Тишина. Она окружает меня со всех сторон. Никогда такой не слышала. Наверное, что-то подобное ощущаешь, когда только зарождаешься в утробе матери. Никакого гула машин за окном, никаких криков за стенкой и скрипа кровати. Нет ничего, только ты, тишина и спокойствие. Все проблемы кажутся такими далекими и незначительными, словно колыбельную тебе поет сама вечность. Она окутывает мягким покрывалом, защищает и оберегает, а потом мир вдруг обрушивается на тебя болезненным шумом.
Я затыкаю уши и вываливаюсь из арки, тяжело хватая ртом воздух. Огромная, залитая солнцем комната, вокруг люди. Они все разговаривают, и я их ненавижу. Внезапно колени подкашиваются, я падаю вперед и готовлюсь познакомиться с полом, но меня аккуратно ловят.
– Вы в порядке? – знакомый голос.
Поднимаю взгляд и вижу того самого пирата. Он крепко сжимает мою талию и внимательно, почти участливо смотрит. Кожа под его ладонями пылает даже сквозь ткань платья. В ушах все еще шумит, но на этот раз от гнева. Вот ты и попался, одноглазый. Только на этот раз у него нет пиратской повязки, а в правый глаз вставлена какая-то сиреневая линза, похожая на монокль. В остальном это все тот же пират: впалые щеки с легкой небритостью, острый карий взгляд и усмешка. Он тоже меня узнал.
– Верни меня домой, – шепчу и вцепляюсь ногтями в его плечи. Через плотную ткань ему это как мертвому припарка. Надеюсь, хоть пару затяжек оставлю.
– Нет.
Резко ставит на ноги и отпускает. Окидывает странным взглядом, понимаю причину лишь через пару мгновений. Мое платье. Плотно облегающий грудь лиф трещит по швам, глубокий вдох – и ткань впереди разъезжается, являя миру мои новые, вполне себе видимые достоинства. Они что, выросли?
– Твою мать! – срывается с губ, когда я пытаюсь закрыть грудь руками.
Эффектное появление – наше все, и те два идиота с матрасом оказались только цветочками. Полный третий, который не влезает в пуш-ап под единичку, их только что уделал.
– Зачем тебе домой? Твои шансы успешно выйти замуж только что выросли. – Пират бросает на грудь оценивающий взгляд. – Примерно в два с половиной раза.
Щелкает своими восхитительными длинными пальцами, прикосновения которых еще помнят мои позвонки. Черный сюртук с золотой вышивкой на рукавах появляется из ниоткуда и плавно опускается мне на плечи.
– А если я не хочу замуж?
– У тебя нет выбора. Это призвание. Ты – Нежный Свет. Не трать дар на всякую ерунду.
Мужчина делает шаг вперед и застегивает пуговки на сюртуке, как ребенку. Украдкой рассматриваю его. Все как я запомнила: высокий брюнет, ровный нос, четко очерченные губы, чуть смуглая кожа, безмерно привлекательный и… Лучше бы я с ним не встречалась.
– Может, я сама решу, на что мне тратить дар? Ты даже выбора не дал, просто притащил сюда, чтобы продать.
– Это будет выгодная сделка с подвохом. – Заканчивает с пуговицами и криво усмехается.
– Жена с характером цербера – тот еще подвох.
Этот гад хмыкает, разворачивается и уходит.
– А ну, стоять! Черт!
Попытка догнать провалена. Он застегнул сюртук, превратив меня в кокон, хоть бы руки в рукава дал просунуть. Сволочь. Ненавижу.
– Эй, смотрите! Начинается! – громко кричит кто-то. – Кошмар какой!
Люди вокруг меня приходят в движение и бегут к высоким сводчатым окнам. Я выпутываюсь из злосчастного сюртука и чудом успеваю занять место рядом с самим подоконником. Под удивленными взглядами подруг по несчастью чертыхаюсь и вновь застегиваю пуговицы.
На широкой посыпанной мелкими серыми камешками дороге стоят девушки. Они испуганно жмутся друг к другу, образовывая круг. Что за…
Только потом замечаю, что высокие кованые ворота с красивым гербом в виде раскинувшей крылья птицы отделяют девушек от толпы мужчин. Их много. Очень много. Они машут, что-то кричат. Кто-то на ходу скидывает рубашки и поигрывает мышцами. Крепкие молодые парни в простой одежде.
– Смотри внимательно, – слышу за спиной шепот, от которого мурашки по коже. Пират вернулся, чтобы насладиться зрелищем.
Смотрю не отрываясь. Открываются ворота, и мужчины врываются на территорию замка. Самые шустрые хватают девушек, закидывают на плечи и уносят прочь. Вокруг свалка человеческих тел, драка. Кто-то дерется за понравившуюся девушку, кто-то, кажется, дерется просто так. Одному парню уже сломали нос, он весь в крови, но борется до последнего.
– Что это? – боюсь обернуться.
– Это иномирянки, которых не выкупили на аукционе, и местный Нежный Свет после четвертого аукциона. Простые люди тоже хотят Свет. Мы даем им его бесплатно.
Я дрожу. От страха или от возмущения, сама не знаю.
– Это варварство. Бесплатно? – разворачиваюсь резко и почти впечатываюсь лицом в широкую грудь. – А о девушках вы подумали? Каково им? Мы что, бесчувственные деревяшки или объедки со стола, которые можно швырнуть голодным псам?
Понимаю, что кричу и вокруг нас уже собираются зрители. Шоу на подъездной дорожке закончилось, продолжение здесь, совсем рядом. Я наступаю на этого чертового пирата. Он делает несколько шагов назад и застывает.
– Верни. Меня. Домой, – шиплю по словам.
– Нет.
Ловит мою руку на подлете. Мы так и замираем. Я злая, как дикая кошка, которой наступили на хвост. И он – спокойный, со своей бесящей ухмылкой. Сильнее меня. Он это знает.
– Архимаг! – вопль эхом отражается от каменных стен зала. – Ты что устроила, негодяйка? – налетает на меня круглое недоразумение, оно же Нимирь. Мужчина отпускает мою руку, и она безвольно опадает. Кажется, истерика выкачала из меня все силы или этот гад еще и чужой энергией питается? Вампирюга.
– С вами все в порядке? – хлопочет вокруг него Нимирь.
– С головой у него не в порядке, как и у вас всех, – бурчу себе под нос.
– Ах ты, неотесанная…
Кажется, у архимага хватать женщин за запястья – профессиональный навык. Я не успеваю уклониться, как рука Нимирь замирает в воздухе. Пират крепко держит ее, не давая ударить.
– Не стоит, тетушка Нимирь. Это недоразумение, и нам не нужны синяки.
Круглая переводит ошарашенный взгляд с архимага на меня в сюртуке с чужого плеча и обратно. Выдыхает.
– Как скажете, архимаг. Но если эта звезда снова будет скандалить, я ей устрою взбучку.
– Сначала проведите девушкам презентацию и покажите фильм. Они должны знать, почему здесь и понять свою значимость. Тогда, я уверен, истерик будет намного меньше.
– Хорошо, архимаг.
Делает кривенький реверанс и, когда архимаг скрывается за резной дверью из темного дерева, смотрит на меня так грозно, что я понимаю: один враг у меня уже есть.