборудован сиреневыми поблёскивающими ступеньками. Возле бортиков на изящных подставках стояли флакончики разной формы – видимо гели для принятия ванн, или что-то в этом роде. А на поручне Женя заметила заботливо приготовленные кем-то несколько мягких полотенец и халат.

Провожавший Евгению управляющий показал корзину, куда можно утилизировать грязные вещи, и удалился. Какое это было удовольствие – стянуть с себя влажную испачканную одежду и окунуться в тёплую слегка вспененную жидкость. Первые десять минут Женя провела в ванне, не двигаясь. Просто наслаждалась медленным током воды, попутно разглядывая комнату, в которой, по всей видимости, предстоит провести как минимум ночь.

Поражала всё та же роскошь, что и в других помещениях особняка. Каждая деталь обстановки выглядела изыскано. Чего стоила только кровать королевских размеров под невесомым балдахином. Но больше всего впечатлило витринное окно от пола до потолка, которое открывало живописнейший вид на парк.

Закончив с банными процедурами, Женя решила поискать обещанную Серапионом чистую одежду. Не хотелось являться на ужин в халате – наверняка такое здесь не принято, но и предстать перед хозяевами в заляпанных джинсах тоже был не вариант. Встроенный в нишу шкаф действительно оказался забитым всевозможными вещами. Чего тут только не было! Но Евгения рыться не стала. Ей казалось неприятным и неприличным перебирать чужую одежду. Она сняла с вешалки первое попавшееся платье, которое выглядело подходящим по размеру и уместным для ужина. Простой покрой, но смотрелось изыскано – чувствовалась рука опытного модельера. Сиреневое с голубым. Эти цвета, кстати, преобладали и в деталях интерьера – видимо, были любимы хозяевами.

В выдвижном ящике нашлись и туфли в тон. А в сторону бижутерии Евгения даже не посмотрела.

Чем можно просушить волосы, Женя не знала. Хоть и не сомневалась, что в таких роскошных апартаментах, наверняка, имеется что-то вроде фена, но искать не стала. Опять же из-за того, что ей претило рыться в чужих тумбочках и комодах. Она, вообще, ощущала себя чужеродным элементом во всём этом кричащем великолепии.

В итоге с шевелюрой справилась по-простому – стянула ещё влажные волосы в хвост лентой, которую нашла в шкафу. Глянула в зеркало гигантских размеров (как и всё тут), и осталась довольна. По сравнению с тем, как выглядела час назад – небо и земля. Лёгкий румянец – следствие недавних банных процедур, и блеск в глазах – следствие разрастающейся надежды на скорое возвращение домой. Действительно такой радушный приём, оказанный хозяевами особняка, мог означать только одно: они настроены по отношению к Жене очень доброжелательно и посодействуют в решении её проблем.

Управляющий явился проводить Евгению в столовую, когда стрелки больших настенных часов показывали ровно восемь. Следуя за Серапионом по коридору, Женя почувствовала волнение. Тревожило предстоящее знакомство с хозяевами особняка. Кто эти люди? Какое отношение имеют к покойному Кольцову и что хотят от Евгении? Неизвестность вызывала неприятное жжение под ложечкой. Аппетит, который было проснулся после принятия ванны, снова куда-то делся. А ведь уже заканчивались вторые сутки с того момента, как Женя ела последний раз.

Управляющий остановился возле одной из дверей и растворил её, вежливым поклоном головы приглашая войти. Евгения решительно переступила порог, ощущая примерно то же, что прыгун в воду, когда отталкивается от площадки девятиметровой вышки и летит вниз.

Перед глазами предстал громадный обеденный зал. Размеры помещения больше подходили для кинотеатра, чем для комнаты, где семья принимает пищу. Посредине – стол. Тоже отнюдь немаленький. Застелен белоснежной скатертью, и что странно, сервирован на одного.

Женя сделала пару шагов, которые произвели гулкое неприятное эхо. Тут, в столовой, не было ковров на полу, и звукам не обо что было смягчиться. Евгения невольно обернулась в поисках хотя бы ещё одной живой души. Никого. Только Серапион, следовавший за гостьей.

Он отодвинул для Жени стул и на её немой вопрос ответил:

– Хозяин всё ещё в отъезде.

Хорошенькое дельце. Евгении было не по себе от перспективы ужинать одной. Хотя нет, дело, разумеется, не в этом. Досадно было, что предстоит провести в неизвестности ещё какое-то время.

– А когда же он вернётся?

– Как только Князь прибудет, я сразу сообщу.

Можно ли ответить более расплывчато? Женя посмотрела на застывшую на лице Серапиона маску вежливости, прикрывавшую откровенное равнодушие, и поняла: конкретизировать вопрос бесполезно – управляющий выдаст очередную уклончивую фразу, щедро сдобренную напускной учтивостью. Евгении ничего не оставалось, как молча занять предложенное место.

Это был самый странный ужин в её жизни. Повар расставил перед ней дюжину тарелок со всевозможными яствами и удалился. Серапион, пожелав приятного аппетита, тоже покинул столовую, и Женя осталась в огромной комнате одна.

Интуиция подсказывала, что не зависимо от наличия аппетита, поесть всё-таки надо. Евгения взяла в руки приборы и отрезала небольшой кусочек индейки зажаренной целиком. Ножик стукнул о тарелку. Звук эхом прокатился по залу. Многократные отражения исказили его до неузнаваемости, сделав похожим на непристойный смешок. Аж мороз прошёл по коже. Жутковато это – ужинать в полном одиночестве за столом, рассчитанным на полсотни человек, в помещении, похожем на музей. И как можно было сделать столовую таким наводящим ужас местом?

Глава 21. Дежавю

Глава 21. Дежавю

Молодой мужчина в дорогой шёлковой рубашке стоял у большого экрана. Эту рубашку он надел сегодня специально. Знал, что белое ему идёт, контрастирует с бронзовым загаром и тёмными волосами. Он хотел выглядеть на все сто во время первой встречи с Евгенией. Но встречи не состоялась. Князь перенёс её на завтра. Досадно. Однако брюнет не стал спорить. Завтра, так завтра. В этом вопросе он доверял Князю. Знал, что тот хорошо разбирается в людях. Лучшего знатока человеческой психики обладатель шёлковой рубахи не встречал.

Князь уже давно ушёл к себе, но брюнет остался. Он не мог отказать себе в удовольствии наблюдать за картинкой на экране. Хотя бы так, раз уж встреча вживую сегодня сорвалась. Евгения уже спала, а он всё смотрел и смотрел. Его пьянила её необычная эксклюзивная красота. Балдахин над кроватью был достаточно прозрачным, чтобы брюнету было видно очертания её стройного тела, которое мягко обволакивала сиреневая ночная сорочка из тончайшего шёлка. Его любимый цвет.

Черты лица не различить – такие тонкие детали ткань балдахина всё же скрадывала. Но брюнет помнил их настолько хорошо, что воображение дорисовывало картинку без труда. Каштановые волосы волнами разметались по подушке. На мягких соблазнительных губах, обычно упрямо поджатых, теперь играет полуулыбка. Лёгкий румянец покрывает скулы. Какая у неё нежная кожа! Брюнет не сдержал порыв – провёл кончиками пальцев по экрану и будто ощутил шелковистость и волнующее тепло. Евгения шевельнулась. Он инстинктивно одёрнул руку. Экран в ту же секунду погас.

– Чёрт! – с раздражением выругался брюнет.

Он же прекрасно знал, что прикосновения выключают девайс. Но разочарование длилось недолго. Обладатель шёлковой рубахи помнил, как включить устройство. Князь показал ему это давно, ещё в детстве. Палец вывел на экране окружность и вписанную в неё букву «К». Экран снова включился.

Евгения не поняла, что её разбудило посреди ночи. Она прислушалась – тишина. Потом открыла глаза и уставилась в потолок, пытаясь понять, почему он так высоко. Женя, что, в гостях? Затем пошарила взглядом по сторонам и, наконец, до неё дошло, где она. Это не просто чужой дом, это чужой мир. Осознание ознобом прокатилось по телу. Сон как рукой сняло.

Женя не забыла, что засыпала в благодушном настроении – радовалась тому, что встретили гостеприимно. Но сейчас от прежнего оптимизма не осталось и следа. В темноте ночи радушие хозяев вдруг показалось Евгении зловещим. Вспомнилась детская сказочка про ведьму, которая расстаралась, чтобы угодить гостю: и баньку истопила, и накормила, и напоила. Да вот только в дальнейших планах у неё было – им закусить.

Сердце гулко забилось в груди от дурного предчувствия. Женя вдруг ощутила себя птицей в золотой клетке. Или даже ещё хуже – куклой, марионеткой в чьих-то руках. Тобой управляют, ты невольно следуешь указаниям, но не можешь взять в толк, кто режиссёр, и какой финал он придумал для спектакля. И ведь непонятно, что делать. Как отказаться от навязанной тебе роли? Сбежать? Но куда?

Чувство тревоги заставило подняться. Женя села на кровать и с тоской посмотрела в окно. Там, за стеклом, укутанный чернотой ночи, спал парк. Даже он теперь выглядел недружелюбным, хотя днём оставил приятное впечатление. Она подошла ближе, надеясь найти успокоение в дремлющей природе, но беспокойство только усилилось. Казалось, за каждым деревом притаилась опасность. Она всматривалась в темноту и вдруг испытала дежавю – заметила промельк какой-то фигуры, в точности как пару дней назад возле окна дома Кольцова. Женя не поняла, где находится силуэт. Там, на улице? Или она видит в стекле отражение человека, который стоит за спиной?

Евгения с трудом сдержала крик. Резко обернулась – и обомлела.

– Макс???!

Глава 22. По ту и по эту сторону

Глава 22. По ту и по эту сторону

Женя смотрела на парня, что стоял в паре метров от неё, и не верила глазам – увидеть вдруг знакомое лицо здесь, в этом чужом зловещем мире, среди непонятных людей с их непонятными целями. Ещё мгновение назад знобящий холод одиночества сковывал душу, а теперь мозг взрывался от безмолвного крика: «Она не одна!». Женя жадно скользила взглядом по родным чертам. Да, именно родным. В эту секунду Макс казался ей самым близким человеком на свете, самым желанным, самым долгожданным. Она вдруг явственно ощутила, что никого другого никогда в жизни она так страстно не жаждала увидеть, как его.

– Макс! – снова вырвалось из груди.

Это была даже не радость – другое чувство, название которому Женя не знала. Оно родилось где-то в районе солнечного сплетения и тёплой волной растеклось по телу. Теперь всё будет хорошо. Она ни секунды не сомневалась, что Макс здесь ради неё – чтобы вытащить отсюда. И как только смог найти?

Он сделал шаг навстречу, и она прильнула к нему, снова выдохнув:

– Макс…

Прижалась щекой к плечу, ощутив через тонкую ткань шёлковой рубашки ласковое тепло. А потом горячо стало спине – его руки заскользили по невесомой ночной сорочке.

Август чувствовал, как дрожит всё тело Евгении, и эта дрожь передавалась ему. Её горячий шёпот сводил с ума. Ему так хотелось смять её, впиться в губы долгим поцелуем – выпустить на волю фантазии, что мучили последние недели. Внутри нестерпимо жгло от с трудом сдерживаемого желания. И даже то, что Евгения называла его чужим ненавистным именем, не мешало сгорать от упоительного сладкого чувства, какое рождали прикосновения к гладкому материалу ночной сорочки и обнажённым плечам.

Может, потом он пожалеет, но сейчас ему было наплевать, что нарушил сценарий Князя – явился в комнату Евгении посреди ночи, хотя встреча была намечена на утро. Август просто не смог больше ждать. Он видел, как она проснулась и подошла к самому окну. Почти касалась стекла. Экран, возле которого стоял Август, воспроизвёл мельчайшие детали. Настолько отчётливо, что можно было понять, на что она смотрит. В растерянных глазах отражались большие тёмные лапы деревьев, покачивающиеся на ветру. Ещё никогда Евгения не была так близко. Нет, она, конечно, и раньше иногда подходила вплотную к зеркалам и стёклам, которые разделяли две реальности. Но раньше это были реальности разных миров. И Август понимал, что какой бы близкой не казалась картинка, на самом деле, он видит то, что находится в недосягаемой дали. Но не в этот раз. Сегодня это была не кажущаяся близость – его с Евгенией на самом деле разделяла всего пара десятков метров. И осознание этого не давало покоя. Как он мог продолжать смотреть на неё через стекло, если знал, что может увидеть вживую?

Он помчался к Евгении. Почему его не остановила мысль, что через несколько часов он так и так встретится с ней? Наверно, Август не был в этом уверен. Действительно, где гарантия, что Князь снова не перенёс бы этот момент, которого Август и так извёлся ждать? Старый лис готовил что-то изощрённое и многоходовое, но в планы не посвящал. Всегда ставил перед фактом. В лучшем случае открывал только пару ближайших ходов. Август даже до сих пор не знал, под каким именем Князь планирует представить его Евгении. Под настоящим или первое время он будет для неё Максимом?

– Макс, – в который раз прошептала Евгения.

Чужое имя снова неприятное резануло слух, но Август даже не попытался хоть как-то прояснить ситуацию – не хотел рисковать окончательно сломать игру Князя. А свою игру начинать пока было бессмысленно – все джокеры на руках у старика. Августу и вообще не хотелось пока ни о чём думать. Он только сильнее прижал к себе Евгению, упиваясь ароматом её волос. Вдыхая его глубоко и медленно, пока не закружилась голова.

Макс укрыл сестру одеялом и строго шепнул:

– Спи.

А сам снова спустился на минус первый этаж. Они с Лизой весь день провели в попытках заставить экран заработать, но у них пока ничего не вышло. Когда стрелки показали два часа ночи, Максим убедил сестру немного поспать – в её положении нужно следить за здоровьем. Она и так хорошо ему помогла. И хоть не смогла вспомнить, видела ли раньше этот загадочный серый экран, но зато рассказала много другого. Настолько неожиданного, что требовалось хорошенько осмыслить.

Когда-то в детстве отец обмолвился при ней об особых свойствах стекла. Сказал что-то вроде:

– Поменьше бы ты крутилась у зеркала. Некоторые из них не так безобидны, как может показаться.

А дальше примерно то же, о чём однажды поведал и Максу. Отражающая поверхность может быть границей, незримой перегородкой, разделяющей две реальности, два мира. Одни поверхности – это окна, другие – двери.

Максиму пришла в голову совершенно безумная мысль: что если отец не просто так разглагольствовал на эту фантастико-фэнтезийную тему? Что если эти окна-двери в другие миры действительно существуют? Может, как раз здесь, в этом странном особняке, имеется что-то подобное. Тогда хоть как-то можно объяснить, куда пропала Евгения. Мысль была неприятна до мурашек. У Макса не существовало иллюзий, что попадание в альтернативную реальность может показаться весёлым приключением, как об этом пишут в книгах. Если Женя действительно очутилась в таком странном месте, наверняка, испытывает дичайший шок.

Чтобы проверить жуткую догадку, Макс выработал план: внимательно исследовать все комнаты особняка. Перерыть библиотеку и архив – может там найдутся какие-то намёки. И особенно тщательно изучить то помещение, которое показалось похожим на лабораторию. Но в первую очередь, необходимо заставить включиться экран. Макс не сомневался: это даст море информации.