Глава 22

Перед тем как пройти в большой зал, куда постепенно стекались все придворные, я кивнула Квинте и скользнула в небольшую комнату, где готовились музыканты. Я отлично знала многих из них, потому что сама выбирала, кого пригласить. Особенно настаивая на ребят, которые сейчас в углу распивали что-то подозрительно напоминавшее пенистое пиво.

Они выглядели скорее как бандиты с большой дороги, чем как менестрели — выбритые до половины головы с синими татуировками, простые наряды, щербатые улыбки. Но я знала, кого звала. Именно эти ребята выступали тогда в таверне, куда я сбежала от Даная.

— Ого, это кто к нам пожаловал? — Один из них обратил на меня внимание. Зеленая рубаха, подвязанная кожаным ремнем, синие узоры татуировок уходили с черепа на виски.

— Ты Бергей? — Улыбнулась я.

— Для тебя, красавица, хоть Вакх. — Музыканты рассмеялись. Его ярко-зеленые глаза обшарили меня, не скрывая свой интерес. Было что-то в музыканте низменно привлекательное, так что я не могла удержаться от улыбки.

— Герцогиня просила передать пожелания…

— Герцогиня? — Бергей нахмурился. — Это королевская невеста-то?

Я кивнула, чувствуя, как в горле снова собирается комок.

— Да, сыграйте “Пляски”.

— О-о-о, — потянул мужчина. — За это придется дорого заплатить!

— Заплатить? — Не поняла я, нахмурившись. Данай обещал заплатить каждому, кто придет сегодня в замок, а тем, кто будет играть на свадьбе — вдвойне.

— Конечно. Поцелуем.

Мужчины разразились задорным смехом, я тоже невольно рассмеялась. Ком в горле как будто бы исчез. Ну что за малые дети?

— Хорошо, но только после выступления.

— Договорились, honningharet.

Не знаю, что он имел ввиду, но рокочуще-рычащий язык прозвучал приятно. Я уже давно не получала комплиментов от других мужчин. Да и не я это было, а Юлия — фрейлина Квинты. Которая, конечно, тоже должна держать лицо и не позволять себе вольностей, но вполне может принимать комплименты от симпатичных менестрелей.

Я шмыгнула в зал, быстро находя Квинту и становясь в толпе других привдорных позади своей маленькой хозяйки. И как бы я не хотела, взгляд упал на два кресла на возвышении. В одном сидел Данай. От одного его вида сердце зашлось в тупой боли. Расслабленный, улыбчивый, он сжимал в своей руке тонкую кисть рыжеволосой герцогини. Мою руку. Моя двойник улыбалась дракону, смеялась над какой-то его шуткой. Глаза ее светились счастьем. Мои глаза.

Я вцепилась в подол платья. Ничего, Элла. Разберемся и кто это, и чья эта коварная задумка. А Данай больше ни на кого, и никогда не посмеет так смотреть. В этом я себе твердо поклялась.

Я отвернулась, пообещав себе смотреть куда угодно, только не на короля. Тем более, что в залу стали по очереди вызывать музыкантов.

После нескольких весьма посредственных выступлений, во время которых я старательно рассматривала придворных (некоторые также с интересом смотрели на меня, но по большей части были увлечены выступлением), наконец, вышли менестрели с другого края империи.

Барабаны немедленно задали бодрое настроение песне, я видела, как сонная толпа явно оживилась.

— У Освейг волос копна,

Словно белая волна.*

Грянула музыка. Сочетание народных инструментов и экстравагантного вида менестрелей задавали настроение, многие начали притаптывать на месте. Бергей обвел взглядом зал, сокльзнул по мне, улыбнулся. И взглянул на моего двойника.

— У Матильды звонкий смех,

Волосы как лисий мех.

Все теплей горит её огонь.

Окуну в свою ладонь.

Я буквально впилась взглядом в Даная. Это была наша песня. В ту ночь, когда он пришел за мной, когда мы лежали рядом друг с другом, понимая, что больше не расстанемся ни на мгновение, именно эту песню пел в той маленькой таверне Бергей. Я видела как мой двойник улыбалась, музыка ей нравилась. А Данай нахмурился, покосился на девушку рядом с собой. Я почувствовала, как в солнечном сплетении теплеет. Неужели получается?

— У Ингавара нет волос,

Пусть позлится лысый пес.

День и ночь изводится до слез:

Ты куда, жену мою увёз?

В следующее мгновение я почувствовала, как меня резко тянут за руку. Не успела я моргнуть, как оказалась в объятиях менестреля в самом центре зала, он улыбнулся мне. В зеленых глазах плясали красивые искорки.

— У Освейг волос копна,

Словно белая волна.

Все сильней мне нравится она.

День и ночь в руках моих она.

Я не успела даже возмутиться, как была втянута в танец. Наглый, явно не знающий границ и этикета менестрель увлек в меня простенький, но веселый танец, кружа под задорную музыку. Вокруг раздался смех, зрители начали хлопать в такт музыки. Я тоже невольно рассмеялась. Какие же мужчины иногда мальчишки.

Мы танцевали так, что я не чувствовала пола. Поворот, хлопок, снова поворот. Бергей подхватил меня под руку, и мы закружились на месте. Печаль, сковывающая меня внутри ледяными цепями, внезапно отошла на второй план, перестала впиваться своими острыми зубами.

— Всё сильней мне нравится она…

Неожиданно музыка остановилась с грустным “трунь”, Бергей остановился, затормозила и я, не понимая, что происходит.

— Хватит. — Разнесся над залом знакомый до боли голос.

Загрузка...