Не верь глазам своим

1 март 1

«Не верь глазам своим - на самом деле все совсем не так, как кажется на первый взгляд…»

Ирина

- Иришка, жду тебя в семь у нашего ресторана!

- Сегодня? – удивилась я, ожидая вечером продолжения серьезного разговора.

- Именно сегодня, - настаивал муж.

Мой муж Глеб всегда отличался настойчивостью, если что задумает, всегда добивался поставленной цели сколько бы усилий это не требовало – увидел меня на случайной фотографии своего отца, разыскал, влюбил в себя и женился. Ни одной секундочки я не пожалела, что люблю его – я счастлива с ним! Пять лет счастливого брака! У нас прекрасная дочка Снежка! Глеб хочет еще и сына, но я пока не готова… трясусь над Снежкой (заболела маленькой, вот и перестраховываюсь), не доверяя ни няни, ни своей маме (помощь свекрови в воспитании Снежаны ограничивается дорогими подарками и высказыванием своего осуждающе-презрительного «фи» по поводу моего трепетного отношения к ребенку).

- Только, пожалуйста, - озабоченно продолжил Глеб, - никаких хвостов и джинс – хочу, чтобы все видели какая у меня красавица-жена.

- Прямо так и красавица? – улыбнулась я, не привыкшая к таким явным комплиментам.

- А ты сомневаешься?

Глеб улыбался…

Я даже отсюда (за тридевять земель!) чувствовала, что он улыбается.

Это происходило на каком-то ментальном уровне – сразу в первые дни знакомства я почему-то чувствовала его настроение… просто знала, что с ним происходит в данный момент, стоило мне только о нем подумать, словно включался какой-то датчик в сердце, стрелочкой указывая его состояние: пасмурно, дождливо, облачно, солнечно…

- Как скажешь – тебе со стороны виднее, - тут же согласилась и пообещала: - Буду при полном параде.

- Приезжай на такси – тебе сегодня придется пить за двоих!

- Хочешь напоить меня и убедить, что ты прав?

- Как ни грустно тебе будет это слышать, но я прав всегда! – безапелляционно заявил муж.

- В этом утверждении тебе трудно отказать! – покивала головой, но сдаваться без боя не хотелось. – Но бывают случаи, когда надо выслушать и принять возражения другой стороны.

- Вот ночью и обсудим твои возражения, - двусмысленно пообещал муж.

Щеки мои вспыхнули, сердце сладко замерло от его обещания, и в животе запорхали бабочки…

- Жду – не дождусь… - по мимо своей воли растаяла я и отключилась.

Пять лет брака, а я по-прежнему влюблена в него, как девчонка – в свои почти тридцать он выглядел, как картинка: высокий, плечистый, ухоженный, следящий за своим телом и имиджем, одет с иголочки, мужественный и харизматичный, заставляющий женские сердца замирать от восхищения, но внешняя оболочка давала ложное представление о его внутреннем содержании: серьезен, умен, закрыт, уперт, со своими железными принципами и правилами, нарушать которые он не позволял никому в кругу своего общения. Любила же я его не за внешность… только я знала какой он любящий, нежный и заботливый, как трепетно относится ко мне и к дочке, как любит детей… всех без исключения, поэтому и занимается благотворительностью… с моего согласия (считая, что все вопросы в семье надо решать вместе).

Вот такой идеальный муж! Для меня…

И я, конечно же, постаралась выглядеть на все сто: легкий макияж с акцентом на выразительные глаза, светлое, подчеркивающее стройную фигуру платье ниже колен, каблуки и слегка подкрученные русые волосы до середины спины…

Выйдя из такси, я запахнула длинную норковую шубку и, сразу увидев мужа, направилась к нему.

Он стоял недалеко от входа в ресторан и что-то недовольно выговаривал молодой девушке в деловом, строгом, но довольно обтягивающем костюме под распахнутой дешевой шубейкой. Почему-то я тут же оценила внешность девушки и неприятно осознала, что ревную к ней внимание мужа – высокая, стройная, с длинными прямыми волосами, она виновато выслушивала «разнос», опустив глаза…

Глеб заметил меня, помахал мне рукой, улыбнулся и вдруг… впечатал поцелуй в губы девушки, развернул ее за плечи и хлопнул по заднице, придавая ускорение и, как ни в чем не бывало, посмотрел на меня…

Реакция моя была мгновенной – я развернулась и быстро пошла в другую сторону. Я не успела еще понять, что происходит, но сердце остановилось, из глаз брызнули слезы…

Не ожидая такой реакции и помедлив в растерянности несколько секунд, быстрыми, широкими шагами Глеб догнал меня, схватил за локоть, развернул и открыл уже рот, чтобы заговорить, но увидев слезы, текущие из моих глаз, растерялся.

Обиженно поджав губы и раздувая ноздри, я смотрела в его лицо, сквозь пелену катящихся слез и ожидала объяснений.

- Нет, нет! – осознавая мою реакцию на увиденное, начал Глеб. – Это совсем не то, что ты подумала! На самом деле все совсем не так, как тебе показалось!

- Неужели?! – вскрикнула я, едва сдерживаясь, чтобы не дать ему пощечину. – Что еще можно подумать, когда ты целуешь в губы девицу и лапаешь ее за задницу на глаза у жены?!

- Никого я не целую и не лапаю! Ты считаешь меня идиотом? Это был наглядный пример к нашему спору! Такое может произойти, если ты не пересмотришь свое отношение к ребенку и нашему сексу.

- Ты намекаешь на любовницу? Станешь сосаться с девицами, лапать их за задницы и трахать в своем кабинете?

- Придется…

Договорить муж не успел, я впечатала ему в щеку хлесткую пощечину, развернулась и пошла от него. Потирая щеку, он снова догнал меня, поймал за руку, развернул.

- Прости, любимая, - виновато улыбнулся Глеб, понимая и оправдывая мою ревность и заслуженную пощечину. - Я опять не подумал, как это выглядит со стороны. Я не хотел тебя обидеть – я же знаю, что на самом деле все совсем не так, как выглядит… Просто увидев тебя, вспомнил наш спор и спонтанно решил показать тебе один из вариантов, которые могут произойти, если ты не прислушаешься к моим словам и не пересмотришь свое отношение к ребенку и нашему сексу.

- Эксперимент удался! – возмутилась я, подспудно принимая его объяснения, но не одобряя его действия. – Теперь я покажу тебе, что произойдет, если ты заведешь любовницу… Я заведу любовника!

2

Глеб

Вспомнив о ресторане, я перестал целоваться с женой и поставил ее на землю.

- Нас ждут! Пошли.

Взял расслабленную, податливую Иришку за руку и, преодолевая легкое сопротивление, потащил к ресторану.

- Может, не пойдем? – попыталась она воспротивиться.

Но я не позволил – это совсем не мелочь: заказан столик, куплен подарок, а главное, ждут мои родители…

С родителями у меня сложные отношения: мать меня безумно любит (до сих пор, до трясучки – как Иришка трясется над дочкой), ревнует к жене (каждый раз старается ее унизить), поначалу даже пыталась развалить наш брак, нарочно подстраивая двоякие ситуации, но отец каждый раз выручал меня из неловкой ситуации и «учил», и убеждал Иришку мне верить… Спасибо ему! Только благодаря его заботам, подсказкам и убеждениям мы счастливы в браке и любим друг друга. Еще в детстве отец меня научил: «Дал слово – держи! Совершил ошибку – проси прощения и исправляй! Клятва - последний аргумент правды!» - ни разу не слышал, чтобы отец клялся, а я клянусь постоянно, потому что никакие заверения и доводы не могут совладать с Иришкиной ревностью, а клятвам моим она верит, и эта ее наивная вера - мой последний непререкаемый аргумент правды. Даже странно… эта ее наивная вера мне… вроде уже не девочка – двадцать пять, дочке уже три года, а она верит – раз поклялся, значит, так и есть на самом деле… Но такая она только со мной: нежная, любящая, наивная и послушная… и красивая – прямо светится вся своей любовью ко мне! Я это вижу и не ревную ее, потому что… я у нее первый и единственный! И я это ценю!

Когда мы с Иришкой с опозданием вошли в просторный зал ресторана, родители недовольно уставились на нас, вернее, недовольно смотрела мать, а отец… отец смотрел на нас с каким-то тайным обожанием и восхищением: мы, и правда, были пара – и по внешности подходили идеально: высокие и пригожие, и внутренне, дополняя друг друга: я – серьезный и деловой, она – нежная и открытая.

- Ну, сколько можно ждать? Прихорашивайся-не прихорашивайся – результат один и тот же! – сказала свое уничижительное «фи» мамуля в сторону моей жены, даже мои нахмуренные брови не остановили поток ее недовольства. – Будем еще час ждать, пока все приготовят!

- Не будем! – поднялся нам навстречу отец. – Прости сын, я взял на себя заботу об ужине и все заказал – я как-никак тоже имею отношение к сегодняшней дате.

- Что за дата? Я думала просто ужин в честь Женского дня… или приятное известие…

- За две недели до 8 Марта?! Ты нас с Глебом за идиотов держишь?

- О нашем разводе, например, - тихо шепнула мне на ухо Иришка и стала обходить столик, чтобы сесть рядом с моим отцом, хотя я отодвинул для нее стул рядом с матерью. – Спасибо, Илья Семенович, что показали ту фотографию Глебу, если бы не вы…

- Глебушка женился бы на дочке наших друзей по даче, - припечатала мать, снова показывая свое неодобрение моего выбора жены, - и стал бы уже каким-нибудь министром.

- Легенькой промышленности, например, - подсказал я.

Отец вздохнул и, наклонившись, тихо извинился перед Иришкой. Она посмотрела на него с благодарностью и пониманием… Иришка всегда хорошо относилась к моему отцу, слушала его и была благодарна за поддержку (наверно, потому что своего отца лишь смутно помнила и ее воспитанием занималась только ее мать).

Принесли салаты, закуски и обстановка разрядилась.

- Как твой контракт? Подписал?

- Скоро подпишу, - нехотя произнес, зная, что отец не одобряет моей самостоятельности – я всегда работал с его транспортной компанией, а под другой контракт хочу поменять перевозчиков товара. – Я уже вырос, выбрался из-под твоего крылышка и хочу полетать сам.

- Дело не в крылышке, а в надежности партнера! – не согласился отец. - Во мне ты был уверен, а в новом…

- Отец, давай не будем говорить о работе! – его настойчивость и нравоучения раздражали.

- А о чем еще говорить? Я за тебя волнуюсь!

- Я большой мальчик!

- Это только так кажется, сын! Твой успех кружит тебе голову – думаешь ты все можешь, на все способен! Это не так! Поверь, это иллюзия! Я это уже проходил! Многие делают разрушительные ошибки в этот период: уверовав в свою удачу и вседозволенность, заключают сомнительные сделки, рискуя всем: деньгами, репутацией, даже семьей! Что нельзя делать ни в коем случае! Семья – это святое – это твои родные, любящие тебя люди! Помни это, даже если с высоты своего бизнес-Олимпа ты это уже не чувствуешь…

- Дамы скучают!

Перебил отца, взял бутылку, долил красное вино в бокалы, но «дамы» даже не смотрели друг на друга – вот это отметили и повеселились.

- Возьми хотя бы моих людей, Глеб – они не подведут!

- У меня свои есть!

- Твой дружок Липатов? Нашел кому доверять! Гони его с должности начальника службы безопасности! Он в своей семье не может разобраться…

- Это его личное дело!

- А что у них в семье? – встрепенулась Иришка. – Поссорились?

- Вроде как… Помирятся.

С Ленкой – женой Стаса они вроде подружились, но последнее время (как узнал про любовницу Стаса приглашать его в наш дом перестал – не хочу в собственном доме врать жене, подбирать слова, скрывать ложь – противно!)

- Ириш, пойдем потанцуем, - поднимаясь, пригласил жену, чтобы сбежать от нравоучений отца.

- А можно мне… - поднялся отец и протянул руку моей смутившейся жене. – Можно пригласить?

- Конечно… - кивнула она и, вкладывая свою руку, поднялась из-за столика.

- Пойдем, мамуль, - мне пришлось пригласить другую дама, мать была просто счастлива.

Под тихую, плавную музыку мы танцевали, разговаривали, но понемногу настроение матери менялось: сначала все внимание ее было сосредоточено на мне, потом она стала бросать тревожные взгляды на отца, прислушиваясь к его словам, стала замечать его нежные взгляды, бросаемые на мою жену, застыла, когда увидела, как отец надевает иконку на шею Иришки, с благодарностью глядящую на отца, а потом случилось то, что запомнилось мне надолго…

3

Ирина

«Спор» наш я проиграла в чистую…

Ну, не совсем спор, поскольку против секса я не возражала никогда – просто Глеб высказывал свое недовольство: ребенку три года – пора бы уделять побольше внимания мужу, страдающему от нехватки внимания и секса!

И я, конечно же, с радостью согласилась с его претензиями!

На семейном совете (состоящем из меня и мужа) мы решили, что пора Снежке давать больше самостоятельности, а главное, начинать ходить в детский сад!

Ей в садик, а мне потихоньку на работу!

Нет, конечно, я могла и не работать – Глеб полностью обеспечивал нас с дочкой, но я сама хочу работать… так я буду к нему поближе! Не хочу скучать по нему целый день!

После замужества, учась в институте, я подрабатывала у свекра, а когда Глеб открыл свою логистическую фирму, перешла к нему тоже на полставки. И вот теперь встал вопрос о целом дне работы, но сначала Снежка должна была привыкнуть к садику, а мы… мы с мужем должны были привыкнуть к нашему начавшемуся у нас второму медовому месяцу…

Что это были за два великолепных месяца!

Я летала на крыльях, пропитанная нашей любовью…

Каждый свободный час мы были вместе, любили друг друга и не могли насытиться нашей любовью.

Со Снежкой мы проходили врачей и сдавали анализы, а потом приезжала мама и «отпускала» меня на свидания к мужу – по-другому наши встречи назвать трудно: мы летели в наш загородный дом, или снимали номер в гостинице и, как сумасшедшие, занимались любовью, при этом утром и ночью дома мы занимались тем же самым! Это было чудесное, чувственное, ненасытное наваждение… Страсть, с новой силой вспыхнувшая в наших телах и сердцах!

Два месяца пролетели на таком эмоциональном подъеме, что я не замечала ничего кроме нашей любви, а когда Снежка первый раз осталась в садике на целый день, я почувствовала такое опустошение внутри, что, придя домой, села на диван, не зная, чем заняться. Посидела, повздыхала и поняла, что пришло время подумать о работе.

Приведя себя в порядок: макияж, каблучки, платьице – ведь я шла на свидание к мужу! я поехала к Глебу в офис, пригласить его на обед и поговорить о работе.

Больше трех лет я не была в его офисе, а теперь горела желанием все вспомнить. На вахте меня узнали, пропустили, выписав временный пропуск в его компанию, и я поднялась на шестой этаж, прошла приемную, удивляясь отсутствию секретарши и распахнула дверь в кабинет мужа…

Глеб сидел за столом, а рядом с ним, опираясь на стол попкой, стояла молодая девушка с длинными волосами в офисном костюме, пиджак был расстегнут, а рука моего мужа лежала на выпирающем, округлившимся животе девушки… Она была беременна…

Увиденная картина врезалась в память, застыла в глазах, и я замерла с открытым ртом на пороге его кабинета.

Глеб резко повернул голову – кто смеет врываться без стука в его кабинет - в глазах его плескалась такая нежность… такая же, когда он гладил мой животик, когда я носила нашу дочурку… я задохнулась от такого сравнения и попятилась…

- Иришка?! – удивился он, отъехал от стола, встал и, как ни в чем, не бывало, пошел ко мне.

А я с остановившемся от ревности и предательства сердцем стала падать в вязкую, беспросветную пустоту…

4 май

Глеб

Когда жена вошла в кабинет, вздохнул с облегчением: наконец то этот тягостный разговор закончится – ты настоял, ты заставил оставить ребенка, ты обещал… постоянные претензии! Каждый день – хоть увольняй ее и бери на содержание, чтобы дала спокойно работать!

- Иришка?! – встал и пошел к жене, давая понять Вере, что разговор окончен – все что обещал я выполню.

Но сделав несколько шагов, понял, что что-то не так: жена смотрела на меня полными ужаса глазами, и я испугался, что что-то случилось дома.

- Со Снежкой все в порядке? – на ходу спросил и увидел, как она побледнела, глаза подернулись ледяной пленкой, ноги ее стали подкашиваться, и она стала медленно оседать на пол…

Бросился к ней, схватил, прижал к себе, взял на руки, уложил на диван.

- Воды! – рявкнул стоящей столбом помощнице и стал расстегивать пуговицы на пальто жены. – Ирочка! Очнись, родная!

Слегка похлопал по щекам, схватил принесенную воду, плеснул на руку, протер лицо.

Жена открыла глаза, непонимающе уставилась мне в лицо.

- Слава Богу! Очнулась! – вздохнул с облегчением. – Что-то дома случилось? Со Снежкой все хорошо?

Иришка перевела взгляд на стоящую в дверях Веру, и глаза ее снова подернулись ледяной пленкой. Я посмотрел на помощницу и снова рявкнул:

- Выйди!

Когда дверь кабинета закрылась, жена посмотрела на меня с немым вопросом.

- Что случилось? – спросил, волнуясь – на вопрос о Снежки она мне так и не ответила. – Дома все в порядке?

Иришка кивнула и меня отпустило, но смотрела она на меня по-прежнему с подозрением и страхом.

- Что не так? Ты узнала Веру – она моя помощница. К ресторану привозила документы – срочно надо было подписать. Попросил ее тогда подыграть мне…

- А теперь она беременная… – медленно поднимаясь, простонала жена.

- Ну да, женщины иногда оказываются в интересном положении… - пошутил, разряжая обстановку.

- От тебя? – глядя на меня расширяющимися от ужаса глазами, выдохнула Иришка.

- Что значит от… - застыл на полуслове, увидев «картину маслом» ее глазами.

Она вошла в кабинет, а я сижу за столом, рядом привалилась беременная Вера, а я глажу ее живот!!!

«- Боже! Опять я не подумал, как это выглядит со стороны!»

Сел рядом на диван, взял жену за руку, погладил, успокаивая.

- Нет, моя ревнивица, не от меня! Не спрашивай от кого…

Иришка долго молчала, обдумывая мои слова.

- Целуешься с ней ты! За задницу ее лапаешь ты! А беременна она от другого? Глеб, скажи правду!

Ее недоверие задело.

- Она беременна не от меня! – с расстановкой произнес и слегка возмутился. - Ну, сколько можно меня ревновать?! Ириш, я устал оправдываться!

- А я устала заставать тебя в двусмысленных ситуациях! – недовольно парировала жена. - Если бы какой-то посторонний мужик гладил бы меня беременную по животу – как бы ты отреагировал на это?

- Плохо! Врезал бы ему!

- Тогда почему ты гладишь ее по животу, раз ты чужой дядька и там не твой ребенок?

На глазах у нее появились слезинки, и это меня немного отрезвило – ситуация, и правда, двоякая – чего я поддался…

- Ну, потому что… - замялся, подбирая слова, - я обещал помочь…

- Почему ты, а не отец?

- Отец не может – у него свои дети.

- У тебя тоже свои дети! И жена…

- Просто Вера просила…

Замолчал, вспоминая наш первый разговор…

- Я беременна! – войдя в кабинет вывалила Вера новость и уставилась на меня, ожидая понимания.

- И что?

- Как это что? Ты же хотел ребенка! Как скажешь, так и будет – скажешь «аборт» - сделаю аборт!

- А потом локти себе будешь кусать, когда без детей останешься!

- Кому он будет нужен, когда родится?

- Мне будет нужен! Я тебе помогу вырастить ребенка! Оставляй!

- У тебя своя семья! Жена твоя такое прибавление не одобрит! Узнает, что будешь делать?

- Зачем ей от кого-то узнавать – сам скажу! Вот родишь и скажу.

- А если до родов нас застукает и все узнает? Обидится, разведется с тобой… Тогда женишься на мне, как обещал?

- Что? Вспомнила мою шутку?! Даже не мечтай! У меня была, есть и будет только одна жена, которую я люблю!

- Ну, конечно… Не зарекайся – сегодня одна любовь, завтра другая! Не известно еще, как завтра карта ляжет… Иногда мечты сбываются!

«- Почему то тогда не придал значение ее словам о женитьбе и о мечтах, а вот сейчас… как ногтем по стеклу процарапала… и к ресторану она приехала с несрочными документами, и про ревность она заговорила, давая совет: заставить жену поревновать немного, чтобы взбодрить чувства, а он повелся, и вот сейчас… сама его руку взяла и на свой живот положила… а оно вон как обернулось – жена увидела, опять приревновала и в обморок грохнулась, так впечатлилась… Что-то слишком много воли себе взяла моя «старая знакомая», за три года привыкла: вторгается в личное пространство и пытается мной манипулировать… пора, и правда, Веру с работы убирать – пора задуматься, как выглядит ситуация с беременной помощницей со стороны – вывод напрашивается сам собой, а если еще кто узнает о моей помощи ей… Иришке точно доложат! А волновать жену нельзя – вон как переживает, даже в обморок упала… Врачу надо обязательно показать! Завтра же поедем обследоваться!»

- Вера оказалась в трудной ситуации и попросила помочь... В какой-то мере я чувствую ответственность за нее… как за работницу.

- Ты всем беременным работницам помогаешь? – не унималась жена и это подбешивало.

- Стараюсь! Дети для меня очень важны.

- Знаю… Но не всех ты гладишь по животу с такой нежностью!

- Не всех! Просто вспомнилось, как у нас…

Дверь кабинета распахнулась.

- Глеб, Саныч звонит со склада, похоже, там ЧП. Просил срочно тебя приехать.

- Хорошо…

- Почему она называет тебя по имени? – недовольно поинтересовалась жена, снимая пальто и укладывая его на спинку дивана. – Ольга Владимировна себе такого не позволяла! Кстати, почему ты сменил секретаршу?

5

Проводив глазами мужа, Ирина взяла сумочку со стола, увидела забытый телефон Глеба на столе, посмотрела на время и положила его в сумку – отдаст водителю, пусть отвезет ему на склад… раз ЧП, значит, телефон точно понадобится.

Дверь кабинета открылась, вошла Вера, выставляя напоказ кругленький животик.

- С вами все в порядке?

Ирина кивнула и шагнула в двери. Вера преградила дорогу.

- Он вам все рассказал? – начала она и победоносно посмотрела на пребывающую в неведении жену. – Про нас с Глебом и про нашего ребенка?

Сколько сил понадобилось Ирине, чтобы не дрогнуть, не грохнуться опять в обморок, не показать, что слова соперницы попали точно в цель – в самое сердце!

- Он сам захотел ребенка от меня! Сказал, что вы не хотите детей! – продолжала помощница, презрительно скривив подкаченные губы. - А он хочет большую семью – минимум трех! Он обещал… как только я рожу, развестись с вами и жениться на мне! Мы договорились, что я рожу ему четырех! И у нас будет большая и любящая семья!

«- А я думала, что у нас любящая семья! – вдруг совершенно отстраненно подумала Ирина – примирительный секс с мужем настолько эмоционально опустошил и разрядил ее, что эмоций на слова секретарши, просто не осталось! хотя ядовитая стрела ревности пронзила сердце… Она взялась рукой за сердце (оно у нее почему-то стало покалывать, а потом и вовсе «биться через раз») и оценивающе посмотрела на живот предполагаемой «любовницы» мужа. – Месяцев пять… Если все, что она говорит, правда… Заниматься сексом с беременной любовницей не комильфо – Глеб выдвинул претензии жене и получил страстный, многоразовый секс… Как же все это… расчетливо и мерзко! Стоп! Если все, что она говорит, правда. А если нет? Глеб поклялся, что ребенок не его! Врал? Зачем? Мог бы сейчас признаться: «Да, она моя любовница и это наш ребенок!». Почему не признался – выдался удобный случай, признался, и я пошла бы рыдать и зализывать раны, а он остался бы с ней… но он остался со мной и не признался! Какая ему от меня польза? Денег у меня нет, с дочкой я ему видеться не запрещу – она его обожает, как и он ее… Если он любит эту Веру и планирует большую семью, почему не уйти к ней прямо сейчас?.. А-а-а,.. все это планируется, когда она родит… вдруг что случится и планы на большую, многодетную семью рухнут, и он останется в уже созданной семье, в которой уже есть ребенок… наш с ним ребенок! Но если, по словам секретарши, они с ней планируют «большую, любящую семью», то зачем ему заниматься любовью со мной сейчас в кабинете? Дважды! Прямо у нее на глазах… не заботясь о ее чувствах и состоянии – стресс от нашего секса вполне мог вызвать осложнения или преждевременные роды. Если бы это был его ребенок, то Глеб бы в первую очередь подумал о нем и о «любимой» женщине, стоящей под дверью и слушающей наши многоговорящие стоны и скрипы дивана, а он предпочел… помириться со мной, рявкнув на нее, чтобы она не мешала… - здесь Ирина томно вздохнула, вспоминая каким муж был страстным и нежным, доставляя удовольствия в первую очередь ей, занимаясь с ней любовью, и чаша весов доверия тут же склонилась в пользу мужа – в том, что он ее любит и хочет, сомневаться не приходилось – он ей только что это доказал – дважды! – К тому же он хотел отослать свою помощницу в другой офис… для моего спокойствия. Вечером все прояснится… Может, все его клятвы сплошное вранье… А может он говорит правду! Тогда почему он с такой нежностью гладил ее живот… чужого ребенка так не любят. Но об этом я будет разговаривать только со своим мужем! А пока… пока он мне сам не скажет, что это его ребенок и он уходит от меня… или пока я собственными глазами не увидит их, занимающимися сексом… никому кроме мужа верить не буду! И пусть все считают меня дурой!»

Приняв такое решение, Ирина как-то сразу успокоилась, но сердце продолжало ныть, и она прямо физически ощутила надвигающуюся беду.

«- Куда уж хуже?!»

Со щемящей тоской подумала она, и ее внутренний «барометр настроения любимого» показал «пасмурно»… Молча, обошла она беременную помощницу мужа и вышла из кабинета.

Но оказалось… (когда ты думаешь, что это дно, снизу раздается стук!) все что произошло сейчас в кабинете мужа, по сравнению с тем, что грядет, лишь легкие недоразумения…

6

Держась рукой за сердце, Ирина вышла из офиса, села в подъехавшую машину мужа и закрыла глаза.

Глядя на бледную пассажирку, держащуюся за сердце, водитель-телохранитель вышел из машины, открыл заднюю дверь, взял руку Ирины, проверяя пульс, даже не среагировавшую на его прикосновение, и быстро поехал в ближайшую больницу. На руках отнес Ирину в приемное отделение, поднял на уши всех врачей, ей сделали укол, взяли анализы, подержали пару часов в палате и отпустили… озадачив ее выданными на руки копиями анализов.

- Ирина Викторовна, все в порядке? – спросил водитель-охранник, самовольно дождавшийся выхода из больницы жены шефа.

- Вроде да, - задумчиво ответила Ирина – предположение врача требовало подтверждения. - По дороге остановимся у аптеки… мне тут кучу лекарств навыписывали.

- Как скажете.

- Я вас раньше не видела, давайте знакомиться… Как вас зовут?

- Александр. Можно Саша.

- Александр… Саша, Сашенька… Шурка… Красивое имя, - Ирина тряхнула головой возвращаясь в реальность. – Спасибо вам Саша за заботу обо мне! Вы ведь были не обязаны…

- Обязан. Глеб Ильич сказал не просто «отвези», а «позаботься о моей жене» - вот я и выполняю его указания. Не волнуйтесь, Ирина Викторовна, доставлю домой в лучшем виде и в аптеку за таблетками схожу.

- Нет, в аптеку я сама…

- Как скажете. Пока вас не было – телефоны звонили в вашей сумочке, но я отвечать не стал.

Достав свой телефон, Ирина увидела несколько пропущенных звонков с неизвестных и знакомых номеров, но перезвонила она только на один номер – свекру, не подумав, что муж может звонить с чужого номера – телефон же он составил на столе в кабинете.

- Илья Семенович, вы звонили?

- Да, Ирочка… - голос свекра был каким-то глухим и трагичным, словно он хотел сообщить ужасную весть. – У тебя все в порядке?

- Не очень… Была в офисе Глеба… поругались немного… с ним и его помощницей… сердечко прихватило, - зачем она все это рассказывала свекру было непонятно, но пожаловаться на Глеба и рассказать всю ситуацию очень хотелось, и, если бы не водитель, то точно бы рассказала… - но уже все в порядке, спасибо Саше. Сделали укольчик и отпустили домой.

- Ирочка… ты далеко от дома? Я к тебе сейчас приеду. Не отвечай ни на какие звонки, до моего приезда – я сам со всем разберусь. Позвоню твоей маме и попрошу тоже приехать – пусть присмотрит за Снежкой, а мы поговорим…

- Хорошо.

У водителя зазвонил телефон, он ответил, коротко поговорил (одними междометиями) и с тревогой посмотрел в зеркало на «охраняемый объект».

Остановившись у ближайшей аптеки, водитель сходил с Ириной в аптеку, и ей с большим трудом удалось от него отделаться, чтобы без посторонних глаз купить… тест не беременность!

В машине Саша настоял, чтобы она выпила таблетки и, только после того, как подъехали к дому, проинформировал:

- Вы должны знать, Ирина Викторовна… Глеба Ильича арестовали!

Рука Ирины замерла на ручке двери машины.

- Как это «арестовали»? За что? – слегка нахмурилась она и прислушалась к своему сердцу - «барометр настроения мужа» показывал «ливень».

- За убийство товароведа… Подробностей я не знаю.

- Бред какой-то! Глеб никого не мог убить! Он серьезный, спокойный человек!

- В такой ситуации у любого нервы начнут сдавать…

- В какой ситуации?

- Ну, вы же сами знаете – с беременностью Веры.

Ирина замерла и в упор посмотрела на водителя.

- Вы хотите сказать, что Вера любовница моего мужа и ребенок у нее от него?

- Все об этом говорят…

Водитель-охранник пожал плечами – свечку он не держал, но так все выглядит со стороны.

«- А Глеб мне поклялся, что ребенок у Веры не его! Я верю ему, а не какой-то там…»

Слезы сами собой снова хлынули из глаз, и она зарыдала…

Все на работе об этом знают… Что же ей теперь делать, если Глеб ее обманул, изменил ей и завел на стороне ребенка?

А если подозрения врача подтвердятся, и она окажется беременной… вся ситуация настолько осложнится! Как не вовремя эта беременность! С одной проблемой бы разобраться, а тут еще незапланированная беременность…

- Ирина Викторовна, пожалуйста, успокойтесь… Вам нельзя волноваться…

- Тогда зачем вы мне это сказали… - всхлипнула Ирина.

И разрыдалась еще сильнее – нет, она не верит, что Глеб ей изменяет! Не верит! Ведь он так нежно и заботливо к ней относится, вот, только что, с такой страстью занимался с ней любовью! Как можно смотреть ей в глаза и врать?! Не может он ее обманывать… Он дорожит их семьей, любит их с дочкой… но все говорят, и все знают о его измене… а она – жена… узнаёт об этом самая последняя…

- Нет, нет! Не верю! – шептала Ирина, пытаясь успокоиться. – Он поклялся, что ребенок не его! Он меня никогда не обманывал, когда клялся…

Неожиданно Ирина замерла, подумав об аборте…

«- Это многое решит, если он изменил и собирается уйти из семьи… тогда я останусь беременной с ребенком на руках… эта беременность все только осложнит!.. И запутает… Узнав о моей беременности, Глеб может засомневаться, раздумать – ведь у нас в семье будет уже как бы двое детей, а мне его колебания не нужны – жить с предателем я все равно не буду! Пусть убирается к своей любовнице! Ну, и пускай моя беременность все осложнит и запутает! Убивать своего малыша или малышку я не стану! Даже если Глеб разлюбил меня и уйдет к другой женщине с другим ребенком… этот ребенок все равно зачат в нашей любви… В моей любви точно! Ведь я люблю мужа и в другой ситуации была бы рада, что забеременела от него! Люблю Глеба, чтобы он не натворил… Другое дело прощу ли я его измену и ребенка на стороне… А этого ребенка… я уже люблю и никогда не причиню ему вред! Просто пока никому не скажу, что беременна… Поговорю сегодня с мужем, все выясню, а уже потом… И истерить больше не буду – вот, как сейчас, поддаваясь эмоциям и нанося вред психике ребенка!»

Осознав это, Ирина постепенно успокоилась. Всхлипнула последний раз и полезла в сумочку за платочками.

7

Обхватив голову руками, Глеб сидел на узкой шконке в одиночной камере следственного изолятора и пытался вспомнить произошедшее…

Он хорошо помнил, как в его кабинет вошла его жена, как она упала в обморок, что он испугался за нее и за дочь, а потом они занимались сексом: страстно, чувственно и сладко...

Заниматься сексом со своей «конфеткой» было всегда – сладко! Почему-то сначала он не знал этого – думал, что будет, как всегда, хотя и влюбился, но как только «распробовал» ее, другие женщины перестали для него существовать: они не так пахли, не так смотрели на него, не так прикасались, даже стоны их его раздражали… и он, не сразу, отказался от всех, ради нее. Хотя продолжал попадать в двусмысленные ситуации из-за женщин, чем приносил жене большие страдания, заставляя ревновать…

- И я еще был недоволен, что она меня ревнует! Теперь для ревности повода не будет! – скривился Глеб, осторожно трогая на затылке огромную шишку. – Как мои девочки теперь будут без меня?

Никакого допроса не было, его просто арестовали и посадили в камеру, и вот теперь он ждет адвоката. В чем его обвиняют он понял, когда пришел в себя и с трудом поднялся на ноги… рядом с ним лежал мертвый товаровед Саныч с пробитой головой, в руках у него была зажата монтировка…

Глеб не верил, что мог ударить по голове человека… просто так, за какие-то пропавшие товары. То, что товары с его склада пропали он понял по пустому складу… Товара было на чертову пропасть денег – медицинское оборудование! Завтра их надо было начать развозить по городам, а теперь… Теперь придется выплачивать огромные суммы, чтобы все компенсировать! Таких денег у него в обороте нет – придется кланяться в ножки отцу, а потом долго-долго отдавать долги! Увезенные товары вряд ли найдут…

Вздыхая, Глеб снова потрогал шишку – не о том он думает! С деньгами он как-нибудь разберется, а вот с убийством человека… Похоже, убийство хотят повесить на него, но вряд ли у них это получится: жена и отец этого не допустят! Только им двоим он мог доверять полностью…

А они могут ему доверять?

Скорее всего, нет… Он никогда не говорил всей правды, не открывая ни перед кем душу до самого конца, до самого донышка, скрывая нелицеприятные поступки и тайны, а ведь эти двое заслуживают его откровения и поймут его, и простят, и пожалеют, и поддержат… Почему же только сейчас он задумался об этом? Потому что, по глупости и из-за своего снобизма и упрямства, попал в беду! И только в беде познаются любящие тебя люди и настоящие друзья!

- Левицкий, на выход! К адвокату!

Глеб встал, заложил руки за спину и пошел к двери.

Долгая процедура знакомства с адвокатом, его расспросы и наставления Глеба нервировали, и он никак не мог сосредоточиться, ему хотелось чтобы это все побыстрее закончилось, и он поехал бы домой, к своим девочкам: поиграл бы со Снежкой, почитал бы ей на ночь книжку, поцеловал бы светлую головку и пошел бы к жене… возможно, сегодня, прежде чем заняться с ней сексом… нет, любовью, он расскажет ей о себе всё-всё, до самого донышка, ведь она заслужила его доверие – она его любит, верит ему и никогда не предаст…

- Глеб Ильич! Вы меня слышите? – адвокат поправил очки и неодобрительно воззрился на подзащитного – похоже он не понимает всей серьезности обвинения. – После того, как вы выехали из офиса, во сколько вы приехали на склад?

- Не знаю… на время я не смотрел – телефон забыл в кабинете. Когда меня отпустят?

- Вы меня слушали, Глеб Ильич? Вам светит до десяти лет за убийство человека!

- Какое убийство? Я никого не убивал!

- К сожалению… есть свидетель – работник склада, который слышал вашу ссору и видел, как вы ударили товароведа, ему пришлось ударить вас, чтобы обезвредить. Он вызвал полицию и «Скорую».

- Я не понял… Меня не выпустят?

- Нет! В ближайшие…

- Но я точно знаю, что не убивал никого!

- Откуда? Вы же ничего не полните…

- Ну да, но кое-то я помню: как в кабинет вошла жена, как она упала в обморок, увидев, как я держу руку на животе помощницы, пытаясь почувствовать шевеление ребенка, помню, что испугался за нее и за дочь, а потом мы помирились... помощница передала, что звонил товаровед и просил меня срочно приехать на склад…

- И вы сразу же поехали?

- Нет, я мирился с женой… долго, посчитал, что это важнее ЧП на складе.

- Похвально! У меня так не получается.

- У меня тоже… не получалось… пока не понял, что могу потерять семью из-за своей занятости… Приехал как-то в выходной после работы… в наш загородный дом и увидел счастливую семью… без меня: улыбающуюся жену с ребенком на руках, ее мать, моего отца – смеются, улыбаются… без меня. Так обидно стало, что все внутри перевернулось… за делами как-то и не задумывался, как там моей семье поживается без меня, а оно вон как оказалось – они без меня могут быть счастливыми, а я без них – нет…

- Спасибо, Глеб Ильич, что поделились… - адвокат вновь поправил очки, решая стоит ли доносить до подзащитного информацию о семье – решил, что надо, для налаживания контакта и доверительных отношений. – Сейчас с вашей женой все в порядке, но после разговора с вашей любовницей…

- Она мне не любовница! – сжимая кулаки, четко произнес Глеб, от злости, не вникая в услышанное.

- Пусть будет, по-вашему, но все в офисе думают именно так… после их разговора Ирину Викторовну водитель возил в больницу… сердечко у нее прихватило.

- Что? Что с Иришкой?

- Я же говорю: сейчас все в порядке! Сделали укол и отпустили…

- Мне надо домой! Жену успокоить… – закрывая лицо руками, простонал Глеб. – Убью эту стерву!

- Вот только второго убийства нам и не хватает! Рассказывайте, что еще помните.

- Как жена?

- Думаю, с ней все в порядке - с ней Илья Семенович.

- Отец? – почему-то это известие неприятно укололо Глеба – вспомнилось, как отец стоял на коленях перед Ириной на глазах у всех посетителей ресторана и целовал ей руки. – Можно ее увидеть?

8

Получив записку от мужа с адвокатскими пояснениями, Ирина тут же ее прочитала:

«Клянусь, только твой! Люблю тебя и дочь! Береги себя, единственная моя… Верь мне!»

Прочитав и поняв, что пишет он не о совершенном преступлении, за которое его арестовали, а волнуется о ее здоровье, предупреждает, что верен ей и любит ее и просит верить ему… Ирина прослезилась и тут же поверила ему! Теперь, кто бы что не говорил, кто бы что не доказывал и не показывал – верить она будет только своему мужу: он ей верен! он ее любит! и она у него единственная!!!

- Любимый мой! Единственный! Верю тебе! – шептала она, прижимая записку к груди. – Люблю тебя! И никогда не предам!

Ирина протянула записку Сашку, тот прочитал, кивнул, поверил, вернул – в таких обстоятельствах вряд ли будешь врать – это, как «прощальный привет на волю»…

- Как он? – стараясь не разрыдаться, спросила Ирина у адвоката.

- Пока не понял, что это надолго – рвется к вам, успокоить.

- Бедный мой… А как надолго?

- Месяц, максимум два… потом суд. Подозреваю, что на него еще и мошенничество повесят – продал товар налево и обанкротил фирму, чтобы ничего не выплачивать.

- Нет, Глеб не мог такое сделать, он честный человек! – не поверила Ирина.

- Постараемся этого не допустить…

- Я привезла вещи, о которых вы говорили, продукты и записку…

Адвокат взял пакет, прочитал записку:

«Верю! Люблю! Ждем тебя, родной мой!»

Немного подумав, адвокат сложил записку и пошел обратно в СИЗО. Вышел он без пакета и, проходя мимо машины Ирины, кивнул головой, что означало «передал».

Машины разъехались в разные стороны.

Приняв к сведению, что эти двое «на одной волне» и с полуслова понимают друг друга, адвокат понял, что не надо искать конфликт между ними из-за «любовницы», хотя на фирме (по расспросам адвокатского детектива) почти все были уверены в скором разводе начальника с женой, он же увидел любовь и трогательную заботу друг о друге – редкое явление в семьях богатых, ибо пропорционально росту денег, уменьшается первоначальное чувство, связывающее супругов вместе.

Ирина же поняла, что сидеть просто так и ждать освобождения мужа она не будет!

- Саша, мне нужен частный детектив, а лучше какой-нибудь хакер, чтобы раскопал всю информацию по фирме Глеба: о поставках, контрактах, страховке – всё, что касается пропавших грузов. И как можно быстрее!

- У моих одноклассников свое детективно-охранное агентство – они классные ребята, хоть и молодые. Завтра позвоню…

- Сегодня, сегодня! Хорошо бы уже завтра были хоть какие-то результаты! Представляешь каково Глебу сидеть там…

- Попробую, - водитель-охранник достал телефон и набрал нужный номер. – Бэлл, дело есть! Срочное! Надо помочь одному человеку… Соседке моей… Мы через полчаса будем на месте.

- В агентство не пойдем – встретимся на квартире моей матери – я приехала за вещами, а они забегали к тебе в гости…

Кивнув, Саша продиктовал адрес места встречи, и они поспешили к дому Тамары Леонидовны.

Старая квартира навевала воспоминания о юности, первой влюбленности в Глеба, молодости, но сейчас было не до воспоминаний…

Детективами оказалась молодая пара: высокий, брутальный качок и медноволосая, зеленоглазая красотка.

Ирина вкратце обрисовала ситуацию и протянула детективу телефон мужа.

- Лучше Белле – она у нас хакер, а я так… на подхвате.

- Не прибедняйся, Олег! – сверкнула девушка восхищенной улыбкой. – Если надо за кем-то проследить или камеры поставить…

- Камеры? – вскинулась Ирина, и в голову ей пришла гениальная мысль. – Завтра свекор собирается с утра на фирму Глеба… Я напрошусь поехать с ним, а вы поедете со мной… Хорошо бы везде, незаметно, камеры поставить и понаблюдать за работниками – кто-то на фирме точно был наводчиком у воров: обчистили склад с дорогостоящими товарами.

- Давайте завтра встретимся у фирмы вашего мужа и сориентируемся на месте – я могу быть вашим охранником, а Бэлла – секретаршей. У нее появится доступ ко всем документам.

- Секретаршей?.. – кровожадно улыбнулась Ирина. – Я даже знаю кого я завтра с радостью вышвырну с фирмы под зад коленом.

- Она беременная, - вяло напомнил Сашок.

- Ты думаешь я могу забыть об этом?! – скривилась «заказчица». - Завтра встречаемся у фирмы Глеба. Пароль к телефону «Снежка» - у нас дочка Снежана.

- А у нас Злата, - гордо проинформировал накаченный детектив. – Вылитая мамуля-красотуля.

Ирина с завистью посмотрела на эту счастливую пару и уверовала в то, что они обязательно помогут ее мужу выйти из тюрьмы и доказать свою невиновность.

9 два месяца беременности

- Нет, я не поеду в ваш дом! – решительно возразила Ирина против настойчивого «приглашения» свекра к себе в загородный особняк, под свое крылышко. – Прошлый раз Инесса Сергеевна мне чуть глаза не выцарапала за ваш подарок!

- Как? Она на тебя набросилась? – Тамара Леонидовна вскочила со стула и, уперев руки в бока, осуждающе посмотрела на Илью Семеновича. – Я знала, что ничем хорошим этот брак не закончится! А ты настаивал!

- Мама, зачем ты так говоришь?! Мы с Глебом любим друг друга…

- Это ты его любишь, дочь, а он позволяет себя любить, а сам в это время…

- Не выдумывай! Он ее любит! – вступился за сына обиженный отец. – У них счастливая семья, дочка, и если бы Глебка меня послушался и не ввязался в эту сомнительную сделку, то не угодил бы в тюрьму!

- Вот-вот! – не сдавалась Тамара Леонидовна. - Ты всегда вытаскиваешь его из неприятностей, защищаешь, отмазываешь, выгораживаешь при любых обстоятельствах – теперь же он в тюрьму на десять лет угодил, а мы тут разбирайся с его…

- Тамара! – строго прикрикнул Илья Семенович и тут же поправился. – Тамара Леонидовна! Не надо чернить моего сына! Да, он немного импульсивен, заносчив, непредусмотрителен, но это с возрастом и опытом пройдет! Воспитал я его хорошо! Так же, как и ты свою дочь! Пусть молодые сами разбираются в своих отношениях… хотя разбираться в них нечего – у них прекрасная семья, и они любят друг друга! Всё! Завтра же переезжаем ко мне в загородный дом! Я так решил и возражения не принимаются! А теперь спать!

Все разбрелись по комнатам: Ирина со Снежкой в спальню, Тамара Леонидовна в детскую, Илья Семенович в гостевую спальню, Саша в гостиную.

Уложив дочь и удивляясь тому, что ее мама и отец Глеба перешли на «ты», хотя всегда были подчеркнуто холодно-уважительными друг к другу (видно и на их нервах сказалась непростая ситуация), Ирина взяла тест и пошла в ванну, через пять минут она сидела на краю джакузи держа в руках тест… с двумя полосками.

"- Глебу говорить об этом нельзя – сколько он пробудет под следствием неизвестно, а с этой нервотрепкой удастся ли мне выносить ребенка до конца срока? В такой обстановке потеря ребенка будет для него ударом… и для меня тоже. Надо перестать психовать, ревновать, нервничать – главное, вытащить его из тюрьмы… А для этого надо начать принимать какую-то убойную дозу успокоительного! Но нельзя… Не принимать – из-за стрессов потеряю ребенка, принимать – можно навредить здоровью ребенка! И что делать? – рассуждала она, задумчиво поглядывая на две полоски и прикладывая руку к животу. – Эй, ты там кто? Мальчик или девочка? Сашенька или Шурочка? Нравится имя Александр или Александра? Мне нравится… Ты там, родная моя кроха, не бойся… не бойся моих слез, сомнений, психов и скандалов – это все временное, проходящее, не имеющее к тебе никакого отношения, а любовь вечная! Мама и папа тебя любят – не сомневайся в этом ни секундочки! Даже если ты будешь чувствовать только мои руки, мою любовь и заботу, знай, что папочка тебя любит и отдал бы все на свете, чтобы погладить тебя и заботиться о тебе! Но не будем о грустном! Обещаю тебе, крошечка моя, что при первой же возможности ты почувствуешь его прикосновение и любовь… Почему бы и нет – пусть знает о моей беременности, пусть поволнуется, пусть порадуется… Вот только получу свидание и обязательно скажу…

Убрав тест в коробочку, Ирина вышла из ванной, пошла на кухню и выбросила тест в мусорное ведро – завтра она обязательно пойдет к своему врачу и встанет на учет, и начнет сдавать кучу анализов, и проходить кучу процедур… Она возьмет свои нервы в ежовые рукавицы – абстрагируется от всего, что несет волнение; зажмет свою ревность в кулак, придушит ее, чтобы не трепыхалась и больше не пронзала ее сердце ядовитыми стрелами – даже если к ней придут еще десять беременных девиц и будут утверждать, что это дети от ее мужа, и что он собирается «заводить с ними большую, любящую семью», со всеми сразу! Она не будет никому верить (никому кроме мужа!), будет спокойной, как удав, сильной, как слон, и толстокожей, как бегемот – она все вынесет! пройдет через все испытания и наградой ей будет здоровый, желанный ребенок! И когда он родится – она будет счастлива! Счастлива, даже если муж будет уже не с ней или где-то далеко от нее! Женское счастье – это дети! И… любящий мужчина!

- Как мне тяжело без тебя, Глебушка! Как одиноко и страшно! Страшно принимать решения за нашу семью! Всегда это делал ты… Теперь и мне надо становиться сильной, решительной, независимой… - засыпая шептала Ирина, прижимая к лицу подушку мужа, все еще хранящую его запах. – Но ты не бойся, я справлюсь! Повзрослею и справлюсь! Да и твой отец обязательно мне поможет…

10

Ровно в девять, одетая в «деловой костюм», Ирина и Илья Семенович в сопровождении детективов и водителя-охранника вошли в офис фирмы Глеба Левицкого. В офисе собралось полно людей, в приемной гудело, как рассерженном улье.

- Все руководство, начальники отделов – в кабинет! – по-хозяйски распорядился Илья Семенович, окинул всех начальственным взглядом и распорядился: - Всем остальным кофе и стулья.

Секретарша бросилась исполнять приказание, но Ирина, остановившись напротив секретарского стола четко произнесла:

- Бэлла, займитесь своими прямыми обязанностями, оформитесь после совещания.

- Начальству кофе, Ирина Викторовна? – быстро осваиваясь в приемной, уточнила новая зеленоокая секретарша.

- Воды!

Секретарша-детектив протянула Ирине телефон Глеба и кивнула головой – «отработала».

- Вы в машине забыли.

Поблагодарив, Ирина развернулась и последней вошла в кабинет мужа.

Бэлла тут же закрыла дверь кабинета и обворожительно улыбнулась настороженным сотрудникам фирмы.

- Не волнуйтесь, - доверительно произнесла она в напряженной тишине, - Глеб Ильич фирму банкротить не будет, фирма продолжит работу, увольнений и сокращений не будет… - и, выразительно посмотрев на суетящуюся у кофемашины Веру, добавила: - Ну, может кое-кого и вышвырнут с фирмы… под зад коленом, а остальных работников это не коснется.

Все уставились на побледневшую Веру.

- Меня уволить нельзя! – сквозь зубы процедила она. – Я беременная!

- Уволить за аморальное поведение на рабочем месте можно кого угодно, - парировала зеленоокая красотка, ловко разливая кофе в одноразовые стаканчики и угощая заинтересованных слушателей, – оспаривать увольнение придется в суде… так же, как и доказывать отцовство ребенка, сделав тест-ДНК.

Услышав про суд и тест, Вера занервничала еще больше.

Новая секретарша поставила на поднос стаканчики и несколько бутылок воды и понесла в кабинет начальства.

- И так, подвожу итоги! В форсмажорных обстоятельствах руководство фирмы переходит под мою юрисдикцию! – Илья Семенович встал с кресла Глеба, пересадил в него Ирину и, положив ей руку на плечо, как на старых фотографиях продолжил: - Попробуем удержать фирму на плаву! С этой минуты моя команда профессионалов проводит аудиторскую проверку на фирме – все документы без исключения им должны быть предоставлены незамедлительно! На время отсутствия Глеба Ильича генеральным директором с правом подписи, назначаю Ирину Викторовну Левицкую! За сим всё! В течении дня жду ваши предложения об урегулировании ситуации.

Озадаченное «начальство» потянулось к выходу.

- А меня спросили хочу я влезать во все это или нет? – недовольно воззрилась Ирина на свекра, кладя на стол телефон Глеба, который все это время вертела в руках. – Телефон Глеб оставил… как будто сейчас вернется. Вернется и сам займется своей фирмой! Я ничего в этом не понимаю!

- Ты предлагаешь отдать фирму Глеба в чужие руки? – глядя на телефон сына, хмыкнул свекор и заходил по кабинету. – Глебка не справился – занесло на повороте! легкой выгоды захотел, вот и подставился! Лучше меньше, но без криминала и риска! Он это забыл! Забыл, чему я его учил – вот теперь сидит… еще и в тюрьму загремит!

- Нет, нет! Только не тюрьма! – Ирина сложила руки перед грудью и взмолилась. – Пожалуйста, Илья Семенович, сделайте все, что можно, чтобы Глеб не сел… Любые деньги – все продам!

- Могла бы и не просить! Знаешь, же что я для Глебки все сделаю… сам сяду, а для тебя его вытащу! - Илья Семенович развернул кресло к себе, взял руки Ирины в свои и посмотрел ей в глаза. – Клянусь, я сделаю все что смогу, чтобы ты была счастлива! Верь мне!

Не мигая глядя на свекра, Ирина застыла… Илья Семенович говорил словами Глеба.

Дверь кабинета без стука открылась и в него влетела рассерженная Вера, увидела «двусмысленную картину маслом» и замерла, просчитывая варианты выгоды увиденному…

Но Илья Семенович, привыкший к «двусмысленным ситуациям», постоянно создаваемых сыном, не дрогнул, не выпустил руки Ирины из своих, озадаченный двусмысленным положением, а наоборот, поцеловал руки и спросил:

- Ты мне веришь?

Только после Ирининого кивка головы, выпустил ее руки и повернул кресло к столу.

В кабинет вошла Бэлла и потянула Веру из кабинета.

- Простите, Ирина Викторовна, я вышла на минутку…

- Все в порядке, - произнесла Ирина, дождалась пока новая секретарша выйдет и закроет дверь кабинета и посмотрела на «предполагаемую соперницу». – Я как раз хотела вам сказать, что вы уволены!

- Что? Меня нельзя уволить – я беременная!

- Вам выплатят все полагающиеся вам деньги, выходное пособие… или переведут в другой офис, как хотел сделать Глеб Ильич.

- Глеб обещал заботиться обо мне и нашем ребенке!

Последние слова были произнесены с вызовом, и именно для Ирины, а не для отца Глеба.

- Вашем с Глебом? – переспросил Илья Семенович и недобро усмехнулся. - Это ты можешь Иришке безнаказанно врать и нервы трепать, чего я больше не позволю – она человек доверчивый и жалостливый… Но не мне!

- Глеб признал нашего ребенка, обещал содержать нас и выплатить миллион после рождения!

Обойдя стол, Илья Семенович подошел к Вере, та попятилась.

- Я тебе денег дал, чтобы ты от Глебки отстала – дал! Ты от него отстала? Нет! Верни мои деньги, голуба! Или мне к тебе «выбивальщиков» послать?

- Так значит у Глеба с ней… - не выдержала Ирина.

- Не встревай! – осадил свекор невестку. – Я ведь знаю, кто твой любовник и отец ребенка! Так чего ты к Глебу прицепилась? Денег, что я тебе заплатил, мало? Со Стаса поиметь нечего, ты Глебу на шею повесилась и на жалость давишь?!

- Со Стаса?.. – удивилась Ирина и прикрыла рот рукой под строгим взглядом Ильи Семеновича.

- Теперь и с Глеба взять нечего – он сел в тюрьму! Надолго – лет на десять! Что теперь будешь делать?

Услышав «приговор», Ирина охнула, но свекор даже не повернулся, сверля лжелюбовницу сына тяжелым взглядом.

11

- Вы так строго с ней разговариваете, - попыталась Ирина заступиться за беременную женщину, - она же беременная и волноваться ей нельзя.

- В бизнесе – соплей нет! Запомни это раз и навсегда, раз ты во все это влезла! Но и сволочью бездушной становиться нельзя – чтобы близкие твои и семья не пострадали от твоего бездушия и жлобства! За это и Глебке помогаю, права тут твоя мама, вытаскиваю его из переделок, помогаю во всем и радуюсь, что не очерствел он душой и сердцем от больших денег и тебя любит!

- Дааа… Глеб детишек очень любит… Так нежно гладил Верин живот, что я… приревновала мужа и подумала, что это его ребенок.

Илья Семенович вздохнул – говорить о трагичном и теребить зажившие раны не хотелось.

- У Инессы два выкидыша было… на поздних сроках. Глеб видел, как мать переживала… вот и впечатлился.

- Он мне не рассказывал.

- Значит, время еще не пришло вывернуться перед тобой наизнанку.

Немного помолчав, Ирина призналась:

- Я беременна… Только не знаю какой срок.

- Знаю.

- Откуда?

- Кто же коробочку с тестом просто так в мусорное ведро выбрасывает – хоть бы в пакет завернула, чтобы не видно было что выбрасываешь! А срок считай от дня, когда я тебе семейную иконку подарил! – произнес Илья Семенович и повернулся к удивленной Ирине. – Как сына назовешь?

- Александром… А почему сына? Может, дочка родится.

- Сын – наследник Левицких! Александр Глебович Левицкий! Я так просил…

- Когда икону дарили… два с половиной месяца назад, - вспомнила Ирина подарок и рассказанную Глебом легенду. – Может, и мне иконку Глебу подарить и попросить ее из тюрьмы его вызволить?

- Так просто ее не дарят… и желания она так просто не исполняет… только безнадёжные и выстраданные. Когда припрет, ты это почувствуешь и спрашивать совета не будешь, а тюрьма… это, дорогая моя, еще не беда – попробуем Глебку без Божьей помощи освободить! Сидит он в одиночке, обеды, ужины, даже телевизор – все проплачено! Курорт, а не наказание!

- Скажете тоже - курорт! Лучше на хлебе и воде, но дома!

- Сам виноват – рискнул и проиграл! В следующий раз поостережется с непроверенной компанией дела иметь… Кстати, давай ка посмотрим, как там наша «вымогательница» поживает, - открыв компьютер, он открыл нужную программу, нужный кабинет и последил за Верой, послушал ее разговор с сотрудницами. – Не надо всем верить, Ириш! Ну, два-три человека тебя не обманут – самые близкие, да и то… у каждого свои тайны в душе припрятаны, которыми не хочется делиться, а уж остальные… Поэтому веди себя со всеми сотрудниками отстраненно и спокойно, чтобы они тебе ни говорили – раз и навсегда уясни: никому нельзя верить на слово! Только документам, да и то, только после подтверждения из нескольких разных мест, из которых ты сама запросила подтверждение. К тому же тебе теперь нервничать нельзя! Ни при каких обстоятельствах! И лучше пусть пока никто не знает о твоей беременности – мало ли кто позавидует…

- А Глеб? Я не хотела ему говорить о беременности: вдруг что-нибудь случиться, и он там совсем расстроится…

- Даже не думай об этом! Все будет хорошо - это тебе Божий подарок и напоминание, что нельзя терять веру в любовь! Любовь правит миром! Даже если любовь к мужику пройдет, останется любовь к детям, к родителям… а может и к другому мужчине… Сердце должно любить! Только тогда человек становится счастливым! А про ребенка Глебу расскажи – не дело такое от мужа скрывать – пусть порадуется и домой стримится!

- Я частных детективов наняла, - предупредила Ирина.

- Знаю, Сашок доложил, - одобряюще кивнул головой Илья Семенович. - Деньги я тебе на карточку скину и каждую неделю пополнять счет буду.

- Да есть у меня…

- Что есть, пусть будет – от денег не отказываются! а содержать теперь вашу семью я буду! Если больше надо будет – только скажи – деньги для меня не проблема.

- А с фирмой Глеба что будет?

- А что с фирмой? Проведут аудит, сделают выводы, доложат и будут работать – я тебе команду своих отдаю – твое дело только подписывать документы – не глядя! Не боись - вытянем! Да и ментов я подзарядил – носом землю роют – найдут нашу пропажу! Не могут два десятка фур бесследно исчезнуть – найдут! Следователя вот только поменять надо – не мычит, не телится – может, свой интерес имеется. Надо бы его прощупать… Ну, это я уже своими силами.

- А полиция придет?

- Придет… Вот и я про тоже – почти сутки прошли, а они не чешутся. И главное, Ириш - никуда не ходишь одна – Сашок твоя тень! Он за тебя под пулю подставится и пристрелит кого надо – ты от него не отходи ни на шаг и помни: НЕ ВЕРЬ ГЛАЗАМ СВОИМ – чтобы ты не увидела – не верь, а людям тем более не верь! Чтобы тебе они не говорили, чем бы не стращали, чем бы не соблазняли и куда бы не звали – не верь и все! «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу!» - вот твое жизненное кредо до родов! Помнишь, сказку про доверчивого петушка? «Выгляни в окошко, дам тебе горошка!»… Ты все время так пугалась и плакала, когда лиса петушка «сцапывала», когда он в окошко выглядывал, и в лес тащила… Вот и не будь этой доверчивой курицей!

Ирина напряглась.

- Вы что-то знаете про Глеба плохое и предупреждаете, чтобы я не верила наговорам на него?

- Вот ты опять! – деланно возмутился Илья Семенович. - Придумываешь себе чего нет на самом деле и нервничаешь! Причем здесь твой Глеб?! Я про себя говорю! Будешь жить в моем доме – такого наслушаешься обо мне! Не верь! Что не понятно – подойди и спроси у меня! День, ночь – не важно – ты и твой ребенок для меня главное! Главнее всего! Главнее моей жизни! Поняла?

- Поняла, - пожала плечами Ирина – свекор так хочет наследника, что на все готов?! странными мужчины бывают иногда…

- И еще – к ментам только с адвокатом! Он уже вчера был готов… а они тебя еще не вызывали и к тебе не приезжали.

В дверь постучали.

- Ты все поняла? – прежде чем разрешить войти в кабинет, спросил Илья Семенович.

12

Переезд в дом Левицких был быстрым и сумбурным: похватали все, что сверху лежало, засунули в чемоданы и поехали.

Загородный особняк (иначе огромнейший, трехэтажный домино с эркерами, балконами и окнами в пол и не назовешь) был роскошно обставлен, и Ирина очень переживала, что подвижная Снежка что-нибудь обязательно, свалит, разобьет или перепачкает. Так и получилось – большущая, напольная ваза с неживыми цветами была задета ее шаловливыми ручонками, грохнулась на пол и разбилась.

На шум тут же из своей спальни наверху недовольно выплыла Инесса Сергеевна, элегантно одетая для «выхода в свет».

- Если вы каждый день будете что-нибудь разбивать в моем доме, то к концу месяца вы нас разорите!

- Деда починит! – быстро нашла выход трехлетняя егоза и пропрыгала в гостиную.

Оттуда тут же послушалось шуршание, а потом грохот чего-то металлического и рассыпание чего-то мелкого.

- Мой серебряный поднос и витамины! – ужаснулась свекровь.

И все бросились в гостиную.

Снежка сидела на полу и перебирала рассыпанные по полу витамины.

- Ты их ела? – бросилась Ирина к дочери.

- Царапина и вмятина на подносе и трещина на фаянсовой чашечке! – со слезой в голосе простонала Инесса Сергеевна.

- Бэээ – высунула язык Снежка и Ирина, взяв одну витаминку в рот, порадовалась, что они кисленькие – Снежка была сладкоежкой и что-то кисленькое или солененькое в рот ей было не засунуть.

- Умница моя, - погладила она дочку по светлой головке, - это бяка!

- Сама ты «бяка»! Пять тысяч за баночку, а эта невоспитанная девчонка почти все рассыпала!

Терпеть такое Ирина не стала, подхватила ребенка, вещи и переселилась в домик для гостей. Домик был маленький, но уютненький: две большие комнаты и кухня-столовая внизу, и три спальни на втором этаже.

Снежка с няней играли в прятки внизу, Ирина готовила простенький ужин на троих (много ли надо трем малоежкам?), когда в домик буквально ворвался хозяин особняка, подхватил Снежку на руки и понес ее в дом.

Ирина бежала следом за свекром, ожидая скандала.

- Что там надо починить? – весело спрашивал Илья Семенович, входя в дом. – Вот эту вазочку?

Ваза с грохотом полетела на пол.

У Снежки перехватило дыхание, а потом она залилась счастливым смехом.

- Бум! – кричала она.

- Бабах! – вторил ей улыбающийся дед и очередная ваза с мертвыми цветами летела на пол.

- Бах! – хлопая в ладоши, смеялась Снежка.

Ирина же хваталась за голову, понимая сколько стоят эти фарфоровые вазочки и статуэтки ангелочков на консоли и столике.

На лестнице стояла Инесса Сергеевна, со сложенными на груди руками и, молча, с ненавистью наблюдала погром в собственном доме.

- Илья Семенович, прекратите! – пыталась Ирина остановить и вразумить разошедшегося свекра, повиснув у него на свободной руке.

- У меня в кармане письмо для тебя! – произнес Илья Семенович, распахивая полу пиджака.

Забыв обо всем, Ирина достала письмо из внутреннего кармана пиджака, развернула, опустилась на диван и начала читать:

«Дорогая моя, любимая женушка! Отцу удалось пообщаться со мной у следователя… наедине, вот и пишу тебе… У меня все нормально – не волнуйся! Узнал, что ты меня заменяешь на фирме – постарайся никого не увольнять! В крайнем случае отправь всех в отпуск, а там я надеюсь выйти… Отец намекнул, что у тебя для меня новость… Что за новость? Жду не дождусь, когда увижу тебя, моя единственная! Вспоминаю наше примирение… Ругаю себя, что дал тебе повод для ссоры, но мириться с тобой так сладко, что забыть не могу… Как Снежка? Береги ее и себя! Целую вас, родные мои! Люблю вас!»

Грохот из гостиной плавно перетек в столовую

- Бабах!

- Бах!

Перечитав письмо еще несколько раз, Ирина со слезами на глазах посмотрела на свекровь, застывшую на лестнице и буквально испепеляющую ее взглядом, протянула ей письмо для прочтения, но Инесса Сергеевна развернулась и пошла наверх.

Прижимая письмо к груди, Ирина пошла в столовую.

- Илья Семенович, довольно! Инесса Сергеевна меня уже достаточно ненавидит. Расскажите, как вам удалось увидеться и поговорить с Глебом?

- Адвокат сообщил о допросе Глеба, и я поехал в СК к следователю, - Илья Семенович сунул в руки Снежки букет неживых цветов, которая тут же начала отдирать от цветочков лепестки и бросать их на пол.

- Как он выглядит?

- Похудел, осунулся, угнетен, но держится… ты права, там не курорт.

- Ну, же… рассказывайте! – торопила Ирина.

- Чего рассказывать?! Завтра получишь свидание – сама все увидишь и спросишь.

- Свидание…

Заплакав, Ирина бросилась на грудь свекру, обняла, прижалась…

Вошедшая в столовую свекровь театрально захлопала в ладоши.

- Браво! Кого ты привел к нам в дом? Я всегда знала, что эта девка меркантильна и неразборчива! В отсутствии мужа она перекинулась…

- Заткнись! Не смей ее оскорблять! – рявкнул Илья Семенович. – А то ведь я все расскажу! Замучаешься хлебать…

Ирина отстранилась, непонимающе посмотрела на родителей мужа – они всегда вели себя очень пристойно и вежливо, а выходит, что у них не все гладко – пять лет она этого не замечала.

- Что происходит? Не ссорьтесь, пожалуйста! Мы прекрасно поживем в домике для гостей – там даже удобнее.

- Нет! Жена моего сына и его дочь будут жить здесь! В моем доме! А кому не нравится – пусть живет в домике для гостей! Всем ясно?

Не глядя на жену, Илья Семенович с внучкой поднялся на второй этаж в детскую, переделанную из гостевой спальни, и они со Снежкой расположившись на ковре стали играть в куклы и машинки.

Тут же прибежала горничная и стала наводить порядок в гостиной.

13

Ирина

Я не знала куда себя деть от увиденного скандала родителей мужа и оскорблений в мой адрес, и пошла на кухню – известие о завтрашнем свидании с мужем затмило все остальное.

Налила стакан сока и, задумчиво глядя в окно, отпила несколько глотков.

«- Свидание! Завтра я увижу Глеба! О чем с ним говорить? Про беременность обязательно скажу, а вот про скандал родителей… Что это было? Почему они ругаются? И почему, свекровь меня так ненавидит и оскорбляет? – спрашивала сама у себя и вдруг меня осенило. – Инесса меня ревнует к своему мужу? Вот это да! – представила, что подумала бы сама, увидев, как молоденькая девица обнимает ее мужа! – Точно ревнует! Особенно после подаренной иконки… Она ее хотела получить, но получила ее я… и на коленях он передо мной стоял при всех… О-о-о! Как-то я не подумала об этом, а ведь сама ревную мужа к любой, оказавшейся в его поле зрения! А о чувствах другой женщины не подумала! Надо извиниться перед ней и заверить, что, между нами, ничего нет, и быть не может… О, Господи! Стоп! Неужели свекор в меня влюбился… Смотрит на меня, руки целует, в дом к себе притащил, с женой ругается из-за меня, а еще деньги обещал перевести… Если Инесса узнает, что он нас содержит…»

Открыв телефон, посмотрела поступления на карту и ахнула – двадцать три миллиона!

С Глебом у нас был общий счет (семейный), на который он переводил деньги, и я тратила на семью и на себя (немножко)… У Глеба был еще лично его счет, с которого он оплачивал большие семейные покупки, а куда еще он тратил с него деньги я не знала… Почему-то это обстоятельство сейчас меня очень напугало. Вспомнилось, по словам Веры, Глеб обещал ее содержать и перевести миллион после рождения ребенка! И это все с его личного счета? Интересно, сколько же денег у него на счету, и куда он тратил свои деньги?! Почему столько лет я об этом не задумывалась?! Ответ был прост: меня не интересовали его деньги! Я его просто любила!..

Подхватившись, поставила стакан и побежала на второй этаж, открыла дверь детской и замерла… показалось, что это Глеб лежит на ковре и играет с дочкой, хотя со свекром они были совсем не похожи: Глеб светловолосый, сероглазый с горбинкой на носу, Илья Семенович – поджарый, русоволосый, кареглазый…

- Зачем вы перевели мне столько денег? – хрипло спросила, в упор глядя на отца мужа. – Или это Глеб просил вас перевести мне такую огромную сумму с его счета?

- Он сам перевел - я его телефон с собой взял – вот он ему и пригодился, - повернулся Илья Семенович на спину, и Снежка тут же уселась на него верхом. – Своим счетом он все равно не сможет воспользоваться, а так деньги у тебя будут – мало ли какие расходы возникнут. И с вашего общего счета сейчас же переведи деньги на личную карту! Переводи, чтобы я видел!

- Поскакали – ты лошадка!

- Поскакали… Скок-скок!

Сев на кровать, перевела деньги и показала свекру, который очень недовольно смотрел на меня, при этом играя со внучкой.

- Бессребреница, твою мать! Это надо было сделать еще вчера! Как только узнала, что Глеба арестовали! Благодари тюфяка следователя за такой подарок, что не наложил арест на счета Глеба! Кстати, ваши сейфы в квартире и доме я опустошил, а то бы менты все изъяли – вся наличка и документы в моем сейфе в кабинете – сейф и дверь кабинета на сингалке, так что все ваше, как и мои сейфовские тайны, под надежной охраной. Завтра посмотришь содержимое и убедишься в целости и сохранности.

От его слов снова запаниковала.

- Я не знаю, что было в сейфах, сколько Глеб зарабатывает в месяц, сколько у него денег на счету, куда он их тратит… Я вообще, про его деньги ничего не знаю! Разве это нормально?

- Для тебя – для любящей жены – да. А зачем тебе это надо было знать?

- Как это зачем? Мы же семья! У нас должен быть общий семейный бюджет, мы должны планировать расходы, покупки…

- Спохватилась после пяти лет брака! Выброси эту дурь из головы! Ты разве живешь от зарплаты до зарплаты, чтобы планировать расходы и покупки? Тебе денег мало? Скажи Глебу, чтобы больше переводил на общий счет… Хотя реальность с его арестом изменилась!

- Хотелось бы знать, куда он расходует деньги! – продолжала я гнуть свою линию.

- Ты хочешь контролировать расходы мужа?! Контролировать и следить за его тратами?! – подвигая ящик с лего к Снежке и поднимаясь с ковра, покачал головой Илья Семенович. - Не получится – он снимет миллион и будет тратить наличку! Ириш, не заморачивайся этим выяснением, ни к чему хорошему, поверь мне, это не приведет – мужики всегда прячут деньги от семьи – «заначка на пивко», только у кого-то это заначка тысяча, а у кого-то миллион, а у кого-то больше.

- Но это же нечестно!

- А честно отдавать всю зарплату, а потом выпрашивать деньги у жены на пиво? Если ты распоряжаешься деньгами – жена зависит от тебя! а если она распоряжается твоими деньгами – ты зависишь от жены! Это унижает достоинство мужика! Запомни это и никогда не унижай своего мужа! Он вкалывает в поте лица, содержит семью и не имеет право выпить бутылочку пива с друзьями или купить цветочек жене? Ты считаешь честным что и на это тоже надо мужику просить его же деньги у жены?

- Нет… - совсем растерялась от такого разговора. - У каждого, конечно, должны быть свободные деньги, но… Глеб никогда не говорил мне сколько денег у него на счету.

- Ты не спрашивала – он не говорил! – жестко отрезал Илья Семенович.

- Я чувствую, вы что-то скрываете… и связано это с деньгами.

- Послушай моего совета – иногда лучше не знать правду…

- Замучаюсь хлебать… дерьмо ложкой?.. – хмыкнула и с вызовом посмотрела свекру в глаза. – Я предпочитаю знать правду! Чтобы верить человеку до конца и знать, что он от тебя ничего не скрывает и доверяет тебе!

- Это в идеале, а в жизни… - Илья Семенович достал с полки стопку разноцветных книжек, положил на ковер перед Снежкой, которая тут же оставила лего, улеглась на пузико перед книжками и начала их рассматривать. - В жизни у каждого есть свои тайны, которые он прячет и не собирается ими делиться с другим человеком, даже с самым близким. И в которые, поверь мне, лучше не лезть! У каждого есть своя тайна!

14

В отличии от вчерашнего дня в офисе царила рабочая тишина.

Новая секретарша быстро улаживала конфликтные вопросы и Ирину с утра никто не беспокоил в кабинете.

- Ваш кофе… - постучав, вошла секретарша, неся на подносе чашку кофе, бисквитные печенюшки и коробочку с мятными таблетками. – Только ими и спасалась… Главное, они безвредные, а уж потом что вам назначит врач…

- Кто-то еще знает?

- Вроде нет… мужчины очень невнимательны к таким вещам.

Повернувшись спиной к камере, она незаметно достала флешку из кармана и подложила ее под коробочку с таблетками и тихо зашептала:

- Камера прямо над дверью, на флешке инфа по телефону: звонки, эсэмэски, сообщения, движения средств по картам – в общем, все что связано с телефоном. С документами пока работаю… копирую все подряд, а потом разберемся, Олег скопировал все записи с камер и видеофайлы… только это все для следствия не годится – добыты незаконным путем.

- Когда вы все успели?

- На ночь в офисе оставались. Какие у вас планы на сегодня? Приходили ваши замы и начальник службы безопасности, спрашивали когда можно будет с вами поговорить?

- У меня сегодня свидание с мужем… и ко врачу надо бы.

- Тогда сначала ко врачу, чтобы у вас на руках была справка о беременности – может пригодиться… для следователя и вообще… махайте ей перед носом полиции и кричите, что вам плохо, может поможет – неприятности им не нужны!

- Вы правы - поеду ко врачу!

И Ирина поехала к своему гинекологу. Получив нужную справку и кучу анализов и направлений, она, в сопровождении адвоката, поехала к следователю на допрос.

Следователь ей не понравился какой-то аморфный, безынициативный тип – она называет ему точное время, когда Глеб покинул офис и поехал на склад, он даже не записывает… только под давлением адвоката в протокол были занесены ее показания.

- Другие свидетели называют другое время… Может, вы ошиблись?

- Нет! Я помню точно! Секретарша сообщила о ЧП, но Глеб еще оставался со мной… где-то полчаса.

- А секретарша утверждает…

- Нет! Не сразу! Мы поссорились из-за нее и… долго мирились. Он совсем не хотел ехать на этот склад!

- Но есть же камеры на входе в офис и в здание, - подсказал адвокат.

- Не работали!

- Как вовремя… были отключены.

- Это еще надо доказать.

- Так доказывайте! – возмутилась Ирина. – Работайте! Ищите воров товара и убийцу человека!

- Похоже уже нашли…

- Нет! Мой муж честный и заботливый и заниматься махинациями, а тем более убивать человека, не будет.

- Все так говорят…

- Нам бы разрешение на свидание получить, - напомнил адвокат.

Разрешение они получили и поехали в СИЗО.

15

Глеб

Свидание с женой… совсем не ожидал.

Даже растерялся… пропах казенным бельем, камерой, чувствую себя грязным и несчастным…

Как к ней прикасаться?

О чем говорить?

Два дня, а как год не виделись!

Словно все в другой жизни было…

- Встать! Руки за спину! Вперед!

Иду, а у самого ноги подкашиваются… Моя нежная, «сладкая конфетка» в тюрьме! Как так получилось?! Как довел до этого?! Почему не просчитал, не предвидел, не обезопасил… ее и себя?! Где ошибся? И результат этой ошибки – тюрьма!

Сижу за столом, смотрю на дверь, а у самого сердце останавливается от ужаса всего происходящего…

Как допустил такое? Ведь считал себя умным, успешным, деловым… а получилось… «пшик» и нет жизни! той привычной… счастливой, респектабельной, распланированной на годы вперед… Все летит в тартарары! И уже не остановить это падение и не в моих силах изменить происходящее… Вернуть бы все назад! Хоть на день! Хоть на час! Сделал бы все по-другому и не угодил бы сюда! Как теперь отсюда выбраться? Как снова наладить свою жизнь? Как вернуться к семье, к работе, к моей «сладкой конфетке»?! Все я делал не так! Мало уделял семье время, мало любил, многое скрывал, врал…

Дверь открылась! Сердце остановилось…

Вошла жена в комнатку бледная, растерянная, глаза несчастные… Увидела меня чуть не зарыдала – кулачки сжаты, в глазах слезы.

- Можно нам обняться? – шепчет охраннику, а сама глаз с меня не сводит.

- Не положено!

- Ну, пожалуйста, одну минуточку…

- Не положено!

Сижу, молчу, кулаки сжал, а ничего поделать не могу.

А она стоит около охранника, на стул не садится.

- Муж еще не знает… что я беременна…

Услышал, вскочил, бросился к ней… Охранник между нами вклинился, за плечи меня держит.

- Сидеть! – рычит. – Не положено!

Сел на место на жену смотрю… Не обманывает? Она мне улыбнулась, но все равно на стул у стола не садиться.

- Хорошо, мы даже обниматься не будем – просто животик мой погладит, чтобы ребеночек знал, что папочка его тоже любит…

У меня на глазах слезы, лицо закрыл руками… даже не видел, как охранник головой кивнул… почувствовал ее руки на своих плечах, повернулся, руками ее обхватил, лицом к животу прижался, целую, шепчу: «Папочка тебя любит, мой хороший», а самого колбасить от нервов начинает.

Она меня по волосам погладила, поцеловала в голову и отходить начала, я не пускаю… Как свою роднулечку отпустить?! Она сама руки мои расцепила… я вскочил… она меня в губы целует, я аж задохнулся от ее любви, хотел ответить… а она уже на стул с другой стороны стола садиться…

- Сидеть! – рычит охранник, а сам деньги в кулаке сжимает.

Ты моя хорошая! Прости, что тебе пришлось через все это проходить…

- Я беременна! Девять недель! – сообщает, смотрит мне в глаза, ожидая моей реакции, и улыбается. – Твой отец сказал, что, когда иконку мне дарил, попросил, чтобы у нас все с тобой наладилось, я бы перестала тебя ревновать и родила бы второго ребеночка, чтобы тебя к себе уж совсем привязать! Шутит: «Глебка детей любит - от двух детей никуда не денется, а от трех – из дома выходить не будет и на работу забьет».

- Отец прав – детей я люблю! – горло перехватывает от взорвавшихся внутри чувств, хотя радость в таком месте совсем даже неуместна. - Особенно своих.

Представил, что сделал бы, услышав такое там… на воле… на руки подхватил бы! зацеловал! цветами бы завалил! а потом… целую ночь в нашей мансарде ласкал бы любимую, для нее старался и ублажал бы мою «конфетку» по полной, пока пощады не запросила…

- Ты рад?

- Спрашиваешь! Только ты поосторожнее там… Береги себя и ребеночка! И Снежку!

- Ой, Снежка! Вчера твоя любимица такое устроила в вашем доме – вазу разбила, чашку, витамины рассыпала… Твой отец нас к вам в дом забрал… Но я не хочу у них жить – сегодня к себе вернемся! Мама твоя меня всегда не любила, а тут еще Снежка-егоза – весь порядок в доме нарушила.

- Отец мне предложил вас забрать к себе… я согласился. Вам у него будет лучше – он о вас позаботится!

- У меня есть муж – он и позаботится! Надеюсь, скоро все разъяснится и тебя отпустят!

- Ты веришь, что я не виноват? – спрашиваю и боюсь услышать ответ – вдруг не верит, вдруг сомневается.

- Верю! Ни на секундочку не сомневалась!

Ее слова, как бальзам на сердце – раны затягивает!

- Ты все получила?

- Все… Откуда столько? – смотрит на меня подозрительно моя Иришка, а я тону в ее глазах и забываю, где мы находимся. - Я никогда раньше не интересовалась твоими доходами… и расходами, а возможно надо было. Ответь, ка, мне, любимый, раз ты такой деловой и успешный почему мне всегда приходилось клянчить у тебя… добавки?

Прищурился, хитро улыбнулся, шепчу:

- Потому что мне было очень приятно, когда ты с виноватым видом садилась ко мне на коленки, обнимала, ласкалась, как кошечка, и начинала оправдываться: «Прости меня, любименький, но я такая транжира… все денежки потратила».

- Значит, ты это нарочно подстраивал…

- Признаюсь, мне нравилось, что ты зависишь от меня… Нравилось ходить с тобой по магазинам и покупать тебе вещи – ты так искренне пугалась, глядя на ценники, и шептала: «Нет! Я себе позволить такое не могу!», а я тебе все это покупал! Помнишь, как ты не могла выбрать какого цвета купить меховой комбез Снежке…

- Белый или розовый! И ты купил оба!

- Ты так радовалась! А потом…

Мы оба вспомнили, что было потом…

…- Расслабь горлышко, любимая… и губками плотнее обхватывай… - массируя, расслабляя ей горло, жарко хрипел, запуская пятерню в ее волосы и придерживая затылок. – Потерпи немножко, моя конфетка… я на грани… Давай вместе… Жду тебя…

Согласный взмах ресниц, мои движения продолжились, стали глубже, резче, чувственная волна наслаждений накрыла нас обоих с головой…

Щечки любимой вспыхнули, в глазах полыхнула страсть ко мне, а мне совсем пришлось тяжело от воспоминаний… зуд, томление, жар, штаны вот-вот треснут от накатившего желания…