Неправильная

Глава 2

Годы меняли все. Но не дворец. Он оставался таким же, каким я запомнила его при последнем посещении. Много дорогой лепнины, много портретов венценосных предков, много показательно выставленного оружия. Все это я рассмотрела, пока Августин провожал меня к кабинету отца.

Мое состояние было каким-то противоречивым. Интересно и страшно. Поэтому я то ускоряла шаг, то задерживалась на очередной картине. Нормально так медлила, раз сумела уловить одну закономерность среди пар правящей династии: если все мужчины отличались своими внушительными габаритами, то их избранницы, напротив, были особами миниатюрными. Эх, не быть мне королевой! Я, конечно, несерьезно, но обидно же. Честно говоря, я была средненькой во всех параметрах фигуры. Но ведь середина, как говорится, это всегда самое лучшее.

Сколько ни медлила, но все же я оказалась перед дверью кабинета герцога-целителя. Августин открыл дверь. Взял под локоток и завел внутрь. Закрыл дверь, но остался возле нее. Чтобы я не убежала? Как-то внутренне поежилась. На всякий случай. Мало ли.

На первый взгляд кабинет ничем не отличался от остальных, не закрепленных за целителями. Но при внимательном осмотре замечались кушетки вместо кресел для посетителей. Книги, стоящие на полках, были сплошь касательно медицины. Целителю они не к чему, но антураж соблюдать нужно.

Отец уже сидел за столом. Матушка (и когда только успела прийти?) Расположилась на одной из кушеток. Сидела она на ней. Значит, точно из-за меня пришла, а не потому, что нездоровая. Братишка все еще за спиной. Одна я не знала, куда приткнуться. И надо ли было приветствовать как-то отца. Перед завтраком выяснилось, что я совершенно забыла эту часть этикета. И не вспомнила до сих пор.

Поэтому стояла и ждала, что скажут. Матушка неодобрительно взирала на меня. Впрочем, по-другому она никогда и не смотрела. А герцог-целитель делал вид изучающего весьма важный документ. И не беда, что мне со своего места видны написанные на бумаге три строчки, которые даже я выучила наизусть, пока ждала первого слова. Не помолчать же позвали?

– Александрин, – как-то тягостно вздохнул отец, – мы не планировали твое отбытие из монастыря.

Это мне и так было известно. Но покорно ждала, что скажут дальше. Покорно! Усмешка так и стремилась выползти на мое лицо.

– Но теперь планы поменялись. И если бы ни вмешательство короля…

Отец явно желал высказаться о правителе Равии. Но, увы, наш гордый Годард Двенадцатый не позволял к себе неуважения даже за спиной. Поэтому любой, кто попадал в руки придворного мага, тут же получал запрет на подобное. Хорошо, хоть думать можно было свободно. Чем и занимался мой папенька.

– Через месяц ты выходишь замуж, – не сдержалась матушка. – И все должно пройти идеально!

Эх, надо было сразу монашкой становиться. Я-то хотела, но меня не брали. Чтобы служить Одноликому, нужно полностью искоренить в себе влияние Многоликого. А во мне его никогда не было! Но доказать этого так и не смогла. Понаблюдав же за служительницами, я поняла: не хотели они меня видеть своей сестрой, только и всего. Вот и врали.

Не стала сестрой – стану женой. Грустно как-то.

А потом я представила себя в роскошном свадебном платье, и сомнения растаяли полностью. Ну а кто не желал шикарной свадьбы? Я не мечтала, но, едва подумав об этом, захотела. Решено, я согласна!

– Твоим мужем станет, – отец запнулся, увидев выражение счастья на моем лице, – Дамиан Зачари.

И снова ожидание моей реакции. Ну не знала я такого. Что же мне нужно было ножками капризно топать и просить более известного жениха?

– Дамиан прибыл в Равию из Джормы два года назад. – И чего ему дома не сиделось? – Но уже имеет заслуги перед королем лично. – отец скрипнул зубами. – Для упрочения его положения в обществе было выражено пожелание связать лорда Зачари узами брака с одним из старинных родов. А так как Дамиан целитель, то выбора не было.

Вот интересно, отец сожалел, что моего мужа придется взять в род, или он так передо мной извинялся за невозможность служить Одноликому? Слушала дальше.

– Этот месяц ты будешь жить во дворце, как сестра придворного целителя, – продолжал отец.

– И не вздумай нас опозорить или сорвать свадьбу! – наставляла матушка.

Герцог-целитель строго взглянул на нее, и та потупилась. Да, действительно, что-то матушка больше обычного распалилась.

– Дамиан пока отбыл, но, думаю, на днях вы познакомитесь, – закончил отец, а по его лицу было видно, что он сделал это с явным облегчением.

У меня зародилось подозрение, что герцог-целитель говорил выученными фразами, которые к тому же забывал. Иначе почему он делал между ними такие паузы? Или в интервалах подразумевались мои вопросы?

– Тебе совсем неинтересно твое будущее? – вновь вмешалась герцогиня.

– Я знаю, что меня ожидает, – пожала плечами я.

– И что же? – с недоверием спросила она.

Я знала, что ответ ей не понравится. Своими речами я не радовала матушку лет с трех. Но не ответить, когда спрашивают – проявление непочтительности. А я девушка воспитанная, поэтому:

– Будет шикарная свадьба, что в духе целителей. Лживые клятвы с заверениями в вечной любви. – Видно, что матушка хотела меня остановить, но почему-то этого не сделала. – Потом усиленные действия по зачатию наследника. Ведь без него в род не примут. – Отец неосознанно кивнул. – А когда это случится, муж отправит меня подальше, чтобы не мешала его радости, и он мог орошать чужие лона, – я закончила рассказ о своей будущей жизни.

И что-то самой так грустно стало. Не хотела я пока ребенка. Не желала в глушь.

– Александрин! – гневно воскликнула матушка.

И лицо у нее подозрительно покраснело. Как будто я неправду сказала. За спиной так-то весело хмыкнул Августин. Вот единственный умный человек – молчал, а где нужно – смеялся.

– Где ты набралась этих глупостей? – возмущенно вопрошала она.

Не была бы матушка сама целительницей, уже схватилась бы за сердце. Но увы, статус такие выходки не дозволял. И к чему этот вопрос? Как будто я могла назвать конкретное место, где такие речи вкладывали в головы глупых детей. А матушка мигом его посетит и пояснит, где и в чем рассказчики оказались неправы.

– Из жизни, – все же ответила я. – Не зря же у нас с Августином десять лет разницы.

Посмотрела на отца. Тот пытался сохранить невозмутимость на лице. Почти получалось. Но уйти отсюда захотелось неимоверно. Не то чтобы я боялась отца, но вдруг передумают замуж выдавать. Снова представила себя в свадебном платье… Определенно надо ретироваться, пока решение не изменили. Понятно, отдают меня лорду Зачари только потому, что других, правильно одаренных, жалко. Это я была бесполезная, с неправильным даром, но хоть какая-то выгода будет.

Вдруг мой разум проявил себя умной мыслью. Выходя замуж, дочь рода переходила в полную власть мужа. И если раньше она имела хоть какую-то свободу действий, то после оказывалась абсолютно бесправной вплоть до рождения наследника. Это еще одна из нелепых традиций Равии. Хотя, наверное, благодаря ей пары заводили детей уже в первый год брака.

– Отец, я могу узнать, известно ли кому-либо об особенности моего дара?

Спрашивала потому, что до ссылки, кроме родителей и брата, я представлялась особой без проявлений целительских способностей. Такое в роде уже случалось, правда, редко. Только я отличилась: имея дар, не могла лечить других. Сначала меня пытались обучить хотя бы теории, надеясь, что с годами скрытые таланты проснутся во мне, но все тщетно.

– Нет, для всех ты обычная девушка, не обладающая целительским даром, – ответил отец.

– Тогда я хочу клятву, – высказалась как можно капризней и легкомысленней.

– Какую клятву? О чем ты? – уточнила матушка.

– О том, что никто и никогда не узнает о моем даре.

Несколько мгновений родители переглядывались. Братишка так и стоял за моей спиной, но я была уверена, что ему абсолютно все равно, рассказывать об этом или нет.

– Хорошо, – с нажимом, глядя на матушку, ответил отец.

***

– Хорошо, – протянула, откинувшись в кресле после разоблачения из ненавистного платья.

Клятвы даны. Пути отхода подготовлены. Я молодец! Родители так и не поняли моей задумки. Но куда уж им до такой логики и извращенности ума. Хотя, признаться, я и сама не до конца поняла ее. Странно готовиться к разводу, еще не выйдя замуж. Но именно это я и сделала. С моим даром доказать несостоятельность мужа – пустяковое дело. А понадобится ли все это, показать могло только время. Но лучше быть готовой к любым неожиданностям.

Долго расслабляться и наслаждаться своим маленьким триумфом мне не позволили. Жанна сообщила о посетителе. И только я хотела прикинуться больной, лишь бы снова не облачать свое прекрасное тело в неприглядные мне тряпки, как заявился Августин с неподдельной тревогой на лице. Но как только он увидел меня в здравии, волнение сменилось на возмущение.

– Братишка, еще немного, и я решу, что ты хочешь увидеть меня больной, – с укором произнесла я.

– Это было бы интересно, – задумчиво протянул Августин.

Теперь возмущена была я. Думать надо, что говорить! Вдруг моя тонкая и ранимая душевная организация выйдет из строя после таких заявлений. Хотела уже обидеться, но это же Августин. Если не с ним дружить, то и не с кем больше. Несмотря на большую разницу в возрасте, у нас с ним всегда были теплые отношения. В крайнем случае нейтралитет.

– Что ты хотел? – спросила, поправляя халат, раскрывшийся на груди.

Вид братишки, что смущенно отводил глаза, меня раздражал. Где он столько стыда набрался? Эх, испортила его придворная жизнь. Или невеста так запугала?

– Поговорить, – усаживаясь напротив, Августин налил себе вино, стоявшее на столе.

Откуда оно взялось, я не знала. Честно!

Всем видом выражала величайшее внимание. Но братишка задумчиво смаковал напиток, глубоко погрузившись в свои мысли. И мне это уже не нравилось. Нет, не то, что он думал – это как раз нормально. Но вот отсутствие его привычной насмешки на лице несколько настораживало.

– Александрин, – все же начал Августин, – это действительно необходимый брак.

– Братишка, – прервала я его, – не надо меня уговаривать и убеждать. Я уже дала согласие, хотя его и не требовалось, ведь так? – испытующе посмотрела на него.

– Да, соглашение уже подписано. Но твое имя вписали только сегодня, – попытался оправдаться Августин.

– Не нужно, – успокоила его. – Я ведь действительно выросла, – произнесла с улыбкой. – Но меня настораживает твое поведение. Что не так с женихом?

– Уверяю, с ним все нормально, – тут же заверил он.

– Тогда и нет никаких проблем, – ответила и подмигнула ему. – Замужем уж точно лучше, чем в монастыре.

Показалось, что братишка облегченно выдохнул. Залпом допив вино, он поспешно встал и направился к выходу. Уже у двери развернулся и подошел ко мне. Запечатлев свой тройной братский поцелуй на моих щеках и лбу, шепнул:

– Только не делай глупостей, Александрин, – а после стремительно удалился.

Я и глупости не совместимы! Тоже мне скажет. Все мои поступки обдуманы и взвешены. А если кто-то не видел в них логики и смысла, то не я ему целитель. Пусть к родственникам моим обращается.

Фыркнув, чуть не хлопнула себя по лбу от вдруг пришедшей мысли, но лоб жалко. Я же так и не спросила Августина, что делала ночью в спальне его высочества. Мои воспоминания, увы, так и не вернулись. Все бы ничего, но любопытство – страшная вещь. Конечно, если будущий король не высказывал претензий в мой адрес, то волноваться не стоило бы. Но, с другой стороны, как можно было жаловаться на присутствие в спальне столь прекрасной особы, как я?

Подумав еще немного над ситуацией, решила остаться равнодушной к ней. Пусть, направляясь в обитель венценосных, я могла устроить целое представление. Пусть, было много свидетелей этому. Пусть, принц Раймунд не намерен посвящать меня в подробности ночи. Пусть. Меня это все не интересует. Да, именно так! Направлю-ка я любопытство в другое русло. У меня же появился жених. И он получил подарок в виде меня. Надо бы разузнать об этом счастливчике. И плевать, что мне, по большому счету, все равно, от кого детей рожать. Целители, по моим наблюдениям, редко имели какие-либо возвышенные чувства в браке. Важным был лишь дар. Но учитывая, что мне замужество до недавнего времени вообще не грозило, а теперь меня «обычную» отдают прихлебателю короля, личность Дамиана Зачари должна была быть как минимум интересной.

Подскочив с кресла, я скинула халат, оставшись в одной нижней сорочке, и направилась в спальню, к шкафу. Посмотреть, оставила ли мне Агата шанс выглядеть прилично. Открыв створки, я кликнула Жанну и стала разглядывать то убожество, что по ошибке считалось платьями. Привезенные вещи, скорее всего, уже сложили в сундуки. Горестно вздохнув, попыталась рассмотреть среди висевших нарядов хоть что-то нормальное. Но не смогла. Цвета все сплошь «грязные» и не подходящие мне. Фасоны такие, что преображали фигуру в нечто несуразное. Расстроившись, я с мольбой посмотрела на пришедшую Жанну.

– Леди Александрин, я уже пригласила портного, – правильно поняв мой взгляд, произнесла Жанна. – но… – она замялась, – он не сможет прибыть сегодня.

С силой захлопнув дверцы шкафа, я вернулась в гостиную, схватила початую бутылку вина со стола и прямо с горлышка хлебнула из нее. Жанна тенью следовала за мной. Хотелось что-то разбить. И желательно, об голову Агаты. Нет, ну надо же было так мелко мстить!

Сделала еще глоток и вернула бутылку на место. Слишком много алкоголя в последнее время для меня.

Чего завелась-то я. Не из-за платьев, конечно, хотя это тоже расстраивало. Мне не нравилось желание Агаты выставить меня посмешищем. Учитывая мою отлучку от жизни в обществе, это как минимум подло. А бессилие из-за возложенных на меня надежд злило все больше.

Да, теперь я осознала, что снова попала туда, где живут в строго ограниченных рамках. И конкретно меня они зажимали до нереального сильно.

– Леди Александрин, – подала голос Жанна, увидев, что я уже достаточно вменяема, – среди ваших нарядов есть вполне подходящие для дворца.

– Неси.

И тут же улыбнулась. Я, Александрин Тариская, не знала печалей. Жизнь прекрасна и удивительна. Просто в красивом платье это воспринималось приятнее и ярче.

***

Когда я была уже практически готова для традиционной прогулки в королевском парке, ко мне пришел лакей. Он передал приглашение на аудиенцию к его величеству. Честно, немного струхнула. Все же наш король, как я уже упоминала, человек гордый и просто так приглашать никого не станет. Но, с другой стороны, я ничего плохого не сделала. Вроде бы. Может, он просто хотел познакомиться с такой замечательной личностью, как я. И, кроме того, аудиенция предполагала отказ от прогулки, на которую мне совсем не хотелось идти. Потому и сборы были растянуты до максимально возможного времени.

Лакей учтиво дождался меня у дверей, а потом, не проронив ни слова, проводил в ту часть дворца, где я была еще утром. Времени на разглядывание обстановки не было – слуга шел равномерно быстро. Ну да, королю ждать не пристало. И тут меня посетила мысль, а почему мы, собственно, идем к личным покоям? И не спросишь ведь. Поинтересоваться, конечно, было можно, но вряд ли мне дали бы ответ.

Наконец, остановившись у примечательных своей вычурностью дверей, лакей простучал замысловатый ритм. Из покоев выглянул другой слуга и, бегло осмотрев нас, скрылся обратно. Да уж, радушно тут принимали.

Но негодовала я недолго. Через мгновение дверь снова открылась, и тот же слуга известил:

– Леди Александрин, его величество Годард Двенадцатый готов принять вас!

Он тут же посторонился, давая мне проход. Я ожидала, что, закрыв за мной дверь, как минимум один из лакеев проводит до короля. Но, обернувшись, не увидела ни одного из слуг. Искать путь самой? Да запросто!

Апартаменты во дворце, в своем большинстве, были похожи. Видимо, строивший его человек был за равноправие во всем, иначе как объяснить сей феномен. Покои его величества начинались, как и выделенные мне, с так называемой приемной. Только у меня там стоял диванчик и столик для ожидающих. А у короля полноценно обустроенное рабочее место для секретаря, которое пустовало. И общий размер приемной раза в два был больше, чем у меня.

Следующая дверь должна была вести в гостиную. И я очень надеялась, что король ждал меня именно там, а не в спальне. Не то чтобы я была сильно против такого положения, но нельзя же так легко сдаваться! Даже королю. В первую очередь он мужчина. Вот и пусть добивается меня исходя из своих природных качеств, а не из положения в обществе. Конечно, эти мысли из разряда невероятных, даже бредовых, ведь всем известно, как Годард Двенадцатый хранит верность своей пропавшей королеве.

Сделав глубокий вдох-выдох, и попросив благословения у Одноликого (немного подумав, и у Многоликого тоже), я открыла дверь в следующую комнату. Быстрый взгляд отметил, что это, действительно, гостиная. Но моим вниманием сразу же завладел хозяин апартаментов – король. Не заметить такого сложно. Его поистине громадная фигура, которая сама по себе говорила о величестве, не могла быть непримечательной. А учитывая, что выглядел он ненамного старше принца Раймунда, и сын многое во внешности взял от отца, такого красавца вообще нельзя обойти своим вниманием.

Король расслабленно сидел в кресле, что стояло аккурат напротив входа из приемной, чуть в стороне от двери, ведущей, скорее всего, в спальню. Оценивающе-пронизывающий взгляд его величества я встретила самой искренней улыбкой. В женском коллективе поживешь – взглядов вмиг прекратишь бояться. Но, признаться честно, я просто растерялась.

Ведь ожидала увидеть правителя, и это предполагало, как минимум несколько другой антураж. И дело было даже не в месте аудиенции. Откуда же я знала, как тут принято ее проводить, такое впервые со мной. Сам вид Годарда Двенадцатого не предполагал официального приема. Но не мог же он проводить встречи в таком виде: в полурасстегнутой рубашке, рукава которой к тому же закатаны; в простых брюках, сшитых явно из мягкой «домашней» ткани; в легких тапочках, в конце концов!

И вывода могло быть только два: или его величество настолько меня принижает, что не удосужился даже привести свой внешний вид в порядок, или настолько возвышает, позволяя узреть это непотребство. Меня-то неприличие короля не смущало, пусть хоть голым подданных встречает. Но что говорил по этому поводу дворцовый этикет? И надо ли мне было делать реверанс?

Годард Двенадцатый молчал недолго, казалось, что он так же изучал меня.

– Рад видеть вас, леди Александрин! – тихим, но уверенным голосом поприветствовал король.

И я только в этот момент поняла, что должна была заговорить первой. А заодно вспомнила о гордости нашего королевства.

– Прошу прощения, ваше величество! – проговорила я, опустив взгляд в пол.

Я могла высказать несколько оправданий своему поступку, ни разу не соврав, но зачем? Главное, что признала свою ошибку, а не ее причины. Немного подумав, все же сделала реверанс. Оплошности не исправило, но доказывало, что совершена та была не преднамеренно. Да и здороваться как-то уже поздно.

Выпрямившись, я со всей покорностью ждала слов короля. Не просто же посмотреть на меня хотел? Но гарантий давать нельзя, кто их, венценосных, знал.

– Леди Александрин, присаживайтесь, – предложил король, указывая на софу, что стояла справа от его кресла практически у стены.

Хотя слова короля больше были похожи на приказ, что не предполагал отказа. Усевшись, я повернула корпус своего тела так, что правитель оказался практически напротив меня.

– Благодарю, ваше величество, – проговорила, опуская взгляд на свои руки.

Все же разглядывать людей – дурной тон, а короля еще и чревато. Чем, я не знала, но в памяти вдруг всплыли эти знания, что в меня вбивали еще в детстве. Хотя, признаться, хотелось полюбоваться им подольше.

– Леди Александрин, полагаю, не стоит напоминать, что наш разговор не должен выйти из этих стен? – полуутвердительно спросил король.

– Конечно, ваше величество, – растерянно ответила, в уме перебирая возможные варианты этой встречи.

– Странно, – задумчиво произнес Годард Двенадцатый.

Я вопросительно посмотрела на него. Конечно, было бы наглостью ждать пояснений от короля, но скрывать свой интерес все же незачем.

– Мне говорили, что в вас нет никакого дара, – сказав это, он поднялся с кресла.

Хотела повторить его действия, но король уже стоял возле меня и возвышался во весь свой рост, что я почувствовала себя совсем маленькой и беззащитной. И так на ручки захотелось. К королю. Но не попросишь же.

– Позвольте вашу руку, – тем временем Годард Двенадцатый протянул свою мощную ладонь.

– Конечно, ваше величество, – и, подтверждая свои слова, я с затаенным трепетом исполнила просьбу короля.

О, Одноликий! Я трогала короля! Даже лучше, он трогал меня! Всей Равии негласно известно, что прикасаться к правящей чете, в особенности к его величеству, запрещено. И дело не в личных убеждениях венценосных. А в даре, что таила в себе королевская кровь. Правда, никому точно не было известно, какой именно магией она обладала, лишь предположения: от безобидных до самых невероятных и нелепых.

– Что вы чувствуете? – заинтересованно спросил правитель.

– Восторг, – честно ответила ему.

Врать я не привыкла. А обманывать столь внушительного мужчину тем более не хотела.

– Восторг? – переспросил король.

– Вы дотронулись до меня, ваше величество, – уточнила я, глазами показывая на свою руку, которую он до сих пор держал.

– Странно, – повторился король, выпуская мою кисть из захвата.

Более ничего не уточняя, Годард Двенадцатый вернулся в кресло. А я разочарованно вздохнула. На ручки хотелось до сих пор. Но, взглянув на короля, и оценив серьезное выражение его лица, поняла, что мечта моя несбыточна.

– Леди Александрин, я буду краток, – начал король. – Через месяц вы выходите замуж на Дамиана Зачари, и этот брак необходим короне, – я кивнула соглашаясь.

И почему все пытались убедить меня в одном и том же?

– Но обстоятельства таковы… – король запнулся, словно ему было неудобно говорить про эти обстоятельства, – …таковы, что нельзя допускать лорда Зачари в род целителей.

– То есть, бездетный брак? – уточнила я.

– Именно так, – подтвердил Годард Двенадцатый.

Естественно, никто не пояснял мне мотивов столь странных действий. Но серьезность возложенной миссии я оценила. В чем и заверила правителя.

Это только сначала кажется, что избежать беременности – проще не бывает. Но учитывая, что моему будущему мужу наследник необходим…

С такими мыслями я и покидала короля, не забыв попрощаться, как положено по этикету. И, уже закрывая дверь гостиной, услышала оклик:

– Леди Александрин!

– Да, ваше величество, – я остановилась и чуть обернулась, чтобы видеть короля.

– Мои покои находятся по другую сторону коридора от апартаментов старшего сына, – с какой-то задорной улыбкой просветил меня Годард Двенадцатый.

– В следующий раз я не ошибусь, ваше величество, – уверенно ответила я и спешно удалилась.

Понятное дело, что королям не отказывают. И потому надо было скорее покинуть покои Годарда Двенадцатого, чтобы других обещаний не надавать. Разумеется, венценосный не говорил всерьез, а просто высказал свою осведомленность о моем пребывании в спальне наследного принца. Хотя вариант того, что при этом он хотел еще и смутить меня, исключать не следовало.