Аврора
Сердце стучало как ненормальное. Вот-вот выпрыгнет из груди. Дыхание срывалось, не позволяя сделать так нужный полноценный вдох. Хватала кислород урывками и никак не могла надышаться. Вихрь из чужой нужды и жажды обладания тоже нисколько не помогал обеспечению внутреннего равновесия. Хотелось ещё раз, вот также, по-сумасшедшему, остро, на грани, как в последний раз.
— Ты здесь… — выдохнула с восторгом, ласково проведя пальцами по давно небритой щеке.
Пришёл.
Забрал.
Но как?
Уверена, папа наверняка оставил целую инструкцию Александру на тему моей изоляции, не говоря уже о том, чтобы не пускать в Дубай сидящего подо мной.
Расслабленную негу сменила озадаченность.
С другой стороны, разве так уж важно — как?
Главное, что пришёл и забрал, вернул обратно себе, туда, где я и должна быть — рядом с ним.
— Да, вряд ли тебе это снится, — напоказ беззаботно усмехнулся оборотень, запустив пальцы в мои волосы, разглядывая собственные действия.
Прикрыла глаза на мгновение в истинном наслаждении, купаясь в эмоциях его восхищения, подвинувших все остальные чувства, а затем подалась вперёд и обняла его. Крепко-крепко, насколько хватало сил. Вкладывая в этот порыв всё то, что меня переполняло по отношению к нему. Любовь, нежность, нужду…
Я ведь поверила, что больше его не увижу. А если такое и произошло бы когда-нибудь, то вряд ли бы это уже имело смысл. Тем болезненнее стало ощущение того, что в ответ на мои объятия меня отодвинули обратно. Всего на секунду. В следующую — сам оборотень впечатал в себя с такой силой, что не оставил возможности свободно дышать. Но и этих жалких мгновений хватило, чтобы я едва не взвыла от ощущения потери. Именно поэтому повторно не просто обняла его, а почти задушила в своих ответных объятиях, и очень постаралась не разреветься от облегчения.
— Не оставляй меня больше, пожалуйста, — попросила шёпотом. — Никогда-никогда. Я без тебя не смогу.
Он… промолчал. Пересадил меня на пассажирское сиденье сбоку от себя, небрежно поправил на себе одежду и вновь вывел машину на дорогу. Судя по полыхнувшему в эмоциях недовольству, мои слова его явно разозлили, но он старательно сдерживался, сосредоточившись на том, что мелькало за ветровым стеклом.
Ну да, на что ещё можно рассчитывать, после содеянного мной?
— Прости меня, — произнесла тише прежнего. — Я… Я не…
Так и не договорила. Не смогла подобрать слов, чтобы оправдать своё предательство, совершённое на фоне обиды и нетрезвого ума. Да и разве можно такое оправдать? Вот и Роман никак не прокомментировал мои слова, а потому я поспешила отвернуться, подумала и вовсе перелезла назад. Надо бы одеться. Не в его футболке же мне и дальше ходить по Дубаю, пусть и очень хочется? Эта мысль навела на другую. О том, куда мы поедем дальше, после магазинов и какого-нибудь ресторана. Помнится, прежде он говорил что-то про остров. Только теперь эта идея больше не казалась мне сумасшедшей. Наоборот. Согласна полететь туда прямо сейчас. Только чтобы больше не расставаться с ним никогда.
Хорошо, что Алекс всегда хранил у себя в багажнике запасную одежду, и тот открывался как снаружи, так и изнутри. А нашла я там не только пару мужских джинс и футболок, но и пакет с логотипом моего любимого ливанского дизайнера. Занятно. Навевает на интересные мысли.
— Как у тебя получилось так легко забрать меня? — полюбопытствовала, достав из недр машины предназначенное мне.
Если уж Роман даже на его любимом хаммере разъезжает по Дубаю так открыто…
— Легко? — иронично выгнул бровь Роман.
А что, нет?
Воображение сразу подкинуло с десяток вариантов развития событий, и хороших из них были единицы. Одежда оказалась тут же забыта.
— Ты же не убил его, правда? — обернулась и посмотрела на мужчину в зеркало заднего вида.
— Надо было задаваться подобным вопросом до того, как ты попросила его вонзить в тебя клыки мне назло.
И про это уже знает…
— Роман? — продолжила смотреть на него в вопросительном испуге. — Он не виноват. Это я. Заставила, — закончила едва ли слышно и внятно, опустив виновато голову вниз, глядя на свои ладони, которые сжала в кулаки вместе с пакетом.
— Так уж и заставила? — переспросил он ядовито, увеличивая скорость и резкость манёвров. — Ты. Та, кто весит втрое меньше этого кабана. Та, кто младше вдвое. Ты? Того, кто собственноручно вырезал значительную часть Эмиратов, чтобы стать вожаком этих территорий, — внёс вроде как уточнением. — Хотя бы сейчас не ври мне, принцесса, — сжал руки на руле крепче, до скрипа. — Если пустынного альфу и может кто-то в чём заставить, так это точно не ты.
Вздохнула.
Не сказать, что он не прав. И да, Алекс добрый и хороший только для самых близких, для остальных — не дай Луна ему дорогу перейти.
— Эмпатия, — призналась я и в этом. — Для неё нет разницы в возрасте и силе.
Заметила, как дёрнулся его кадык, когда он сцепил зубы, снова поднимая скоростной режим.
— В таком случае, уверен, тебе не составит никакого труда и меня заставить, — ухмыльнулся желчно. — Для начала поверить в эту твою сомнительную сказку.
И столь ярко отразилась во мне эта его эмоция, будто кислотой облили сразу все внутренности, пробудив болезненную агонию не только в теле, но и сознании.
— Не собираюсь я тебя заставлять! — возмутилась на волне этих чувств. — И Алекса не собиралась. Так… вышло. Я была так зла на тебя, — до побелевших костяшек сжала пакет в руках. — Ты же постоянно твердил, что я тебе не подхожу, что я не такая, и даже в том отеле… ты промолчал! Не опроверг! И я решила заставить тебя об этом пожалеть! Признаю, идея, как и её воплощение, была самой худшей из возможных, какую можно было придумать, и больше всего похожа на предательство, но я не изменяла тебе с Александром! Я просто… Просто хотела, чтобы ты почувствовал то же, что и я. Чтобы тебе было так же больно, как мне в тот момент, — завершила свои излияния тихим тоном.
И всё-таки расплакалась, да. Беззвучно, но не менее горько. Тут же утирая слёзы тыльной стороной руки, чтобы сидящий впереди их не заметил.
— Не опроверг. Был занят тем, что поражался, откуда в тебе столько дурости берётся, раз твой мозг способен всё так выворачивать, — выдал хмуро. — И это не ты. Я тебе не подхожу, принцесса. Ты знаешь это. Все знают. Иначе бы сама не отказалась от меня при первой же возможности. Дважды.
— Я не отказывалась от тебя! Ни разу! Никогда! Это ты… постоянно! С самого начала! Только и делаешь, что прогоняешь меня! Даже сейчас! Не подходишь ты мне, да? Ну и отлично! Ну и катись тогда дальше один по своим делам!
Наравне с последними словами откинула пакет в сторону и дёрнула ручку ближайшей дверцы, открывая себе путь на свободу, которой он меня только что попрекал. Опять. И уверена, ещё не раз попрекнёт. Он только это и умеет. Ну тогда пусть уж за дело ругает. Хочет — получит. Прыгнула вперёд, не думая о том, насколько болезненным выйдет приземление, с учётом скорости автомобиля. Да и едва ли это будет больнее, чем сейчас. Ошиблась. Сильная хватка на моих волосах заставила взвыть, особенно, когда Роман меня обратно в салон затянул. И не просто затянул — зашвырнул, как нерадивого котенка. Ещё и силой придавил. Вместе с тем скорость резко упала. Машину и вовсе швырнуло на дороге. В последний момент он её выровнял, а то бы врезались во встречный транспорт. Заодно и дверца обратно захлопнулась.
— Ещё раз нечто подобное выкинешь, получишь по своей любящей приключения заднице, — зло прорычал.
— Тебе-то что до того, что я творю? Я же тебя отвергла! Ты это принял! И вообще мне не подходишь! А значит, что хочу, то и вытворяю тогда! Хочу из машины прыгаю! Хочу замуж за другого выхожу! И детей ему рожаю! А ты езжай обратно, где ты там пропадал все эти девятнадцать лет! Скатертью дорожка! И без тебя теперь проживу, понятно тебе?!
Последнее, то ли надо было подробнее пояснить, и ему реально непонятно, то ли наоборот — слишком даже. Ничего не сказал. Одарил многообещающим прищуренным взором, в котором полыхнула медь. И вновь на дороге сосредоточился.
Ну и хорошо.
Пусть и правда лучше молчит.
И я буду.
Одеваться!
Бесшумно выдохнула и потянулась в сторону отброшенного в угол пакета с нужным, достав оттуда платье и сандалии. Пока стаскивала с себя его футболку и натягивала закрытый белоснежный наряд, старательно приводила мысли и эмоции в порядок. Только теперь начала осознавать, что чуть не вытворила. Мало того, что из едущего на высокой скорости автомобиля выпрыгнуть собиралась, так ещё и практически голая! Кто бы мне раньше сказал, что встреча с моей парой сделает из меня настоящего психа — ни за что бы не поверила. Но поди ж ты. Абсолютное стирание эмоциональных границ, за которыми уже не важно что и как, лишь бы не так, как есть. И не думала, что я могу быть такой. Даже извиниться собралась за своё поведение, но посмотрела на мрачное лицо оборотня и резко передумала. Вместо этого сосредоточилась на ином.
— Когда в следующий раз решишь меня похитить, позаботься не только о верхнем прикрытии, но и о нижнем белье, пожалуйста, — произнесла как можно более равнодушным тоном, пересаживаясь вперёд и кидая ему на колени футболку.
Послышался отчётливый скребёт зубов. Пальцы на руле сжались до побеления.
— Оно тебе не нужно, — обронил тот холодно, скользнув по мне мимолётным взглядом.
И вновь уставился на дорогу.
— Это почему же?
Эмоции улеглись, позволяя мыслить здраво. Хотя едва ли мои мысли можно назвать такими, так как здравого из них — только парное притяжение. Всё остальное — сплошь эротическое безумие. И похоже, не у меня одной.
— А зачем оно тебе?
— Для приличия? — съехидничала, поправляя наряд.
Роман тут же перехватил за запястье. Немного помедлил, а затем показательно медленно поднёс к своим губам и прижался к внешней стороне ладони в подобии поцелуя. Как током ударило. Он распространился по всем моим венам, затопив их жаркой лавиной возбуждения.
— Перед женихом своим будешь из себя приличную строить, — прошептал тихо. — Мне и так сойдёт, — отпустил запястье и вернул внимание дороге.
Вот только плечи напряглись уж чересчур заметно, вынуждая меня вернуться к размышлениям о том, как он узнал, где меня искать. Может ли быть такое, что он почувствовал, как мне плохо без него? С другой стороны, чего я мучаюсь догадками, когда могу спросить его о том прямо?
— Откуда у тебя эта дебильная информация?
Отняла руку от его лица и нормально уселась в кресле, глядя прямо перед собой.
— Дебильная? — переспросил с ядовитой ухмылкой Роман. — С чего это вдруг она стала дебильной? Или ты здесь не ради того, чтобы за местного вожака замуж выйти? А может, у твоего отца помутнение рассудка, и он… слегка ошибся? — закончил ехидно.
У папы?
То есть, это он ему сообщил?
Да ладно?
И добро получается дал на нашу парность? Иначе как Роман преодолел границы эмирата, и теперь спокойно разъезжал на хаммере Алекса, не волнуясь, что его найдут? Потому что на законных основаниях прилетел за мной. Нет, в то, что Роману не нужно ничьё разрешение, я знала. Захотел бы и так нашёл и вернул. Но он пошёл официальным путём. Почему? И что такого наговорил отцу, что тот сдался?
Пока строила гипотезы, автомобиль свернул к парковке одного из популярных ресторанов города и, немного погодя, остановился. Как и я прекратила строить догадки и вспомнила о том, что так и не ответила ему.
— Она изначально дебильная потому что, — сказала хмуро. — И ты ошибаешься, если думаешь, что я здесь по своей воле.
Ответа дожидаться не стала. Вышла из машины, с горечи хлопнув дверцей сильнее, чем намеревалась.
С тоской осмотрела стоянку и направилась в сторону входа в здание, где располагался индийский ресторан. Удалось даже пару шагов пройти. Вышедший из машины следом за мной оборотень, быстренько догнал и схватил за руку, развернув к себе лицом, вынудив остановиться.
— А разве… нет? — спросил совсем тихо.
В глазах цвета грозового неба вновь засверкали медные переливы. Посмотрела на него с грустной ухмылкой.
— А сам как считаешь? Реально веришь, что я стала бы к тебе приставать, если бы собиралась замуж за другого? Да я, чтоб ты знал, в тот вечер не просто пришла к тебе, потому что ты попросил, а сбежала из дома к тебе, потому что папа решил отдать меня Алексу, только чтоб я тебе не досталась. А ещё, если ты вдруг забыл, я несколько раз просила тебя дать мне высказаться, но ты не захотел меня слушать, — снова начала заводиться. — Зато сам с удовольствием наделал кучу выводов и свалил, даже не попытавшись выяснить правду. Бросил меня! — заявила с отчаянием, вспомнив момент, когда он выпрыгнул в окно, опять не захотев меня услышать. — Ты прям как… папа! — махнула свободной рукой в пустоту. — Вы оба не слушаете меня, принимаете решения за меня, а потом, когда понимаете, что они не совпадают с моими пожеланиями, обвиняете меня в дурости! И знаешь, да, вы оба правы! Я — дура! Причём полная! Потому что влюбиться в того, кому ты не нужна, и кто тебе о том постоянно напоминает, только такая и может!
Хотела ответить спокойно и с безразличием в голосе, коротко, без лишних слов, но не вышло, а под конец вовсе не сдержала истеричных ноток.
Да пошёл он!
Резко дёрнула рукой, отбирая запястье из хватки волка, и чуть ли не бегом направилась ко входу в здание. Нужно срочно успокоиться, пока опять не дошла до грани того состояния, за которым не остаётся ничего разумного. А в ресторане, насколько помнила, очень уютная и приятная атмосфера — самое то, чтобы расслабиться. К тому же с балкона открывался безумно красивый вид.
Я как раз сделала шаг через порог, когда поняла, что оттуда кто-то выходит. Среагировать не успевала, вот и врезалась в мужчину на всём ходу. По инерции меня откинуло назад, нога зацепилась за порожек, и если бы не догнавший меня Роман, я бы непременно упала.
— Ой, — прокомментировала происходящее. — Прошу прощения, я не хотела, — повинилась на английском, в надежде, что меня поймут, и посмотрела на того, с кем так некрасиво столкнулась.
На меня со смешинками в жёлтых глазах глядел Амин аль-Хайят — альфа соседствующего с Александром клана песчаных волков. Его я в последний раз видела в семнадцать лет в Лондоне, где проходил ежегодный совет глав всех кланов оборотней мира, куда папа согласился взять и меня. На самом деле запомнила мужчину очень обходительным и постоянно делающим комплименты. Вот и сейчас он улыбнулся, галантно склонив голову в качестве приветствия.
— Если здесь и нужно кому просить прощения, то это точно не вам, прекрасная Аврора, — произнёс оборотень с лёгким акцентом на моём родном языке. — Честно говоря, узнал вас сейчас только по волосам и глазам. Вы изменились с нашей последней встречи, — одарил восхищённым взором, отчего я покраснела и смутилась. — Стали ещё прекрасней, — вынес вердикт своему осмотру. — Хотя и в прошлый раз вы знатно переполошили всю нашу верхушку. Даже я подумывал предложить вашему отцу свою кандидатуру на роль вашей пары, — негромко рассмеялся с волнующей хрипотцой.
Вопреки сказанному, в его эмоциях я не заметила ни грамма похоти, лишь любопытство, заинтересованность и всё тоже неподдельное восхищение в мою сторону. И это так приятно оказалось, что я не сразу нашлась с ответом. Лишь когда мои плечи сжали до боли, вынырнула из пленяющих словесных оков араба.
— Рязанов, — кивнул араб следом, обратившись к Роману. — Не знал, что ты вернулся из своей самовольной ссылки.
Мой волк промолчал. Судя по эмоциям, едва сдерживался, чтобы не накинуться на нашего общего знакомого. И вот знала, что не стоило дразнить опасного хищника, но уж слишком ярко пылала ревность, чтобы удержаться от подобного. Хотя отвечала я арабу всё равно максимально отстранённо.
— Здравствуйте, Амин, — улыбнулась я обладателю кошачьих жёлтых глаз. — Я очень рада снова вас видеть. И с папой вы в точку попали, — пожала одним плечом, привлекая к нему внимание собеседника. — После посыпавшихся от большинства альф предложений, он зарёкся брать меня с собой вообще хоть куда-то.
— Я бы на его месте вовсе вас туда не приводил, — понятливо улыбнулся Амин, сделав вид, что в молчании моего спутника нет ничего особенного, после чего посмотрел на часы и вновь уже виновато на меня. — К сожалению, мне сейчас необходимо идти, но, надеюсь, мы непременно пообщаемся с вами подольше при следующей встрече. Александр говорил, у вас очень красивый голос. Надеюсь услышать, как вы поёте, — вновь склонил голову оборотень, на этот раз в качестве прощания. — Рязанов.
Бросил на альфу клана серых волков взор полный насмешки, а после послал мне очередную улыбку, от которой у любой нормальной девушки ноги бы подкосились непременно, и поспешил обойти нас. За ним проследовала охрана из двух волков. Я же стояла и с лёгкой полуулыбкой смотрела вслед оборотню.
Надо же какое солнечное существо!
На свою пару смотреть принципиально не стала, передёрнула плечами, сбрасывая с них чужие руки, и, наконец, вошла в здание.
Вопреки исходящим от Романа эмоциям, внешне он выглядел вполне хладнокровно. И даже когда администратор проводила нас до свободного столика на балконе, вежливо отодвинул стул, прежде чем усесться самому. Правда, ни единого слова не обронил, хотя в глазах по-прежнему сверкали росчерки молний.
— Уже определились, что будете заказывать, или подойти позже? — поинтересовался на английском подошедший официант после традиционного вежливого вступления.
Роман и тут смолчал. Лишь показательно выгнул бровь, придвинув меню ко мне ближе, тем самым обозначая, что решать буду я. Пожала плечами и заказала нам обоим несколько видов блюд, начиная от ненавистного мне супа (это для Романа) и заканчивая мороженым.
К вскоре принесённой еде он не притронулся. Скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула, внимательно наблюдал за тем, с каким огромным аппетитом поглощала съестное я сама.
— Что, аппетита нет? — поинтересовалась с равнодушным видом. — Зря. Очень вкусно на самом деле, — протянула ему вилочку с наколотым на ней кусочком рыбы.
Мужчина тяжело вздохнул, скользнув взглядом по предложенному. Едва заметно скривился и отрицательно покачал головой.
— Не голоден, — пояснил бесцветно.
— У вас, мужчин, и такое бывает? — искренне удивилась.
Учитывая, сколько ели все знакомые мне, да и он сам…
— А сладкое любишь? — уточнила.
— В этой жизни вообще мало чего есть, что я бы действительно любил. И сладкое в этот список не входит, — отозвался всё в том же тоне, продолжая сверлить меня пристальным взором.
— Я помню, да, — улыбнулась через силу, отвернувшись в сторону, и принялась с задумчивым видом разглядывать отблеск луны на водной поверхности.
Боковым зрением отметила, как оборотень болезненно поморщился, а потом вдруг резко сменил тему разговора:
— Как закончишь, отвезу тебя к твоему… Александру.
На этот раз он делал вид, что рассматривает окружающее пространство.
— Моему… Александру? — повторила за ним непослушными губами.
Как парализовало. И тело, и сознание. Так и не нашлась я с другими словами. Просто сидела и смотрела на оборотня, который… опять отказался от меня? Серьёзно?
— Зачем тогда приезжал и… — махнула рукой на окружающее нас пространство. — …всё это?
— Тебе было плохо. Твой отец попросил.
Вот он — мой разрушающий личность предел. Когда сознание не просто раскалывается на множественные осколки, а лишается понимания жизни. И ничего не остаётся в тебе, кроме этого всепоглощающего и подавляющего чувства пустоты и безразличия.
Вот почему он здесь так открыто.
Вот почему промолчал и никак не среагировал на мои извинения.
Ни они ему не нужны, ни я сама.
Он просто сделал так, как был вынужден.
Ничего, кроме…
Едва ли я понимала в полной мере, что делала дальше, когда отодвинула стул, поднялась и подобно роботу направилась на выход из ресторана. По коже то и дело пробегали мурашки холода, отчего горячий воздух улицы воспринимался чересчур болезненно, пока я шла к оставленному Роману автомобилю.
— Не нужно меня провожать, дорогу до квартиры жениха я помню отлично. Чувствую себя тоже замечательно, можешь больше за это не переживать, и отцу моему также передать, — бросила следующему за мной Рязанову. — Так что отдай мне ключи и дальше отправляйся по своим делам, от которых тебя так некстати отвлекло моё плохое самочувствие.
Оборотень на мои слова в очередной раз скривился, как от боли.
— Что-то не припомню, чтоб ты успела занять пост Верховного, чтобы указывать мне, что делать, а что нет, — отозвался, прежде чем разблокировать сигнализацию машины. — Садись, — велел следом, открывая для меня дверцу с пассажирской стороны.
— Как и ты, — вернула я ему, усаживаясь за руль.
Судя по медному разливу в сером взоре, оборотню явно не понравилось такое моё своеволие. Да и пусть. Почему я должна думать о его чувствах, когда ему самому на мои плевать? А потому завела двигатель и вывела хаммер на главную автостраду, сразу втопив педаль газа до упора.
Просто отпустить и забыть всё это, как страшный сон…