Непростой союз

— То есть вы не спали вместе?

— Нет, не спали. — У Эбби мелькнула в уме лукавая мысль: Тор умеет сразу ухватить суть дела. — В любом случае я сказала ему, что не намерена отказываться от своих других друзей-мужчин и собираюсь по-прежнему встречаться с ними. Я подразумевала, что теперь буду реже видеться с ним.

— А как он воспринял это?

— На следующий день он объявил, что я — его невеста.

— Невеста?

— Думаю, он сам поверил и это. Он почему-то всегда умел убедить себя в чем угодно, если хотел в это поверить. Как ты догадываешься, и пришла в ярость. Заявила, что больше никогда не желаю видеть его, и подчеркнула, что буду встречаться с другими. Boт тогда я поняла, как Флин опасен. Он начал буйствовать, обвинять меня, назвал меня изменницей. Когда я напомнила ему, что он не имеет никаких прав на меня, он пришел в ярость. Все это стало плохо отражаться на работе. Никто в офисе не мог понять, что происходит. Все думали, что если Флин объявил о нашей помолвке, значит, так оно и есть. Зачем администратору на высокой должности лгать? Когда я сказала, что помолвки не было, все решили, что это какая-то моя игра, которую им трудно понять. Флин тоже старался всех убедить в том, что я действительно просто играю. На работе он был со мной снисходительным и любезным, словно немного ублажал упрямую самку.

— А что было вне работы?

— Он начал приходить ко мне домой в неподходящее время и требовать, чтобы я сказала ему, кто спит со мной. Я, естественно, все отрицала, поскольку это была правда. Он пытался уличить меня во лжи и продолжал называть меня... изменницей и обманщицей. Ясное дело, выражался он куда более грубо, чем и сейчас говорю. — Это уточнение было сделано бесстрастным тоном.

— Поэтому ты, в конце концов, ушла с работы?

— Под конец я сделала ошибку — однажды вечером пришла к нему в квартиpy. В тот день от устроил мне отвратительный скандал на глазах одного моего приятеля, с которым я в это время обедала. Я сказала Флину, чтобы он прекратил беспокоить меня, иначе я обращусь за помощью к властям. Он совершенно потерял контроль над собой и ударил меня. — Эбби вздрогнула, вспомнив, что если бы она не оставила открытой л верь, через которую потом смогла убежать, то была бы сильно избита, а может быть, даже изнасилована. Она почувствовала, как напрягся Тор, но ее мысли были в прошлом: перед ней вставали все

жестокие подробности той последней встречи с обидчиком. — Я выбежала из его квартиры на улицу, нашла свою машину и поехала в гостиницу. Боялась возвращаться домой, потому что он мог поехать за мной. На следующее утро на работе он снова и играл роль сказочного принца, словно ничего не произошло. Я поняла, что никто не поверит, если я расскажу, как он вел себя со мной накануне вечером. В тот же день я уволилась и на неделю уехала из города, чтобы иметь время подумать. Тогда я и решила начать новую жизнь в Портленде.

— Он не пытался увидеться с тобой снова?

— Слава богу, нет. Он просто исчез из моей жизни. Или я — из его жизни. Это зависит от того, как посмотреть, — попыталась она пошутить. — Вот и все, если говорить коротко. Это произошло два гола назад, и с тех пор я очень и очень остерегалась мужчин, склонных смотреть на женщину как на свою собственность.

— Ты плохо остерегалась, это очевидно, — холодно сказал Тор, встал сам и поднял ее на ноги.

Она нахмурилась и спросила:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты теперь близка со мной, дорогая, а я из породы любовников-собственников, очень строг. — Тор опустил голову, поцелуем заглушил слова протеста, готовые сорваться с ее губ, и не выпускал Эбби из рук, пока она не расслабилась и не прижалась к нему. Наконец он поднял голову и улыбнулся Эбби, глядя в ее голубые глаза. — Но я не буду торопить тебя и никогда не сделаю больно. Когда ты, наконец, поверишь мне полностью и поймешь, что я из другой породы собственников, я буду знать, что Рендольф действительно исчез из твоей жизни.

Эбби пыталась подыскать слова, придумать еще какое-нибудь объяснение или протест, но на ум ничего не приходило, и она позволила Тору увести себя обратно. Пока они шли до передней двери дома, у Эбби в голове крутился целый рой вопросов и неуверенных предположений. Вставляя ключ в замок, Тор вдруг замер на месте.

— Ну, посмотрим, — пробормотал он, наклонился и поднял с земли конверт, засунутый под коврик. — Ты хочешь, чтобы я его открыл? — мягко спросил он, озабоченно глядя на Эбби.

— Нет, я сама. — Она разорвала плотно заклеенный конверт. От гнева и страха ее движения были торопливыми и неточными. Дело в том, что она не хотела, чтобы Тор увидел содержимое конверта. Там могли быть новые фотографии. Сколькие из них Тор еще может увидеть без сомнений, что она сказала всю правду про те выходные?

Последний рывок — и конверт разорвался. Содержимое вывалилось из него и рассыпалось у ее ног. Эбби сразу же наклонилась и стала собирать упавшие бумаги. Тор опустился на колени рядом с ней. Он выругался — не грубо, но с дикой яростью, — когда его пальцы схватили одну из них — фотокопию газетной вырезки. Ее можно сделать с микропленки, а файлы газет на микропленке есть в любой публичной библиотеке.

— Эбби, положи, я сам соберу их, — приказал он, но было поздно. Она уже держала и руке одну из упавших вырезок.

Эбби неподвижно сидела на корточках, наклонившись над этим листком, и ошеломленно смотрела на заголовок статьи и фотографию рядом с ним. Это была заметка из раздела новостей. То, о чем шла речь, произошло в одном из городов Среднего Запада два года назад.

На фотографии был изображен Тор Летимер. За головок гласил о том, что он — блестящий президент крупной компании, а его жена недавно утонула при невыясненных обстоятельствах.

Подзаголовок намекал на слухи, будто Летимер убил жену в припадке ревности.

Глава 7

«Похоже, наш шантажист усердно поработал над домашним заданием». Тор, словно не замечая изумления на лице Эбби, аккуратно подобрал с земли вырезки и сопровождавшую их записку, потом выпрямился и спокойно закончил открывать дверь.

Эбби еще какое-то время — ей показалось, бесконечно долго — сидела в прежней позе и следила за ним взглядом. Он ведет себя так, будто ничего не случилось: холоден и спокоен как статуя, а она-то вот-вот взорвется от страха и гнева.

Предполагали, что Летимер убил свою жену в припадке ревности. Летимер, блестящий и успешный руководитель крупной корпорации. Летимер, который сказал ей, что три года иазал хотел сменить род деятельности.

В его янтарных глазах вспыхивал огонь, обещавший мужское обладание. Летимер объявил, что теперь Эбби принадлежит ему. Может быть, его жена однажды испытала на себе его повадки собственника? И погибла оттого, что муж предъявил свои права на нее?

Эбби с трудом поднялась на ноги и пошла в дом вслед за Тором.

— Записка, дай мне записку, которую прислали с вырезками, — сумела она произнести и удивилась, что ее голос не дрожит.

Тор отнес конверт и его содержимое в кухню и сложил аккуратной стопкой на столе. Записка оказалась на самом верху, и он смог прочесть ее перед тем, как отдал Эбби, которая чуть не вырвала листок у него из рук. Там было напечатано:

«С ним нет безопасности. Летимер однажды убил из-за того, что его женщина спала с другими. Он сделает это снова, когда поймет, какая ты шлюшка. Ты прыгнула из огня в полымя. Лучше беги, пока не поздно».

Эбби, дрожа, рухнула в кресло, стоявшее возле стола, и сидела так, глядя в окно, ничего не видя, только смутно осознавая, что Тор готовит кофе. «Как он может это делать? — удивилась она. Варить кофе, когда между ним и мной лежат эти вырезки, как бомба с часовым механизмом?*

— Знаешь, я не убивал ее, — спокойно сказал он, ожидая, пока готовый кофе по капле стечет в кофейник. Коронер установил, что она утонула в результате несчастного случая. Она отправилась кататься на парусной лодке одна, хотя прогнозы погоды были плохие. Меня тогда не было дома, я находился в Нью-Йорке по делу.

Эбби снова перевела взгляд на него. Он поставил перед ней кофе и сел за стол напротив.

— А она... У нее был другой мужчина?

— Ох, да! Был.

Эбби пристально взглянула на него, пытаясь прочесть по глазам, что он думает, но они были словно плотно закрыты ставнями.

— А ты знал о нем?

— Знал.

— Вы ссорились?

— Да. И часто.

— Почему ты просто не развелся с ней? — с огромным трудом спросила Эбби.

— Я собирался это сделать после возвращения из Нью-Йорка.

— Почему она еще раньше не подала на развод, если любила другого?

— Потому что свою долю моего дохода она любила больше, чем своего другого мужчину. Для Анны деньги всегда значили очень много. В детстве у нее их было мало, и эта нехватка наложила свой отпечаток. Ей была нужна финансовая безопасность, которую я мог дать. Но сам я был ей почти не нужен.

В его словах не было ни горечи, ни злобы — вообще никаких чувств. Почему-то это холодное спокойствие встревожило Эбби сильнее любого волнения. Оно казалось неестественным, когда человек отвечает на такой вопрос. Она потянулась через стол туда, где аккуратно стояли в ряд ее пузырьки с витамином В, проглотила две таблетки и запила их слишком горячим кофе.

— Если у тебя ослабли нервы, тебе бы лучше не пить кофе, — мягко сказал Тор. — Если исключить из организма кофеин, результат, вероятно, будет лучше, чем если повысить содержание витамина В.

— Теперь ты, помимо всего прочего, еще и специалист по витаминной терапии?

Эбби не желала так огрызаться на него. Она хотела владеть собой так же, как владел собой он. Но это явно была невыполнимая задача.

— Я пытаюсь стать специалистом по тебе. Это нелегко. — На мгновение по губам Тора скользнула тень улыбки. Но почти тут же его лицо снова стало суровым: Эбби не ответила ему.

— А ты был специалистом по своей жене? — спросила она, наконец, и сразу же ужаснулась своему вопросу.

— Под конец был, — ответил он, пожимая плечами, вытянул ноги и стал рассматривать носки своих сшитых вручную кожаных ботинок. — По этому пути мы далеко не уйдем, верно? Ты, я вижу, до смерти боишься меня. Но я не тот, кого тебе надо опасаться, любимая. Тебя напугал тот, кто прислал эти вырезки, а я — человек, который будет заботиться о тебе. Помни это.

Эбби стряхнула с себя опутавшие ее, как паутина, противоречивые чувства. Она должна взять под контроль себя и ситуацию. Точно выяснить, с кем имеет дело, прежде чем глубоко влезет во все это.

— Кто ты, Тор? Какой ты настоящий — тот, который раньше был главой этой компании, — она указала на одну из вырезок, — или тот, кто в одиночку торгует контрактами?

— Я тот, кого ты встретила на занятиях по японской аранжировке цветов — не больше и не меньше. Я не был им, — он с пренебрежением взглянул на вырезку из газеты со своей фотографией, — уже почти три года. И не хочу больше никогда быть им. Он имел работу, забиравшую восемнадцать часов в день. Имел жену, которой не мог доверять. И, в конечном счете, не имел друзей: они все исчезли, когда поползли слухи.

— Слухи?

— Предположения, что я мог убить Анну за то, что она мне изменяла.

Эбби сдержала дыхание, борясь с подступающей тошнотой.

— Почему они подумали, что ты мог убить се?

— Анна не могла обойтись без огласки, и некоторые наши ссоры происходили на глазах у людей. — Во взгляде Тора мелькнуло что-то недоброе, но тут же исчезло. — Она могла выпить лишнее на вечере и начать рассказывать всем, кто мог ее услышать, что я бью ее, а она — жертва супружеской жестокости. А иногда она намекала всем, что я не могу сравниться с ее любовником в сексе. В последние месяцы ее жизни мы с ней виделись редко. Она была занята объектом своей последней победы, а я — подготовкой к разводу.

— Ты, должно быть, ненавидел ее под конец, — прошептала Эбби.

— Если говорить правду, не знаю, что чувствовал тогда. Но я точно знаю, что она ненавидела меня. Ей не нравилось, что необходимость иметь деньги и приковала ее ко мне. Ей было отвратительно сознавать, что я ей нужен только потому, что она и дальше хочет вести тот образ жизни, который предпочитала. Ее приводило в ярость мое нежелание терпеть ее любовников. Она заявляла, что моя ревность — это безосновательное сумасшествие. Правда, под конец я даже не ревновал ее. Лишь хотел освободиться.

— Однажды ты сказал мне, что при определенных обстоятельствах любой мужчина может стать ревнивым и что любой мужчина может прибегнуть к насилию.

— Я не убивал ее, Эбби. — Тор твердо взглянул ей в глаза.

Она отвела взгляд и снова уставилась на записку и вырезки, лежавшие перед ней.

— Как он узнал про... это? Я о шантажисте, — прошептала она.

— Интересный вопрос. Одна возможность — он узнал об этих событиях, когда они происходили. Как видишь, о них много писали в газетах. Большинство людей забыли об этом, но кто-то из корпоративного мира может помнить, потому что знает, кем я был тогда. Или же шантажист просто провел собственное расследование, но в этом я сомневаюсь. По-моему, велика вероятность, что тот, кого мы ищем, знает что-то о корпоративном мире, знает столько, что вспомнил мое имя и скандал трехлетней давности. Я думаю, когда он, наконец, потребует, чтобы ему оплатили, у нас появится ключ к ответу на вопрос, с кем мы имеем дело.

Эбби вопросительно посмотрела на него.

— Что ты имеешь виду?

— Если он потребует выплачивать маленькую сумму денег постоянно, то можно предположить, что он — мелкая сошка. Но если шантажист хочет чего-то большего и более современного... — Тор замолчал и стал задумчиво тереть рукой подбородок, его взгляд переместился на окно.

— Что это может быть, Тор?

Подождем — и увидим. Ждать недолго. Он не стал бы утруждать себя и делать столько работы, если бы не собирался начать действовать очень скоро. Он оказывает давление на тебя, и психологически сейчас — самое лучшее время, чтобы выдвинуть требования по платежам.

— Поразительно, как ты знаешь психологию преступников, — пробормотала она.

— Она не слишком отличается от психологии сотрудников корпораций.

— Какие циничные слова!

— И к тому же почти не относятся к делу, — согласился он со странной улыбкой. — Главное сейчас — решить, что ты будешь делать, верно?

Эбби чопорно сложила ладони перед собой на столе и замерла, рассматривая их, словно в них был заключен ответ, который был ей так необходим.

— Я мало могу сделать, пока не станет ясно, чего хочет шантажист.

— Ты можешь убежать.

Взгляд ее стал острым.

— Ты думаешь, что я собираюсь это сделать? — прошептала она.

— Я думаю, та мысль вертится у тебя в голове. Или я не прав?

Она беспокойно шевельнулась на своем месте, потом встала и открыла холодильник. Голод — плохая движущая сила в такой момент, особенно если учесть, что у нее слабый желудок. Но желание делать что-то, что требует энергетических затрат и имеет, как ей кажется, конкретную цель, было сильнее. Подать на стол ланч, хотя это и смешно на первый взгляд, стало той желанной физической целью. Она сделала вид, что не расслышала вопроса Тора, и стала рассматривать завернутый в пленку кирпичик сыра чеддер.

— Я прав, Эбби? — Тор не покинул свое кресло, но она чувствовала на своей спине его напряженный взгляд. — Ты думаешь о побеге? Вырезки достигли своей цели?

— Какой цели? — Она искала место для салата.

— Шантажист явно хочет страхом прогнать тебя от меня. Не хочет, чтобы ты находилась под моей защитой. И он, кажется, точно знает, какую струну в тебе тронуть, чтобы мое соседство вызывало у тебя большую тревогу. Разве это не так? — Второе замечание Тор произнес задумчиво, словно только что понял весь его смысл.

Эти слова привлекли и внимание Эбби. Она медленно закрыла дверцу холодильника и ответила:

— Да, он это знает. Ты прав в одном, Тор: кто бы ни делал это, похоже, что он хорошо знает меня.

Их взгляды встретились через комнату.

— Он знает не только о твоих чувствах защитницы по отношению к Синтии, он знает и то, что ты опасаешься мужчин, которые известны опасной ревностью и собственническим отношением к женщине.

«Сколько на свете людей, которые знают меня так хорошо?» — спросила себя Эбби. Ее приводило в ужас, что шантажист знает ее так близко. С гневным и хмурым выражением лица она начала готовить сэндвичи с сыром. Шантажист действовал хитро и умело, сделал все, чтобы заставить ее бояться Тора Летимера и опасаться оставаться с ним. Да, этот человек выбрал самое подходящее средство. «Интересно, как вели себя Тор и его жена, когда ссорились? Грубо и шумно? Или враждебно, но холодно?» — подумала она.

Тор — сильный мужчина с сильной волей. Идти против него опасно в любых обстоятельствах, и особенно опасно женщине, которую он считал своей. Эбби, в этот момент резавшая хлеб, вздрогнула, вспомнив, как спокойно и твердо Тор сказал ей, что она принадлежит ему. Правда, он не заставляет ее вернуться в его постель, но это не значило, что он не чувствует себя ее хозяином. Он только хочет проявить терпение.

«Ты даешь много воли воображению!» — мысленно прикрикнула на себя Эбби. Как раз этого и хочет шантажист. Она сердито сложила из ломтиков сэндвичи, отнесла их на стол и села. Тор не взглянул на нее, он опять просматривал стопку вы резок.

— Этот конверт прислан не тебе одной. Думаю, он рассчитан и на меня тоже, — мягко произнес Тор, доставая еще одну фотографию.

— Еще один снимок тех ужасных выходных? — Она протянула руку за фотографией.

Тор напряженно ждал, что будет дальше.

— Господи! — прошептала Эбби.

На фотографии снова была она, но с ней был не Вард. а какой-то другой мужчина. Незнакомый мужчина, с которым она — это точно — никогда не встречалась. И он бесстыдно занимался с ней сексом на песчаном берегу. Ее тело было закрыто телом мужчины, и было видно только ее лицо.

Эбби была так потрясена, что разжала пальцы, словно бумага обожгла ей руку. Снимок упал на стол лицевой стороной вниз, и только теперь Эбби прочла то, что было напечатано на обратной стороне:

«Она шлюха, Летимер. Она ляжет в постель с любым, у кого есть деньги. Точно так же, как ваша жена».

Тор протянул руку над столом и снова взял фотографию. У Эбби пересохло во рту. А он снова бросил снимок на прежнее место и стал внимательно рассматривать.

— Тор, я не знаю, кто это. Клянусь тебе, я никогда не была с этим мужчиной. Я с ним даже не знакома. Я... — Тут она сбилась и замолчала — взбешенная, испуганная и беспомощная.

— Сэндвич! — произнес, наконец, Тор, продолжая глядеть на фотографию.

— Сэндвичи перед тобой. Ты хочешь, чтобы я положила один тебе в рот?

Глупо было устраивать крик из-за такого пустяка, но Эббн не смогла удержаться. Тор поднял взгляд от вырезок и обнаружил, что она сидит за столом и гневно смотрит на него. Он взглянул на ее лицо и прочел на нем дерзкий вызов, потом заметил стопку сэндвичей с чеддером и понял в чем дело.

— Я не имел в виду, что хочу съесть сэндвич. Я хотел сказать, что фотография — сэндвич. Твое лицо, очевидно с какого-то другого снимка, соединили с телом этой женщины. А легкое обдувание воздухом скрыло следы соединения.

Во время этого объяснения Эбби вдруг заметила, как побелели суставы его пальцев, и, словно под действием злого колдовства, не могла отвести взгляд от этого видимого признака гнева Тора. Поверил ли он ее объяснению? Она провела языком по пересохшим губам.

— Ты думаешь, кто-то специально сделал этот снимок, чтобы ранить тебя? Чтобы заставить тебя наброситься на меня?

— Кто из твоих знакомых нанимается фотографией, Эбби?

— Умоляю тебя! Пожалуйста, не надо больше твоих сумасшедших расследований. Я знаю примерно десяток таких людей. И кто сказал, что шантажист что-то понимает в фотографии? Он мог нанять кого- то, чтобы тот сделал этот... фотосэндвич.

— Может быть, да. А может быть, нет.

— А как ты узнал, что снимок комбинирован, — рискнула спросить Эбби. — Может быть, это действительно я лежу в судорогах страсти с этим… человеком?

Тор покачал головой:

— Это не судороги страсти. Я видел, как ты вы глядишь в судорогах страсти, разве ты забыла? Ты не смотришь на мужчину с такой вежливой спокойной улыбочкой, словно он только что пригласил тебя на чашку чая.

Эбби недоверчиво взглянула на ужасный снимок. Там ее лицо было спокойным, с почти отстраненным выражением. Она быстро отвела взгляд в сторону. Ей становилось плохо, когда она смотрела на этот листок бумаги и на сдавившие его с бешеной силой пальцы Тора. В истерике она вдруг подумала: а как же она выглядит в судороге страсти?

— Вся полная жизни и яркой чувственности, волнующая, немного примитивная — вот ты какай. Это невозможно описать, но это явно не безмятежная вежливость, — ответил Тор, словно прочел ее мысли.

— Ох! — вырвалось у нее. Только это она и смогла сказать.

«Этот мужчина точно знает, как я выгляжу в постели», — подумала она и озабоченно прикусила губу.

— Тор, я боюсь.

— Я знаю. План действует, верно? — Он засунул комбинированный снимок в самый низ стопки и засунул ее всю обратно в конверт.

— О чем ты?

— План шантажиста — сделать так, чтобы ты, как испуганный кролик, выбежала на открытое место — туда, где тебя будет легко схватить.

— Я никуда не бегу, — буркнула она, вопреки всякой логике радуясь тому, что больше не видит фотографию и вырезки. И протянула руку за сэндвичем, хотя совершенно не была голодна. Она решила, что кроме этого надо увеличить содержание цинка в организме, и потянулась за пузырьком с нужными таблетками.

— Но ты думаешь о побеге, верно?

— Сейчас я вообще не могу нормально думать! — Сказав это, Эбби поднялась и стала осторожно пробираться к раковине, чтобы выпить стакан волы.

«А ведь он прав», — мысленно признала она. Она действительно думала о побеге. Она почти могла пощупать свой страх. Он, как туман, обвивал ее, мешал идти и сбивал с толку.

Этот густой, мешавший ей туман покрывал не какую-то одну часть общей картины. Ей бы следовало полностью сосредоточиться на угрозе, исходившей от шантажиста. А вместо этого на нее обрушивались, как удары молота, другие страхи. Страх втянуть Тора в это дело. Страх по поводу того, что Тор думает о ней теперь, после того как увидел эти ужасные фотографии. Страх, что он не поверил ей. Страх по поводу того, что ей делать, если он решит, что снимки настоящие. Все это все больше усложнилось и спутывалось. Она проглотила таблетки с цинком и потом долго стояла неподвижно, глядя на кран.

Тор с другого конца комнаты внимательно наблюдал зa ней. Эбби вот-вот не выдержит. Прямая, как струна, напряженная, нервная и готовая убегать, как напуганное животное.

Он молчал и пытался придумать, как ее остановить. Она не станет доверять ему полностью после того, как увидела те вырезки из газет. Тор задумался о возможности раскрыть и схватить шантажиста, и его широкая ладонь сжалась в огромный кулак. Нашел же этот сукин сын время сообщать Эбби о его прошлом! Она только что начала принимать его и доверять ему. Только стала расслабляться с ним как с мужчиной. И именно теперь! На поверхности сознания она, возможно, будет очень стараться поверить и его версию прошлого, но что будет в глубине? Сможет ли она снова полностью расслабиться вместе с ним?

Если убежит, ему, может быть, придется много потрудиться, чтобы найти ее. Она может исчезнуть так, что придется искать ее несколько дней или да же дольше. А когда он ее разыщет, может оказаться, что шантажист уже нашел ее. И один Бог знает, что может случиться, если этот сукин сын доберется до нее первым.

Но как можно удержать женщину от побега? В особенности если ее нервы на пределе от неуверенности и страха? Тор понимал, что, если она будет доверять ему полностью или будет уверена, что принадлежит ему, она сможет успокоиться и дать ему возможность заняться выяснением личности шантажиста. Значит, ему придется вести два сражения — за доверие Эбби и погоню за ее мучителем.

Непрочность их положения отравила им всю вторую половину дня. Тор предусмотрительно убрал фотографии и вырезки с глаз долой, но они прочно вошли в сознание Эбби. Она сделала вид, что читает журналы, которые купила в поселковом магазине, потом молча пыталась решать кроссворд и не просила при этом помощи у Тора. Он видел, как она выпила пять или шесть чашек кофе, и спросил себя, смогут ли витамины, которые она пила каждые полчаса, справиться с действием кофеина.

«Сколько времени она еще выдержит, прежде чем попробует убежать? — мрачно думал он. — Объявит ли она просто, что желает, чтобы ее отвезли домой, в Портленд? Или сегодня вечером схватит ключи и ускользнет одна? Интересно, когда другие люди говорят, что у них нервы на пределе, представляют ли они, каково это?» Его нервы быстро приближались к состоянию оголенного искрящегося провода. Он не мог придумать ни одного подходящего слова — ни успокаивающего, ни шутливого, ни озадачивающего. Молчание, нависшее над ним и Эбби, с каждым часом тяжелело и становилось не пробиваемым.

Может быть, рассказать ей больше об его изначально обреченной на неудачу семейной жизни? Нет, этой темы лучше вообще не касаться. Да и что он может рассказать? Этот брак был катастрофой от начала до конца. Начнет описывать его мрачные подробности, Эбби может подумать, что он не договаривает все до конца.

Если расскажет ей про свои обманутые надежды, про гнев и замешательство, которые он чувствовал во время своего короткого брака, она решит, что он ищет себе оправдание, в котором вовсе не нуждался, поскольку действительно невиновен в смерти жены.

Нет, эту тему надо вычеркнуть Может быть, снова попытаться вовлечь ее в расследование шантажа? В конце концов, сейчас они должны были бы изучать список ее знакомых с учетом новой информации. Однако не похоже, что Эбби интересно заново просматривать этот список.

И все же они что-то упустили. Тор был уверен в этом. Шантаж — преступление близкого человека, преступник должен располагать не только конфиденциальной информацией о жертве, но и знать, насколько сильно эта информация может повредить. Значит, он достаточно близок к жертве, и этого нельзя упускать из виду. Кто бы ни угрожал Эбби, это не посторонний подонок, которому случайно попали в руки несколько фотографий.

В течение всего прошедшего в молчании обеда, который Тор приготовил сам, его мысли разлетались рикошетом между возможными кандидатами на роль шантажиста и неотложной необходимостью справиться с отчуждением Эбби, которая все больше отдалялась от него.

Лишь когда они уже сидели у огня и мелкими глотками потягивали коньяк. Тор решил, что задачи надо расположить по порядку. Он сойдет с ума, если не соединит себя и Эбби неразрывной связью раз и навсегда.

Он взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц. Эбби будто находилась за миллион миль от него, не отрываясь, смотрела на потрескивавший огонь, и Тор заметил яркий румянец на ее щеке. Может быть, планировала свой побег. Утром он проснется и обнаружит, что ее нет.

Тор почувствовал спазм в животе и понял, что не может допустить, чтобы это случилось. Теперь она принадлежит ему — все равно, знает она это или нет. В этот момент ему пришел на ум только один способ заставить ее узнать — самый древний. Чтобы Эбби наверняка была с ним утром, уложить ее вечером в свою постель и продержать в ней всю ночь. То, что он не смог придумать ничего лучшего этой чрезвычайной меры, свидетельствовало не в пользу его ума. Но он действовал наверняка и был уверен, что это правильно.

Широко расставив ноги, он наклонился вперед, аккуратно поставил рюмку с коньяком перед собой на кофейный столик и заговорил, сосредоточенно глядя на янтарную жидкость в ней:

— Как ты собираешь сделать это, Эбби? Попытаешься украсть ключи среди ночи или поднимешься наверх, соберешь вещи и потом потребуешь, что бы я тебя отвез обратно в Портленд?

Эбби повернула голову. Тор прочел в ее глазах изумление и чувство вины и весь напрягся: он понял, что почти угадал ее мысли. Неужели она не поняла, что он не может дать ей уйти? Не может отпустить ее сейчас, после всего, что они пережили вместе.

— Я мог бы сказать, что не повезу тебя в Портленд. Поэтому, думаю, остается только одна возможность — украсть ключи, — протянул он, не сводя глаз с огня. Тор чувствовал, как нервничает Эбби. Она сидела на дальнем конце софы и вглядывалась в его лицо, которое видела в профиль. Должно быть. Тор испугал ее, но это неизбежно, он и сам был очень испуган.

— О чем ты говоришь? — жестко спросила Эбби. — Я не намерена красть ключи от машины.

— Нет? А как же тогда ты собираешься убежать этой ночью?

— Кто здесь говорил про побег?

— Эта мысль написана у тебя на лице с тех пор, как принесли этот конверт. Ты думаешь, я не могу читать по глазам? Думаешь, я не вижу в них страха?

— По-моему, повод испугаться есть, — возразила она.

— Может быть, и есть, но не меня.

Она вскочила с софы:

— Тебе не приходит в голову, что я могу бояться не тебя, а за тебя?

Но, говоря это, она не смотрела на Тора, и он догадался, она не хочет, чтобы он видел выражение ее лица.

— Тебе незачем бояться за меня. Быть с тобой в этом деле — мой выбор. Не оправдывай себя этим, Эбби.

— Я не ищу себе оправдание! — Эбби повернулась к нему лицом, высоко подняв голову. Ее тело напряглось от волнения. — Это моя проблема. Тор. Я не имела права втягивать тебя в мои дела. С твоей стороны очень любезно, что ты мне помогаешь, но я...

— «Очень любезно»! — сдержанно возмутился Тор и плавным, упругим движением спрыгнул с софы.— Эбби, к тому, что я чувствую к тебе, меньше всего подходит слово «любезно». Я никогда не имел ни малейшего желания быть с тобой любезным. Я хочу положить тебя в свою постель. Я хочу защищать тебя. Я хочу, чтобы ты в глубине своей души знала, что принадлежишь мне. Но все это не имеет ничего общего с понятием «любезно».

Когда он бросил Эбби этот вызов, она вздрогнула и инстинктивно сделала шаг назад. Тор видел, что дальше ей отступать некуда, у нее за спиной трещат огонь. Вдруг он понял, что страхом гонит из ее души дневной свет. Дымчато-голубые глаза, глядевшие на него, сверкали, в них была отчаянная решимость. Мягкое тело неестественно застыло на месте, одинаково готовое к бегству и к борьбе. Он сделал все не так. Он не должен был доводить ее до такого состояния. Но что еще он мог сделать? Его собственная неуверенность бушевала в нем, грызла его душу и заставляла предпринимать что-то определенное.

— Не угрожай мне, Тор!

— Я этого не делаю. — Но он угрожал, и они оба знали это.

— Мне не нужно, чтобы кто-то помыкал мной и запугивал в такое время. Я думала, что ты добрый и... заботливый. Ты был готов ждать, чтобы наши отношения развивались естественно. А оказалось, что ты всю неделю водил меня за нос, притворялся, чтобы я думала, будто ты понимаешь мои чувства. Но может быть, ты был другим, потому что считал другой меня? Вел себя любезно, полагая, что я — хорошая женщина. А теперь ты увидел все эти фотографии, да? Теперь ты знаешь, что мои единственные выходные на побережье с Вардом были не просто случайностью или стечением обстоятельств, которые кто-то представил в ложном виде ради своей выгоды. Теперь ты увидел доказательство того, что я часто делаю такое. Как это в записке? Я готова переспать с любым, у кого достаточно денег. Я шлюха! Как это должно было подействовать на твои нервы. Тор! Какое невезение — ты снова связался с такой же самкой, как твоя первая жена!

— Эбби, замолчи! Ты не знаешь, что говоришь!

— Нет, знаю, и хорошо знаю. Ты думаешь, я не видела, как твои пальцы вцепились в ту фотографию, на которой я с другим мужчиной? Ты говорил всякие успокоительные слова, но думал совсем другое. Ты сомневался во мне, верно. Тор? Думал о том, не окажусь ли я такой, как твоя жена. Так вот, тебе не надо волноваться на этот счет. Я больше не хочу быть с тобой. Ради нас обоих мне лучше всего уехать отсюда. И сейчас же. Сегодня вечером.

— Ты никуда не уедешь, — произнес Тор и услышал в своих словах непоколебимую уверенность. Они мгновенно подействовали на Эбби: она повернулась вправо, поскольку больше отступать было некуда. Стала отодвигаться от него, не делая резких движений, словно Тор — волк, от которого надо отойти подальше, не будя в нем инстинкт нападения.

— Я должна уехать. Тор. Я говорила об этом весь день.

— Думаешь, я не понимаю этого? Я наблюдал за тобой и видел, как ты уходишь все дальше от меня с той минуты, как появился этот чертов конверт. Но я не позволю тебе уехать, Эбби. Дойти до Портленда пешком ты не сможешь, а чтобы взять ключи, ты должна пройти мимо меня.

— Почему, Top? — с трудом сумела произнести Эбби. — Почему ты делаешь это? Потому что не можешь вынести мысль о том, что опять связался с ненадежной женщиной, которой нельзя доверять? Ты должен что-то доказать себе самому?

— Может быть. Но прежде всего я должен доказать кое-что тебе.

— Не угрожай мне. Тор!

— Перестань бороться со мной! — ответил он и медленно повернулся, повторяя ее осторожный поворот. — Эбби, будь благоразумной. Тебе некуда бежать этой ночью. Останься со мной, здесь ты в безопасности. Доверься мне, милая.

— А ты доверяешь мне? — еле слышно прошептала она.

— Да.

— Я не верю твоим словам! Я видела, как ты смотрел на ту фотографию! — взвыла она. — Смотрел так, словно хотел кого-то убить!

— Не тебя! — отрезал он. — Эбби, милая, не тебя. Ты, конечно, это понимаешь?

— Понимаю ли я?

Тор пытался овладеть собой и не дать воли своим бушевавшим инстинктам. Это было почти невозможно. Она сейчас убежит. Он был прав. Стоит только посмотреть на нее: вот она пытается повернуть к двери, чтобы выбежать в ночь — на волю. Чего она надеется этим добиться?

— Эбби, паника ничего не решит.

— Я ухожу. Тор.

— Нет.

— Ты меня не остановишь.

Он улыбнулся. Улыбка получилась кривая, но почти ласковая.

— Не остановлю?

Этого намека на угрозу хватило, чтобы Эбби окончательно потеряла контроль над собой. Тор знал, что так будет. Не было смысла откладывать неизбежное. Она может попробовать прорваться — итог будет тот же самый.

— Будь ты проклят, Тор!

Она развернулась на месте и рванула вперед — мимо него. Тор легко поймал ее. Его широкие ладони сомкнулись на ее талии так, что вырваться было невозможно, притянули ее обратно и прижали к его телу. Эбби стала бороться. Тор не ожидал, что она сильна той женской силой, источники которой — гибкость и выносливость. Она крутилась и извивалась в его руках. Ее молчание было явным признаком отчаяния — она не кричала на Тора, потому что берегла силы. Вся ее энергия до последней капли уходила на борьбу.

Но, разумеется, она не могла победить. Она была слишком маленькой и мягкой, чтобы справиться с Тором. Он просто держал ее, прижимая всю к своему телу, и уклонялся от ударов ее ступней. Руками Эбби пошевельнуть не могла, Тор крепко прижимал их к ее бокам.

— Эбби, милая, прекрати. Тебе незачем...

Она рванула вправо с такой яростью, что Тор не смог договорить. Он позволил силе рывка свалить их обоих с ног, но в падении повернулся так, что их сплетенные в клубок тела приземлились на софу. В последний момент он немного повернулся так, чтобы оказаться на ней, и после этого у Эбби не осталось никакой возможности отбиваться, она неподвижно лежала на животе, придавленная его тяжелым телом.

— Эбби, Эбби, моя дорогая, не плачь, — забеспокоился Тор, когда услышал, как она всхлипывает под ним, и немного приподнялся, чтобы не давить ее.

— Я не плачу. Я пытаюсь дышать. Ты весишь целую тонну.

— Извини, милая. — Он по-прежнему лежал поверх Эбби, чуть-чуть приподнявшись над ее телом. Его ладонь инстинктивно заскользила по ее спине к полному округлому бедру. — Прими это легко. Я не сделаю тебе больно. Клянусь, больно не будет.

Эбби, которая по-прежнему была в ловушке — ее прижимала к софе вытянутая нога Тора и крепко держала его ладонь, — была готова заплакать от разочарования и гнева, но подавила эти всхлипы. Она не позволит себе разреветься!

— Тор, ты не имеешь права так со мной обращаться. Ты не можешь держать меня здесь против моей воли.

— Я не могу дать тебе уйти, — просто ответил он.

Его ладонь продолжала скользить по спине Эбби, лаская ее. Эбби захотела снова запротестовать, крикнуть Тору, что он не имеет права так действовать на нее. Ей нужно бежать,

спасать свою жизнь. Что она на самом деле знает об этом мужчине? Он может оказаться гораздо опаснее, чем был Флин Рендольф. В конце концов, в газетах было написано, что люди считали его способным убить свою жену в порыве бешеной ревности.

Подушка, в которую она зарылась лицом, приглушала ее жадные вдохи. Большая ладонь околдовывала своими тяжелыми чарами ее тело. Оба — пленница и тот, кто держал ее в плену, — молчали, думая о том, какие у них есть возможности.

С точки зрения Эбби, очень ограниченные.

Она чувствовала, что ее всю окутывают тепло и тяжесть его тела. Хотя теперь Тор немного отодвинулся от нее, она не могла пошевелиться. Его бедро лежало поперек ее икр. Одну руку он просунул под ее грудь и этой рукой плотно прижимал ее всю к своему мускулистому телу. Он давал ей чувствовать свою силу ровно столько, чтобы она знала, что полностью побеждена. Ей бы надо было сходить с ума от страха!

— Тор?

— А-а? — Он продолжал ласкать ее. Теперь ладонь скользила вдоль ее плотно обтянутого джин сами бедра.

— Ты... хочешь взять меня силой?

На долю секунды наступила тишина. Потом он ответил:

— А разве это необходимо?

Теперь настала ее очередь молчать. В ней вдруг вспыхнул непонятно как возникший протест против настойчивого мужского требования, которое она уловила по тону его слов.

— Ты думаешь, я буду покорно лежать и позволю тебе управлять мной через секс? Тогда ты не в своем уме!

Ласкающая ладонь замерла на крутой и крепкой округлости одной из ягодиц. Эбби почувствовала, что пальцы этой ладони крепко сжались, это была судорога возбуждения. Ее тело охватил поток воспоминаний о недавней ночи любви с Тором. Ум затопили мысли о том, как твердо Тор был намерен заботиться о ее безопасности. Она поняла: что бы ни случилось дальше. Тор Летимер заполнил собой все ее существо.

А он тем временем медленно перевернул ее на спину. В янтарных глазах отражались вспышки огня, горевшего в камине.

— Никто не может управлять тобой через секс, Эбби, — мягко сказал Тор. — Но я думаю, что, возможно — только возможно, — мужчина мог бы управлять тобой через любовь.

Когда его губы опустились на ее губы, Эбби ощутила, что все ее чувства обострились. Это напряжение становилось все сильнее и вместе с прикосновениями Тора делали ее беспомощной.

«О господи! Он знает, что я влюбилась в него!» — потрясенно подумала она.

Глава 8

Вместе с любовью пришло доверие. А может быть, наоборот, вместе с доверием — любовь. Каким-то дальним уголком своего сознания Эбби пыталась решить, какое из этих чувств возникло раньше. Хотя, возможно, они появились одновременно, как две неделимые половины одной цепи, которая приковала ее к Тору Летимеру,

Но в этот момент она была не в состоянии мыслить логически, губы Тора с сокрушительной силой обрушились на ее губы, и у нее осталась единственная возможность — ответить. Как всегда, когда Тор держал ее в объятиях, Эбби хотела только одного: полностью покориться теплому пьянящему слиянию их тел. Она ощутила его ладони на своем теле, поняла, что он расстегивает на ней одежду, и ее решимость убежать исчезла.

Тор, который в это время твердой рукой расстегивал пуговицы ее темной клетчатой рубашки, почувствовал эту захватывающую готовность сдаться. Ее мягкое тело словно текло под его ладонями и просачивалось между пальцами. Звало к себе, бросало вызов и очаровывало. «Я был прав!» — решил он, ликуя. Прав, что поторопил события сегодня. Прав, что сжал ее в объятиях и показал ей, что никто не избежит огня любовных чар, которые соединяли их.

— Зря я дал тебе столько времени на прошлой неделе, — пробормотал он, раздвигая полы ее рубашки и просовывая под них руку, чтобы нащупать груди. — Я должен был просто укладывать тебя в постель снова и снова, пока ты не поняла бы, как нужна мне. Эбби, я пытался научить тебя доверять мне. Пытался поступать по-твоему и все-таки защищать тебя. Но сегодня ты собиралась убежать, а я не мог допустить этого.

— Я думала... — Слова Эбби прервал тихий гортанный вскрик — знак ее растущей любовной жажды. — Я думала, так будет лучше. Пожалуйста, поверь мне, Тор. Я ни за что не хотела позволить тебе ввязаться в это.

Он недовольно заворчал, наклонился вперед и своим языком загнал эти слова обратно ей в pот.

Разве он не говорил ей много раз, что у нее нет выбора, если речь заходит о его участии в ее делах. Тор исследовал языком темную область позади ее губ с жадностью голодного человека и желанием закрыть ей рот, чтобы она не протестовала. Вкус ее рта разжигал его аппетит и вызывал неутолимое желание попробовать другие восхитительные и нежные части ее тела.

Он почувствовал, как набух, словно почка на дереве весной, ее сосок под его ладонью и как в тумане расслышал свой ответный хриплый стон. Она оживала под его ласками так, как не было ни с какой другой женщиной. Или это он оживал под ее ласками? С Эбби Тор узнавал всю меру своей мужской силы. Это узнавание было первобытным, а в некоторых отношениях почти дикарским. Тор мысленно признал, что Эбби, может быть, права, подозревая в нем собственника. Как он мог объяснить, пока не встретился с ней, то, что сам не вполне осознал — какой он? Только теперь он узнал, что никогда не сможет отпустить ее от себя.

Теплый свет огня, горевшего в камине, золотил кожу Эбби. Тор спустил с ее плеч рубашку, полностью оголив груди.

— Эбби, милая, ты такая мягкая, такая изумительно мягкая! Как ты могла думать, что я позволю тебе уйти? Мне нужна твоя мягкость, дорогая. Ни что за всю мою жизни не было мне так нужно, как она.

Эбби обвила руками его шею, подставляя горло, и уронила голову ему на плечо. Тор нашел ямку, в которой клокотал ее пульс, и поцеловал. Она застонала, приподнялась и прижалась к нему. Он подумал, что сейчас сойдет с ума.

— Тор, дорогой, ты делаешь меня просто сумасшедшей, — шепнула Эбби, уткнувшись лицом в его шею.

Он поймал ее руку и прижал пальцы к первой пуговице своей рубашки. Этой подсказки ей было достаточно. Пока она возилась, расстегивая его одежду, Тор нащупал пряжку ее джинсов. Когда расстегнул на них молнию, то не смог утерпеть и захотел погрузить свою ладонь во влажные теплые глубины ее тела, поняв, что не сможет быть терпеливым благородным любовником, как в прошлый раз.

— Эбби, милая, сегодня ночью я возьму тебя. Сделаю моей. Ты поняла? После этого ты уже не будешь сомневаться. Ты не сможешь убежать, я прикую тебя к моему сердцу на очень короткую цепь.

Когда он стягивал джинсы с ее ног, Эбби шевелилась, скользила телом по его телу. Джинсы упали на пол, и перед Тором открылась полная страсти ловушка из золотистой кожи и теплых тенистых углублений. Тору не терпелось прыгнуть в эту ловушку.

Он наклонился над Эбби, давя своей грудной клеткой ее груди, и сбросил с себя брюки. Соски были такими твердыми, что у него перехватило дыхание. И вот он лежит обнаженный рядом с ней и дает почувствовать готовность своей мужской силы к действию.

— Овладевая тобой, я словно ныряю в самые мягкие лепестки, в самую глубину цветка, — шепнул он. — Не знаю, как я мог ждать так долго. Но знаю, что больше ждать не могу.

— Я тоже не могу ждать, — ответила она гортанным шепотом. Она не могла ни в чем ему отказать.

Он просунул ладонь между ее бедрами, наслаждаясь шелковой нежностью кожи. Потом рывком раздвинул ее ноги и подтянулся вверх, чтобы Эбби оказалась под ним и их тела образовали угол. Она послушно двигалась так, как указывали его прикосновения, и прижала его к себе, когда он опустился на нее.

Он почувствовал жаркую влагу ее тела, которое было готово принять его в себя, и с хриплым стоном вошел в это тело. Он должен был до краев наполнить собой эту женщину, или он лишится рассудка. Она вцепилась в него. Ее ноги сплелись с его ногами, ногти оставили на его спине маленькие следы свирепого желания.

«Она хочет меня, я ей нужен!» — ликуя, подумал Тор. Ни одна женщина не может подделать это, не может так мягко и цепко обвиться вокруг мужчины, если он ей не нужен. А если бы подделка и была возможна, Эбби не стала бы притворяться, потому что презирает такие уловки. Для нее все должно быть подлинным. Она так полна трепещущей, волнующей жизнью, что не будет играть в сложные современные постельные игры. Это давало Тору надежду и рождало яростную и твердую решимость. Он даст ей такую любовь, что под конец она сможет сделать только одно: закричать, как он нужен ей. А после этого он никогда не позволит ей забыть.

— Скажи мне, что ты хочешь меня. Скажи, как ты это чувствуешь, — произнес он. Получилось похожее на ворчание, потому что он лежал лицом на ее груди. С грубой, но управляемой страстной силой он ощупывал ее тело, открывая замки, которыми было заперто ожидавшее его драгоценное сокровище — раздавленные лепестки. И погружался в эти лепестки снова и снова. Его непредсказуемые прикосновения рождали тихие вскрики в глубине ее горла. Ему нравилось глотать эти крики.

— Тор, Тор, я хочу тебя! Я никогда так не хотела ни одного мужчину! Ох, Тор!

Он почувствовал, как по ее телу стали пробегать судороги страсти. Оно напрягалось и вздрагивало снова и снова, пока не случилась кульминация — такая же мощная для нее, как и для него. Эта сила несла его как поток и старалась намочить его своей влагой. Тор так же не мог сопротивляться этой вол не первобытного влечения, как не смог бы устоять под напором океанских волн. С приглушенным криком удовлетворения он бросился в безграничное море из бархатных лепестков, зная, что Эбби уже блаженствует, плывя по этому морю в его объятиях.

Тор не хотел, чтобы она уплыла от него в сон. Эбби смутно поняла это, когда кончик его языка стал быстро скользить по ее грудям, стирая с них тонкий слой пота. Она медленно вынырнула из дремоты, открыла глаза и увидела его пристальный взгляд. В его янтарных глазах было удовлетворение и вопрос. Вопрос, брошенный как вызов. Когда она подняла на него взгляд. Тор прижал к ее немного натертым его ртом губам кончик одного из своих крепких пальцев.

— Ты хочешь меня, Эбби?

— Да. — Кажется, ей нет смысла отрицать это теперь.

— Я нужен тебе?

— Да.

— Я чувствую это, когда ты здесь, в моих объятиях. Ты не можешь солгать телом. Для тебя это невозможно.

— Ты говоришь так, словно абсолютно уверен в этом.

Он тяжеловесно пожал своими мощными плечами. Невозможно было нагляднее выразить согласие. Эбби разрывалась между двумя желаниями — дать ему пошечину за мужское высокомерие и покориться этому высокомерию. Тор, должно быть, угадал эту борьбу чувств в ее глазах, потому что его взгляд внезапно смягчился. Он опустил голову и нежно, легким касанием губ поцеловал кончик ее носа.

— Не сердись, и не мог не сказать правду. Мы оба чувствуем ее. Но мне было нужно, чтобы ты признала ее вслух, потому что, я думаю, только после этого примешь ее. А когда примешь ее, то сможешь доверять мне по-настоящему.

— Это для тебя так важно?

— Жизненно важно, милая. Я чуть не сошел с ума, когда сегодня днем наблюдал за тобой и ждал, когда ты наберешься смелости убежать.

— Я не собиралась бежать, — тут же запротестовала она.

— Нет, собиралась.

— Я только думала, что мне лучше будет уехать. Я не хотела, чтобы тебе было больно из-за этого, Тор.

— Ты можешь сделать больно только в одном случае — если не поверишь мне настолько, чтобы принять мою помощь.

Она глубоко вздохнула, чувствуя мускусный запах его влажного тела и аромат дров, горящих в камине. Она по-прежнему лежала под Тором, как в ловушке, ее и его руки и ноги переплелись. Тяжесть его тела вдавливала ее в софу, и Тор не делал ни малейшего движения, чтобы ее освободить.

— Я не хочу делать тебе больно, Тор.

—Тогда тебе придется доверять мне.

Эбби с тревогой вглядывалась в его лицо.

— А ты? Ты мне доверяешь? Я видела, как ты смотрел на ту фотографию. Воображаю, что ты дол жен был подумать...

— Я думал, что был бы рад держать в своих руках того, кто шантажирует тебя. И я признаю, что мои мысли были немного жестокими, но эта жестокость была обращена не против тебя, милая. Именно в это ты должна заставить себя поверить. Верь мне, Эбби. Пожалуйста, доверься мне.

— Я верю, — хрипло шепнула она.

Он вздохнул и опустил голову на грудь.

— Я не убивал ее, Эбби.

— Я это знаю.

— И я никогда не сделал бы тебе больно.

— Я и это знаю, Думаю, всегда это знала.

— Я так боялся в тот день, когда ты узнала о моем прошлом, — признался он. — Боялся, ты будешь сравнивать меня с тем мужчиной, который напугал тебя.

Эбби покачала головой:

— Ты совершенно не похож на Флина Рендольфа.

— Чем же я от нею отличаюсь? — спросил он, а его пальцы, искушая ее, скользили по ее талии вниз, к бедру и спине.

— Отличий целый миллион, — ответили она, и улыбнулась поверх его головы.

«Ох уж эти мужчины! Они задают гораздо больше личных вопросов, чем женщины». Свет от огня в камине блеснул на черных волосах Тора, и улыбка Эбби стала шире.

— Во-первых, у вас волосы разного цвета. У него они каштановые.

— Да, действительно, огромная разница, — шутливо пожаловался он. — Ты не можешь придумать ничего лучше?

— Посмотрим. Ты сложен совсем по-иному, чем он. Ты — как скала. А он был стройный, как теннисист.

— Эбби, предупреждаю тебя, что...

— Я пытаюсь успокоить тебя, — возразила она. — Посмотрим, что еще у вас разное. Его я точно не могла бы встретить на занятиях по аранжировке цветов. У него были другие увлечения.

— Что-нибудь красивое и мужественное; вроде езды на спортивном автомобиле? — спросил Тор так, словно его беспокойство возрастало. Их маленькая игра пошла не по тому пути, на который он хотел ее направить.

— Нет. Он увлекался... — И тут Эбби мгновенно закрыла рот, в ее уме сверкнуло воспоминание. Флин с фотоаппаратом в руках сердится на то, что она не хочет позировать ему обнаженная. И еще одна картина — он в своей хорошо оборудованной темной фотолаборатории. — Фотографией, — закончила она бесстрастным голосом. — Флии увлекался фотофафией.

Тop вдруг замер неподвижно и очень напрягся. Наступила опасная тишина, оба осознавали смысл того, что сказала Эбби, Потом Тор медленно приподнялся и сел на кровати.

— Ты говоришь, каштановые волосы?

— Да. — Эбби провела языком по пересохшим губам.

— Худощавый?

— Да, Тор, это точно.

— И увлекается фотографией?

— Увлекался, когда я была знакома с ним, но это было два года назад. Зачем ему... В этом нет никакого смысла, Тор. Зачем ему делать что-то подобное? Через два года?

— Он знает, что ты чувствуешь к Синтии? — продолжал спрашивать Тор, отодвигаясь от нее.

Он встал, начал ходить по комнате крупными медленными шагами, почти торжественной походкой. Но шагал без остановки, и это выдавало его тревогу. Наконец остановился перед камином и стал пристально глядеть на огонь.

Эбби смотрела, как он стоял там, освещенный огнем, и остро чувствовала, сколько мужской силы и красоты в его жестком мускулистом теле. Какой он сильный, какой мужественный! Она еще чувствовала на себе отпечаток его тяжелого тела.

— Знал, — медленно призналась она и нахмурилась, сдвинув брови. — Но, Тор, это нелепо. Между мной и Фликом ничего нет уже два гола. Он был рад увидеться со мной в последний ра». Объявил, что больше никогда не захочет видеть меня. И назвал меня... — Ее голос замер, она вспомнила надпись на обороте той жуткой фотографии, которую они получили утром. — Назвал меня шлюхой.

— О, черт! — Тор провел пальцами по своим черным с серебром волосам. — Эбби, его нет в нашем списке! — Повернулся к ней лицом, янтарные глаза оказались в тени и стали похожи на глаза сокола. — Почему его не было в списке?

Этот вопрос был задан с такой яростью, что Эбби вздрогнула от страха, поджала под себя ноги и инстинктивно потянулась за своей рубашкой.

— Выслушай меня, Тор. Флин никак не может быть шантажистом. Я не видела его целых два года. Ради чего ему появляться сейчас и создавать нам неприятности?

— Я желаю знать, почему он не указан в том списке, который я велел тебе составить. У него каштановые полосы, он увлекается фотографией, он знал все твои слабые места. Ты думала, что этот чертов список игрушка? Я хотел список всех, кто соответствует описанию. Всех, а не только твоиx нынешних друзей и знакомых.

Эбби, надев рубашку, туже натянула ее на себя, словно пытаясь защититься. Широко раскрытыми глазами она настороженно смотрела на мужчину, который всего несколько минут назад так страстно занимался с ней любовью. Это было что-то новое, такие она еще ни разу не видела Тора. Вдруг, словно из ниоткуда, в ее уме возникли фразы из газетных вырезок о том, что Тор был сильным, беспощадным и успешным президентов корпорации.

Сейчас Тор стоял обнаженный перед уютным огнем, но ей нетрудно было представить себе его в гладком сером костюме и наделенным властью. Он явно обладал даром вести себя властно, это дано от приролы акулам крупного бизнеса. В любое время, где бы он ни находился и во что бы ни был одет, в Торе Летимере чувствовалась могучая, но управляемая сила.

Она без труда представила и себя в роли подчиненной, которая плохо выполнила важное поручение. Эбби возмущенно заворочалась на софе, бросив при этом взгляд на свои джинсы, чтобы понять, сможет ли она надеть их, не сдвигаясь с места, где сидела.

— Незачем кричать на меня. Тор!

— Я не кричу на тебя! — огрызнулся он. — Но если хочешь знать, я всерьез думаю о том, чтобы пойти гораздо дальше крика. Я бы с огромной радостью прямо сейчас отхлестал своим ремнем твою милую задницу. Из-за твоего идиотского нежелания точно выполнять приказы мы упустили из виду одного из главных подозреваемых. Судя по твоему описанию, этот человек может быть не совсем в своем уме. И он подходит под описание. Сколько еще кандидатов ты не включила в список?

— Ни одного! Ни одного, кроме… кроме… — ее голос понизился почти неслышного шепота, — может быть, одного или двух человек, которые никак не могут….

— Кого именно? — спросил Тор.

Эбби гневно смотрела на него, сжав от возмущения губы. Тор стоял перед ней, слегка расставив ноги и упершись ладонями в бедра. Его агрессивность была управляемой, но такой сильной. Эбби почти ждала, что эта сила в чем-то проявится открыто.

— Тор, если ты начнешь записывать каждого возможного кандидата, этому не будет конца. Ну и дела! Сколько, по-твоему, людей с каштановыми волосами я встретила за свою жизнь?

— Не представляю даже приблизительно. Я несколько раз просил тебя сказать мне это.

— Но послушай, если я начну это делать, мне придется включить в список, например, Варда.

— Тайсона? Мужа твоей кузины? У него каштановые волосы?

— Ну да, но...

— Он увлекается фотографией?

— Полагаю, что да — судя по тому, сколько снимков его маленькой дочки я получаю каждые две недели, — язвительно ответила Эбби. — Но все молодые отцы занимаются фотографией.

— Кто еще? — Тор сделал вид, что не слышал ее сердитого ответа.

— Не знаю! Больше никого не могу вспомнить. Тор, ты допрашиваешь меня как следователь,

— Ты права, — пробормотал он и скользящими шагами стал приближаться к ней. Остановился всего в нескольких дюймах oт софы и сердито взглянул на нее с высоты своего роста. — Более того, ты смиришься с этим. Если бы в первый раз ты все сделала правильно, а не в твоем обычном беспорядочном недисциплинированном стиле, нам не пришлось бы терпеть все это сегодня. Я был дураком, что так оберегал тебя. Я должен был бы знать, что, если я не подтолкну, ты всерьез не займешься работой над списком. С самого начала я был слишком осторожным с тобой.

— Я не одна из твоих служащих!

Тор нагнулся и обхватил своими большими ладонями ее предплечье. А потом поднял ее, словно перышко, на несколько дюймов над полом и держал на весу так, чтобы ее и его глаза были на одном уровне.

— Можешь повторить это снова, — начал он свое поучение. — Ты не служащая. Ты моя женщина. Я отвечаю за тебя и потому обязан тебя защищать. И когда дело касается твоей безопасности, ты будешь подчиняться моим ясным и разумным приказам. Это не слишком сложно для тебя? Ты хорошо понимаешь то, что я говорю?

Эбби только моргала в ответ. Она чувствовала себя беспомощной в его железных объятиях и по-глупому язвимой оттого, что была полуголой. А вот Тор почему-то не казался уязвимым без одежды. Мужская властность была для него более чем достаточным нарядом. Эбби проглотила комок в горле и очень тихо произнесла:

— Понимаю.

— Вот и отлично, — мягко ответил он и опустил ее так, что ступни смогли опереться о пол, но по-прежнему стоял, нагнувшись, и грозно нависал над ней. — Посмотри на меня.

Она недоверчиво прикусила губу, но выполнила приказ.

— Мы достаточно долго играли и ожидание. Завтра мы начинаем действовать. Теперь у нас есть достаточно следов, по которым можно идти. Слишком много, чтобы нам стоило

сидеть здесь, как двум глиняным голубям. Утром мы едем в Сиэтл. Я хочу поговорить с Тайсоном.

— С Вардом? Тор, я не хочу вмешивать его в это.

— Он уже замешан в этом. Мне нужно было связаться с ним в самом начале, — недовольно проворчал Тор. — А вместо этого я позволил тебе убедить меня следовать твоему плану.

— Но Вард не может быть шантажистом! Это бессмыслица!

— Я этого и не утверждаю. Но он, так или иначе, участник этой истории, и нам пора сообщить ему об этом.

— Я не хочу решать эту проблему таким путем.

— Сейчас мне не важно, чего ты хочешь. В данный момент важно одно — вытащить тебя из этой сумасшедшей истории. Иди наверх и ложись в постель. Уже поздно, а мы уедем рано утром, как только встанем. Огнем займусь я.

Не дожидаясь ее ответа, Тор отвернулся и начал ворошить медными щипцами вспыхивавшие остатки поленьев в камине. Он слышал, как Эбби за его спиной молча собрала свою одежду и зашагала к лестнице. Его рука крепко сжимала каминные щипцы, пока он ждал, когда она дойдет до верха лестницы, — ему надо было отследить, о какую комнату наверху она пойдет.

Он мрачно признался себе, что сегодня поступил с ней грубовато. Но у него не было выбора. Что, по ее мнению, он должен был сделать, поняв, как сильно она замедлила расследование тем, что привыкла все делать по-своему — без порядка и дисциплины.

А он делает любое дело гораздо аккуратнее и ничего не упускает.

Она уже была наверху. Шаги ее ног по полу из твердого дерева были почти не слышны. Она не сказала ни слова, когда он приказал ей идти в постель, — просто повернулась и стала подниматься по лестнице.

«Я не должен был устраивать ей такой разнос», — сказал он себе. Теперь она, должно быть, в ярости. Но с гневом Эбби он мог справиться. Его беспокоил страх Эбби перед ним. Не испугал ли он ее своей обличительной речью? Не разрушил ли все, чего добился за последнюю неделю?

Эти вопросы не давали покоя, когда он вешал на место щипцы и закрывал экран перед горячими углями. Она заслужила эту словесную порку. И вообще, ей повезло, что она не наказана строже. Если она собиралась убежать по лестнице и спрятаться в своей комнате, ему придется просто зайти туда и вытащить ее обратно. С сегодняшнего дня ей положено спать в его постели, и ей пора это узнать. Ситуация приняла слишком серьезный оборот, и он не мог позволить Эбби ждать.

Скрип экрана перед камином заглушил звук последних шагов Эбби. Когда Тор разогнул спину и направился к лестнице, на верхнем этаже царила полная тишина. «В какую спальню она ушла?» — подумал он.

Поднялся по лестнице, перешагивая через две ступени, чувствуя, как тяжело бьется в венах его кровь — в равной степени от желания, раздражения и страха, что все его достижения прошлой недели рассыпались прахом из-за газетных вырезок и из-за того, что он вышел из терпения.

В какой она спальне?

Он прошел мимо своей комнаты, где было темно, как раньше, подошел к комнате, где обитала Эбби до сих пор, и остановился перед ее дверью. Он будет добрым, но не пойдет на уступки. Нет! Он будет как можно более вежливым и галантным. Он попытается исправить часть того, что только что разрушил. Попытается заговорить с ней, извинится, но объяснит, что у него, по сути дела, не было выбора. То, что он сделал, должно было быть сделано.

Черт возьми! Ему надо просто войти туда, вытащить ее из кровати, перекинуть через плечо и отнести обратно в свою комнату. Так или иначе, сегодня она выучит важный урок.

Наполовину уверенный, что дверь будет заперта. Тор повернул ручку. Дверь открылась легко, и он увидел в полумраке не разобранную постель.

В нем поднялась бурлящая волна чувств — предвкушение счастья и невероятное облегчение. Она не прокралась назад, в свою безопасную комнату! Он развернулся и большими шагами поспешил через холл обратно к своей спальне, открыл дверь, вошел внутрь и остановился, давая глазам привыкнуть к темноте.

Было совсем не трудно разглядеть под стеганым одеялом нежные округлости тела Эбби.

— Ты солгал мне, — пробормотала она.

— Нет, — запротестовал он мягко, почти с болью голосе. Он не мог пошевельнуться.

— Да, солгал. — Она откинула угол одеяла, без слов приглашая Тора в постель. — Ты говорил, что никогда не торопишь женщину.

Тор на секунду закрыл глаза от печали и облегчения, потом открыл их и стал смотреть вперед.

— Ты чувствуешь, что тебя торопят?

— Да, и сильно. Действиями и словами, — ответила она. Но ее глаза при этом сияли, и Тор тяжело застонал, ложась рилом с ней.

— Откуда я мог знать, что ты разбудишь во мне зверя?

— Я думаю, это получилось естественно.

Больше Эбби ничего не смогла сказать: Тор накрыл ее губы своими. «На этот раз, — пообещал он себе, — я возьму ее медленно, буду согревать ее осторожно и со вниманием к подробностям, пока она не попросит еще». Он хотел снова и снова слышать свое имя на ее губах. Ему никогда не надоест слушать эту тихую просьбу.

На следующее утро Эбби не без протеста согласилась с решением Тора встретиться с Вардом Тайсоном. Тор стоически выслушивал ее жалобы, доводы, логические рассуждения и яростные просьбы все время, пока они завтракали, погружали вещи в автомобиль и ехали от дома в сторону Портленда, а потом на север — к Сиэтлу. Поездка была долгой, примерно несколько часов, и Эбби постиралась не потерять ни минуты этого времени.

— Я не вижу причины подключать Варда к нашему делу на этом этапе. Он ничего не сможет сделать, но может почувствовать, что должен сказать Синтии правду про те выходные, чтобы сиять меня с крючка, — заговорила она.

— Может почувствовать, — согласился Тор.

— А я не хочу, чтобы он рассказал об этом Синтии. Не допустить этого — наша главная задача.

— Нет сомнения, что шантажист рассуждает так же.

— Тор, я говорю о дружбе, которая продолжается всю жизнь! Все это может разрушить мою дружбу с сестрой!

— Ты просто помни, что дружбу разрушила не ты, а Тайсон.

— Если будет разрушена их семейная жизнь, будет еще больше вреда, — возразила она. — Я не понимаю, почему мы должны вообще что-то делать на этой стадии. Подождем еще немного.

— Время работает на шантажиста. Оно даст ему возможность действовать тебе на нервы, изматывать и, в конце концов, лишить тебя сил. Мы встретимся не только с Тайсоном. Как только шантажист попытается вымогать у тебя деньги, мы обратимся в полицию. Я бы сделал это сейчас, но пока у нас есть только фотографии и косвенные угрозы.

Эбби изумленно посмотрела на него:

— Когда я впервые встретилась с тобой, ты показался мне таким любезным!

— А какой я теперь?

— Властный, высокомерный и сокрушающий, — заявила она не без злорадного удовольствия. — Ты захватил власть над моей жизнью, и это меня беспокоит, потому что я не знаю ни как остановить тебя, ни как держать под контролем.

— Я обещаю тебе: когда все это кончится, ты снова увидишь, что я вполне управляемый человек. — Это было сказано нежно, но Эбби ни на секунду не поверила в заявление Тора.

— Будешь ты слушать меня, когда я пытаюсь объяснить, почему не хочу встречаться с Варлом сейчас? — пробормотала она, скрестила руки на груди и продолжала сидеть очень прямо на сиденье автомобиля.

— У меня почти нет выбора, разве не так? Мне остается только слушать. Машина маленькая.

— Но ты не собираешься обращать внимание на мои слова, верно?

— Мы будем говорить с Тайсоном, милая, — сказал он твердо, давая понять, что разговор окончен.

Все время, пока они ехали, Эбби очень боялась встречи с Вардом. Через несколько часов после этого, когда Тор, следуя ее указаниям, свернул с межштатовской дороги номер пять и ехал по деловой части Сиэтла, она подумала, что могла бы сделать так, чтобы он искал Варда по всем этим офисным высоткам, как иголку в стоге сена. Но суровость, с которой Тор вел машину, почему-то убедила ее, что это было бы не самое мудрое решение. Эбби со вздохом показала ему путь к подземной парковке того знания, где находился центральный офис компании «Линдон текнолоджиз».

Когда секретарша Варда показывала им дорогу в его офис, Эбби ожидала увидеть на его красивом лице любое чувство — от удивления до потрясения, но никак не могла предвидеть, что он встретит ее отчасти сердито, отчасти с облегчением.

— Куда ты пропала, Эбби? Я почти неделю пытался найти тебя и не мог! — Он рывком поднялся из-за рабочего стола — чиновник до кончиков ногтей, в темном костюме и свежайшей белой рубашке. — Садись. Мне надо поговорить с тобой. Случилось нечто важное. А это кто? — Он вызывающе смерил взглядом мужчину, который стоял молча рядом с Эбби.

— Мужчина, который заявляет, что он один имеет право кричать на Эбби, — ответил Тор с явным холодом в голосе. — Поэтому я был бы очень рад, если бы вы извинились перед ней и в будущем воздерживались от разговора в подобном тоне. Меня зовут Тор Летимер. — Он не протянул руку для пожатия, а с подчеркнутой вежливостью усадил Эбби в одно из кожаных кресел, сам сел в соседнее кресло.

Эбби поморщилась от небрежной агрессивности его слов. В последнее время ей было очень легко представить себе Тора на его прежней должности главы корпорации. Вард внимательно оглядел незнакомого посетителя, и расчетливое уважение в его взгляде лучше любых слов сказало Эбби, на сколько Тор вырос в его глазах. Одна темно-каштановая бровь Варда изогнулась, и он с насмешливой вежливостью наклонил голову:

— Извини, Эбби. Где ты встретила этого рыцаря в сияющих доспехах?

— На уроках аранжировки цветов, — ответила Эбби. — Вард, произошло кое-что серьезное. Тор настаивает, чтобы ты участвовал в этом. Я не хотела ехать к тебе сегодня, но...

— Но и отверг ее возражения, — прервал ее Гор.

— Я это вижу. — Вард сел в свое вращающееся кресло и теперь наблюдал за обоими гостями с противоположной стороны широкого стола. — Значит, похоже, что у всех нас есть новости. Предлагаю вам начать первым.

Эбби нахмурилась. Она достаточно хорошо знала Варда, чтобы угадать неподдельное беспокойство в его карих, орехового оттенка, глазах.

— А твои новости не о Синтии или ребенке? С ними все в порядке?

Вард резко качнул годовой:

— Они чувствуют себя прекрасно. У меня сложности в бизнесе. А твоя проблема в чем?

— Ее проблема тоже, можно сказать, связана с бизнесом. Шантаж. — Тор подождал, пока удар, содержащийся в его словах, достигнет сознания Варда, а затем сказал прямо: — Это касается и вас то же, поэтому мы здесь.

— Шантаж? — Вард, похоже, был изумлен и озадачен. — Это что, шутка?

— К сожалению, нет, — со вздохом ответила Эбби, взглянула на Тора и по его суровому, словно каменному лицу поняла, что он не позволит ей увернуться от разговора на трудную тему. — Помнишь…. помнишь тот вечер на побережье, Вард?

— Ох, только не это... — Вард устало провел двумя пальцами — большим и указательным — по переносице и надолго закрыл глаза. — Что происходит, Эббя?

— Кто-то сделал несколько фотографий. Сфотографировал нас — тебя и меня, когда мы выхолили из номера той гостиницы. — Пытаясь объяснить Варду эту щекотливую ситуацию, Эбби чувствовала, как сама постепенно краснеет.

— Фотографии' — Глаза Варда широко смотрели на Тора, а не на Эбби. — Они могут стать уликами?

— Могут — для Синтии. Мне жаль, что так вышло, Вард. Я не знала, что делать. Тор увидел эти фотографии и понял, что происходит. Он настаивал, что надо встретиться с тобой. Он говорит, что это касается тебя.

— Я же действительно был замешан в этом деле, разве не так? — Вард бросил на нее взгляд и снова сосредоточил все внимание на Торе. — Сколько вы знаете о том случае, Летимер?

— Все.

— Значит, вы выжали из Эбби всю эту скверную историю, а?

— Это было нелегко.

— Я мог бы поспорить, что так и будет. Она независимая женщина, у которой есть свой собственный ум.

— Но у нее есть небольшая склонность к импульсивности, — мягко заметил Тор. — Она хотела бороться со всем этим в одиночку.

— Она бы так и сделала, — проворчал Вард. — Так что случилось? Кто-то угрожает? Требует заплатить?

— Требований нет, по крайней мере, пока. Думаю, скоро появятся, — сказал Тор. По его холодному взгляду невозможно было понять его чувства. — Я знал, что вы не захотите, чтобы Эбби противостояла вымогателю в одиночку.

— Этот человек, кто бы он ни был, угрожал, что расскажет Синтии про наши... э... неприличные выходные. Я прав? — Вард задумчиво посмотрел на Эбби, и она беспокойно повернулась в своем кресле. Ей было неловко, и ее сердце разрывалось от сочувствия Варду.

— Да.

Это интересно, — протянул Вард. — Кто знает тебя так хорошо, чтобы понять, как сильно подействует угроза?

— Это был один из первых вопросов Тора, — проворчала Эбби. Эти двое словно сговорились. У обоих мысли шли в одном направлении и прямо к сути дела.

— Есть какие-нибудь предположения? — спросил Вард, снова повернувшись к Тору.

Тор взглянул на него и ответил:

— Есть несколько возможных вариантов.

— Чудесно, — сухо заметил Вард.

— Настолько чудесно, что я знал: вы захотите узнать об этом, — пробормотал Тор.

— Разумеется, хочу, — ответил Вард. пожимая плечами.

— Вард, — вмешалась в разговор Эбби, — я по-прежнему считаю, что нам надо действовать так, чтобы не узнала Синтия. Тор думает, что мы сможем вырвать шантажисту зубы, если устраним угрозу, но я уверена, что мы трое, если хорошо поработаем головой, справимся с этим. Как только мы узнаем, чего требует вымогатель, яснее поймем, с кем и с чем столкнулись. Синтия не должна даже знать об этом.

— А я думаю, — решительно начал Тор, — что лучше всего будет, если Синтия узнает обо всем. Это единственный способ полностью освободить Эбби.

— Нет! — Эбби резко повернула к Тору голову и вонзила в него гневный взгляд. — Я согласилась поговорить с Вардом, но только с ним. Я не хочу втягивать в эти дела Синтию.

— Эбби, в этой ситуации ты будешь делать то, что я считаю лучшим, — спокойно сказал Тор. В каждом его слове сквозили величайшее спокойствие и полнейшая уверенность. — У меня гораздо больше опыта общения с преступным миром, чем у тебя. Помнишь наш разговор о том, какое мышление у сотрудников корпораций?

— Не принимай за меня это решение. Тор Летимер! — прошипела Эбби.

Вард вмешался в их спор до того, как Тор успел ей ответить.

— На самом деле это решение должен принимать я. И я его уже принял — в тот день, когда вернулся домой мосле этих глупых выходных. Я тогда же рассказал нее Синтии, — холодно сказал он,

Глава 9

Эбби побледнела и застыла на месте, Взгляд ее был прикован к лицу Варда. Через какое-то время она слабым голосом произнесла:

— Что ты сделал?

— Я объяснил ей все, — спокойно и размеренно сказал Вард. — Рассказал о том, каким я был глупым и как попытался сделать тебя соучастницей собственной глупости. Если хочешь знать, я думаю, что она и без того уже все знала.

— Ты шутишь! Но... она же была со мной так же близка, как всегда! Она ни разу даже намеком не обмолвилась, что знает, что ты и я... что мы...

— Мы ничего такого не сделали, верно, Эбби? Это ты должна хорошо помнить. И более того, ты никогда не стала бы моей любовницей. Может быть, я подсознательно знал это с самого начала. В каком-то отношении ты была для меня безопасной женщиной. Я не горжусь тем, что произошло, но для Синтии мир не рухнул из-за этого. Она полностью простила меня.

— Судя по вашим словам, ваша жена — очень великодушная женщина, — заметил Тор.

— Моя жена — потрясающий человек и любит меня, — просто произнес Вард. — Более того, я люблю ее. Всегда любил и буду любить. Тогда я на минуту немного сошел с ума, но это больше никогда не повторится.

Эбби пыталась осознать последствия его заявления. Среди вихря перепутанных между собой мыслей и чувств ясным для нее было только одно — внезапное искреннее желание услышать, чтобы Тор Летимер тик же сказал, что любит ее навсегда.

— Что ж, это немного разгоняет тучи над нашими головами, — вежливо сказал Гор.

— Что вы предлагаете теперь? — Похоже, Вард охотно готов был признать достойного собеседника. Сначала его поведение удивило Эбби, но потом она поняла, что муж кузины кто угодно, только не дурак. Вард узнает равного себе, когда видит его.

— Я думаю, мы просто дождемся, пока поступит требование заплатить, а тогда отнесем его в полицию и сообщим там о наших подозрениях, — коротко ответил Тор.

— Есть еще одна возможность, — протянул Вард.

— Частный сыщик? — спросил Тор и задумчиво.

Эбби почувствовала, что разговор идет без нее. Не желая, чтобы о ней совсем забыли, она спросила:

— Зачем нам частный сыщик?

— Может быть, ему легче удастся узнать, кто стоит за попыткой шантажа, — вежливо объяснил Тор,

— А кого вы подозреваете? — спросил Вард.

— У Тора есть нелепая идея, что за этим может стоять Флин Рендольф. Он соответствует словесному портрету, — сказала Эбби тоном, означавшим, что больше ничего не хочет говорить.

— Какому портрету? — уточнил Вард.

— Словесному портрету, который Тор составил по тому немногому, что нам известно.

— Рендольф — только одна из нескольких возможностей, — спокойно вмешался Тор. — Идея подключить к делу на этом этапе частного сыщика мне нравится. Вы знаете хорошее агентство?

— Знаю одно из лучших. Сейчас оно выполняет для меня другое поручение. Сегодня днем я туда позвоню.

Эбби переводила взгляд с одного собеседника на другого и в итоге решила: что бы ни случилось дальше, ей не удастся в этом участвовать. Вот они, мужчины. Они думают, что могут управлять миром.

— Вард, ты из-за этого хотел увидеться со мной на прошлой неделе?

Вард отвлекся от разговора с Тором и бросил на нее быстрый взгляд:

— Как я уже говорил, тут деловой вопрос. Кто- то скупает наши акции. Поскольку твой пакет — самый большой после пакета Синтии, я хотел связаться с тобой и предупредить, что тебе, вероятно, сделают предложение их продать.

Эбби его слова ошеломили:

— Вард, ты же знаешь, что я никогда их не продам. И уж точно не продала бы, не обсудив этого сначала с тобой и Синтией. А, кроме того, эти акции стоят недорого.

Вард провел рукой по своим каштановым волосам и улыбнулся:

— Предложения были удивительно выгодными. Тетя Мэй и дядя Гарольд на прошлой неделе продали свои акции, не потрудившись посоветоваться со мной. Они даже и не подумали, что это меня огорчит.

— Но наша компания всегда была семейной!

— Через пару месяцев уже не будет, я делаю нашу компанию открытым обществом. Эбби.

— Ты собираешься продавать акции на открытом рынке? Почему?

На ее вопрос ответил Тор:

— Для маленькой компании самый быстрый способ приобрести большой каптал — выпустить акции и продавать их на открытом рынке. Получаешь деньги сразу при условии, если найдутся желающие купить акции.

— Желающих будет много, когда мы выпустим на рынок нашу последнюю технологическую находку, — сказал Вард.

— Значит, кто-то пытается войти в долю заранее, скупая то, что сейчас находится в руках у семьи, верно? — На лице Тора мелькнула почти хищная улыбка,

— Он может приобрести столько, что потом получит огромную власть над компанией. И он за одну ночь станет очень богатым, когда акции появятся на открытом рынке.

— Кто он?— быстро вступила в разговор Эбби.

— Я еще не знаю. Предложения поступали через посредника, который заявляет, что он — представитель заинтересованного в покупке бизнесмена. Детективное агентство сейчас как раз выясняет для меня, кто этот заинтересованный бизнесмен.

— Вот черт! — кратко и не без симпатии прокомментировал Тор его рассказ.

— Да, действительно, черт, — мрачно согласился Вард, — но теперь я чувствую себя лучше: я, наконец, встретился с Эбби и смог предупредить ее.

— А много ли других наших родственников продают акции, — спросила Эбби. Мысль об этом привела ее в ярость

— К несчастью, я не смог убедить всех родных Синтии, чтобы они, если будут продавать акции, по крайней мере, подождали, пока компании станет открытой. Тогда они получат зa акции гораздо больше. Но они так привыкли к тому, что компания находится на грани банкротства, что рады этим предложениям. Я думаю, они не верят, что вытащу компанию из этого состояния.

— Ну, мои акции ты не потеряешь! — твердо заявила Эбби.

— Спасибо, — улыбнулся Вард. — Мне было нужно это услышать. Я не был уверен, что ты веришь мне. Тем более, после того, что случилось дна месяца назад.

Эбби импульсивно подалась вперед и накрыла своей ладонью пальцы Варда.

— Вард, я никогда не сомневалась, что ты способен управлять нашей фирмой. И больше того, всегда очень верила в тебя как в мужчину. Ты сделал Синтию очень счастливой.

Тор внезапно поднялся на ноги, обхватил запястье Эбби своей большой ладонью и снял ее утешающие пальцы с руки Варда.

— По-моему, хватит проявлять семейную солидарность и родственное сочувствие. Это очень трогательно и естественно, но ради спокойствия моей души я не желаю, чтобы стало еще трогательней. Пойдем, Эбби. выпьем по чашке кофе, пока Вард будет звонить в свое детективное агентство. — Он посмотрел на Варда, заметил его лукавое веселье и сказал: — Посмотрим» сумеют ли они вычислить кого-нибудь достаточно быстро. Утром я бы хотел вернуться Портленд,

Вард кивнул:

— Я займусь этим прямо сейчас. Эбби!

— Да, Вард? — Эбби уже наполовину была за дверью, потому что Тор крепко держал ее за запястье и тянул за собой.

— Прости меня за все. Мне жаль, что так вышло.

— Мне тоже жаль, Вард. — Больше она не смогла сказать ничего. Тор закрыл дверь офиса и не дал ей закончить.

Он молча провел Эбби через внешние комнаты офиса, кивнув при этом вежливо, но отстраненно секретарше — женщине средних лет. Та улыбнулась ему вслед удивленно и немного растерянно. Потом Эбби оказалась в переполненном лифте, который спускался в вестибюль. Только сидя напротив Тора в кафе со стеклянными стенами и выходом на тротуар на первом этаже здания, Эбби, наконец, нашла возможность освободить свое запястье. Сделав это, она одарила Тора убийственным взглядом дамы, которая не скрывает своего раздражения.

— Тебе незачем было так обращаться со мной! Теперь ты прекрасно знаешь, что между мной и Вардом ничего не было и никогда не будет. Я просто сочувствовала ему, на него так все это давит.

— Если женщина утешает мужчину, когда он находится в таком состоянии, она может нажить себе много неприятностей. Я думал, ты теперь хорошо это знаешь. Вспомни, именно так ты в прошлый раз создала себе неприятности с Вардом? — Тор с язвительной насмешкой пристально смотрел на нее и небрежными движениями помешивал свой кофе.

Эбби моргнула, не выдержав его взгляда. Ей вдруг стало тревожно.

— Но ничего же не случилось. Ты это знаешь,

— Однако ты была готова подчиниться шантажисту, чтобы твоя кузина Синтия не узнала про это «ничего». Разве не так?

— Тор! Ты что, хочешь скачать, что не веришь мне? — прошептали она сквозь сжатые зубы.

— Нет, я верю тебе. — Выражение его лица заметно смягчилось, когла он увидел, как виновато смотрели ее голубые глаза. — Но это не значит, что я позволю тебе утешать каждого мужчину, который находится рядом и у которого много трудностей. Если ты хочешь кого-нибудь утешить, то утешай меня. Я верю тебе, милая, но не намерен допускать, чтобы твоя импульсивность снова довела тебя до непозволительной ситуации. Ясно?

— Ты последнее время стал слишком сильно командовать мной! — Глаза Эбби сузились. — Кроме того, я думаю, что ты был таким с самого начала. Удивительно, как я не заметила этого тогда.

Тор ничего не ответил, только ласково улыбнулся, вынул ромашку из маленькой стеклянной вазы, удлиненной и округлой снизу, как бутон, которая стояла в центре столика. Он протянул Эбби свою руку с ромашкой на ладони, в его янтарных глазах горел молчаливый призыв.

Эбби сначала долго разглядывала ромашку, потом подняла взгляд на мужчину, который ее дарил. Тор, несомненно, напоминал ей про ту ночь, когда она взяла из его руки желтую розу и оказалась в его постели. Целый поток воспоминаний хлынул на нее, и она вздрогнула от любви и предвкушения чувственных радостей.

— Ты думаешь, — прошептала она сквозь зубы, — что цветы помогут тебе получить все, что ты хочешь?

— Я хочу только тебя.

Эбби прикусила губу и быстро схватила ромашку, опустила руку пол столик и положила цветок себе на колени. После этого не решалась взглянуть в глаза Тору, потому что прекрасно знала: в колодцах с золотой водой будет отражаться только мужское удовлетворение. «Я могу на время обойтись без этого», — подумала она и улыбнулась.

Разговор с детективом, которого прислали из агентства, вышел совсем не таким, как предполагала Эбби. Она прочла порядочное количество детективных романов и думала, что знает, как должен выглядеть частный сыщик. Но человек из агентства совершенно не соответствовал воображаемому образу. Он был одет как служащий какой-нибудь компании, говорил как образованный человек, а их слова записывал на диктофон. В связи с этим Эбби чувствовала себя неуютно, но детектив своими осторожными вопросами вытянул из нее все, что она знала и предполагала. Она отвечала нерешительно, зато Тор и Вард говорили так легко, будто читали заранее написанный текст. «Чиновники до кончиков ногтей», — хмуро думала Эбби. Они говорили коротко и сжато, у них все было хорошо организовано, и их не смущали деликатные стороны ситуации.

— Не похоже на то, что ты ждала, Эбби? — спросил Тор тоном ленивого веселья после того, как детектив ушел.

— Этот человек явно не читал Раймонда Чендлера! — фыркнула она.

— А может быть, читал и решил усовершенствовать образ детектива, — предположил Вара. — Какой бы ни была причина для этого стиля, агентство хорошее.

— Вы говорили, что они разбираются для тебя в истории со скупкой акций? — с любопытством спросил его Тор.

— Ну да. Я хочу знать, кто этот посторонний, который скупает акции семьи, и, более того, хочу знать, откуда он узнал, что они вдруг стали доступны для него.

— У него должен быть свой человек внутри компании, — задумчиво сказал Тор.

— Шпион? В нашей компании? — в ужасе спросила Эбби.

— Просто кто-то пытается немного заработать на стороне, продавая информацию о компании, — пожав плечами, ответил Вард. — Такое часто случается в наше время.

— Это отвратительно. Слава богу, мне не приходится иметь с этим дело в моем витаминном бизнесе.

— У самозанятости есть свои преимущества, — усмехнулся Тор, — я знаю, что вы чувствуете сейчас.

— Кажется, у вас с ней мало общего, — с иронической улыбкой заметил Вард.

—У нас много общего. Вы никогда не сможете узнать, как много, — ответил Тор.

—Кстати, как идет твой бизнес, Эбби? — спросил Вард, повернувшись к ней и откидываясь на спинку кресла.

— Судя по тому, какую гору таблеток она глотает каждый день, он должен процветать, — ответил вместо нее Тор.

— Шути сколько хочешь! Зато у меня почти год не было простуды! — с вызовом ответила Эбби.

Вард посмотрел на Тора и сделал вывод:

— Готовьтесь вести здоровый образ жизни до конца своих дней.

Услышав слова «до конца дней», Эбби покраснела. Она и Тор не обещали друг другу быть вместе долго, но ей не хотелось объяснять это Варду. А Тор воспринял эту реплику легко и улыбнулся, взглянув на Эбби

— Женщина стоит нескольких таблеток, — отважно заявил он.

— Огромное спасибо! — Эбби презрительно поднялась со своего кресла. — Если вы оба будете продолжать свою игру в сыщиков, я, пожалуй, пройдусь по магазинам.

— Я позвоню Синтии и предупрежу ее, что ты зайдешь к нам на обед, — сказал Вард, протягивая руку к телефону.

— Нет! — Эбби поспешно села обратно, и на ее лице отразилось беспокойство. — Нет, Вард, я лучше не пойду. Я хочу сказать — не пойду по магазинам. Может быть, схожу туда в другой раз. Я не хочу, чтобы мне пришлось объясняться с Синтией. Я имею в виду, мне просто будет очень неловко, а у нее и так полно дел с ребенком...

— Эбби, успокойся — спокойно вмешался в их беседу Тор и ухватил за запястье ее руку, которой она непрерывно взмахивала. — Ты помнишь, Вард сказал, что она все знает?

— Но я-то не знала, что она все знает, — умоляюще простонала Эбби.

— Ты и Синтия — сестры. Если бы у нее были какие-то долгосрочные проблемы из-за этого глупого случая, ты бы сейчас уже знала об этом, — холодно заметил Вард, набирая телефонный номер своей квартиры.

«Он прав», — мрачно подумала Эбби. Но как она могла объяснить, что ей странно будет сидеть за обедом рядом с Синтией и знать, что двоюродной сестре было все известно про тот щекотливый случай в выходные? Она перебрала в памяти все телефонные разговоры, которые были у нее с Синтией после рождения ребенка, вспомнила, как приходила навестить ее в больницу. Синтия тогда знала все, но ее любовь к Эбби не стала меньше.

— Эбби, перестань чувствовать себя виноватой! — ворчливо, но ласково прикрикнул на нее Тор. — Ты не сделала ничего плохого. Синтия это знает. — Он встал и кивнул Варду: — Мы увидимся с вами за обедом. Когда прийти — к семи часам?

— Да, это отлично подойдет. Лора в это время уже будет в постели.

Тор вывел Эбби из офиса, не дав ей времени придумать еще какие-нибудь доводы. «По сути, они оба правы», — неохотно признала она. У нее нет никакой причины тревожиться из-за того, что она будет обедать с Вардом и Синтией. Раньше она достаточно часто обедала с ними, и ей это было приятно. Откуда же теперь столько неуверенности и беспокойства?

— Ты действительно сильно нервничаешь из-за того, что должна встретиться лицом к лицу с кузиной? — спросил Тор, ведя ее к лифту, на котором они спустились в гараж парковки.

— Я не могу этого объяснить, — вздохнула Эбби, когда Тор уже бережно усаживал ее в БМВ.

— Неужели не можешь? — спросил он, заводя автомобиль и направляя его к выходу из гаража.

— Может быть, ты перестанешь говорить загадками? — вспылила Эбби, его вопрос сильно ее рассердил. — Что это значит? По-моему, причины, из-за которых меня беспокоит встреча с Синтией, вполне очевидны!

— Ты сейчас сказала, что не можешь их объяснить. Как же они могут быть очевидными? — Тор остановился заплатить служащему парковки и вывел машину на улицу.

— Ты специально дразнишь меня, — холодно обвинила его Эбби.

— Нет, — качнул головой Тор. — Я только пытаюсь кое-что узнать.

— Тогда спроси прямо, а не в обход и не хитри.

— Хорошо, я спрошу. Не потому ли тебя беспокоит, как ты встретишься с Синтией, что ты умственно и эмоционально ставишь себя на ее место? Ты представляешь себя на ее месте.

Эбби медленно втянула в себя воздух, продолжая сердито глядеть из окна машины на магазины и здания Четвертой авеню.

— Твоя логика приводит в ужас.

— Но это очевидно?

— Почему ты хочешь это знать?

— Интересно, не потому ли ты ставишь себя на место Синтии, что дошла до состояния, в котором способна немного ревновать?

— Ревновать кого? — спросила она.

— Может быть, меня? — с надеждой предположил Тор.

Она повернулась и вгляделась в его профиль. По его лицу ничего нельзя было прочесть. И вдруг что- то в ее подсознании встало на место, словно нож вошел в свои ножны.

— Это будет не нужно, верно? — прошептала она.

— Не нужно?

— Я хочу сказать, у меня не будет поводов для ревности. С тобой это не нужно. Не будет нужно, если ты решишь быть верным.

Он пожал плечами и сказал:

— Может быть, именно это Синтия чувствует теперь по отношению к Тайсону.

— Но в ее случае была... проблема.

— Может быть, они использовали эту проблему, чтобы решить что-то важное.

— Может быть. — От этой мысли Эбби немного расслабилась. — Сегодня Вард явно выглядел как человек, который решил быть верным.

— Я не знаю, почему ты сомневаешься в доверии своей кузины. Ко мне ты проявила гораздо больше доверия, чем большинство женщин на твоем месте.

Эбби обдумала его слова и ответила:

— А ты сделал то же самое для меня.

— Мы очень скоро будем должны довести этот интересный разговор до его логического завершения, — заметил Тор, въезжая на автостоянку одной из тех больших гостиниц, которые находятся в деловой части города.

— Почему мы останавливаемся здесь? — спросила Эбби, оглядываясь вокруг. Она только сейчас осознала, что это конечная точка пути.

— Потому что, хотя и очень хочу встретиться с твоими родственниками, желаю, чтобы после этого ты была только со мной, — ответил Тор. Он припарковал автомобиль, открыл дверцу и сказал: — Я пойду, зарегистрирую нас. Вернусь через минуту.

Эбби задумчиво покусывала губу, глядя, как Тор исчезает за внушительными стеклянными дверями гостиничного вестибюля. Возразить было нечего. Позже она тоже хотела быть только с ним.

С фактами не поспоришь — это любовная связь. Прочная связь с мужчиной, которого она любит. Остается только один вопрос: какие чувства к ней у Тора? Защищает? Несомненно. Увлечен? Без сомнения. Принял на себя обязательство быть верным? Возможно. Влюблен?

На этот вопрос ответа не было. Она не узнает этого, пока Тор не скажет сам или не попросит ее выйти за него замуж — это сродни признанию в любви. Но Тор Летимер однажды женился и очень больно обжегся на этом. Вряд ли он снова рискнет жениться так скоро. Как она вообще может думать о замужестве с этим человеком? Она познакомилась с ним всего две недели назад. Однажды она определилась с тем, какие качества у своего мужчины ей будут импонировать. Он практически не вписывался в этот перечень. «Да, — горько усмехнулась она, — сначала он вел себя прекрасно — сдержанный, управляемый, вежливый. Но за эту неделю он явно показал, какой он на самом деле, и среди его подлинных качеств обнаружилась склонность командовать другими людьми и подавлять их при первой же возможности».

И еще это его увлечение цветами.

Именно увлечение цветами запомнила Синтия. Она сама открыла им дверь своего дома на Мерсер-Айленде и сразу же остановила взгляд на Торе. Ее голубые глаза были полны восторга.

— Это тот, кого ты встретила на занятиях по японской аранжировке цветов? — спросила она у Эбби.

— Да, — ответила та и улыбнулась.

— Ты права, он подходящий кандидат.

— Синтия! — Эбби покраснела так густо, как не краснела с самого детства.

Тяжелая рука Тора обвилась вокруг ее плеч, и на его лице мелькнула улыбка, невероятно лукавая и довольная.

— Я польщен. Я не знал, что вы дали мне такую высокую оценку. На какой же именно пост я кандидат?

— Не беспокойся об этом, — пробормотала Эбби, входя в просторную прихожую и давая Синтии возможность закрыть дверь.

— Я почти два года пыталась заинтересовать Эбби каким-нибудь мужчиной, — сказала Синтия. — Заинтересовать всерьез. Это было безнадежно. У меня был на уме чудесный вице-президент из компании Варда. Но теперь я вижу, что мне незачем знакомить его с Эбби.

— Совершенно незачем, — согласился Тор. В его голосе прозвучали стальные нотки, и было видно, как его рука крепче сжала плечи Эбби. Правда, выражение лица оставалось вежливым.

— Господи, да он собственник? — сдержанно рассмеялась Синтия и повела их в гостиную, где Вард расставлял напитки на стойке. — Вот не думала, что Эбби увлечется мужчиной этого типа! У нее был довольно скверный опыт общения с таким одним пару лет назад.

— Боюсь, в этом случае я не дал Эбби возможности выбирать, — признался Тор.

Эбби сделала отчаянную попытку перевести раз говор на другую тему,

— Можно мне посмотреть на Лору? — пошла она в наступление в перерыве между их фразами.

— Идем сюда, — сказала ей Синтия, улыбнулась и повела ее к малышке, предоставив Варду общаться с Тором.

Вслед за кузиной Эбби дошла до белой с желтым детской. Фигура Синтии почти приобрела прежние великолепные очертания, и молодая магь словно излучала здоровье, которого ей не хватала большую часть беременности. Когда она улыбалась Эбби, в ее глазах были те же сестринские доверие и любовь, что и прежде

Они молча наклонились нал крошечной фигуркой, лежавшей в колыбели. Маленькая Лора мирно спала, прижав к щеке крошечные согнутые пальчики. Эбби долго смотрела на младенца в почти священном трепете перед этой крошечной жизнью. В полумраке детской комнаты был какой-то странный покой. Эбби казалось, что эти мир и тишина пропитывают и ее. Она взглянула на Синтию и увидела отражение того же покоя в ее улыбающихся глазах. Вдруг Эбби почувствовала, что между ней и Синтией все по-прежнему.

Теперь она была уверена еще кое в чем. Утром, разговаривая с ней в машине, Тор был прав. Она начала ставить себя на место Синтии. Первый раз за всю жизнь она почувствовала, что способна на женскую ревность. И мужчина, которого она бы могла ревновать. — Тор Летимер.

Эбби не обманывала себя. Она знала, что возможность приревновать Тора — грубое желание сделать мужчину своей собственностью. И еще она знала, что ведет себя нелогично. У нее, по сути дела, нет никакого права на такое чувство. А если она когда-нибудь получит от Тора обещание быть верным, ей никогда не придется беспокоиться об этом, он не даст ей ни одного повода для ревности. Эбби не смогла бы описать свои ощущения, но инстинктивно чувствовала, что этому мужчине можно доверять безгранично.

Но это не было отрицанием его чувства собственника, которое она испытала на себе, живя рядом с Тором. Теперь Эбби понимала, что это была нездоровая слепая ревность, которой мучил ее Флин Рендальф. У Тора этот инстинкт находился под контролем. Ее же чувство собственницы было частью любви к Тору. Окутано женской гордостью и страстью. Может быть, и у мужчин это тоже самое — гордость, страсть и любовь. А вовсе не навязчивая идея больного человека, как у Флина Рендольфа.

— У тебя такой вид, будто ты получила откровение или даже два откровения, — с улыбкой шепнула Синтия, когда они шли обратно в устланный серым ковром холл и оттуда в гостиную.

— Откровения крайне трудно истолковать. Но у меня их было уже много за то время, что я провела вместе с Тором Летимером.

— Ты влюблена, верно? — со спокойной уверенностью в своей правоте спросила Синтия.

— Разве это заметно?

— Очень заметно для каждого, кто знает тебя так же хорошо, как я. Ты сказала об этом Тору?

Эбби покачала головой.

— Но думаю, он все-таки знает, — сказала она, вспомнив, как накануне вечером он сказал, что ею можно управлять через любовь. Он имел в виду, что ее любовь к нему сделала ее управляемой.

— Вот что я тебе посоветую, Эбби. Никогда не впадай в зависимость от мужчины, который знает, что ты любишь его. Тебе придется сказать ему про это. В некоторых отношениях они туповаты.

— Мужчины?

— Да. Они — очаровательные существа, но не всегда проявляют себя наилучшим образом в спальне.

Эбби сначала непонимающе смотрела на двоюродную сестру, а потом рассмеялась. Через секунду Синтия присоединилась к ней, и последние остатки беспокойства за их дружбу навсегда исчезли из души Эбби.

***

Гораздо позже, уже ночью, Тор обнимал Эбби, а ее тело мерцало в его руках, как нагретое золото. Как всегда, ее отклик на его ласки питал его яростное желание. Каждый раз, когда она шептала его имя тем беззвучным криком, которого он страстно желал, он вслед за ней взлетал на вершину страсти и скатывался оттуда в бездну действительности.

Бледный свет городских огней, проникавший в окно гостиничного номера, отбрасывал волшебные тени на широкую постель со смятым бельем и на голое тело женщины, которую Тор обнимал. Она долго лежала, закрыв глаза, ей надо было восстановить свою гибкую силу. А Тор, не отрываясь, изумленно смотрел на нее как на чудо. Он был прав, предполагая, что в постели она будет похожа на свои цветочные композиции. Дикое, хаотичное женское буйство и возбуждение. Вначале никакой дисциплины и вызов партнеру, потом — тепло и приглашение к любви.

— О чем ты думаешь? — спросила полушепотом Эбби, голова которой лежала на локте его согнутой руки.

— О том, что я, кажется, никогда не устану аранжировать тебя.

— Ты по-прежнему считаешь меня букетом цветов? — звонко рассмеялась она и гибким чувственным движением вытянулась на постели рядом с Тором. Левая грудь задела голую грудь Тора, и он не устоял перед искушением погладить розовый сосок.

— Ты букет цветов, который только и ждет, что бы его коснулась рука мастера-флориста, — поддразнил он ее и наклонился ,протягивая губы к ее шее.

— А ты становишься выдающимся мастером аранжировки цветов, — выдохнули она, откидывая голову, чтобы подставить шею для поцелуя. Медовые волосы пышными прядями рассыпались по подушке.

— Это превращается в привычку, — согласился Тор, отыскивая все теплые чувствительные точки ее на ее шее. Запаха ее тела после секса было достаточно, чтобы снова возбудить его. — И думаю, нам нужно поговорить об этом.

— О привычке?

— Ну, да. Эбби, когда мы возвратимся в Портленд, мы не вернемся к тому медленному осторожному сближению, которое было у нас там.

Он почувствовал, как Эбби напряглись, услышав решимость в его голосе, но не стал отступать. Он должен сказать ей открыто, ясно и сегодня.

— Что ты предлагаешь, Тор?

Он закрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями ее пальцев к его волосам. Сейчас или никогда! До сих пор он откладывал этот разговор, но больше тянуть нельзя.

— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне и жила со мной, Эбби.

Похоже, Эбби ждала другого ответа. Тор почувствовал, как ее тело словно окаменело под ним. Потом она лежала неподвижно, пока не ответила;

— Я... подумаю об этом. Тор.

Пальцы Тора крепко сжали ее плечо. Он приподнял голову Эбби и взглянул ей в лицо.

— Тут не о чем думать, — сказал он. То, что Эбби не решается согласиться сразу, привело его в бешенство, хотя он почти ожидал этого. — Ты въедешь в мой дом вместе со мной, вот и все.

Она беспокойно повернулась под ним:

— Этого ты не можешь добиться одной силой воли. Я сказала тебе, что подумаю о персе не

— Я же не прошу тебя выйти за меня замуж! — возмутился он.

— Нет, ты не просишь, чтобы я вышла за тебя.

Тор пристально посмотрел на нее. Но он не смог бы понять выражение ее лица, даже если бы от этого зависело спасение его души.

— Когда мы вернемся в Портленд, я в любом случае буду с тобой, — пустил он в ход логику. — Я буду жить с тобой, пока закончатся все эти неприятности с шантажистом.

— Будешь?

— Да! Эбби, мы все равно живем вместе уже целую неделю. Какого черта ты ведешь себя так сейчас? Ты же хочешь меня. Я знаю, ты меня хочешь.

— Да, — хрипло выдохнула она, и ее ногти убедительно провели черту вокруг его плеч. — Я хочу тебя.

Она прижала его черноволосую голову к своей и открыла перед ним свой рот так, что он был вынужден ответить на ее призыв. Она была как букет цветов. Как целая охапка цветов. Пышные розы, дерзкие ромашки, экзотические орхидеи. Тор не мог устоять и потерял себя в запахе и прикосновениях манивших его к себе лепестков.

«Завтра», — пообещал он себе, когда пил мед из ее рта, а его рука спускалась вниз по ее телу, чтобы найти мед у нее между ног. Завтра он ясно даст Эбби понять, что у нее нет выбора. Она поедет к нему и будет с ним жить.

После того, как Тор раскинулся на постели и уснул рядом с Эбби, она еще долго лежала без сна. Глядя в окно на сияющую ночь. Почему она думала, что Тор предложит ей стать его женой? Разве она совсем недавно не говорила себе, что Тор сильно обжегся, женившись, и не бросится так быстро в новый брак?

«Почему я так хотела, чтобы он предложил мне именно законный брак?» — спросила себя Эбби и поняла: все дело в обещании быть верным. Это был бы знак, что он не только доверяет ей, но и любит ее.

На что она рассчитывала, ведь они по-настоящему были вместе всего неделю? Как же она глупа! Конечно, ему нужно время. И, если смотреть на все реалистически, ей оно тоже нужно. Они оба только ступили на длинный путь долгой любовной связи. На этом этапе соединится законным браком — значит, поспешить. А предложение Тора гораздо разумнее.

Вся сложность в том, что он застал ее врасплох. Они только что вернулась от родных, у которых провела приятный вечер в гармоничной семейной обстановке. Маленький ребенок, дом и любящие верные супруги — впечатления от этого подействовали на нее и заставили почувствовать, что ее жизнь не полна.

Безошибочный инстинкт говорил ей, что Тор Летимер может привнести в ее жизнь то, чего ей не хватает: мужа, который верен ей, и которому она верна, общий дом и общее будущее.

Когда Тор заговорил о том, что они будут жить вместе, она хотела чего-то более определеннго. А она еще думала, будто узнала, что такой чувство собственника! Ей был нужен знак, что Тор влюбляется в нее, что она значит для него так же много, как он для нее.

«Он перевернул всю мою жизнь, — подумала Эбби. — Еще несколько дней назад я не захотела бы даже говорить о замужестве ни с одним мужчиной». И она печально улыбнулась в темноте.

«Главное, что надо помнить: просьба Тора Летимера — это обещание быть верным, — сказала она себе. — Тор бы не потребовал такого прочного взаимного обязательства, если бы не был готов выполнить свою часть договора. Его брак обернулся катастрофой, и у него есть все основания во второй раз быть осторожней».

Почему же она не решилась ответить «да»? Боялась отдать свою свободу в обмен на договор с неясными условиями? Какую глупость она сделала! Она любит этого мужчину. Если дать ему время, он сможет влюбиться в нее по-настоящему.

Эбби перевернулась на бок и стала тормошить Тора, пытаясь разбудить. Когда ее ногти нежно впились в его кожу, он недовольно проворчал в полусне:

— В чем…

Не договорив, медленно повернулся на спину, и его полузакрытые глаза лениво взглянули на Эбби.

— В чем дело, цветок? Опять хочешь аранжировку?

В его голосе звучали низкие ноты, сонные и нежные.

— Я разбудила тебя, чтобы сказать, что я решила жить с тобой, когда мы вернемся в Портленд, — пробормотала она, стараясь найти в темноте его лицо.

Тор молчал, но это было настороженное молчание. Эбби поняла, что сон мгновенно и полностью слетел с него, хотя Тор по-прежнему лежал с полузакрытыми глазами. Он не шевелился, но она поняла, что его тело готовилось к движению.

Тор так и не ответил ей словами. В следующий момент Эбби осознала, что лежит на спине, вдавленная в постель знакомой и любимой тяжестью. Тело Тора агрессивно и властно накрыло ее, и она бросилась в колдовские глубины его желания.

Глава 10

На следующий день Эбби с удивление и лукавым весельем обнаружила, что Тор ведет себя в высшей степени любезно. Он согласился начать подготовку к новой совместной жизни в ее квартире, когда Эбби объяснила, что управляет оттуда своим бизнесом и ей понадобится время, чтобы перевести его на новое место. Он согласился сводить ее на ланч на набережную перед отъездом из Сиэтла. А когда она попросила, чтобы на обратном пути в Портленд он позволил ей самой немного повести БМВ, он тоже согласился, спросил только:

— Почему?

— Потому что я никогда еще не водила иномарку.

— Ох! — вздохнул Тор. Но все же повел себя в высшей степени галантно. Однако Эбби почувствовала, что он полностью расслабился лишь после того, как они выехали из города и направились на юг по межштатовской дороге номер пять.

— Что тебя так забавляет? — спросил он после того, как они проехали по этой магистрали несколько миль.

— Я думала о том, каким уступчивым ты был сегодня.

Тор бросил на нее оценивающий взгляд:

— Самцы имеют склонность быть послушными, когда удовлетворены.

— На самом деле? Ты удовлетворен?

— Почти.

— А, ты имеешь в виду, что не будешь вполне доволен, пока я не стану жить в твоем доме? — рискнули спросить она из любопытства.

Тор пожал плечами:

— Где мы будем жить, не так уж важно. Провести пару недель в твоей квартире, пока ты будешь заниматься переводом своего бизнеса в мой дом, — не проблема. Твоя квартира мне нравится.

— Правда? Почему?

— Я думаю, потому, что там во всем чувствуешь тебя.

— Да, я знаю, — вздохнула Эбби, — она устроена без дисциплины, импульсивно, бессистемно.

— Но она мягкая, теплая и интересная, — твердо договорил он. — Послушай! Я знаю, из моих уст это прозвучит слишком солидно и банально, но я чувствую, что должен использовать эту возможность. Напомнить тебе, что в этом штате действует ограничение на скорость.

— Ох, в самом деле?

— Ты превышаешь, — очень вежливо указал Тор.

— Это тебя сильно беспокоит?

— Боюсь, что да, — откровенно пробормотал он. — Пересядь, я поведу сам.

— Спасибо за послушание! — возмутилась она.

Они въехала в Портленд под конец дня, в час пик. На мостах, которые вели в центр города, было трудно проехать из-за пробок. Тор, вместо того, чтобы бороться с этой теснотой, завел автомобиль на стоянку цветочного магазина и исчез за его дверью. Увидев, куда он идет, Эбби мысленно улыбнулась. Какие цветы Тор выберет на этот раз?

Когда он вернулся, у него в руках были завернутый в пленку маленький букет и светло-зеленая низкая ваза.

— Зная твои вкусы в аранжировке цветов, я решил, что едва ли у тебя есть дома что-нибудь, во что можно поставить композицию из тех, что я купил, поэтому я взял еще вазу и фигурку лягушки.

Они еще раз остановились, чтобы купить продукты. Выбирая бобы в стручках и грибы, Эбби решила, что эта прогулка по магазинам вместе с Тором проходит очень мирно и уютно. Она почти чувствовала себя женой Тора.

Почти, но не совсем. Эбби поняла, что становится собственницей, она хотела полностью владеть Тором.

К тому времени, как они сложили продукты на заднее сиденье БМВ, пробки на дороге рассосались. Они поехали в сторону делового центра, к квартире Эбби.

— Не знаю, как ты это делаешь, — изумилась она, когда Тор нашел перед ее домом свое обычное крошечное место для парковки. — Шанс, что найдется место совсем рядом, один на миллион.

— Должно быть, я просто правильно живу.

Они внесли чемоданы, продукты и цветы в лифт, а потом пронесли их по холлу до двери Эбби. Как только Эбби обогнула угол, она увидела, что на дверной ручке висит целая пачка уведомлений о доставке.

— О господи! Надеюсь, все витамины доставлены как надо, — беспокойно сказала она, доставая ключ. Витамины лежали у самой двери — несколько зеленых с золотом коробок, наполненных пузырьками с таблетками. Еще много записок от продавщицы, которую она оставила за старшую. Та объяснила, что она сделала для выполнения заказов, полученные другими подчиненными Эбби.

— Эти коробки поступают сюда все время? Прибывают и в тот же день отбывают куда-то?

— Боюсь, что так. Мне нужно постоянно получать товар от поставщиков, чтобы удовлетворять спрос.

— Думаю, можно найти более эффективный способ принимать доставки, — заметил Тор и нахмурил брови.

— Что может быть эффективней, чем доставка товара прямо к моей двери? — изумленно спросила Эбби.

— По крайне мере, в моей квартире есть свободная комната, где можно складывать коробки, — сказа Тор, отодвигая ногой одну из коробок и проходя на кухню.

— Мне нельзя было уезжать на такой срок, — с тревогой сказала Эбби, просматривая записки, сложенный на ближайшей коробке. — Похоже, проблем было немало.

— У тебя были твои собственный проблемы, — мрачно напомнил ей Тор, уже распаковывающий продукты. — И они еще не закончились.

Она оторвалась от записки, которую читала, сердито взглянула на него и спросила:

— Но ведь этот частный сыщик их решит, верно?