14

Джина открыла глаза. Вглядевшись в лицо, склонившееся над нею, она увидела черные глаза, в которых сквозило беспокойство. Она сразу же вспомнила эти глаза, обрамленные пушистыми ресницами. Тогда в них была боль. Теперь же они искрились как антрацит.

Яркое солнце било в глаза и мешало Джине сосредоточиться. Она боролась с ослепительным светом, силясь как следует рассмотреть фигуру, сидевшую в кресле в неудобной позе. Кресло было близко придвинуто к кровати.

— Я очень рада, что у тебя все обошлось, — тихо пробормотала она.

Мужчина, сидевший в кресле, радостно улыбнулся.

— И я рад за тебя, моя дорогая.

Джина смежила веки и сконфузилась. Улыбка этого человека не выражала раздражавшего ее цинизма, а была широкой, ласковой и доброй.

— Боб?

Наклонившись к ней совсем близко, человек взял ее за руку.

— Нет, мой ангел, я не Боб, я…

— Ах, да, Кит, — вырвалось у нее почти бессознательно.

— Вы помните мое имя? Когда Боб привез вас в госпиталь, мне казалось, что он не упомянул мое имя.

— Боб немножечко рассказал мне о вас. Самую малость. Но он ни словом не обмолвился об одном очень важном факте.

— О том, что мы близнецы? — Его улыбка стала еще шире и теплей. — Он хранил этот секрет в течение многих лет.

Близнецы. Она даже не задумывалась об этом. Этот человек был зеркальным отражением Боба.

— И вы тоже шпион?

А вот смех был совсем не похож на смех Боба. Он был задорным, веселым и звонким.

— Нет. Я всего-то полицейский.

Брови у нее приподнялись.

— Тогда почему вы тоже оказались в этой передряге?

Он осторожно пожал плечами.

— Меня вызвал Слоун О'Колли и сказал, что Боб нуждается во мне, чтобы присмотреть кое за кем, кто находится в домике.

— Но я думала Боб сказал… — Она помотала головой. — Но вы же были уверены в том, что Боб погиб во время аварии самолета.

Выражение лица Кита посерьезнело, и он стал еще более похож на Боба.

— Тогда я поверил. Почти два года я был убежден, что остался без брата.

— Значит, Боб скрыл от вас, что он остался жив.

— Нет. Я просто не имел возможности увидеть его. Но однажды человек по имени Гамильтон встретился со мной и рассказал почти фантастическую историю. За что я в конце концов обозвал его лжецом. До этого разговора я думал, что Боб сотрудничал с какой-то инженерной фирмой. Гамильтон же убедил меня, что Боб жив, но находится в затруднительном положении и нуждается в моем содействии.

— Чтобы тоже стать шпионом? — вырвалось у нее.

— Вовсе нет. Просто он предложил мне на какое-то время стать Бобом.

— Не могу понять, каким же образом Макарти или Левинтон не знали этого обстоятельства и не поняли, что стреляли не в Боба, а в вас?

— Очень просто, — сказал Кит, откинувшись на спинку кресла и положив локти на подлокотники. — Они ничего обо мне не знали, когда Боб начал работать в Штабе. Все его анкеты, все документы о нем были уничтожены. Только Гамильтон и О'Колли знали, кем я был на самом деле. А у Боба с тех пор не было ни имени, ни прошлого.

— Он стал просто Неуловимым Рыцарем, — произнесла она задумчиво.

Таким образом все разрозненные кусочки сложились для Джины в единую картину. Только одну вещь ей мучительно хотелось узнать, но для этого ей пришлось набраться смелости. Она боялась об этом спрашивать, но сдерживаться больше не могла.

— Где сейчас Боб? — затаив дыхание спросила она.

Он посмотрел на нее с симпатией и пониманием.

— Он уехал, Джина. Вернулся в Вашингтон. Есть еще кое-какие дела, которые следует связать воедино.

— Да, понимаю, — пробормотала она, стараясь сдержать слезы. Жестокое испытание подошло к концу, но только для нее. Бобу еще предстояло выследить и обезвредить опасного, умного и изворотливого врага.

Кит залез в карман и вытащил белый конверт, протянув его Джине. Она побоялась к нему прикоснуться. Почему-то ей стало страшно от мысли, что она знает его содержание.

— Боб хотел, чтобы я вручил это письмо вам лично. — Он положил конверт на кровать. — Джина… — Он вынужден был замолчать, потому что в палату вошла медсестра. Бросив беспомощный взгляд на женщину, Кит пожал плечами. — Постараюсь увидеться с вами позднее.

Джина слабо улыбнулась. Ей не хотелось видеть его, ей вообще никого не хотелось видеть. Она хотела погрузиться в мысли о собственной беде, вызванной отсутствием Боба.

Взгляд ее переместился на конверт, который медсестра переложила с кровати на тумбочку.

Наконец, оставшись в одиночестве, она взяла конверт. Внимательно вчитываясь в содержание письма, ей совсем расхотелось плакать. В письме содержались извинения за то, что он, Боб Морган, втянул ее в кошмарную историю. В нем он умолял ее не думать о нем плохо. Это было прощальное письмо.

Джина вдруг разозлилась. Ей хотелось как следует выругаться и очень захотелось домой.

Ее отнюдь не благостные мысли были прерваны громким, раздраженным и очень знакомым голосом, гремевшим из коридора.

— Терпение? О чем вы говорите. Я всегда был терпелив и сдержан. Но сейчас мое терпение лопнуло. Я хочу видеть Джину!

Она поняла, кто воюет в коридоре и кто одержит победу в сражении, разыгравшемся между мегерой-медсестрой и нетерпеливым упрямцем, требовавшим доступа к ней в палату.

Она не успела и рта раскрыть, как дверь в палату распахнулась. Цветистая рубашка, в которую был одет посетитель, вызвала у нее рябь в глазах и головную боль, а белые хлопчатобумажные брюки напомнили ей другого, темноволосого мужчину.

Уперев руки в бока, мужчина впился в нее взглядом.

— Та-ак. Вот, значит, в кого ты превратилась.

К своему стыду, она неожиданно разразилась слезами. Но уже через секунду почувствовала, что ее обнимают сильные и родные руки.

— О Джи. Пожалуйста, не плачь. Все хорошо, хорошо.

Вовсе нет. Она совсем не была уверена, что все хорошо.

— Пожалуйста, забери меня домой, Рей. Я смертельно хочу оказаться дома, — сказала она, поднимая залитое слезами лицо.


Джина вышла из магазина и, ступив на разогретый зноем тротуар, почувствовала, как невыносимая жара обволакивает ее. С тех пор как Рей привез ее домой, прошел целый месяц, и в городе по-прежнему нечем было дышать. Все страдали от неимоверной жары и духоты.

Не обращая внимания на раскаленную атмосферу, Джина достала сумочку и вынула темные очки. Она направилась прямо к машине. Взглянув на свою новую, сияющую красным лаком машину спортивного типа, она довольно усмехнулась.

Подчинившись совершенно внезапному желанию, она распрощалась со стареньким «фордом» и вместо него решила приобрести новомодную спортивную модель, правда, немного меньшего размера. Изменились и ее вкусы в одежде. Теперь она полюбила броские фасоны из ткани лавандового цвета.

Все переменилось, подумала Джина, садясь на водительское место. В машине было удобно и просторно. Хотя ее волосы вновь приобрели естественный оттенок, они так и остались короткими.

Вскоре после возвращения домой Джина решила все же провести оставшуюся отпускную неделю на отдыхе. Конечно, Гавайи были прекрасны, но почему-то их красота, лазурное небо и изумрудное море не произвели на нее должного впечатления. Сказалось, наверное, одиночество.

Когда истекли последние дни безделья, Джина с энтузиазмом принялась за дело. Она довела до конца свою задумку и открыла второй книжный магазин. Дело пошло успешно и начало набирать обороты. Джина почувствовала, что твердо стоит на грешной земле. Даже отношение родителей к ней переменилось. Хотя они еще не до конца восприняли новый стиль ее жизни, однако, почувствовав ее самостоятельность, стали относиться к ней с большим уважением. В этом ей во многом содействовал Рей. Он был ее поддержкой и опорой в осуществлении ее плана по организации второго магазина.

Джина вставила ключ в блок зажигания и несколько секунд прислушивалась к мягкому рокоту нового двигателя. Почему-то гудение машины напомнило ей о Бобе.

Боб Морган. Отсутствие от него какой-либо весточки отравляло ей жизнь. От него ни слова, а вот Слоун прислал ей громадный букет цветов с прелестной запиской. Из нее она узнала, что Макарти и Беккеры через несколько недель предстанут перед судом.

Три раза звонил ей из своего дома в Сиэтле Кит, интересовался, как у нее идут дела. Хотя разговор был дружеским и приятным, ей было тяжело говорить с человеком, который до боли напоминал Боба.

Ей даже нанес визит, вызвавший у нее неприятное чувство, сам Гамильтон. Начальник Боба оказался маленьким, смуглым человечком. Она вспомнила, что он эскортировал арестованного Макарти. Непонятно, но к Гамильтону она чувствовала интуитивную неприязнь. Белые розы, букет которых он вручил, показались ей холодными и ничего не выражающими. Возможно, подумала Джина, вид этих блеклых цветов как бы отражал внутреннюю сущность этого ничем не приметного человека.

Поставив машину в темный гараж, она захватила с собой сумочку. Затем с помощью кнопки опустила ворота гаража и прошла к двери, ведущей на кухню. Она все делала почти автоматически: вставила ключ в замок, повернула, вошла в кухню, по привычке положила сумочку на маленький столик неподалеку от окна.

Но стоило ей сделать шаг назад, как сильная рука сжала ее, не дав возможности шевельнуться. Другая рука зажала ей рот. Она попыталась вырваться, но сразу же стало ясно, что человек, схвативший ее, был слишком силен. О, нет. Боже правый, я не переживу это вновь, взмолилась про себя Джина.

— Спокойно. Нет причин для паники. Это же я.

Внезапно Джина почувствовала прилив слепой злобы. Она вырвалась из рук нападавшего, повернулась к нему лицом и сжала кулаки.

— Ах, это ты! Так вот, убирайся прочь, Боб Морган!

Прислонившись к мраморному камину, он принял свою излюбленную позу и скрестил руки на груди. Выглядел он просто великолепно. Даже слишком. Боже, неужели Боб Морган снова у нее на кухне? Разозленная Джина бросилась в атаку.

— Почему ты не позвонил как нормальный человек?

— Мне хотелось побыстрее увидеть тебя. А потом я не был уверен, что ты впустишь меня к себе.

На первый взгляд Боб был все тем же самоуверенным и владеющим собой человеком. Но это было на первый взгляд. Вглядываясь в его глаза, Джина заметила скрытую в них растерянность, даже пугливость.

— Это почему же ты так подумал?

— Очень просто, Джина. Я пришел к выводу, что не могу жить без тебя.

Сердитое настроение у нее вмиг улетучилось. Ее захлестнула горячая волна радости. Стараясь скрыть ее, она все же постаралась поиграть в холодность.

— Но ты же обходился без меня в течение довольно долгого времени. Ты даже не сказал мне ни слова, когда покидал госпиталь. И еще хочешь, чтобы я поверила, что ты не можешь жить без меня?

Он, медленно оторвавшись от камина, сделал шаг к ней.

— Я вовсе не собирался тайно улизнуть из госпиталя. Ты спала, когда я зашел к тебе в палату, чтобы проститься. Я не мог ждать, просто мне нужно было срочно уехать.

— Ну, конечно, самое главное — работа, — с иронией сказала она.

На протяжении долгих и мучительных для него недель, когда он прилагал все силы к тому, чтобы раскрыть, кто такой Марс, его ни на минуту не покидала мысль о Джине. Из-за этого он чувствовал себя неспокойно. Но выполнить поставленную перед ним задачу было совершенно необходимо. Да, он оставил Джину в одиночестве, но только лишь для того, чтобы найти человека, который для многих представлял серьезную опасность, в том числе и для нее.

Ему удалось встретиться со своими родителями. В дни его короткого пребывания у них он был глубоко тронут их взаимной любовью. Он видел, с какой бережностью, заботой относились друг к другу его мать и отец. Боб мечтал, что такие же отношения у него будут с Джиной. Джина Беркли была той самой женщиной, которая требовала его любви и заботы. Если и она хочет того же, то ничего не должно помешать ему разделить с ней свою судьбу.

Именно это желание привело его вновь в ее дом. Он приблизился к Джине, его пальцы нежно коснулись ее лица.

— Я люблю тебя, Джина! Ты как луч света в моей жизни. Ты вернула мне надежду на счастье, ты заставила меня почувствовать, что я нормальный человек, стремящийся к собственному очагу.

Он нагнулся и запечатлел нежнейший поцелуй на ее трепещущих губах.

— Я хочу разделить с тобой мою жизнь, — пробормотал он. — И радость, и горе, все, все. И воспитывать наших детей.

Она заморгала своими неправдоподобно длинными ресницами. Боб предлагал ей все то, о чем она мечтала, на что надеялась и желала.

— Скажу тебе самое главное, Джина. Штаба больше не существует, — сказал Боб. — Три агента мертвы, одно из ключевых лиц этого Штаба находится под арестом и будет предано суду. Моя деятельность по его разоблачению окончена. — Он еще раз поцеловал ее. — Совсем недавно я вручил начальству прошение о моей отставке. Вручил его в тот самый день, когда выяснил, кто такой Марс, и передал дело на него Гамильтону.

— Ты ушел с работы? — воскликнула она, не в силах сдержать своей радости.

— Эта работа отняла у меня целых десять лет жизни. А последние шесть из них я вообще был неизвестно кем, у меня не было ни имени, ни тела, ни души. Я говорил тебе, что я законченный эгоист. Теперь я хочу все, но в первую очередь тебя.

Джина почувствовала, как горячая волна обдала ее, она обняла его за шею, приникла к нему. Боб подхватил ее на руки.

— Неужели ты думаешь, что я соглашусь выйти замуж за безработного? — Она еще крепче прильнула к нему.

Боб пронес ее через холл в спальню. Держа любимую на руках, он вспомнил, как уводил ее из этого дома. Тогда она была такой напуганной, растерянной, не способной справиться со своим страхом. После тех событий много воды утекло. Она прошла с ним нелегкий и долгий путь. Очень долгий. Путь от беспомощной, парализованной страхом жертвы до женщины, которая полна доверия и любви.

Боб осторожно опустил ее на кровать и стал медленно раздевать.

— Как это давно было, дорогая. У меня не хватает воли, чтобы сдерживаться.

Голос его дрожал, а в глазах светилась любовь. Джина приподнялась и привлекла его к себе.

— Я и сама не могу сдерживаться. К тому же я тоже жадная.

Отдаваясь Моргану в тусклом свете наступающего вечера, Джина наконец поняла, что Неуловимый Рыцарь исчез навсегда, вместо него появился Морган, возлюбленный Боб Морган.

Когда их страсть была удовлетворена и они, изможденные, но счастливые, лежали расслабившись, Джине пришло в голову, что она более не пустая Мечтательница, поклонница любовных романов, она женщина, мечты которой стали реальностью. И тот мужчина, который появлялся только в ее грезах, теперь здесь, рядом с ней, у нее дома.

Загрузка...