Непристойно. Часть 2

Глава 1

Я не знала, что раздражало меня больше — факт, что я собиралась увидеть труп своей матери или то, что я собиралась увидеть его. Ее мужа, отца Ретта. Он был причиной, по которой я стояла на похоронах моей матери, одев костюм, который я никогда не могла бы себе позволить, наряд, что пытался скрыть правду. То, что я, Фэй Тернер, была бездомной проституткой. Грязная, грязная шлюха.

Мои руки дрожали, когда я прижала сигарету к губам. Я не был готова к этому.

Я когда-нибудь буду готова? Нет. Мое тело уже ныло, хотя я приняла дозу кокаина меньше, чем двадцать минут назад. Я почти отсутствовала. За один маленький пакет с дозой я была готова заплатить грубым траханьем моего лица, блядь.

Ретт, мой сводный брат, и его подруга Сара уже вошли внутрь, оставив меня здесь одну с моими мыслями, моими дрожащими руками и моей сигаретой.

Я глубоко затянулась теплым дымом, позволив ему заполнить меня. Возможно, если я сделаю вдох достаточно глубоко, то это унесет меня? Я посмотрела на бледно-синее небо. Возможно, я могла бы улететь на луну и сделать свой дом в кратере. Я почти засмеялась над этой идей.

— Дай закурить? — Голос, прозвучавший слева от меня, испугал меня, и я подпрыгнула от неожиданности и чуть не потеряла равновесие. Я знала этот голос. Он тот же, что преследовал мои мысли в течение последних трех лет. Я отступила назад на несколько шагов и посмотрела на лицо, которое я обещала себе, никогда не увижу снова.

Тейлор Хейл, мой отчим, уставился на меня, его знакомые, полные похоти голубые глаза заставили меня покрыться мурашками. В его каштановых волосах было больше седины, чем в прошлый раз, когда я видела его. На его лице было больше морщин. Но он был все тот же человек. Все такой же высокий и широкоплечий, возвышающийся надо мной.

— Ты моя хорошая девочка, — слова, сказанные шепотом несколько лет назад, отозвались эхом в моей голове. Я покачала головой и уронила наполовину выкуренную сигарету на землю.

Тейлор наклонился и поднял ее.

— Вот, мэм. Вы обронили, — Он сделал шаг в мою сторону, держа сигарету между пальцами. Я смотрела на него, как будто он был заражен ядом.

— Просто держись от меня подальше, пока я здесь, — сказала я, приходя в себя. Мои ладони чесались, чтобы дотянуться до моей сумочки и достать из нее складной нож.

— Держаться подальше от тебя? — Его глаза горели знакомым огнем. — Я не думаю, что мы встречались. — Он протянул руку мне, как будто я действительно возьму ее. Как будто он не помнил, как он сломал меня. Его пальцы ласкали мое тело, и даже я не могла отрицать своего удовольствия. Семь лет он насиловал меня и он не помнит, кто я?

Для кого-то он был добрым, привлекательным, бизнес магнатом с большим сердцем. Все любили его. Раньше я тоже его любила. Но я знала его темные изуродованные стороны. Детали, которых никто никогда не узнает.

— Не играй в это дерьмо со мной, Тейлор. Не веди себя, как будто ты не знаешь, кто я есть, — Я сделала шаг ближе к нему, хотя от этого движения мурашки поползли по коже. — Просто помни, я не маленькая девочка. Я выпотрошу тебя, если ты предпримешь что-нибудь.

Он ухмыльнулся. Это была та всезнающая, превосходная ухмылка, которую я знала слишком хорошо. Даже три года не могли стереть ее из моей памяти.

— Я скучал по тебе, Фэй, детка.

Мой желудок сжался при использовании моего уменьшительно-ласкательного имени. Я могла вспомнить, как он стонал мне его в ухо, когда он входил в меня. Я закусила щеку изнутри.

Его голубые глаза гуляли вверх вниз по моему телу.

— Твои волосы стали длиннее, — Его рука сползла и играла с концом моей косы.

— Не трогай меня, Тейлор. — Я дернулась назад, но он последовал за мной, наклоняясь. Аромат лосьона после бритья и кондиционера для белья играл с моими чувствами.

— Мне всегда больше нравилось, когда ты называла меня папочкой. — Я вздрогнула.

Дверь в похоронное бюро открылась, показав Ретта, одетого в черный костюм. Его присутствие было как бальзам для моих измотанных нервов.

— Фей, — он сделал паузу, его взгляд скользил от меня к отцу, который теперь бросил уроненную мной сигарету. — Папа? Мне было интересно, где вы были. — Он снова посмотрел на меня. — Служба скоро начнется. — Его слова были безэмоциональными. Это был тот же монотонный звук, который он использовал с тех пор, когда поцеловал меня на кухне два дня назад. Для меня этот поцелуй изменил все. Я долго ждала этого момента последние четыре года, черт возьми, всю мою жизнь. Но, казалось, это только сделало его еще более злым, маска ненависти по-прежнему была на своем месте. Простая мысль о поцелуе заставила мое сердце трепетать, и когда он говорил что-то, рассматривая Тейлора, дьявол, он стоял всего в метре от меня.

Я бросилась вперед и обернула свою руку вокруг одного из бицепсов Ретта. Он нахмурился на меня сверху вниз.

— Ты проводишь меня вниз, чтобы я могла увидеть ее? — Мое сердце заколотилось в моих ушах. Я вдруг испугалась, что он откажет в моей просьбе. Тогда с чем я останусь? Спуститься с Тейлором, чтобы увидеть ее. Моя нижняя губа задрожала.

— Ладно. — Тень беспокойства пробежала по его лицу, прежде чем он успел его скрыть.

Ретт повел меня внутрь. Я была удивлена, увидев, как все было устроено в маленькой часовне. Люди заполнили каждый ряд, их глаза поворачивались, чтобы посмотреть на меня. По моей коже поползли мурашки. Я привыкла к людям, смотрящим на меня, блуждающие глаза мужчин, оценивающих меня в моей небольшой черной юбке, задававшиеся вопросом, на что я была похожа внизу, задававшиеся вопросом, была ли моя киска так же тугая, как мои пухлые губы. Но я не привык к этому. Глаза словно смотрели сквозь меня, лезли в мою душу и рвали меня на части изнутри.

Они знают, кто я?

С каждым шагом по тускло розовому ковру, мои глаза бегали, казалось, все давит на мою кожу, заключая меня в клетку, из которой я не могла выбраться. Мои пальцы начали дрожать в руке Ретта, когда я взяла ее. Блестящий темный полуоткрытый деревянный гроб. Пучок красочных цветов покрывал нижнюю часть. Внезапное чувство страха нахлынуло на меня, окутывая меня, как кислота. Я потерла нос. Желание вдохнуть еще одну линию стало подавляющим. Побег. Не подходи ближе. Нет. Нет. Нет.

Но я сделала это. Я дала Ретту вести меня вниз по кроличьей норе, пустым глазам, которые смотрят на нас, задавая сотни вопросов, на которые я не могла ответить. И затем мы были там, как будто на прогулке, в моей голове была эта мысль. Я была там. Глядя на женщину в ящике, коробке, гробу. Моя мама.

Я задержала дыхание. Она выглядела все так же, но в то же время совсем по-другому. Ее волосы были длиннее, более седые. Не яркий блонд, в который она красила их, но вызывающие и обесцвеченные. Ее лицо было слишком худым, кожа у нее была слишком бледная. Но это была она. Не было никаких сомнений. Подобие женщины, которая вырастила меня. Помада на ее губах была не той, хотя, слишком темной для нее. Я нахмурилась. Я ожидала что-то почувствовать. Глядя на нее сверху вниз, как предполагалось, мой мир рухнет и изменит меня навсегда.

Это то, чего я ожидала.

Но это ничего не изменит.

Я уставилась на нее и ничего не чувствовала. Такое же чувство я ощущала в последний день, когда видела ее, прежде чем я убежала и оставила боль этой жизни позади. Я помнила ее в нашей причудливой кухне, ее кожу, оранжевую от автозагара, смешивающую фруктовый коктейль, напевающую ее любимую песню. Я могла вспомнить, глядя на нее и гадая, кто она, ведь я ее не знала. Она была в своей стихии, в жизни она была всегда желанной. Трофейная жена богатого человека — и это то, чем она была сегодня. Шелковистое платье обнимало ее тело, вероятно, лучшее, что можно купить. Как и в тот день на кухне, женщина, которую я видела — была не моей матерью, а посторонним человеком.

Гнев закипел и упал в мой желудок, словно кирпич.

— Теперь ты счастлива? — Слова вылетели из моих уст прежде, чем я смогла остановить их, громко звеня над тихой музыкой и тихим ропотом в зале. — Ты, блядь, довольна?

— Фэй, — сказал Ретт тихо рядом со мной.

Я выдернула руку из его хватки и посмотрела на него дико. Его зеленые глаза смотрели на меня, взгляд выражал полнейший шок и смущение.

Я хотела смеяться. Я хотела плакать. Все это казалось настолько нелепым, все и сразу.

— Она заслужила это, — Я удержала свой взгляд на нем, вспоминая тот день, когда она везла меня домой из больницы, в день, как и многие другие, что разрушил меня как личность, день, который сломал меня и изменил меня.

— Ты не скажешь ни одной душе, Фэй. Ни одному, блядь, человеку.

— Она заслужила хуже, чем это, — Уголки моих глаз были горячими, слезы, угрожали побежать прямо сейчас.

— Перестань, Фэй. — Ретт схватил меня за руки. — Это ее похороны, прояви свое почтение — в его голосе был яд, ненавистный горький яд который, казалось, он держал только для меня.

Я ухмыльнулась.

— Пошел ты. — Я повернулась, чтобы посмотреть на полную часовню людей, смотревших на меня. Их взгляды не были больше прикованы ко мне, как они это делали раньше. — Пошли вы все! — Я рванула подальше от Ретта и поспешила обратно по проходу и на улицу. Горячее техасское солнце опаляло меня, испепеляя меня своими лучами. Я не остановилась. Вместо этого я продолжала идти, мои ноги несли меня на стоянку и дальше. Мои легкие горели.

— Они сказали, что я не смогу иметь детей, мама. Они сказали, что я никогда не буду иметь своего собственного. — Рыдала я.

— Просто заткнись, Фэй. Ты не хочешь детей, так или иначе.

Я выталкивала голос из моей головы и побежала быстрее, но я не могла блокировать их, не могла держать их подальше.

— Почему, мама? Почему ты позволяешь ему делать это? — Я не знаю, почему я спрашивала. Я ничего не просила у нее долгое время. Последние шесть лет были достаточно долгими для меня, чтобы узнать, что она не собиралась отвечать на этот вопрос.

Она глянула на меня с водительского сиденья своего плюшевого Лексуса, ее ухоженные пальцы, скользили по кожаному рулевому колесу. Она даже не выглядела так, как будто бы ей было жаль, ее карие глаза, такие же, как у меня, не проявляли ничего, кроме неприязни.

— Это — часть того, чтобы быть женщиной.

Мои ноги замедлились, и я упала на колени на траву, понимая, что сейчас я была на середине кладбища. Слезы, горячие, как лава, потекли по моим щекам. Я позволила себе упасть и упала, спиной прижавшись к мягкой траве. Большое размашистое дерево препятствовало моему взгляду на небо. Это выглядело как увядающие руки через завесу слез, все их достижения для чего-то, они бы никогда меня не поняли.

— Фей. — Звук голоса Сары заставил меня подпрыгнуть. Она была последней, кого я ожидала увидеть.

— Какого черта ты увязалась за мной? — Я покопалась в своей сумке, ища сигареты, взгляд по-прежнему был направлен на дерево. Мои руки дотронулись до моего ножа, и я мысленно признала, что, если она попытается заставить меня вернуться с ней, я бы ее уколола. Идея заставила меня улыбнуться. Я убивала кого-то раньше. Больше чем одного человека, на самом деле. Мужчин, которые не играли по моим правилам. Потому что, как только я покинула дом моей матери, оставила Тейлора, я не позволяла мужчинам помыкать мной.

— Ты должна вернуться со мной.

— Мне не нужно это дерьмо, — плюнула я, и засунула сигарету между моих губ.

— Она была твоей матерью. Ты пожалеешь что сбежала. Ты будешь сожалеть об этом, если не вернешься.

Я глубоко затянулась.

— И ты будешь сожалеть об этом, — я медленно села, выдохнув дым. — Если ты не оставишь меня в покое. — Наши взгляды встретились, мои большие темные глаза и ее, намазанные меньшим количеством макияжа, зеленые. Выглядела она крайне напуганной, ее практически трясло в ее старомодном черном платье, которое делало ее похожей на квадрат. Я почти плохо себя чувствовала из-за нее. Но потом я вспомнила, что она женщина, которая ложится спать с Реттом каждую ночь. Женщина, которая должна любить его. И потом я не чувствовала больше ничего, кроме ненависти. — Оставьте меня в покое! — закричала я, и она отпрыгнула назад, хотя я вообще не шевелилась. Мои ноги лежали, раскинувшись передо мной, мое тело ныло от того, что она не могла понять.

— Я сказала Ретту, что приду с тобой, — сказала она кротко, хотя я видела, что она пытается вести себя вызывающе.

— Думаю, что… — я затянулась сигаретой. — Мне похуй.

Раздраженное выражение покрыло ее лицо.

— Ты не должна вести себя как стерва все время.

Я моргнула от неожиданности. Откуда такие берутся? Моя рука залезла в сумочку, теребя рукоять ножика. Я думала, каково это — вонзить его в ее бледную плоть. Лезвие, разрывающее мышцы и органы. Ее кровь была бы такой красной, такой живой, когда она пролилась бы из раны, которую сделала я.

— Послушай. — Она комкала платье, поглядывая на автомобиль. — Я сожалею. Я не должна была этого говорить. Я просто хочу отвезти тебя обратно. Это тяжелый день для Ретта тоже и я не хочу, чтобы ему пришлось беспокоиться о чем-то другом, кроме своего горя — Она обернулась и посмотрела на меня. — Он действительно любил ее. Она была похожа на мать, которой у него никогда не было.

Я фыркнула и отпустила клинок.

— По крайней мере, она была матерью для кого-то.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Я дернулась назад от неожиданности

— Это то, чем я занимаюсь, ты же знаешь. — Она подошла на шаг ближе. — Я психолог. Я специализируюсь на посттравматических синдромах.

Конечно, блядь, она специализируется.

— Никто не сможет мне помочь.