Не твой сын

глава 23

Когда внезапно получаешь желаемое, можно на некоторое время потерять голову. Но рано или поздно волны эйфории выносят на отмель реальности. И тогда наступает откат.

Первое время, когда подтвердилась беременность, Алину просто затопило облегчением. Она больше недели была в подвешенном состоянии, практически в изоляции, с ней общалась только мать. И муж. Муж был недоволен ею, но теперь все изменится, ведь она полностью оправдала себя. И отец тоже простит ей необдуманный поступок, потому что она носит наследника. Алина просто расслабилась.

Однако время шло, а ничего особо не менялось. Она по-прежнему не ощущала от мужа тепла, Вадим как будто полностью отгородился от нее, стал словно каменный. Сначала она считала, что муж бережет ее из-за беременности. Но теперь она вообще почти его не видела, Вадим постоянно пропадал на работе.

Она не выдержала, рассказала матери, а та поджала губы и посмотрела на нее долгим выразительным взглядом. Ревнивые подозрения взвились факелом.

- Ты думаешь, что у него другая женщина? - спросила Алина прямо.

- Не обязательно. Но если хочешь иметь счастливый брак, никогда не лезь в личные дела мужа, - проговорила Альбина Шамаева. - Ему это не понравится.

То есть? Ей терпеть, что у него другая?!

- Помни, что ты - единственная законная жена. Другой не будет.

На этом разговор прекратился. Мать ушла, а Алина осталась с мыслью, что дядя Ильдар был не так уж неправ.

Она была неглупой девушкой и могла трезво оценить, что ее положение отнюдь не так радужно, как это казалось сначала. Особенно когда выяснилось, что она ждет девочку.

***

Еще в тот день, когда он вернулся из аэропорта, Алишер ждал его у себя в кабинете. Да не дома, хотя время было позднее, а в офисе, и только он вошел в кабинет, сразу показал ему на кресло:

- Садись.

Когда Вадим сел, налил коньяк в два стакана, один пододвинул ему:

- Выпей.

Он взял стакан, опрокинул залпом и поставил на стол. Горло обожгло, но он почти не почувствовал, в душе сильнее жгло. Тесть не стал ничего спрашивать, просто смотрел в сторону.

Повисла долгая пауза.

Вадим был уверен, что тестю известен каждый его шаг, не зря же приставил к нему своих людей. Но Алишер молчал, и он не выдержал первым.

- Есть что-то хуже, чем знать, что ты не можешь взять свое?

- Есть, - со странной застарелой болью проговорил Алишер. - Знать, что твой ребенок мертв.

Батуров вскинул на него взгляд, чувствуя, что задыхается. А тот налил еще коньяка в стаканы и сказал:

- Алина у нас. Ее тошнит, нужен уход. Поживешь некоторое время один.

Это было хорошо.

С того момента он полностью ушел в работу и предавался этому с каким-то исступлением. С тем самым исступлением, с которым когда-то занимался сексом с Анной. Но теперь эти воспоминания были под запретом.

С той последней поездки Вадим больше не пытался увидеться с ней, держался в стороне. Это удавалось ценой полного опустошения. Как-то жить. Жевать, спать, работать. И не жить. Он опять ощущал себя наркоманом в завязке и понимал, что следующий срыв будет страшнее прежнего.

Так прошло четыре месяца.

***

Все это время Аня провела с ребенком и была по-настоящему счастлива. А через четыре месяца у них состоялся первый совместный «выход в свет».

У Ильи был юбилей.

Ему исполнялось пятьдесят лет.

Круглая дата. Итог.

Приглашение получили все. Старые сослуживцы, с которыми Илья поддерживал связь, партнеры по бизнесу, соседи. Родня.

Банкетный зал был полон. Все очень дорого, красиво, изысканно. Аня в первый раз оставила ребенка на няню, а сама в длинном бежево-золотистом облегающем фигуру платье стояла рядом с Ильей.

Гости подходили, поздравляли, скоро должна была начаться официальная часть.

Одними из последних в банкетный зал входили Алишер Шамаев с семьей. До этого момента вечер был ярче, сейчас как будто чуточку померк. Батурова Анна заметила сразу. Рядом с ним, держа его под руку, шла Алина. Немного бледная, уже был заметен аккуратный животик.

***

Батуров входил в зал, словно оглохший.

Все это время он прожил, задавливая в себе все чувства. Просто как робот. В таком состоянии можно было работать и не отвлекаться ни на что. Как сжатая пружина. Что-то происходило дома, у него даже сложились своеобразные отношения с женой, похожие на тихое невмешательство.

Но сейчас пружина, державшая его все это время, сжималась до предела, искала выход. Но он держался. Внешне холодный, ни одной эмоции на лице. Он НЕ СМОТРЕЛ на женщину в бежево-золотистом платье, но видел только ее.

Как подходили, здоровались, поздравляли, практически не помнил. Говорил что-то на автопилоте, сердце так грохотало в ушах, что он не слышал сам себя. Но очень хорошо услышал ее холодное:

- Здравствуйте.

И потом еще она говорила Алине:

- Поздравляю вас.

Он не смотрел на Анну, но все же не удержался, случайно встретился с ней глазами. Один только взгляд - его обожгло. Чего стоило потом отойти, не заговорить с ней, не оборачиваться. Проклятый зал, залитый огнями, полный людей, исчез. Осталась только она, стоявшая рядом со своим мужем. Который сейчас напоминал седого волка.

Как Вадим хотел вцепиться ему в глотку! Зверь рычал в груди.

Алишер что-то говорил ему, он отвечал по делу, четко. Вокруг что-то происходило - плевать. Вадим чувствовал только ЕЕ.

И тут ей кто-то позвонил.

Анна ответила на звонок и отошла в сторону.

- Извини, я сейчас, - сказал он Алишеру и пошел за ней, на ходу вытаскивая телефон.

***

Ане звонила мама. Каждый раз, когда это происходило, ее заливало холодом, потому что она знала: разговор будет неприятный. Потому и отошла.

- Да, мама, - ответила, когда ушла на достаточное расстояние.

- Здравствуй, дочь, - опять тот же тон. - Поздравляю.

- Спасибо.

А ей тут же в лоб:

- Нравится жить со стариком?

Нет, это надо было пресечь раз и навсегда. Но не здесь, в зале, где столько ушей.

- Это не твое дело, мама, - Аня быстро направилась в сторону коридора, там можно было говорить свободно. - Илья мой муж, мне с ним хорошо. И я убедительно прошу тебя не лезть в мою семью.

Но мать в своих лучших традициях продолжала лить грязь.

- Конечно, ты же за его деньги сделаешь что угодно. А когда трахает он тебя, думаешь о ком? - обидный смех. - Какая же ты все-таки продажная, дочь. Твой муж хотя бы знает, от кого у тебя ребенок?!

У Ани внутри все от ярости затряслось. Может быть, это грех, говорить такое матери, но ее терпение кончилось.

- Никогда не звони мне больше.

Оборвала разговор и сразу же заблокировала этот контакт. Ее все еще от ярости трясло, надо было успокоиться, выдохнуть и вернуться в зал. Но только она обернулась, столкнулась с Батуровым.

Этого не хватало только!

Хотела пройти мимо, он был слишком быстр. Перехватил ее за руку.

- Анна, стой.

А глаза дикие. И ничего в них человеческого, только какой-то безумный голод.

- Стой, Аня, - тихое рычание, какое-то мягкое. - Стой…

Дыхание шумное, тяжелое. Никого в коридоре, только они. Все замедлилось, воздух на миг застрял в легких. Как наваждение. Она стала высвобождать руку, и вдруг бросок.

Он целовал ее жадно, как оголодавший зверь, прижимал к себе так крепко, что казалось, сейчас треснут ребра. Надо оттолкнуть, вырваться, но ее накрывало волной. Настоящий провал в какую-то темную пропасть.

- Аня… - дрожал, срывался между поцелуями его голос. - Будь со мной. Ты же никогда не испытаешь с ним этого…

Сработал наконец разум.

Она резко оттолкнула его и бросила в лицо:

- Не приближайтесь ко мне!

- Анна!

Но она уже шла прочь. К Илье. Плевать, что на них смотрели! Обняла его, прижалась лбом к плечу и выдавила сквозь зубы:

- Увези меня отсюда. Хочу быть только с тобой.

Он поднял ее лицо за подбородок, взглянул в глаза очень серьезно:

- До этого момента я еще мог отпустить тебя к нему. Теперь пути назад не будет.

- И не надо. Я хочу быть с тобой.

- Хорошо, - проговорил Илья.

***

Что происходило дальше в зале, уже не имело значения. Ее здесь не было. Кажется, когда они уходили, завязалась драка. Анна не хотела этого ни видеть, ни знать.

***

С того момента прошло восемь лет.

___

Конец первой части