Навязанная Королю, или отбор на выживание

Пролог 1. Отбор истинности

***

Лилиан Линвэ

– Убери свою тушу с меня, человечка, — зло процедил мне кто-то на ухо.

Стоп. Что?

Только теперь я осознала, что лежу на чем-то мягко-твердом. Не успела даже подумать об этом, меня спихнули в сторону, словно мешок с картошкой, и я повалилась на бок.

Преодолевая боль в теле, я поднялась и напоролась на яростный взгляд.

– Ненавижу людишек. Вы словно насекомые: противные, постоянно жужжите, но избавиться от вас не получается.

Передо мной возвышался устрашающего вида мужчина.

Вернее, драх!

Его мощное тело, казалось, было высечено из камня – широкие плечи, мускулистые руки, внушительная грудь. Он возвышался надо мной как скала, от которой веяло первобытной силой и опасностью.

Суровое лицо с резкими, словно вырубленными чертами, выражало… злость и ярость. Глубоко посаженные глаза смотрели холодно, чувствуя каждое мое движение. Плотно сжатые губы и волевой подбородок.

От мужчины веяло аурой абсолютной власти и контроля. Каждый жест, каждый взгляд излучали уверенность человека, привыкшего отдавать приказы и не терпящего неповиновения.

Рядом с ним я чувствовала себя маленькой и беззащитной. Инстинкты кричали об опасности, исходящей от него.

Не удивительно, ведь драхи - потомки драконов!

Хотя сейчас они и утратили возможность к обороту, магия у них была сильна.

В его присутствии воздух казался плотнее, и каждый раз, когда он произносил слова, его голос, глубокий и резонансный, заставлял окружающее пространство дрожать от напряжения.

Да, я была человеком, и с драхами мы уже сотни лет ведем жесточайшую борьбу. Но как я оказалась здесь, еще минуту назад спокойно лежащей на драхе?

А главное... где здесь?

– Еще раз увижу тебя рядом, пожалеешь, что попалась мне на глаза, человечка, - сурово заключил мужчина и сделал несколько шагов в сторону.

Отвечать не стала, зачем создавать больший конфликт, чем есть сейчас между нашими народами?

Хотя видит Святые, мне было что ему сказать!

Огляделась. Вокруг были десятки существ - люди, драхи, орки и, возможно, кто-то еще.

Я находилась в каменном зале, окутанный тьмой и холодом. В полутьме замерцали очертания факелов, а в воздухе витала аура страха и неопределенности. Стены зала были покрыты слоем плесени, а в воздухе витал запах гнили и затхлости.

Дрожь пробежала по моему телу, когда багровый сумрак вокруг сгустился до полной тьмы. На мгновение мне показалось, что потусторонний мрак навеки поглотил свет. Но внезапно откуда-то справа вспыхнули языки пламени, разгораясь все ярче и проявляя мерцающую алым сиянием арку.

Из темноты вышли существа, одетые в мрачные мантии, с лицами, скрытыми в глубоких капюшонах. Они напоминали призраков, только что выбравшихся из древних легенд. Один из них, который, казалось, возглавлял эту теневую ассамблею, взял слово. Его голос, холодный и безжизненный, разрезал молчание:

– Вы здесь не случайно. Каждый из вас был избран испытать свою судьбу. Вам предстоит пройти испытания, в результате которых человек и драх образует истинный союз, истинную пару.

Абсурд.

Наши народы веками ведут жестокую войну. Между нами не могло быть не то что дружбы, мы даже находится рядом спокойно не сможем.

И недавнее мое столкновение с суровым драхом это подтверждало.

– Я здесь, чтобы объяснить вам правила, — продолжал он, - либо вы проходите испытания, либо погибаете в попытках. Выбор за вами. Покинуть эти стены не удастся никому, пока задание не будет выполнено.

Выбор без выбора!

Напряженное молчание внезапно нарушил один из людей, крепкого телосложения, с грубо остриженными темными волосами. Он резко выхватил кинжал, доселе скрытый в складках его грубой тканевой одежды, и бросился в сторону одного из орков, охраняющих выход.

Орк, массивное и мускулистое существо, одетое в тяжёлые чёрные доспехи, едва успел отреагировать на внезапную атаку. Человек, полный решимости и ярости, умело увернулся от первого неуклюжего удара орка и занёс свой кинжал к горлу существа. Однако его успех был мимолетным.

Внезапно, из темноты выстрелила молния, схватившая беглеца в свои невидимые оковы. Магия вспыхнула ярким светом, освещая его искаженное болью лицо. В тот же момент его тело начало дрожать в судорогах, а кожа стала сереть и морщиться на глазах, как если бы его жизненная сила была высосана из него с неимоверной скоростью.

Я в ужасе наблюдала, как жизнь покидает человека, его крик затихает, а тело упало на холодный каменный пол зала без признаков жизни.

Куда я попала?

Невольно я повернула голову и напоролась на Его пронзительный взгляд, сверлящий меня насквозь. По коже пробежали мурашки, а в горле застрял ком.

Почему Он так сверлит меня своими ледяными глазами? Словно я... представляю для него опасность.

Я первой отвела от него взгляд. Я планировала неукоснительно следовать его предупреждению держаться подальше от этого драха, но не потому, что так повелел мужчина, а потому что чувствовала от него реальную угрозу.

Вот только я еще не знала, что уже следующим ранним утром нам с этим суровым драхом придется встретиться лицом к лицу…

Что Он сделает при следующей нашей встречи?

Пролог 2. О целях отбора

***

Харкан, верховный жрец культа "Дети Кагара"

В темноте своего кабинета, расположенного в глубине замка, скрытого от глаз непосвященных, Харкан медленно поднялся со своего трона, украшенного резьбой и символами древней магии. В его руках покоился маленький, но мощный осколок Кристалла Бытия, искрящийся внутренним светом, освещающим стены из черного камня. Жрец обернулся, устремив взгляд в сторону.

— Орфей, — произнес он, голосом, который мог заставить замереть ветер.

Из темноты, как тень, выдвинулся его помощник — молодой маг, чьи глаза горели непреклонной верностью своему мастеру.

— Вы вызывали меня, великий Харкан? — Орфей склонил голову в знак уважения.

— Скажи мне, Орфей, всё ли готово к началу Отбора? — Харкан невозмутимо посмотрел на него через мерцающий осколок.

— Всё готово, великий Харкан. Участники доставлены, а испытания подготовлены в соответствии с вашими указаниями, — ответил Орфей, его голос был полон уважения.

— Превосходно, — произнес Харнен, шагнув вперед так, что вслед за его шагами оставляли мерцающие искры в воздухе. — Местонахождение осколков Кристалла знаем только мы. Драхи и люди будут собирать их для нас, служа нашим целям.

Орфей, оставшийся позади, казалось, колебался с просьбой или вопросом, который мучил его. После мгновения раздумий он набрался смелости спросить.

— Великий Харкан, если позволите мне ваше внимание... — он покашлял, пытаясь скрыть своё волнение. — Согласно древним пророчествам, объединить осколки Кристалла Бытия сможет только взаимная любовь между человеком и драхом, истинный союз. Но как это возможно, учитывая многолетнюю вражду и ненависть между их народами?

Взгляд Харкана на мгновение стал холоднее обычного, прежде чем он медленно ответил:

— Ты прав, Орфей. Вражда между людьми и драхами настолько глубока, что вероятность их объединения кажется ничтожной. Однако...

Харкан задумался, прежде чем продолжить:

— Мы будем следить за ними и поспособствуем развитию их отношений, нам нужно объединить в искренней и чистой любви лишь двоих существ. Когда появятся кандидаты, способные объединить осколки, мы используем их для наших целей, пока не придёт время отобрать силу Кристалла у них.

Орфей кивнул, его беспокойство немного утихло. Приспешник понимал, что мудрость и дальновидность его великого мастера Харкана не знают границ. Он искренне веровал в слова своего учителя.

— Ваши приказания будут исполнены, великий Харкан. Я лично обо всем позабочусь, — сказал Орфей, склонив голову в знак подчинения и уважения.

Харкан удовлетворенно кивнул, его взгляд снова устремился к осколку Кристалла. В его глазах сверкала амбиция, готовая на всё ради достижения цели.

Никто из участников Отбора даже не подозревал, что уже сейчас их мир окончательно изменился. С помощью осколка могущественного Кристалла Бытия жрец Харкан перемес ничего не подозревающих марионеток в иную реальность, чтобы они осуществили для него великую и зловещую цель.

Драхи и люди - лишь пешки в его руках. Предстоящие испытания станут для них вопросом жизни и смерти. Участники должны пройти через испытания, что таят в себе опасность и преграды, отыскивая рассеянные осколки Кристалла Бытия. Но даже собрав их всех, они не смогут вернуться в свой родной мир.

Голос Харкана эхом разносился по мрачным стенам:

— Культ «Дети Кагара» существует уже многие века, мы хранители древних тайн и исполнители воли Кагара, нашего зловещего и всемогущего покровителя. Наша миссия — возродить могущество Кристалла Бытия, чтобы под его могуществом создать вечное господство.

Орфей, проникнувшись величием задачи, внимательно слушал, предполагаемо кивая. Харкан утверждает:

— Этот Отбор — лишь первый шаг к нашей конечной цели. Да, начнется Отбор!

__________________

Дорогие читатели, очень рада вам на страницах новой истории!

Несмотря на то, что сюжет завязан на прохождении опасных (смертельно-опасных!) испытаниях, книга будет:

- Захватывающей (автор будет стараться)

- Король, хоть и испытывает ненависть к людям, но адекватный (почти, самомнение поправим)

- Девушка, сильная духом

- Дружба, преданность и… предательство (особенно оно болезненно от самых близких)

- Обязательно Любовь!

- И… ХЭ!

Приятного чтения!

Глава 1. Даниэль Эльдоран

***

Даниэль Эльдоран

За 12 часов до попадания на отбор

В глубинах моего королевства, Эльдории, где тайны скрываются за каждым углом, а магия пронизывает каждый атом воздуха, моя жизнь до этого момента казалась предопределенной. Как король я рос во власти, силе...и ненависти к людишкам. Сегодня мое утро не было исключением, когда я встретился со своим советником и младшим братом, Александром, чтобы обсудить дела государства.

– Ваше Величество, поступил донос о пропаже людей в Зелёных лесах, – начал советник, его голос был наполнен беспокойством. Зелёные Леса, где обитают все люди, простираются до их столицы Литэйра — места, куда я уже долгое время пытаюсь не просто попасть, но и завоевать.

Мой брат хмыкнул, прервав его:

– Люди всегда исчезают. Возможно, они просто устали от своей скучной жизни и решили поиграть в прятки, – его слова вызвали смех в комнате, но я лишь усмехнулся, поддерживая эту легкомысленность.

Советник, несколько смущенный, продолжил:

– Не только люди, Ваше Величество. За этот день начали пропадать и драхи. Говорят, за этим стоит культ "Дети Кагара". Они....

– О, эти старые сказки, – перебил его я, взмахнув рукой. - Культы, заговоры, древние пророчества. Всё это – просто пыль прошлого. Не стоит копаться в легендах.

Взглянув на советника, я приказал:

– Докладывайте о реальных угрозах.

После доклада советника, остались только мы с братом, обдумывая полученные сведения.

– Ты не думаешь, что стоит обратить внимание на эти исчезновения, Даниэль? Это может быть чем-то большим, чем кажется на первый взгляд, – младший выразил обеспокоенность, нарушив мои размышления.

– Я – король Эльдории, в моих руках – судьба подданных. Мы с людьми веками делили этот мир, и не культы будут определять его будущее. Моё дело – вести наш народ к процветанию, а не терять время на пустые страхи и тем более искать людишек, – мои слова были тверды и безапелляционны.

В моём мире пророчества и предупреждения о культах просто ещё одна загадка, ждущая своего разгадывания. Не более того.

– Даниэль, ты, действительно, не веришь в эти старые пророчества? Ведь они могут нести в себе зерно истины, – мой брат смотрел на меня с ноткой беспокойства в глазах.

Я рассмеялся в ответ, его опасения казались мне чрезмерными:

– Брат, мы живем в Эльдории, земле, где каждое дерево и камень пронизаны волшебством. Пророчества и предсказания – бесчисленны и не каждое из них предрекает нашу судьбу.

– Но драхи тоже пропадают, Ваше Величество! - выделяет тоном обращение ко мне.

– Вот ты этим вопросом и займись, Александр. И не забудь проверить все местные таверны – вдруг они там заседают, обсуждая политику.

Александр, не оценил мою шутку и, повернувшись на каблуках, не забыв оставить поклон, направился к двери.

***

Последние лучи заката пробивались сквозь витражные окна моих покоев, я ощутил знакомое тепло рядом с собой. Маленький огненный дракончик по имени Флар, появился из ниоткуда, его тёмно-золотые глаза смотрели на меня с любопытством. Он всегда чувствовал, когда мне нужна компания, или когда мои размышления становились слишком мрачными.

Флар стал частью моей жизни в тот трагический день, когда чертовыми людьми был убит мой отец, Орланд Эльдоран, бывший король Эльдории. Дракончик - мой постоянный спутник, наполняющий дни теплом и уютом.

"Я не верил в мрачные предсказания, но доносы о культе часто всплывали в последнее время. Война с людьми началась не с убийства моего отца, хотя и стала для меня переломным моментом; она уходила корнями в далёкое прошлое," – медленно гладя Флара по чешуйкам, я продолжал свои размышления.

Я с детства знаю эту историю:

"В древние времена в Эльдории существовали две могучие ветви Хранителей — драконы, называемые Хранителями Равновесия, и люди — Хранители Древних Знаний. Их предназначением было оберегать Кристалл Бытия и не допускать, чтобы одна из рас полностью завладела его силой. Однако при этом произошел роковой раскол, и бывшие союзники стали ожесточенными врагами, ведущими до сих пор кровопролитную войну за обладание Кристаллом. Люди, Хранители Древних Знаний, захотели использовать всю мощь Кристалла для своего народа. Хранители Равновесия, драконы, были против, опасаясь нарушения баланса сил. Кристалл Бытия был разделен на части после давнего раскола между людьми и драконами: его части, рассеянные по всей Эльдории и скрыты от всех, вековые поиски не дали ни одной зацепки."

Мои размышления прервал Александр, который, как ветер перед бурей, ворвался в мои покои. Младший брат вовремя вспомнил, что перепутал место с харчевней, и с извинениями смягчил свой неожиданный визит.

– Ваше Высочество, это очень важно!– взволнованно начал он.

– Так важно, что стоит прервать отдых короля? Надеюсь, это не объявление о начале сезона дождей в королевском саду.

– Даниэль, по легендам, Кристалл Бытия был создан при зарождении Эльдории как источник жизненной энергии для всего мира. Владея этой силой, можно либо восстановить мир и гармонию, либо подчинить себе все живое. Кристалл питал всю Эльдорию магией, а сейчас, когда произошел раскол, драконы утратили способность к обороту, а магия в Эльдории иссякает.

Моё настроение мгновенно изменилось.

Да, когда-то давно драхи могли оборачиваться в драконью ипостась, сейчас же магия в Эльдории угасает, и единственный способ остановить этот процесс — вернуть Кристаллу Бытия целостный вид. Остаётся решить загадку: как отыскать и объединить осколки Кристалла, местоположение которых остается неизвестным?

– Существует древнее пророчество о том, как найти и восстановить Кристалла Бытия, - начал еще более взволнованно Александр.

И в этот момент воздух в моих покоях внезапно задрожал, а стены замка окрасились в неестественное красноватое марево, а вдалеке, будто со всех сторон, раздался странный посвист.

Глава 2. Лилиан Линвэ

***

Лилиан Линвэ

За 12 часов до попадания на отбор

Ветер перешептывался с листвой исполинских буков, когда я открыла ставни своего окна. Луч рассветного солнца упал на расставленные на столе пузырьки с настойками - плоды моих трудов в искусстве целительства.

Я вдохнула полной грудью свежий воздух Литэйрской долины, напоенный ароматами росы и хвои. Наша деревня, расположенная в самом сердце Зелёных лесов, была крошечным самоцветом, скрытым в изумрудном убранстве буковых рощ.

От исцеляющего прикосновения моих рук ожоги, раны и недуги затягивались на глазах. Редкий дар целительства тек по моим жилам.

Убрав растрепавшиеся пряди золотистых волос за уши, я принялась за ежедневные обязанности. Настойки из корня мандрагоры, собранные под ночным небом, отлично снимали боли при родах. Семена бессмертника, залитые настоем из лепестков лотоса, восстанавливали жизненные силы после тяжелой травмы.

Вдруг в дверь моего скромного домика забарабанили. Я отодвинула засов и впустила Айлин - мою лучшую подругу с самого детства, чьи глаза были залиты слезами.

– Лилиан, скорее! - воскликнула она, тяжело дыша. - Мэлдор, сын кузнеца, упал с обрыва во время охоты! Никто не может остановить кровь из его раны!

Не мешкая ни секунды, я вручила Айлин сумку с зельями и бросилась за ней по узким тропинкам между вековыми деревьями. Кузнец Берндор и его семья жили на самой окраине. Каждая потерянная минута была на счету, когда речь шла о жизни.

Перепрыгивая через корни, я мысленно перебирала составы целебных бальзамов, вспоминая все, чему меня обучала с младенчества бабушка.

Переплетение корневищ под ногами грозило споткнуться, но ни Айлин, ни я не смели сбавить шаг. Лесная чаща сменялась обжитой окраиной, где среди буковых исполинов ютились небольшие домики.

Наконец, мы достигли дома кузнеца - одного из крупнейших в поселении, где гулко звенели молотом по наковальне. Сегодня же в нем царила гробовая тишина.

Распахнув дверь, я очутилась в прохладном полумраке горницы. На лавке, застеленной холщовыми простынями, лежал юный Мэлдор, известный в округе своей бесшабашностью и бравадой. Грудь мальчика цвета молодого клена заливала кровь, а по лицу стекал холодный пот.

Старая ведунья Кейра растерянно водила над ним костлявыми руками, что-то бормоча. Ее силы были на исходе. Увидев меня, перепуганная мать Мэлдора, Фрина, вскочила и указала на сына:

– Лилиан, умоляю, спаси его! Мы сделали все, что в наших силах!

Я опустилась на колени рядом с лавкой, откинув за спину растрепавшуюся косу. Прикосновение к бледному запястью юноши обожгло льдом - силы утекали с каждой каплей крови. Времени оставалось совсем мало.

Из сумки на пол посыпались увесистые склянки разноцветных настоев. Первым делом требовалось остановить кровотечение. Вспомнив древние знания, полученные от бабушки, я сплела простейшее плетение из слов на языке друидов и окропила содранную плоть красным отваром коры вяза. Кровь, как по волшебству, перестал сочиться.

– Теперь зелье для регенерации, - пробормотала я, осторожно влив Мэлдору в рот сироп из бузины, запахи которого отгоняли даже самых жутких мертвецов.

Фрина в ужасе закрыла лицо руками, когда ее сын начал биться в тошнотворных судорогах. Я сдавила его крепкие плечи, не давая свалиться с лежбища.

– Держись, малыш, - прошептала я, вглядываясь в исказившееся муками лицо, - держись крепко, и твое исцеление наступит!

Наконец, судороги стихли, и юнец обмяк на простынях, слабо хватая губами воздух. Рана уже не ужасала свежим месивом плоти и крови - розоватые сгустки предвещали наступление регенерации.

Я перевела дух, утирая выступивший на лбу пот. Самое страшное позади. Оставалось лишь дождаться, когда процесс регенерации завершится, и юный Мэлдор придет в себя.

– Лилиан, ты совершила невозможное! - Слезы благодарности хлынули из глаз Фрины. - Как мы можем благодарить твою доброту?

– Не нужно благодарности, добрая Фрина, - я мягко улыбнулась, поднимаясь на ватные ноги. - Помогать тем, кто в нужде - мое истинное предназначение.

В этот момент во двор ворвался растрепанный Берндор, отбрасывая в сторону растрепанные седины. В мгновение ока он оказался рядом с сыном.

– Мэлдор! Мальчик мой! - прогремел кузнец хриплым басом. - Неужели я потерял тебя?

– Он будет жить, - заверила я. - К вечеру раны почти зарубцуются, и он придет в сознание.

От избытка чувств литой кузнец опустился на колени, сжимая мои ладони своими огрубевшими руками.

– Спасительница, ты подарила моему роду надежду! Мы все в неоплатном долгу!

В этот самый миг Айлин обхватила меня за плечи, крепко прижимаясь щекой к щеке. Ее улыбка сияла ярче тысячи солнц. И я вспомнила те замечательные моменты из жизни, когда еще была жива бабушка, и также улыбалась и гордилась моими успехами. Она воспитывала меня с детства, когда родители погибли на Границе.

Я не была наивной неопытной девой. Как целительница нашей деревни, я видела смерть в ее многих обличьях - от младенцев, ушедших слишком рано, до стариков, встретивших последний вздох с достоинством. Однако одной из самых печальных была участь, пострадавших от безумной войны на Границах, разожженной драхами и людьми.

Слишком много раз мне приходилось запекать зияющие раны воинов, вернувшихся с кровавых сражений против захватчиков, драхов.

Я видела обугленные тела, ставшие жертвами катапульт, осыпающих дождем расплавленного металла. Видела переломанные кости и вспоротые животы от клинков и смертельные раны, нанесенные магией драхов, что ввергало меня в дрожь отвращения. Драхи были столь жестоки, столь изощренны в своих кровавых ремеслах!

И в то же время... разве человеческое оружие и магия не губили жизни? Разве наши боевые лучники не расстреливали рати драхов издалека, безжалостно убивая самых крепких вояк? Разве не наши друиды вызывали могучих искореженных великанов, топтавших колонны драхов живой силой?

Глава 3. Среди врагов

Дорогие читатели, спасибо за интерес к истории, ваши комментарии и звезды - лучшее вдохновение для меня)

В этой главе идут действия сразу после Пролога.
__________

***

Лилиан Линвэ

… После ужасающего инцидента с беглецом, тишина опустилась на собравшихся в зале, я обдумывала увиденное и пыталась осмыслить своё положение. В этот момент снова взял слово главный из “призраков”, его голос разрезал мрачную тишину, заставив меня вздрогнуть.

– Любая попытка сопротивления или бегства будет жестоко подавлена. Все присутствующие отмечены метками. Эта отметка — не просто знак вашего участия в испытаниях, она же является средством контроля за вашим поведением. За неповиновение, попытку побега или саботаж — смерть. Это не угроза, это - обещание. Магия этой отметки связана с моей волей, и мне достаточно лишь мысли, чтобы она стала вашим исполнителем судьбы.

Он на мгновение замолчал, а затем продолжил:

– Уточню детали, которые будут критически важны для вашего выживания. Завтра, на рассвете, начнется ваше первое испытание. Не питайте иллюзий: вы либо умрете, либо научитесь работать вместе - драхи и люди. Именем Кагара, да начнется Отбор!

Мерцающий змеиный глаз арки сомкнулся за его спиной с гулким хлопком, и на мгновение все кругом поглотила тьма...

***

Даниэль Эльдоран

Создать союз с человеком? Это даже звучит смешно. Будь моя воля уничтожил бы их всех без раздумий. Но магия сейчас была мне недоступна.

"Орчий коготь!" - выругался мысленно.

Вспомнилась Она, человечка, что неожиданно свалилась прямо на меня. В прямом смысле этого слова, появилась словно из воздуха и сбила с ног.

Неимоверно взбесила, она хоть и не ответила мне, но взгляд говорил о нежелании повиноваться.

Что же, еще посмотрим кто кого!

Нас, как пленников, вели по мрачным коридорам к месту нашего нового "проживания". Я шел впереди, стараясь скрыть свою злобу на этих "организаторов" отбора и их игры, и никак не мог поверить, что кто-то посмел клеймить меня и заставить проходить их испытания.

При этом я оценивал взглядом окружающую обстановку, нельзя было терять контроль. Хотя сделать это было непросто, учитывая, что меня, короля Эльдории, сделали "пленником" неизвестным способом фанатики, а вокруг крутилось очень много людишек.

Длинный коридор, усыпанный сколами и трещинами, обширный зал. Видимо, это и было наше место проживания, но слово "проживание" было слишком мягко для описания увиденного.

Зал был огромен, с высокими потолками, но лишен всяких удобств или украшений. Спальные места - жесткие соломенные тюфяки, разбросанные по холодному каменному полу, а в центре возвышался каменный стол, покрытый слоем пыли. Все выглядело, будто было заброшено веками.

Я оглядывал всё "убранство" с отвращением. Неожиданно мои глаза зацепились за знакомую фигуру. Он стоял во тьме, но даже в таких условиях я узнал Ралана, капитана моих королевских рыцарей. В этот момент Ралан повернулся, удивился, но быстро взял себя в руку, вернув лицу безучастность.

— Даниэль, куда бы судьба вас ни забросила, я всегда буду рядом, — его голос звучал спокойно и уверенно, несмотря на обстоятельства.

— Даниэль? - я был удивлен, раньше мой подданный никогда не позволял себе обращение по имени.

— Да, пока мы не изучим обстановку и врага, необходимо скрывать твой истинный статус.

Я кивнул ему в знак согласия, но не уверен, что неизвестность продлится долго. Меня здесь никто не опознал, как короля Эльдории, но богатство одежды выдавало принадлежность к знатному роду.

Ралан сел рядом со мной на тюфяк и, также как и я, принялся оценивать обстановку.

— Как ты сюда попал? — спросил у него.

— Красное мареве, посвистывание и невыносимый жар. Открыл глаза уже в соседнем зале.

Я снова кивнул, подтверждая: у меня было так же. И это неимоверно бесило, на моих покоях стояла сильнейшая защита, каким образом ее удалось обойти неизвестно.

Самое главное, мне никак не получалось возобновить связь с драконьим источником. Значит, и здесь защита.

Невольно взгляд нашел человечку. Она была участником конфликта между драхами и людьми. Похоже у нее талант влипать в неприятности.

Снова вспомнил о цели этого чертового отбора - создать истинную пару с человеком. Видимо, фанатики, что перенесли нас сюда, не понимают, что я - король, имею огромную власть и силу, а также всей сутью ненавижу людей.

— Что будем делать, Даниэль? - задал вопрос капитан, прищурив глаза. - Как будем выбираться с этого отбора?

Я окинул взглядом каменные стены нашего временного пристанища. Кругом царил полумрак, нарушаемый светом факелов. Как и ожидалось, "пленники" разбились на два лагеря: с одной драхи, по другую люди. Отовсюду слышались их стычки, странно, что еще никто никого не поубивал, если учесть вековую вражду между нашими народами.

— Ралан, в первую очередь нам нужно выяснить, с кем именно мы имеем дело. Собрать максимально данных о них, их цели и слабостях. Особенно важна вся информация о культе, - я сделал небольшую паузу, продолжая следить за обстановкой вокруг.

— Согласен, не исключено, что есть потайные ходы или слабые места в обороне. Если действовать умело, мы сможем это узнать.

Моя армия неизбежно начнёт поиски. Александр, младший брат, раскрыл некоторые сведения о культе и пророчестве, он непременно направит сюда поисковые отряды. Войско доберется сюда рано или поздно, и до того, как это произойдет, мы успеем провести наше расследование.

Я поднял руку, указывая на широкое запястье, где появилась метка.

На запястье виднелся отпечаток кристалла невероятной чистоты, опутанного цепями, а вдоль звеньев цепей змеились руны на древних наречьях.

— И нужно избавиться от метки. Всякая магия имеет изъяны, нужно найти способ ее обезвредить.

Глава 4. Неожиданная встреча

***

Лилиан Линвэ

Когда я вступила в мрачный зал, где будут проходить дни в ожидании испытаний, едва могла разглядеть что-либо в тусклым мерцанием факелов и большого скопления драхов и людей. Интуитивно старалась держаться своих. Пока пробиралась сквозь узкие проходы между спальными местами, обернулась на явно раздраженный голос:

— Это всегда так с вашим народом, люди! Вы думаете, что мир вращается вокруг вас.

Голос принадлежал рослому мускулистому драху. Он грозно взирал на хрупкую девушку, сжимая кулаки, хотя и агрессивных действий не предпринимал. Хотела уже пройти мимо, когда услышала девичий голос:

— Я не хотела вас обидеть и толкнула совершенно случайно, — спокойно, но с уверенностью ответила… Айлин? — Возможно, вместо того, чтобы поддаваться старой вражде, нам стоит научиться прощать невольные ошибки?

После ее слов, казалось, на мгновение все вокруг стихло, а затем раздался дружный смех. Смеялись, казалось, все: и люди, и драхи. В этот момент мне удалось пробраться ближе, аккуратно обхватив девушку за локоть, потянула в сторону.

— Лилиан? - Айлин, моя подруга детства, казалось, была рада меня видеть. На мгновение обернувшись, она добавила, - Еще раз приношу свои извинения.

Обосновались мы с самого края на "стороне людей". Ненадолго замолчали, каждая погруженная в свои мысли.

Айлин оборвала тишину первой, в тоне подруги читалась недоумение и страх.

— Лилиан, ты видела, что произошло с тем человеком? — ее голос дрожал. — Я... я так испугалась. Это место... оно неестественное. Я чувствую здесь столько ненависти и агрессии, будто сама атмосфера питается нашими страхами.

Я внимательно посмотрела на юную девушку. Айлин всегда была нежной и доброй. Ее тонкие и мягкие черты лица, сейчас казались особенно уязвимыми. В больших, выразительных глазах отражалась вся глубина переживаний, которые она испытывала. Мне вспомнилось наше детство, когда мы вместе исследовали леса, играли и смеялись.

— Айлин, я знаю, это место пугает, — тихо сказала ей, пытаясь утешить подругу. — Но мы должны держаться вместе, как и всегда.

Айлин взяла меня за руку, крепко сжав ее.

Перед глазами встала крохотная Ниами - дочка лесного сторожа Галхана. Девочка, в свои неполные восемь лет, уже долгое время страдала от тяжелой болезни. Все усилия наших целителей и друидов найти лекарство, способное излечить ее, оставались безуспешными. Ни травы, ни отвары не помогали облегчить ее муки. Болезнь прокладывала свой путь глубже, оставляя Ниами слабой и изможденной, лишая ее радостей детства.

Однако раз в месяц я приходила к Ниами и, используя свои способности целительницы, вливала в девочку все свои силы, давая ей возможность продолжать бороться. Эти сеансы исцеления были изнурительные и лишали меня сил на некоторое время, но видеть, как на глазах Ниами возвращается к жизни, хоть и на короткое время, того стоит.

Каждый раз после таких процедур Ниами находила в себе силы улыбнуться, поиграть с друзьями и даже помочь отцу в небольших делах по хозяйству. Но затем болезнь снова брала свое, и девочка угасала на глазах, пока я вновь не приходила к ней. Каждый раз, возвращаясь домой после очередного сеанса исцеления, я обещала себе, что буду искать способ излечить Ниами окончательно.

Сегодня бедняжка снова металась в бреду. Я до хрипоты шептала заклинания на всех известных мне языках - Друидского, Древнего Наречия, даже частично позабытого Диалекта Леса. Однако болезнь лишь разгоралась, отказываясь отступать. Девочку лихорадило так, что даже мое исцеляющее прикосновение не сразу смогло одолеть недуг. В результате я потратила последние целительские силы, чтобы ей стало лучше.

Ее образ встал передо мной ярко и отчетливо: маленькая, хрупкая Ниами с ее бездонными глазами, полными надежды и веры в меня.

Я не имею права на ошибку, мне необходимо вернуться домой.

Но как остаться в живых и выбраться отсюда?

***

… Когда в помещение вошли темные фигуры, я мысленно окрестила их "призраками", невольно сжалась, ожидая следующего хода событий. Они молчаливо пробирались сквозь толпу, не обращая внимания на испуганные и вопросительные взгляды, устремленные на них со всех сторон.

К моему удивлению, темные фигуры привезли с собой большие контейнеры. Поначалу я подумала, что это часть испытания. Но когда один из них поднял крышку ближайшего контейнера, оттуда разнесся аромат горячей пищи, разрезавший холодный воздух зала. В контейнерах оказалась еда – простая, но питательная. Ее вид сразу же вызвал во мне приступ голода, ведь последний раз я ела еще с утра.

Существа в мантиях начали раздавать еду, подходя к каждому участнику. Не обменявшись ни словом, они выдавали порции – кусок хлеба, миску с горячей кашей, небольшой кусочек сушеного мяса. Пища казалась мне божественной после долгих часов голода. Я заметила, как мои руки слегка дрожат, принимая свою порцию.

Когда последний из участников получил свой контейнер, темные фигуры начали бесшумно и мрачно, как появились, покидать зал. Напряжение в воздухе слегка ослабело, прежде чем вновь обостриться.

Нарастал конфликт между драхом и человеком.

Вот только они забыли о предупреждении верховного жреца Харкана…

Глава 5. Предупреждение

***

Лилиан Линвэ

Когда последний из участников получил свой контейнер, темные фигуры начали бесшумно и мрачно, как появились, покидать зал. Напряжение в воздухе слегка ослабело, прежде чем вновь обостриться.

Из-за предоставленной нам пищи внезапно разразился скандал:

— Эй, это мое! — Возмущенно воскликнул один из драхов, пытаясь вырвать миску с кашей из рук последнего в очереди за обедом человека.

Человек, с не меньшим решимостью, крепко держал миску:

— Ты уже получил свою порцию, а это — последнее, что осталось. Она принадлежит мне.

Ситуация быстро накалилась, привлекая внимание всех присутствующих. К ним присоединились другие участники, готовые поддерживать своих.

— Почему люди всегда думают, что могут взять все, что захотят? — С презрением произнес один из присоединившихся драхов, вставая в поддержку первого.

На что один из людей, отстаивая интересы своего народа, парировал:

— Мы все здесь равны! Никто не имеет права претендовать на большее, основываясь лишь на своей расе.

Я с беспокойством наблюдала за эскалацией конфликта, который только усугублял разлад между нами.

— Достаточно! — воскликнул светловолосый воин, подходя к спорящим. — Разве не очевидно, что подобные ссоры лишь отдаляют нас друг от друга? Нам следует думать о совместном выживании, а не драться за крохи!

Его слова на мгновение ввели зал в состояние тишины, но это было лишь затишье перед бурей. Один из драхов, решительно настроенный доказать свою правоту, силой толкнул ближайшего человека. Тот потерял равновесие и упал на холодный каменный пол. Этот безрассудный поступок стал искрой, взорвавшей напряжение, скопившееся между участниками.

Словно по невидимому сигналу, началась драка.

Некоторые драхи и люди забыв о первоначальной причине конфликта, с криками бросились друг на друга. Удары, толчки, крики заполнили зал, создавая хаос, в котором невозможно было различить, кто друг, а кто враг.

Мы с Айлин сидели тихо и с неверием смотрели на происходящее.

В это мгновение зал снова наполнили мрачные силуэты в мантиях, появившиеся неожиданно, как и ранее. Они остановились у порога, молча окидывая взглядами дерущихся. Внезапно их руки взметнулись вверх, и раздался звук, напоминающий треск льда. Всё в помещении мгновенно замерло, будто время встало на паузу.

Затем вспыхнул свет молнии, уже знакомый мне.

Четверо драхов и трое людей, участвующие в бою, задрожали и сморщились, после чего упали мертвыми. Айлин закричала, а я испытала дрожь… уже не первую за сегодня.

Я повидала много смертей, но такое бесчеловечное убийство - впервые.

Тишина овладела залом, в просторный проем вторглись новые фигуры. Орки в тяжелых черных доспехах, каждый шаг которых вызывал звон металла о каменный пол, внушали страх одним своим видом. Их мощные тела и лица изменили атмосферу. В руках, больше похожих на стволы древних дубов, орки несли носилки, предназначенные для самой мрачной задачи этого дня.

Я наблюдала, как воины методично и без каких-либо признаков сожаления или милосердия подходили к телам погибших участников стычки. Одно за другим, тела были уложены на носилки и унесены из зала. Молчание, сопровождающее процесс, было глушащим, словно воздух вокруг нас сгущался.

Орки скрылись с телами погибших.

Один из пленителей, наблюдавший в тени, вышел вперёд. Голос, холодный и безэмоциональный разрезал молчание, привлекая внимание.

– Для тех, кто до сих пор не уловил смысл предупреждений верховного жреца Харкана культа "Дети Кагара" о важности объединения усилий, — начал он, и казалось, что его глаза, скрытые в глубине капюшона, проникают прямо в душу каждого присутствующего, — позвольте мне разъяснить. Желаете пережить это испытание? Вам необходимо действовать сообща - и людям, и драхам. Трагическая участь тех, кто отказался следовать этому правилу, должна стать для вас наглядным примером.

Затем культист повернулся и медленно направился к выходу. Осознание того, что бессмысленная потеря жизней могла быть предотвращена, если бы мы нашли общий язык с драхами, врезалось в мою душу, оставляя глубокие раны.

Я ощущала злость каждой клеткой своего тела.

"Верховный жрец Харкан," - прошептала я себе под нос имя их лидера.

Харкан и его приспешники создали арену, на которую согнали давних врагов – между которыми установить доверие и дружбу практически невозможно. Они поместили нас в ужасающие условия и навязали свои правила.

Мне казалось, что культисты извлекали удовольствие, наблюдая за нашими мучениями и борьбой, равнодушные к тому, сможем ли мы найти общий язык с драхами или нет. Я была уверена - им все равно, сколько из нас погибнет в этих стенах, главное, чтобы мы неуклонно следовали их воли.

… Через некоторое время после инцидента я завязала разговор с Ярвеном, воином, моим соседом по спальному месту. Он был тем, кто старался предотвратить конфликт между людьми и драхами.

Ярвен, высокий и стройный военный командир, выделялся среди своих. Длинные светлые волосы, пронзительные ярко-зеленые глаза, лицо с выразительными скулами и острым подбородком. В его осанке читалась уверенность и непоколебимая воля.

Мне вспомнился Он, суровый драх, которого я впервые повстречала в этом месте. Его суровую энергетику, черные вьющиеся волосы, злой прищур глаз, тонко сжатые губы и его последние слова "не попадаться ему на глаза".

И этим его словам я собиралась следовать неукоснительно. Меня до дрожи пугал этот мужчина!

Жаль, тогда я еще не знала, что принесет мне следующий день…

От Ярвена мы узнали о наличии общественных ванн рядом с залом, что позволяло нам привести себя в порядок. Несмотря на опасения, удалось согласовать время посещения с другими, чтобы минимизировать риск столкновений. Хотя вода была холодной, специальный артефакт эффективно очищал тело и одежду, превосходя обычный душ.

Глава 6. Первое испытание. Начало

***

Харкан, верховный жрец культа "Дети Кагара"

Харкан стоял перед огромным окном своего мрачного замка, обращаясь к верному помощнику Орфею, который ждал его указаний. В глазах верховного жреца можно было увидеть глубокую задумчивость, отражающую тяжесть решений, которые он принимал.

— Орфей, среди участников Отбора находится сам король Эльдории. Даниэль Эльдоран маскируется, стремясь скрыть своё истинное происхождение, — произнёс Харкан, его голос, холодный и расчетливый, заполнил пространство между ними.

Орфей кивнул в знак уважения и внимания:

— Да, великий Харкан.

— Это интересно. Необходимо внимательно наблюдать за каждым его шагом, учитывая его влияние и мощь, — продолжил верховный жрец без эмоций.

— Возможно, следует предусмотреть дополнительные меры... — предложил Орфей с осторожностью в голосе.

— Нет, оставим все как есть. Король Эльдории, как и другие участники, должен пройти испытания. Это придаст нашим играм элемент неопределенности. Однако, будь настороже, Орфей. Если он или кто-либо другой попытается нарушить порядок или поставит под угрозу процесс, мы вмешаемся. Я не допущу срыва великого ритуала, — утверждал Харкан с непоколебимой уверенностью.

— Как прикажете, великий Харкан. Ваша воля — мой закон, — Орфей склонил голову в знак подчинения.

После размышлений Харкан дал новое указание:

— В первое испытании необходимо внести изменения. Драхам и людям нужно разделится на группы. Не будем откладывать, пускай учатся взаимодействовать вместе уже сейчас.

Орфей, слегка нахмурившись, аккуратно возразил:

— Между людьми и драхами идет вековая вражда, великий Харкан. Разделить их можно только силой. Как вы предлагаете это сделать?

Харкан, чье лицо на мгновение озарилось улыбкой хищника, ответил:

— Подготовь Чашу Предначертания.

Орфей кивнул, ощутив вес возложенной на его плечи ответственности. До этого дня никто, кроме Великого Харкана, не смел прикасаться к Чаше Предначертания.

Чаша Предначертания — не просто артефакт, это воплощение древней магии и глубинного знания, собранное Харканом из разных уголков мира. С каждым прикосновением к ее таинственным водам. Чаша не только определит судьбоносную парность участников, но и выявит души, которые вместе по предначертанию могут соединить осколки Кристалла Бытия. Созданная из огня утра и кристалла ночи, Чаша окрашена в глубокий сумерек, в котором мерцают искры звездного света. Она не просто инструмент Харкана, но и его стратегическое творчество.

— Убедись, что Чаша готова к началу испытания, — закончил Харкан, в его голосе звучала неоспоримая уверенность, что план срабатывает.

— Ваши указания будут выполнены, великий Харкан, - поклонившись своему хозяину, Орфей тихо удалился.

***

Лилиан Линвэ

Утро наступило неожиданно. Едва успела прийти в себя после короткого и беспокойного сна, как в помещение, где провела беспокойную ночь, ворвалась группа орков. Их массивные формы и тяжелые шаги мгновенно рассеяли остатки сна, вызывая напряжение среди присутствующих. «Под конвоем» этих существ, нас повели в зал, куда впервые всех переместили.

Воздух был прохладным, контрастируя с затхлой атмосферой вокруг, а наши шаги эхом отдавались в пустых коридорах. Взгляды орков, сопровождавших нас, были невозмутимы.

В зале нас ожидала внушительная фигура. Это был верховный жрец, чьё присутствие само по себе вызывало ужас. Одного лишь вида было достаточно, чтобы сердце замерло, в горле образовался ком, и по коже пробежали мурашки.

— Участники, приветствую вас, — начал Харкан своим глубоким, властным голосом. — Перед вами стоит задача — пройти Шепчущее болото.

Я тяжело сглотнула...

Шепчущее болото - царство теней и призраков, откуда редко возвращаются живые. По словам выбравшихся с этих мест путников, голоса, исходящие из самой глубины болота - нашептывали о бывших грехах и несбывшихся надеждах, пытаясь увлечь в пучину отчаяния и безысходности. Стоны погибших искали новые жертвы, желая присоединить скитальцев к их вечному плену в зыбучих топях.

Жаждала высказать свое «восхищение» безумием этой идеи, однако слова застряли у меня в горле, и я не смогла издать ни звука. Только спустя время осознала, что молчание было не случайным — на нас наложили магическое заклятие, препятствующее задавать вопросы или обращаться за к жрецу.

— Но прежде чем начнем, вам необходимо объединится в команды по четверо. Соблюдайте баланс между драхами и людьми, а также между мужчинами и женщинами. Приступайте.

Последовали долгие мучительные минуты, во время которых лишь брань нарушали гробовую тишину. Определиться с составом команды никак не получилось – слишком много требований нужно было учесть. Я знала лишь одно: мы с Айлин будем вместе, это было бесспорно.

Видимо, терпение верховного иссякло. В руке жреца, озаренной вспышкой магии, материализовалась древняя Чаша.

Громогласным голосом Харкан объявил:

— Раз никто не желает действовать, я возьму решение в свои руки. Подойдите к Чаше Предначертания один за другим и опустите в нее руку.

Под строгим взором орков, мы, один за другим, начали медленно приближаться к мистической Чаше, которая излучала свет, наполненный неизвестным действием. В моих глазах Чаша предстала, окрашенная в насыщенные сумерки, из которых таинственно вспыхивали искры, словно звезды, мерцающие в бездонном небе.

Глава 7. Группа номер «4»

Свет померк, и я, наконец, смогла открыть глаза. Вокруг меня раскинулось Шепчущее болото.

Рядом со мной оказались трое: девушка и двое драхов. В голове всплыли мои недавние размышления: "Айлин будет в моей группе, это было бесспорно". Но, как говорят среди людей, "не говори гоп, пока не перепрыгнешь".

Мой взгляд невольно метнулся к драху.

Тому самому!

Тому, на чьей широкой груди я открыла глаза в первый раз на этом проклятом отборе. Тому, кто ненавидит таких, как я. Тому, кто угрожал при нашей встрече... что я горько пожалею.

И вот Он здесь, в одной группе со мной.

Сердце забилось чаще, в горле пересохло. Я почувствовала, как холодок пробежал по спине, когда его глаза на мгновение встретились с моими.

Но мне повезло.

Наверное.

Драх лишь скользнул по мне равнодушным взглядом и устремил свой взор в лес, как будто я была пустым местом.

Я невольно выдохнула, только сейчас осознав, что задержала дыхание. Можно ли это считать послаблением? Ведь получается, что моей вины нет в том, что мы оказались в одной группе.

Может быть, он просто будет игнорировать меня? Эта мысль привела к небольшому облегчению, но я считала — расслабляться рано.

С драхами никогда не знаешь, чего ожидать.

Вокруг царил влажный, тяжелый воздух, насыщенный запахами гнили и земли. Едва начала осматриваться, как скользкий мох под ногами ускользнул из-под меня, скрывая под собой твердую поверхность болота. Я потеряла равновесие и упала, ударившись о что-то твердое, и почувствовала резкую боль в ноге, которая начала распространяться от голеностопа к колену.

Мой вскрик привлек внимание: девушка и один из драхов тут же бросились ко мне на помощь.

Второй драх, тот что повстречался мне ранее, остался на месте, и я успела уловить мимолетное выражение на его лице, смысл которого не удалось разгадать — возможно, это было презрение.

Девушка, наклонившись ко мне, обеспокоенно спросила:

— Ты в порядке? — ее голос излучал искреннюю заботу.

Пытаясь подавить боль, ответила сквозь стиснутые зубы:

— Не уверена, очень больно. Кажется, я не могу даже встать.

— У меня есть немного знаний о лечебных травах. Я попробую найти что-нибудь, что поможет облегчить боль и уменьшить отек, - продолжила она.

— Подожди, я целитель, - остановила ее, стараясь собраться с мыслями, и продолжила, - Ищи листья мелиссы и папоротника. Мелисса поможет снять боль, папоротник, обладает обезболивающими свойствами. И нам понадобится еще вереск — он уменьшит отек.

Драх, прибежавший на помощь вместе с девушкой, быстро оценил ситуацию и предложил:

— Мы должны обездвижить твою ногу, чтобы ты могла двигаться вместе с нами. Оставаться здесь опасно, нужно продолжать путь.

А Он, драх, с кем я невольно успела познакомиться еще в начале этого чудовищного отбора, произнес с иронией:

— Целительница, которая не может излечить себя. Интересно... обычно целители справляются с собственными недугами. Или это не распространяется на людишек?

Сарказм его слов вызвал во мне всплеск негодования, и я ответила, не отводя взгляда:

— Мои силы еще не восстановились после последнего сложного целительского воздействия на пациента, — твердо ответила я. — К тому же, роль целителя не ограничивается лечением порезов и синяков. А моё текущее состояние — это вовсе не твоя забота.

Он не стал возражать, однако по выражению лица было видно, что мой ответ его не впечатлил.

Сноб!

Моя реакция, возможно, была слишком резкой, но в тот момент казалась единственно правильной.

Этот мужчина производил неизгладимое впечатление.

Высокий, широкоплечий, с темными, почти черными и слегка вьющимися волосами, небрежно откинутыми назад, что придавало образу дерзости.

Одет был с необычайной простотой, но каждая деталь одежды выдавала благородное происхождение. Туника из прочной, но тщательно обработанной ткани нейтральных цветов, которая идеально сидела на его стройной фигуре. Брюки, выполненные из качественной ткани, дополнялись кожаными ботинками на небольшом каблуке. Поверх рубашки из мягкого льна или хлопка - жилет из прочной кожи, украшений на котором не было. Все было в меру строго и со вкусом.

А глаза... поражали глубиной и таинственностью: один глаз имел теплый медово-золотистый оттенок расплавленной карамели, второй — интенсивный индиго, напоминающий ночное небо перед рассветом.

От созерцания мужчины меня отвлекла не боль в ноге, а девушка, вернувшаяся с пучком зелени в руках.

Надо перестать думать об этом драхе!

— Меня зовут Зария, — представилась она с искренней улыбкой.

— Лилиан Линвэ, — отозвалась я, отвечая ей такой же улыбкой.

— Вот что я нашла. Что будем делать дальше? — спросила Зария, ожидая указаний.

Зария была молода: её темно-каштановые, пышно кудрявые волосы спадали до лопаток, кожа имела легкий загар, большие миндалевидные глаза ярко-зеленого цвета, утонченные черты лица. Внешность девушки сбивала с толку относительно ее происхождения.

Зария увидела мой заинтересованный взгляд, улыбнулась и тихо шепнула: "Я полукровка".

— Помоги мне измельчить эти листья, затем смешаем их с водой до состояния пасты, которую приложим к ушибу, — направила я её действия.

После приготовления мази, Зария аккуратно приложила её к моей поврежденной ноге, закрепляя вокруг сустава.

Тем временем Николас, как представился первый драх, подыскал подходящую палку для опоры.

— Попробуй теперь, — предложил он, протягивая мне трость и руку для поддержки.

Опираясь на него, я осторожно встала и сделала первый шаг. Боль сохранилась, но теперь я могла ходить самостоятельно.

— Мы, наконец, можем идти? Время не ждет, — нетерпеливо и с раздражением проговорил драх с хамелеоновым взором.

И мы пошли вперед...

Глава 8. Бессмысленная борьба

***

Даниэль Эльдоран

Наблюдая за разворачивающимися событиями, я не мог скрыть свое раздражение.

Вся эта процедура отбора, устроенная фанатиками из культа «Дети Кагара», казалась абсурдной.

Мое пренебрежение к людям только усиливалось, учитывая вековую вражду между нашими народами.

Ирония судьбы заключалась в том, что я, король Эльдории, был вынужден объединять усилия именно с ними, что подчеркивало абсурдность положения. Хотя невозможно было отрицать, что мы все стали пешками в чужой игре.

Я не мог смириться с нашим временным перемирием.

Когда стало очевидно, что человеческая целительница не в силах исцелить сама себя, я не удержался от иронии. Ответ девушки не впечатлил меня, но вызвал небольшое уважение к ее упрямству и стойкости.

Когда мои глаза впервые остановились на этой девушке, я почувствовал неожиданное смятение.

Несмотря на инстинктивное отторжение, вызванное её происхождением, я не мог оторвать взгляд от её хрупкой, но несомненно привлекательной фигуры. Шелковистые локоны золотистого цвета, изящно спадали до лопаток, создавая мягкие волны.

Но больше всего меня захватили её глаза: огромные и выразительные, они манили своим необычным сочетанием зеленых и карих оттенков, напоминая спокойный уголок осеннего леса. В их глубине я увидел намек на человечность, что казалось полной противоположностью всему, что я знал о людях.

Ее красота была неоспорима, и я задавался вопросом, зачем природа наделила такими соблазнительными чертами именно ее?

Самому себе я не мог объяснить, почему вид этой девушки вызывал у меня такие противоречивые чувства: с одной стороны, отторжение и неприязнь, а с другой — непроизвольное влечение. Для короля - безрассудно и непростительно ощущать подобное к представительнице вражеского народа!

***

Вот уже долгое время мы пробирались через мрачные заросли Шепчущего болота. Я, как обычно, взял на себя роль разведчика, ведя нашу маленькую группу сквозь это тревожное место. За мной шли Лилиан и Зария, чьи легкие шаги едва слышно скользили по мокрому мху. Наш караван замыкал Николас.

Я не мог сказать, что рад сопутствию людишек, но чувство долга и ответственности за их жизни заставляло меня держать их под присмотром. Именно поэтому я распределил нас таким образом, чтобы максимально обезопасить каждого члена нашей небольшой команды.

… Однако наше неспешное передвижение и молчание неожиданно было нарушено звуком, заставляющим мое сердце замереть, а в горле непроизвольно образовался ком.

Это был голос моей покойной матери, ушедшей из жизни, когда я был еще мальчишкой. Ее фигура начала медленно формироваться из плотного тумана.

Я становился, парализованный неожиданной встречей, не в силах отвести взгляд.

Передо мной возникла моя мать, но она была иной — ее облик оказался призрачным и эфемерным, созданным из мглистых клочьев, которые скользили по земле. Хотя внешне она была похожа на женщину, чьи нежные объятия были мне утешением в детстве, ее внешность теперь была изменена. Золотистые локоны, которые когда-то блестели солнцем, теперь казались тусклыми и жизнелюбивыми. Улыбка, в прошлом милая и успокаивающая, сейчас превратилась в бледное и печальное отражение себя. Из глубины блеклых глаз на меня смотрел взгляд, наполненный холодной пустотой.

От женщины, которой я ранее чувствовал тепло и уют, теперь исходил зябкий, могильный холод. Даже ее прекрасный голос, что пел мне колыбельные, теперь звучал как мрачный шепот, доносившийся из глубин потустороннего мрака.

Несмотря на очевидную неестественность ее присутствия, разум отказывался признавать увиденное дьявольским наваждением. Мое сердце рвалось к этому виду, вопреки всем доводам рассудка.

Ведь это была моя мать! Как я мог не узнать ту, которая подарила мне жизнь?

— Даниэль, ты так и не научился прощать. Твое сердце наполнено гневом и мщением. Где та любовь, которой я тебя учила?

Мои чувства внезапно обострились, и я обнаружил, что воздух в моих легких замер, отказываясь сделать едва уловимый вздох.

Скучал ли я по ней? О, как сильно я скучал. Эта тоска пронизывала все клетки моего тела, напоминая о днях, проведенных вместе, которые теперь казались сладким сном.

— Сколько еще крови должно быть пролито, прежде чем ты увидишь, что твой путь ведет лишь к большему страданию?

Ее слова, как ядовитые стрелы, пронзали самые потаенные уголки моей души.

Каждая безжизненная фраза, сорвавшаяся с бескровных уст, отдавалась мучительной виной в моем сердце.

Кроме своей матери я не видел и не слышал ничего вокруг.

— Как я могу простить? Они забрали у меня отца! Они спровоцировали раскол Кристалла Бытия, по их вине магия уходит из нашего мира. Драхи утратили способность к обороту в драконов. Как я могу забыть это и просто идти дальше? — мой голос звучал глухо, но одновременно злость проскальзывала в каждой произнесенной фразе.

— Даниэль, мой милый мальчик, здесь нет страданий и боли. Здесь ты найдешь покой, который давно ищешь. Оставь свои бремена за спиной и останься со мной. Больше не нужно бороться, — ее голос звучал мягко и убедительно, пытаясь привлечь меня к себе обещанием вечного спокойствия.

— Отпусти свою боль. Останься со мной, Даниэль. Здесь ты больше не будешь проливать еще больше крови. Пойдем со мной, родной, — слова звучали все более настойчиво, а призыв казался искушением - забыть обо всех тревогах и испытаниях.

Пытался ответить, хотя слова застряли в горле. Видение матери, такое ясное и в то же время недостижимое, пробудило во мне смесь чувств — любви, скорби и вину.

Глава 9. Не смог защитить

***

Даниэль Эльдоран

Мои шаги были медленными и неуверенными, словно с каждым движением я отрывал себя от того места, где могла быть мирная гавань, к которой так стремилась моя душа.

Но в глубине я знал, что моя борьба, моя миссия еще не завершена. Мои подданные, моя семья, мой народ — они все еще нуждались во мне. Мои обязанности, как короля и защитника, не позволяли мне сдаться, независимо от личных желаний и боли.

Пройдя некоторое расстояние, осознал, что моих спутников нигде не видно.

Остановившись, я огляделся по сторонам, стремясь уловить хоть малейший признак их присутствия.

Но всепоглощающий туман, который с каждой минутой становился всё гуще, лишь усложнил задачу, превратив мои поиски в безнадежное дело. Все вокруг было погружено в белесую вуаль, скрывающую от меня мир.

Внезапно, сквозь мрак и тишину, прорезался знакомый голос — голос моего лучшего друга.

Его фигура медленно материализовалась передо мной, ее очертания были тусклыми и размытыми, словно старыми, пожелтевшими от времени воспоминаниями. Видение его силуэта, нависшего в воздухе, как дымка, мгновенно вернуло меня к трагическим моментам, вызвав бурю вины за его смерть, которая снова захлестнула меня с непреодолимой силой. Каждая деталь его лица, каждый жест, до боли напоминали меня о том дне, когда я не смог его спасти.

— Даниэль, почему ты не смог меня защитить? — слова Ричарда прозвучали обвиняюще, пронзая меня насквозь. Я помню день, когда оставил его умирать.

В моей жизни существует страница, которую я никогда не смогу вырвать из памяти.

Это был тот роковой день, когда я потерял близкого человека. Мой лучший друг Ричард, пал в бою под моим командованием на границе наших земель, где они соприкасаются с землями людей. Ричард всегда был со мной, наша дружба укреплялась с каждым днём, проведённым в схватках и мирных моментах.

Он был больше, чем просто спутник: он был моим братом, с которым я разделял радости и тяготы военной жизни. От потери Ричарда мне не скрыться — его смерть оставила неизгладимый след в моем сердце.

– Даниэль, ты оставил меня умирать в той битве, брат. Как ты мог просто уйти, оставив меня за спиной? Ты выбрал отряд вместо меня, своего друга, - тон его голоса все сильнее пробуждал во мне чувство вины, пронзив душу насквозь, как стрела меткого стрелка.

В тот роковой день, люди загнали нас в ловушку, искусно использовав знание местности. Ричард был тяжело ранен неподалеку от линии огня. Он пытался прикрыть наше отступление, когда стрела врага нашла его. Я бросился к нему, пытаясь оценить ущерб и найти способ вынести его любым способом.

Однако, быстро стало ясно, что перенести его без усугубления травмы было невозможно, а время на исходе. Ранение оказалось критическим, и я видел, как кровь обильно окрашивает землю под ним в темно-красный цвет.

— После всего, что мы пережили вместе, я не могу поверить, что ты принял такое решение. Ты знал, что я не выживу, но все равно ушел. Как ты мог так поступить, Даниэль?

Мы оказались зажатыми, и каждый момент мог стать для нас последним. Враг наступал, каждая секунда ценилась на вес золота. Можно было попытаться забрать Ричарда с собой, но это поставило бы под угрозу весь отряд, обрекая нас на неизбежное поражение.

Ричард это понимал не хуже меня. Он схватил меня за руку и сказал: "Иди, Даниэль. Спаси их. Это моя война закончилась. Не твоя."

— Мои последние мысли были о том, как мы вместе сражаемся плечом к плечу. Но ты выбрал не меня, а их. Это предательство горит во мне ярче, чем любая стрела людей, которая пронзила мое тело.

Я оставил его там, на кроваво окрашенной земле, с сердцем, израненным на части от вины и отчаяния.

Мы отступили, избежали полного уничтожения, но цена такого спасения оказалась непомерно высокой для меня. Решающий выбор, который мне пришлось сделать, продолжает преследовать, напоминая, что война складывается не только из сражений и стратегий, но и невыносимых потерь, с которыми приходится жить после.

Ричард пожертвовал собой ради нас всех, и я знал, что, если бы я попытался спасти его, рискнув жизнью всего отряда, его жертва оказалась бы напрасной.

— Неужели ты не чувствуешь усталости, Дани? Здесь, рядом со мной, ты сможешь отдохнуть от своих битв. Не позволяй миру, который тебя не ценит, истощить тебя до конца, - размытое лицо подернулось, а голос зазвучал мягче.

Вина за кончину лучшего друга навсегда стала моим постоянным спутником, напоминанием о том, что победителей на войне не бывает: есть только выжившие и павшие.

Ричард превзошел меня во многом, и я пообещал себе, что его уход не будет напрасным. Я продолжу борьбу, пока не отыщу способ построить мир на своих землях, чтобы никто не сталкивался с таким жутким выбором, который пришлось сделать мне.

— Даниэль, мой брат, здесь нет боли, нет войны. Останься со мной, и мы будем вместе, как в старые добрые времена. Ты уже сделал достаточно для нашего народа. Пора найти свой покой, — призрак шагнул ближе, и его образ становился яснее.

Теперь в его глазах я увидел не только укор, но и призыв.

Чувство отчаяния манило меня принять предложение — скрыться от всех забот и бремени вины, что тяготило мою душу. Однако я четко осознавал, что не сдамся. Я не мог отвернуться от своего народа, от моей семьи, от верных друзей. Оставив их, я оставил бы и самого себя, потеряв то немногое, что делало меня человеком.

— Помнишь, как мы мечтали оставить войну позади и найти спокойствие? Этот мир — наш шанс, Дани. Ты не должен его упускать. Останься со мной, и больше никаких сражений.

В голове вихрем закружились мысли, каждая из которых была тяжелее предыдущей. Как мог Ричард, мой лучший друг, который всегда поддерживал меня, теперь говорить со мной подобным образом?

Глава 10. Надежда и вера в лучшее будущее

***

Лилиан Линвэ

Болото, через которое предстояло пройти, было не просто угрюмым и мрачным.

Местами туман сгущался до такой степени, что создавалось ощущение, будто он материализуется в фигурах, мерцающих на границе, только для того, чтобы в следующий момент раствориться в воздухе.

Ветер нес с собой шепот, который то и дело заставлял оглядываться назад. Растительность вокруг была искалечена и извращена, как сама природа отзывалась на страданиях душ, застрявших между мирами.

Деревья выгибались в странных, мучительных позах, а их корни, обнажённые и извилистые, напоминали хваткие пальцы, стремясь утащить невнимательного путника в пределы темных вод.

Несмотря на теплый сезон, прохлада не была обычной, она проникала прямо в кости, создавая ощущение влажного холода, от которого не спасали ни одежду, ни движение.

Повсюду встречались мерцающие огоньки, которые могли показаться заблудившимся путникам маяками или зовом к спасению. Но что-то подсказывало, эти светлячки не несут в себе тепла и уюта, а скорее заманивают в ловушку, проводят в глубину болота, откуда возврата нет.

Звуки этого места созданы иллюзией живости: шелест листвы, далёкий плач птиц, которых тут не могло быть, шепот и вздохи, доносившиеся из тумана. Понимание, что болото дышит, разговаривает с тобой, обвиняет или просит о помощи, сливаясь в единый хор.

Под ногами часто встречалась не просто вода, а густая, почти живая ила, которая как бы обволакивала обувь, стремясь затянуть вглубь. Передвигаться по такому грунту было исключительно тяжело, на каждом шагу требовалось усилие и внимание, чтобы не попасть под поглощённые болотные глубины.

Но самым тревожным было ощущение взглядов в спину, когда ты чувствуешь пристальное наблюдение, но, оборачиваешься и видишь лишь мерцающий туман и искривленные силуэты деревьев.

В этом царстве призраков и теней каждый шаг мог стать последним, каждый шорох знаменовал опасность, а каждый порыв ветра напоминал о тех, кто уже никогда не выйдет из этих мрачными вод.

Каждый мой шаг отдавался болью в ноге, и когда я уже планировала сделать привал, передо мной встали три фигуры. Две из них я узнала сразу, и на глазах набежали слезы.

Это были мои родители, которых я потеряла так давно. Они стояли передо мной, их образы казались такими реальными, что у меня едва хватило ума не кинуться к ним в объятия.

Третья фигура была окутана туманом, ее контуры мерцали и изменялись, не давая возможности разглядеть, кто это. От нее исходило чувство повышенного напряжения и ожидания, но я не могла понять, кем могла быть тень.

Мои родители начали говорить, их голоса сливались с шепотом болота.

— Лилиан, доченька моя, ты так долго несла эту тяжесть, — голос моей мамы был полон скорби, — Ты пытаешься спасти всех, но не можешь простить себя за тех, кого не смогла.

Отец подхватил слова матери, не давая мне возможности перевести дыхание:

— Ты израсходовала столько сил, стараясь быть независимой, и в этом стремлении забыла, что самая сильная связь — это связь с семьей. Ты думаешь взвалить на свои плечи вес мира, забыв, что мы могли разделить его вместе.

Когда слова родителей проникли в мою душу, они открыли забытые страницы моих воспоминаний, напоминая о том бремени, которое я несла все эти годы.

Их слова звучали тяжело. Для меня.

— Но я... я старалась изо всех сил, — с трудом выдавила я сквозь слезы, чувствуя, как старые раны открываются с новой силой. — Вы ушли так рано, мне безумно вас не хватает. Я всегда чувствовала вашу поддержку, даже когда вы уже не были со мной...

Не успела закончить мысль, как посыпались их дальнейшие упреки:

— Ты всегда стремилась поддерживать другого, Лилиан, но забыла о себе и о нас, - голосом мамы, пропитанным глубоким разочарованием, шелестел призрак.

— Где была твоя сила, когда она была нужна нам? Твои способности могли спасти многих, но не тех, кто был тебе дорог, — отец смотрел на меня обвиняюще, его слова поднимали во мне бурю чувств: вины и бессилия.

— Ты искала перемены в глазах мира, забыв о тех, кто дал тебе жизнь. Твое желание быть полезным всем, кроме нас, привело к тому, что теперь мы здесь... Ты подвела нас, дочь, — продолжала мать, чьи слова были как ледяные капли, разбивающиеся о мое сердце.

Заполнив меня, чувство стыда и отчаяния давило на грудь так сильно, что дыхание становилось медленнее и труднее. Мир вокруг начал плыть, и я уже не могла различать, где грань между реальностью и моими страхами.

В этот момент я осознала, сила видения не в их реальности, а в том, как они отзываются в моем сердце, отражая внутреннюю неуверенность и вину.

— Но я была ребенком, я не могла... - слова вырывались сквозь слезы, каждое из них было наполнено болью и сожалением.

— В твоих руках была мощная сила, но ты не смогла изменить нашу судьбу. Ты оставила нас, — голос отца стал более резким, каждое обвинение било ножом, рассекающим мою душу.

— Тебе не хватало мужества, быть рядом с теми, кого ты любила. Мы ждали тебя, мы кричали о помощи, — материнские слова звучали как эхо, усиливающее мою боль и чувство вины.

Слезы наворачивались на глаза с новой силой.

Я плакала не только от боли, вызванной их словами, но и от осознания глубины моего одиночества без них. Эти слезы были как катарсис, позволив мне по-настоящему ощутить и прожить всю боль, которую я столько времени думала скрыть в самых темных уголках своей души.

Крик, разрывающий тишину болота, был моим криком — криком отчаяния, криком о помощи, который я так отчаянно искала у них, и криком освобождения от тяжести, которую терпела все эти годы. Это было освобождение от цепей прошлого, призыв встретиться лицом к лицу со своими демонами и найти силы идти дальше, несмотря ни на что.