(не) Случайная ночь

Глава 41

Кира

— Я так скучала, — делаю еще одно признание.

То, что Кирилл не выставил меня за дверь после первого — хороший знак, но я за неумением держать язык за зубами, давлю дальше. Не могу промолчать, когда изнутри эмоции бьют ключом.

В ответ на мою реплику, Кирилл едва заметно улыбается. Уголки его губ слегка приподнимаются, взгляд оттаивает. Он не говорит мне того же в ответ, но это и не нужно. Я вижу, что скучал. По тому, как он меня обнимает, как гладит мое тело, как смотрит.

— Ты не голодный?

— А есть предложения?

Мне даже стыдно становится, потому что я ничего не приготовила. У меня в холодильнике вообще мышь повесилась. Все продукты, которые были, я выбросила, так как они испортились. Правда, кусочек сыра остался. С плесенью. Не уверена, что это запланированная плесень, поэтому, думаю, есть его тоже нельзя.

— Предложений много, но в холодильнике, к сожалению, нет продуктов, так что — не-а…

— Чем ты питалась? — спрашивает Багров, внимательно меня рассматривая. — Похудела.

Мой живот предательски урчит и Кирилл решительно поднимается.

— Съездим поужинать?

— Не слишком поздно?

— Спать голодными — плохо.

— Может, закажем фастфуд?

У меня слюна скапливается от одного упоминания сочного бургера с ароматной говядиной. Слова из рекламы возникают в воспоминаниях, и я непроизвольно сглатываю и настаиваю:

— Пожалуйста, пожалуйста… давай закажем.

— Хорошо, — соглашается Кирилл. — Закажешь на свой вкус?

Я быстро киваю и тянусь за телефоном. Открываю приложение доставки, вхожу в свой любимый ресторан фастфуда и накидываю в корзину картошку фри, пару бургеров, наггетсы и даже крылышки беру. Мне внезапно хочется всего и сразу. Живот так и урчит от голода.

— Ты пить что будешь?

— А что есть?

— Газировка, холодный чай, кофе, молочные коктейли.

— Я, пожалуй, пас, — отказывается после раздумий.

Я понимаю, что такая еда — не для Кирилла. Он привык к более изысканным блюдам, а я собираюсь накормить его вредностями. Но хочется — неимоверно. Остается надеяться, что Кириллу тоже понравится.

— А я кофе возьму.

— На ночь? — удивляется Кирилл.

— Захотелось — не могу.

Чтобы хоть как-то отвлечься от предстоящего обеда, я иду принимать душ. Ныряю под струящийся поток и расслабленно прикрываю глаза. Позади слышиться стук двери ванной, а через минуту на мой живот ложиться тяжелая мужская рука.

— Так сильно хотел в душ? — спрашиваю, охотно прижимаясь к Кириллу спиной.

— Так сильно хотел.

Я поворачиваюсь к Багрову лицом. Скольжу под его ладонями и обнимаю руками за шею, жмусь сильнее, чувствуя его каменный стояк, упирающийся мне в низ живота.

— Ты завтра приедешь?

— Ты уже меня выгоняешь?

— Нет… но тебя не хватало.

— Я не уеду, — говорит Кирилл, чем пробуждает спящих бабочек в моем животе. — Завтра можем провести день вместе. Сходим в ресторан, в кино, в торговый центр — куда захочешь.

— Вместе? — переспрашиваю.

— Вместе, Кира.

— В ресторан? — задаю глупый вопрос. — И в кино?

— Если хочешь туда и туда — пойдем.

Я облизываю губы, хотя они и так мокрые от потока воды.

— А…

— Хватит разговоров, — требовательно говорит Кирилл.

Я только кивнуть успеваю, прежде чем он меня целует. Накрывает мой рот своим и мне тут же становится много. Я захлебываюсь возникшим цунами чувств, спешу поделиться ими с ним. Отвечаю с жаром и запалом. Отдаю Багрову все, что у меня есть, а он с готовностью принимает.

Целует жарче, обнимает крепче, выдыхает прерывистее. Буквально напитываюсь им — запахом, вкусом, теплом. Ощущаю себя безумной, слетевшей с катушек психопаткой, которой нужен только он. Единственный, любимый, желанный. Я не знаю, как объяснить ему все, не понимаю, как рассказать, кто я, но я очень сильно его люблю. И это не проходит. Не стирается, я лишь сильнее тону в нем, погружаюсь все глубже и глубже, боясь, что однажды не хватит кислорода.

— Ты помнишь наш секс в душе? — спрашиваю между поцелуями.

— Помню.

— Тебе тогда понравилось?

— Мне всегда нравилось.

— А сейчас?

— И сейчас.

Я не могу с собой справиться. Мне хочется с ним говорить, хочется знать, что я ему тоже не безразлична. Пусть он не влюблен в меня так сильно, как я в него, но что-то ведь он чувствует. Я уверена в этом, знаю. Он так на меня смотрит. Так смотрит. Прямо сейчас взглядом своим прожигает. И там эмоций столько — не задохнуться бы ими.

Кирилл рывком поднимает меня на руки и прижимает спиной к стене душа. Его член оказывается между моих бедер, прикасается к возбужденному клитору. Багров несколько раз ведет бедрами, вверх-вниз, срывая с моих губ протяжный стон. Я дрожу вся в его руках, дрожу от желания и возбуждения. Царапаю ему спину, хотя знаю, что ему не нравится. Он всегда морщится, но молчит, позволяет мне.

— Хочу, чтобы ты меня поцеловал, — требую.

— Я целую.

— Не так…

Кирилл на несколько мгновений замирает, смотрит на меня, и я замечаю опасный блеск его взгляда. Он кивает, отпускает меня. Смотрит, словно впервые видит, ласкает взглядом возбужденные соски, касается ладонями талии, спускает одну руку ниже и прикасается к пульсирующему клитору.

— Здесь хочешь?

У меня дыхание сбивается и глаза закатываются от его хриплого голоса и уверенного резкого движения между ног.

— Да… — говорю на выдохе. — Да, пожалуйста.

Я не знаю, что меня возбуждает больше: то, как Кирилл опускается на колени или то, как он запрокидывает мою ногу себе на плечо. Я просто чувствую дикое возбуждение, граничащее с безумием. Кирилл, словно специально, медлит. Я чувствую его дыхание на внутренней стороне бедра, дрожу, замерев в ожидании. Когда это происходит, я жмурюсь от рвущихся наружу эмоций, кусаю губы, чтобы не стонать слишком громко.

Он проделывает губами влажную дорожку от моего живота вниз, прежде чем мокрым языком коснуться клитора. Непроизвольно опускаю руку вниз, зарываюсь пальцами в его волосы, слегка сжимаю их. Терпеть оказывается невыносимо. Особенно, когда к языку Кирилл добавляет несколько пальцев. Вводит их в меня болезненно-приятным рывком, отчего закусывать губу, чтобы не кричать, уже не получается. Вскрикиваю. Едва стою на ногах.

В голове полный сумбур, я сосредоточена на ощущениях, больше ни о чем не думаю. Чувствую, издаю стоны, не в силах им сопротивляться. Сжимаю плечи Кирилла.

— Боже… боже… господи…

На вершине экстаза я похожа на выброшенную на берег рыбу — так же хватаю губами воздух — разве что крик издаю оглушающий. После оргазма Кирилла еще некоторое время ласкает мой клитор языком. Аккуратно, мягко, влажно. И только потом поднимается на ноги, подхватывает меня под ягодицы и буквально насаживает на себя.

Ловя отголоски моего оргазма, Кирилл доходит до пика довольно быстро. Я же… как выжатый лимон. Полностью обессилена. С трудом стою на ногах, не говоря уже о том, чтобы принимать душ. Кирилл это видит и помогает мне. Выдавливает на мочалку гель для душа, вспенивает ее и быстро проходится по моему телу. Смыв пену, помогает выбраться из душа, заворачивает в полотенце и выносит из ванной на руках.

Как раз, когда Кирилл добирается до кровати и аккуратно укладывает меня на матрас, в дверь звонят. Желудок в этот момент предательски урчит, вспоминая о бургерах с ароматной говяжьей котлетой. А мозг активизируется, понимая, что ему дадут кофе. Не знаю, почему так сильно хочется капучино. До трясучки прямо. Сдерживаться сложно.

Кирилл набрасывает халат и через несколько минут возвращается с заказом в руках.

— Пойдем есть?

— Куда? — удивляюсь. — Давай прямо здесь.

— На кровати?

— Угу… знаешь как вкусно есть фастфуд на кровати?

— Понятия не имею.

Тем не менее, Кирилл подходит к кровати и размещает пакеты прямо на простыни. Я быстро распаковываю тот, который с кофе, снимаю защитную пленку, крышку, вдыхаю запах и… едва сдерживаю тошноту.

— Фу.

Я быстро закрываю нос свободной рукой и протягиваю стаканчик Кириллу.

— Что?

— Воняет.

Кирилл смотрит на меня с сомнением, но стаканчик забирает, принюхивается, а затем пробует.

— Запах нормальный, а на вкус дерьмо, конечно.

— Вылей, — требую, все еще держа нос закрытым. — Воняет же.

Стаканчик Кирилл относит в ванную и возвращается уже без него. Я, наконец, могу вдохнуть нормально. Остальные продукты распаковываю с меньшим энтузиазмом, но больше ничего не испорчено. Ем с аппетитом. Последняя еда была во мне еще в обед, а сейчас глубокий вечер и у меня был бешеный секс и два ошеломляющих оргазма.

Пока я ем, Кирилл на меня смотрит. К еде не притрагивается.

— Если ты ждешь, не умру ли я через пятнадцать минут, то останешься голодным, потому что за это время я все съем.

— Правда вкусно?

— Попробуй.

Кирилл медлит, и я решаю его накормить. Окунаю наггетс в соус и, приблизившись к Багрову, командую:

— Открой рот.

— Кира.

— Давай же! Это вкусно!

— Кир-р-р-ра, — рычит.

— В доме есть только сыр с естественной плесенью. Это — безопаснее.

— Как ты выжила? — спрашивает с улыбкой и все же открывает рот.

Откусывает кусочек наггетса, жует. Особого восторга я, конечно, не вижу, но и выплюнуть желания нет, значит, не все так плохо.

— Ну как? — спрашиваю, когда Кирилл отбирает у меня оставшийся кусочек.

— Дерьмово, но остановиться невозможно.

— Наркотик, — пожимаю я плечами.

Через полчаса от еды остаются только пустые коробки. Я даже маленькие упаковочки из-под соуса подчистую вылизываю. Зато ощущаю себя сытой. И довольной, конечно.

Коробки убирает и выносит из спальни Кирилл. Возвращается ко мне уже без ничего, забирается на кровать. Я тут же подбираюсь к нему под бок, обнимаю, кладу голову ему на плечо. Хочу быть ближе настолько, насколько это возможно.

— Решила, куда завтра?

— А можем остаться дома?

— Можем, если ты хочешь.

— Хочу.

Я не понимаю себя. Кирилл делает шаг, выводит меня в свет, показывает всем, что он со мной, а я — никуда не хочу. Жажду остаться дома и провести весь день с ним в постели.

— Ты точно никуда не уйдешь? — спрашиваю, находясь уже на грани сна и яви.

— Точно, спи. Завтра весь день твой.