Не брак, а так

Глава 64

Позвонила свекровь.

Когда на экране телефона высветилось холеное лицо Софьи Андреевны, захотелось нажать на отбой. Их отношения вконец испортились перед самым отъездом в Швейцарию. И только воспитание не позволило обеим послать друг друга лесом.

А случилось вот что.

Софья Андреевна была счастлива как никто, когда Герман вышел из комы. Ему понадобилась на это неделя, но все самое сложное было впереди. Реабилитация. Врачи, к которым, правда, уже не слишком прислушивались, называли срок — от полугода до года. И Литвиновы решили, что восстанавливаться Герман будет в одной из лучших иностранных клиник. Вот только Софья Андреевна почему-то воспротивилась тому, чтобы Алиса уехала с мужем на весь срок.

— Я понимаю неделя или две максимум, — рассуждала она в гостиной коттеджа своего сына. — Потом можно приезжать проведать на пару дней раз в два-три месяца. Мы можем вместе летать. Но чтобы жить там… Зачем, Алиса?! Чем ты можешь ему помочь? С ним будут лучшие врачи.

— Он мой муж, Софья Андреевна! — Алиса едва сдерживала раздражение. Последние дни выдались очень нервными. — Разве вы не поехали бы с Аркадием Львовичем, если с ним, не дай бог, случилась беда?

— Это другое! — вспыхнула свекровь. — Не сравнивай нас с вами! Мы почти тридцать лет вместе, у нас семья, а у вас не брак, а…

Она осеклась, поймав тяжелый взгляд мужа, но не отказалась от своей затеи. Подошла к ней с другой стороны.

— Это очень дорогая клиника, Алиса. Ты же умеешь считать деньги, за что я тебя особенно уважаю. Назвать сумму?

И выжидательно посмотрела на невестку. Сумму Алиса и так знала. Она ее впечатлила.

— Не нужно, я все равно поеду.

— Конечно! — сорвалась свекровь. — Не ты же за все платишь!

Алиса не понимала такой реакции, раньше свекры никогда не жалели на нее денег, Софья Андреевна особенно.

— Ну почему же не я? — устало удивилась Алиса. — Не вы ли с Аркадием Львовичем в этой самой гостиной мне объясняли, какой капитал теперь у вас крутится благодаря связям моего папы. Там же миллионы, десятки миллионов и совсем не рублей. И получаете вы их потому что я вышла замуж за вашего сына, разве нет? Так что я имею право на эти деньги.

В гостиной повисла мертвая тишина, свекровь будто онемела, таращилась на Алису, которая молча ждала ответа, скрестив руки на груди.

— А ты изменилась, Алиса, — наконец промолвила свекровь. — Никогда бы не подумала…

— Я буду с Германом столько, сколько сочту нужным, — теперь она говорила исключительно с Аркадием Львовичем. — И столько, сколько он сам этого захочет.

С тех пор старшие Литвиновы лишь два раза лично посетили сына в клинике, но довольно часто звонили и присылали видео.

Наверное, вспомнила все же про годовщину свекровь, вот и объявилась…

— Добрый вечер, Софья Андреевна, — ровным тоном поздоровалась Алиса. Она торопилась к Герману, но пара минут для свекрови у нее были.

— Здравствуй! Как ваши дела? Как мой мальчик?

В еженедельном режиме родители Германа получали подробный отчет о ходе реабилитации их сына, так что ничего нового Алиса не сказала.

— Не так, наверное, ты хотела отметить первый год замужества, — вздохнула свекровь. — Но в любом случае поздравляю. Алиса, я собираюсь прилететь к вам на следующей неделе. Так что жди.

Они попрощались, и Алиса поторопилась обрадовать мужа. Он очень радовался, когда приезжали родители, хотя, как ей казалось, вел себя с ними скованно. Но чем больше родных лиц, тем лучше…

— Что здесь происходит? — спросила Алиса по-английски у санитарки, которая везла Германа в кресле после сеанса у ортопеда совсем не в ту сторону, где его ждал следующий специалист.

Муж протянул ей планшет. На экране было написано: “Я все отменил. Иди со мной”.

Герман только-только начал говорить, и, по мнению Алисы, у него неплохо получалось, но с ней он предпочитал общаться через гаджет.

Она скептически покачала головой, но спорить с Литвиновым не стала.

А он протянул ей свою худую узкую ладонь.

Кожа сухая и горячая. Ее хотелось осторожно погладить, потом замереть, послушать едва заметный пульс…

Герман сильно похудел, скинул почти треть веса, а он и до этого не отличался крупными габаритами.

Они выехали во внутренний двор, где гуляли несколько пациентов клиники.

Санитарка, казалось, понимала больше, чем Алиса. Она подвезла Германа к самой дальней открытой беседке, с которой открывался прекрасный вид на Женевское озеро. Обычно здесь всегда кто-то сидел, а сейчас было свободно.

Почти.

На столе стоял графин с соком, два высоких бокала на тонких ножках, немного фруктов и сыра. И свечи под замысловатым куполом из стекла, чтобы ветер их не задул.

Алиса непонимающе нахмурилась. Вгляделась в горящие черные глаза на впалом лице и все поняла.

— Ты помнишь, — едва слышно прошептала она и вздохнула.

Герман тыкал пальцем по клавиатуре, а Алиса терпеливо ждала.

“Я худший муж, и это не изменить, но у меня есть кое-что для тебя”.

Алиса проглотила противный комок в горле, поправила волосы, чтобы скрыть смущение.

Она не готова была к такому признанию, да оно уже и не было ей нужно.

А Герман держал в руке широкую прямоугольную коробку из бархата.

— Открой! — чуть ли не по буквам произнес он.

Одной слово, сказанное с огромным трудом, едва не заставило Алису разреветься. Но она послушно взяла в руки подарок.

Бриллианты в колье казались огромными, Алиса даже недоверчиво коснулась их пальцами.

— Холодные какие, — робко улыбнулась она. — Спасибо… не ожидала…

Они сидели молча в беседке и смотрели на закат. Алиса вздрогнула, когда почувствовала как Герман снова взял ее руку в свою.

Потом поднес ее к губам и поцеловал.