(не)твоя дочь

Глава 1

– Яна, привет! Ты дома? – слышу в трубке голос подруги.

На заднем фоне звучит музыка, раздаются чьи-то голоса, свист и веселый смех. Леся явно отмечает какой-то праздник, пока я дома самоотверженно жарю любимые котлеты своего молодого человека.

Конфетно-букетный период закончился давно, и уже почти два года, как мы живем вместе.

– Привет! Конечно. Где же мне еще быть? – смеюсь в ответ. – Без пяти минут замужней женщине. А ты отдыхаешь?

– Да, мы в клубе. Празднуем повышение Славы.

– Поздравляю. Аккуратней с напитками. Не забывай, завтра на работу, – с напускной строгостью напоминаю на всякий случай.

Хотя знаю, что у Леси нет и не было с этим проблем.

– Спасибо, что переживаешь. Но я звоню по-другому поводу. Слушай, Яна, у вас все в порядке с Артемом? Вы не ссорились? – подозрительно спрашивает она.

Кто-то радостно взвизгивает рядом с ней, заставляя меня на секунду отодвинуть телефон от уха. Чтобы не оглохнуть.

– Странные у тебя вопросы. Вроде все нормально. Он сегодня задерживается. Звонил недавно, сказал, что приедет поздно. А что? – интересуюсь, когда счастливые вопли рядом с Лесей немного стихают.

На том конце связи слышно смущенное покашливание.

– Потому что он сейчас здесь, в клубе. И не один, – Леся делает многозначительную паузу. – Ян, я не хочу лезть в ваши отношения, у вас вроде бы все серьезно, но... Это не родственница. Не сотрудница. И даже не подруга.

– Он не может быть в клубе. – Трясу головой, словно она может меня видеть. – Он на работе, Лесь. Ты что-то путаешь.

– Он здесь. С бабой, Ян. Я сейчас пришлю тебе фото на вотсап. Чтобы ты убедилась, что это не шутка.

Подруга обрывает связь, оставляя меня в полном недоумении. И почти тут же на телефон прилетает фотография, на которой мой молодой человек стоит у барной стойки рядом с незнакомой девушкой. Его рука по-хозяйски лежит у нее на талии, а на лице застыло самоуверенное выражение альфа-самца, покорившего самую недоступную вершину.

На сборы у меня уходит минут десять. Я не хочу верить в происходящее, но в голове крутится ненавистная картинка, которую только что мне прислала подруга.

Мой молодой человек и модельной внешности брюнетка в обтягивающем красном платье. Которое, как алая тряпка для быка, стоит у меня перед глазами и мешает трезво размышлять.

Как он мог? Мы ведь уже думали о детях, искали подходящее жилье. Даже в банке узнавали про ипотеку.

А сам за моей спиной...

Прежде чем под окнами дома появляется машина с желтыми шашечками на крыше, я успеваю лишь расчесать волосы и собрать их в высокий хвост. На макияж нет времени. Я натягиваю на себя первый попавшийся сарафан, хватаю телефон, кредитную карту, немного налички, обуваю босоножки и вылетаю из квартиры.

Такси привозит меня к двухэтажному необычному строению, в котором и находится ночной клуб. Днем на первом этаже работает кафе, вечером же вся двужуха плавно переезжает на второй план, где в свете софитов и прожекторов приоткрывается завеса совсем другой жизни.

Всю дорогу я еще надеюсь, что это дурацкий розыгрыш. Злая шутка. Способ затащить меня в клуб, чтобы отпраздновать повышение Славика. Но стоит подъехать к указанному заведению, как я замечаю на стоянке машину Артема.

Значит, он все-таки тут. А не на работе, как сказал мне.

Я расплачиваюсь с водителем такси и выхожу из авто. Неоновая вывеска призывно манит войти, но мне сложно сделать шаг вперед.

Там, за тяжелыми входными дверями, ответ на мой вопрос.

Финальная точка в наших с Темой отношениях.

Может быть, Леся ошиблась? Это все же какая-то ошибка? Может, просто Артем встретил старую знакомую, одноклассницу или дальнюю родственницу и пригласил на чашечку кофе? На безалкогольный коктейль? Просто поболтать...

Боже, кого я обманываю? Мой молодой человек там, за этими дверями, обнимается с какой-то незнакомой девкой, пока я тут пытаюсь найти ему оправдание.

Развлекается, уверенный, что наивная Яна ждет его дома. Жарит ему котлетки и гладит к завтрашнему дню рубашки.

Меня накрывает жгучая ярость. Толкает в спину и заставляет шагнуть вперед. В темный коридор, ведущий на второй этаж, откуда уже доносится ритмичная музыка и женский смех.

Я взбегаю по ступеням за пару секунд, распахиваю дверь и утыкаюсь носом в широкую грудь местного охранника.

– Ты куда? – тормозит он меня, загораживая вход мощной фигурой. – Сюда таким, как ты, нельзя.

– Что? Кто? – теряюсь, не сразу понимая, что это он мне. – Почему? В чем проблема?

– Нельзя, – снова, как на репите, повторяет секьюрити, скалой возвышаясь перед заветным входом в зал. – Вход только совершеннолетним.

Я зависаю после его ответа, не веря услышанному. Мне давно исполнилось восемнадцать. Я взрослая девочка. Учусь на четвертом курсе института. И с таким сталкиваюсь впервые.

Возможно, потому, что не увлекаюсь ни алкоголем, ни сигаретами, не тусуюсь в ночных клубах. А чтобы купить творожки или колбасу, паспорт не спрашивают.

– Мне двадцать два года, – улыбаюсь глупо. – И меня там, – тыкаю пальцем за его спину, – ждут друзья.

– Подождут, – басит он, наступая и выталкивая меня обратно в коридор.

– Но мне нужно попасть в зал! Там мой молодой человек. Пропустите! – пытаюсь обойти в отчаянной попытке дойти до цели.

Краем глаза замечаю за спиной у амбала какое-то движение, а следом вижу привлекательного молодого человека, который с интересом следит за нашим диалогом.

Я делаю шаг назад, включая телефон и набирая номер подруги. Гудок, другой, третий...

Леся не берет трубку ни на второй, ни на пятый раз.

Это и неудивительно, учитывая, как громко там играет музыка.

Ну не на улице же мне ждать, в конце концов!

– Пожалуйста! Мне нужно найти подругу! Я зайду всего лишь на пару минут. И тут же выйду! Я даже заплачу за вход, – умоляю охранника в очередной раз.

Глава 2

Пять лет спустя

– Если хочешь вырасти большая и сильная, то нужно кушать.

– И суп тоже? – морщит носик дочь, пока я переобуваю ее в сменную обувь.

– И суп тоже. Обязательно!

– Но там же лук. Он противный. Бе-е-е. – Она высовывает язык и трясет головой, отчего волосы, собранные в два хвостика, смешно прыгают из стороны в сторону.

Увы, но красивые косички сегодня заплести ей не успела.

– Лук можешь не есть, – разрешаю снисходительно.

Я плохая мама, потому что почти не умею отказывать. Алиса слишком выстраданный ребенок. Я и не надеялась нормально выносить дочь, почти всю беременность провалявшись в больницах. Поэтому теперь эта егоза спокойно вьет из меня веревки.

Бросаю взгляд на часы и понимаю, что если не потороплюсь, то окончательно опоздаю на работу.

– Так, заяц, мы договорились с тобой? Ты слушаешься Анну Арминаковну, ешь все, что дают, ведешь себя хорошо, и тогда на выходных мы идем в парк развлечений. Правильно? – пытаюсь с ней торговаться.

– Правильно. А еще ты покупаешь мне сладкую вату, – напоминает она, выставляя указательный палец вверх.

Чувствую, что Алиса вырастет с гораздо более пробивным характером, нежели ее мама.

– И сладкую вату, – повторяю на автомате. Выпрямляюсь в полный рост, быстро складываю запасные вещи в шкафчик и целую дочь в щечку на прощание. – Все, беги. Маме уже пора.

Мне действительно пора. Мало того, что я сегодня проспала, не успела позавтракать, привести себя в порядок, так еще рискую попасть в пробку. Потому как именно в это время большая часть города на личных автомобилях выезжает на работу.

Алиса шлет мне на прощание воздушный поцелуй. На мгновение внутри что-то ёкает.

С каждым днем она все больше становится похожа на своего отца. Его улыбка, его форма губ, даже мимика одинаковая. Сердце сжимается от накатывающей тоски и обиды.

Прошло столько лет, а я так и не смогла забыть. Задушить в себе ненужные чувства и смириться.

Задвинула в дальний угол. Но так и не простила.

Я снова бросаю взгляд на часы, чертыхаюсь про себя и быстрым шагом выхожу из детского сада.

На улице всю ночь лил проливной дождь, а я, как назло, обуви на высокой платформе сегодня предпочла обычные балетки. Приходится обходить каждую лужу, выбирая наименее мокрые участки тротуара, тем самым теряя драгоценные минуты.

Я добегаю до светофора, не успевая на доли секунды. Загорается красный, и именно в этот момент мимо проезжает нужный мне номер автобуса. Останавливается на остановке, сажает людей и прощально машет хвостом, заставляя скрежетать зубами от бессилия.

Почти предсказуемо с моей везучестью!

Выбора нет. Вызываю такси, которое едет до меня почти двадцать минут. И еще примерно столько же мы торчим в пробке. Поэтому к месту нашего офиса я приезжаю с опозданием почти в полчаса.

Вылетаю из машины как ошпаренная, бегу к ограде с кованым забором и едва не попадаю под колеса черного тонированного внедорожника, который заворачивает в ту же сторону, куда надо и мне.

Водитель успевает затормозить в метре от меня. Но от неожиданности дергает руль в сторону и проваливается в яму в асфальте, наполненную водой после дождя.

Меня щедро окатывает грязной жижей почти с головы до ног. Как изюминка в завершении этого чудесного утра.

Вдох.

Выдох.

Дышать.

Просто дышать!

Это всего лишь дорожная грязь. В офисе есть влажные салфетки. В крайнем случае в обед можно смотаться домой и переодеться.

Я фыркаю от злости и уже более размеренным шагом дохожу до входной двери.

Наша дизайн-студия находится на первом этаже одной из новостроек бизнес-класса. Почти в самом центре города. Раньше мы ютились на цокольном этаже несколькими кварталами дальше и лишь недавно смогли себе позволить более комфортные и презентабельные апартаменты.

Вхожу внутрь, здороваюсь с Маришкой и спешу к себе за рабочее место.

– Ого, ты откуда такая? Какой-то гад окатил водой?

– Нет, решила принять с утра грязевые ванны, – язвлю в ответ. И уже более мирно добавляю: – Артем на месте?

Выдвигаю ящики в поисках хоть какой-нибудь тряпочки. Но, кроме салфетки для очков, на глаза ничего не попадается.

Я снова перерываю свой канцелярский хлам, расшвыривая в стороны ненужные листы, степлер, наброски прошлых заказов.

– Да он с утра рвет и мечет. Анна заболела. Позвонила, что не выйдет. Карина в отпуске с сегодняшнего дня. И тебя нет.

– Я проспала, – отзываюсь угрюмо. – Пока Алису в сад отвела, пока в пробке простояла...

– Шеф вообще дерганый с утра. Сказал, что сегодня должен прийти клиент. Судя по его словам, крупная рыба. У нас таких еще не было. И работы ожидается на целую команду, а по итогу пахать некому.

– Почему некому? Я же пришла.

– Вот и будешь отдуваться за всех, – улыбается она сочувственно. – Если справишься.

Я наконец нахожу заветную пачку влажных салфеток, достаю оттуда сразу три штуки и начинаю оттирать уже подсыхающую грязь.

С рук и ног все исчезает без следа, а вот на светлой блузке пятна только сильнее размазываются. С учетом того, что я не успела привести себя в порядок – ни макияжа, ни прически, – выгляжу совсем непривлекательно.

Выкидываю в мусорное ведро грязные салфетки, достаю новые, не оставляя попыток довести начатое до конца, и смартфон оживает в сумочке. Разливаясь знакомой мелодией, установленной на звонки от начальника.

– Да, Артем, – стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно ровнее.

– Пришла? Замечательно! – спокойно говорит он в трубку. Что кажется странным, учитывая, что он знает о моем опоздании. – Зайди ко мне. С портфолио.

Я сбрасываю звонок, замирая на секунду. Значит, клиент уже пришел. И сейчас находится у него.

Не успела.

Ладно. В конце концов, продавать я буду не свой внешний вид, а в первую очередь свои работы. Надеюсь, человек окажется понимающим и на всякого рода мелочи, типа моей неряшливой внешности, не станет обращать внимания.

Глава 3

Я все еще не верю в то, что согласилась на эту авантюру. Что подписала договор и буду работать с Воронцовым!

Сегодня нам предстоит первый этап – выезд на объект и замеры площадей.

Эдуард идет впереди, указывая дорогу к автомобилю. Мы проходим мимо нескольких седанов, останавливаясь у черного внедорожника. Того самого, который окатил меня грязью часом ранее. И под колеса которого я чуть было не угодила утром!

Теперь понятно, почему Воронцов так довольно усмехался, рассматривая мою заляпанную блузку. Любовался плодами своего мастерского вождения?! Мысленно аплодировал себе?

Он галантно открывает мне пассажирскую дверь, приглашая в машину. Обходит внедорожник и садится за руль.

В салоне вкусно пахнет кожей, дорогим парфюмом. Тут просторно, но стоит захлопнуться дверям, как пространство резко сужается, отрезая меня от внешнего мира и оставляя наедине с этим мужчиной.

Я стараюсь не смотреть в его сторону. Разглядываю пейзаж за окном. Думаю о предстоящей работе.

Но взгляд то и дело цепляется за длинные узловатые пальцы, лежащие на рулевом колесе и периодически переключающие рычаг КПП.

Память уносит на несколько лет назад. Когда мы вот так же мчались с ним по городу, когда меня вдавливало в сиденье от скорости, когда эти пальцы творили со мной такое...

Становится жарко, хотя в салоне работает кондиционер. Я списываю это на повышенное испарение после дождя на улице. И снова пытаюсь переключиться на мысли о предстоящем фронте работ.

– Прости за утренний инцидент, – нарушает молчание Эдуард. – Я отвлекся на секунду и не заметил тебя, – он говорит это таким тоном, словно правда чувствует себя виноватым и хочет извиниться.

И как бы я ни прислушивалась, я не слышу в его голосе издевки или насмешки.

В ответ демонстративно молчу. Мне все еще сложно представить, как мы будем взаимодействовать в процессе, если между нами такие натянутые отношения.

Зачем он настаивал, чтобы объект взялась вести я? Как оказался в нашем агентстве? Чего вообще намерен добиться?

Столько вопросов лезет в голову.

Он знал, что я работаю тут, или это совпадение? И если знал заранее, то что еще известно ему обо мне? О моей жизни? Он в курсе, что у меня есть дочь?

Дочь от него...

Взгляд падает на панель приборов и натыкается на кусочек белоснежного картона. Я на автомате тянусь за визиткой, беру в руки и читаю красивую золотистую надпись.

Воронцов Эдуард Сергеевич. Кручу между пальцами бумажный прямоугольник и все-таки не выдерживаю:

– Почему Эдуард? – поворачиваю к нему голову.

– Что? – не сразу понимает он, отвлекаясь от дороги.

– Тебя ведь звали Денис! Почему ты сменил имя? Почему Эдуард?

По красивому лицу пробегает едва заметная тень. Ему явно неприятен этот вопрос, или с ним связано что-то острое, болезненное для Воронцова.

Я не знаю, что происходило с ним за эти годы, кем он стал и как пришел к этому. Хотя спросить очень хочется.

Только боюсь, вряд ли он станет со мной откровенничать.

Я оказываюсь права.

– А чем тебе не нравится Эдуард? Красивое ведь имя?! – дергается уголок его рта в кривой усмешке.

– Дело не в «не нравится». Я пытаюсь понять!

– Не надо ничего понимать, – перебивает он резко. – Просто прими как данность. Дениса больше нет.

– Это я уже заметила...

На этой ноте мы оба замолкаем. Нормального общения не получается, и он включает музыку. Всю оставшуюся дорогу мы едем молча, погрузившись каждый в свои мысли.

Наверное, я зря переживаю. Воронцов не лезет ко мне в душу, не задает лишних вопросов. Ему вообще нет до меня дела. Я чувствую себя пустым местом вплоть до самого окончания поездки.

И это радует.

Я бы не выдержала, если бы он заговорил на личную тему.

Мы приезжаем к новому торговому центру в северной части города. Это молодой, но уже многообещающий район с кучей новостроек. Здесь очень доступное жилье и большая часть населения моложе среднего возраста.

Подъезжаем к большому трехэтажному зданию, облицованному зеркальной плиткой. Помещение, с которым мне придется работать, находится на последнем этаже. И оно огромное.

Я застываю в немом изумлении, стоит мне ступить на порог.

Это тебе не гостиная в хрущевке. И не студия в новостройке. Тут действительно нужна команда. Кажется, кто-то слишком поторопился, согласившись взяться за это дело.

Хотя в голове уже рисуются картинки, как можно зонировать территорию, где выделить основные участки и как шикарно может получиться в итоге. Это ведь такой кайф, когда не стеснена в площади.

Воронцов объясняет, что именно хочет здесь видеть. Показывает план на бумаге, инструктирует по поводу главных и второстепенных зон, помогает освоиться.

На время я забываю, кто он и что меня связывает с ним. Отвлекаюсь на работу, слушая его голос и рисуя план в голове.

В стороне стоит стремянка, оставленная рабочими. Как раз то, что мне нужно, чтобы измерить высоту потолка.

Пока Воронцов отвлекается на телефонный звонок, я раскладываю лестницу на нужную мне высоту, закрепляю и аккуратно поднимаюсь вверх.

Ступенька, вторая, третья... пятая.

Я не сразу осознаю, что происходит. Встревоженный голос Эдуарда заставляет обернуться, и только тогда я понимаю, что стремянка подо мной начинает разъезжаться.

Сердце ухает в пятки от понимания, что спрыгнуть я уже не успеваю.

Еще секунда-другая, и...

– Я держу. Спускайся, – раздается командный тон за спиной.

Воронцов каким-то чудом оказывается рядом за доли секунды. Хотя я точно помню, что несколько мгновений назад он стоял чуть ли не в противоположном конце зала.

Вцепляюсь пальцами в прохладный металл, выдыхая с облегчением.

Чувствую, как резко слабеют ноги. Сердце бьется так громко, что у меня закладывает уши.

Я медленно делаю шаг вниз.

Еще один.

Глава 4

Каждый раз, когда приезжаю в родной город, меня тянет пройтись знакомыми улочками, родными проспектами. Прикоснуться к прошлому. Окунуться в воспоминания, которые я ненавижу всем сердцем.

Все, что связано с моим прошлым, отдает горьким привкусом обиды и беспомощности. Но без него я бы не стал тем, кем являюсь сейчас. Не добился бы того, что имею на данный момент. Не взлетел бы на вершину успеха.

Поэтому забывать их просто не имею права.

Я сижу в уютном ресторане с девушкой. Тоже из моего прошлого. Которая когда-то была для меня богиней, королевой, кем-то недостижимым.

Что я мог предложить ей тогда, будучи зеленым сопляком? Нескладным уродцем, над попытками ухаживаний которого смеялся весь двор.

Как быстро летит время.

Как все непостоянно.

Сейчас мне не нужно добиваться ее внимания. Пыжиться, искать пути.

Теперь мы на равных.

Как минимум.

Но как бы высоко я ни поднимался, кем бы ни стал, этого всегда будет мало, чтобы покорить такую женщину, как она.

Я это понял уже давно.

Хотя судьба, словно в насмешку, раз за разом сводит нас вместе.

Как сегодня, когда оказалось, что из десятков студий интерьера я умудрился выбрать именно ту, в которой работает Яна.

Об их конторе мне рассказал товарищ, который обращался к ним за дизайном небольшого магазина.

Прекрасные специалисты, индивидуальный подход, а самое главное – привлекательные демократичные цены на рынке.

Вот так сарафанное радио снова свело меня с Антоновой. Спустя почти пять лет.

– Ты давно работаешь дизайнером? – делаю попытку наладить связь.

Я не знаю, зачем мне это нужно. Наши пути давно разошлись. У нее своя личная жизнь. У меня – своя.

Но что-то внутри до сих пор не хочет с этим мириться.

Яна заказывает маленькое пирожное с латте. И отказывается от чего-то более существенного.

Следит за фигурой?

Сидит на диетах?

Или просто нет аппетита?

Я откровенно разглядываю ее от кончиков волос до кончиков ногтей.

Она похорошела, стала более женственной, привлекательной.

Причем без помощи косметологии или хирургов.

Природа наградила ее естественной красотой. И даже в заляпанной блузке, без макияжа, с непонятным пучком на голове вместо прически, Яна все равно притягивает взгляды присутствующих здесь мужчин.

– Сомневаешься в моем профессионализме? – усмехается она, делая глоток кофе.

– Нет. В этом я как раз уверен. Просто интересно, как к этому пришла. Что подвигло заняться такой творческой профессией?

– Увы, но заработком с трассы сыт не будешь! – вскидывает она на меня прямой острый взгляд.

Нужно быть дураком, чтобы не догадаться, о чем идет речь.

И глупо было надеяться, что она забудет такое.

Я крупно накосячил в нашу последнюю встречу. Это был единственный раз, когда я смог дотянуться до мечты.

Коснуться.

Даже на одну ночь поверил, что мне повезло. Почувствовал себя счастливым идиотом.

А утром, вернувшись в реальность, понял, что Яна с моей помощью просто отомстила своему парню. Тому, которого искала тогда в клубе, за которым наблюдала и который уехал с другой телочкой в обнимку на ее глазах.

Да, я знал это с самого начала. Даже нагло воспользовался, откинув в сторону голос совести. Только смириться с этим фактом так и не смог.

Как итог – сорвал злость на Яне, наговорив кучу лишнего. Того, чего на самом деле никогда не думал о ней.

Правда, минут через пять одумался, вернулся, чтобы объяснить и извиниться, но уже не застал ее.

– Я должен попросить у тебя прощения за ту фразу. Я был не прав, – вздыхаю тяжело и встречаюсь с ней взглядом.

Я действительно сожалею о своей выходке. Кто знает, как сложились бы наши отношения, если бы я повел себя тогда по-человечески.

Не выгнал, не унизил.

Мог бы я рассчитывать на какое-либо совместное будущее с ней, если бы сдержался?

Думаю, вряд ли.

Она до сих пор с тем мужиком, который на ее глазах лапал другую. Любит, живет с ним. Возможно, даже растит детей.

Но это все равно не давало и не дает мне никакого права ее унижать.

Протягиваю руку ладонью вверх в знак примирения.

– Я понимаю, что, наверное, уже поздно извиняться и пытаться что-то сказать в свое оправдание. Да, я поступил, как последний козел, признаю. Да, был идиотом. Вспылил. Сорвал злость. Но, Ян... все мы так или иначе совершаем ошибки. Все мы неидеальные. Я ни в коем случае себя не оправдываю, не ищу отговорки. Я знаю, что не достоин этого, но все-таки рискну попросить тебя забыть об этой истории, перелистнуть страницу и больше никогда к ней не возвращаться. Ради здоровых партнерских отношений. Ради нашей общей работы. Ради... да неважно! Прости меня?!

Она замирает на мгновение. Я замечаю, как Яна меняется в лице. Всего лишь на долю секунду кривит лицо, но я успеваю заметить.

Словно сейчас вместо извинений я произнес что-то очень болезненное и обидное.

Она вначале хмурится, потом закусывает губу и вымученно улыбается, отводя взгляд.

Я не могу понять эту карусель эмоций, что меняется на ее лице с реактивной скоростью. Надежда, отчаяние, усмешка, равнодушие.

Возвращается к недопитому кофе. Делает глоток и давится им, закашливаясь.

– Да, конечно, Эдуард! – делает пренебрежительный акцент на моем новом имени. – Можешь не переживать. Подумаешь... ерунда! Поговорили и забыли. На этом, наверное, и закончим. Спасибо тебе за кофе. Завтра примерно в это же время я приеду в торговый центр. Мне нужно сделать последние замеры, а потом будем подбирать общую концепцию. Договорились? – переходит она на обезличенно-официальный тон.

Извинения не подействовали. Мне кажется, она отдалилась еще больше, чем сегодня утром, когда пыталась отказаться от сотрудничества со мной.

Я прокручиваю в голове сказанные слова, пытаясь понять, где облажался.

Глава 5

Весь день идет наперекосяк. Настроение ни к черту. Я не могу сосредоточиться ни на чем, а у меня еще выезд к другому клиенту и работа с чертежом для проведения ремонтно-строительных работ.

Из головы не идет встреча с Воронцовым, а особенно его слова. О том, что все мы неидеальные, о том, какой он гад и козел.

Но больше всего цепляет его фраза "перелистнуть, забыть и больше никогда не возвращаться".

Ошибка!

Наша ночь была ошибкой?!

Может быть, но! Она имела последствия.

Меня всю трясет.

В груди кипит обида.

Не за себя.

За Алису.

Она ведь тоже, выходит, ошибка?! Ее также нужно вычеркнуть?! Отказаться и забыть?

Денис больше не появлялся после той ночи. Не искал встреч. Не интересовался последствиями.

По мнению многих мужчин, презерватив является стопроцентной гарантией и страховым случаем в таких ситуациях.

А вот не всегда! И наша дочь тому явное подтверждение.

Я не сразу поняла, что беременна, когда появились первые симптомы. Списывала на стресс, на гормональные нарушения. На что угодно, вплоть до отравления!

С Артемом до того у меня близости не было больше месяца. Учеба, его командировка, женские дни, усталость. А с Воронцовым вроде как предохранялись.

Поэтому известие о том, что я жду ребенка, настигло меня уже к концу второго месяца беременности. К тому времени, когда я наивно радовалась будущим перспективам, искала доходную работу и надеялась взять ипотеку.

У меня были наполеоновские планы по части самореализации и материальной независимости. Я о многом мечтала, столько всего продумывала и... оказалась совершенно не готова к грянувшим новостям.

Времени на аборт оставалось катастрофически мало. Я была растеряна, раздавлена морально, потрясена. Металась, не зная, как быть.

Даже пыталась искать Воронцова. Надеялась, верила во что-то.

Но, увы, никто из общих знакомых ничего про него не знал. С тех пор, как он с семьей переехал в другой город, связь с ним оборвалась.

Я до сих пор с содроганием вспоминаю тот сложный период своей жизни. Как только выдержала и не сломалась!

Даже на прием к врачу записалась, решив избавиться от ребенка. Ни жилья, ни работы, ни поддержки.

Какая из меня мать?

Что я могла дать малышу?

Да вот только, сидя в больничном коридоре перед гинекологическим кабинетом в ожидании врача, внезапно поняла, что не смогу. Не отдам своего ребенка. Землю грызть буду, побираться, подъезды мыть пойду, но не лишу жизни свою кровиночку.

Она-то точно ни в чем не виновата!

Так и ушла тогда, не предупредив врача. Сбежала, гонимая страхом и совестью. Ругая себя, кляня на чем свет стоит и радуясь, что вовремя успела одуматься!

Я и сейчас каждый раз с содроганием вспоминаю весь тот путь, что пришлось пройти. А Воронцов широкодушно предлагает забыть?! Бессонные ночи, первые шаги, искреннюю улыбку и родное "мама"?!

Хотя, наверное, он прав.

Я забуду.

Забуду, что он имеет хоть какое-то отношение к Алисе, вычеркну из памяти, что он отец моей дочери, и, возможно, тогда смогу хоть как-то работать с ним.

Именно так.

Время медленно, но верно ползет к окончанию рабочих часов. Я убираю документы в стол, выключаю компьютер и собираюсь уходить. Иду на улицу и снова сталкиваюсь с Денисом. Он стоит на ступенях перед входом, разговаривая о чем-то с Артемом.

Я не хочу вдаваться в подробности, поэтому обхожу мужчин стороной и беру курс в сторону автобусной остановки.

– Яна! – догоняет меня в спину голос Артема. – Яна, подожди. Не торопись. Если что, я отвезу тебя.

Мне, в принципе, нет разницы, ехать на машине или на автобусе. Я привыкла добираться, куда мне нужно, сама.

Артем часто задерживается на работе – по делам, по другим причинам, и обычно домой я возвращаюсь сама.

Ездить на работу, кстати, тоже часто приходится на общественном транспорте.

Поэтому его странная инициатива настораживает.

– Не обязательно, – бросаю через плечо.

Не хочу задерживаться и лишний раз контактировать с Воронцовым. У меня на сегодня передозировка общения с ним.

Но Артем настаивает:

– Обязательно! Подойди сюда. Это ненадолго.

– Давай завтра? Я тороплюсь.

– Я сам заберу Алису из сада, если ты не успеешь, – мягко, но настойчиво продолжает он гнуть свою линию.

Имя дочери звучит выстрелом для меня. Я не хочу при Воронцове даже упоминать о ней. Ни говорить, ни распространяться. А больше всего боюсь, что он узнает правду.

Денис считает нашу ночь ошибкой. Я не думаю, что при таком отношении последствия этой встречи будут для него желанными.

И в следующую минуту получаю прямое подтверждение оного:

– Эдуард Сергеевич планирует перевезти семью сюда. Жену и сына. В наш город. Так что не только фитнес-зал, но и дизайн будущей квартиры он готов доверить нам.

Известие о жене и сыне Воронцова бьет под дых. Я думала, уже ничего не сможет вывести меня из равновесия, лишить почвы под ногами. Считала, что больнее быть просто не может. Что все чувства к нему, кроме ненависти и неприязни, уже атрофировались, но... грудь сдавливает колючая проволока, и перед глазами плывет. Рот наполняется горечью.

– Я очень рада, но, к сожалению, не потяну еще один проект. Физически не справлюсь. Увы, но сутки не резиновые, – говорю не своим голосом.

Я очень надеюсь, что никто не заметил моего состояния. Тем более это всего лишь первое впечатление.

Переварю и забуду. Главное, не выдать себя с головой в эту самую минуту.

Артем растягивает губы в блаженной улыбке, делает шаг навстречу, берет за локоть и настойчиво тянет в сторону.

– Ян, что опять за фокусы? – шипит он, продолжая глупо улыбаться. – Я смотрел твой график. Ремонт в новостройке на Носовской уже практически закончен. Рабочие обещали доделать последние штрихи к концу недели. Магазин на вещевом рынке вы ведете с Аней. У нее, кроме этого проекта, других нет. Идем дальше, – перечисляет моих клиентов, – Пальмиру ты закончила, а у Резниковых пока проблемы с финансами, поэтому они остановились на эконом-варианте и отложили его на месяц.

Глава 6

Мы возвращаемся домой уже в девятом часу. В квартире тихо, свет не горит. Это значит, что Артема до сих пор нет.

В другой раз я бы не волновалась, списав на работу, клиентов, дела. Да на что угодно. Но сегодня внутри неспокойно.

Он должен был забрать Алису из сада, а в итоге не отвечает даже на телефонные звонки. И вообще находится неизвестно где.

Это заставляет переживать.

Я на всякий случай обхожу все комнаты, кухню, лоджию, хоть и понимаю, что зря теряю время. Артема дома нет.

Обычно он редко задерживается, возвращаясь домой вовремя. Бывают исключения. Но они скорее редкость, чем норма.

Я переодеваюсь в домашнюю одежду сама, переодеваю дочь и иду на кухню. На какое-то ресторанное блюдо у меня нет сил, а нужно вкусно, быстро и полезно.

Бросаю в небольшой казан куриное филе, овощи, приправы. Добавляю пару столовых ложек оливкового масла.

На гарнир ставлю вариться булгур в мультиварке.

В перерывах успеваю закинуть грязное белье в стиральную машинку и даже искупать дочь. И все равно не могу успокоиться, проверяя телефон каждые десять минут.

К моменту, когда ужин оказывается готов, я все же не выдерживаю и набираю Марину. Возможно, она в курсе, где может быть Артем в такое время.

– Он уехал раньше меня из офиса. Я уходила последняя, закрывала дверь, – тянет сочувственно в трубку коллега.

Возможно, она знает чуть больше, чем говорит, но вряд ли я добьюсь от нее какой-либо еще информации. Ей не нужны проблемы на рабочем месте, она не лезет в чужие дела. Тем более на фоне того, что не так давно одну из девочек Артем уволил как раз за непомерно длинный язык.

– Понятно. Спасибо, Марин. Извини, что потревожила.

Я скидываю звонок и еще несколько минут гипнотизирую трубку телефона, не зная, что делать дальше.

Бить тревогу или подождать до ночи?

Возможно, Артем выехал на объект к клиенту, а телефон забыл в офисе. И я просто зря себя накручиваю.

За ужином Алиса рассказывает, как прошел ее день. Она сметает с тарелки все, а я не могу затолкать в себя даже половину.

Потому что слишком много впечатлений за этот день. И я не успела все это переварить.

А еще Воронцов, как назло, не хочет уходить из моих мыслей. Я не могу забыть его ни на секунду, видя теперь в каждой улыбке дочери, в каждом взмахе ресниц или повороте головы. Они очень похожи. Слишком, чтобы этого не заметить.

Спустя еще час я укладываю Алису спать. Иду в зал, раскладываю гладильную доску и проникаюсь монотонной работой.

Я не могу отвлечься и думать о чем-то другом, то и дело возвращаюсь мыслями к Денису. Как он жил все эти годы? Где? Кто его жена? Руки так и тянутся открыть социальную сеть и вбить в поисковике его имя. Наверняка ведь найду что-нибудь. В наш век интернета только ленивый не выкладывает в сеть свои фото и фото своей семьи. Бью себя по рукам, чтобы действительно не сделать этого.

А еще мучает главный вопрос: что будет, когда Воронцов узнает про Алису?

В груди давит обида за все то, с чем мне пришлось столкнуться благодаря ему. Через какие трудности пройти. И, увы, когда он так был нужен, рядом находился совсем другой мужчина.

Я сглатываю колючий ком, отмахиваясь от ненужных дум. Наши пути давно разошлись. Он женат, я тоже живу в гражданском браке. Так что стоит забыть о нем и не фантазировать о всяких глупостях.

Когда за окном уже темнеет, я слышу звук проворачиваемого ключа в замочной скважине входной двери. На часах почти одиннадцать вечера.

– Не спишь? – заглядывает в комнату Артем.

Я замираю на месте, не веря услышанному. От него ощущается тонкий шлейф женских духов, тянущийся еще с лестничной площадки. Я вдыхаю снова и снова, пытаясь убедиться, что мне не показалось.

В груди из тлеющего уголька в один момент разгорается настоящее пламя. Пока я мучилась неведением, искала его, переживала о том, чтобы с ним ничего не случилось, он, похоже, неплохо проводил время.

– Как видишь, – стараюсь держать себя в руках.

Медленно опускаю утюг на подставку и тщательно складываю проглаженную простыню в небольшой прямоугольник. Разглаживаю углы.

– А что у нас на ужин? – интересуется он как ни в чем не бывало.

– А тебя не покормили? – растягиваю губы в саркастической улыбке.

Обхожу гладильную доску. Иду ему навстречу и останавливаюсь в шаге от Артема. Он еще не улавливает моего настроения, но интуитивно следит за каждым движением.

– А должны были? – спрашивает серьезно, глядя на меня в упор.

Я знаю, что Артем не ангел, я знакома с его отрицательными качествами и в свое время смирилась с его недостатками. У меня не было выбора, а единственным, кто протянул мне руку помощи, был он.

Я научилась закрывать глаза на многое, приняла его таким, какой он есть, но сегодня дело касалось ребенка. Моей дочери! А он, судя по испачканному губной помадой воротнику, просто забыл!

– Пора бы уже, – выплевываю ему в лицо.

Меня трясет. Все недовольство, обиды, претензии, годами копившиеся внутри, внезапно находят выход. Я вдруг понимаю, что все это время жила как с закрытыми глазами: все слышала, все понимала, но отказывалась взглянуть правде в лицо. Уверяла себя, что это не главное. Что в жизни есть вещи поважнее постели. Что все так живут и это нормально.

Не нормально!

Я растоптана, размазана, унижена.

Выжата как лимон.

Я больше не хочу так существовать!

Это неправильно.

Причем не только по отношению ко мне, но и к Артему. Я не люблю его, так и не смогла смириться с его изменами, а у него не получилось измениться. И наше "давай попробуем сначала" слишком затянулось.

– Яна, не начинай, – пытается пресечь мое негодование. – У меня была важная встреча с клиентом. Не все могут позволить себе выкроить свободное время в рабочие часы! Ты прекрасно знаешь, что наши заказчики часто занятые люди.

– Да дело не в заказчиках. И не в работе! – не выдерживаю я.

Глава 7

Утром я отказываюсь ехать с Артемом. Обычно он всегда уезжал раньше на час, вынуждая нас самих добираться на общественном транспорте, но в этот раз, видимо, решил исправиться.

Правда, в его случае "лучше поздно, чем никогда" не работает. Я твердо решаю довести дело до конца.

Для начала нужно найти съемное жилье. Потом разобраться с нашей квартирой. А дальше...

Дальше я пока не придумала.

Алиса уже большая, опыт работы и стаж у меня есть. Не пропаду. Даже если уволит Артем, уверена: найти замену смогу без проблем.

На работе тоже стараюсь не пересекаться с ним, а к обеду успеваю выбрать подходящую квартиру на ближайшие полгода. Как раз в том районе, который знаю как свои пять пальцев. Там, где родилась, выросла и... первый раз влюбилась.

Отгоняю непрошеные мысли, сверяя часы. Времени вполне хватает. Выключаю компьютер, убираю в стол бумаги и со спокойной душой покидаю рабочее место.

У меня законный перерыв.

В моем любимом дворике ничего не изменилось. Те же деревья с густыми зелеными кронами, лавочки у подъезда с облупившейся краской, старые скрипучие детские качели и клумбы цветов под окнами дома.

Я на мгновение проваливаюсь в прошлое. В то беззаботное время, когда была жива мама, когда ребенком бегала по детской площадке. Когда в первый раз поцеловалась, сидя на одной из этих лавочек под своими окнами, трясясь от страха, что увидят родители.

Сколько мне тогда было?

Сколько лет прошло! А по ощущениям, как вчера.

– Ян? Янка? – дергаюсь от неожиданного возгласа сзади, едва не роняя на землю сумочку от испуга.

За спиной стоит Олеся. Моя подруга детства. Мой боевой товарищ. Моя хранительница секретов.

Перед глазами сразу всплывает наша неразлучная троица: я, Олеся и Вероника.

Всегда вместе, всегда друг за друга горой.

– Олеся? Сто лет тебя не видела! Вот кого не ожидала встретить.

– И я тебя. Я думала, ты уехала. С отцом. Вы же продали квартиру?

– Продали.

– Ну, а какими судьбами?

– Попутным ветром, – жму плечами.

– Слушай, вот это удача! Я так соскучилась! Ты не торопишься? Я бабушкину квартиру сдаю тут, сейчас клиентка должна прийти. Может, пойдем поднимемся ко мне? Чаю попьем? Поболтаем? Пока будем ждать ее.

– Бабушкину? Это, случаем, не пятнадцатая квартира на втором этаже? – улыбаюсь во все тридцать два зуба, уже понимая, что сегодня вытянула счастливый билет.

– Она. А ты как догадалась? Или помнишь еще? – тянет удивленно.

Я радостно трясу головой, хватая ее под руку:

– Не помню. Но это неважно. Пойдем, чаем меня напоишь, новости расскажешь. Как раз вовремя!

Мы поднимаемся на нужный этаж хрущевки. Подруга открывает дверь и пропускает вперед, в небольшую прихожую. В нос бьет застоявшийся тяжелый запах старых обоев, деревянных полов. Судя по внешнему виду, ремонт здесь делали в лучшем случае в девяностых, а то и раньше. Квартира еще хранит дух пожилого человека. Стулья советских времен, потертые ковры на стенах, покосившаяся мебель, претендующая на антиквариат, полосатые дорожки на полу.

Но в целом чистенько и уютно.

Комнаты небольшие, кухня квадратов на шесть – не больше.

Нам с дочерью на первое время хватит, а дальше что-нибудь придумаем.

Олеся в первую очередь открывает окна, впуская в квартиру свежий воздух. И ставит на газ алюминиевый чайник со свистком.

– Так я не поняла, что тебя привело в наши края? – заглядывая в подвесной ящик, спрашивает подруга.

Достает корзинку с простыми печеньями и конфетами. Судя по их внешнему виду – оставшиеся еще со времен бабушки.

– Не поверишь: квартиру пришла снимать.

– Здесь? – застывает она, повернувшись вполоборота ко мне. – У нас в доме? А кто тут сдает еще?

– Ты! – смеюсь над ее недогадливостью. Показываю на телефоне номер женщины, с которой договаривалась о просмотре жилья. – Узнаешь?

– Мамин номер, – улыбается Олеся. – В объявлении ее контакты указаны. Блин, вот это совпадение. Бывает же!

– Да я сама в приятном шоке. Так давно не была здесь. Такое ностальжи. Как на минутку в прошлое попасть, учитывая, что здесь ничего особо не изменилось – деревья стали выше, и цветов под окнами прибавилось. А так...

– А так все то же самое. Согласна. Деньги управляющая компания дерет, а так даже лавочки покрасить не может. Ты какой чай пьешь? Черный? Зеленый?

– Какой есть.

Олеся шуршит коробочками, доставая нужную. Сыпет в пузатый фарфоровый чайник горсть заварки и заливает кипятком.

Кухня хоть и небольшая, но очень светлая. За окном колышутся ветки акации, загораживая большую часть обзора двора. Листья шелестят так близко, что можно дотянуться рукой.

У нас была почти такая же квартира. Только на одну комнату побольше.

– Так я не поняла, а что случилось-то? Почему вы съехали и продали жилье? И где ты сейчас? Как? Зачем тебе снимать? С кем?

– Столько вопросов! – смеюсь, двигая к себе чашку с горячим напитком. – Я прям растерялась, на какой отвечать вначале.

– Давай по порядку, – деловито присаживается она напротив.

– Давай. Мне тут нравится, и я остаюсь.

– Это даже без разговоров. Считай, сделка состоялась. Заезжай хоть сегодня. Ты с главного-то не съезжай.

Я тяжело вздыхаю, крутя на столе кружку с чаем. На автомате тянусь за конфетой и выбираю простую карамельку. Малина со сливками.

Мамины любимые.

– Главное сейчас у меня – разорвать имеющиеся отношения с мужчиной. И найти отдельное жилье.

– Разводишься? – хмурится она.

– Типа того. Мы в гражданском браке. Артема помнишь? Я встречалась с ним еще в универе.

– Подожди. Это блондинистый такой тип? С рыжими бровями? Ну-ну, что-то припоминаю.

– Умеешь же ты одним словом описать человека, – улыбаюсь невольно.

Олеся вертится на табуретке, вытаскивая из нижнего ящика пакет с сахаром. Сыпет себе в чай пару ложек и оставляет пакет на столе.

Глава 8

Возвращаюсь на работу точно в срок, успевая минута в минуту. Встреча с Олесей заряжает положительными эмоциями, и дышать становится легче. Впереди маячит светлое будущее. Я наконец разорву затянувшиеся отношения, решу вопрос с квартирой и начну новую жизнь.

Да, несомненно, Артем помог мне пережить тяжелые времена, подняться с колен, получить новую профессию и наработать стаж. Пусть небольшой, но мне хватит, чтобы двигаться дальше.

Мы действительно могли бы стать семьей, если бы не его периодические походы налево.

Я была готова перечеркнуть обиды и начать все с нуля, если бы не одно но: измену можно простить раз, ну в крайнем случае два, а дальше внутри все просто постепенно умирает по отношению к человеку.

Не спорю, есть люди, которые вообще спокойно относятся к подобному, не обращая внимания. И прекрасно живут всю жизнь. Закрывая глаза и прощая любимому человеку еще и не такое.

А я, увы, не смогла. Хотя честно пыталась.

Давала нам шансы.

Ломала себя.

– Яна? Вернулась? – встречаю в коридоре Маришку. – Тебя Артем искал, зайди к нему, – подмигивает хитро и тут же скрывается из поля зрения.

Хмурюсь, не понимая, что еще ему нужно от меня. Интуиция подсказывает, что меня ждет какой-то сюрприз.

Да вот беда: я не хочу никаких неожиданностей от Артема. Ни плохих, ни хороших.

Но, возможно, и правда вопрос по работе.

– Слушаю тебя? – Замираю у двери, стоит переступить порог его кабинета,

показывая тем самым, что не настроена на личные разговоры в случае, если он вдруг снова решит извиняться.

– Ян, не стой в дверях. Подойди, – просит он.

Я раздумываю всего несколько секунд. Спорить не хочу, но его тон больше напоминает деловой, поэтому в итоге соглашаюсь и медленно иду к нему.

Подхожу к столу, останавливаясь в шаге.

– Смотри.

Он разворачивает ко мне монитор компьютера, включает запись видео, складывает руки на груди и откидывается на спинку кресла.

На экране запись с нашей уличной камеры наблюдения. На ней Артем и один из его заказчиков выходят из офиса, о чем-то договариваются и вместе уезжают.

Дальше они же у недавно сданной новостройки заходят во входную группу. В этом доме мужчина купил сыну квартиру и готовит ее к его восемнадцатилетию. Это один из самых капризных клиентов, и находить с ним общий язык умеет только Артем.

Внизу на видео есть дата и время. Это как раз вчерашний вечер. Те самые часы, в которые он отсутствовал после работы и не забрал Алису из сада.

– Я не поленился, сегодня съездил и взял эту съемку. Посчитал, что тебе лучше один раз увидеть все самой, чем я десять раз буду говорить и пытаться убедить, что не виноват. Я действительно был на объекте. И не врал тебе, Яна. Это правда. Родная моя, Мышонок, пожалуйста! Я знаю, что был не прав. Виноват. Мне нужно было сразу заехать за Алисой. Но я понадеялся, что в этот раз управлюсь быстро. А в итоге... Он мне вчера все нервы вымотал с этим ремонтом. Хотя я ему триста раз говорил, что нужно точечное освещение на кухне и не стоит на этом экономить. – Артем берет паузу, закусывая нижнюю губу.

Я слышу искренность в его словах, но внутри ничего не ёкает, несмотря на то, что он заморочился и даже нашел видеоподтверждение своих слов.

Возможно, даже он прав. Возможно, я действительно взвилась и придумала себе больше, чем есть на самом деле. И духами он мог пропахнуть, постояв в лифте с любительницей едкого парфюма, и помада на воротнике могла оказаться там чисто случайно.

Только вот желания простить не возникает.

– Это все? Я могу идти? – спрашиваю равнодушно.

– Нет, подожди! – останавливает он меня на полпути к двери. – Яна, я давно хотел решить этот вопрос. Вначале ты не соглашалась, потом я затянул. Потом каждый раз что-то мешало, вставало на пути, отвлекало. Но сейчас, я считаю, пришло время. – Артем встает со стула, выпрямляясь во весь рост. Достает из кармана бархатную коробочку и, раскрывая, кладет ее на стол. – Мышонок, я не могу без тебя. Ты это знаешь. И я хочу уже, чтобы мы наконец стали настоящей семьей. Не вот этим гостевым браком, а... В общем, выходи за меня замуж? – выдает последнюю фразу на одном дыхании.

Я смотрю то на колечко с белым камушком в коробочке, то на Артема. Это последнее, что я желала бы от него услышать.

Он серьезно?

Замуж?

Сейчас, когда я решила окончательно расстаться и уйти от него?

Или он действительно думает, что все женщины мечтают о предложении руки и сердца?

И ради него готовы душу продать.

Простить все грехи.

Забыть обиды.

По моему лицу ползет растерянная улыбка. Мне хочется расхохотаться от абсурдности ситуации, пока Артем с жадностью следит за моей реакцией на его слова.

– А еще пора удочерить Алису. Надеюсь, ты будешь не против?

– Против, – вылетает прежде, чем я успеваю подумать.

На автомате.

– Давай ты не будешь торопиться? – тут же находится Артем. Берет кольцо и идет с ним ко мне. – Мы оба на взводе из-за какой-то ерунды. Она не стоит наших нервов. И уж тем более того, чтобы портить отношения. Я не прошу ответа прямо сейчас. Подумай, взвесь все за и против.

Я не успеваю ответить. Раздается стук в дверь, и почти тут же на пороге оказывается Денис. Тормозит на входе, замечая меня.

А после переводит взгляд на Артема, на его руку с раскрытой коробочкой, в которой блестит золотой ободок, снова на меня. И меняется в лице.

Пару секунд ничего не происходит. Мы молчим, и время будто замирает в стоп-кадре. Я чувствую напряжение, повисшее неизвестно откуда в воздухе. Его не было до появления третьего.

Создаётся ощущение, что встретились две противоборствующие стихии, а я неожиданно оказалась между ними.

На меня требовательно смотрят две пары мужских глаз, и если одного из них я могу понять, то чего от меня нужно второму, что он буквально испепеляет взглядом, ума не приложу. Кожу жжет, словно рядом источник повышенной температуры.

Глава 9

"Мне не все равно".

Эти слова не выходят из головы всю поездку. Что Воронцов имел в виду, говоря это?

Что ему не все равно на то, что его могут оштрафовать за непристегнутого пассажира? Что он переживает за мою безопасность? Или что ему в принципе не все равно?

А если так, то что именно не все равно?

И эти вопросы не дают покоя.

Я впиваюсь пальцами в сумочку, стараясь отвлечься и думать о чем-то другом.

О своем переезде, например. О предложении Артема. О том, что, возможно, мне придется сменить работу.

О нашей общей квартире, в конце концов.

Но мысли, как вода, утекают в другом направлении, стоит найти хоть маленькую лазейку.

– Нервничаешь? – спрашивает Денис.

– Ты о чем? – не сразу понимаю я.

Он лениво закусывает нижнюю губу, не отрывая взгляда от дороги. Молчит несколько секунд, словно ждет, что я сама догадаюсь, а после поясняет:

– Перед важным событием, – усмехается, перестраиваясь в другой ряд.

Мне становится не по себе. Он что-то узнал про мой переезд? Догадался? Или это простое совпадение?

– Я тебя все равно не понимаю.

– Я задам личный вопрос? Да-да, помню, с клиентами личное ты не обсуждаешь, но все же. Я ведь не обычный рядовой клиент, согласись? Можно иногда поболтать по душам по старой дружбе?

Мне не нравится его тон, его странная заинтересованность. Я не хочу, чтобы он копал дальше того, что может увидеть.

– Зачем тебе все это, Воронцов? Нет никакой старой дружбы. И никогда не было, как оказалось. Не надо лезть в мою жизнь. У меня все прекрасно! Я не нервничаю и не переживаю. И, пожалуйста, прекрати расспрашивать обо мне у чужих людей! За моей спиной. Это как минимум некрасиво! – не сдерживаюсь и вываливаю на него сразу все свои претензии.

Но успеха не достигаю. Все, чего мне удается добиться, – насмешливая улыбка на лице собеседника.

Похоже, ему нравится меня злить.

– Почему вы с Артемом до сих пор не женаты? – не обращая внимания на мой протест, интересуется Денис. – Столько лет вместе...

Понятно. Он увидел ситуацию с кольцом в офисе у Артема и сделал свои выводы.

Меня немного отпускает. В плане того, что это не то, чего я боялась. И Воронцов интересовался не ребенком.

Ему интересна моя личная жизнь.

– А наличие штампа в паспорте что-то меняет? Типа если его нет, то это не семья? – передразниваю в ответ.

– Просто интересно. Прожить вместе столько лет, родить ребенка и задуматься о том, чтобы оформить свои отношения аж через... сколько лет вы вместе? Мне, как ужасному собственнику, этого не понять.

Черт! Вот не надо заводить беседы на предмет того, сколько лет прошло. Это слишком зыбкая почва.

– Правильно! И не надо! Это лишнее.

– Ты чего-то боишься? – точно угадывает он.

– У тебя паранойя, Воронцов.

От дальнейших расспросов спасает тот факт, что мы почти приехали.

Денис плавно заворачивает на стоянку, паркует автомобиль на свободном месте, и я пулей вылетаю из салона, хлопая раздраженно дверью. Все по классике жанра.

А чего он ожидал? Что я действительно разоткровенничаюсь с ним и выложу все как на духу? Может, еще и свидетелем приглашу на свадьбу?

Я выдыхаю, беру себя в руки и пытаюсь настроиться на работу.

Мы поднимаемся на нужный этаж, где нас уже ждет рабочая бригада Воронцова.

Стремянку заменили на другую, поэтому без риска для здоровья я заканчиваю с замерами и иду договариваться о сотрудничестве с ребятами.

Главный из них оказывается примерно моего возраста, может, чуть постарше. Веселый парень с чувством юмора.

Мы с легкостью находим общий язык, обсуждаем важные нюансы и обмениваемся контактами.

Продолжаем болтать ровно до того момента, пока в наш разговор не вмешивается хмурый хозяин этого помещения.

– Ты закончила? – спрашивает угрюмо.

– На сегодня да.

– Замечательно. В крайнем случае можем заехать позже.

– В принципе, в ближайшее время это и не обязательно. Я буду держать связь со Славой, он скинет мне все необходимые данные. Фото- и видеоотчеты, – киваю на прораба.

Воронцов оглядывается в сторону паренька. 

– Держи связь со мной. Этого будет достаточно.

– Но...

– Я здесь каждый день, не переживай.

– Хорошо, – соглашаюсь растерянно. Обычно клиенты не горят желанием участвовать, проверяя лишь периодами и дистанцируясь до полной сдачи объекта. – Как скажешь.

Глава 10

Я стою на стареньком балконе родительской квартиры, оглядывая свой родной двор. В пальцах зажата тлеющая сигарета. Я давно завязал с этой пагубной привычкой, но уже второй день мне до зубовного скрежета хочется курить.

Наверное, самой большой ошибкой с моей стороны было бросить все в столице и вернуться в родной город. Окунуться вновь в провинциальную жизнь.

Но я так и не смог полюбить огромный муравейник, именуемый Москвой. С его вечными пробками, загазованным воздухом, постоянной необходимостью куда-то ехать, торопиться.

Увы, все это не мое.

Да и после смерти отчима я не смог сработаться с его партнером по бизнесу. У меня не хватило бы ни опыта, ни связей бодаться с ним. А тот жестко гнул свою линию.

Поэтому я принял единственное верное, на мой взгляд, решение – вывести свою долю капитала из их проекта и заняться чем-то другим.

Вернуться домой и открыть сеть фитнес-клубов. Я давно горел этой идеей, и вот, наконец, у меня появилось все для реализации своей мечты.

Я делаю еще одну затяжку, чувствуя, как голова начинает хмелеть от никотина. На языке разливается неприятная горечь.

Тушу окурок в алюминиевой банке, оставшейся здесь еще с черт знает каких времен. Мама так и не стала продавать свою квартиру. Не знаю почему. Боялась, что ничего не получится с новым мужем? Хотела иметь свой независимый уголок? Страховалась на всякий случай? Или не желала расставаться с прошлым?

В отличие от меня, она цепко держалась за старые воспоминания. Хранила ненужный хлам, одежду, фото, связывающие ее жизнь с периодом до второго замужества.

Поначалу мама даже сдавала эту квартиру, отправляя меня проверить состояние жилья и поведение квартирантов.

В один из таких приездов в родной город я и пересекся в ночном клубе с Яной. Смешно, но она меня не узнала. Хотя не этого ли я добивался, меняя внешность, имя, привычки? Не об этом мечтал, когда стремился стать другим человеком?!

В какой-то момент мне даже показалось, что я этого добился. Пока чувства и воспоминания не всколыхнули в душе все то, что я так старательно пытался похоронить. После одной-единственной встречи.

Как оказалось, от себя убежать не получится.

Меня опять накрывает ностальгия воспоминаний. Прямо напротив находятся окна, свет в которых я отслеживал с фанатичной настойчивостью, порой просиживая часами в ожидании своего путевого огонька.

Как давно это было. И почти не со мной. Только почему до сих пор больно под ребрами и что-то мешает дышать?!

Чтобы отвлечься, я достаю телефон и набираю номер Риты. Она обещала приехать в ближайшую неделю.

– Привет, Эдди! – слышу ее довольный голос в трубке. – Прости, совсем закрутилась. Времени даже на сон не остается.

– Как твои дела? Я соскучился, – говорю механическим голосом, понимая, что откровенно вру. Но при этом не чувствую никаких угрызений совести.

Мне нужно переключиться на реальную жизнь.

За время нашей вынужденной разлуки я вспоминал о Маргарите не более двух-трех раз. Да и то когда дело касалось планировки ее комнаты для тренировок.

– Я тоже скучаю! – отвечает она тем же беззаботным тоном, в котором нет и намека на сожаление. – Сейчас разберусь с налоговой, со всей этой бюрократией с документами – и можно уже думать о переезде.

– Я пришлю тебе эскизы ремонта квартиры. Посмотри на досуге, может, что-то захочешь изменить. Ну и по твоей студии под йогу.

– Да, конечно! Кидай на вотсап.

– Насчет детской есть какие-нибудь пожелания?

Рита задумчиво вздыхает.

– Не знаю пока. Давай эту тему обсудим позже? Когда я приеду. В любом случае переделать никогда не поздно. Ведь так? Я вообще не уверена, что стоит дергать Витюшку куда-то. У мамы свежий воздух, натуральные продукты, раздолье. А что в городе? Времени у меня вечно нет, ты тоже занят. Дома сидеть не вариант. А по всяким секциям возить... ну когда?

– Можешь нанять няню? – предлагаю как вариант.

– Ну я же говорю: подумаю. Буду решать проблемы по мере их поступления. А общих нам с тобой еще рано, – смеется в трубку.

– Думаешь?

– Ой, Эдди, не начинай, ладно? У нас вся жизнь впереди, а ты хочешь сделать из меня засаленную домохозяйку с вечно сопливыми и визгливыми ребятишками сейчас, когда перед нами все пути-дороги открыты. Все, больше не хочу говорить на эту тему! Я тороплюсь. У меня вечерняя тренировка. Целую, обнимаю. Жду эскизы!

Рита отключается, а меня не отпускает странное ощущение пустоты.

Мы вместе уже третий год. Она привлекла своим легким характером без заморочек, отсутствием скандалов и всяких мозговыносящих ссор. Поначалу это были несерьезные отношения с редкими встречами.

Рита казалась мне идеальной девушкой – как внешне, так и в плане общения. С ней было просто, хорошо и беспроблемно.

В какой-то момент я решил пойти чуть дальше и попробовать новый уровень отношений. Почему нет, если нам комфортно вместе?

Появились мысли о семье.

Поженились мы тоже безо всякой суеты. Просто назначили день и тихо-мирно расписались.

Все было отлично до определенного момента. Пока речь не зашла о детях.

Как оказалось, у Риты уже есть сын, который живет у мамы, а новых детей у нее в планах нет.

Я и ее ребенка за эти годы видел раза три, когда мы ездили знакомиться с ее родителями.

Забирать его она не торопилась, оправдываясь тем, что в Москве им просто некому будет заниматься.

Кажется, и здесь я зря заморачиваюсь детской комнатой.

Мое внимание привлекает машина, останавливающаяся у соседнего подъезда. Из автомобиля выходит водитель, открывает багажник и достает несколько больших спортивных сумок и полиэтиленовых пакетов. Складывает их на тротуар. А следом из такси выходят молодая девушка с ребенком.

Что-то знакомое сквозит в них обеих. Мама-блондинка с пшеничным цветом волос и дочь-брюнетка.

В груди ёкает, отзываясь на этот контраст, и я узнаю Яну с Алисой.

Глава 11

– Мам, а мой папа умер? – неожиданно спрашивает Алиса, пока мы возвращаемся из сада.

Сегодня пораньше, чтобы успеть собрать вещи.

Ее вопрос выбивает меня из колеи. Я боялась этого момента. Ждала со страхом и замиранием, придумывала, что сказать, и все равно оказалась не готова.

Рано или поздно дочь должна была начать интересоваться отцом. Через это проходят все дети, растущие без папы.

И даже удивлялась, что Алиса до сих пор не заговорила о нем.

– Почему ты так решила? – тяну время, пытаясь лихорадочно придумать, что ответить.

– Ну у нас в садике почти у всех есть папы. Нету только у Даши и у Леши. А сегодня умер папа у Антона. Его бабушка приходила, плакала. Анна Арминаковна сказала, что папу Антона забрали к себе ангелы. И ему с ними хорошо.

– Угу, – растерянно мычу в ответ, не зная, как реагировать.

– Значит, и моего папу забрали ангелы, раз он никогда к нам не приходил? – делает она вывод.

Я чертыхаюсь про себя, вспоминая Дениса.

Слава богу, жив-здоров!

– Нет, ты что, заяц! Он просто... он далеко. У него важная, ответственная работа, и он не может пока приехать.

Очень сложно врать дочери в лицо. Особенно сейчас, когда Воронцов в городе и я вижу его каждый день.

В груди острыми коготками скребется совесть, нашептывая, что я неправа. Что лишаю родную дочь отца.

А вдруг он не откажется? А если он захочет принять участие в ее воспитании? Имею ли я вообще право молчать?

– А он еще долго будет работать? Почему он не звонит? А почему ты ему не звонишь? Не пишешь? Ты знаешь, когда он вернется к нам? – снова рвет душу на части Алиса. Я закусываю до боли губу. – У нас в выпускной группе на утреннике девочки танцевали танец с папами. Настя рассказывала. Мой папа приедет к тому времени? С кем я буду танцевать?

– Ох, малыш, еще рано об этом думать. – Мне хочется расплакаться от бессилия.

Я боюсь обещать ей то, чего не смогу выполнить, потому что наши отношения с ее отцом настолько сложные, что мне не хватит сил признаться ему. А если даже я перешагну через себя и расскажу, не станет ли все еще хуже, чем есть? Поверит ли он?

Помнится, тогда Денис вообще решил, что я зарабатываю таким образом. Плюс он предохранялся. Но даже если отмести все эти нюансы, то все равно остается главный стоп-знак.

Его семья.

И получается: я не смогла построить свое счастье, так еще лезу в чужие отношения.

Как отреагирует его жена, узнай о таком факте? Какой бы хорошей, доброй и понимающей она ни была, ей все равно будет неприятно и больно слышать подобное.

– Он не оставил тебе номера телефона?

– Нет, – сглатываю горечь на языке. – Твой выпускной аж через два года. Все может измениться.

– Да, он еще не скоро, – грустно соглашается дочь.

На мое счастье, она быстро забывает об этом разговоре и переключается на тему переезда. Ей интересно, куда мы поедем жить и какие там будут у нее друзья.

А вот у меня остается осадок на душе.

Мы возвращаемся домой, быстро ужинаем, и я начинаю собирать вещи. Алиса тоже включается в процесс, помогая со своими игрушками. За пару часов я успеваю сложить все самое необходимое. Сумок выходит много, но я в любом случае планировала вызвать такси.

Окидываю взглядом квартиру, проверяя, не забыла ли чего.

Записки или каких-то других объяснений Артему я не оставляю. На мое счастье, он сегодня снова задержался на работе. И мне не пришлось оправдываться, выяснять отношения и выслушивать очередные уговоры.

Сколько их было за годы нашей совместной жизни. Я даже верю, что Артем любит меня. По-своему. Иначе не возвращался бы каждый раз. Не помогал бы материально и не просил бы родить совместного ребенка.

Но я устала искать причины в себе. Что именно ему не хватало, раз его периодически тянуло налево? Просто мы не пара. Просто хватить портить друг другу кровь.

Я спускаю сумки на первый этаж, вызываю такси и с помощью водителя укладываю свой гардероб в багажник.

Алиса жалуется, что не успела попрощаться с подругами, на что обещаю ей, что мы еще вернемся сюда.

Через пятнадцать минут такси привозит нас по указанному адресу.

– Так. Ну а дальше уже сами, – бормочу вслед отъезжающей машине.

На тротуаре гора сумок и пакетов. И хоть подниматься не так уж и высоко, но я все равно жалею, что тут нет лифта.

В самом начале на энтузиазме все казалось гораздо легче. А сейчас и силы растерялись, и уверенность куда-то испарилась.

– Давайте помогу, – спохватывается незнакомая женщина лет пятидесяти, появившаяся словно из ниоткуда. – Вы к Нонне Петровне в квартиру? Новые жильцы? – интересуется она деловито.

Я начинаю невольно улыбаться. Старшее поколение нашего двора всегда было в курсе где, кто и когда. Мимо них ни одна новость не проходила стороной. Ни один новый сосед не заселялся без обязательного допроса.

Правда, именно эту женщину я не помню. А вот из окна первой квартиры уже приветственно машет рукой тетя Люда, мамина подруга.

– Алиса, оставь пакет! Он тяжелый! – замечаю краем глаза, как дочь тоже пытается помочь.

– Яна, Алиса! Подождите! Давайте сумки. Я помогу, – дергаюсь, как от удара хлыста, слыша знакомый голос.

Таких совпадений не бывает! Просто не случается!

Но это Воронцов.

Собственной персоной.

Сам.

Здесь.

Я могла бы заподозрить, что он следит за мной, если бы не его явно домашний вид.

На нем нет футболки, а на бедрах свободно сидят простые домашние штаны.

Сильные руки, в меру широкие плечи, плоский живот с рельефными косыми мышцами и явными кубиками пресса. Зачесанные назад влажные волосы.

Все говорит о том, что он прямиком из дома. Но как? Разве они не продали свою квартиру? Или он, как и я, решил поностальгировать и снял жилье в родном дворе?

– Денис? Ты как... – теряюсь в первый момент.

Он протягивает руку, снимая у меня с плеча одну сумку. В нос бьет запах геля для душа, смешанный с сигаретным дымом.