Глава 3

ЛИЗА

Завтра мой первый учебный день в супер-Академии. Кирилл вовсе не занимался сборами – бегал на тренировки и по друзьям все три дня, пока я перекладывала стопки новых тетрадей и ручек.

Я очень люблю различного рода письменные принадлежности и просто обожаю новые тетради и книги – свежая бумага пахнет для меня просто умопомрачительно. Для меня огромное удовольствие открыть новую тетрадь, взять в руки новую гелевую ручку и что-нибудь нарисовать. У меня есть целые блокноты, изрисованные моими мыслями. Я обожаю рисовать и собираюсь поступать учиться на дизайнера. Скоро помимо академии у меня по субботам ещё будут курсы подготовки.

На застеклённом и утеплённом балконе моей мансарды Павел Сергеевич сделал для меня маленькую мастерскую художника. Там даже полы с подогревом, и можно зимой босиком ходить. Балкон огромный, почти как обычная комната. На подиуме стоял мольберт, а к нему прислонены пачки замечательной и очень дорогой бумаги для акварели и холст для масла. Красками я тоже очень люблю писать, и у меня довольно неплохо получается. Некоторые работы мама развесила по дому, которые Кирилл любезно окрестил «каля-маля», остальные хранит в отдельной папке, мечтая, что когда-нибудь я стану знаменитым художником.

Рядом с подиумом стоял небольшой шкаф с различными красками, баночками, кистями и примочками для радостей художника. Напротив мольберта установили небольшой мягкий диванчик, лицом к окну – чтобы можно было отдохнуть от работы и просто полюбоваться закатом в огромное до пола панорамное окно. Оно выходило на лес, и можно было не стесняясь сидеть на этом балкончике хоть в трусах – никто не увидит.

Моя комната для меня – моё убежище и моё сокровище. Я очень благодарна Павлу Сергеевичу от всей души. А Кирилл… Когда-нибудь он прекратит. В каком-то смысле я понимаю его. Ревность к отцу из-за меня – Павел так хорошо обо мне говорит, даже ставит в пример: вот, мол, Лиза молодец, сидит, перебирает тетрадки, а ты носишься на своём байке по посёлку. Я бы тоже, пожалуй, обиделась. Мне нравится брать в руки новую бумагу, а Кириллу – нет. Разве мы обязаны быть одинаковыми и любить одно и то же? А я байков боюсь и никогда не каталась на них, что ж теперь, меня за это тоже упрекать, что я трусиха?

Мне кажется, что когда отчим так делает – его сын ненавидит меня ещё сильнее. Но может быть, когда-нибудь он привыкнет ко мне? Очень на это надеюсь, потому что его выпады, всегда неожиданные и бьющие в цель, словно бросок кобры. Придётся запасаться терпением, хотя, признаться, я не особенно сильная духом… Но выбора у меня нет.

Вечером ко мне заглянула Светка и потащила на тот самый балкон. Улеглась на диван, закинув ноги, заняла весь его разом и стала наслаждаться видом сосен из окна. Мне пришлось присесть на подушку рядом с диваном.


– Ну, как прошла встреча со злым братцем?

– Очень тепло. Даже горячо.

Литвинова с удивлением уставилась на меня. О чём только думает?

– Оскорблений снова выше крыши. Мама готовит отвратительно, а я вообще – Гуфи и Чучело.

– Вот гад, а, – хлопнула Светка по подлокотнику дивана рукой. – Никак не уймётся. Противный какой. Ну, насчёт готовки – это он точно насолить просто хотел.

– Это понятно. Ест потом бутерброды по ночам. Так и не кушает мамину еду, между прочим. Только то, что готовит домработница Павла Сергеевича.

– Да уж, настырный ведь. А ты-то Гуфи почему?

– Вышла в кухню ночью в платье с изображением этого персонажа. И он меня засмеял, теперь только так и зовёт. Или Чучело. Смотря какое настроение.

– Говнюк, – процедила сквозь зубы Света. – Ты вовсе не чучело. С чего вдруг он тебя так обозвал?

Я лишь пожала плечами.

– Откуда мне знать? Назвал, и всё. Причин не объяснил. Да и боюсь, мне они не понравятся. Уточнять не решилась.

Понимаю, конечно, что вовсе и не чучело я. Многие зовут меня симпатичной и даже красивой. Но всё равно по самооценке ударили его обидные слова.

– А ты бы не в платье с Гуфи ходила по дому, а в какой-нибудь привлекательной маечке. Глядишь, братик бы к тебе и переменился.

– Свет, – хлопнула я себе по лбу. – Ну, ты уж вообще. Мы, если ты не забыла, сводные брат и сестра.

– Ключевое слово «сводные». Не родные же. Такой красавчик в доме. Может, стоит попытаться влюбить его в себя? Сразу шёлковый станет.

– Нет уж. Не дай Бог. Да и не видит он во мне девушку. Я для него – ребёнок, Гуфи и Чучело. Даже если голая приду к нему, всё равно найдет что-нибудь, над чем посмеяться, и выгонит из комнаты. Да и есть у него девушка, наверное. Об этом мне неизвестно, но какие-то девчонки с ними катаются вечерами.

– Тогда не знаю, – развела руками Светка. – Придётся терпеть, пока академию не закончишь. Остался всего год и ты поступишь в институт, где Кирилла уже не будет.

– Да, придётся. В конце концов, в этом доме так здорово, что я даже готова потерпеть этого… волчонка.

– Почему волчонка?

– Из-за взгляда. Ты его просто не видела ещё вживую.

– Кхм… Понятно. Ну, а дом, конечно – высший балл. Ваш Павел Сергеевич – мужик что надо.

– А ты как сходила на свидание? – вспомнила я и о делах Литвиновой.

Нехорошо говорить только о себе.

– М-м-м… – промурлыкала довольно девушка и мечтательно прикрыла глаза.

Ну, ясно. Можно дальше и не слушать. Сейчас начнёт петь хвалебные оды своему Жене.

Светка достала телефон и стала показывать мне все сто пятьдесят фотографий Евгения в соц. сети. Женя ест, Женя пьёт воду, Женя спит – очень познавательно. Хорошо, как на унитазе сидит, фоток нет. На десятой я всё уже поняла и попросила подругу перейти к рассказу о свидании – ведь не уйдёт, пока всё мне не расскажет в подробностях.

Они вместе ходили на какую-то вечеринку, даже пили алкоголь и в конце вечера целовались целый час. Я не одобряла эту идею – целоваться с малознакомым парнем, да ещё после алкоголя, но Литвинова и слушать меня не будет, занудой и ханжой обзовёт. А мне обзывательств и так в последнее время хватает с лихвой.

Выпроводила неугомонную брюнетку только после рассказа длинною в жизнь о её новом парне – ей ещё добираться из посёлка на автобусе, пока ходят.

* * *

Кирилл ушёл на улицу после беседы с отцом и вернулся домой около полуночи. Его совершенно не волновало завтрашнее утро – утро первого сентября. Я в это время спустилась выпить воды в кухне, как он вошёл в дом и зажёг свет.

– О, Гуфи, – окликнул он меня насмешливо. – Ты чё это не спишь, или хотя бы не смотришь мультики в постельке? Ну-ка двинься, я тоже пить хочу.

Он пихнул меня в бок, чтобы отошла от фильтра, вода из стакана расплескалась мне на лицо и одежду. Я сделала несколько шагов в сторону с недовольным видом. Поставила свой стакан и вытерла облитые губы тыльной стороной ладони. Перевела взгляд на парня, который завис со стаканом возле рта и наблюдал за тем, как я утираюсь. Увидев, что я это заметила, он сморгнул и осушил воду залпом. Я пошла обратно в комнату, уже у лестницы услышала язвительное в спину:

– Я смотрю, в том магазине детском, где ты шмотки покупаешь, к Гуфи подвезли пижамку с сердечками? Очень мило. Можешь платье на выпускной не покупать.

Я лишь нервно тряхнула распущенными, чуть взлохмаченными волосами и пошла гордо вверх по лестнице. Ну, с сердечками у меня штаны и маечка спальные, и что? Мне нравится. Придурок. Хлопнула бы дверью от души, но ночь на дворе, и родители спят.

КИРИЛЛ

Хлебнул ещё воды, чтобы привести мозги в чувство.

Что это со мной? Я разглядывал Лизу? Это же та самая Лиза, Чучело.

Стоит признать, не такое уж она и Чучело. Ляпнул тогда первое, что в голову пришло, чтобы обидеть её. Очень даже симпатичное лицо, глаза такие огромные и выразительные, как смотришь в них – так будто провалился куда-то. Да и фигура всё-таки ничего, и вовсе даже не детская – в этих облегающих леггинсах для сна и маечке отлично видно девчачьи округлости, которые у неё однозначно есть.

Чёрт, лучше пусть носит свои балахоны, а то невольно заглядываться начинаю. Она, конечно, вовсе не мой типаж, и такие «дети» мне никогда не нравились, но я ведь засмотрелся ей вслед и, когда она вытирала рот, почему-то задумался: что будет, если слизать эту воду с её детских пухлых губ прямо сейчас?

Хорошо, вовремя себя одёрнул. Это не та девочка, с которой можно поиграть таким образом. Для меня это ничего не будет значить, а для неё наверняка целое событие. Будет таскаться ещё за мной как щенок везде, и так стыдно с ней в академию завтра ехать. Все уже наслышаны о том, что у меня теперь есть «сестричка», и с нетерпением ждут её в лицее. А приедет этот ребёнок без грамма косметики, с косичкой и дешевыми украшениями в детских ушках – отлично просто. Это ли не Чучело? Ещё какое.

Не понял сам, откуда во мне такие перемены вдруг в её сторону, но это всё чушь собачья – мне вовсе не интересна эта Гуфи. Ведь ещё несколько дней назад она вызывала лишь смех в своём платье с мультяшками. А сегодня что за бред лезет в голову рядом с ней?

Упрямо тряхнул головой и пошёл спать.

Загрузка...