21

Раймонд чувствовал, как на него накатывает безумие. Его разъяренный дух взмыл куда-то в недостижимые выси, а руки разили мощно и беспощадно. Наемники не могли с ним справиться, они валились на пол один за другим. Обрывок цепи, свисавший с запястья, отбивал удары и ломал кости; короткий меч исполнял бешеную пляску смерти. Раймонд взмахом левой руки обвивал руку противника цепью, а затем мощным рывком выбивал оружие или переламывал пополам сжимавший его кулак.

— Этот берсерк всех нас убьет! — завопил один из солдат. — Спасайся кто может!

Раймонд еще раз взмахнул цепью, и трое окровавленных врагов, выплевывая выбитые зубы, шарахнулись от него, но один остался на месте.

— Он все равно нас прикончит, — крикнул он. — Лучше умереть храбрецами.

Раймонд хищно улыбнулся — его последний противник в спешке не успел надеть кольчугу, так что справиться с ним будет несложно. Солдат тоже улыбнулся, и Раймонд почуял неладное. Увы, слишком поздно — оказалось, что сзади к нему незаметно подкрался один из наемников. На шею рыцарю накинули веревку. Он передернулся от отвращения, а злорадный голос прошипел ему на ухо:

— Вот ты и снова в ошейнике.

Но нет, это были не сарацины, а всего лишь жалкие разбойники. Веревку на Раймонда накинул нищий рыцарь, вынужденный заниматься ремеслом разбойника, чтобы не умереть с голоду, а спереди на Раймонда с обнаженным мечом двигался обычный солдат, скорее всего разорившийся крестьянин, сменивший соху на клинок.

Раймонд яростно взревел, обхватил подкравшегося сзади врага и перекинул через плечо.

В следующий миг «крестьянин» в ужасе смотрел на обрубок своей руки, из обрубка хлестала кровь.

Рыцарь-разбойник поднялся на ноги и бросился наутек. Раймонд же с торжествующим воплем кинулся за беглецами.

Джулиана перерезала веревки, стягивавшие руки и ноги Марджери. Справившись с этим непростым делом, Джулиана обернулась и увидела, что в зале нет ни Раймонда, ни наемников. На полу валялись несколько тел — одни неподвижные, другие жалобно стенающие.

— Куда они все подевались? — шепотом спросила Джулиана, а Марджери звонко ответила:

— Папа их всех прогнал. — И воинственно добавила: — Он их догонит и всех перебьет.

— Понятно…

Джулиана прижала руку к отчаянно колотившемуся сердцу.

— Что они с тобой сделали? — спросила она.

— Если ты думаешь, что они меня изнасиловали, то ты ошибаешься, — грубовато ответила Марджери, обнимая мать за шею.

Джулиана погладила ее по волосам, и обе вздрогнули от пережитого ужаса.

— Они все время ссорились между собой, — уже тише сказала Марджери. — А на меня внимания почти не обращали.

— Надо возблагодарить святую Деву Марию, ибо она тебя защитила.

— Да, я совершу паломничество в Райпонский собор, — кивнула Марджери. — Я дала обет. Если останусь живой и невредимой, непременно возблагодарю святого Уилфрида за то, что он сохранил мне жизнь и невинность.

— Так и сделаем, — горячо кивнула Джулиа-на. — Мои солдаты за стенами башни. Раймонд сейчас их сюда впустит.

Она оглянулась на окровавленное тело сэра Джозефа и передернулась.

— Нужно только взять ключи от кандалов, чтобы снять их с Раймонда.

Неужели придется возиться с трупом? Джулиана и мертвого сэра Джозефа боялась больше, чем всех живых наемников, вместе взятых. Но зато как будет чудесно снять с Раймонда проклятый ошейник… Тогда муж простит ей все ошибки и прегрешения. А даже если и не простит, все равно дело того стоит.

— Сейчас возьму нож, — изображая уверенность, сказала она, — и заберу ключи.

Марджери испытующе взглянула на нее.

— Мама, если ты боишься…

— Кто, я? — Джулиана на четвереньках подползла к распростертому телу. — Чего мне бояться?

Она внимательно посмотрела на поверженного врага.

Сэр Джозеф был мертв, она сама всадила нож ему в грудь. Вон и губы у него посинели, щеки еще не утратили румянец, но кожа приобрела пергамент-но-желтоватый оттенок. Он мертв, неподвижен. Джулиана подобралась чуть ближе, внимательно следя за лицом старого рыцаря. Вдруг дрогнет веко или дернется уголок губ?

Но нет, он был неподвижен.

— Да умер он, умер, — прошептала она.

В следующую секунду сэр Джозеф цепко схватил ее за запястье.

От боли и неожиданности Джулиана выронила нож, и старик тут же подхватил клинок. Джулиану охватил невыразимый ужас, а сэр Джозеф приоткрыл глаза и, зловеще улыбаясь обескровленными губами, прошептал:

— Я же говорил, ты дура.

Марджери рванулась с места, но сэр Джозеф обхватил Джулиану за шею и приставил к ее горлу клинок.

— Марджери, ради Бога, не приближайся! — крикнула Джулиана.

— Ты думала, что ты меня убила? Он приподнялся, еще крепче прижимая ее к себе. В этот момент в зал вернулся Раймонд, и костлявое лицо сэра Джозефа озарилось торжествующей улыбкой.

— Где Марджери? — крикнул Раймонд и замер, увидев страшную сцену.

— Джулиана…

Его слова звучали как заклинание, но Джулиана на мужа даже не взглянула. Словно загипнотизированная, она смотрела в глаза сэру Джозефу. Она чувствовала, как огонек безумия, пылавший во взгляде старика, обжигает ее жаром адского пламени. Но от сэра Джозефа уже пахло смертью, силы оставляли его. Полученная им рана была смертельной, но смерть не спешила забирать свою добычу.

— Вы умираете, — прошептала Джулиана.

— Да, но я хочу прихватить тебя с собой. Он приподнялся — сначала на колено, потом, пошатнувшись, встал и, по-прежнему держа лезвие у ее горла, сказал:

— Поднимайся, Джулиана. Вставай. Джулиана хотела сглотнуть, но боялась, что клинок перережет ей горло. Медленно поднявшись, она покачнулась, и Раймонд испуганно вскрикнул. Сэр Джозеф крепко держал свою жертву левой рукой за подбородок.

— Немедленно отпусти ее, — приказал Раймонд.

— С какой стати?

Джулиане было омерзительно прикосновение его холодной и липкой от предсмертного пота руки.

— Что ты спрятался за бабу? — презрительно воскликнул Раймонд. — Разве пристало рыцарю использовать такой жалкий и низменный щит?

— Зато из нее получатся отличные ножны для моего ножа.

— Я ваша родственница, сэр. Вы не возьмете столь тяжкий грех на душу.

Сэр Джозеф от неожиданности моргнул, и Джулиана на миг избавилась от воздействия его гипнотического взгляда.

Но он тут же вновь впился в нее взглядом, и Джулиана опять сжалась от ужаса.

— Неужто ты считаешь меня таким чувствительным? Мне наплевать, родственники мы или нет. Я давно мечтал тебя прикончить! — Обратившись к Раймонду, он с трудом проговорил: — Не вздумайте приближаться, милорд, иначе я немедленно перережу вашей жене горло.

Держа за руку Марджери, Раймонд пожал плечами:

— Да ради Бога! Если вы прикончите мою жену, я женюсь на ее дочери.

Все уставились на него с изумлением.

— Папа, что ты такое говоришь? — громким шепотом спросила Марджери.

Раймонд, весь забрызганный кровью, беспечно ухмыльнулся:

— Неужто, сэр Джозеф, вы считали, что вы один такой хитрец?

Его слова пронзили Джулиану, словно острые кинжалы. Она смотрела в измученное, но по-прежнему прекрасное лицо своего мужа, читала в его глазах презрение, видела, как Раймонд любовно поглаживает Марджери по голове. Нет, от Раймонда спасения ей не дождаться. Он ее предал.

Значит, рассчитывать можно только на себя.

Сэр Джозеф хрипло рассмеялся.

— Ну конечно, сын таких родителей должен знать, что такое предательство.

Вытирая меч полой плаща, Раймонд спросил:

— Кстати, о моих родителях. Это вы помогли им устроить пожар на кухне?

Сэр Джозеф покачнулся, и Джулиана испугалась, что он сейчас рассечет ей горло.

— Вы умный человек, милорд. А ваша жена — набитая дура. Она цепко хватается за жизнь, но мозгов у нее не больше, чем у ее покойного отца. Ему и в голову не пришло, что это я все подстроил с похищением.

Сердце у Джулианы билось все быстрей, дыхание прерывалось, но сдаваться было нельзя. Кто научит ее дочь защищать себя, если Джулиана погибнет? Нужно проявить изобретательность, хитрость, нужно показать Марджери достойный пример. Джулиана решила воспользоваться самомнением старика.

— Если вы такой уж хитрый, сэр, зачем же вы уговаривали моего отца осадить замок Феликса?

Сэр Джозеф хотел ответить, но силы быстро оставляли его.

За него ответил Раймонд:

— О, сэр Джозеф большой хитрец. Он рассчитывал, что во время осады вы погибнете, а заодно и ваш отец. Но я умнее вашего покойного батюшки, так что со мной старику не справиться. Ведь я не ваш отец, правда?

Зачем он повторяет это, подумала Джулиана. Ах, он хочет намекнуть, что он не предатель! У Джулианы на глазах выступили слезы.

— Я знаю, вы не мой отец. Он был человек слабый, слушался советов предателя. — Она взглянула на сэра Джозефа. — А ведь этот человек — сам дьявол.

Лицо старика исказилось:

— Да, возможно, я продал душу дьяволу. Но где награда? Награды я так и не получил! Ты умрешь вместе со мной, а я крепко ухвачу тебя за ногу и воспарю вместе с тобой к небесам.

Глядя в его перекошенное лицо, вдыхая запах смерти, Джулиана внезапно ощутила, как ее страх исчез бесследно.

Она больше не трусила, не замирала от ужаса.

— Ты меня не убьешь! — воскликнула она и со всей силы ударила его локтем в живот.

Сэр Джозеф отлетел в сторону, и в тот же миг Раймонд метнул в него свой короткий меч. Клинок рассек воздух и впился старому негодяю в горло, перерезав аорту. Безжизненное тело с грохотом рухнуло на пол.

Раймонд бросился к Джулиане и стал трясти ее за плечи:

— Как ты могла подпустить его к себе? Ведь он же чуть тебя не убил!

— Не трогай мою маму! Не трогай мою маму! — вцепилась в него Марджери, захлебываясь от рыданий.

— Немедленно прекратите! — рявкнула на них Джулиана.

Когда наступила тишина, Джулиана обратилась к дочери:

— Раймонд мне ничего плохого не сделает. А все это он говорил, чтобы сбить с толку сэра Джозефа. — Она обернулась к Раймонду. — Понимаешь, я хотела снять ключи с его пояса. Чтобы избавить тебя от кандалов.

Раймонд схватился за железный ошейник, все еще стягивавший ему горло.

— К чему было так торопиться? Можно было подождать еще несколько минут. Из-за этого проклятого ключа тебя чуть не убили.

Марджери всхлипнула, и Джулиана поняла, что детство для ее дочери закончилось навсегда. Мать обняла девочку, а в дверях появилась Валеска.

— Иди к нам, деточка, — позвала она. — Нечего тебе смотреть на это побоище.

Джулиана подтолкнула Марджери к старухе, а в дверях тем временем появился Леймон.

— Какие будут приказания, милорд?

— Мы покидаем замок. Пусть в этом проклятом доме селится кто пожелает. Только заприте двери, чтобы здесь не прижились волки.

Раймонд нагнулся и сорвал с пояса сэра Джозефа ключи.

— Ну давай же, расстегни меня, — сказал он Джулиане.

Кольцо с ключами было тяжелым и громоздким. Здесь были и ключи от замка Лофтс, и ключи от замка Бартонхейл. Сэр Джозеф предпочитал иметь отмычки ко всем замкам. Какой же из ключей подойдет к кандалам? Джулиана отобрала самый маленький из них и вставила в скважину на тяжелом браслете, стягивавшем руку Раймонда. Ключ вроде бы подошел, но повернуть его было непросто.

— Прости, что совершила глупость, — сказала Джулиана. — Но мне так хотелось поскорей тебя освободить.

— Скажи, неужели ты поверила моим словам?

В его голосе звучала неподдельная горечь. Джулиана молча повернула ключ, и браслет с лязгом упал на пол. Раймонд потер запястье и сказал:

— Да, ты поверила, что я тебя предал, что я позволю ему убить тебя, а сам женюсь на твоей дочери.

— Я… — Она взяла его другую руку, с которой свисал окровавленный обрывок цепи.

— Тебе больно?

— Да, ты сделала мне больно.

— На какой-то миг я действительно поверила… — Она виновато смотрела ему в глаза. — Это было какое-то затмение.

— Открывай.

Его холодный голос испугал ее, и Джулиана поспешила выполнить приказ. Когда она увидела стертую до мяса кожу, ей стало дурно. Терзаясь чувством вины, Джулиана погладила его истерзанную Плоть.

— Раймонд…

Он уже не был похож ни на медведя, ни на волка, ни на орла, а просто выглядел усталым и грустным.

— Знай, что ни один настоящий мужчина тебя не предал бы. И помни об этом, когда будешь вспоминать меня.

— Вспоминать тебя? — встревоженно переспросила она.

— Ты хотела, чтобы я оставил тебя в покое. И я это сделаю. Защищать тебя будет Кейр.

Выражение его лица испугало ее еще больше.

— А куда же отправишься ты?

— Надо будет добиться расторжения брака. Ведь мои родители собирались этим заняться.

Он потер лоб ладонью. Потрясенная, она спросила:

— Ты хочешь расторгнуть наш брак?

— Не нужно прикидываться, что ты сама этого не хочешь. Наш брак — настоящая катастрофа.

— Почему? Только потому, что я на миг усомнилась в тебе? Но ведь это было затмение, уверяю тебя.

— Какое еще затмение? Разве ты забыла, как я выл зверем, посаженный на цепь? Я утратил тогда и рассудок, и… — Он хотел сказать «любовь», но вместо этого сказал «доброту».

— Это сэр Джозеф лишил тебя рассудка.

— Нет, просто во мне проснулся зверь. Он и сейчас живет в моей душе. Разве это тебя не пугает? Теперь ты будешь жить в постоянном страхе — вдруг зверь снова проснется?

Она хотела возразить, но он не слушал.

— Ты не веришь мне и правильно делаешь. Поэтому я тебя покидаю.

— Ради Бога, не делай этого.

Он горестно махнул рукой:

— Тебе нужен настоящий защитник. Я же показал, что я ни на что не годен.

— Неужели ты считаешь меня такой бессердечной? Если бы мне просто был нужен защитник, я бы … я бы вышла замуж за Леймона.

О, как искусно она притворяется, подумал Раймонд. Любой актер ей позавидует.

— Ты не могла бы выйти замуж за Леймона. Он не лорд и даже не рыцарь. А я… Я — тебе ровня. По званию, но не по духу. Я не смог обеспечить тебя ничем. Во всяком случае, я не дал тебе ничего такого, что имеет цену.

— Имеет цену? В каком смысле?

Джулиана никак не могла взять в толк, чего он хочет. Этот человек спас жизнь ее дочери, и она была бесконечно ему благодарна.

— Я не дал тебе ничего вещественного, — сказал он.

— Разве ты не защищал меня? Разве ты не превратил мое ложе в обитель наслаждения? Разве ты не научил меня мужеству? Разве ты не помог мне обрести себя?

Раймонд потер шею, натертую ошейником. Множество мелких ран и усталость подорвали его силы, он чувствовал себя старым и изможденным.

— Сегодняшний день открыл слишком многое. Теперь ты видишь — я не тот, кем ты меня считала.

— Нет, тот!

Эти слова показались ему страшным оскорблением, и Раймонд взревел от ярости. Джулиана втянула голову в плечи, но взгляда не отвела.

— Ты хоть знаешь, из-за чего я впал в безумие, когда меня приковали к дереву?

— Из-за ошейника. Ты же говорил, что не любишь, когда тебе сдавливают шею.

Тогда тихим голосом, полным страдания, он объяснил:

— Нет, я скажу тебе правду. Несколько месяцев меня держали в темнице. Сарацинские темницы не такие, как наши. Там душно и жарко, через окна задувает пыль из пустыни. На шее у меня был тесный железный обруч, кандалы сковывали мои руки. Я был прикован к склизкой стене, и в моей израненной спине копошились черви. Они пожирали меня еще при жизни…

Джулиана заткнула уши, но Раймонд заставил ее слушать дальше.

— Нет, я еще не закончил. Но хуже всего были не черви, а свет. Свет в темнице появлялся, когда приходил мой хозяин, мой мучитель. И тогда мне насильно запихивали в рот пищу, вливали воду. Я от темноты утратил способность видеть при свете, и потому был совершенно беспомощен. У хозяина был ласковый, вкрадчивый голос. Он уговаривал меня смириться с моим рабством, говорил, что это единственное спасение. — Голос Раймонда стал холодным и брезгливым. — И он сломил меня. Я предал все, что у меня было святого. Я сломался — как жалкий слабак, как мальчишка, как…

— Ты хочешь сказать «как женщина»? Как я?

— Если бы все мужчины были такими храбрыми, как ты, мы не потеряли бы Святую землю.

— Пустой комплимент.

В ее голосе звучала горечь, и Раймонд решил, что она направлена против него.

— Может быть, ты и сломался, — продолжила Джулиана, — но это для меня неважно. Мне важно, что я сумела укротить дикого зверя. А потом зверь проснулся в тебе вновь, когда ты сражался с наемниками, и ты сумел справиться с этим зверем сам. На сей раз зверь защищал меня. Вот что для меня важно.

Ее красноречие поколебало его решимость. И все же Раймонд не хотел поддаваться сладостному искушению.

— Ты заслуживаешь лучшей доли, — сказал он. — И потому я уйду из твоей жизни.

Он двинулся к двери едва переставляя ноги от усталости.

Джулиана стремительно бросилась вперед и преградила ему путь.

— Вы кое-что забыли, милорд.

— Что?

— Вы прогнали королевского зодчего и обещали, что сами достроите стену. Вы дали слово рыцаря и не смеете его нарушить. Пока стена не будет достроена, я вас не отпущу.

Загрузка...