Непристойная Блистательная Ложь

Я поднимаю руку и смахиваю беспризорную крошку с ее щеки, позволяя своему большому пальцу пройтись по ее нижней губе. При моем прикосновении она вздыхает. А я, удерживая ее взгляд своим, еще раз обвожу пухлую нижнюю губу своим пальцем.

— Я хочу, чтобы единственное о чем ты беспокоилась, когда речь заходит о моем члене — это то, как глубоко ты сможешь его взять. — Двойной смысл омывает ее грудь жаром.

Мы оба знаем, что как девственнице, вначале, чтобы привыкнуть к моему размеру ей придется туго. Мысль, которая до этого меня мучила, теперь будоражит до чертиков. Представление о том, что я буду первым, кто возьмет ее, будит во мне инстинкты пещерного человека. Гребанный звёздный час.

— Иди наверх и подготовься для меня. — Вставая с дивана я протягиваю ей руку. И она принимает ее, поднимаясь на ноги. Проклятье, крошечные джинсовые шорты, которые на ней надеты, делают ее чертовы ноги еще длиннее. Невозможно не представить, как они будут выглядеть, обвивая меня, пока я буду в нее входить.

Я наблюдаю за тем, как она бесшумно уходит, покачивая своей округлой задницей. Святой ад.

Возвращая наши тарелки на кухню, я отправляюсь наверх к ней.

Софи стоит в центре комнаты, выглядя совершенно потерянной, в ожидании от меня дальнейших инструкций. И то, как она смотрит, делает меня полутвердым. Господи.

Входя в комнату я становлюсь к ней лицом, на расстоянии нескольких фунтов:

— Сними верх.

Она стягивает с себя майку и роняет ее возле своих ног. Опережая мой приказ, тянется руками назад и расстегивает застежку лифчика, который тоже скидывает. Хорошая девочка.

Ее грудь прекрасна. Полный, дерзкий третий размер. Я знаю, что они будут чувствоваться горячо и весомо в моих ладонях, и мои пальцы просто жаждут коснуться ее мягких изгибов. Но также я знаю, что пока не стоит ее трогать, ведь она может испугаться и отстраниться от моих прикосновений, поэтому я раздумываю. Когда, я наконец, прикоснусь к ней, она будет выгибаться мне навстречу, со стоном произнося мое имя.

Я скидываю свою рубашку и расстегиваю пуговицу на джинсах, предоставляя своему члену больше пространства.

— Иди сюда.— Произнося это, я дотягиваюсь до ее руки и она выходит вперед, скользя своей ладонью в мою. Подталкивая ее ближе и прижимая к своей груди одной рукой, я обхватываю ее за шею сзади и поднимаю лицо к своему.

Я впиваюсь в ее рот своим, и ее мягкие губы не сопротивляются. Обрисовывая линию ее рта, я жду пока она не раскроет свои губы и не впустит меня. Когда она делает это, я врываюсь внутрь, углубляя поцелуй. Ее тело слабеет в моих руках, и мне нравится чувствовать ее мягкую грудь напротив своей. Кожа к коже — изумительно.

Мой язык поглаживает ее, и Софи встречает мой толчок собственным толчком. Сила поцелуя посылает волну жажды к моему паху. Я не в силах препятствовать своим бедрам вжиматься в нее, в то время как мой член трется напротив ее теплого живота. Не разрывая контакт, я опускаю руку ниже, поправляя себя, затем нахожу руку Софи и подношу ее к выпуклости на моих джинсах. Без дальнейших уговоров, ее рука начинает поглаживать мою длину, заключенную в джинсы, и когда она сжимает его из моего горла вырывается низкий рокот.

— Покажи мне еще раз, на что способен твой рот, — рычу я, разрывая поцелуй.

Она становится коленями на ковер, подмигивая мне. Бл*дь, она невероятна. Желание опуститься вниз и ласкать ее груди, пока соски под пальцами не затвердеют, практически невыносимо. Но вместо этого я расстегиваю штаны и спускаю джинсы вместе с боксерами вниз по ногам, беря свой член в правую руку и предлагая его Софи.

Ее рот открывается, в то время как глаза остаются прикованными к моим. Я не знаю почему это так заводит, но бл*дь, это происходит. Я подношу головку члена к ее губам и Софи издает мягкий вздох, украдкой лизнув меня своим теплым языком, и по мне снова проходит волна желания.

— Покажи мне свой язык.

И она показывает свой плоский, розовый язычок, так соблазнительно ждущий меня. Я поглаживаю головку своего члена на нем, позволяя ее слюне окутать меня. Чувствительность простреливает меня, устремляясь прямо к яйцам. Удовольствие взрывается в моих венах, и я сдерживаю стон.

— Вот так. Открой шире, малышка.

Ее челюсть раскрывается шире и я ввожу себя в горячую пещерку ее рта, забирая каждую частику наслаждения, которую она может мне дать. Качнув бедрами вперед, ударяюсь о заднюю стенку ее горла, входя туда и обратно из ее рта. Софи — это гребанная чемпионка по всасыванию члена. Я не преувеличивал до этого. Ее рвотный рефлекс, практически отсутствует — это тот навык, который отсутствует у многих женщин, с которыми я сталкивался, особенно учитывая мой размер. Ее руки присоединяются к игре, обвивая основание, в то время как рот продолжает глубоко меня принимать. Боже, эта девчонка станет моей погибелью. Сжимаю ягодичные мышцы, борясь с надвигающимся оргазмом, готовящимся разорвать мое тело. Я снова собираюсь кончить ей в рот и нет ничего, чтобы смогло меня остановить.

Рыча ее имя, путаясь пальцами в волосах и вбиваясь глубоко в ее горло, я кончаю. Глаза Софи находят мои, и она пристально наблюдает за мной, пока я освобождаюсь в ее рот. Это самое эротическое зрелище, и даже после разрядки, моя эрекция отказывается исчезать.

Боже, это было впечатляюще. Если оральный секс с ней запределен, я даже не могу представить, на что будет похоже проникновение. Эта простая мысль посылает новый поток крови на юг, и я полностью становлюсь твердым за долю секунды.

Взяв за руку, поднимаю ее на ноги. Ее полные губы опухшие и розовые. Я легко целую ее:

— Оставайся здесь.

Пересекаю комнату и извлекаю сумку с подарком с верхней полки моего комода. Я вынимаю бутылочку с маслом из сумки и замечаю взгляд Софи направленный на нее, после чего он опускается вниз к моей все еще неуемной эрекции. Она сильно сглатывает. Все тело напрягается. И она выглядит напуганной. Какого черта?

— Все в порядке? — спрашиваю я, не понимая ее реакции.

Я смотрю вниз на бутылочку масла, и вдруг понимаю, что она должно быть думает, что это смазка. Как будто я бы просто обмазал ею свой член и вошел в нее, еще до того, как она будет готова. Мой желудок сжимается. Я чувствую себя первоклассным мудаком. Последнее, чего я хочу, это чтобы она боялась меня.

— Это массажное масло. — Я поднимаю бутылку, чтобы показать ей. — Мы не будем трахаться сегодня ночью, сладкая.

Ее облегчение наступает мгновенно. Она выпускает глубокий судорожный вздох и ее плечи расслабляются.

Какого хрена, я думал, что смогу пройти через это? Идея вынудить ее заниматься со мной сексом — жалка. Господи, что со мной не так? И именно поэтому, я не хотел девственницу. Я хотел девчонку, которая была бы опытной, а не какую-то молодую девчонку, к которой я должен относиться как к ребенку.

Делая глубокий вдох, я отбрасываю все эротические мысли о том, как беру ее и натягиваю свои боксеры. Я не трону ее, пока не буду знать, что это именно то, чего она хочет. Но не думаю, что смогу обойтись без помощи ее горячего рта, вокруг своего члена. Теперь, когда я знаю, как хорошо она делает минет и как хорошо выделяется в этом, нет ничего, что заставило бы меня отказаться от этого. Я не такой уж щедрый. У меня есть потребности, и я «по-царски» заплатил, чтобы они удовлетворялись.

— Ложись на живот. — Указываю на кушетку. Она может и не готова к моим сексуальным прикосновениям, но я планирую вернуть то физическое удовольствие, которое она доставила мне, только другим способом.

Она ложится прямо в центр, и я сдвигаю ее в сторону, оставляя место для себя, чтобы сидеть рядом с ней. Она поворачивает голову в сторону, чтобы была возможность, наблюдать за тем, что я делаю.

Налив масло на руку, я растираю его о другую руку, нагревая, прежде чем заняться спиной Софи. Ее кожа мягкая, но мышцы напряжены. Именно поэтому мне нужно начать физический контакт медленно, чтобы она постепенно привыкала к моим прикосновениям.

Она чувствуется маленькой и хрупкой под моими руками. Я втираю масло в ее кожу, погружая пальцы в плоть и растирая узлы между ее лопатками. Софи испускает тихое мычание, когда я оказываю больше давления.

— Так хорошо? — Мой голос выходит более хриплым, чем должен быть.

— Да, — выдыхает она.

Я провожу пальцами по изгибу ее спины, любуясь двумя ямочками на ее пояснице, чуть выше упругой, округлой задницы.

— Колтон, — выдыхает она, складывая губы в счастливую улыбку.

Должно быть, Марта сказала ей мое имя. И мне нравится то, как оно звучит на ее языке.

После растирания узлов, я легко массирую ее шею, зарываясь в волосы. Она была напряжена, когда я только начал, но теперь ее тело мягкое и расслабленное для меня.

— Значит ли это, что ты хорошо себя чувствуешь?

— М-м-м, — стонет она. Звук направляется прямо к моей эрекции, которая зверски изгибается в моих боксерах, будто напоминая мне о своем существовании. Похоже она собирается быть со мной на постоянной основе, пока Софи рядом.

Смотря вниз на ее кремовую кожу, и зная, что она обнажена до пояса, я с трудом могу сосредоточиться на своем занятии. Но я прилагаю огромные усилия, спускаясь ниже по ее спине, массируя ее поясницу. Те хриплые звуки, которые она издает, бл*дь, отвлекают, как и крошечные шорты, которые она носит, будто насмехаются надо мной. Я хочу перевернуть ее и протолкнуть пальцы внутрь, почувствовать насколько она тугая и горячая. Конечно, я не могу. Пока нет. Во-первых, если я завоюю ее доверие, секс будет гораздо лучше. По-крайней мере, так я себе говорю.

Глава 8

Софи

Когда я заползаю, той ночью, в кровать рядом с Колтоном, я чувствую себя расслабленно и так, словно у меня нет костей. Мне никогда не приходило в голову, что за два дня моей новой жизни, я до сих пор буду девственницей со шкафом полным новых шмоток и вдобавок получу самый лучший массаж в своей жизни.

Я ложусь под простыни, благодарная, что они прохладные на моей разгоряченной коже. Ублажать его — чувствовать его тугие мышцы, вдыхать его мускусный запах, наблюдать как он срывается — я не могу отрицать, что это заводит. Он так по-мужски сдержан, мощное сочетание, которое поднимает даже мое собственное либидо и принимает во внимание.

Колтон вытягивается и одной рукой подтягивает меня ближе, располагая свое большое тело вокруг меня, как и накануне ночью. Я чувствую его вздох возле своего уха:

— Спокойной ночи, сладкая, — бормочет он, кажется, в полудреме.

Я знаю, что это очень странно и мне не стоит терять бдительность так быстро или легко, но я доверяю ему. Просто доверяю. Может из-за того, как он смотрит на меня или по той причине, что он не взял ничего, что не было его. Но в независимости от этого, чувство легкости, все же закралось в мою голову, позволяя мне расслабиться в его присутствии. Может это потому, что я знаю, что все могло сложиться намного хуже.

Боже, какая-то часть меня все еще не может поверить, что я довела тот аукцион до конца. Знаю, это сумасшествие, но обменять шесть месяцев своей жизни на шанс для жизни Бекки, которой она заслуживает, стоило того. Было бы глупо не сделать этого. И честно говоря, я никогда не была из тех девчонок, которые держались за свою девственность чисто из принципа. Просто у меня не было серьезного парня со всей этой семейной суматохой, а мне не хотелось отдавать ее кому попало. Я думаю, что все обернулось к лучшему, теперь этим человеком будет Колтон, который совсем не плох, он чертовски великолепен, к тому же в процессе я помогаю своей сестре.

Я почти засыпаю, мирно сосуществуя со своим выводом, когда внезапная мысль вырывает меня из моих спокойных мечтаний. Что, если все это… доброта, штучки без секса. Может, он пытается усыпить мою бдительность и заставить меня довериться ему, пока я полностью не подчинюсь. Тайна его прошлого все еще слишком тревожит меня. Есть еще Марта и Стелла, об отношениях, с которыми, я хочу выяснить. И не похоже, что он святой — уже дважды, с удовольствием, я падаю на колени, чтобы отсосать ему. Боже, он не прекрасный принц. Соберись, Софи. В конце концов, мне нужно оставаться на стороже намного дольше.

Осознавая все это и располагаясь в его объятиях, я немного отодвигаюсь и взбиваю подушку под головой, устраиваясь поудобнее. Я глубоко вздыхаю, чувствуя себя гораздо спокойнее, наконец обретая контроль. Я не позволю вовлечь себя в мир, который не могу видеть насквозь. Возможно, я и продала свое тело в сексуальное рабство, но мой ум, моя душа все еще принадлежат мне. Я все еще хочу быть Софи, когда все будет сказано и сделано. Если я хочу пережить эти полгода с ним, я должна помнить, что играю роль — жизнь в очень дорогой фантазии, которую создал он, ничего больше. Игнорируя боль, которая появилась между моими бедрами благодаря ему, я закрываю глаза и пытаюсь расслабиться.

Физическая реакция моего тела и растущее влечение к нему, заставляют мою кровь стучать в ушах. Я не могу это контролировать, поэтому это смущает и волнует меня. Может причина в моем небольшом опыте, но реакция моего тела становится неожиданной и разочаровывающей, ведь он, похоже, не торопится что-то с этим сделать. Делить с ним кровать, одно из его желаний, которое заставляет меня желать его. Но сейчас, я крепко сжимаю бедра, молясь о скором сне.

Колтон

Не нужно было сегодня вынуждать Софи становиться на колени. Все полученное удовольствие от этого омрачилось чувством вины, которое усиливалось с каждым часом. Я чувствовал себя тупицей.

Когда прошлой ночью она увернулась от моего прикосновения, это многое расставило на свои места. Я ни о чем не жалею и не занимаюсь самобичеванием, поэтому само собой, весь день раздражен и отвлекаюсь. Рявкаю приказы своему помощнику, короток с клиентами и пропускаю несколько своих встреч. Все из-за моего поганого настроения. Самое странное, что я не жалею, что купил ее. Если бы не я, этот мудак забрал бы ее к себе домой. И я даже знать ничего не хочу о тех ненормальных отношениях, которые запланировал этот ублюдок. Я подслушал его хвастовство, перед началом аукциона — о комнате с кнутами, тростями и наручниками. Такая мягкая и нежная девочка, как Софи не продержалась бы и ночи в его компании. Я хотя бы, мог утешаться тем, что не навредил ей. Пока нет.

Поскольку я передвигаюсь на собственных колесах по холмистой дороге, я вглядываюсь в солнце опускающееся в Тихий Океан. Это тот вид, от которого я никогда не устану, даже если этот дом омрачен воспоминаниями о моей самой большой ошибке сознательной жизни. Стелле.

Просто думая о ней на языке появляется неприятный привкус и я вынуждаю свои мысли вернуться обратно к ситуации с Софи. Наблюдая, как последний кусочек оранжевого диска исчезает за горизонтом, я обещаю себе проявлять больше самообладания. То, что я купил ее не означает, что я могу осквернять ее каждой мыслью. Боже. Я вздрагиваю, понимая, что именно это я и делаю.

Я слишком хорошо знаю на что это похоже, когда ваше доверие и благополучие чертовски досконально разрушают и я не буду нести ответственность за взятие у Софи того, что она не готова отдать. Когда мы будем заниматься сексом, это произойдет, потому что она будет этого желать. Мой хитрый мозг немедленно начинает обдумывать различные сценарии, где я соблазняю ее, чтобы она возжелала этого… бл*дь. Воздержаться будет сложнее, чем я думал. Простите за каламбур.

Глава 9

Софи

Пока ноги стучат по асфальту, а дыхание выходит через приоткрытые губы, мои подмышки и поясница становятся влажными от пота. Я здесь уже неделю и чувствую себя прекрасно для того, чтобы вновь начать бегать трусцой. Я теряюсь в ритме собственных ног, глухо ударяющихся об асфальт. Несмотря на жару, чувствую себя отлично, поэтому заставляю своё тело работать. Мои легкие кричат на меня, мышцы на пределе возможностей, и все же, я безмолвно даю себе обещание. Еще одна миля.

В то время пока я бегу, мои мысли, как обычно, вращаются вокруг Колтона. И мой мозг вспоминает и распределяет миллион незначительных фактов о нем. Как тепло он сворачивается вокруг меня ночью, тяжелый глухой стук его сердцебиения около моей спины. То, как он отодвигается, чтобы поспать, то, как он с интересом наблюдает за мной, когда я хожу по его дому, и то, как ему нравится видеть кого-то ― меня ― в своем пространстве. Есть кое-что, что мне нравится приблизительно также. Я чувствую себя свободной от непрерывного беспокойства о Бекке. Конечно, я все еще постоянно думаю о ней, задаваясь вопросом о ее лечении и молясь о том, чтобы она была в порядке. Но, какая-то часть меня, рада возможности не сталкиваться с этим ежедневно.

Несмотря на его молчаливость и относительное игнорирование меня, есть много мелочей в моем новом хозяине, благодаря которым, он мне нравится все больше. Его глубокий хриплый полусонный голос утром. То, что прежде, чем уйти на работу, он оставляет блюдце и чашку для моего утреннего кофе. Аккуратный изгиб его рта, когда он балует меня своей редкой улыбкой.

Чтобы он не делал, он не напрягается и не беспокоится ни о чем. Он уверенный, просчитанный и сильный. А для меня это невероятно сексуально. Я вспоминаю мягкую щетину, в те моменты, когда он целовал меня. То, как уверенно он обращался со своим большим членом, помещая его мне на язык. И то, как он тихо стонал, освобождаясь… Все мышцы ниже моего пупка сжимаются, и я концентрируюсь, чтобы удержать равновесие.

Даже понимая, что я не должна позволять себе думать об этом, я знаю, что он не будет похож на тех мальчиков-подростков, которых я встречала раньше ― с дыханием запаха пиццы и неумелыми руками. Он самонадеян и уверен в себе, когда касается меня. Притягательный, харизматичный и очаровательный. Это непреодолимая комбинация, и если когда-нибудь что-то произойдёт, против этого я буду беззащитна.

Даже, если я не понимаю этого человека и не знаю причин, по которым он держит меня здесь, я ценю ту неожиданную нежность, которую он проявляет ко мне. Ведь моя жизненная ситуация могла бы быть гораздо хуже, и я благодарна ему за деньги, благодаря которым у моей сестры появился шанс бороться за жизнь.

Медленная улыбка расплывается на моих губах, когда я понимаю, что прошла отметку мили. С мыслями о Колтоне, отвлекающими меня, бег ― это мелочь.

Сделав круг, я возвращаюсь к дому и вижу отъезжающую небольшую красную спортивную машину Марты, которая, прежде чем спуститься вниз по дороге, помахала мне. Я не знала, что она собиралась заехать сегодня. Ведь, обычно, она появляется по утрам, чтобы проверить работу прислуги, после чего уходит, чтобы выполнить то, что обычно выполняет для Колтона.

Добравшись до дома, я спотыкаюсь и падаю на пол в прихожей. Благодарная за ощущение прохлады кондиционера на своей разгоряченной коже, делаю глубокие вдохи, срывая обувь. Пиджак от костюма Колтона лежит на скамейке. Он дома? Возможно, это и есть объяснение сегодняшнему позднему визиту Марты. Я знаю, что должна поправить свой растрепанный вид ― переделать свой конский хвост, который теперь только наполовину является таковым, но пока я сижу там, стараясь успокоить свое рваное дыхание, начинаю чувствовать, что за мной кто-то наблюдает.

― Привет, сладкая, ― глубокий грудной голос Колтона проходится по моей покрасневшей коже, и мои глаза устремляются к нему. Он небрежно облокачивается на дверную раму, скрещивая ноги в лодыжках. Его рубашка расстегнута на воротнике, а он выглядит счастливым и расслабленным. К сожалению, мои глаза опускаются на переднюю часть его брюк, которая отказывается лежать ровно под его внушительной выпуклостью. Жар поднимается по моей спине. Интересно, что он и Марта здесь делали? Он никогда прежде не приходил домой так рано, и я не могу не думать о том, что ее нахождение здесь было просто случайным совпадением. ― Хорошо пробежалась?

― Ага, ― киваю я, все еще задыхаясь.

Он входит в комнату, и подойдя ближе, хмурится глядя на кроссовки, которые я успела скинуть. Мне пришлось попросить маму, отправить мне посылку с некоторыми вещами из дома, которые я оставила там. Такими как, обувь или мой «Айпод» для бега. Он переворачивает их носком одной туфли, скривив свои полные губы.

― Это то, что ты надеваешь на пробежку?

Он ждет моего ответа и я снова киваю.

― Они удобные. ― Я знаю, что они старые, но они делают свое дело. Я обуваю их всегда, когда бегаю.

― Тут не осталось подошвы. Нет опоры. Тебе нужны новые, каждые несколько сотен миль. Как давно ты бегаешь в них?

Думаю, что «со средней школы» ― будет неправильным ответом. Мои родители купили их мне, когда я присоединилась к местной команде по кроссу на старшем году обучения.

― Некоторое время.

― Я дам тебе свою кредитку, и ты сможешь заказать себе новую пару с доставкой.

Его тон руководящий, и мне не нравится, когда мною командуют. Я нахожусь здесь по собственному желанию, сделав свой собственный выбор. Бег, является одним из них.

― Если я захочу новую пару обуви, я достану ее. И мне не нужно, чтобы ты мне что-то покупал.

Его брови сходятся вместе, словно он чего-то не понял. Блин. Просто потому, что у него есть деньги, не значит, что я буду пользоваться его гостеприимством или использовать его самого в своих интересах. Что за женщины окружали его в прошлом?

― Если я предлагаю помощь, зачем отказываться? ― спрашивает он.

― Затем, что мне нравится заботиться о себе. ― И тихо добавляю, что мне не нужен человек, обеспечивающий все мои потребности. Несмотря на то, что я продала свое тело по этой дурацкой договоренности, я все еще сильная, независимая и умная женщина. И я не собираюсь идти на компромисс.

Он поднимает руки перед собой в немом поражении.

― Хорошо. Извини. Я просто не хочу, чтобы ты вывихнула лодыжку. В них совсем нет опоры.

Его беспокойство смягчает меня. Он протягивает мне руку, и я принимаю ее, позволяя поднять меня с пола на ноги. Теперь, когда мы стоим лицом к лицу, я стесняюсь своей потной кожи и капелек пота, которые все еще находятся над моей верхней губой и между грудью. Я хочу спросить у него, почему он так рано вернулся домой, но он отвлекает меня, убирая влажный локон волос с моей шеи и тщательно заправляя его за ухо. Кончики пальцев, на моей шее, посылают холодную волну мурашек вниз по моему позвоночнику. Его рука задерживается там, и словно проверяя реакцию, поглаживает мое горло и ключицу. Палец опускается от шеи к вершине груди, которая поднимается с каждым рваным вздохом моих перегруженных работой легких.

― Ты должна понять, что ты моя, я забочусь о тебе, ― говорит он грубым и полным потребности голосом.

Что явно никогда не было частью нашей договоренности, и мы оба знаем это. Но, так или иначе, его беспокойство обо мне, за это время возросло. Я не собираюсь жаловаться, просто стою здесь, не зная, как реагировать на эти новые и развивающиеся чувства между нами.

Ощущения от кончиков его пальцев на моей разгоряченной коже, вынуждают мои веки опуститься. Большая часть моей жизни, каждый акцент и внимание, были направлены на Бекку, как это и должно было быть, но здесь, рядом с ним, я та, кто имеет значение. Его внимание приятно.

Но так же быстро, как он начал меня касаться, его рука исчезает и он делает шаг назад.

― Я собираюсь принять душ, ― выдыхаю я.

Он кивает, все еще глядя на меня сверху вниз, будто хочет что-то сказать.

Я выхожу из прихожей и двигаюсь к лестнице.

Колтон

Увидев Софи после пробежки, тяжело дышащую от напряжения и розовую, как ягодка, я захотел то, что, как я говорил сам себе, я иметь не мог. Она не совсем моя, так что ничто из этого не должно иметь для меня значения, но тем не менее, имеет колоссальное.

Я направляюсь в свой офис, намереваясь хоть как-то снять сексуальное напряжение. Было бы так легко влиться в привычную колею. Я могу сделать один телефонный звонок, черт, я даже могу просто послать однострочное текстовое сообщение и Марта снова здесь, готовая сделать мне минет. Господь знает, что она сделает это. Наверное, бросит все и не упустит шанс. Хотя мы давно не делали что-то подобное, она все еще иногда смотрит на мою грудь и пресс, говоря мне, что не против какого-нибудь интимного контакта.

Даже после того, как я сказал ей, что несмотря на то, что произошло в прошлом, она и я должны остаться на профессиональном уровне, она остается в одиночестве все эти годы, наблюдая за тем, как строились, а затем разваливались, наши отношения со Стеллой. Но я знаю, что если сделаю этот звонок, то не получу удовлетворение которое ищу, и закончу тем, что буду чувствовать себя только хуже. Где-то глубоко во мне поселится сожаление. Я не хочу Марту. Я хочу Софи. И с тех пор как моя жизнь, или по крайней мере, моя личная жизнь, спустилась по трубам два года назад, я поклялся прожить жизнь без сожалений, таким образом, пора вернуться к первоначальному плану.

Этот ход мыслей напомнил мне о разговоре, который был у меня с Софи в одну из ночей. Болезнь ее сестры, точно так же, как и мой предыдущий мучительный опыт, влияет на вашу жизнь в будущем. Это заставляет взвешивать и рассматривать под микроскопом все в вашей жизни, что вы делаете, как проводите свои дни. После того, как я узнал правду о Стелле, возможно, я легко мог бы превратиться в мужчину-шлюху с тяжелым алкоголизмом. Вместо этого, я окунулся в свою работу и благотворительность. Делая все, чтобы не оказаться на одном уровне с ней. И я хотел быть лучше, дерьмо, я нуждался в этом.

Я вновь возвращаюсь к разговору со своими братьями на передовой. Они были потрясены, услышав, что я не спал с Софи, но они не знают и половины. Они были бы ошеломлены, узнав, что у меня не было ни одной партнерши за два года, что я жил холостяцкой жизнью, посвящая себя только своей работе. И они были бы еще более шокированы, узнав, что Стелла не была той, кто удерживал нас на расстоянии друг от друга. Это был я. И на то имелись свои причины. Причины, которые я надеялся выяснить, и наконец, рассмотреть в ближайшее время. Возможно, тогда я смогу отпустить прошлое и построить будущее, которое волнует и чертовски пугает меня.

Я опускаюсь в свое офисное кресло и нажимаю на ярлык «Мой компьютер».

Первым делом мне необходимо получить сексуальное удовлетворение.

Софи

После того, как я выхожу из душа, вымытая до блеска с аккуратно расчесанными волосами, я одеваюсь и отправляюсь вниз на поиски Колтона. Каждый маленький незначительный момент, который мы разделяем ― такой, как в прихожей, когда я отказалась от его предложения новой обуви, и он посмотрел на меня с благоговением в глазах, как будто я была каким-то странным существом, с которым он никогда раннее не сталкивался, я чувствую, что мы становимся ближе. Наша связь, тем не менее, странная и неопределенная, становится более глубокой с каждым мимолетным днем, который я провожу здесь. Это последняя вещь, которую я ожидала. И мое влечение к нему просто зашкаливает, создавая сильные реакции моего тела, которые тяжело игнорировать.

Оказываясь возле его кабинета, я слышу голоса изнутри. Кто-то находится там с ним? Дверь оставили слегка приоткрытой, и постучав один раз, я толкаю ее, позволяя ей открыться, звуками давая понять, что вхожу. Двойной женский стон вырывается из его компьютера. Он нажимает кнопку на своей клавиатуре, немедленно заглушая шум. О, мой Бог. Он смотрит порно? Он сидит за письменным столом в огромном кожаном кресле, но его лицо ничего не выражает. Его глаза темнеют глядя в мои, и это все, что я могу видеть.

Мое лицо краснеет, ведь я знаю, что пока я была наверху, в его душе, он прокрался сюда, чтобы посмотреть на каких-то девчонок в действии. Он ублажал себя в офисе? Не смотри вниз. Я не позволяю своему взгляду опуститься ему на колени. Мое любопытство когда-нибудь доведет меня до беды. Что он делает в месте, где ведет свой бизнес? Но если у него есть потребности и желания, почему бы просто не прийти ко мне, как он делал в начале? Ведь, даже плохой минет лучше, чем собственная рука, правильно? Видимо, нет. Отказ жалит гораздо больше, чем должен. Но странное понимание того, что он мне изменяет, позволяет червяку сомнения проделать путь в моей голове, но ведь это неразумно.

― Ты что-то хотела? ― спрашивает он. Его голос глубокий и слегка запыхавшийся.

― Я… ― Почему я пришла сюда? Когда я не нашла его на кухне и в берлоге, мои ноги сами привели меня к его кабинету. Нет никаких сомнений, что я с нетерпением жду его компанию по вечерам. Я делаю паузу и начинаю снова. ― Мне просто стало интересно, почему ты пришел домой пораньше.

Он испускает тяжелый вздох и запускает руки в свои волосы:

― Мне нужно было кое о чем позаботиться.

Как только он говорит это, мои мысли падают в сточную канаву. Он пришел пораньше домой, чтобы сделать это?

― Ты голодна? ― спрашивает он, выпрямляясь.

― Конечно.

Он поднимается из-за стола и ведет меня в столовую. Видимо, мы не собираемся обсуждать его неудачную попытку мастурбации, или что я поймала его за просмотром порно.

― Присаживайся, ― говорит он, кивая на обеденный стол. ― Я скоро вернусь.

Обычно мы приносим блюда, которые Бет оставляет для нас в столовой, но его услуга мне приятна. Я выдвигаю свой привычный стул, возле его стула, во главе стола и плюхаюсь на него.

Вскоре Колтон возвращается с нашими тарелками и стаканами газировки, украшенными ломтиками лимона. После пробежки, я чувствую, что могу съесть все что угодно, но еда действительно пахнет потрясающе.

Каждый из нас зарывается в комфортную тишину, нависшую над нами.

Вечер ― это то самое время, чтобы задать ему вопросы и хоть чуть-чуть проникнуть в его голову. Я размышляю, о чем спросить его сегодня вечером, когда замечаю его хмурящийся взгляд, направленный на меня.

― Почему ты не ешь? ― спрашивает он.

Я смотрю вниз на пасту «Примавера» на своей тарелке. Он прав. Я едва коснулась ее.

― С твоей сестрой все в порядке? ― спрашивает он, стискивая вилку возле своей тарелки.

Я делаю глоток воды и облизываю губы:

― Да. Думаю, все в порядке. Она начала свой первый курс лечения на этой неделе.

Он задумчиво кивает.

Я не могу не думать, что вмешалась в его жизнь, его привычки, со своим собственным багажом. Может, мне не следовало рассказывать ему о Бекке, потому что то, как он смотрит на меня теперь ― походит на грусть к эксплуатируемой девочке.

― Не жалеешь, что привез меня сюда? ― выбалтываю я.

― А почему я должен? ― спрашивает он, сдвигая вместе брови.

Потому что ты не притронулся ко мне ни разу за эти дни, потому что ты купил меня, чтобы взять мою девственность, но я все еще чиста, так подойдет?

― Неважно, забудь. Я ничего не говорила. ― Неловкая тишина заполняет комнату и каждый из нас продолжает копаться в еде на своих тарелках. ― Так, мне интересно. Почему у тебя нет девушки? ― задаю я следующий вопрос.

Он делает глоток своего напитка, растягивая время.

Колтон

Софи с интересом смотрит на меня, ожидая услышать про мое семейное положение. Это не то, что я готов обсуждать с ней сейчас, или возможно, вообще никогда. Черт возьми, каждый мускул в моем теле натянут так туго, что я чувствую, будто собираюсь внезапно воспламениться. Я не смог сосредоточиться на гребанной работе и пришел домой, чтобы получить немного облегчения в виде оргазма. Вот только и тут я потерпел неудачу.

Я смотрю в самые красивые, самые невинные голубые глаза, которые когда-либо видел и судорожно выдыхаю. Конечно, мои последние отношения закончились катастрофой, но то, что красивая, учтивая, милая женщина делит со мной дом, не должно превращать меня в кучу гормональной жижи в этом вопросе.

Я должен быть мужчиной. Она на семь лет младше меня. Я купил ее ради гребанного траха. Это заставляет меня чувствовать себя жутким стариком. Хотя что-то подсказывает мне, что это не то, как она видит меня. Нет, когда она смотрит на меня, я вижу, как бьется пульс у неё на шее, вижу, как краснеют ее щеки, словно зрелая ягода. Между нами есть какая-то химическая реакция, основанная на влечении. Она чувствует это. Я чувствую это. И все же мы игнорируем это.

В моих темных фантазиях, я съел бы такую девушку, как она на завтрак. Но я заставил себя не торопиться, и другая моя сторона становится все более очевидной. Эта сторона более добра, более терпелива, и открыта для исследования женщины в этой жизни, впервые за долгое время. Она мне нравится.

Софи по-прежнему смотрит на меня через стол, все еще ожидая услышать мой ответ, на вопрос почему я одинок.

― Думаю, за все это время, меня никто не заинтересовал, ― отвечаю я. Это правда. Я не искал ничего серьезного. Регулярный секс ― единственное, чего мне не хватало, отсюда и моя необдуманная покупка на аукционе. Я был в Сан-Франциско по делам, когда узнал про аукцион. Либо от скуки, либо потому что я чувствовал себя одиноким, но я пошёл туда, только для того, чтобы увидеть вокруг чего вся суета. На самом деле, я никогда не думал, что уйду оттуда вооруженный женщиной. Но доверчивые глазки Софи просили мои, тихо умоляли меня вытащить ее оттуда.

― Ну же, почему ты на самом деле одинок? ― давит она.

― Мы не будем обсуждать это.

― Давай сыграем. Просто позволь мне немного узнать тебя, и я в свою очередь, расскажу все, что ты хочешь знать, ― она улыбается с восторгом, при этом хлопая ресницами.

Ее предложение соблазнительно, ведь я не прочь забраться поглубже в ее голову. Если она хочет правду, я открою ее.

― Исходя из моего опыта, женщинам интересны только две вещи. Деньги и власть. ― Она открывает рот, чтобы возразить, но я поднимаю руку, останавливая ее. ― Ты хотела знать.

Она начинает двигаться, будто хочет что-то возразить, но затем останавливается, опустив руки на свои колени.

― Ты можешь спорить, сколько хочешь, но я говорю сейчас не только о женщинах в моей жизни. Это биология. Ты когда-нибудь изучала эволюционную науку? ― Она качает головой. ― Там женщины ищут большого, крутого пещерного человека ― кормильца, способного защитить ее потомство. Это несложная наука.

Она, кажется, понимает ход моих мыслей, и я продолжаю, сделав еще один глоток своего напитка.

― Они хотят хорошо обеспеченного, преданного мужа, чье богатство обеспечит им тот образ жизни, о котором они мечтают. Чтобы он работал весь день, как раб, зарабатывая на жизнь, в то время, как его невеста трахает чистильщика бассейна. ― Или садовника, как это было раньше. Ребёнка, который учится в средней школе, и который не знает, что делать с членом в своей руке. ― У нее есть все, о чем она мечтала, но ей становится скучно тратить деньги своего дорогого мужа. И скоро, ей необходима новая игрушка, что-то веселое и опасное, чтобы отвлечься. Если не чистильщик бассейна, то обезболивающие таблетки или винный шпритцер (прим. пер.: освежающий напиток, который состоит из белого или красного вина, игристой содовой воды и льда) в десять утра. Поверь мне, Софи, это мир, в котором я вырос. И я хорошо его знаю.

После моего последнего комментария, она смотрит на меня так, словно задается вопросом о моем собственном воспитании. На самом деле, моя мать очень любила отца, и насколько я знаю, никогда не сбивалась с пути, но она слишком рано умерла. А мой отец, к сожалению, был бабником, который не сумел удержать себя от траха с секретаршей. Это еще одна причина, по которой я не верю в святость брака. Я очень долго наблюдал, как он её трахал.

Я делал все, что только можно придумать, чтобы Стелла была счастлива. Самая красивая одежда, дорогие драгоценности, роскошные автомобили, отдых ее мечты, но ничто не делало её действительно счастливой. Даже приходил домой пораньше, чтобы сделать ей сюрприз, но она жаловалась, что я прерываю её послеобеденный ритуал. И это никак не укладывалось в моей голове. Я не мог сделать правильно то, в чем женщина была заинтересована. Кроме спальни. Там жалоб никогда не было.

― Мужчины думают, что женщины сложные, ― в действительности, именно так, ― но, по большей части, они просто хотят, чтобы их, вместе с кредитной карточкой, оставили в гребанном покое. ― Я бросаю салфетку на стол и отталкиваю тарелку. Аппетит исчез.

Её осанка выпрямляется.

― Но это не совсем так. Возможно, для некоторых женщин так и есть, для ужасных и лживых, но большинство других хотят страсти, они хотят быть нужными, любимыми и желанными. ― Ее тон понижается до шепота, и я понимаю, что она говорит мне то, чего ждет от своего партнера.

― Могу я задать тебе вопрос? ― спрашиваю я.

Она кивает.

― Когда ты спросила, жалею ли я, что привел тебя сюда… Ты сожалеешь о том, что пошла на аукцион? Сожалеешь, что приехала в мой дом?

― Нет. ― Голос у нее твердый и уверенный. ― Я сделала то, что должна была сделать для своей сестры, и… ― Она опускает голову к груди, словно не хочет продолжать.

Я приподнимаю её подбородок двумя пальцами, удерживая взгляд.

― Скажи мне.

Она сглатывает. И я вижу красивое движение её шеи.

― Это прозвучит странно.

― Испытай меня.

Она делает глубокий вдох, а затем медленно выдыхает, произнося:

― Раньше, я никогда не имела такую роскошь. У меня никогда не было сводного времени и пространства, а теперь это только моё и я могу наслаждаться этим.

Я вижу, о чем она говорит. Ежедневные сон, бег трусцой и плавание, хорошо сказываются на ней. Ее кожа поцелована загаром, а тело одновременно и упругое, и расслабленное.

Софи ловит кусочек лимона, со своего стакана с водой, и подносит его к губам, вытягивая сок самым отвлекающим способом. Чё-ё-ёрт.

Слава Богу, что она откладывает его и продолжает:

― Я всегда была сестрой-близнецом девочки, у которой рак. Я никогда не обладала собственной личностью. И при том, что я все еще не там, здесь мне дали необходимую возможность. Это как попасть за пределы больничных палат и разрушительных стрессов. И это, позволяет мне увидеть, что прежде, я никогда не жила по-настоящему. А я должна. Если болезнь Бекки и научила меня чему-то, так это тому, что твою жизнь могут отнять в одно мгновение. Я тратила время в пустую. И хотя, я понятия не имею, что будет дальше, я знаю, что не должна жить так, как жила.

Это глубже, чем я рассчитывал копнуть, но мне нравится слышать её сокровенные мысли.

― Что еще? ― спрашиваю я.

― Я хочу сделать карьеру, связанную с моим увлечением, я хочу влюбиться, путешествовать и найти хороших друзей… И знаешь, в принципе, завоевать мир и заполучить самую лучшую жизнь. Надеюсь, Бекка будет рядом со мной, но если нет, я сделаю это в одиночестве. Для нее, ― она печально улыбается мне.

― Звучит, как блестящий план. Дай мне знать, если понадобится помощь.

***

После ужина, нуждаясь в отвлечении, несмотря на то, что только середина недели, я направляюсь в местечко Коллинза, чтобы выпить вместе со своими братьями. Я чувствую, что мой член способен взорваться каждый раз, когда я оказываюсь наедине с Софи.

Я нахожу их сидящими снаружи, у бассейна с бутылкой дорогущего бурбона на столе. Кажется, я не единственный, кто переживает долгую неделю.

Я сажусь в кресло, и Пэйс протягивает мне стакан, щедро наполненный ликером:

― Пей до дна, детка.

― Что за повод? ― спрашиваю я.

Коллинз пожимает плечами:

― Разговор Татьяны о том, что она хочет обручальное кольцо. Она оставила кучу фотографий, по всему гребанному дому, с изображениями колец с огромными бриллиантами.

― И? ― Несмотря на то, что она живет с ним вот уже шесть месяцев, я понятия не имел, что у них были серьезные отношения. Я предполагал, что это скорее, отношения по расчету. Когда они только начинали общаться, ей нужно было место, где она могла бы остановиться, а ему регулярный секс. Проблема решена.

Он задумчиво смотрит на свой стакан.

― Как дела с соседкой? ― спрашивает Коллинз, вместо ответа.

― Отлично.

― Как проходит её поиск работы?

― Хорошо.

Коллинз закатывает глаза. Мои односложные ответы не пройдут с ним. Хотя, именно он начал это, уклонившись от моего вопроса о Татьяне.

― Так ты ее уже трахнул? ― гораздо менее тактично спрашивает Пэйс.

Давясь большим глотком бурбона, я прочищаю горло:

― Нет. ― Мой голос груб. Ну, ни то чтобы я не думал об этом. Думаю. Практически, постоянно. Представляю, как обхватываю её задницу руками и поднимаю в воздух, в то время, как она обвивает мою талию ногами. А затем, прижимаю свои пальцы к ее горячему центру, кусая мягкую кожу на горле. Ожидание и желание ― пытка в чистом виде. Христос, я останусь в дураках. Как я мог не подумать об этом, когда привел её домой?

― Да неужели? ― И он, и Коллинз поворачивают свое лицо ко мне, словно это сенсационные новости.

― Пожалуйста, скажи мне, что ты больше не одержим Стеллой, ― просит Коллинз, приковывая свой взгляд ко мне.

Черт, нет. Я не зациклен на ней. Я просто пытаюсь поступить правильно, не имея понятия о том, что это значит.

Они смотрят на меня, разбирая мое созерцательное настроение. Пэйс жуёт свою нижнюю губу:

― Серьезно, чувак, Стелла ― это старая история, и даже если она отказывается свалить из твоей жизни, нет ничего плохого в том, чтобы двигаться дальше.

― Я знаю это, ― ворчу я. Я говорил себе то же самое много раз, но какая-то неведомая сила сдерживала меня. Конечно, они не знают, что прошло уже два года с того момента, когда я был близок с женщиной, и находиться в непосредственной близости с такой красивой девушкой, как Софи, худшая из пыток.

― Так, почему ты все еще здесь, мужик? Я бы каждую ночь ублажал эту сладкую киску, ― выдал Пэйс с глупой усмешкой.

― Она ― девственница. ― Как только я произношу это, мне сразу хочется забрать свои слова обратно. Это слишком интимная тема, чтобы делиться с ними. Личное дело Софи. Я не рассказываю им, как узнал об этом, так же как и не рассказываю о том, что приобрел права на эту самую привилегию. Просто сижу там, глядя вниз на свой пустой стакан и задаваясь вопросом, когда я займусь этим, если решусь.

― Вау, ― говорит Коллинз, а нахальный оскал Пэйса становится еще шире. Мудак. ― Не ожидал, что ты что-то скажешь, ― продолжает Коллинз. ― Думал, ты опять накормишь нас историей о том, что она младшая сестренка твоего приятеля.

Ах, да. Я почти забыл про историю, которую рассказал им. Просто еще одно доказательство, как перепутались мысли в моей голове.

― Все мы знаем, что со Стеллой не совсем покончено, то есть, я не собираюсь притворяться, что так и есть, но серьезно, что тебя останавливает? ― спрашивает Пэйс, в глазах которого полное замешательство.

― Я не знаю. ― Частично. А отчасти, потому что я не уверен, хочет ли меня Софи, или же потому, что не знаю, имею ли я права взять у нее что-то настолько драгоценное. Часть ее настолько невинна, например, ее потрясающие глаза, которые следуют за мной по всей комнате, доверчивый характер или в первую очередь, самоотверженность, которую она показала, чтобы спасти свою сестру… Она слишком хороша для меня, чтобы использовать ее для собственного удовольствия. Я уже чувствую себя виноватым, но я знаю, что после буду чувствовать себя виноватым до чертиков. И хотя, я рассказываю своим братьям практически все, но это участие в аукционе, я унесу с собой в могилу. Не ради меня самого, а потому что я сомневаюсь, что Софи захочет, чтобы кто-то узнал, что она продала себя таким образом.

― Ты должен понять это, брат. ― Пэйс хлопает меня по плечу, плеская еще одну порцию ликера в мой стакан. ― В противном случае, у меня возникает чувство, что ты находишься в огромном ящике из голубых шариков.

Он не шутит. Уверен, у меня есть достаточно спермы, чтобы породить три четверти населения мира. Мой член постоянно болит, а в мозге кружатся те мысли, которые вовсе не должны там быть, но хуже всего то, как бьется мое сердце, когда она рядом и все мои чувства пробуждаются к ней.

Моя жизнь, в течение двух прошлых лет, сплошное занятие по самоконтролю и порядку. Я упорно работал и проводил долгие часы в тренажерном зале, но никогда по-настоящему не жил. А Софи открыла мне другую сторону. Просто то, как она обвивала меня ночью, смягчило меня, заставило вспомнить, что жизнь ― это не только борьба. Есть вещи, ради которых стоит жить. И я хочу больше неоднозначности в своей жизни.

Глава 10

Софи

Поздний утренний свет и факт того, что на моей стороне все еще лежит горячий мужчина, напоминает мне, что сегодня суббота. Я лениво потягиваюсь в постели, мечтая о «Капучино» с вкусной пенкой, которое собираюсь сделать самостоятельно. Я чувствую гордость за то, что умудрилась освоить эту чертову, очень навороченную кофемашину. На это у меня ушло три недели.

Я удивляюсь, когда Колтон протянув руки, дергает меня обратно на себя. Меня встречает достаточно внушительная эрекция, упирающаяся в мой зад. Уф! Он горячий и твердый, и мое тело беспомощно сжимается, при одной только мысли о нем.

Кроме тех двух первых ночей, у нас с ним не было полового контакта. Я должна чувствовать облегчение, но вместо этого ощущаю себя все более запутанной и разбитой. Прошел почти месяц. Я думала, что он заберёт мою девственность сразу, но после нескольких дней, затем недель, мне становится все более и более любопытно и тревожно. Теперь, я просто хочу покончить с этим, я устала ждать и задаваться вопросом о том, когда он собирается это сделать. Я была куплена в качестве секс-рабыни и прекрасно знаю, что до сих пор, не исполнила свою часть сделки.

По вечерам, он поздно ложится спать, постоянно работает в своем кабинете и практически игнорирует меня. Может, он не находит меня привлекательной? Он гей? Мои минеты были так плохи? Ожидание сводит с ума. А может, со мной что-то не так, и именно это мешает моему хозяину трахнуть меня? Живот сводит в ожидании, а это хуже чем реальные события. Мне нужно покончить с этим. Я часто задумываюсь о том, что он использует утренний душ для удовлетворения своей потребности, но я не настолько храбра, чтобы оправиться в ванную с проверкой.

Сначала я задумалась, может он ждёт первого шага от меня, хочет, чтобы я встала на колени или поцеловала его… но знаю, что это не так. Первые два раза, он не стеснялся брать то, что хотел от меня. Он приказал мне встать на колени и расстегнуть ему брюки, после чего гладил себя, пока я смотрела. Я знаю, что он не из робкого десятка, но это ещё больше запутывает.

Сексуальное напряжение, которое существует между нами, можно резать ножом. Весь воздух, который нас окружает, пропитывает реальная и внутренняя потребность. Каждую ночь я жду, что буду прижиматься к обнаженному по пояс, вкусно пахнущему, мускулистому мужчине, лежать в его объятьях и быть маленькой идеальной послушной наложницей. Какие могут быть проблемы? Чертовски запутанно. Он потратил миллион долларов, чтобы привести меня сюда, и я слишком хорошо знаю об этих деньгах. Каждый раз, когда звоню домой, когда слышу об успехах Бекки, каждый раз, когда брожу по комнатам особняка или ловлю свое отражение в зеркале, и вспоминаю, откуда появились мои дизайнерские шмотки, и это отправляет еще одну волну смятения сквозь меня. Мне нужно знать, что подразумевает эта договоренность, чего он ждёт от меня, и на каком этапе мы находимся.

Член ― единственная его часть, которую я четко понимаю. Он менее сдержан в своих желаниях. Но его разум походит на гребанный лабиринт. И у меня нет надежды на его решение. Я думала о противостоянии ему. Но в этот момент, чувствуя его горячее возбуждение, прижатое ко мне, я хочу кое-что совершенно другое.

Низкий рокот вырывается из его горла, когда он прижимается ближе. А его член устраивается между полушариями моей попы. Теплая потребность увлажняет мои трусики, заставляя их цепляться за мои чувствительные складки. Он поддается бедрами еще ближе, крадя мое дыхание, поскольку я чувствую каждый его жесткий изгиб. Его рука движется вдоль моего живота, медленно двигаясь вверх и я задерживаю дыхание, гадая где она остановится.

Желание пересиливает, и я хочу повернуть свое тело к его, желаю ощутить его твердую руку обхватывающую мою грудь, потирающую мои чувствительные соски. Его пальцы растопыриваются и касаются нижней части моей груди.

Его дыхание остается ровным и спокойным, напротив моего затылка, сонные звуки, которые он издаёт, лишь подгоняют меня. Как бы я хотела увидеть его лицо, но я очень боюсь двигаться, боюсь разрушить чары. Я подтягиваю свою футболку вверх, потому что хочу ощутить его руки на своей груди и сосках, но вместо этого, я откланяюсь назад к его твердому возбуждению, и он издает хмыканье. Этот звук заставляет сжаться мои внутренние мышцы.

― Софи? ― спрашивает он сонным и грубым голосом.

О, Боже. Он все еще спал, и я в ужасе.

Я откатываюсь в сторону от него и заглядываю между нами, туда, где его член напрягается под боксерами, пытаясь выйти и поприветствовать меня.

Пожалуйста, просто позволь мне позаботиться о нем.

Я кладу руку поверх его сердца и чувствую размеренный стук.

― Извини, это просто утренний стояк, ― говорит он, замечая, что мой взгляд направлен ниже пояса.

― Все в порядке, ― шепчу я. ― Ты… Ты… ― соберись, Софи. Отсутствие опыта означает, что я понятия не имею, как попросить то, чего хочу. Я мечтаю, как обхватываю его член рукой и поглаживаю. Я хочу, чтобы он поцеловал меня и прижал к кровати своим большим телом. Вместо этого, он продолжает наблюдать за мной, и небольшая складочка пролегает между его бровями. Он смотрит на меня, как на забавного ребенка, с которым понятия не имеет как себя вести.

―Я позабочусь об этом, ― говорит он, оставляя меня мокрой и заведенной до такой степени, что я могу закричать от отчаяния.

***

Я устала до чертиков.

За неделю, после того как я переехала, у меня выработался свой порядок, тот, который мне уже до смерти надоел, но по крайней мере, это установленный порядок. Я просыпаюсь утром, когда Колтон уже ушёл, чтобы работать в течение долгих часов, затем завтракаю и пью кофе, разговариваю с Бет, шеф-поваром Колтона, после чего переодеваюсь и выхожу на солнце читать книжку, свернувшись на одном из шезлонгов.

Позже, я либо плаваю в бассейне, либо бегаю на одной из беговых дорожек в спортзале. После этого, мой день немного распутывается. Я блуждаю по дому, сплю, переписываюсь с Беккой и в основном, просто жду возвращения Колтона домой. Пресное существование. Я хочу получить работу, мне нужно что-то, чем занять свои дни, кроме мыслей о Колтоне и моей странной новой жизни.

Единственным положительным моментом всего этого, является то, что Бекка была введена в испытательную программу и получает агрессивные дозы препарата, который кажется, работает, хоть и заставляет ее чувствовать себя слабой и изнуренной. Еще слишком рано говорить, что ее последнюю стадию рака удастся отправить в ремиссию, но мы все надеемся на это. И пока, я не жалею о своем решении. У меня есть еще пять месяцев, чтобы продолжить, но я не думаю, что смогу выдержать еще один день этой полной умственной и эмоциональной скуки. Мне нужна дополнительная стимуляция.

В шесть часов вся прислуга уходит, и я умывшись и переодевшись жду Колтона с работы. Схватив маленький светодиодный пульт, нажимаю на клавиатуру, в результате чего акустическая система объёмного звучания оживает, и я меняю музыку на что-то поднимающее настроение. Джазовая ритмичная группа, которую я никогда раньше не слышала, заполняет комнату. Я увеличиваю громкость на максимум и топаю на кухню босиком, чтобы найти то, что поможет мне взбодриться.

Я открываю дверь во встроенный винный шкаф, в котором всегда стоят прохладные одиннадцать градусов, и выбираю бутылку белого вина. Этикетка гордо объявляет о названии вина «Непослушная Девочка». Звучит идеально. После борьбы с пробкой, я наливаю себе большой бокал и сажусь за кухонный островок, в ожидании пока мой хозяин вернется домой.

Несмотря на отсутствие между нами физического контакта, он владеет моими днями и ночами. Мой график вращается вокруг него. Я в курсе, когда он просыпается, готовится к своему рабочему дню, принимает душ, ходит по комнате в темноте, роняет полотенце и переодевается в гардеробной, чтобы не разбудить меня. Ночь, когда он возвращается, самое счастливое время моего дня. Чтобы подготовиться к его приходу, я принимаю душ, укладываю волосы, наношу макияж и приветствую его, как давно утерянного друга. Пафосно, но это моя жизнь.

Я сижу, потягиваю вино и надеюсь, что сочетание вина и джазовой музыки, которая льётся из динамиков, поднимет мне настроение. Мой живот громко урчит. Боже, где он? Смотрю на часы. Позже, чем обычно. Я наливаю себе еще один бокал вина и продолжаю ждать. Как обычно, ужин готов на подогретом противне, и я не могу удержаться, чтобы не взглянуть, что же Бет оставила нам на сегодня. Вареная рыба, приправленная ароматными кусочками апельсина, запеченные в духовке корнеплоды и сливочный ризотто. Мой рот наполняется слюной, просто глядя на это, и я стаскиваю несколько овощей с каждой тарелки, убедившись, что порции остаются прежними. Я сую их в рот, жуя так, словно нарушаю многочисленные законы международного права. Чесночная морковь и пастернаки практически тают в моем рту, и я краду еще один кусочек прежде, чем накрыть тарелки крышками.

После двух бокалов вина, я чувствую себя слегка навеселе и снова хватаю пульт от звуковой системы. От этого крутого джаза у меня разболелась голова. Я рассеяно щелкаю посредством музыкального выбора, не зная, что ищу, пока не нахожу. Сердце колотится, музыка заполняет комнату, и мои губы раздвигаются в ленивой улыбке. Делаю еще один большой закрепляющий глоток своего вина и встаю со стула, но из-за резких движений, плюхаюсь обратно. Я танцую шимми и ползу через всю кухню, качая задом и двигая губами в такт тексту песни.

Я танцую, наблюдая за своим отражением, через комнату, в оконном стекле. Выставляю задницу и трясу ею. Как он может не хотеть этого?

― Что ты, черт возьми, делаешь? ― гремит голос Колтона позади меня.

Ох! Моя рука летит к сердцу, я оборачиваюсь, и моя спина мгновенно выпрямляется. Встречаю его глаза, придающие лицу забавное выражение. Мое лицо вспыхивает цветом пожарной машины, а рот открывается и закрывается, я понимаю, что попалась.

Колтон одет обычно, как всегда после возвращения домой с работы. Индивидуальный темный костюм, светлая рубашка и завязанный галстук. Сегодня, галстук висит вокруг его расстегнутого воротника рубашки, а под глазами темные круги.

Я принимаю решение за долю секунды, и двигаюсь к нему, все еще покачиваясь в такт музыки, хватаю его за галстук и подтягиваю ближе. Его тело трется о мое, и осознание его широкого мускулистого тела и пленительного аромата посылают эндорфины, несущиеся через мою кровь. Может быть, это вино, может, музыка или же отсутствия у меня контроля в новой среде, но какой бы ни была причина, я чувствую себя смелой. Живой, впервые за долгое время. Я тяну кончиками пальцев его галстук по всей длине, оценивая чувство тонкого шелка на моей коже. Колтон следит за моими движениями, но остается абсолютно тихим, в то время как его дыхание становится рваным.

Устав быть проигнорированный, я хватаю его галстук и делаю движение вперед-назад своими бедрами, перед его коленями, скользя тазом под ритм музыки, стараясь не касаться его. Просто пытаюсь показать ему, что я больше, чем маленькая девственная девочка, которую он видит во мне.

Его довольная ухмылка спадает, и лицо принимает более серьезное выражение. Его глаза спускаются к моим и ниже, медленно путешествуя по всему телу. Взгляд хищный, и мой пульс на шее начитает стучать. Его глаза осматривают мое тело слишком долго. Здоровая доза мужества, от выпитой полбутылки вина, которую я в себя залила, почти испаряется и мой танец останавливается.

Его руки обхватывают мою талию, большой палец спускается и поднимается по моей тазовой кости:

― Никогда не думал, что ты фанатка Рианны, ― шепчет он.

Я шевелюсь, и его рука падает. Я тут же ощущаю пустоту. Хватая пульт, я нажимаю на экран несколько раз, чтобы довести громкость до более разумного уровня.

― Непослушная девочка, да? ― спрашивает Колтон, беря бутылку со столика. ― Ты пьяна, Софи? ― Он посылает мне вопросительный взгляд, и я поднимаю одну бровь. Почему я чувствую себя подобно непослушному подростку, который ворвался в бар папы?

Он удивляет меня, поднося бутылку к своим губам и делая длинный глоток. Я вижу, как оно движется по его горлу, пока он глотает, и маленькие мурашки пробегают внизу моего живота. Закончив, он вытирает рот тыльной стороной ладони:

― У меня был адский день. ― Он берет новую бутылку и два новых бокала. ― Давай.

Ужин уже забыт, у меня есть вино и компания Колтона. Моя скука временно в безвыходном положении. Аллилуйя!

Я следую за ним через дом, в его темный офис и на палубу. Как только он раздвигает стеклянную дверь, нежный свистящий шум океана приветствует нас. И мгновенно успокаивает меня.

Он снимает с себя пиджак и скидывает через голову галстук, вешая обе вещи на перила палубы, где они слегка развеваются на ветру. Колтон опускается на один из шезлонгов и начинает откупоривать бутылку. Я сажусь в кресло рядом с ним и принимаю бокал прохладного, свежего вина, которое он передает мне.

Не так сладко, как та бутылка, что открыла я, но тонкие маслянистые ароматы поражают мой вкус. М-м-м… Я издаю крошечный стон, и глаза Колтона поднимаются к моим.

― Расскажешь, что сегодня было? ― спрашивает он.

― Что? ― я прикидываюсь дурочкой.

― Клубная музыка ― вино, танцы… ― Он приподнимает темные брови, и его игривая ухмылка возвращается.

― Что не так с моими танцами?

Борясь с улыбкой, он откашливается.

― С ними нет ничего неправильного, сладкая. Ты просто меня удивляешь, вот и все.

― Здесь скучно весь день. Я решила найти себе работу, ― говорю я, глядя на него, проверяя реакцию.

― Я обеспечил все, в чем ты можешь нуждаться. Почему ты хочешь работать? ― Он выглядит удивленным.

После оплаты лечения моей сестры, у меня все еще есть несколько сотен тысяч долларов в банке. И я живу без расходов. Я должна наслаждаться этим, правильно? Только я не могу. Это не про меня. Я никогда не брала в своей жизни раздаточные материалы.

― Дело не в деньгах, мне просто нужно что-то делать, я не могу бездельничать весь день, а единственное, что я могу сделать, это пройтись по магазинам с Мартой, используя твою кредитку. Я хочу что-то для себя. Цель. ― Просто высказывание этого вслух подтверждает мое решение.

Он делает еще один задумчивый глоток вина и его полные губы остаются покоиться на краю бокала, отвлекая больше, чем должно быть:

― Если это то, чего ты хочешь. Что за работа? ― спрашивает он.

― Я не знаю. Может быть, в кафе, или пополнение книг в библиотеке. Не имеет значения. Просто что-то, что способно вытащить меня из дома.

― Ты можешь работать дома, по вечерам, как и я.

Я киваю. Для меня и это звучит хорошо. Я наслаждаюсь его компанией только ночью. Днем, скука меня одолевает. Мне не нравится сидеть одной в этом слишком большом доме. Из-за множества мыслей, в голове беспорядок. Это очень плохо.

― Спасибо.

― Что ты делала сегодня? ― как обычно спрашивает он.

― Читала, ходила купаться, ― пожимаю плечами я, сосредотачиваясь на своем вине. Я не хочу говорить ему, что за несколько часов до его прихода, я приняла душ и использовала дополнительное время, чтобы приготовиться, высушила волосы и надела то темное белье, которое посоветовала мне Марта, опираясь на его вкус. Похоже, даже мои бюстгальтеры и трусики издеваются надо мной, шепча на моей коже, что он не заинтересован.

― Эй, что случилось? ― Он приподнимает мой подбородок, встречая своим пристальным заинтересованным взглядом.

― Ничего. ― Я распрямляю плечи, отряхивая прочь чувства. Нет никакой причины чувствовать себя отвергнутой. В любом случае, я должна быть свободна. Но, если бы ситуация отличалась, если бы я не находилась здесь с этими отговорками, я все еще несомненно чувствовала бы себя отвергнутой, из-за отсутствия интереса с его стороны. Он красивый, очаровательный, богатый человек. Думаю, глупо было бы предполагать, что такой человек как он, заинтересуется кем-то вроде меня.

Его глаза нерешительно оставляют мои, и хоть я и чувствую, что он хочет продолжить тему, он держит язык за зубами и снова наполняет мой бокал.

― Что произошло сегодня на работе? ― Я помню, как он сказал, что у него был тяжелый день.

Его взгляд становится жестче, и он смотрит на темно-синее море, становясь тихим. Мне приходит в голову, что я действительно не знаю, чем он занимается. Он очень скрытен, касаемо своего бизнеса.

― С работой ничего. На самом деле, кое-что… личное, что появилось неожиданно. Мне нужно поехать в Нью-Йорк и позаботиться об этом.

― Нью-Йорк? Когда? ― Конечно, то о чем я хочу знать, на самом деле, это его личное дело в Нью-Йорке, ведь фактически я ничего не знаю о его прошлом.

Он пожимает плечами.

― Скоро. Возможно, в эти выходные. ― Его тон говорит мне, что эта не та тема, которую он хотел бы обсуждать, но мне не нравится мысль о его отъезде.

Я хочу вернуть кокетливое, игривое настроение, которое кажется, слиняло вместе с моими жалобами на скуку, независимо от личной драмы Колтона, хмурящегося на океан.

― У меня есть идея, ― объявляю я, спрыгивая со стула. ― Оставайся здесь.

Он кивает и смотрит, как я ухожу через стеклянную дверь.

Я бегу трусцой наверх и перерываю все свои туалетно-косметические средства, пока не нахожу его.

Мое дыхание слегка сбивается, когда возвращаюсь обратно на улицу. Глаза Колтона опускаются, чтобы посмотреть, зачем я уходила. В руке у меня бутылочка масла:

― Я подумала, тебе не помешает немного расслабиться. ― Я соблазнительно машу перед ним бутылочкой масла и улыбаюсь.

Он смотрит на меня с любопытством, словно пытается понять мои мотивы. Мне никогда не приходило в голову, что он может предположить, что я делаю это из обязательства. Это был простой жест, что-то хорошее, что сделаешь для друга или парня, после того, как у него был тяжелый день.

― Раздевайся, ― приказываю я, указывая на его рубашку. Я не позволю ему превратить это в нечто странное.

Он выполняет, наблюдая за мной, пока расстегивает рубашку и пожимая плечами, стряхивает ее. Хоть я и должна уже привыкнуть видеть его раздетым, но каждый раз его мужская красота поражает меня с новой силой. Его подтянутая грудь и точеный пресс можно облизывать в лунном свечении. Сосредоточься, Софи. Это не то, что происходит между вами. Я глубоко вздыхаю и делаю движение, призывая его перевернуться на живот. Бросая рубашку на палубу, он перекатывается и ложится на живот.

Недолго думая, я залезаю на него, сажусь прямо на его зад, устанавливая ноги по обе стороны от его бедер.

― Я не слишком тяжелая? ― спрашиваю я.

― Ты прекрасна, ― отвечает он. Обе руки он убирает под свой подбородок, отчего мышцы на его плечах выпирают.

Я капаю несколько капель лавандового ароматического масла на свои руки и тру ладони друг о друга, согревая, прежде чем распределить по его спине. Его тело такое широкое, что моим маленьким ручками придется хорошенько поработать, чтобы захватить всю его спину. Сначала я думаю, что он невероятно напряжен, и говорю ему расслабиться.

― Уже, ― бормочет он.

И тогда я понимаю, что он просто гора мышц. Блин. Обильно растирая верхнюю часть его спины, я едва не вывихнула свои руки. Я отвыкла от такого интимного прикосновения к человеку. Его кожа выглядит гладкой и слегка загорелой, и мне нравится чувствовать его под своими руками.

Я растираю ладонями его шею, массирую кожу по линии роста волос, и он стонет. Я слишком хорошо это знаю, ведь сижу верхом на нем. Мой центр лежит прямо на его заднице, а шов трусиков впивается в мою щелочку. Я слегка извиваюсь, пытаясь найти удобное положение, но это только лишь создает дополнительное трение между моих бедер. Клитор начинает пульсировать в такт с учащенным сердцебиением. Дерьмо. Я возбуждена. Я обвиняю в этом слишком большое количество вина и слишком большое количество мужского теплого совершенства подо мной.

Я встаю, вынужденная оторваться от его соблазнительного тела.

― Перевернись, ― говорю ему. В таком положении, я не могу растереть его плечи как следует. Я снова залезаю на него, на этот раз, седлая его бедра.

Колтон лежит на спине, и я массирую его плечи, его устойчивые бицепсы. Его веки закрываются, рот смягчается, поскольку появляется расслабленное выражение лица. В этом положении, я могу пялиться на него, сколько угодно. И я так и делаю. Я смотрю на его красивое лицо, темное с намеком на щетину, мощную шею, вниз на его гладкую грудь, притягательное углубление в его прессе и к дорожке волос исчезающей под поясом его брюк.

Прикосновение к его твердым рукам, не помогает моему либидо. В любом случае, мой центр нагревается еще больше, и я понимаю, что становлюсь влажной. Я издаю тихий разочарованный стон и его глаза открываясь, находят мои. Понимаю, что мои руки, судя по всему, обладают своим разумом, и теперь поглаживают его грудь, задевая его плоские соски, и опускаются ниже, прослеживая его пресс. Он испускает мягкое шипение. Мое тело наполняется сексуальным осознанием, тем, чего раньше я никогда не чувствовала. Я отчаянно хочу почувствовать его руки на своем теле, быть поглощенной глубокими, голодными поцелуями, которые я помню.

Колтон смотрит на меня темными глазами. Его дыхание поверхностное и быстрое, очень напоминающее мое.

Взглянув вниз, я вижу его наполовину отвердевший член, который все больше растет и твердеет, по мере того, как я приближаюсь к его коленям. Пульс ускоряется, поскольку этот момент приобретает более глубокий смысл. Я над ним, склоняюсь к нему, и мы купаемся в лунном свете с мягким звуком волн, лениво ударяющихся позади нас. Идеально.

Не делая паузу на раздумья, я тяну за пряжку ремня и расстегиваю жесткую кожу, мои пальцы дрожат, когда я расстегиваю его штаны, легко спуская молнию. Его член сгибается ниже границы черных боксеров, и я издаю тихое хныканье. Я хочу покрыть свои руки маслом и двигать ими вверх и вниз по его твердой длине, чтобы услышать, как он рычит мое имя, как теряет свой прекрасный контроль, как напрягается его живот.

Мои трусики промокли, а сердце колотится так, что можно почувствовать пульсацию в каждой клеточке тела. Как только я опускаю руку, чтобы обхватить его член, он останавливает меня, хватая за запястья.

― Ты не должна это делать. ― Его голос мягкий, но захват на моей руке крепкий.

Затаив дыхание, я оборачиваюсь и его резкий, как жало отказ, ударом проходится по моему лицу. Совершенно неожиданно и гораздо жестче, чем я себе когда-либо представляла. Он не хочет, чтобы я прикасалась к нему. Встаю на нетвердые ноги, в то время как Колтон следит за моими движениями. Вино создает непонятную пустоту в животе, а голова идет кругом.

― Зачем ты привез меня сюда? Я хочу знать правду. ― Я ненавижу этот свой голос, слишком высокий и нетвердый.

Его глаза покидают мои.

― Дружеское общение. ― Он что-то не договаривает. И я хочу знать, что. Смотрю на него на секунду дольше. Он поправляет сам себя, заправляя огромную эрекцию в штаны и застегивая молнию.

― Что эта за… договоренность такая? ― Я всплескиваю руками одновременно и сексуально, и разочарованно, и невероятно эмоционально.

― Не подталкивай меня, Софи.

Мое имя в его устах, предупреждение, но я продолжаю давить:

― Просто скажи, что не хочешь видеть меня здесь. Отправь обратно. ― Я вижу его желание, это ясно, как день. Думаю, он хочет меня, но его отрицание запутывает нас еще больше.

― Есть кое-что в моем прошлом, чего ты не понимаешь, ― говорит он. Его голос низкий и спокойный, но лицо хранит выражение молчаливой агонии.

― Тогда скажи мне. Я делю с тобой твой дом, твою кровать, я здесь еще на пять месяцев. Мы на самом деле собираемся игнорировать это?

― Игнорировать что? ― рычит он, его голос грубый.

Мой взгляд скользит к его коленям, и я неосознанно облизываю губы. Бред.

Если он будет вести себя, как недотрога, я тоже буду так себя вести. Приводя ноги в движение, я неожиданно спешу внутрь, отчаянно пытаясь держаться от него подальше. Бегу вверх по лестнице, и с хлопком закрываю дверь в хозяйскую спальню позади себя.

Это самая запутанная договоренность, частью которой я когда-либо была. Когда я приехала сюда, я не хотела иметь физические отношения, но постепенно нежные манеры и спокойный характер Колтона покорили меня. Я хочу, чтобы он чувствовал ко мне то же, что и я чувствую к нему. Хочу исследовать эти новые чувства возбуждения, бурлящие во мне.

Срывая рубашку со своей разгоряченной кожи, я бросаю ее на пол. Включив душ, спускаю шорты и трусики, и ступаю под прохладные брызги душа.

Колтон ― мудак. Сексуальный, но злой человек. Я даже ничего не просила взамен, просто хотела коснуться его сегодня, невинно для начала, а потом… ладно, не так невинно, но даже это оказалось под запретом. Это был суровый звоночек, касательно моей договоренности с этим человеком. Вычищая тело под теплой водой, я решаю перенести вещи в одну из гостевых комнат. Меня не волнует его потребность в дружеских отношениях.

Закончив мыться, я понимаю, что все еще разгорячена и взбудоражена. Мои соски натянуто сморщены, а тело умоляет о разрядке. Я провожу рукой вниз по животу, накрывая чувствительную плоть между ног, и испускаю сдавленный стон. Я редко трогаю себя подобным образом, чувствую себя, по большей части, неуверенной и неловкой. Но сегодня не такой день. Мне нужно это освобождение так же, как следующий вдох. Опустившись на каменную скамью, только подальше от прямых брызг воды, я развожу ноги и касаюсь скользких складок, и удивляюсь, когда чувствую, какая мокрая я до сих пор.

Скорость моих пальцев нарастает, я кружусь и потираю клитор, в то время, как грязные мысли о Колтоне врываются в мой мозг. Одной рукой я тру сосок, а другой твердую плоть моего центра.

Почувствовав, что больше не одна, я открываю глаза и обнаруживаю Колтона, который стоит напротив и наблюдает, через стеклянную стенку душа, как я сама себя удовлетворяю. Его глаза блуждают по моему телу, и я сдвигаю ноги вместе. Максимум, к которому я подтолкнула свое тело пробирается вниз, а оргазм исчезает, прежде чем получает свой шанс достигнуть пика.

Колтон

Срань Господня.

Вид, который предстал передо мной, меняет все.

Я все время думал, что Софи не хочет, чтобы я ее трогал. Но после сегодняшнего вечера, когда я остановил ее, убрав ее руки с моих коленей, она ринулась наверх и теперь ублажает сама себя. Оттолкнуть ее, блин, было самым тяжелым моментом в моей жизни. Я не хотел ее прикосновений из чувства долга, или потому, что она думала, что должна мне. Но ее румяные щеки и припухшая киска, мгновенно доказывают мне, что это не относится к тем обстоятельствам. Софи хочет меня.

Реальность звенит, как выстрел в ушах. Я не могу думать, не могу отвести взгляд. Все, что я могу сделать, так это уставиться на нее, пока кровь в моих венах, выходит из-под контроля. Она очаровательна и неповторима, как экзотическое животное, за которым я могу наблюдать в течение многих часов.

Мои штаны и боксеры оказываются на лодыжках, даже прежде, чем я понимаю что делаю, и я скидываю их. Ступив под теплую воду, протягиваю ей руку и Софи принимает ее, поднимается на ноги и становится передо мной, совершенно мокрая и обнаженная.

Черт возьми.

Ее гладкая теплая кожа на моей ― лучшее чувство в мире. Мы шли к этому слишком долго. Мы жили так близко, спали и обедали вместе, все время избегая сексуальную напряженность между нами. Я думал, что это было не взаимно, но увидел доказательство ее слишком сильного возбуждения. Я тверд, как гребанный камень. Я хочу похоронить себя в ней по самые шары и никогда не отпускать ее. И это очень опасные мысли.

― Ты хочешь меня, ― говорю я, глядя в ее глаза.

Она моргает и взгляд ее голубых глаз смягчается.

― Скажи это, ― командую я.

― Я… я хочу тебя, ― выдыхает она.

Мой рот обрушивается на ее, наши языки дико сплетаются. Черт, я забыл какие мягкие и пухлые у неё губы. На вкус, она как вино, и я поглощаю каждую её частичку, какую только могу, мои руки опускаются вниз, обхватывают ее задницу и подтягивают ближе. Провожу руками по её округлостям, и Софи подвигается, прижимая свой пах ближе к моему. Еб*ть.

Она хочет этого также сильно, как и я, и это не делает нашу ситуацию менее легкой или запутанной. Это, бл*дь, сводит с ума. Я знаю, что собираюсь проиграть сражение. Я на грани. И я не могу уйти. Не оставлю Софи разбираться с последствиями моего отказа. И вот, что это было. Я отказывал своей потребности в ней, неделями. Я сдерживал себя от взятия того, что мне не принадлежит. Но сегодня, когда она коснулась моего ремня, я понял, что это было ее решением.

Брызги теплой воды ударяются о спину, возвращая меня к действительности. Кровь несется в ушах, а сердце колотится. Я ничего не хочу больше, чем чувствовать изгибы ее мягких форм, прижатых к моей груди, и подтягиваю ее ближе к себе.

Шепот ее горячего дыхания, напротив моей шеи, еще сексуальнее, чем ожидалось. Тело плотно прижато к моему. Она дарит мне себя. Понимание этого, мощная штуковина, но я не буду злоупотреблять своей властью. Делаю глубокий вдох и даю себе обещание, что не буду торопить события. Если она разрешит мне, коснутся себя, то я буду знать, что это идёт ей только на пользу.

Давление ее тяжелой груди на мою, слишком сильное, чтобы сопротивляться, и я поднимаю руки, обхватывая ее грудь, не в силах больше ждать. Они одновременно и упругие, и мягкие, и когда мои большие пальцы задевают ее соски, дыхание на моей шеи прерывается. Я тру их вверх и вниз, позволяя привыкнуть ей к моим прикосновениям. Чувствуя, что она хочет больше, я слегка тяну их, и ее хныканье, красиво нарушает тишину.

― Я хочу посмотреть на то, как ты трогаешь себя, ― выдыхаю я, напротив ее шеи.

Ее глаза смотрят в мои, оживляются, и она закусывает нижнюю губу. Я не хочу, чтобы она смущалась из-за того, что я поймал ее. Черт, да она же подловила меня, когда я смотрел порно, готовясь подрочить ночью, хотя никто из нас и не говорил об этом.

Она не отвечает, но я беру ее руку в свою, ту руку, которой она касалась себя, помещая ее между ее же ног. Тяжелый вздох срывается с ее губ, когда я нажимаю на бутон ее клитора.

― Я чувствую, насколько твой клитор распух. ― Я прижимаю наши сплетенные пальцы еще ближе. ― Прикоснись к своей киске, для меня. Позволь ей почувствовать себя хорошо, ― шепчу я.

Ее пальцы начинают кружить, а дыхание в груди сбивается. Я держу ее за руку так, чтобы мы оба ублажали ее. Я смотрю ей в полуприкрытые глаза, и выражение блаженства наполняет ее лицо. Дыхание и стоны вырываются через ее губы, подстраиваясь под наш темп. Она так невероятно возбуждена и готова, что это сексуально, как ад.

Я чувствую себя как гребанный дурак в ожидании. Я упустил все эти недели, с тех пор, как принес бутылочку с маслом домой, а она подумала, что это смазка, и я подумал, что она не хочет моих прикосновений. Я не какой-то больной, садист Дом, который получает удовольствие от мысли о принуждении женщины подчиняться. Зная, что она хочет этого так же сильно, как и я, меняет все. Ну, почти все. Она все еще девственница, и я все еще… и отбрасываю эту мысль. Я буду иметь дело со своим прошлым позже. Ничто не омрачит этот момент, с готовой, мокрой и голой Софи в моих объятьях.

Ее глаза дикие и раскованные, такие, какими никогда не были ранее. Мне чертовски нравится это. Скорость ее движений нарастает. Отчаянно. Рваное дыхание срывается с губ. Она обводит клитор кругами, что побуждает меня вступить в действие, как вдруг, ее движения затихают, и она издает разочарованный вздох.

Мое сердце с грохотом останавливается:

― Что случилось?

― Я не могу дойти до конца без моего вибратора, ― шепчет она. Голос хриплый и умоляющий, а рот превращается в надутые губы.

Ад, она не может. Альфа-самец во мне навостряет уши, ударяя себя в грудь. Внезапно единственное, что у меня на уме, это наблюдение за тем, как она распадается на части.

― Ты со мной, сладкая. ― Она дойдет до конца так жестко, что забудет свое чертово имя.

Она качает головой:

― Я пыталась… была близко, но…

Я встречаю ее взгляд. Мне не нужна гребанная игрушка, чтобы получить ее разрядку, но если система с игрушкой более удобна для нее, чем мои прикосновения, я без проблем пойду на это.

― Где он?

― Дома. Не здесь.

Ну вот и чудненько.

― Ты говоришь мне, что никогда не испытывала оргазма самостоятельно или с партнером?

― До тебя был всего один партнер и… ― ее голос дрожит.

Я успокаиваю ее, прижимаясь своими губами к ее. Знание того, что я буду ее первым во многих отношениях заставляет мою кровь закипеть и устремиться на юг.

― Как, бл*дь, ты научилась, так сосать член?

Румянец на ее щеках увеличивается, и она смотрит вниз на кафель, между нашими босыми ногами.

― Ответь мне, сладкая, ― я поднимаю ее подбородок на себя.

Ее ресницы трепещут на щеках, поскольку она изо всех сил пытается создать зрительный контакт.

― Я посмотрела несколько порно перед аукционом, просто, чтобы убедиться, что знаю об этом.

Срань Господня. Милая и чистая, но подготовленная порно звездами. Я не могу сдержать удивленного возгласа, журчащего у меня в горле.

Она оттягивает вниз свою пухлую нижнюю губу, заставляя мой член напрячься, поскольку, я представляю ее рот вокруг своего члена, и хочу почувствовать нежное покусывание на своей коже.

― Просто расслабься и дыши для меня, ладно?

Она кивает и ее плечи лишь слегка опускаются, когда она вздыхает.

― Я никогда не… была близка настолько. Я так думаю.

― Ты доверяешь мне? ― спрашиваю я.

Она мигает с торжественной синевой в глазах:

― Да.

Я могу сказать, что она подразумевает, и мне это нравится. Чертовски сильно.

― Просто расслабься и позволь мне, заставить тебя чувствовать себя хорошо, ладно? ― Наверное, она чувствовала на себе гребанное давление или же, послушала какого-то козла-бывшего, который не знал клитора и точки G, возбуждая лишь себя. Я полагаю, что ничего плохого с ее анатомией не случилось. Трюк будет заключаться в том, чтобы заставить ее мозг успокоится так, чтобы ее тело могло просто расслабиться и наслаждаться.

Она делает еще один долгий вздох и какая-то напряженность в ее позе спадает.

― Могу я коснуться тебя? ― шепчу я возле кожи на ее шее.

Она с энтузиазмом кивает.

― Боже, да.

Я тяжело сглатываю. Боюсь, если начну трогать ее, у меня не хватит сил остановиться. Не в силах контролировать свои желания, я скольжу рукой по ее животу, обнаруживаю ее скользкий и влажный центр. Это отдается толчком желания в моем члене, который с энтузиазмом подскакивает напротив ее живота.

Плотно прижимая большой палец к ее клитору, скольжу указательным пальцем по ее тугой дырочке. Чувствую, как она вздрагивает. Я чувствую, как сильно хочу проникнуть в нее.

Одновременно Софи сжимает меня, а я начинаю скользить по ее входу. Она двигает рукой вверх и вниз по моему стволу. Ее захват почти предел для моего понимания. Я так долго ждал ее прикосновений, что много времени для того, чтобы я дошел до ручки, не потребуется.

― Полегче, малышка, не торопись, ― напоминаю ей. Я хочу донести до неё, что не продержусь долго, если она продолжит накачивать мой член так, как сейчас.

Софи замедляет свой темп, отчего моя кровь, снова возвращается обратно в голову, и я возобновляю свои действия. Раздвинув складки, нахожу ее припухший клитор, выглядывающий на меня, и используя ее собственную влагу, ласкаю ее снова и снова. Хриплый стон пробегает через грудь Софи, и срывается с приоткрытых губ. Я прикасаюсь к ней легко, нежно, не торопясь, запоминая то, что ей нравится. Ее тело дрожит напротив моего, потому что она борется за то, чтобы остаться на ногах.

Обхватив одной рукой ее талию, я продолжаю нападение. Мой рот двигается к ее груди, облизываю один сосок, затем другой.

Ввожу палец. Она скользкая и мокрая, и хоть она и тугая как перчатка, мой палец скользит легко. Рваный стон застревает в ее горле, и мои губы обрушиваются на нее.

Я двигаю своим пальцем внутри ее жара, чувствуя, как она сжимается вокруг меня.

― Ты хочешь, чтобы я трахнул эту маленькую тугую дырочку?

Ее отчаянный стон перебор. Я не могу даже позволить себе думать о том, как великолепно она будет ощущаться вокруг моего члена, или о том, как я дойду до финиша слишком рано и опозорюсь.

Она резко вздыхает и смотрит на меня, пока я медленно, но аккуратно добавляю второй палец. Ее тело сжимает меня, глаза закрыты и тихое хныканье срывается с ее губ при скольжении.

Я загибаю пальцы вверх и надавливаю на ее клитор. Она вскрикивает. Ее тело дрожит в моих руках, когда она кончает. Образ ее разрядки на моей руке, подводит меня к краю, и горячая струя спермы вырывается на кафель между нами, задевая живот Софи в процессе. Я с рычанием освобождаюсь, пряча свое лицо в ее шею и мягко кусаю, чтобы замаскировать свой стон.

― Бл*дь.

Когда я поднимаю глаза, она улыбается мне. Ее голубые глаза пляшут гладя в мои, а лицо порозовело. Она выглядит счастливой, полностью, совершенно счастливой и удовлетворенной. Даже при том, что мне нравится это, это также заставляет меня чувствовать себя еще большей задницей, потому что отказывался от ее прикосновений так долго. Мой рот захватывает ее губы снова, и я жадно целую ее, не торопясь, исследуя каждый дюйм ее языка своим.

Когда мы опускаемся с вершины наших блаженств, я понимаю, что вода вокруг нас уже холодная. Я врубаю горячую воду и мою податливую кожу Софи, с помощью геля для душа с полки. Она расслабляется под моими прикосновениями, позволяя мне гладить ее плечи, нижнюю часть спины и даже между ног. Ее глаза находят мои, и мы разделяем тихое понимание. Даже при том, что наши обстоятельства совсем не нормальны, я могу сказать, что это, наш новый уровень нормальности. Это то, что мы оба выбираем. Меня пугает даже мысль о том, насколько мы совместимы.

Я пытался, черт, держать ее на расстоянии, отделить ее от своей личной жизни, но нет никаких сомнений, она все, о чем я думаю. Она все, что я хочу. И хотя, это абсолютная правда, осознание пугает меня. Но я чувствую себя прекрасно, чтобы быть затронутым этим. Даже если это не правильно.

Глава 11

Софи

Мы лежим в постели, и в бледном лунном свете смотрим друг на друга. Я должна ощущать застенчивость, по поводу наших действий, ранее в душе, но все что я чувствую, это блаженное счастье и расслабленность. Знание, что Колтон хотел меня также сильно, как и я его, что его вожделение не имело никакого отношения к сделке на аукционе, а было результатом кульминации безудержной похоти, делало это еще лучше.

— У меня есть идея… — говорит Колтон, задумчиво глядя на меня. — Насчет твоей работы.

Передумал. Он не хочет, чтобы я работала дома, а ведь именно это, было причиной того, что я стала искать работу. Тяжело сглатываю и встречаю его пристальный взгляд.

— Что же?

Его большой палец тянется, чтобы разгладить морщинку на моем лбу.

— Как ты относишься к тому, чтобы работать для одной из моих компаний?

Это еще один способ, которым я буду связана с ним. Я хотела что-то для себя. Но как только я открываю рот, чтобы заговорить он продолжает:

— Это была бы работа на мою благотворительную организацию. Я спонсирую крупный проект в Африке, и мне никогда не помешает лишняя пара рук. В основном, работа в офисе, если у тебя хорошо получится редактировать и отправлять текст. Кайли — мой единственный, полностью загруженный офисный работник, и она работает семь дней в неделю, просто стараясь не отстать от рабочей нагрузки. Так что, это на самом деле будет огромной помощью.

Зная, что это ради благотворительности, и что он не просто так, из жалости, дает мне работу, я обнаруживаю себя кивающей головой.

— Хорошо. Я сделаю это.

— Замечательно. Я дам, Кайли, знать. Можешь начать в любое удобное для тебя время.

— Завтра отлично подходит. — Не думаю, что мне нужен еще один день для бездельничанья на солнце или же бесцельного беганья, по извилистым дорожкам, рядом с особняком Колтона.

Он усмехается.

— Завтра.

***

Утром, Колтон, будит меня нежным поцелуем в основание шеи, а я вдавливаю свой зад в его пах, издавая стон от двойных ощущений. Влажные покусывающие поцелуи, твёрдый стержень, между моими ягодицами, мгновенно меня будят. Я совершенно просыпаюсь. И мое настроение тут же взлетает, стоит лишь вспомнить тот головокружительный оргазм, который он подарил мне прошлой ночью.

Покусывая затылок, он опускается ниже, на спину.

— Тебе приятно, милая?

— Да, — выдыхаю я. Повернувшись так, чтобы можно было его видеть, я обвиваю его шею руками и прижимаюсь ближе. Мне нравится, что теперь мы не ограничиваем себя в прикосновениях. Просто невероятно, учитывая то, что в моей жизни так долго не было мужчины. Вчерашний вечер связал нас и очевидно, что мы сблизились. Кажется, теперь я буду скучать по нему еще больше, чем раньше, когда он будет на работе.

Мы целуемся и обнимаемся в большой, теплой кровати в течение нескольких минут, прежде чем Колтон выползает, сообщая мне, что ему пора в душ и собираться на работу. Думаю, мне тоже.

Глава 12

Софи

Кайли восхитительна. Она примерно на пару лет старше меня, с собранными на макушке в пучок темно-рыжими волнистыми волосами, без всякой косметики, которая ей и так, блин, не нужна. Ее щеки бледно-розовые, глаза большие и широко посаженные. Она босая и одетая в майку и штаны для йоги.

— Привет! — Она широко улыбается, показывая прямые белые зубы. У всех в Лос-Анджелесе такие зубы? ― Не стой там, заходи.

Она хватает меня за руку, закрывая за мной двери.

— Я…

— Софи. Знаю. Колтон, абсолютный ангел, раз прислал тебя. Боже, я была так удивлена, когда он позвонил утром. — Она ведёт меня дальше, по своему дому. — Прости за беспорядок. — Она машет в сторону разгромленной гостиной и кухни. — Я ужасная домработница. Надеюсь, это не проблема.

— Нет, все в порядке. — Я прохожу в гостиную, следуя за ней, и уклоняясь от корзин с бельем и игрушек.

Кайли, ведет меня через черный ход к лестнице.

— Офис находится там, — указывает она. — Иди вперед, я только захвачу радио-няню.

Я начинаю подниматься по лестнице, спрашивая себя, во что я ввязываюсь. Присоединившись ко мне спустя несколько секунд, она объясняет мне, что когда Колтон нанял ее исполнять повседневные обязанности с его благотворительностью, то построил ей домашний офис над гаражом. У ее крошечного дома с двумя спальнями, не было дополнительной комнаты, а она не хотела помещать ребенка в службу социальной защиты детей. Это была прекрасная договоренность и невероятная щедрость с его стороны. Я хочу спросить, какого рода отношения между ними, но молчу в тряпочку, держа в узде свою ревность. Я здесь, чтобы работать.

Мы входим в просторную мансарду над гаражом. Здесь есть большие окна, пропускающие свет и два больших рабочих места с ноутбуками, и шкафы с документами, заваленные бумагами.

Кайли гордо разводит руками.

— Добро пожаловать в главный мировой офис «Хайдпоинт Ассосейтс». — Она поднимает бутылку и погремушку со стола. — Серьезно. Прости за это. Я бы все убрала, если бы знала заранее, что ты придешь.

— Все в порядке, правда. Я просто рада сменить обстановку. Я сидела взаперти у Колтона несколько недель и стала немного сумасшедшей.

— Вау. Ты живешь с ним? Это… это… невероятно… — Она поворачивается ко мне с удивленно отвисшей челюстью. — И тот дом, чертовски, невероятный.

Интересно. Она была в его доме и кажется, понимает, что его проживание там с женщиной, большой шаг. Я нахожу это одновременно и увлекательным, и крайне неприятным, учитывая, что и Марта, и Кайли похоже, обладали глубокими познаниями о Колтоне. Видимо, он не такой осторожный с привязанностями. Его сдержанность направлена только на меня. Конечно, у меня не было никакой возможности узнать, спала ли она с ним, но по отсутствующему выражению в ее глазах я понимаю, что она была бы не против памятной встречи. Как ни странно, во мне это вызывает желание что-нибудь ударить.

Я не обращаю на это внимания.

— Итак, что на повестке сегодня?

— Точно. — Она трясет головой, отгоняя мысли. — Для начала, я собираюсь дать тебе краткий обзор о проделанной нами работе до сих пор, а после объясню, чего хочу достичь в дальнейшем. Ты можешь участвовать в любой части, которая покажется тебе интересной.

Я киваю.

— Звучит великолепно.

Я слушаю, как она объясняет, более подробно, чем занимается Колтон, об их миссии создания стабильного, самоподдерживающегося сообщества в субсахарской части сельских районов Африки. Его видение гораздо глубже, чем простое обеспечение одеждой, продовольствием и медикаментами нуждающихся, о чем я подумала, после его слов. Он хочет сделать что-то большее, что-то на чем жители смогут продержаться после того, как он и его щедрые пожертвования уйдут. Это сложнее, чем любое из того, что я себе воображала. Я впечатлена. Неудивительно, что он так занят.

У него есть команда градостроителей, архитекторов, инженеров, учителей и врачей, которые сотрудничают, чтобы пробурить чистую, свежую питьевую воду, засеять урожай, обучить местных жителей сельскому хозяйству и построить школы для детей для обеспечения следующего поколения. То, что описывает Кайли, является крупным мероприятием. По существу, он создает все общество с нуля. Мурашки пробегают по коже, когда я слушаю её, вдруг радуясь тому, что не нашла работу в кофейне, эта затея стоит потраченного времени.

В конце объяснения, Кайли дает обзор соответствующих файлов на ноутбуке, которые я буду использовать.

— Я так рада, что ты здесь. — Она широко улыбается мне, демонстрируя две ямочки, которые делают ее моложе. — Боже, Стелла, непоседа. — Она вскакивает на ноги, как только из радио-няни доносятся крики. — Скоро вернусь.

Она оставляет на меня работу по созданию почтовых марок и печатание писем дополнительным инвесторам Колтона. Голова идет кругом, а работа, это необходимое отвлечение.

Глава 13

Софи

После нашего эротического столкновения в душе, мои отношения с Колтоном перешли на новый уровень, хотя они изменились слабо, но значимо. Он отправляет мне смс, пока работает и звонит по пути домой.

Я работаю несколько дней в неделю с Кайли, добираясь в ее пригородный дом на одной из машин Колтона. Приятно чувствовать, что вносишь какой-то вклад, да и теперь, когда мы с Колтоном сблизились, я ощущаю себя гораздо лучше.

Он позвонил сегодня в обед, пребывая в меланхолии, что совсем на него не похоже. Я попыталась узнать, что случилось, надавив на него, и он ответил, что это был трудный день, но он очень надеется вернуться домой пораньше.

В шесть вечера прислуга покидает дом, а я в течение долгих часов, нетерпеливо ожидаю его звонка, оповещающего, что он на пути домой. Мне не терпится удивить его.

Наконец, мой телефон звонит, и я прыжками пересекаю кухню, хватая мобильный с островка.

— Алло?

— Я еду, — произносит он. Его голос плоский и без эмоциональный.

— Хорошо, — пищу я. Когда он приедет, моей миссией будет приободрить его.

Спустя тридцать минут, когда Колтон приезжает, я уже готова для него. Я проявила повышенное внимание к подготовке; повалялась в ванной, побрила едва ли не каждый сантиметр своего тела, а после приготовила для него особенную еду. Это единственное, что пришло мне в голову, когда я узнала, что у него был плохой день, ведь так раньше поступала моя мама, когда мне было плохо, она готовила особую еду.

Я встречаю его у задней двери. Его костюм помят, а выражение лица недовольное. Когда наши взгляды встречаются, его лицо смягчается. Но я вижу, что его что-то гложет, поэтому необходимость помочь ему неистово разгорается во мне.

— Что-то случилось на работе? — интересуюсь я, помогая ему избавиться от пиджака.

Он бросает его на уже поджидающую скамью. Он делает так каждый вечер, а на утро они снова висят свежевыстиранные в его шкафу. Не думаю, что он это осознает.

— Вроде того, — говорит он, избегая моего взгляда.

— Я хороший слушатель. Ты же знаешь, что можешь мне все рассказать? Можешь, довериться, — уверяю я его.

— Знаю. Но, когда я возвращаюсь домой, говорить о прошедшем дне последнее, чем я хочу заниматься.

Я хорошо знаю это чувство, поэтому просто киваю. Когда Бекка заболела, друзья просили меня довериться им, но я хотя и безгранично ценила этот жест, знала, что разговоры вытащат все страхи и заботы на поверхность. Лучше всего держать их взаперти. Таким образом, хотя я и понимаю его, мне становится еще больше любопытно, что может его беспокоить.

— Я приготовила ужин, — говорю я.

— Приготовила? — спрашивает он, с растущей неуверенностью в голосе.

Я киваю головой, но по непонятной причине, чувствую себя не в своей тарелке. Его взгляд, направленный на меня, странный.

— А Бет?

— Я отправила ее домой. — У меня нет полномочий освобождать прислугу, но Колтон больше ничего не говорит. Просто следует за мной на кухню, ослабляя галстук.

Теперь, когда он здесь со мной на кухне, я нервничаю. Используя прихватки, подношу блюдо к подготовленному кухонному островку и ставлю перед ним. Чувствую себя так, словно демонстрирую научный эксперимент в начальной школе. Причём с каким-то сомнительным результатом.

Прежде, чем встретиться со мной взглядом, он с любопытством смотрит на него:

— Ты приготовила мне «Мак-н-чиз?» — криво усмехается он.

Я тут же чувствую себя дурой. У этого человека есть целый штат прислуги и личный повар. Он обедает чем-то вроде органического салата из свеклы и рукколы, жареной рыбы-меч и особо приготовленными креветками. А я сделала всего лишь рожки, посыпанные обработанным «Американским» сыром. Его позабавленное выражение лица вызывает у меня желание забиться в норку и умереть.

И почему я беспокоюсь? Сейчас я чувствую себя по-особенному глупо, потому что отослала его повара на ночь домой.

— Неважно. — Я хватаю тарелку с едой, собираясь выбросить ее, но его рука на моем запястье меня останавливает.

— Остановись.

— Напрасно старалась. — Впустую.

— Остановись, — повторяет он, убирая мои руки с тарелки. — Ты приготовила для меня.

Мой взгляд устремляется к нему, пытаясь разгадать благоговение, которое звучит в его словах.

— У меня давно не было домашней еды, еды для души, с… чертовски давно. Спасибо тебе.

Я неправильно поняла его реакцию. Он удивлен. И судя по всему рад. Вытащив стул, он размещается за кухонным островком и создает «кучу», не стесняясь ссыпая сыр и макароны в миску.

— У нас есть молоко? — спрашивает он, проглатывая полный рот пасты.

Смеясь над ним, направляюсь к массивному холодильнику, вытаскиваю пакет с органическим молоком и наливаю его ему в стакан. Я наблюдаю за тем, как Колтон съедает две большие порции, и он настаивает, чтобы я присоединилась к нему. Мы сидим бок о бок, набивая животы расплавленным сыром и макаронами. На самом деле вкус более-менее приличный, отчего я чувствую облегчение. Хотя, если честно, его реакция заставляет меня парить.

Он выглядит беззаботным, словно отпустил напряжение, каким бы оно не было.

— Как обстоят дела с Кайли? Она говорит, что ты находка.

— Все в порядке. Кайли невероятно милая девушка, и это именно то, чего я хотела, что-то, что поможет мне выбраться из дома.

— Хорошо. — Колтон копается в очередной порции, и кажется довольным моим ответом.

— Еще молока? — спрашиваю я, замечая, что его стакан почти пуст.

Секунду он задумчиво смотрит на меня.

— Вообще-то… какое вино хорошо сочетается с «Maк-н-чиз»? «Пино Гриджио»?

— Конечно. Если тебе хочется. — Я делаю движение для того, чтобы встать, но он останавливает меня, хватая за локоть.

— Останься. Я сам возьму.

Я опускаю взгляд в блюдо для запекания, и замечаю, что мы сделали довольно внушительную дыру, затем накрываю крышкой и убираю ее в холодильник.

Спустя секунду он возвращается с двумя бокалами вина, один из них протягивая мне.

— Спасибо тебе за это, — произносит он торжественным голосом, глядя мне прямо в глаза.

Я киваю, делаю глоток вина и встречаю его пристальный взгляд. М-м-м. Колтон Дрейк, вино и вкусная домашняя еда. Мой день завершен.

Поставив наши тарелки в раковину, мы идём на балкон его офиса и устраиваемся на креслах для отдыха, потягивая вино. Через несколько минут, из-за вина и шума прибоя, я расслабляюсь.

— Что теперь будем делать? — Знойный тон моего голоса абсолютно непреднамеренный, но его темный пристальный взгляд находит мой, отчего мои интимные мышцы напрягаются. Да! Голодный взгляд в его глазах, что-то новенькое и волнующее.

— Иди сюда.

Соскользнув со своего места, я делаю несколько шагов, и останавливаюсь перед ним. Сердце неровно бьется в груди, а его чувственный взгляд заставляет меня задаться вопросом, сегодняшняя ночь, та самая? Если раньше это было просто любопытство, то сейчас мне не терпится узнать, что он будет чувствовать, когда получит меня. Как бы странно это ни звучала, но вторжение я бы поприветствовала. Быть в его крепких объятиях, чувствовать его пухлые губы на своих, и наконец понять, откуда берется вся эта суета вокруг секса… Я содрогаюсь от одной мысли.

— Тебе холодно? — Потянувшись, Колтон гладит мои плечи кончиками пальцев.

Я качаю головой. Дрожь, не имеющая никакого отношения к температуре, проходит по коже.

— То, что случилось той ночью… — Он замолкает, лениво поглаживая языком свою нижнюю губу, а его глаза вспыхивают. — С тобой все было в порядке?

Я сглатываю огромный ком в горле. Я должна чувствовать себя невероятно смущенной, от того, что он застал меня мастурбирующей в душе. Но любое чувство стыда напрочь отсутствует. Я чувствовала себя раскрепощенной, свободной. И его ответ, когда он разделся и присоединился ко мне с гордо поднятым членом, прижатым ко мне, показал, что он чувствовал себя также. Было что-то глубоко утешительное в этом. То, что он лучше, чем я знает, как доставить моему телу удовольствие? Это шоколадная глазурь на чертовски аппетитном пироге.

— Д-да, — отвечаю я, глядя на него.

Он тянется выше, чтобы очертить мою нижнюю губу большим пальцем, затем обхватывает за шею и притягивает мои губы ближе к своим.

— Хорошая девочка. — Он наклоняется еще ближе, оборачивая свои руки вокруг моих голых коленок. — Сними трусики, — шепчет он.

— Здесь? — Балкон приватный, но мы все же снаружи.

Он не отвечает, просто приковывает меня своим взглядом. Никаких обсуждений.

На мне один из тех милых сарафанчиков, которые мы купили с Мартой в мою первую неделю здесь, и прохладный воздух пробирает до костей, когда я залезаю под платье и стягиваю вниз по ногам трусики. Они падают, после чего я переступаю через них, и с наглой улыбкой протягиваю ему темный шелк.

Не знаю, чего он хочет, но его рука скользит по внутренней стороне моего бедра, приподнимая платье и прокладывая себе путь. Его пальцы ласкают мою обнаженную кожу. Даже после того, как обработанная воском зона бикини начинает прорастать, я продолжаю держать себя чисто выбритой, что заставляет меня чувствовать себя чувственной.

Его глаза находят мои, пока он продолжает слегка гладить меня. Я чувствую, как становлюсь мокрой, пока эндорфины мчатся в крови. Интересно, прошлый раз был случайностью или мне снова удастся достигнуть кульминации? Боже, как же хочется. Я наклоняю бедра ближе, предоставляя лучший угол, и губы Колтона кривятся в усмешке.

— Иди ко мне. — Он берет мою руку, и помогает забраться и опуститься на него ниже, оседлав его колени. Мои ноги широко расставлены, и теперь моя обнаженная киска расположена достаточно близко, чтобы он мог опустить руку и вновь начать тереться об меня. Другой рукой, обвивая мою шею, он пододвигается ближе, притягивая мой рот к своему. Его губы мягкие, полные и требовательные.

Быстро забирая контроль над поцелуем, он ласкает меня в гипнотическом ритме. Мое тело реагирует, бедра притягиваются еще ближе, а руки оказываются в его волосах.

Читая реакции моего тела, Колтон увеличивает темп, кружа и потирая мой клитор, пока я не промокаю насквозь, оказываясь на краю кульминации. Потребность коснуться его прошибает меня. Скользя между нами, я расстегиваю ремень, едва ли не разрывая штаны на пути к своей цели. Как только его теплый, толстый член оказывается в моих руках, он издает мягкий рычащий звук удовольствия. Я двигаю рукой вверх и вниз, в восторге от его отчаянных поцелуев, и мы вместе двигаемся к освобождению.

Сжимая мою задницу под платьем, он притягивает меня ближе, пока его горячая длина не прижимается к моей расщелине. Изогнувшись, я покачиваюсь напротив него. Пыльцы впиваются в мою кожу, когда он прерывает поцелуй, с угрожающим блеском глядя в мои глаза.

Я скольжу по его члену вверх и вниз, и моя кожа, настолько чувствительна, что пока я объезжаю его, чувствую буквально каждый жесткий бугорок или вену. Интересно, как он ощущается внутри…

— Осторожно, — рычит он, его голос застревает в горле. Глаза темные и полузакрытые, пока он тонет в удовольствие.

Игнорируя его предупреждение, я поднимаюсь и опускаюсь на нем, не в силах прекратить. Трение его твердого члена о мой чувствительный клитор ощущается просто невероятно. Редкие крики удовольствия нарушают тишину, и я начинаю двигаться быстрее, в погоне за оргазмом, который так сильно желаю.

Пока я тружусь над ним, Колтон наблюдает за мной, все еще обхватывая мой зад. Он чувствует себя так хорошо. Интересно, что будет, если я наконец позволю ему проскользнуть внутрь… мое тело сжимается, и я кричу его имя, изливаясь смазкой.

Когда туман после моего потрясающего оргазма спадает, я открываю глаза, встречаясь с ним взглядом. Крепко сжимая челюсть, он выглядит злым.

— Мне… мне жаль. — Я спрыгиваю с его коленей и отхожу подальше, боясь, что сделала что-то не так.

Глава 14

Колтон

В своём кабинете я хватаю Софи за запястья, удерживая спиной к себе. Щеки румяные и она все еще тяжело дышит, пытаясь оправится от оргазма. Она не может дразнить меня, объезжая мой член, вплоть до оргазма, а потом исчезнуть. Нет ничего сексуальнее уверенной в себе девушки, которая берет что хочет, но сейчас это не сработает.

— Я так не думаю, сладкая, — рычу я.

Она закусывает свою нижнюю губу и посасывает ее. Мой член пульсирует, напоминая о своем затруднительном положении. Он все еще влажный от ее соков, и на этот раз я хочу наблюдать за тем, как она, стоя на коленях, слизывает их.

— Ты понимаешь, как близок я был? Как легко мне было бы приподнять тебя и преодолеть расстояние до твоего маленького тугого влагалища?

Она издает удивленный писк.

Нырнув под платье, ввожу два пальца в ее шелковистое углубление. Ее глаза расширяются, задерживаясь на моих, пока я вхожу и выхожу из нее.

— И это моя работа, убеждаться, что эта маленькая тугая киска готова для меня. Разве нет? — Вынув пальцы, я опускаю их на свой член, поглаживая его, используя ее смазку. — Ответь мне.

— Д-да, — запинается она, глядя вниз на зрелище, которое я показываю.

— Я мог бы причинить тебе боль. Ты бы истекала кровью. Мы бы так не поступили, так ведь?

Она не отвечает. В её голубых глазах всего лишь полыхает молчаливый вызов.

Бл*дь?

Яйца болят от потребности быть в ней, но я не могу. Нет, пока не разберусь со Стеллой. Чем больше возрастает наша близость с Софи, тем сильнее я понимаю, что не хочу причинить ей боль. Я купил ее ради забавы, чтобы спустить пар, но в какой-то момент все переросло во что-то большее. Начиная с того самого утра, когда Пэйс посмотрел на нее заинтересованным взглядом, я отдался. Ей. Нам.

— Ответ: «нет», Софи. Я не хочу причинить тебе боль, — с трудом произношу я.

Она судорожно втягивает воздух:

— Разве секс-рабыня, не должна занимается сексом со своим владельцем?

Тяга, чтобы взять ее отдает физической болью, но я остаюсь сдержанным.

— Что так не терпится, да? — Я оставляю влажный след на ее нижней губе, и чувствую её резкий вздох.

— Ты купил меня, ожидая чего-то в ответ. Назови меня сумасшедшей, но я думала, что это работает именно так, — бросает она вызов.

— Давай кое-что разъясним. Я не хочу секс-рабыню. Я хочу компаньона. Любовницу. Назови меня консервативным, но мне не нравится термин «раб». — Я заплатил Софи за пребывание здесь, она не пленник, который находится здесь против собственного желания.

— Любовницу? — спрашивает она, приподнимая бровь.

— Это подходит тебе. Ты мой маленький грязный секрет — содержанка, — напоминаю я ей, поглаживая заднюю часть ее шеи, и наблюдая за тем, как учащается ее пульс. Я не могу позволить ей сомневаться в моих намерениях. Они были слишком жестокими даже для моих мыслей, не говоря о том, чтобы признаться ей. Для начала, я не позволю Стелле испортить ещё одну вещь в моей жизни, я пообщаюсь с ней, а после сделаю Софи своей.

— Сними платье.

Она все еще наблюдает за моими движениями, поэтому ей требуется минута, после чего она быстро взглянув мне в глаза, стягивает платье через голову.

На ней тот самый бледно-голубой лифчик, который я помню с нашей первой ночи. Безмолвно, она позволяет ему упасть на пол.

Я смотрю вниз на член, покоящийся в собственной руке, а потом возвращаю взгляд к ее губам. Софи изящно становится на колени, нетерпеливо приближая свой рот ко мне.

Черт.

Сладостное тепло ее рта, пока она посасывает кончик члена, уколами наслаждения проходит через моё тело. Напрягая мышцы пресса, пропускаю руку через ее волосы, удерживая и погружаясь в ее рот еще больше. Вглядываясь мне в глаза, она глубоко принимает меня, позволяя мне контролировать темп и глубину толчков. Я удерживаю медленный темп, толкаясь бедрами, желая продлить удовольствие. Она обхватывает мои яйца, массируя их, и я издаю удивленный возглас, когда она слегка оттягивает их. Дерьмо. Эта девочка хороша.

— Погладь меня, — выдыхаю я, и Софи подчиняется, оборачивая руку вокруг основания, поглаживая размеренно с качками. Ее ритм изумителен. Член блестит от ее слюны, а двойственных ощущений достаточно, чтобы вскоре мне оказаться на краю. И когда мышцы напрягаются, хватаюсь за стол.

— Соф… — предупреждаю слабым шепотом. Она жестко сосет, раздувая щеки, и я запрокидываю голову, освобождаясь в нее.

Она глотает каждую каплю, как чертов чемпион, а я не могу сопротивляться наклоняюсь и целую ее умелый рот.

— Это было просто потрясающе.

— Рада, что тебе понравилось.

Я помогаю ей подняться на ноги, после чего целую в шею, в подборок, в кончик носа.

— Мягко сказано.

Она обвивается вокруг меня, и я обнимаю ее. Тесный физический контакт является тем, что я упустил. Стелла никогда не была теплой или уютной, мать же я потерял, когда мне было двенадцать. Звучит глупо, но я жаждал это нежное чувство, жаждал мягкость женского тела. Близость, в самом примитивном смысле слова, пропала из моей жизни на чертовски долгое время. И прижимать ее к себе, удивительное чувство.

— Ты готовила для меня, — мурлычу я возле ее шеи, возвращаясь к началу нашего вечера.

— Я старалась помочь, — шепчет она.

Чувство падения обрушивается на меня, и я крепче цепляюсь за нее, стискивая в своих объятьях.

— Спасибо за макароны. — Целуя ее в висок, я осознаю, что нахожусь глубоко в дерьме.

Софи

Умывшись и почистив зубы, я иду до кровати в одних лишь трусиках. Назовите меня сумасшедшей, но мне нравится осознавать, что я его соблазняю, хотя это не подействует на него, по каким-то определенным причинам.

Но вместо того, чтобы наблюдать за мной из постели, как я ожидала, Колтон смотрит на свой телефон.

Он хмурится. А учитывая, как тяжело мне далось заставить его кончить, я никак не пойму причину его скверного настроения.

— Что случилось? — спрашиваю, заползая на большую кровать рядом с ним.

Набирая что-то на телефоне, он поднимает свои глаза ко мне.

— Проверяю один из резервуаров для товарной нефти.

Лжет. Он не проверяет действия никаких резервуаров. Прежде, чем экран на его смартфоне потемнел, я заметила, как он с кем-то переписывался. Его пальцы летали по клавишам, в то время как он закипал от гнева.

Я отпущу это. Что бы это ни было, это не то, о чем бы он хотел со мной разговаривать, а учитывая успехи в наших отношениях, которые я очень ценю, я не хочу все разрушить. Конечно, мне невероятно интересно узнать о его прошлом, но пока я приму ту его часть, которую он позволяет мне с ним разделить.

Глава 15

Колтон