Непокорное сердце

ГЛАВА 2

По разводному мосту вереницей тянулись люди и телеги с сеном, и Шана, слегка накинув на глаза капор, повернула коня в их сторону. Она поняла, что маскироваться ей вовсе не нужно. Девушка сидела в седле, высоко подняв голову и устремив взгляд вперед. Принцесса въехала в ворота, не спеша, словно делала это каждый день в течение всей своей жизни. Однако сердце стучало так, что Шана не могла ни о чем думать. Все же она попала сюда! Она находилась на территории замка Лэнгли!

Грациозно соскочив с седла, девушка огляделась: повсюду были солдаты и лошади; взад и вперед, готовясь к ужину, сновали слуги, неся на плечах большие блюда с едой.

Навстречу Шане выбежал юноша.

– Я отведу вашего коня в конюшню, миледи.

Поблагодарив, Шана передала ему поводья и начала заниматься своим делом, не обращая внимания на любопытные взгляды, которые бросали ей вслед. Она внимательно изучала все вокруг. Высоко на главной сторожевой башне на ветру развевался белый флаг с витиевато украшенным гербом в центре. Далее ее взгляд скользнул на здание, внешне похожее на солдатские казармы. И тут Шана увидела ярко-красный флаг с двумя львами, приготовившимися к прыжку. Господи, это тот же флаг, который описывал отец: кроваво-красный, с каким-то свирепым двуглавым существом в глубине!

Девушка непроизвольно сделала шаг вперед и почувствовала, как на что-то натолкнулась. Шана посмотрела вниз и увидела, что сбила с ног мальчика.

– О, ради Бога, прости меня! – у нее замерло сердце. – Я не хотела!

Она быстро нагнулась и, схватив мальчишку за локти, подняла и поставила его на ноги.

Он даже не стал отряхивать пыль с одежды.

– Ничего страшного, – его карие глаза дружелюбно блеснули. – Я не смотрел, куда иду.

Шана улыбнулась.

– Я тоже.

На вид мальчику было лет одиннадцать-двенадцать. Шана обратила внимание на его грязные щеки, ветхую тунику, на ноги в лохмотьях, и ее сердце екнуло: «Наверное, мальчик из деревни».

Паренек смотрел на нее с нескрываемым любопытством. Затем откровенно спросил:

– Я не видел вас здесь раньше, так ведь?

Шана кивнула.

– Вы леди, да? Я имею в виду… настоящая леди?

Она рассмеялась.

– Я полагаю, ты можешь так меня называть, – и, сделав маленький реверанс, добавила: – если хочешь, называй меня леди Шана.

– А вы можете называть меня Вилл, Вилл Таило, – он подчеркнуто вежливо поклонился ей, а как только выпрямился, в глазах появились дерзкие огоньки. Несомненно, в нем было что-то, вызывающее симпатию.

– Не поможешь ли ты мне, Вилл? – спросила Шана.

– Если смогу, – тут же отреагировал он.

Девушка указала на кроваво-красное знамя.

– Тот флаг, Вилл, с двуглавым чудовищем, ты знаешь, чей он?

– Конечно, знаю – графа Вестена, – сказал он, посмотрев на нее так, словно она прибыла откуда-то из-за моря. – Вон тот человек в черной мантии, который стоит рядом с сэром Джеффри у входа в конюшню, и есть граф.

Шана взглянула туда, куда указал мальчик. Там действительно стояли двое мужчин. У одного были полосы цвета спелой ржи, у другого – наоборот, темные как ночь.

В душе принцессы закипала ярость. Так это и есть тот самый граф, лучший меч Англии? Но все же он будет одним из тех, кого она поставит на колени, чего бы ей это ни стоило.

– Вы не слышали о графе, да? – прервал ее мысли мальчик.

Девушка отрицательно покачала головой.

– Я надолго уезжала в Ирландию и только недавно вернулась домой, – она сказала первое, что пришло ей в голову, и объяснение прозвучало не очень убедительно.

– Впервые король обратил внимание на юношу, когда отправился в поход. Тогда тот был еще конюхом у одного из лордов Эдуарда, сражавшегося вместе с ним, – продолжил Вилл. – Сам Эдуард был еще принцем, а Торн – совсем мальчиком. И когда лорд пал, он схватил его меч и сражался не хуже любого другого рыцаря из королевского войска! После этого Эдуард решил взять его своим оруженосцем. Не прошло и года, как он сразил наповал человека, намеревавшегося прикончить короля. Если бы не Торн де Уайлд, короля Эдуарда уже не было бы на свете. Не удивительно, что Торн герой!

Пока мальчик рассказывал, граф продолжал беседовать со своим спутником. Краем глаза Шана заметила, как он сделал красивый жест рукой, подняв ее вверх.

«Ох, уж эти чванливые и эгоистичные англичане! Он слишком высокого мнения о себе», – зло подумала она, но постаралась скрыть неприязнь и обратилась к Виллу:

– Думаю, что король хорошо наградил его за это.

– Да, миледи! Он даровал ему титул графа! А теперь король назначил его командовать здесь своими войсками! – не без гордости воскликнул мальчик.

Шана чуть не поперхнулась. Он – герой? Ну, нет! Скорее, он верный пес своего хозяина! Послушать этого мальчика, так граф Вестен – сама легенда. Можно подумать, что дети раскрывают рты, когда он появляется на улице, а мужчины и женщины счастливы, если удостоятся его взгляда.

– …Любит женщин. Вы понимаете, что я имею в виду? Но и у них он пользуется не меньшим успехом.

Он еще волочится за хорошенькими девушками? Мнение Шаны о графе еще больше ухудшилось.

– Они падают в обморок от желания быть с ним, и все же он…

Шана не расслышала последних слов из-за топота копыт. Девушка быстро отошла в сторону и, схватив мальчика за плечо, потянула его за собой. На ее гладком лбу появилась морщинка: она почувствовала, что паренек очень худой – просто кожа да кости.

Заметив собирающиеся на западе сумерки, Шана сказала:

– Деревня недалеко, Вилл, но тебе лучше возвратиться туда до наступления темноты. Мать, наверное, уже ждет тебя к ужину.

К ее удивлению, мальчик замялся и опустил голову.

– Я не живу в деревне, миледи, а моя мать умерла, когда я был еще ребенком.

Кем же он был теперь? Этот вопрос едва не слетел у нее с языка, но она вовремя спохватилась. Вилл горделиво поднял свои плечи, и Шана не осмелилась спросить об отце, так как догадалась, каким будет ответ.

– И у тебя нет опекунов, Вилл? – Ее голос прозвучал довольно резко, она поняла это, когда мальчик оценивающе посмотрел на нее.

– Нет. Я один, – внятно произнес он. – Это все, что я имею, миледи.

– Где же ты спишь и питаешься?

– Иногда я получаю объедки с кухни, а одна женщина в деревне дает мне пирожки с мясом, когда ее муж убивает скот. Сплю я там, где можно положить голову. Частенько конюх разрешает мне спать в пустом стойле, – при этом он показал на конюшню.

В душе Шаны поднимался бессильный протест. Судьба баловала девушку. Всю жизнь ее лелеяли и потакали желаниям. Но почему судьбы была так жестока к этому мальчику? Такая жизнь совсем не для ребенка. Да и жизнью это нельзя было назвать.

– Не смотрите на меня так, миледи. Мои дела часто не так уж плохи.

Шана не стала возражать. Вилл считал себя взрослым мужчиной и не хотел, чтобы его жалели. Вместо этого она взяла сумку, висевшую на поясе, и, протянув ему, сказала:

– Возьми, Вилл. Здесь ты найдешь хлеб и сыр. Тебе хватит этого на ужин, а когда все съешь, купишь еще на те деньги, которые там найдешь.

Он с достоинством поднял свою маленькую головку.

– Я попрошайничаю только в крайнем случае, миледи, – твердо ответил Вилл.

– Ты не просишь, – живо отреагировала Шана, – и теперь в этом просто не будет нужды.

Отбросив грязные волосы со лба, мальчик посмотрел на сумку, но даже не попытался взять ее. Шана упрямо сжала губы.

– Возьми, Вилл. Считай это моим подарком или платой, если хочешь. Ты здорово просветил меня, и я благодарю тебя за это.

Держа его за руку, принцесса вручила ему сумку, сжав пальцы мальчика вокруг кожаной завязки. Она боялась, что мальчишка снова откажется. На миг ей показалось, что он что-то хочет сказать. Их глаза встретились, и Шана поразилась: его взгляд, не по возрасту проницательный, иглой вонзился в ее сердце. Вилл сделал шаг назад, держась за сумку, и, наконец, схватил ее и убежал.

Шана опустила руку. Она смотрела, как он стремительно побежал по двору прямо… к графу Вестену. Мальчик бесцеремонно схватил Торна де Уайлда за мантию и настойчиво подергал. Со страхом девушка поняла, что граф обратил на Вилла внимание. Мальчик, жестикулируя руками, что-то говорил ему, затем указал прямо на нее.

Джеффри не прочь был переключиться на вещи более приятные, чем война, тем более, если дело касалось женщин. Широкая улыбка появилась на его лице.

– Боже милостивый, да она же красавица! Да, Торн? Кстати, я не видел ее, когда мы приехали сюда, а ты?

Торн тоже посмотрел в ее сторону, он не припоминал такой женщины – изящной, как статуэтка, высокой и стройной, с головы до пят одетой в бархат глубокого зеленого цвета. На расстоянии он не мог отчетливо разглядеть черты ее лица, но изящный профиль был необыкновенно красив.

– Мальчик прав, – сказал Джеффри, – она ищет ночлег.

Торн поднял бровь.

– Возможно, она чья-то жена.

– Боже сохрани! – смех Джеффри прозвучал глухо, с намеком. – Постараюсь выяснить, но если ей действительно нужен ужин и постель, то я, с радостью предложу свою.

Когда Джеффри отправился через всю крепость к ней, Торн покачал головой. Было совершенно очевидно, что эта женщина не из тех, кто позволяет мужчине укладывать себя в постель за горячий ужин. Даже на расстоянии он без труда разглядел, что она роскошно одета и держится так, словно, привыкла к поклонению.

Джеффри был человеком своего времени. Любил сражаться, охотиться, пить вино и волочиться за женщинами, но при этом надо отдать ему должное, когда дело касалось последнего, не забывал, что он – рыцарь.

– Миледи, похоже, что кто-то пренебрег своим долгом, – очаровательно улыбаясь, сказал Джеффри. – Я – сэр Джеффри из Фейхэвена и прошу прощения, что никто не встретил вас до сих пор.

У Шаны перехватило дыхание. Она боялась, что он спросит ее, – откуда она приехала, но, слава Богу, этого не произошло. Воспользовавшись паузой, девушка представилась.

– Миледи, ваш юный друг упомянул, что вы возвратились домой из Ирландии. Надеюсь, путешествие не слишком вас утомило, – он низко поклонился и поцеловал протянутую руку.

– Ничуть, милорд.

– Однако, вам нужен ночлег? – Его глаза дружелюбно и приветливо смотрели на нее, а манеры отличались грациозностью и воспитанностью.

Отбросив все предосторожности, она ответила:

– Честно говоря, сэр Джеффри, я ищу аудиенции у графа Вестена.

«Черт! – добродушно подумал Джеффри. – Что находят в этом Торне женщины, почему они так льнут к нему?»

Он с любопытством посмотрел на девушку.

– Миледи, – пробормотал он, – позвольте, спросить, зачем вам это?

Шана опустила глаза.

– По личному делу, милорд.

Джеффри вздохнул. Неважно, идет речь о деле или о чем-либо другом, он должен отвести ее к Торну.

– В таком случае, миледи, – он предложил ей руку, – у меня нет выбора, кроме как помочь вам в просьбе.

Торн краешком глаза наблюдал за этой парой. Он мог только догадываться, о чем шла речь. Ему не раз приходилось видеть, как обаятельный Джеффри растапливал сердца даже самых холодных девушек, и поэтому был слегка удивлен, когда увидел, что они приближаются к нему.

– Торн, – воскликнул Джеффри, – дама изъявила желание познакомиться с тобой. Леди Шана, позвольте представить вам Торна де Уайлда, графа Вестена, – торжественно он взял ее за руку и подвел к графу. – Миледи, я вручаю вас в руки Торна с большим сожалением. Желаю вам доброго пути по дороге домой.

Сказав это, рыцарь ушел. Шане очень хотелось, чтобы Джеффри остался. От волнения ее сердце громко стучало, отдавая болью в груди.

Она не привыкла, чтобы ее так представляли. Только теперь Шана поняла, что мог подумать граф о ее поведении. Он сочтет ее развязной и распутной. Господи, только не это!

Вблизи он оказался шире в плечах, но более стройным, чем издалека. Лицо было бронзовым от ветра и солнца. Шана не думала, что найдет его красивым. Но это была дьявольская красота. Квадратный подбородок резко очерчен, а в глазах сила. «Такая же черная, как его сердце», – не без враждебности подумала принцесса.

Торн не поцеловал ей руку, как Джеффри, но задержал ее пальцы в своих дольше, чем ей этого хотелось. У Шаны возникло такое чувство, что он это заметил. Девушка сделала над собой усилие, чтобы не отдернуть руку.

– Приятно, когда тебя ищет такая красавица, как вы. – Торн улыбнулся. – Обычно я бываю нужен только своим врагам.

Шана была в замешательстве. Его слова оказались очень близки к правде. Легкая улыбка промелькнула у него на лице, но затем во взгляде появилось что-то жесткое. Девушка чуть не вздрогнула, но заставила себя подавить страх. Его нелегко обмануть, он сумеет быть внимательным и следить за каждым своим врагом.

– Ваши враги, милорд? У вас их так много?

Торн все же улыбнулся дьявольской улыбкой, от которой Шану бросило в дрожь.

– Один мудрый человек сказал мне, что врагов нужно искать в каждом. Однако мне не верится, что такая милая леди может причинить кому-нибудь зло, – граф немного помолчал. – И тем не менее, мне хотелось бы знать, чем я заслужил такую честь.

Принцесса не заставила ждать ответа.

– Милорд, говорят, что вы – правая рука короля Эдуарда, пришедшего завоевать Уэльс, и ваше имя на устах у всех, можно сказать, в каждом доме.

Ее голос был нежен, как шелк, но слова раздражали Торна, словно скрежет металла о камень. Возникла напряженная пауза. Он почувствовал в ее словах вызов, причину которого не совсем понимал. Торн посмотрел на девушку так, словно хотел прочесть ее мысли, но она даже не моргнула, и ему показалось, что он ошибся.

– Вы знаете, эти валлийцы больше всего любят доставлять беспокойство.

«Чем больше беспокойства – тем лучше», – злорадно подумала Шана.

Темный и глубокий взгляд снова остановился на ней.

– Где, вы сказали, ваш дом, миледи?

– Насколько я помню, я этого не говорила.

И опять Торн пристально посмотрел на нее. Если это игра, то в нее можно играть как вдвоем, так и по одному. Она, вероятно, считает, что может вести игру.

– Но ведь вы следуете из Ирландии?

– Да, милорд.

Волна беспокойства охватила Шану. Неужели она вызвала подозрения? Граф задал слишком много вопросом, а на это она не рассчитывала.

– До моего дома можно добраться за день, – поспешно добавила Шана. – Но прежде чем я отправлюсь в путь, – странная дрожь пробежала по ее телу, – я должна поговорить с вами наедине по очень важному делу.

Прикосновение ее руки произвело на Торна неизгладимое впечатление. Он хорошо запомнил это чувство, ее руку, легкое и изящное, удивительно женственное, обращенное к небу и к нему движение. Эта рука, движение, говорили о том, что перед ним стояла женщина, не знавшая тяжелой работы ни единого дня в своей жизни. Была ли она избалованной любовницей знатного человека или той, которую оставили ради другой? Безусловно, она слишком красива, чтобы долго оставаться одной.

Находясь в непосредственной близости от нее, Торн заметил, что Шана более изящна, чем он представлял первоначально. Безупречные черты лица были словно высечены из мрамора, красивый рот напоминал лепестки роз, а серые глаза искрились, будто в них отражался стремительный горный поток.

Торн почувствовал, как кровь закипает у него в жилах. Будь проклят капор, который закрывал великолепие ее волос – роскошь цвета темного золота.

«Ей что-то нужно от меня», – с любопытством подумал он. И ему тут же стало интересно, как далеко зайдет Шана в достижении своей цели. Итак, девушка хочет встречи наедине? «Нет», – решил Торн с долей цинизма, на это он не пойдет. Да и она вряд ли предложит себя за незначительную услугу. Частный разговор состоится так, как он этого захочет.

– Пойдемте, – коротко сказал граф.

Шана почувствовала легкий трепет. Своей ладонью Торн прижал ее руку к себе и словно кандалами обхватил принцессу за талию. Он остановился только на минуту, чтобы сказать несколько слов молодой служанке. Через двадцать минут они уже вошли в дверь башни, и прежде чем Шана поняла его намерения, Уайлд ввел ее в большую комнату.

Дверь захлопнулась за ними с глухим стуком. Шана была почти в шоковом состоянии, в груди бешено стучало сердце. Ее взгляд упал на большую кровать, а затем девушка увидела флаг, тот самый флаг с двуглавым чудовищем. Матерь Божия! Это же личная спальня графа! Шана приготовилась встретиться лицом к лицу со свирепым львом, но не была готова к встрече с ним в его логове.

Как она могла оказаться наедине с человеком, у которого такая репутация!? Задыхаясь, она выпалила:

– Это же ваша спальня!

– Вы сами пожелали разговаривать со мной тет-а-тет, но вместо благодарности браните меня за то, что я пошел вам навстречу. А это как раз такое место.

Бесцеремонно он сбросил капор с ее головы. Шана застыла в шоке, не веря в происходящее. В это время ловкие пальцы Торна сняли брошь, и девушка почувствовала, как плащ слетел с ее плеч. Граф окинул ее таким бесстыдным взглядом, что у Шаны запылали щеки. Торн перевел свой взгляд на диадему у нее на голове, затем на выступающую округлую грудь, и, наконец, на плавный изгиб ее бедер.

Не один человек не осмеливался смотреть на нее, таким образом, словно она была обычной шлюхой. Но она не позволит кому-либо этого впредь!

Его спокойствие сводило с ума.

– Милорд, – осторожно подбирая слова, начала Шана. – Я не понимаю, почему мы не можем провести эту встречу в каком-нибудь другом месте.

– А я не понимаю, почему она не может состояться здесь. Или вы боитесь скомпрометировать себя?

В ее глазах вспыхнула ярость.

– Я имею в виду не свое поведение!

Густые брови Торна поползли вверх.

– Что!? Речь идет о моем поведении? В этом отношении не сомневайтесь, мои намерения самые почтительные.

Вот оно что! У него самые почтительные намерения! Эта насмешка еще больше разозлила Шану.

– Вы не правильно меня поняли. Я пришла сюда не для того, – к своему ужасу она почувствовала, что пошатнулась, – чтобы заниматься здесь с вами тем, о чем вы подумали.

Он отпарировал легко:

– А почему я должен думать по-другому, – ничуть не раскаиваясь, произнес Торн. – Позволю себе напомнить, миледи, что это вы искали со мной встречи, а не я с вами, и я удивлен, что вы осмелились приехать в замок Лэнгли без сопровождения.

Шана покраснела. Ей нечего было сказать, он прав. Только женщины с сомнительной репутацией осмеливались путешествовать поодиночке.

– Мне пришло в голову, – сказал Торн, – что, возможно, вы ищите покровителя.

Девушка вскинула голову и посмотрела на него с вызовом и негодованием.

– Боюсь, что нет, – четко произнесла Шана. – В покровителе у меня нет необходимости.

Торн понял, что он ей не нужен. Ее раздражительность не ускользнула от него. Она не привыкла, чтобы ей задавали вопросы.

Уайлд чувствовал, что Шана задевает его самолюбие, но ее красота, цвет золотистых волос сразили его. В ней было столько твердости, уверенности в себе, сколько редко встретишь в обычной женщине. И держалась она с холодным достоинством, гордо и высокомерно, словно была самой королевой.

У Торна внезапно появилось желание увидеть, как она слетит со своего трона.

– Если бы вы мне были нужны, миледи, я бы без колебаний сказал вам об этом. Но несмотря на то, что вы красивы, боюсь, ваши чары не действуют на меня. Я слишком устал и голоден, чтобы заняться, – он мягко улыбнулся, – «этим», как вы сами сказали.

Так он еще позволяет себе вольности! Ярость охватила Шану. Этот человек – невоспитанное чудовище. Она открыла рот, чтобы уничтожить его своим ответом, но в этот момент, словно нарочно, постучали в дверь. Торн пригласил войти. Служанка внесла блюдо, уставленное едой, и, сделав реверанс, удалилась.

Граф подошел к столу, затем повернулся к Шане и равнодушно произнес:

– Не желаете ли присоединиться ко мне, миледи?

Шана сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, радуясь про себя, что прикусила свой язычок. Она не осмелилась отказаться, и с притворной вежливостью позволила усадить себя за стол и обслужить.

В душе девушка считала, что ей не стоит беспокоиться, она не понравилась ему – это Шана хорошо поняла, даже слишком.

Принцесса выпила вина и съела маленький кусочек рыбы. Граф же набросился на еду с удовольствием, и девушка поняла, что ее присутствие не испортило ему аппетита. За столом Шана нервничала, ей хотелось, чтобы он поскорее покончил с ужином.

Торн взял кусочек нежного жареного барашка и предложил ей. Аромат мяса щекотал Шане ноздри, и все же она колебалась. Ей очень хотелось съесть этот аппетитный кусочек, но было неприятно взять пищу у него из рук. Девушка корила себя за это, удивляясь, какая муха ее укусила. Было принято, чтобы мужчина ухаживал за женщиной за столом. Ведь Шана часто брала еду из рук Бариса, что же теперь ее так удерживало?

Она отрицательно покачала головой. Резко очерченный рот Торна сомкнулся в прямую линию. Неужели она выдала себя?

Наконец он отодвинул еду.

– Для женщины, которая хотела поговорить со мной о срочном деле, вы на редкость неразговорчивы, – его голос прозвучал жестко и холодно, будто зимний ветер подул с горных вершин.

– Мне хотелось, чтобы вы спокойно поужинали, – ответила Шана таким же тоном. – Но если вы готовы перейти к делу, я буду рада.

– Пожалуйста, начинайте, – при этом его лицо оставалось бесстрастным.

Шана глубоко вздохнула.

– Вы приехали в замок Лэнгли, чтобы поставить валлийцев на колени, не так ли?

– Я не делаю из этого секрета, миледи.

Сердце девушки взволнованно застучало.

– Полагаю, что вы так же хотите найти повстанца по имени Дракон?

Внешне Торн оставался, спокоен как статуя, но все же Шана почувствовала, что его внимание обострилось, чего не было раньше.

– Уж не хотите ли вы, леди Шана, сказать, – при этом его губы искривились в усмешке, – что знаете о местонахождении Дракона?

Эта презрительная насмешка разбудила бурю гнева в душе Шаны.

– Я не говорю, что знаю, милорд, но я знакома с человеком, которому это известно. – Она собрала все свое мужество и храбро продолжила: – Жаль, что вы отказываетесь от моей помощи, милорд, потому что ни один меч не всемогущ, даже ваш.

– Вы не только красивы, но и умны, миледи. Я начинаю удивляться, что совершенно случайно встретил такое сокровище.

Его сарказм глубоко ранил ее. Шана проглотила бессильные слезы отчаяния. Ей не удастся выманить его из замка, нет! А она-то считала, что ей хватит на это ума, но, увы! Она не умна совсем. Так рисковать и проиграть!

Ничего, не видя перед собой, Шана встала и повернулась с единственной целью – выбежать из этой комнаты, из этой дьявольской берлоги. Но не успела она сделать и трех шагов, как Тррн оказался перед ней, высокий и властный. Только теперь в его глазах не было насмешки. Молча, он смотрел на нее, словно хотел увидеть насквозь.

– Кто этот человек, миледи?

– Его зовут Дэвис, – солгала она. – Он влюблен в одну мою служанку, свободный человек, но очень преданный нашей семье.

Шана почувствовала угрызения совести, когда творила это. В ней что-то противилось тому, с какой легкостью она лгала, но стоило ей вспомнить, как она держала на руках мертвое тело отца, в душе все переворачивалось.

– А откуда он знает Дракона?

– Дракон обратил на него внимание, потому что Дэвис умеет делать луки. Они должны встретиться через несколько дней.

– Где?

Шана покачала головой.

– Я не знаю. Дэвис решил, что мне об этом лучше не знать.

Глаза Торна сузились.

– Почему же он сам не пришел ко мне с такими сведениями?

– Он валлиец, милорд. Он боится, что его будут считать предателем земляки, и лжецом – англичане. Он может встретиться с вами на лесной просеке, но не позднее сегодняшней ночи, иначе будет слишком поздно. Это все, что он просил предать.

Затаив дыхание, Шана ждала. Ее рассказ был хорошо продуман: она сочиняла его всю дорогу, пока ехала в Лэнгли.

Торн подозрительно посмотрел на нее. Стоит ли ей доверять? Сколько немыслимых рассказов ему приходилось слышать за последние дни?

Но нужно отдать Шане должное. Все в ее рассказе выглядело правдоподобно, и все же…

– Я не могу понять ваших мотивов и думаю, зачем вам эти волнения?

Девушка старалась не паниковать под его обжигающим взглядом. Казалось, что эти дьявольские глаза будут преследовать ее всю жизнь. Он раздражал ее так, как никто и никогда. И кроме того, у нее сложилось впечатление, что этот мужчина крепок как камень, – она не чувствовала в нем уступчивости ни на йоту.

– Вы правы, – сказала Шана, – причина приезда моего связана с личными обстоятельствами.

Ну вот, теперь-то она расскажет всю историю до конца. Торн выжидающе поднял бровь и приготовился слушать.

Принцесса опустила глаза.

– Я… я недавно потеряла очень дорогого мне человека.

– Кого?

– Мужа. – Шана нервно облизала губы и молча помолилась Богу, чтобы он не наказал ее за такую ложь. – Дракон виновен в его смерти.

Торн долго молчал, и наступившая тишина была для Шаны еще тягостней, чем все вопросы графа. Она не смела, взглянуть на него, боясь выдать себя. Наконец Уайлд заговорил. В его голосе не было ни жалости, ни осуждения, только любопытство.

– Вы не похожи на несчастную вдову.

Сердце принцессы сжалось при мысли об отце.

– Я вложила все свое горе в месть, и только вы, милорд, сможете осуществить ее.

Только теперь девушка взглянула на него, и в ее глазах промелькнула горечь утраты.

И все же что-то настораживало Торна в ее рассказе. Интуиция подсказала ему, что не все обстоит так, как она говорит. И, тем не менее, когда их взгляды случайно встретились, ее глаза были правдивы, хоть сама девушка оставалась загадкой. И боль, и отчаяние на ее лице тоже были искренними. Все это заставило Торна отбросить возникшую, было тревогу. Леди Шана являла собой всего лишь обиженную женщину и, безусловно, не могла причинить ему вреда.

Граф повернулся, взял со стула ее плащ и направился к ней, высокомерно нахмурив густые брови. Шана боялась поверить в удачу.

– Вы пойдете со мной на встречу с Дэвисом?

Девушка встала так, чтобы он смог накинуть плащ ей на плечи, после чего они быстро вышли из комнаты.

– Да, миледи, я пойду с вами, – Хрипловатый смех Торна раздался у нее за спиной, – и, может быть, мы снова попадем в лапы к Дракону.