Ненавижу тебя, сводный брат!

Глава 37

Арслан неразговорчив, действительно, заметно что сильно устал, но сейчас мне не до того чтобы сочувствовать ему. Злюсь ужасно на его поведение. Почему он обращается со мной как с игрушкой? Я не хочу никуда с ним ехать вот так! Мне нужны объяснения. Но не могла же я устроить скандал в доме Тоитовых. Женя и ее родственники этого точно не заслуживают!

Арслан должен это понимать. Вот только судя по его бесстрастному лицу — ему все равно.

— Я думала, что мы едем в особняк, — замечаю дрожащим от ярости голосом, когда Эстемиров сворачивает в знакомое место. Он везет меня на квартиру Крюгера!

Для него я просто девушка для секса. Которая должна терпеть, даже если он появляется рядом с бывшей. Ничто не играет роли, кроме его удовольствия.

Он даже ничего не отвечает мне. Только на слове «особняк» заметно, как стискивает челюсти.

По инерции следую за ним в квартиру, внутренне закипая все сильнее. Никогда не закатывала скандал парню. Да что там, я даже с мамой всегда старалась сглаживать конфликты. Но сейчас я на грани истерики.

Входим в темное помещение, проскальзываю мимо Арслана, он включает свет. Обернувшись, вижу, как он раздевается, закатывает рукава рубашки, обнажая мускулистые предплечья с проступающими на них венами, и тут же забываю все что хотела предъявить ему.

Арслан открывает холодильник, кривится недовольно. Голоден? Бедняжка, почему не попросил Киру приготовить ужин? — язвлю мысленно.

Открывает стеклянную бутылку сока, пьет жадно. Скольжу по нему взглядом. Все так же спокоен и неотразим. А я — рассыпаюсь, разбиваюсь вдребезги. Мне нужны ответы.

— Я очень устала, и ты тоже, — начинаю первой.

— Да, в этом ты права, Ульяна. Идем лучше спать, я только душ приму, — кивает спокойно.

— Я не буду здесь ночевать. Вызову такси. Извини, но так не получится.

— Как?

— Ты ведь и сам понимаешь. Нам лучше позже поговорить…

До меня вдруг доходит, что я совершенно не умею отстаивать себя. Свою гордость, чувство достоинства. Наверное, это чувствуется, и тот, кто сильнее, легко начинает пользоваться этим.

— Может ты мне быстро и коротко объяснишь, в чем дело? Что на тебя нашло, почему ты из клуба сбежала? Я только зайти успел. Блядь, у меня была тяжелейшая неделя, я как проклятый пахал. Забесплатно. Потому что мне нахуй отцовские деньги не упали, — произносит с яростью. — Думал, что прилечу, и все закончится.

— Ты был со своей бывшей, а я молчать должна? — выкрикиваю нервно. Он все же заставил меня унизиться, произнести эти жалкие слова!

— Я стоял рядом с ней пять минут. Это проблема?

— Ты не сказал мне, что прилетишь сегодня! Но она была в курсе?

Глаза Арслана начинают наливаться яростью. Меня это пугает. Я ведь уже знаю какой он в гневе. Внушительные бицепсы наводят на мысль, с какой легкостью при желании он может причинить мне вред, если того пожелает. Гораздо лучше было бы молча уехать отсюда. Или покориться и лечь с ним в постель. Нет, не дождется! Я больше не буду безмолвной куклой!

Дрожащими руками достаю из сумочки телефон. Арс выхватывает его у меня из рук и швыряет его в сторону.

— Что ты делаешь?

— Чего ты хочешь от меня? Чтобы оправдывался, на коленях ползал? Я не из таких, Ульяна. Мне не нравятся подобные истерики. Я устал, блядь. Я просил тебя переехать в квартиру, которую купил для нас. Почему ты все еще в особняке, пляшешь под дудку моего отца? — рычит, видно, что его контроль находится на грани…

— Что ты такое говоришь? — меня обжигает как клеймом обида. — Я не игрушка, не содержанка. Я сама выбираю где мне жить и что делать.

Поднимаю телефон. Кажется, он в порядке. Я все еще могу вызвать такси…

— Почему ты торчишь там? Я не верю, что причина в малыше Нелли.

— Это твой брат, между прочим! Не просто какой-то малыш! — восклицаю с обидой.

— Мы сейчас не об этом говорим. Или ты решила свалить на меня абсолютно все проблемы? Я не говорю, что у нас их нет. Но давай не все сразу, — произносит Арслан устало, проходит к бару, наливает виски в бокал.

Я не понимаю, как дальше вести себя. Он такой отстраненный, холодный. Не чувствую любви от него. Зачем он привез меня сюда? Для секса?

От этой мысли становится тошно.

— Я хочу уехать, Арслан. Сейчас разговора не получится, я вызываю такси.

— Блядь, хватит издеваться, Ульяна. Я никуда не отпущу тебя.

— Ты не можешь мной командовать!

Залпом выпивает виски, подходит, снова забирает телефон. Стискивает меня в объятиях. Зарывается лицом в мои волосы.

— Хватит… Пожалуйста, малыш, — произносит со стоном. — У меня нет сил на все это.

На мои чувства? На потребность в признании?

Как у него вот так получается? Этот парень умеет одновременно влюбить в себя без памяти и раздавить сердце ледяными тисками равнодушия.

Я не могу противостоять притяжению. Но он не любит меня… Нисколько. Иначе, я бы, наверное, почувствовала…

Может ли он быть причастен к гибели мамы?

Его губы накрывают мои. Они такие требовательные, горячие, что я тут же обо всем забываю. Мне нравится, как колючая щетина царапает мою кожу. Я воспламеняюсь мгновенно, отчаянно отвечаю на поцелуи, стремительно тяжелеет низ живота. Арс прижимает меня к стене, поднимает в воздух, и я обхватываю его за шею, обвиваю ногами его талию. Кожа становится настолько чувствительной, что каждое новое прикосновение ощущается острее. Вкус и запах этого мужчины сводит меня с ума.

— Я не умею болтать, — произносит неожиданно, сжимая мое тело. Чувствую его горячее дыхание на своей коже. — Никогда не умел трепаться, чтобы затащить кого-то в постель или привязать к себе.

Тебе это было просто не нужно. Ты и так слишком хорош.

— Я готов поступками доказывать, что ты нужна мне. Сделаю так, что ты никогда не захочешь от меня уйти.

Он уже раздевает меня, а я не могу перестать анализировать его слова. Можно ли считать их признанием в любви? Так ли важны на самом деле слова? Чего я сама жду от наших отношений? Я ведь от всех скрываю свои чувства. Даже лучшей подруге не смогла признаться, насколько глубоко в них увязла. Боюсь осуждения. Боюсь, что будут отговаривать…

Арслан ничего не боится. Не скрывается…

— Почему ты был с Кирой? Вы еще вместе?

— Нет. Давно нет. Забудь о ней.

Снова закрывает мне рот голодным поцелуем. Мое платье трещит по швам.

— Эй, осторожнее, в чем я завтра…

Хотела добавить «домой поеду», но осеклась. Арслана это взбесит. Он очень нервно реагирует на особняк. Почему?

Я должна докопаться до правды. Это важно. Я чувствую, что в этом — суть всех наших недопониманий…

Арслан рывками избавляет нас обоих от одежды. Его большой палец уже играет с вершинкой соска, пока она не становится напряженной и болезненной. Наклоняется, касаясь ее языком. Начинаю задыхаться в его объятиях, голова мечется по подушке. Я даже не помню, как мы оказались в спальне. Все мое существо сконцентрировано на наслаждении. На его прикосновениях, поцелуях, болезненных покусываниях, разносящих волны удовольствия по моему телу. Арс продолжает ласкать мои груди, а я прижимаю его голову к себе, выгибаюсь, чувствуя, как в глазах закипают слезы. Потому что все что он делает со мной — невыносимо волшебно.

Под утро Арслан отключается, а ко мне сон так и не идет. Я слишком перевозбуждена морально. Физически — полностью без сил, после трех оргазмов, долгих ласк, бешеного напора. Арс как обычно неистов и не сдержан в сексе. Но я так и не знаю каков он в любви. Почему ему так сложно сказать, что чувствует ко мне? Неужели не понимает, что только это стоит между нами?

Я не хочу мешать ему спать, но, если останусь в постели, буду ворочаться и могу разбудить его. Уже точно понимаю, что сон ко мне не придет. Поэтому тихонечко ухожу, прикрываю дверь. Делаю себе чай. Смотрю в окно на подсвеченный огнями проспект. Город даже ночью не спит.

Если останусь до утра — снова будет секс и мои обиды никуда не денутся, наоборот, их только прибавится. Умом понимаю, что Арслан не готов к разговору, который мне нужен. Он не скажет мне того что хочу услышать.

Значит, нам лучше взять паузу. Поэтому, взяв свой, к счастью выживший, телефон, вызываю такси.

Когда приходит смс, что водитель ждет меня, спускаюсь. Так странно, обычно водители не выходят из машины, а мой стоит и курит прямо возле подъезда.

— Ульяна, здравствуйте. Не волнуйтесь, пожалуйста, но вам придется проехать со мной, — произносит странную фразу, подходя ко мне.

— Что? — смотрю на крупного высокого мужчину в изумлении. Кто он такой? Откуда знает мое имя, и что ему нужно от меня? Одно ясно — это не водитель такси, теперь уже замечаю машину с «шашечками» стоящую чуть поодаль. Мужчина машет рукой и такси начинает разворачиваться.

— Я никуда с вами не поеду, что за бред? — меня охватывает паника.

— Ульяна, уверяю, вам не о чем переживать. Пожалуйста, сядьте в машину. Я отвезу вас к другу. Он хочет только поговорить.

— Сейчас глубокая ночь и если вы немедленно не отойдете от меня, я начну кричать!

Я совсем не уверена, что из этого огромного элитного дома с закрытой парковкой выбежит хоть кто-то защитить меня. Разве что охранник. Но кричать на самом деле готовлюсь. Если этот человек сделает еще хоть шаг в мою сторону, заору изо всех сил!

Но мужчина не делает этого. Наоборот, отступает на пару шагов, достает мобильный телефон, набирает номер.

— Прошу, Ульяна, возьмите.

Протягивает мне мобильный и я принимаю его. Все очень странно. У меня была возможность вернуться в подъезд, пока он отступил… Хотя нет, так было бы еще опаснее. Оказаться с незнакомцем в тесном пространстве, еще и в лифт затащит…

Кажется, от неожиданности произошедшего и паники я окончательно запутываюсь и едва могу соображать.

— Добрый вечер. Ульяна, девочка, не бойся пожалуйста, — мужской голос в трубке кажется мне знакомым. — Это Рашид. Ты ведь помнишь меня? Ну конечно же помнишь. Солнышко, прости, что мой человек напугал тебя. Мне очень нужно с тобой поговорить.

— Ночью? Подкараулив вот так? — спрашиваю резко. Самый близкий друг семьи Эстемировых, Арсу как второй отец. Чего ему надо от меня. Точно ничего хорошего!

— Никто не ожидал что ты выйдешь из дома ночью. Мой человек собирался ждать до утра. Милая, пожалуйста, очень тебя прошу, не бойся. Тебе никто ничего не сделает. Не посмеет, клянусь. Мне очень нужно поговорить с тобой. Это касается твоей матери.

Первый порыв — сказать, что я кое-что забыла, вернуться в квартиру, разбудить Арслана. Он может поехать со мной… Но что-то останавливает меня. Сомнения в нем? Или нежелание напрягать его, пусть выспится… Сама не понимаю как, но решаюсь поверить Рашиду. На всякий случай пишу смс Софье. Она не в сети, но утром прочтет. Пишу кратко, куда еду, зачем.

— Я написала подруге о том куда направляюсь. Вы можете сказать адрес, я кину ей геолокацию?

Слабый способ защиты, если они захотят со мной что-то сделать, вряд ли их это остановит. И все же мне так спокойнее.

Водитель без запинки диктует адрес. Да, именно туда мы пару раз ездили с мамой и Фаридом. Снова успокаиваю себя тем, что Рашид не маньяк-убийца, а всего лишь старик с причудами. Он ничего мне не сделает.

Дорога занимает около сорока минут. Как только машина тормозит возле двери роскошного особняка, дверь с моей стороны открывается. Рашид уже на крыльце, встречает меня.

— Очень неловко мне, девочка. Не ожидал что разговор придется на ночь. Тебе неуютно, я понимаю. Не хочу, чтобы ты переживала, а то мой друг голову мне оторвет.

— Я не переживаю. Но не хотелось бы задержаться дольше, чем это необходимо. Вы можете начать с сути, пожалуйста?

— Конечно. Только в дом зайдем, хорошо?

Рашид ведет меня в свой кабинет. Просит служанку приготовить кофе. Я выбираю черный крепкий чай, мне не помешает взбодриться и надеюсь, что он придаст мне сил.

— Я понимаю, как все странно выглядит, — начинает разговор Рашид. — Прости, но повторюсь — семья Эстемировых для меня — самые близкие и родные люди. То, что сейчас происходит в доме моего близкого друга — очень, очень болезненно.

— Вы очень поддержали после всего случившегося, — говорю глухо.

Рашид действительно взял на себя организацию похорон, памятника. Был постоянно рядом, поддерживал Фарида.

— Ты не представляешь, как мне сейчас больно, Ульяна. То, что скажу разрушит многое. Но я должен. Заранее прошу у тебя прощения, девочка.

— Пожалуйста, говорите уже! — восклицаю нервно. Сколько можно ходить вокруг да около?

Служанка входит с подносом, прерывая острый момент. Рашид качает головой, барабанит пальцами по столу.

Обычно я не пью сладкий чай, но сейчас кладу два кусочка сахара, чтобы хоть немного набраться сил. Размешиваю, делаю несколько глотков. Рашид отодвигает кофе, встает, идет к бару и наливает себе виски. Выпивает залпом.

— Я долго не хотел верить, дорогая. Но вчера мне прислали доказательства. Возможно, что наезд на твою маму совершил Арслан…

Чашка падает из моих рук. Нет! Не верю, не может быть такого! Зачем он врет? Какую цель преследует?

— Девочка, я его как сына люблю и защищать буду. Ему надо уехать далеко, заграницу.

— Если он сделал такое, ему надо в тюрьму, — произношу глухо, умирая от боли.

— Ты права. Но он мне сын. Когда у тебя появятся собственные дети, ты поймешь, каково это, думать, что они будут сидеть в тюрьме. Арслан мог сделать это случайно. Я знаю, что между вами… Это еще больше все запутывает. Это неправильно, это причиняет боль Фариду. Пожалуйста, прислушайся к моим словам, я только добра тебе хочу. Только ты можешь всех спасти. Ради малыша, ради твоего маленького брата, остановись.

— Я не понимаю, — говорю устало. — Чего вы от меня хотите? Я не влияю на следствие.

— Я о другом говорю. Отдались от Арслана. Рядом с тобой он не соображает что делает.

— Что? Вы меня хотите обвинить?

Безумный разговор, в котором я ничего не понимаю! Не верю, что Арс мог хладнокровно убить мою маму, а потом как ни в чем ни бывало просить меня переехать к нему. Это надо полным социопатом быть!

— Ну что ты, девочка, я ни в чем не обвиняю тебя, разумеется. Только прошу. Я ведь тоже верить хочу, что Арслан невиновен. Нет пока стопроцентных доказательств, мы ведем свое расследование. Все это очень сильно расстраивает меня, а представь, каково Фариду.

— Что вы хотите от меня? Я не понимаю! Так у вас есть доказательства или нет?

Меня трясет, я совершенно запуталась. Мысли о том, что Арс может быть причастен, режут меня словно тысячи ножей, кромсают мое сердце. Я не понимаю кому верить.

— Пожалуйста, держи его на расстоянии. Это лишь на время. Ему сейчас лучше уехать обратно в Лондон. Но он пока ты притягиваешь его к себе, он не уедет.

Что Рашид пытается мне сказать? Что Арс убил мою маму, чтобы она не мешала ему быть со мной? Полная ахинея! Надо срочно уехать отсюда. Мне невыносимо находиться в чужом доме, слушать ласковые речи, которые режут по живому.

— Вы закончили? Мне пора.

— Ты можешь остаться здесь до утра. Куда ты поедешь ночью?

— Я уеду прямо сейчас.

И тут задумываюсь. Я домой хочу, отчаянное желание забиться в угол, выплакаться. Думала, что после маминых похорон слез не осталось, но я ошиблась. Я едва сдерживаюсь, чтобы не зареветь. Понимаю, что ехать мне некуда. Своего угла нет. Или в квартиру к Арслану возвращаться, или рисковать разбудить всех в доме Фарида.

Поэтому, соглашаюсь остаться. Меня отводят в очень красивую, уютную комнату для гостей. Я умываюсь, падаю на постель прямо в одежде. Долго смотрю в потолок. Мыслей так много, но все они бессвязные. Я не понимаю, что делать дальше. Сама виновата. Угла своего нет, потому что постоянно оттягивала решение переехать. Продолжала выбирать варианты квартир, но ничего не нравилось. Да и радовалась, что с Саидой поладили, что с Дамиром могу рядом находиться…

Значит, Фарид всерьез подозревает собственного сына в убийстве Нелли. Ужасно. Как так можно? Арслан не способен на такую жестокость! Не верю!

Но если его подозревают, если я действительно могу навредить ему… Тогда и правда лучше отдалиться. Того, кто совершил наезд в конце концов найдут. Я уверена, что Фарид заинтересован в правде.

Если только это не он сам…

Боже, сомнения меня с ума сведут!

До утра я так и не смогла уснуть, даже на пару минут глаза не закрыла.

Рано утром спускаюсь вниз, приняв решение поехать в Самару. Повидаю Софью, бабушку. Мне необходимы рядом близкие, которым доверяю полностью.

Там я смогу все обдумать, может быть приду к какому-то решению.

Стоит спуститься, внизу передо мной появляется девушка-служанка.

— Доброе утро, могу я предложить вам завтрак?

— Нет спасибо. Но не откажусь от чашки кофе, — улыбаюсь слабо. Пока жду такси, вполне можно сделать пару глотков ароматного напитка. Поможет немного взбодриться. Пока жду, сижу в телефоне, покупаю билеты на поезд. Даже за вещами заезжать не буду. Позже позвоню в особняк и все объясню.

Хлопок двери, женский смех. В гостиную входит служанка с подносом, а за ней следом…

Ника и Кира, веселые, сонные, в ярких вечерних платьях, замирают на пороге, разглядывая меня.

— Ого, у нас гости, — с удивлением произносит Ника. — Привет, Ульяна. Что ты здесь делаешь?

Я вчера совершенно забыла, что Рашид не один живет. Вообще не подумала об этом, не вспомнила про Нику. И вот сейчас чувствую себя ужасно неловко. Как объяснить свое присутствие.

— Привет, — произношу смущенно. — Так вышло. Думаю, тебе лучше твой мужчина объяснит, он попросил меня приехать для разговора…

— Ой, дорогая, ты что, испугалась? — Ника неожиданно издает короткий смешок. — Я вообще без претензий. Жутко спать хочу. Так что я к себе, а ты будь как дома, малышка. Кир, ты идешь?

— Я, пожалуй, кофе выпью, — плотоядно усмехается красотка-модель, разглядывая меня. Сразу начинаю себя замарашкой чувствовать. Ни грамма косметики, волосы стянуты небрежно резинкой.

Служанка уходит делать кофе для Киры. Продолжая пристально разглядывать меня, любовница Арслана опускается на стул напротив.

Пока еду в поезде, все время прокручиваю в голове разговор с Кирой. Хотя, точнее было бы назвать это монологом. Куча неприятных слов, каждое из которых направлено показать мне собственную ничтожность.

— Мы были в Лондоне вместе! Ты только вертишься под ногами, мешаешь! Неужели не понимаешь, что он с тобой только ради мести? Твоей матери, своему отцу! Ничего больше!

Ника, которая успела уже попрощаться и уйти, возвращается и смотрит на подругу нервно, недовольно. Явно хочет остановить ее, но Кира сейчас похожа на несущийся в пропасть поезд, у которого отказали тормоза. Она буквально испепеляет меня ядовитыми взглядами.

— Ты считаешь, что если унизишь меня, это отменит ваше расставание? — замечаю холодно. Мне непросто взять себя в руки, но, если промолчу — перестану себя уважать. — Глупо так полагать.

— Да что ты? Правда? Зато тебя он даже бросить не может, потому что вы не вместе! — Кира, кажется, впадает в ярость. Меня колотит от унизительного положения.

— Хватит, Кир, — останавливает подружку Ника, когда та бросается ко мне. — Угомонись.

Она уводит Киру, та сопротивляется, подружки спорят. Я заставляю себя допить кофе и слышу отголоски их ругани. Ника возвращается. Догоняет меня уже возле входной двери. Я решила, что достаточно выдержала паузу, и теперь лучше подожду такси на улице. Не потому что боюсь продолжения разговора с Кирой, а потому что задыхаюсь в этом чужом дорогущем доме. Мне необходим свежий воздух.

— Ульяна, извини пожалуйста за эту сцену. Кира перебрала, как всегда. Не принимай ее слова близко к сердцу, — пытается сгладить ситуацию Ника.

— Ничего страшного. Как я уже сказала лично Кире, мне действительно не важны ее слова, — отворачиваюсь, выхожу на улицу.

— Ульяна! — окликает меня Ника. — Они правда расстались. Кира никак не может это принять.

— Мне действительно это не интересно, — говорю как можно равнодушнее.

Но внутри, как бы я не старалась дистанцироваться, разливается боль.

Как бы то ни было, эту ситуацию создал Арслан. Не смог поставить точку твердо и доходчиво? Зная его — скорее не захотел. Он прекрасно умеет быть более чем доходчивым. Вместо этого он продолжает везде появляться с Кирой.

Я скоро от всего этого с ума сойду! Наши отношения напоминают бег по кругу! Невыносимо! Не могу ему сопротивляться, но и верить не могу!

Мне становится легче только когда оказываюсь в объятиях Софьи, встретившей меня на вокзале.

— Милая моя. Ты такой измученной выглядишь! — крепко обнимает меня верная подруга, и я понимаю, что только сейчас начинаю оттаивать, что все это время была почти неживой.

Мы пьем чай с малиновым вареньем на тесной кухоньке Софьи, она, как обычно, аккуратно, но настойчиво вытягивает из меня причины, которые заставили вот так резко и незапланированно явиться в родной город.

— К бабушке поедешь?

— Позже.

Пока я не готова к проницательному и въедливому анализу Тамары Сергеевны, как и к ее нотациям и традиционному «я тебя предупреждала».

— Ты не против если у тебя остановлюсь? — спрашиваю Софью.

— С ума сошла? Нет конечно, я страшно рада! Только очень за тебя беспокоюсь, серьезно! Ты выглядишь страшно подавленной. Круги под глазами, даже улыбка у тебя теперь другая, словно вот-вот заплачешь. Догадываюсь, кто это сделал с тобой. Я знала, что от этого гада добра не жди. Рассказывай уже все, Ульяна. Чем он тебя обидел? Что сделал?