Не сирота. Дочь олигарха

Глава 3 Евгения

– Я разберусь, – решительно говорит Кирилл и идет к двери.

– Кир, не надо. Они все пьяные, – перехватываю его за руку. Эта затея мне не нравится совсем, а точнее, вгоняет в жуткую панику. Если с братом что-то случится, никогда себе не прощу.

– Жень, ну что ты, – мягко улыбается, высвобождается и идет дальше.

Бегу за ним, но Кирилл жестом останавливает меня и выходит за дверь, решительно закрывая ее за собой и жестко пресекая мои попытки выйти следом.

Ослушаться не решаюсь. Присаживаюсь на пуфик и прислушиваюсь к голосам на площадке.

– А это что за парламентер? – хмыкает, видимо, «боров» из соседней квартиры.

– Слышь, придурок, тебе че надо? – агрессивно отвечает Кирилл, а у меня внутри все замирает от страха.

Его голос звучит спокойно и уверенно, но в нем отчетливо слышится угроза. Прячу лицо в ладонях, боясь даже представить, что сейчас будет. И все из-за меня.

– Позови эту дуру, иначе…

– Сейчас я тебе, идиоту, позову, – грозно рычит брат. «Боров» хрюкает и замолкает на полуслове.

– Ай… Не надо… Хватит… – начинает жалобно скулить.

– Еще раз увижу или узнаю… – строго предупреждает Кирилл, а я наконец выдыхаю. Сердце еще колотится быстро-быстро, но страх постепенно отступает. Ненавижу методы физического воздействия, но иногда по-другому и правда никак.

– Извини. Я понял. Все понял.

– Иди давай отсюда.

Отчетливо слышны торопливые шаги, и все стихает. Не выдерживаю и на негнущихся ногах иду к двери. Приоткрываю и вижу, как Кирилл входит к соседям. Что он там забыл?

Бесшумно иду за ним и останавливаюсь в дверях чужой квартиры, вздрагивая от грозного рыка брата.

– Вы что, мать вашу, тут устроили?

– Тебе какое дело? – отвечает заплетающийся мужской голос. – Ты кто вообще?

– Совесть твоя, – рявкает Кирилл. – Ну-ка, брысь все отсюда.

Едва успеваю отскочить от двери, как из нее вылетает мужчина. Что-то бурчит себе под нос, и сильно покачиваясь, спускается по лестнице.

Решаюсь и вхожу внутрь. В нос бьет жуткий запах перегара, а от табачного дыма начинают слезиться глаза. Зажимаю нос и осматриваюсь. Мимо меня Кирилл протаскивает вырывающуюся Любу, очевидно, в ванную.

Нестерпимо хочется сбежать из этого места, но я беру себя в руки и иду на поиски девочки. Мечусь по квартире, пока не нахожу ее в одной из комнат. Катя лежит на кровати, свернувшись калачиком и отвернувшись к стене.

– Катенька, – зову негромко. Оборачивается и с удивлением смотрит на меня. – Что случилось?

Глаза заплаканные, а губы мелко дрожат. Меня накрывает волной жалости и сочувствия. Хочется забрать эту малышку к себе и попытаться о ней позаботиться, но я не имею на это права. Кто создал законы в нашей стране?

– Ме-ня, – всхлипывает она. – Вырвало.

– Бедная, – спешу к ней. Присаживаюсь на кровать и прижимаю к себе.

– Мама сказала, это из-за вас.

Начинает всхлипывать еще сильнее, пряча лицо у меня на груди. Тошнотворный запах и правда чувствуется, наверное, одежда пропиталась. Но мне все равно. Состояние ребенка важнее.

– Почему? – недоумеваю я.

– Потому что пельмени слишком жирные…

Ответить мне нечего. Люба вполне может быть права, а я просто не подумала об этом. Для ребенка такая еда не самая полезная. А для голодающего тем более. Но, с другой стороны, Катя могла просто переесть или перенервничать. Нужно обязательно разобраться и показать ребенка врачу.

– Она мне больше не разрешит с вами дружить…

– Все будет хорошо, – монотонно покачиваю ее и глажу по спине, чтобы успокоить. – Мы что-нибудь придумаем.

Катя вскоре засыпает. Аккуратно укладываю ее на кровать, накрываю одеялом и бесшумно выхожу из комнаты. Прикрываю дверь и иду на поиски брата.

– Ты что творишь? У тебя же ребенок! – из-за приоткрытой двери ванной слышится сердитый голос Кирилла. Замираю, не решаясь войти или пройти мимо.

– Да зачем она мне нужна? Мне ее даже кормить нечем! – возмущается Люба, а у меня внутри все обрывается. Прикрываю рот ладонью, чтобы не выдать себя и часто дышу носом.

– А бухать есть на что? – Кирилл безжалостно добивает. И я на его стороне. Как можно так обращаться с собственным ребенком?

– Отстань ты от меня.

– Кто отец девочки?

– Не твое дело.

– В глаза мне смотри, – вижу, как он встряхивает ее за плечи, словно тряпичную куклу. – Кто отец девочки?

– Морозов, – выдыхает Люба.

– Виктор?

– Да.

– Он знает? – Кирилл наконец выпускает ее из своей хватки и позволяет сползти на пол.

– Знает, – горько хмыкает она. – Выбросил меня на улицу пузатую и забыл, как звать.

– Теперь ты понимаешь, что девочку нельзя там оставлять? – начинаю нервно расхаживать по своей кухне. Случившее сильно взбудоражило меня. Спать сегодня не буду точно. Просто не смогу уснуть, зная, что творится в соседней квартире.

– Нет, не понимаю. – Брат отрицательно качает головой и хмурится.

– Кирилл! Ты видишь, ей там плохо? – пытаюсь достучаться до него. По мне так все очевидно. – Мы должны ее забрать!

– Куда? Зачем? На каком основании?

– Не знаю. Просто забрать, и все, – поджимаю губы и упрямо складываю руки на груди. Неужели он не понимает, что может случиться непоправимое, если мы не вмешаемся? Так же нельзя.

– Жень, успокойся. Это противозаконно, – спокойно возражает Кирилл и утыкается в телефон, словно все это его вообще не касается. Хочется выдернуть гаджет из его рук и выкинуть в окно, но сдерживаю свой порыв.

– Я не могу! – От переизбытка эмоций всплескиваю руками. – Меня коробит от такого отношения к ребенку!

– Если хочешь помочь, – давит исподлобья напряженным взглядом, – самое верное – позвонить в полицию и пусть разбираются. Ну или в опеку на крайняк.

– Нет. Так нельзя, – качаю головой, не желая соглашаться с ним. – А если ее заберут в детский дом? Думаешь, ей там будет лучше?

– Это уже не наше дело.

– Какой же ты жестокий! – выпаливаю в сердцах и закусываю губу, чтобы не расплакаться от обиды.

Не могу принять его позицию. Умом понимаю, что, вероятно, она правильная, но все во мне протестует. Я не такая циничная, мне жалко эту девочку, и очень хочется сделать что-то для нее.

– Реалист всего лишь, – хмыкает Кирилл, откладывает телефон в сторону и впивается в меня строгим взглядом. – Даже если бы была возможность забрать ребенка, тебе зачем эта обуза? Тебе двадцать лет всего!

– Ну и что?

– Я категорически против, чтобы ты лезла в это дело, – авторитетно ставит жирную точку в нашем споре, а меня рвет на части от его решения. Не узнаю брата. Он никогда не был жестоким, а сейчас его словно подменили.

– Почему?

– Потому что нехорошо молодой девчонке воевать с местным сбродом, – устало трет лицо ладонями. – С Любой я поговорил, доступно объяснил последствия такого поведения. Очень надеюсь, она меня услышала.

– А если нет? – Голос срывается, а к горлу подкатывает горький ком. Он ведь знает, что я не отступлю. Почему не желает помогать? Хотя в чем помогать, я и сама не понимаю. Кирилл был единственной надеждой на разрешение этой ситуации.

– Значит, пусть опека разбирается. Повторяю еще раз – это не наше дело.

Шумно выдыхаю. У меня нет аргументов, чтобы пробить его броню. Кир, конечно, очень хороший и добрый, но иногда бывает таким упрямым, что не сдвинуть с места. Но я не должна сдаваться. Ведь сейчас жизнь этой маленькой девочки зависит от меня.

– А если все-таки отца попробовать найти? – робко предлагаю. – Мне показалось, ты с ним знаком…

От его пронизывающего взгляда мне становится как-то не по себе.

– Я знаю Виктора Морозова. Не близко, но пересекались несколько раз по работе. Не думаю, что такого человека, как он, могло что-то связывать с Любкой, – тяжело вздыхает и трет переносицу пальцами. – Да и имя его я назвал просто на автомате. Вероятность совпадения близка к нулю.

– Но все равно, можно же попробовать, – с надеждой смотрю ему в глаза, пытаясь превратиться в кота из «Шрека». Тому же все всегда удавалось благодаря проникновенному взгляду, может, и мне улыбнется удача.

– Как ты себе это представляешь? Прийти к нему и предъявить? Что? Бред сильно бухой бабы? Жень, это несерьезно.

– Ты прав, – киваю брату и невольно представляю эту картину. Улыбка сама по себе появляется на губах. Да, это было бы крайне глупо.

– Аллилуйя, – выдыхает он и снова берет в руки телефон.

– Надо сначала сделать тест-ДНК, а потом уже идти к нему, – заканчиваю мысль и довольно улыбаюсь. Пожалуй, это и правда единственный выход. Если все получится, то всем будет хорошо.

– Гениально, только где ты возьмешь материал? – не отрываясь от экрана, комментирует брат.

– Надо как-то достать. Где он бывает?

Кирилл внезапно убирает телефон в карман и лукаво улыбается. Ох, не нравится мне такая перемена в его настроении. Слишком это подозрительно.

– Он обещал прийти на мой корпоратив, – словно между прочим заявляет он и хитро ухмыляется. Вот гад! Все просчитал и вывернул так, чтобы добиться своего.

– Ты серьезно? – смотрю на него, пытаясь оценить вероятность обмана.

– Более чем, – поворачивает ко мне экран своего смартфона. Сверху написано имя контакта «Морозов Виктор» и дальше диалог из сообщений. Читаю последнее «Да, все в силе. Я приеду».

– Тогда я тоже должна там быть, – решительно говорю и иронично усмехаюсь. – Твое предложение еще в силе?

– Конечно, сестренка, – как ни в чем не бывало улыбается Кирилл и убирает телефон в карман.

Слов нет. Так меня еще никогда не разводили. Жестко, жестоко, но в конечном итоге каждый получит то, что хочет. Ну держись, Морозов Виктор. Скоро встретимся!