Немного порочный

Глава 4

Дождь продолжал стучать в окно. Он не прекращался всю ночь. Сегодня утром отправиться в путь будет невозможно. Может быть, в свете последних событий приключение продлится еще немного.

Джудит не открывала глаз. Она лежала на боку, под головой у нее находилась теплая рука Ральфа, другая покоилась у нее на талии. Ноги их переплелись. Ральф еще не проснулся и дышал глубоко и ровно. От него пахло одеколоном, потом и чем-то неуловимо мужским. Джудит этот аромат показался удивительно приятным.

Прошлой ночью она определенно была пьяна, иначе не позволила бы себе даже подумать о том, что совершила. Теперь у нее немного болела голова, и это лишний раз убеждало молодую женщину в том, что с вином следовало обращаться осторожнее. Сегодня утром она полностью смогла осознать, что произошло. Это не было связано с тем, что она стала падшей женщиной, – такое незначительное обстоятельство ровным счетом ничего не значило для ее будущей жизни на положении бедной родственницы и увядающей старой девы. Нет, просто Джудит поняла, чего будет лишена всю оставшуюся жизнь. Прошлой ночью она была уверена, что удовлетворится воспоминаниями. Сейчас этой уверенности как не бывало.

Кроме того, сегодня утром ей пришла в голову еще одна мысль. Боже, должно быть, вчера она действительно безобразно напилась! Она легко могла забеременеть во время вчерашних совокуплений. Стараясь не поддаваться панике, Джудит начала глубоко и часто дышать. Ну что же, скоро все станет ясно. Месячные должны начаться через несколько дней. Если ничего не случилось…

Лучше подумать обо всем этом после.

Вчерашняя ночь была просто волшебной. Его уверенность в том, что она актриса и опытная куртизанка, подтолкнула ее к тому, чтобы начать играть. Раньше такого никогда не случалось. Четыре бокала вина, несомненно, тоже внесли свою лепту. Джудит с трудом могла поверить, что все произошло наяву: то, что сделала она; то, что он сделал с ней; то, что они вытворяли вместе… и то, как это было прекрасно, какой чувственный восторг она при этом испытывала.

Она никогда не подозревала, что сможет перешагнуть через годы строгого духовного воспитания и превратиться в распутницу. Молодая женщина прислушалась к стуку капель, моля Бога, чтобы дождь никогда не кончался.

Ральф громко зевнул ей в ухо и, не отодвигаясь, лениво потянулся.

– М-м-м, – пробормотал он, – я счастлив обнаружить, что все это не просто восхитительный сон.

– Доброе утро. – Джудит повернулась к нему лицом и тут же покраснела, устыдившись обыденности своих слов.

– Утро и в самом деле доброе. – Ленивый взгляд голубых глаз был прикован к ее лицу. – Мне кажется или я на самом деле слышу шум дождя за окном?

– Осмелюсь сказать, – начала Джудит, – что ни один экипаж не рискнет путешествовать по проезжей дороге в такую погоду. А вы рискнете здоровьем своей лошади или вашим собственным?

– Ни тем, ни другим. – В глазах Ральфа заплясали чертики. – Полагаю, это означает, что мы застряли здесь еще на день и даже, возможно, на ночь. Клер, вы можете представить себе перспективу более ужасную?

– Если как следует подумать, то, пожалуй, смогу, – ответила она, наблюдая за расцветающей на его губах улыбкой.

– Мы умрем от скуки, – продолжал дразнить ее Ральф. – Как будем коротать время?

– Придется всерьез поразмыслить над этой проблемой, – произнесла Джудит наигранно мрачным голосом. – Может быть, вдвоем мы придем к определенному решению.

– Если не удастся ничего придумать, – вздохнул Ральф – у нас не будет другого выбора, кроме как оставаться в постели и терять драгоценное время, пока не закончится дождь и дороги не подсохнут.

– Как скучно.

Ральф не отрывал от нее глаз.

– Скучно, – повторил он, понизив голос, – да, действительно.

Мгновенно осознав смысл его слов, Джудит вспыхнула и расхохоталась.

– Это у меня нечаянно вырвалось.

– Что нечаянно?

Она снова рассмеялась.

– Тем не менее, – Ральф вытащил руку у нее из-под головы, отодвинулся и сел, свесив ноги с кровати, – самую скучную часть программы придется отложить на потом. Я собираюсь позавтракать, я быка могу проглотить. Ты голодна?

Да, и очень сильно. Жаль, что у нее почти не осталось денег. Ральф заплатил за комнату и ужин и, скорее всего, сделает то же самое сегодня вечером. Нельзя же, в самом деле, ожидать, что он все время будет за нее платить. – Мне будет достаточно чашки чая, – сказала она.

Выбравшись из постели, он повернулся и посмотрел на девушку, потягиваясь и совершенно не стесняясь своей наготы. А почему он должен стесняться? Он был великолепно сложен. Джудит не могла отвести от него глаз.

– Не слишком удачный комплимент моим способностям, – заметил он, глядя на нее с насмешливой улыбкой, – учитывая, что после хорошего секса у человека пробуждается волчий аппетит. Но ты хочешь только чай?

Слово «секс» никогда не произносилось вслух в доме священника и в любой компании, в которой Джудит приходилось бывать. Она избегала произносить это слово даже про себя, каждый раз подбирая синоним. Ральф же выговаривал его так, словно для него это было частью повседневной жизни. Впрочем, сомневаться в этом не приходилось.

– Все было прекрасно, – Джудит села, прижав одеяло локтями к груди и подняв колени к подбородку, – и ты об этом знаешь.

Несколько мгновений Ральф пристально вглядывался в ее лицо.

– Насколько пуст твой кошелек? – внезапно спросил он. Джудит почувствовала, что краснеет.

– Понимаешь, я не думала, что придется по дороге где-то останавливаться, – попыталась объяснить она, – поэтому взяла с собой сумму, которой должно было хватить на однодневное путешествие. Я очень опасаюсь грабителей.

– Как может актриса твоего уровня в течение трех месяцев оставаться без работы? – поинтересовался Ральф.

– О, я не сидела без работы, – заверила его Джудит, – я специально взяла отпуск, потому что… потому что стала все время находиться вдали от дома. Я время от времени так делаю. И у меня есть деньги, просто в данный момент они не со мной.

– И где же находится твой дом?

Их взгляды встретились.

– В одном месте, – уклончиво ответила она. – Это уединенный уголок, мое убежище. Я никому не рассказываю, где он.

– Позволь мне догадаться, – предложил Ральф. – Ты гордая, независимая женщина, которая не позволяет ни одному мужчине защищать и поддерживать тебя.

– Совершенно верно, – подтвердила Джудит. Если бы только это было правдой!

– В таком случае сегодняшний день будет исключением, – сказал Ральф. – Я не стану предлагать тебе деньги за услуги. Я убежден, что наше взаимное влечение и желание удовлетворить его были взаимны. Но я буду платить за тебя все время, что мы пробудем здесь. Тебе не придется жить на хлебе и воде.

– А ты можешь себе это позволить? – обеспокоенно спросила Джудит.

– Я всегда придерживался мнения, – процедил Ральф, – что любой разбойник, который рискнет напасть на меня, сумасшедший или, во всяком случае, станет таким, когда я с ним расправлюсь. Я никогда не путешествую с пустым кошельком.

– У меня проснулся волчий аппетит, – улыбнулась Джудит. – Ты был великолепен, о чем сам наверняка догадываешься.

– Ага, – он наклонился ближе к ней, – у тебя на правой щеке ямочка… возле губ.

Это мгновенно отрезвило Джудит. Ямочка осталась после перенесенной в детстве болезни, и Джудит очень ее стеснялась.

– Она очаровательна, – сказал Ральф. – Я сейчас помоюсь, оденусь и спущусь вниз, Клер. Можешь присоединиться ко мне, когда будешь готова. Сегодня можно позавтракать в общем зале и посмотреть, что делается в мире. У нас впереди длинный день.

Джудит надеялась, что этот день будет длиться вечно. Сжавшись в комок, она проводила Ральфа взглядом до ширмы.

«Судьба, кажется, сдала мне неплохие карты», – подумал Рэнналф Бедвин. В обычное время вынужденная задержка в маленьком трактире в глуши обернулась бы сплошным кошмаром, принимая во внимание отвратительную погоду. При других обстоятельствах он бы костьми лег, но нашел бы способ как можно скорее добраться до бабушкиного поместья, невзирая на опасности путешествия в дождь. Тем более что до Грандмезон-Парк осталось всего каких-нибудь двадцать миль.

Однако сейчас сложилась совершенно иная ситуация, и, кроме того, бабушка даже не знала, что Рэнналф находится в пути, хотя подразумевалось, что он кинется к ней по первому зову. Можно было отложить приезд на недельку-другую, не опасаясь, что всех констеблей в округе поднимут на ноги в поисках пропавшего внука.

Когда Клер Кемпбелл появилась в дверях обеденного зала, на ней было бледно-зеленое хлопковое платье, еще более скромное, чем вчерашнее муслиновое. Волосы она гладко зачесала назад, заплела в косу и заколола узлом на затылке. По-настоящему классная актриса, решил Рэнналф, поднимаясь со стула и кланяясь ей.

Они не спеша поглощали обильный завтрак, посмеиваясь над необычностью своего положения. Потом трактирщик подал им свежие тосты и задержался на несколько минут, чтобы обсудить хозяйственные дела. Под конец он заметил, что после нескольких недель сухой жаркой погоды дождь явился для всех настоящим благословением. Его жена, принесшая кипяток, чтобы подогреть чай, наоборот, пожаловалась на непогоду, которая прибавила женщинам работы, потому что их мужьям и детям постоянно требовалось выйти за чем-нибудь во двор, так что вся грязь и слякоть оказывались на свежевымытых полах. Бедным женам приходилось начинать все сначала, причем никакие окрики и шлепки метлой на «разбойников» не действовали. Вообще-то, добавила хозяйка трактира, ругань ни к чему хорошему не приводит, потому что все бегут не во двор, а в дальние комнаты в доме, но даже если они и выскакивают под дождь, то тут же возвращаются, заново пачкая полы.

Клер рассмеялась и высказала свое сочувствие.

Не долго думая трактирщик и его жена пододвинули два стула, жена налила себе чашку чаю, муж принес кружку эля, и супруги устроились за столом для длительной беседы.

Рэнналфу стало смешно при мысли, что вот он, лорд Бедвин, сидит за столом в трактире, который со всех отношениях далек от совершенства, и запросто болтает со слугами. Его брат, герцог Бьюкасл, заморозил бы их обоих одним взглядом. Он заставил бы их замолчать одним движением руки или вопросительным изгибом брови. Одного взгляда на Быокасла было достаточно, чтобы ни один человек, если только он не барон по меньшей мере, не рискнул бы поднять в его присутствии головы, не дождавшись разрешения сделать это.

– А почему миссис Бедард ехала в почтовом экипаже, а вы на лошади? – неожиданно спросил трактирщик.

– Мы давно ломаем голову над этим вопросом, – вставила его жена.

Рэнналф встретился с Клер взглядом через стол, щеки девушки порозовели.

– Боже мой, – пробормотала она, – объясни им сам, Ральф.

Кажется, актриса именно она. Неужели так сложно придумать подходящую сказочку? С минуту Рэнналф всматривался в лицо Клер, но ее взгляд был полон ожидания так же, как и взгляды трактирщика и его жены. Он прочистил горло.

– Во время свадебного завтрака я не принял во внимание деликатных чувств моей молодой жены, – проговорил он, не отрывая глаз от Клер. – Некоторые гости выпили слишком много вина, и кое-кто, как оказалось, мои кузены, позволил себе несколько рискованных замечаний. Я рассмеялся, хотя и был поражен их откровенностью. Моей жене, напротив, было вовсе не смешно. И только потом я обнаружил, что она сбежала в брачную ночь.

Щеки девушки стали пунцовыми.

– Слышишь? – воскликнула жена трактирщика, толкнув мужа в бок внушительных размеров локтем. – Я же говорила, что они новобрачные.

– Я только вчера сумел догнать ее, – продолжал Рэнналф, заметив, что Клер закусила нижнюю губу. – Счастлив сообщить вам, что теперь я прощен за свой неуместный смех и все у нас хорошо.

Глаза девушки расширились. Жена трактирщика обратила на Клер нежный взгляд.

– Ничего не бойся, милая, – проговорила она, – в первый раз бывает хуже всего. Заметь, я не слышала никаких рыданий ночью и сегодня не вижу следов слез на твоем личике, так что, осмелюсь предположить, все было не так плохо, как ты ожидала. Думаю, мистеру Бедарду известно, как сделать все наилучшим образом. – Она заговорщически рассмеялась, заразив Клер своим весельем.

Рэнналф и трактирщик обменялись смущенными взглядами.

После завтрака Рэнналф и Клер вышли на улицу. Он был удивлен, когда она попросила взять ее с собой. Он собирался проведать свою лошадь и убедиться, что она не пострадала во время вчерашней езды под дождем и за ней хорошо ухаживали в конюшне. Сегодня утром Рэнналф хотел сам почистить и накормить ее. Клер надела полусапожки и плащ с капюшоном, и они пустились бегом через внутренний двор, перепрыгивая с одного островка травы на другой, чтобы не запачкаться грязью и навозом.

Откинув капюшон и сложив руки на коленях, Клер присела на чистый стог сена, пока Бедард занимался делом.

– Ты придумал отличную историю, – заметила она.

– Про то, какая ты пугливая невеста? Согласен с тобой. – Он лукаво улыбнулся.

– Жена трактирщика обещала сама убраться в наших комнатах и проследить, чтобы в оба камина подложили свежих дров. Думаю, это большая честь – пользоваться ее услугами, а не горничной. Мне кажется, нечестно так обманывать их, Ральф.

– Значит, ты за то, чтобы сказать правду? – поинтересовался он, похлопывая лошадь по морде. С виду животное было вполне готово к путешествию, хотя время от времени лошадь беспокойно пофыркивала. Видимо, ей не терпелось оказаться на свежем воздухе и пробежаться крупной рысью.

– Нет, – возразила Клер, – это тоже не выход. Если мы скажем правду, то дадим понять, как низко оцениваем их заведение.

Ральф ничего не сказал, только поднял брови.

– Как зовут твоего жеребца? – спросила Клер.

– Буцефал.

– Он настоящий красавец.

– Да.

Они надолго замолчали. Рэнналф закончил чистить Буцефала, выгреб из стойла грязное сено, заменил его свежим и задал коню корма. Удивительно в самом деле. Большинство знакомых ему женщин обожали болтать, за исключением его сестры Фреи. Кстати сказать, Фрея во всех отношениях была исключительной девушкой. Воцарившаяся в конюшне тишина совсем не смущала Рэнналфа. Он не чувствовал себя неловко под испытующим взглядом Клер.

– Ты любишь лошадей, – заметила девушка, когда, покончив со всеми заботами, Бедард прислонился спиной к деревянному парапету и скрестил на груди руки. – У тебя очень нежные руки.

– Неужели? – На его губах заиграла улыбка. – А ты разве не любишь лошадей?

– Мне нечасто приходилось иметь с ними дело, – призналась девушка. – Я, честно говоря, их немного побаиваюсь.

Продолжить беседу им не удалось, поскольку в этот момент появился конюший, которому жена трактирщика наказала передать господам, что в зале их ждет горячий шоколад. Молодые люди проделали обратный путь через двор, ловко огибая лужи. Дождь, похоже, начинал стихать.

Целых два часа пролетели за разговорами незаметно, и «молодоженам» подали ленч. Они обсуждали книги, которые читали, и войну, которая недавно закончилась поражением и пленением Наполеона Бонапарта. Рэнналф рассказал своей знакомой о своих братьях и сестрах, не назвав их настоящих имен и титулов. Он поведал Клер о Вулфрике, старшем из братьев; об Эйдане, офицере-кавалеристе, который недавно прибыл домой в отпуск, женился и решил подать в отставку; о Фрее, которая дважды чуть не вышла замуж за одного и того же мужчину, но, вынужденная уступить его другой женщине, сходила с ума от ярости; о красавце Аллине, своем младшем брате, и о Морган, младшей сестре, которая обещала стать непозволительно красивой девушкой.

– Если, конечно, – добавил он, – ее красота будет отличаться от твоей. Я имею в виду, если у нее не будет гривы волос огненного цвета, изумрудного оттенка глаз и фарфоровой кожи. – «А еще тела богини», – добавил он про себя. – Расскажи мне о своей семье.

Клер с удовольствием рассказала ему о сестрах: о Кассандре, самой старшей; о младших Памеле и Хилари и о своем младшем брате Брануэлле.

К тому времени как с ленчем было покончено, дождь превратился в мелкую морось. Если в ближайшие пару часов он окончательно прекратится, к завтрашнему дню дороги будут вполне пригодны для путешествия. Мысль об этом расстроила Клер. Казалось, что время бежит слишком быстро.

– Чем в этом городке можно развлечься? – поинтересовался Рэнналф у хозяйки, когда та подошла убрать тарелки, – кажется, их и впрямь сочли слишком важными постояльцами и не допускали, чтобы их обслуживала простая горничная. Та девушка подавала нескольким горожанам эль в соседнем зале.

– В такую погоду здесь особенно нечего делать, – сказала она, выпрямившись, уперев руки в бока и приняв задумчивое выражение, – сегодня ведь не ярмарочный день. Тут есть только церковь, да и та ничем не отличается от всех остальных.

– Есть ли здесь какие-нибудь магазины? – поинтересовался Рэнналф.

– Через дорогу есть большой магазин, – просветлев, сообщила трактирщица. – Рядом с ним ателье модистки и лавка кузнеца. Не думаю, правда, что вы нуждаетесь в услугах последнего.

– Мы сходим в магазин и к модистке, – сказал он. – Хочу купить жене новый чепец вместо старого, который она потеряла.

Чепец Клер – единственный, который она взяла с собой, – остался в потерпевшем крушение экипаже, о чем она рассказывала Ральфу накануне.

– О нет! – запротестовала девушка. – Правда, не стоит. Я не могу позволить…

– Принимай все, что он тебе предлагает, милочка, – подмигнула ей хозяйка трактира. – Уверяю, ты заслужила это прошлой ночью.

– Кроме того, – вмешался Ральф, – жены не должны спрашивать, на что их мужья тратят деньги, разве не так?

– До тех пор, пока эти самые деньги тратятся на жен! – Добродушно рассмеявшись, женщина собрала тарелки и удалилась на кухню.

– Я не могу позволить тебе… – начала было Клер. Наклонившись через стол, Ральф накрыл ее руку своей.

– Такая же чушь, как и то, что все шляпки в ателье окажутся отвратительными. Давай пойдем и посмотрим. Я хочу сделать тебе подарок, и речь идет не о том, заслужила ты его или нет. Подарок – это просто подарок.

– Но у меня нет достаточно денег, чтобы сделать подарок тебе! – в отчаянии воскликнула Клер.

Удивленно подняв бровь, лорд Бедвин поднялся со стула. Клер Кемпбелл и в самом деле оказалась гордой женщиной. Она сведет с ума многих потенциальных обожателей, если рискнет когда-нибудь появиться в одном из лондонских светских салонов.

Вопреки предсказаниям Ральфа абсолютно все чепцы в ателье местной модистки оказались сплошным кошмаром. Напрасно Джудит надеялась, что ей не придется испытывать неловкость, принимая подарки от Ральфа. Мисс Нортон на секунду скрылась в задней комнате и появилась оттуда, неся в руках еще одну шляпку.

– Вот, – возвестила она, бросив оценивающий взгляд на Ральфа, – я специально приберегла ее для особого покупателя.

Джудит с первого взгляда влюбилась в это произведение искусства. В руках модистки была соломенная шляпка с небольшими полями и красновато-коричневыми лентами. Шляпа была украшена букетиком шелковых цветов сочных оттенков осени. В то же время она не казалась вычурной, именно в простоте состояла ее главная привлекательность.

– Она подходит к цвету лица мадам, – заметила модистка.

– Примерь ее, – скомандовал Ральф.

– О, но я…

– Примерь ее.

Джудит подчинилась. Порхающие руки мисс Нортон ловко водрузили ей на голову шляпку, завязали широкий бант слева от подбородка и услужливо подали зеркало, чтобы молодая женщина могла полюбоваться собой.

Боже, шляпка удивительно шла ей. Огненно-рыжие волосы девушки спереди и сзади выбивались из-под полей. Все шляпки, которые ей приходилось носить раньше, выбирала мама (правда, с молчаливого согласия Джудит). Стоит ли говорить о том, что они были, призваны как можно лучше скрыть морковные волосы девушки.

– Мы возьмем ее, – сказал Ральф.

– О, но… – Клер резко развернулась, оказавшись с ним лицом к лицу.

– Вы не пожалеете, сэр, – вмешалась мисс Нортон. – Эта шляпка выставляет красоту мадам во всем совершенстве.

– Вы правы, – согласился Ральф, выуживая из кармана плаща кошелек внушительных размеров. – Мы возьмем эту шляпку. Мадам будет носить ее.

Джудит смущенно сглотнула. Настоящей леди строго-настрого запрещалось принимать подарки от джентльмена, с которым она не была обручена. И даже тогда…

Какая чушь! Как глупо после вчерашней ночи думать о том, что прилично леди. Кроме того, шляпка была лучшим из того, что она видела в своей жизни.

– Спасибо, – сказала Клер, заметив, сколько купюр Бедард отдал мисс Нортон. Ужаснувшись, Джудит закрыла глаза и вдруг испытала совершенно противоположное чувство – удовольствие от того, что стала обладательницей новой дорогой и красивой вещи. – Спасибо, – повторила она, когда они вышли из магазина и Ральф раскрыл над их головами большой старинный черный зонтик. Трактирщик настоял, чтобы молодые люди взяли его с собой на прогулку хотя трудно было назвать променадом те пять минут, которые они потратили на то, чтобы преодолеть болотистый луг между трактиром и магазинами. – Шляпка просто восхитительна.

– Хотя красота хозяйки ее затмевает, – заметил Ральф. – Зайдем в большой магазин?

В магазине чего только не было! Все вещи стоили очень недорого и выглядели кричаще, что могло удовлетворить только весьма невзыскательный вкус. Тем не менее, молодые люди внимательно рассмотрели все товары, склонив друг к другу головы и посмеиваясь над самыми нелепыми образчиками. Потом хозяин магазина завел с Ральфом разговор о погоде, которая наконец начала проясняться. Торговец с уверенностью предсказывал, что завтра утром будет светить солнце.

Вынув из ридикюля кошелек, Джудит быстро пересчитала его содержимое. К счастью, там было как раз столько, сколько ей было необходимо. Оставалось только надеяться, что завтрашний экипаж доставит ее к тетушке без всяких задержек, иначе ей не на что будет купить себе чашку чая. Честно говоря, Джудит было на это наплевать. Она взяла с полки небольшую табакерку, на крышке которой была выгравирована ужасно уродливая голова поросенка, и отнесла ее к кассе. Она заплатила за вещь, пока Ральф безуспешно пытался закрыть огромный зонт, который на обратном пути уже не мог им понадобиться.

Джудит вручила ему подарок, когда они вышли из магазина. Развернув оберточную бумагу, Ральф расхохотался.

– Значит, так ты меня оцениваешь?

– Будешь вспоминать обо мне всякий раз, когда захочешь чихнуть, – сказала Джудит.

– О-о-o, – протянул Ральф, расстегнув плащ и аккуратно убрав табакерку во внутренний карман, – я буду вспоминать о тебе, Клер. Я сохраню твой подарок. Ты потратила на него свои последние деньги?

– Нет, конечно, нет, – поспешила заверить его Джудит.

– Лгунья! – Ральф взял ее под руку. – Сейчас только день, и скука еще не успела загнать нас в постель, но, думается мне, этого недолго ждать. Как ты думаешь, в постели нам будет невыносимо?

– Нет, – возразила Джудит, у которой внезапно перехватило дыхание.

– У меня тоже такое чувство, – заметил Ральф. – Трактирщик и его жена отлично нас накормили. Надо бы нам как-нибудь нагулять аппетит, чтобы отдать должное прекрасному ужину, который они наверняка готовят для нас. Можешь придумать какой-нибудь способ?

– Да, – уверенно ответила Джудит.

– Только один? – прищелкнул языком Ральф.

Она улыбнулась. Девушка чувствовала себя красавицей в новой шляпке, ее подарок лежал у него в кармане плаща, и вдвоем они направлялись в трактир, где их ждала теплая постель. Впереди были целый день и целая длинная ночь. Она постарается превратить это время в вечность.

Джудит подняла глаза к небу, которое уже местами очистилось от туч и сияло голубизной. Лучше не смотреть вверх. Пройдет еще много часов, прежде чем наступит утро.