Глава 10

Я не спала, опасаясь, что дверь распахнется, как в прошлый раз.

Ожог под ошейником сильно саднил, стягивая кожу. В пустом сарае я натянула башмаки, не сводя глаз с запертой двери. Сжимая в кулаке острый кусок древесины, я нашла под кожей вены, которые могла бы порезать и быстро умереть от кровопотери. Если бы я убила себя, Сигр, возможно, мог принять меня. И не пришлось бы становиться рабыней. Но слова Ири не давали мне покоя. Я представляла отца древним стариком, живущим в полном одиночестве в своем домике у фьорда. Он уже потерял мою мать и Ири. Я все, что у него осталось. Мне была невыносима мысль о том, чтобы бросить его.

Я смогла бы продержаться эту зиму. И вернуться в Хайлли, к отцу и Майре. И восстановить свое доброе имя.

Скрип снега под ногами заставил меня вскочить, и я лицом к лицу столкнулась с Фиске. Когда в сарай пробился свет, я увидела, что снаружи идет снег и снежинки замерли в его волосах.

Дверь за ним закрылась, и он некоторое время смотрел на меня, словно выискивая что-то в моих глазах.

– Ири говорит, что мне не о чем беспокоиться, что ты не причинишь вреда нашей семье.

Ири солгал. Я без колебаний убила бы их всех, помоги мне это вернуться домой. Но это не поможет.

– Я спас тебе жизнь. Думаю, это достаточная причина, чтобы не сомневаться в его словах.

Я прижала язык к нёбу.

– Вообще-то ты чаще пытался меня убить, чем спасти.

Я протиснулась мимо него, распахнула дверь и вышла на свежий воздух. Упав на колени, зачерпнула полную пригоршню снега и прижала к покрытой волдырями коже на шее. Острая боль пронзила тело, и я с присвистом выдохнула, пытаясь справиться с ней.

Он направился вперед по тропинке, а я двинулась следом за ним в том же направлении, в котором мы шли вчера. Я разглядывала склон. Деревня расположилась вверху, дома, теснившиеся друг к другу, образовывали неровные ряды. На вершине холма виднелся ритуальный дом, похожий на тот, что находится в нашей деревне. Из его крыши струился дымок, растворяясь в тумане, окутавшем верхушки деревьев.

Завидев нас, бредущих под снегопадом, Рики бросали работу и глазели, как я следую за Фиске по их деревне, словно собачонка. Я избегала взглядов. Я была унижена. Слаба. И они все об этом знали.

Дом стоял на склоне холма рядом с лесом. Он казался больше остальных, сложенный из длинных тонких досок и покрытый соломенной крышей. Фиске не стал дожидаться, пока я войду. Распахнув дверь, он скрылся внутри, оставив меня на улице.

Ничто не мешало мне сразу же направиться к заснеженным деревьям. Но и Рики также спокойно могли вонзить в меня свои кинжалы. Вполне вероятно, что раньше мне приходилось убивать людей из этой деревни. И, возможно, мне придется убить еще многих, прежде чем я выберусь отсюда.

Я медленно вошла в дверь, инстинктивно потянувшись за кинжалом, которого у меня давно уже не было. Ири сидел, сгорбившись, за деревянным столом с молотком и кучей шкур. Он краем глаза взглянул на меня и снова принялся за работу, но я ощутила напряжение, сковавшее его мышцы под рубашкой. Мне отчаянно захотелось схватить горящее полено и швырнуть в него.

– Ах. – Немолодая женщина стояла у стола в центре комнаты и месила тесто на доске. Она вытерла руки о запачканный сажей фартук и, расправив красную шерстяную юбку, уставилась на меня. Ее темные с сединой волосы были собраны в длинную косу, обернутую вокруг головы, глаза сверкали синими льдинками, как и у Фиске. – Ты ведь из клана Аска, так? – Она бросила взгляд на руку, прибинтованную к моей груди. – Что случилось?

Я посмотрела на Фиске, который ел, прислонившись к стене.

– Я подстрелил ее. – Он даже не поднял головы от своей миски.

Глаза женщины округлились.

– А затем купил?

Вместо ответа он вскинул подбородок, по-прежнему не глядя на нас.

Сверху послышался скрип, и два больших глаза уставились на меня с чердака, поблескивая из-под шапки темных волос.

– Я Инге. – Женщина задумчиво склонила голову набок. – Надо осмотреть твою руку. Ты голодна?

Не глядя на нее, я покачала головой.

Она вытащила из котелка деревянную ложку и, постучав о край, ухмыльнулась:

– Халвард, иди сюда.

Сверху послышались шаги, и со спального чердака по лестнице спустился мальчуган. Он не сводил глаз с моего ошейника.

Инге хлопнула его по спине и вручила ложку.

– Помешивай, а я пока осмотрю руку девушки Аска.

Я сделала шаг к двери.

Фиске закончил трапезу, отставив миску, а Ири встал и последовал за ним. Они вышли наружу, оставив дверь открытой. Я наблюдала, как Фиске опустил руку в кадку и, выудив большую серебристую рыбу, положил ее на деревянный стол. Он взглянул на меня, а затем вытащил нож и вспорол ей брюхо. На другой стороне стола Ири сделал то же самое.

Инге поставила на стол миску и приготовила травяной отвар, как это делала Руна. Когда она приблизилась ко мне, я уперлась спиной в стену.

Она остановилась, опустив руки.

– Я только хочу промыть рану.

Конечно, какой от меня толк с больной рукой.

Я подошла к столу, разглядывая комнату. Похоже, в этом доме проживали уже по меньшей мере два поколения. Некоторые доски заменили на новые, но большая часть стен потемнела после долгих зим и дождей. Вдоль правой стены располагалась большая полка, под которой стояли кадушки с припасами, а на крюках висели сушеные овощи. Недалеко от очага я заметила три больших сундука, возможно, в них хранилось оружие.

Когда я медленно села, крепко прижимая к себе руку, Инге разбинтовала ее. Я изо всех сил вцепилась в край скамьи, когда она наконец опустила мою руку на колени. Кожа на плече все еще была опухшей, темно-пурпурного цвета, но не такой воспаленной, как два дня назад. Я пыталась дышать спокойно и сдерживать слезы, щипавшие глаза. Судя по всему, она была лекарем. Возможно, именно у нее Руна училась искусству врачевания. Она осторожно промыла кожу, а затем смазала рану чем-то похожим на пчелиный воск. Я наклонилась, чтобы понюхать мазь.

– Это то, что в котелке. – Она кивнула на огонь.

Мальчик продолжал медленно помешивать варево над огнем, не сводя с нас глаз.

– Это Халвард. – Она наклонилась к моей руке, и я отпрянула. Ее близость заставляла чувствовать себя неуютно.

Высвободив мою руку из рубашки, она прикоснулась кончиками пальцев к пылающей от ожога шее. Подойдя к двери, она наклонилась и, протянув руку за порог, зачерпнула пригоршню снега в кусок ткани. Я наблюдала за ней.

– Вот. – Она прижала ткань к ожогу и, взяв мою руку, заставила держать компресс, а сама занялась раной на руке. – Руна не сказала, что лечила тебя. – Она взглянула на швы. – Выглядит неплохо. На следующей неделе можно будет снять. К тому времени твое лицо будет выглядеть гораздо лучше. – Она взяла мою ладонь и перевернула ее, разглядывая содранную веревками кожу на запястьях. – И это тоже. Но плечо будет заживать еще долго.

Когда я ничего не ответила, она наклонилась, чтобы заглянуть мне в глаза. Мне вдруг захотелось схватить ее за волосы и изо всех сил ударить головой о стол.

Женщина убрала мою руку под рубашку и снова прибинтовала к телу.

– Ты останешься жить с нами, я сделаю для тебя постель. И на твоем месте я бы держалась подальше от жителей деревни. – Она встала и, шагнув к большому железному котелку на другом конце стола, налила что-то в деревянную миску. Закусив губу, она посмотрела на меня, а затем взглянула через плечо на Фиске, который по-прежнему наблюдал за нами, одновременно разделывая рыбу. Затем она заговорила, понизив голос:

– Я не знаю, зачем Фиске взял тебя, но насколько я могу судить, тебя скоро снова выставят на продажу. А до тех пор станешь помогать мне по хозяйству. Ты не обязана разговаривать. Но если я тебя кормлю, ты должна работать.

Она поставила передо мной миску и уперла руки в крутые бока. Женщина дождалась, когда я посмотрю ей в глаза.

– И если ты принесешь неприятности в этот дом, Аска, то уже никогда не спустишься с горы.

Загрузка...