Невеста для младшего принца

1

— Изольда! – кричит бабушка, стоит мне только пересечь порог ее дома, — живо иди в ванную!

— Ты что, ба, — я замираю, не решаясь сделать следующий шаг, — зачем? Думаешь, я совсем грязью обросла? Ошибаешься. Я только вчера душ принимала…

— Во-первых, не ба, а Севастия Халитовна, — бабушка показывается в дверном проеме, ведущем в комнату. Как всегда безупречна. В элегантном костюме, подчеркивающем ее стройную фигуру. На ногах туфли на низком каблучке. Волосы тщательно уложены. Оглядывает меня с головы до ног, недовольно поджав губы и скрестив на груди свои изящные руки с поблескивающими на запястьях браслетами.

— А, во-вторых, не пререкайся, а делай то, что велят тебе старшие, — добавляет бабушка после тщательного осмотра моей персоны.

— Слушаюсь, Севастия Халитовна! – я салютую, прикладывая раскрытую ладонь к виску, — еще приказания будут?

— Иза, я тебя лишь прошу умыть лицо. Смыть с него боевую раскраску, — неожиданно мягким голосом произносит бабушка, — у нас сегодня будут гости. Я хочу представить им свою красавицу внучку, а не легкомысленную профурсетку.

— По-моему, я вполне прилично выгляжу, — не сдаюсь я.

Имею же право на личные границы. Или нет?

— Иза, — бабушка сурово сводит брови на переносице, — у нас мало времени. Уж уважь бабушку…

Бабушку?!

Похоже и правда все серьезно.

Я тяжело вздыхаю напоказ, и плетусь в ванную. Включаю воду.

— И голову тоже вымой, — кричит мне из-за закрытой двери бабушка, — слышишь меня? Изольда…

— Слышу, — скрепя сердце говорю я.

Морщусь, когда слышу свое имя из уст бабушки. Она его произносит как-то по-особенному – торжественно и пафосно. Почему меня так назвали, ума не приложу. Можно же было как-то попроще – Маша или Даша. Лизой на крайний случай. Но Изольдой!

Наверняка это бабушка придумала. Мама никогда не умела ей противиться. Вот поэтому легко и переехала жить за границу. Подальше от бабушкиного террора.

Пару лет назад мама вышла замуж за датчанина по имени Густав. Хотела забрать меня с собой, но бабушка не дала. Только через ее труп. Так и сказала. А я отстояла себе хоть каплю свободы. Переезжать к бабушке наотрез отказалась. Осталась жить в нашей с мамой квартире. Худо-бедно закончила школу и неплохо сдала ЕГЭ. Но дальше учиться не захотела. Пока. Ищу себя. Подрабатываю мелким ремонтом бытовой техники.

Ковыряться в платах и паять проводки мне нравилось с самого детства. Сначала наблюдала, как это делает папа. Под его чутким руководством разобрала свой первый телефон и собрала первый компьютер. Потом папы не стало. А навыки остались. Спасибо… папа.

А к бабушке я заглядываю каждый выходной. Такая между нами возникла договоренность. Обычно я захожу на часик в воскресенье на послеобеденный чай. Чинно высиживаю отведенное время. Молча киваю бабушкиным наставлениям, чтобы тут же вытряхнуть все из памяти, как только за мной закроется входная дверь.

Сегодняшний мой визит выбивается за рамки привычного.

Во-первых, сегодня пятница. На нее у меня всегда большие планы. Часа через три я должна встретиться с девчонками возле клуба, где рассчитываю, как следует повеселиться. Поэтому и макияж у меня соответствующий. Был. Надеюсь, что успею еще заскочить домой и исправить ситуацию.

Во-вторых, бабушка никогда не знакомила меня со своими гостями. Да и я никогда не стремилась узнать ее окружение. Наверняка такие же занудные и манерные люди. Мне достаточно знать, что бабушка преподает курс этикета и хороших манер в каком-то элитном заведении. Еще и меня туда хотела записать.

Жуть!

Тогда мы здорово с ней повздорили, но за меня заступилась мама. Практически единственный раз на моей памяти. Попросила не принуждать, раз у меня нет желания. Я благодарна ей за это. Иначе бы бабушка на мне оторвалась по полной.

Я задумываюсь, тщательно втирая шампунь в волосы, что же за гостей ждет бабушка. Неужели у нее появился жених? Вот это забавно. Тогда понятна ее спешка и волнение. Желание бабушки продемонстрировать меня в выгодном для нее виде.

Я стою перед бабушкой, после душа завернутая лишь в одно полотенце. Та придирчиво разглядывает меня со всех сторон. Сажает на стул. Достает из шкафчика фен и сушит мою шевелюру. Тщательно расчесывает пряди, негодующе бурча, что зря я в прошлом году так коротко подстриглась. Сейчас коса была бы до пояса, а теперь мои волосы едва достигают плеч.

— Теперь платье, — безапелляционным голосом приказывает бабушка.

— Какое еще платье? – с волнением спрашиваю я. Кошусь на свои драные джинсы и футболку с веселым принтом, что жалкой кучкой притулились на краю дивана.

— Ты наденешь мое платье! Я его носила, когда была в том же возрасте, что и ты сейчас. Думаю, что оно тебе будет в самый раз.

— Ба, я не надену твое старое платье, — возмущение так и льется из меня, — Севастия Халитовна, прекратите издеваться над своей внучкой.

— Ты мне еще спасибо скажешь, — загадочно замечает бабушка и пропадает в недрах огромного шкафа. Какое-то мгновение у меня мелькает шальная мысль бросить все и сбежать. Быстро подхватить свои вещички с дивана и как есть, в одном полотенце выбежать за дверь. Потом в подъезде быстро переоденусь.

2

Двое мужчин сидят напротив меня, беззастенчиво поедая взглядами. Бабушка пытается навязать светскую беседу, щебеча о том, какая прекрасная погода за окном. Нахваливает свое коронное блюдо – благоухающую специями запеченную рыбу, что томится у каждого на тарелке. Подливает вино каждому в прозрачные бокалы и расхваливает белоснежные головки лилий, что гости вручили ей в качестве подарка.

Я вяло ковыряюсь в своей тарелке, встревоженная бабушкиным волнением.

Да разве случалось когда-нибудь, чтобы у Севастии Халитовны дрожал голос от беспокойства? Она всегда мне казалась человеком с железными нервами.

Кто эти мужчины и что им от нас нужно?

Все же стоит заметить, что гости отличаются изысканными манерами. Едва шагнув за порог дома, облобызали бабушкину протянутую ладонь и отвесили легковесный комплимент ее неувядающей красоте, из-за чего Севастия Халитовна зарделась, как молоденькая девушка.

Я чуть заметно хмыкаю, изогнув уголок губы в усмешке, из-за чего в ответ получаю мимолетный яростный бабушкин взгляд.

— Моя внучка, Изольда, — высоким торжественным голосом произносит бабушка, отступая на шаг и выставляя меня на всеобщее обозрение.

— Здрасть...вуйте, — чуть запнувшись, выдавливаю я. Смотрю на гостей изучающим взглядом.

Один из мужчин явно ровесник моей бабушки. Высокий и худощавый, с белой окладистой бородкой. Из его уст исходят все комплименты, которыми он осыпает Севастию Халитовну.

У меня создается впечатление, что раньше они явно были близко знакомы. Слишком уж оценивающими взглядами награждают друг друга.

Второй гость – мужчина средних лет. Поджарый, с военной выправкой. Стоит, вытянувшись в струнку, будто кол проглотил. Из его рта не вырывается и слова. Лишь кивком головы он выражает свое почтение, когда преподнес бабушке букет из лилий необычного нежно-голубого оттенка.

— Изольда, позволь представить тебе лорда Кемпела, — певуче произносит бабушка.

— Приятно познакомиться, барышня, — пожилой мужчина растягивает губы в приветливой улыбке, и покачав головой, добавляет, — Изольда, вы вылитая бабушка в юности. Невероятное сходство.

— Спасибо, — я скромно опускаю взгляд.

Интересно, это мое старомодное платье навеяло на него воспоминания?

Внешностью я точно не в бабушку. Простовата, вся в отца плебея, — подслушала я однажды бабушкины сетования, что она обрушила на мамину голову. Но не это сейчас важно.

Лорд Кемпел! Лорд!!

У нас что, костюмированная вечеринка? Ролевые игры, а меня просто забыли поставить в известность? Я присмотрелась к лорду. Он был безукоризненно одет. Темно-синий приталенный пиджак, узкие брюки в тон и сияющие глянцем ботинки. На голове шляпа-котелок. Разбавляет все это великолепие узкий галстук персикового оттенка. Необычно, на мой взгляд. В руке трость с массивным набалдашником.

Его спутник почтительно стоит позади, не принимая участия в нашем разговоре, пока лорд не соизволил представить его:

— Корнелиус, моя тень и доверенное лицо.

Тень? Я скептически смотрю на бабушку. Вечер явно перестал быть томным.

Лорд подает своему спутнику трость и шляпу. Тень ловко закидывает шляпу на полочку,а трость прислоняет к стене.

Бабушка подает лорду Кемпелу руку и чинно шествует с ним в гостиную. Мы с Корнелиусом плетемся за ними. Я на шаг впереди, а Корнелиус, точно тень, бесшумно замыкает нашу процессию.

Отдав должное кулинарным изыскам Севастии Халитовны, наша встреча плавно перетекает во вторую стадию. Я все чаще улавливаю на своей персоне внимательные взгляды лорда. Вроде бы он и не смотрит открыто, рассеянно пробегается глазами по нашим с бабушкой лицам. Но стоит мне отвести взгляд в сторону или склониться над тарелкой, как я ощущаю невидимые щупальца навязчивого внимания, что незримо проникают под кожу.

— Леди Севастия, я до сих пор помню ваш чудесный голос. Как вы великолепно исполняли сонеты, аккомпанируя себе на клавесине. Ваши пальчики невесомо мелькали над клавишами, извлекая волшебные переливы.

— Что вы! Это было так давно… — бабушка польщенно улыбается.

— А вы, Изольда, музицируете? Наверняка вам передались по наследству таланты Севастии Халитовны?

Я чуть не поперхнулась, услышав вопрос. Как раз в это время пережевываю кусочек рыбки, который впихнула в себя, пока лорд и бабушка ведут оживленный разговор. Спешно хватаю со стола бокал с вином, сделав большой глоток, из-за чего получаю ощутимый пинок под столом, прилетевший мне от бабушкиного острого носка туфель.

— Я…Эээ, немного, — запинаясь, бормочу я.

— У Изольды великолепный голос. Она очень любит петь. Мы часто вместе музицируем вечерами, исполняем на два голоса баллады и романсы. Она чрезвычайно талантливая девочка, — быстро произносит бабушка.

— Очень хорошо, хорошо, — одобрительно качает головой лорд. И снова быстрый взгляд в мою сторону.

А я… я открываю от удивления рот. В отместку щипаю бабушку под столом за бок.

Пожалуй, объяснений, что за цирк она здесь устроила, ей не избежать.

3

Мои вещи собраны. Все основное я запихиваю в свой старый школьный рюкзак и большую спортивную сумку. Бабушка приказывает взять только самое необходимое. Но кто знает, что мне может понадобиться. Я не совсем понимаю, куда мы с бабушкой держим путь.

В тот вечер, проводив гостей, я быстро навожу порядок в бабушкиной квартире. Убираю со стола, загружаю грязную посуду в мойку. Севастия Халитовна все это время сидит на диване с задумчивым видом, совершенно не обращая на меня никакого внимания. Меня охватывает беспокойство. Бабушка не похожа на саму себя. Обычно деятельная и активная, по малейшему поводу готовая воспитывать меня, тихо сидит на самом краешке дивана с абсолютно отрешенным видом. Не делает мне замечаний, что я топаю как слон и громко грохочу посудой на кухне.

— Ба, кто это был? – подсаживаюсь я к бабушке, покончив с уборкой, — кто эти люди?

— Советник его королевского величества, от его слова зависит наша с тобой судьба…

— Севастия Харитовна, очнитесь, — я дотрагиваюсь до бабушкиной руки, — как этот старикашка может повлиять на нашу судьбу?

— Этот старикашка очень влиятельный человек. Ты даже не представляешь, на что он способен, — бабушка приходит в себя, смотрит на меня осмысленным взглядом. — Только никогда, ни при каких обстоятельствах не называй его старикашкой. Понимаешь меня, Иза?

Бабушка крепко держится за мою руку. Вскидывает голову и недовольно хмурит брови.

— Расправь плечи, Изольда. Сколько раз тебе напоминать, чтобы ты следила за осанкой. Навела порядок? Хорошо. Платье почему бросила? Аккуратно повесь на вешалку и убери в шкаф.

— Сейчас повешу, — недовольно ворчу я, выслушав бабушкины замечания. — Я могу быть свободна?

— Пожалуй. Все равно наше будущее еще не определено.

Не знаю, что там бабушка имеет в виду, но я в свое будущее неумолимо опаздываю. Время поджимает. Наверняка подруги уже собрались, сидят в клубе за столиком, коктейли потягивают, а я все на пороге бабушкиного дома топчусь. А ведь хочу еще домой заскочить, переодеться.

Натягиваю на ноги кроссовки, когда раздается короткий звонок в дверь.

— Изольда, детка, посмотри, кто там, — доносится из комнаты бабушкин голос.

Приоткрываю входную дверь и осторожно выглядываю наружу. Никого. Только у моих ног лежит конверт из белой плотной бумаги.

— Севастия Халитовна, вам, наверное, любовное послание, — пытаюсь я шутить, с легким поклоном подавая бабушке конверт. — Может, этот старикашка решил тебя на свидание позвать?

— Не ерничай, — холодно замечает бабушка.

Забирает из моих рук конверт и на мгновение замирает.

— Подай мне ножницы, — поднимает она голову. — Открой первый ящик комода и посмотри в нем. Они должны с самого края лежать.

Получив требуемое, Севастия Халитовна отрезает край конверта и вытряхивает себе на колени его содержимое. На ее юбку падает бумажный прямоугольник, на котором витиеватым почерком написана короткая фраза. Бабушка берет его в руки и пробегает глазами по строчке.

— Бабушка, не томи, что там? – вытянув голову в попытке прочесть текст тяну я.

Бабушка поднимает на меня ликующий взгляд. На ее бледном лице появляется румянец, на губах сияет улыбка.

— Изольда. Собирай вещи. Завтра мы уезжаем.

— Что! Куда?

— Возвращаемся домой.

— Севастия Халитовна, — я дергаюсь, смотрю на бабушку испуганными глазами. — А не кажется ли вам, что вы уже у себя дома?

— Думаешь, что твоя бабка сошла с ума? Изольда, не смотри на меня так. Смысла все тебе сейчас объяснять я не вижу. Да ты и не поверишь мне. Просто прими к сведению, что завтра мы отправляемся в путешествие. Много вещей не бери, только самое необходимое, и завтра к обеду будь у меня. Изольда, ты поняла меня? Только не опоздай!

— Может быть, ты мне хоть что-то объяснишь? Что это за записка?

— Завтра. Завтра ты сама все поймешь. Только хочу предупредить, что уезжаем мы надолго. Твоей маме я сама все объясню.

Вот так и случилось, что я стою на пороге бабушкиного дома с рюкзаком за плечами и с большой дорожной сумкой в руке. На мне спортивный костюм и кроссовки на толстой подошве. Одеваюсь максимально удобно, готовая к любым приключениям. Я все склоняюсь к мысли, что так называемый лорд пригласил бабушку к себе в гости. С ответным визитом, так сказать. Возможно, у него дом за городом, и планируется, что мы проведем там несколько дней. Бабушка человек старой закалки. Одна в гости к мужчине ни за что не поедет. Другого, более рационального,объяснения нашей поездке я не нахожу.

Бабушка как всегда элегантна. В легком приталенном платье и светлых туфлях на танкетке. На плечи небрежно наброшен плащ песочного цвета. В руке небольшой саквояж, который она легко держит за круглые ручки. Судя по одежде, Севастия Халитовна собралась на свидание. Или даже на королевский прием.

Бабушка неодобрительно косится на мою раздутую сумку:

— В ней все твое самое необходимое, я полагаю?

— Почти, — честно признаюсь я.

— Даже не знаю, пропустят ли нас с таким багажом. Ладно, посмотрим. Если у тебя в сумке есть что-то действительно ценное, то переложи в рюкзак.

4

Первое, что я чувствую – это сладковатый аромат цветов, щекочущий мои ноздри. Теплый ветер треплет волосы, а уши наполняют звуки шелеста листьев и одинокой трели птицы в вышине.

— Вот мы и дома, — выдыхает бабушка.

Я открываю глаза, щурюсь от яркого солнца. Верчу головой, оглядываясь. Первое, что мне приходит в голову — это все сон. Настолько нереальной кажется окружающее. Я несколько раз щипаю себя за руку, морщусь от боли. А видение перед моим взором пропадать никак не желает.

Может быть, я схожу с ума? Ничего этого нет, и я все так же стою возле бабушкиной двери, уставившись невидящим взглядом в пространство?

— Изольда, ты чего застыла? Пойдем, я покажу тебе наш дом.

Я крепко зажмуриваюсь, представляя площадку возле бабушкиной входной двери. Сейчас я открою глаза и все будет как прежде.

Три. Два. Один.

Скрип ржавых петель калитки режет по ушам. Я морщусь и осторожно приоткрываю один глаз. Ничего не меняется. Я стою у высоких, украшенных вензелями, кованых ворот. За ними узкая тропинка, вытоптанная в высокой траве. Разросшийся вдоль забора кустарник усыпан мелкими белыми цветами. Сквозь густую зеленую поросль виднеется величественное строение из белого камня. Старинный особняк – иначе не назвать. Довольно высокий, в три этажа. Стены увиты плющом, сквозь который проглядывают пустые глазницы окон. Парадный вход в обрамлении колонн.

Всю эту красоту я обозреваю, вцепившись в прутья решетки кованого забора. Привстала на цыпочки, чтобы лучше было видно здание. Обзор загораживают раскидистые ветки кустарника, аромат цветов которого мне уже вовсю кружит голову и щекочет нос. Я громко чихаю, чем привлекаю бабушкино внимание.

— Изольда, помоги мне открыть калитку. Петли совсем проржавели. Вот что значит пятьдесят лет без хозяина.

— Бабушка, мы обе умерли и попали…в рай? Погибли? Это же все не реально…

— Изольда, не говори глупостей. Ты же ощущаешь себя живой?

Я прислушиваюсь к себе. Дышу. Вижу. Чувствую. Слышу. Жива? Вполне. Если это не райские кущи, тогда что? Другой мир?

Я непроизвольно ежусь от этой мысли. Слишком много вопросов, а бабушка совсем не спешит на них отвечать. Остается подчиниться, а после, когда откроем эту чертову калитку, я вытрясу из бабушки правду. Чего бы мне это не стоило!

Я раскачиваю дверцу калитки. Ногами сшибаю густые поросли травы, что цепляются за нижнюю перекладину и обвивают прутья. Налегаю всем телом на дверь и толкаю корпусом вперед. Калитка жалобно скрипит и поддается, распахиваясь внутрь.

— Прошу, — я вытираю испарину со лба и делаю приглашающий жест рукой.

— Изольда, бери вещи и иди за мной.

Бабушка ступает на чуть заметную тропку и важно шествует вперед.

Я оглядываюсь в поисках вещей. Бабушкин саквояж с ней, покачивается в такт ее шагов. Мой рюкзак за спиной. Сумка? Я кручу головой, смотрю вдоль забора. Верчусь на том месте, где впервые ступает моя нога. Ничего. Вот же неудача… А у меня там столько необходимого.

Я шагаю следом за бабушкой, прикрыв за собой калитку. Тропа натоптана, и кто-то явно ей пользуется. Наверняка в особняке есть обитатели. Надеюсь, они не будут против нашего внезапного визита?

Бабушка поднимается на террасу перед входом, любовно проводит рукой по белоснежному камню стройной колонны, подпирающей портик.

— Далмийский мрамор. Ты только полюбуйся на его чистоту и прозрачность. Поверхность отполирована до блеска так, что можно увидеть свое отражение.

— Красиво, — я для приличия провожу по колонне ладонью. Обычный светлый камень. Ничего такого. Мне уже не терпится попасть внутрь и оглядеться.

— Пойдем, я покажу тебе внутреннее убранство, — бабушка манит меня рукой и легко распахивает массивную резную дверь.

Просторный светлый холл. Широкая лестница ведет наверх. Причудливо изогнутые балясины обрамляют ее по всей длине.. Из холла вход в уютную гостиную с высоким камином. Мягкие диваны вдоль стен, низкие столики с красующимися на них канделябрами. Яркие гобелены на стенах.

— Чей это дом? – с любопытством спрашиваю я, осматриваясь.

Такое впечатление, что нахожусь в музее. Интересно, а руками здесь можно что-то трогать? А присесть на диван?

— Это наш дом! — торжественно объявляет бабушка.

— Мы теперь будем здесь жить? – я удивленно приподнимаю брови. — Бабушка, я требую объяснений…

— Детка, Иза, иди ко мне. Присядь рядом.

Бабушка располагается на диване возле окна и, расправив на коленях платье, вздыхает, собираясь с мыслями.

Я сажусь рядом. Беспокойно ерзаю в ожидании бабушкиного рассказа. Мне все кажется, что сейчас нагрянут настоящие обитатели дома и нас выставят вон.

— Изольда, ты являешься потомком древнего и почтенного рода. Это наша земля, наш дом и этот мир — тоже наш. Я столько лет ждала этого момента. Мечтала вернуться и обрести то, чего была лишена все эти годы.

— Значит, все же, другой мир… — протягиваю я.

Мне все не верится в реальность происходящего. Кажется, сейчас я проснусь и вернусь на лестничную площадку бабушкиного подъезда. Может быть я упала? Стукнулась головой о бетонный пол лестничной площадки. Лежу без сознания на больничной койке и брежу?

5.

От неожиданности, я покачнулась на стуле. Хватаюсь за крышку стола, чтобы не упасть. Что же это получается? Меня обманом заманили в чужой мир, чтобы выдать замуж?! Нет уж, на это я свое согласие не давала!

Я сажусь поудобней на стуле, кладу руки на стол, широко расставив локти. Упрямо смотрю бабушке в лицо.

— Я не хочу замуж! Мы так не договаривались! Это просто средневековье какое-то.

— Иза, но это единственная возможность вернуть наше положение в обществе. Ты разве не хотела бы остаться здесь жить? Овладеть магией? Вступить во владение северными землями?

— Нет. Мне и в моем мире неплохо жилось. Там у меня остались подруги, дом, мама. Неужели ты забыла про маму?

— Иза, как только появится возможность, мы заберем ее к нам. Можно даже вместе с ее Гансом.

— Густавом, — поправляю я. — И я не думаю, что мама променяет благоустроенный мир на это…

Я развожу руками, показывая на тлеющий огонь в очаге, глиняные плошки, ровной стопкой громоздящиеся на стеллажах, огромный перевернутый медный котел, притулившийся в углу у стены.

— Бабушка. Как можно здесь жить? Ни микроволновки, ни электрического чайника. А что мы будем есть – кашу и фиолетовые овощи? Я, между прочим, пиццу люблю и от гамбургера бы не отказалась. А что мы будем делать вечерами? Петь романсы и на клавесине бряцать? Мне интернет нужен и телефон с зарядкой. Я уже молчу о том, что не представляю, где здесь можно помыться. Только не говори, что для этого нужно в тазике воду греть.

— Изольда, прекрати истерику! – бабушка громко хлопает ладонью о крышку стола, — вместо интернета книги начнешь читать. Приучишься есть здоровую пищу, в этих твоих гамбургерах только вредный холестерин. И что плохого в том, чтобы научиться играть на клавесине? На отборе невест ты будешь обязана блеснуть своими талантами.

Я зло зыркаю на бабушку из-под насупленных бровей. Во всяком случае, мне так кажется. Но бабушка невозмутимо продолжает свою речь.

— И самое главное, когда в тебе проснется магия, многие бытовые мелочи будешь решать по щелчку пальца. Хочешь, я за считанные мгновения нагрею тебе воду в ванной? Да-да, Иза, в твоих покоях есть личная ванная комната. Хочешь посмотреть?

Я неопределенно дернула плечом, выказывая безразличие, но все же шустро двинулась вслед за бабушкой, прихватив с собой рюкзак.

Мои покои располагались на втором этаже. Настоящая девичья спальня-будуар. Светлые цветочные обои, широкая кровать под балдахином на резных столбиках, туалетный столик с круглым зеркалом. Из спальни вход в гардеробную, где на вешалках томятся наряды, словно сошедшие с картин девятнадцатого века. Комод, набитый разными, такими необходимыми, женскими мелочами. Из спальни еще одна дверь ведет в ванную комнату. Возле стены стоит глубокая ванна, на кованных изогнутых ножках. Рядом полка, заставленная пузатыми флакончиками из цветного стекла. В небольшой нише настоящий унитаз, а не просто дырка в полу, как я боялась. Из спальни можно выйти в довольно уютную гостиную с мягкими диванами, где благородной барышне полагается принимать гостей.

— Ну как? – бабушкины глаза во время экскурсии по комнатам задорно блестят.

— Мило. Так все по-девичьи. Кто здесь раньше жил?

— Я.

— Ты? – я оглядываюсь на бабушку, — тогда почему ты отдаешь свою комнату мне?

— Она тебе больше подходит. Вся одежда должна быть тебе в пору. Я ее носила, когда мне было столько же лет, как и тебе сейчас. Ты не думай, за эти годы все хорошо сохранилось. Магия дома об этом позаботилась. А я буду жить рядом. В комнатах, что принадлежали моим родителям. Ну что, может, примешь ванну?

— А сколько ведер воды мне для этого нужно натаскать? – с подозрением спрашиваю я.

— Ну что ты, Иза. Не все так плохо. В доме есть водопровод. Не волнуйся, воды в ванную мы тебе наберем. А нагреет ее моя магия.

Мы возвращаемся в ванную, и бабушка поворачивает вертушку миниатюрного крана, из которого струйкой льется вода.

— Пока набирается ванна, пойдем, я покажу остальные комнаты на этом этаже.

Бабушкины покои располагаются напротив моих. Кроме этого, есть несколько жилых помещений: библиотека от пола до потолка, заполненная ярусами книжных полок и чопорный кабинет с массивной мебелью.

— На первом этаже танцевальный зал и музыкальный салон, — тоном экскурсовода рассказывает бабушка.

— С клавесином? – уточняю я.

— Куда же без него? — довольно улыбается Севастия Халитовна.

Мы возвращаемся в туалетную комнату. Ванна наполнена водой, и бабушка опускает в нее ладонь. Вода в ванной вмиг забурлила, и ее поверхность подернулась рябью. От воды поднялось вверх облачко пара.

— Готово. Магия в этом мире значительно упрощает жизнь.

Бабушка достает ладонь из воды и машет ею в воздухе, стряхивая капли.

— Я тоже так смогу? – я осторожно опускаю палец в воду. Горячо.

— Сможешь. Только надо чтобы родовой камень тебя принял. Завтра обязательно повторим попытку. А сейчас отдыхай. Уже поздно. Спокойной ночи, Изольда

— Спокойной ночи, бабушка.

6

Ааа, — я вскрикиваю и резко убираю руки от клавиш. Захлопнувшаяся следом крышка чуть не придавливает мне пальцы.

— Да что ж ты так кричишь? – недовольно сопит невидимый мне собеседник.

— Кто здесь?

Я вскакиваю с места. Задеваю ногой лампу, и та с жалким звоном падает на пол и катится. Огонек под плафоном ярко вспыхивает и гаснет, оставляя меня в темноте.

— Вот неуклюжая, — раздается совсем рядом со мной пыхтение. — Так и будешь в темноте стоять? Зажигай лампу и марш в свою комнату. Все благовоспитанные барышни в это время нежатся в своих постелях.

— Я не знаю, как зажечь. Но ничего страшного, я так дойду. До свидания.

Я на ощупь двигаюсь прочь из комнаты. Больно стукаюсь о подлокотник стоявшего у стены кресла. Ойкаю и тру ушибленное место.

— И откуда ты такая взялась? Бестолковая. Глаз да глаз за тобой нужен… — раздается откуда-то сбоку горестный вздох.

Цокот шагов за моей спиной. Позади ярким огоньком вспыхивает свет. Я застываю, боясь шелохнуться. Боюсь представить, кого могу увидеть, если обернусь. Может, бабушку на помощь позвать?

— Пошли, что ли, провожу…

Неведомое мне существо громко шлепает по полу через всю комнату к приоткрытой двери. Я таращусь, рассматривая маленького лысого человечка с большими ушами с длинными острыми кончиками. Ростом он раза в два ниже меня. Босоног, с большими ступнями. Он шустро перебирает ими при ходьбе. Из одежды на нем длинная рубаха до колен, подпоясанная толстым ремешком. В руке существо сжимает мою лампу, в которой ярко горит огонек.

— Ты кто? Домовой? – спрашиваю, не скрывая удивления.

— Кому домовой, а кому свободный эльф по имени Тирон.

— Эльф? Я думала, что они все красивые, высокие, с длинными волосами.

Тирон оборачивается, возмущенно сверкает в мою сторону глазами.

— Извини. Иногда я такую ерунду говорю, — мне становится неловко за свои слова. Вот взяла, и эльфа обидела. Вечно со мной так – сначала говорю, а потом думаю.

— Где это ты таких видела? – с подозрением спрашивает Тирон, — у нас красота определяется по длине ушей. Чем они выше, тем лучше.

— Тогда ты точно самый прекрасный эльф на свете, — улыбаюсь я. Топаю вслед за Тироном, едва успевая за его шустрой поступью.

— Ты здесь живешь? – пробую я вступить с эльфом в диалог.

— Где хочу, там и живу, — огрызается тот в ответ.

— Мы только сегодня приехали. Вернее, меня бабушка сюда против воли отправила. Ты же знаешь мою бабушку?

— Знаю, — ворчит эльф.

— Представь, бабушка решила меня здесь выдать замуж. За принца! Вот умора. Если бы не это, то я бы осталась погостить. Вокруг много интересного. Магия, камень силы, который меня признавать не хочет. Как думаешь, если камень поделится со мной магией, я тоже смогу огонь по щелчку пальца зажигать?

— Не примет он тебя, — эльф внезапно останавливается и зло смотрит в мою сторону:

— Чужая ты здесь. Не признаешь дом. Уйти хочешь. Не даст он тебе силу.

Я теряюсь. Получается, не видать мне силушки богатырской. А я уже успела в красках представить себя великой волшебницей…

— А договориться… не получится? – с надеждой в голосе произношу я, но в ответ удостаиваюсь лишь презрительного взгляда Тирона.

В молчании мы добираемся до дверей моей спальни. Тирон передает мне лампу, и я рассматриваю его облик. Гладкое лицо, длинный крючковатый нос, большие, навыкате глаза. Да, не красавец, но милый. Что-то в его облике есть трогательное. Одинокое. Взгляд, как у побитой собаки, которую жестокий хозяин гонит из дома.

— Тирон, а не хочешь зайти ко мне в гости? Я тебя шоколадкой угощу. Это вкусно. Ты любишь сладкое?

Эльф оглядывается. Его длинные ушки приподнимаются в предвкушении угощения.

— Тирон любит сладкое, — поддакивает эльф, — Тирон зайдет в гости.

Мы входим в гостиную, и я предлагаюа Тирону присесть на диван, а сама лезу в рюкзак, где должна лежать так необходимая мне шоколадка. Наконец плитка выужена из бокового карманчика рюкзака и маняще сверкая серебристой фольгой лежит на столике. Я делю ее на дольки и придвигаю ближе к Тирону.

— Угощайся.

Эльф дергает длинным носом, принюхиваясь. Аккуратно берет одну дольку и кладет себе в рот. На мгновенье замирает, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом в блаженстве закатывает глаза. Растягивает в улыбке тонкие губы.

— Мне нравится. Сладко. Вкусно.

— Бери еще, не стесняйся, — гостеприимно предлагаю я и мечтательно замечаю — Сейчас бы еще чашечку чая, горячего и с лимоном…

— Чай могу. Горячий. Сделать?

— Сделать, — соглашаюсь я.

Эльф закатывает глаза, делает быстрый пасс руками, и перед нами на столике появляются две кружки с горячим отваром.

— Как это возможно? – изумляюсь я. — По какому принципу это все работает? Телекинез? Мгновенное перемещение в пространстве?

7.

— Давай для начала позавтракаем. Каша стынет, — смиренно предлагает бабушка. — И переоденься, пожалуйста, я жду тебя внизу.

Я влезаю в длинное платье. Скромное с широкой юбкой и пояском на талии, нежно голубого цвета. Из украшений только тонкая полоска кружева по вороту и на рукавах.

Когда я появляюсь в дверях столовой, бабушка одобрительно смотрит на мой обновленный облик и царственным взмахом руки приглашает присоединиться к трапезе.

— Изольда, давай сначала просто побеседуем. По-светски, неформально так сказать. В будущем умение вести легкую беседу тебе может сильно пригодиться. Можно начать разговор с обсуждения погоды или окружающей обстановки. Все остальное потом, после завтрака.

— Хорошо. Сегодня хорошая погода, не правда ли? – я краем глаза кошусь на окно. Как там на улице на самом деле? Может быть, дождь вовсю идет, и, надо сказать, как на улице мерзко… Хотя я люблю дождь.

— Чудесная погода. Солнце ярко светит с самого утра. Днем наверняка будет очень жарко…

— Ммм, ясно, — я запихиваю в рот ложку каши и начинаю усиленно жевать, лишь бы не продолжать этот бессмысленный разговор.

— Можешь похвалить завтрак или спросить меня о планах на день, — подсказывает мне бабушка.

— Каша вкусная. Если в нее еще добавить молоко и маслице и полить сверху клубничным вареньем, то я готова ее есть каждый день. Но по-правде, я бы лучше бутерброд с колбаской проглотила. В этом мире есть сыр и колбаса?

— Есть. Рядышком есть небольшое селение и ферма. Мы с тобой сегодня обязательно туда прогуляемся. Купим продуктов и наймем кухарку. Надо бы тебе еще горничную присмотреть. Потолковей. Садовника найти. Сад совсем заброшен, а ведь раньше вокруг дома были разбиты цветники. Но это еще не все…

— Подожди, ба, — перебиваю я бабушку, — зачем мне горничная? Одеться я и сама могу.

— По статусу положено, — строго отвечает бабушка, — когда поедешь во дворец, в твоей свите обязательно должна быть личная прислуга. Горничная будет тебя причесывать и помогать одеваться. А главное, незамужняя девушка должна везде появляться в компании своей горничной.

— Будет за мной ходить как хвост и потом обо всем докладывать тебе…

— Иза, не брюзжи. При дворе тебе надо появиться в лучшем виде. Мои старые бальные платья, скорее всего, уже вышли из моды. Надо найти хорошую швею и пошить тебе новый гардероб. Как же много всего надо сделать, и где на все время взять…

— Меня больше волнует, где мы на все это возьмем столько денег. Или у вас здесь где-то клад припрятан?

Я озорно смотрю на бабушку. Надеюсь, что она улыбнется шутке, но та лишь серьезно кивает.

У нас что, здесь действительно зарыт клад? Спрятаны несметные сокровища? Я уже была готова бежать за лопатой

— Есть небольшие сбережения, — остужает мой порыв бабушка, — а сейчас настал момент нам серьезно поговорить.

Весь мой шутливый настрой как ветром сдувает. Я откладываю в сторону ложку и выжидательно смотрю на бабушку.

— Изольда, наш род много веков владел этой землей. Твой далекий предок отыскал в этих краях камень силы, напоил его своей кровью, а тот щедро одарил его магией. Магия рода передается только прямым потомкам через прикосновение. Это был поистине великий дар. С помощью магии наш род добился могущества и власти. Стал одним из богатейших и влиятельных в округе. Все северные земли от истока реки Зольды до Сизых гор принадлежат нашей семье. Но теперь о главном.

Бабушка на мгновенье замолчала, собираясь с мыслями.

— Наши земли входят в состав большого королевства Айвалон. Им правит очень древний и могущественный род. Вот у кого поистине великий камень силы! Много лет назад в династии королевства произошел раскол. Старый король умер, не оставив прямых наследников, и за трон ввязались в борьбу два его младших брата – Эйгель и Ройин. Началась война. Распри и интриги. Наша ошибка была в том, что мы поддержали не того претендента. Отец и мой старший брат поддержали Ройина – честного и открытого человека. Повели свое войско под его знаменем. Но Ройин потерпел поражение и бежал, как трусливый пес. В итоге мой брат сгинул на той войне. Отец был казнен, как мятежник. Наши земли отошли новому королю — Эйгелю. Моя судьба была не завидна. Лучшее, что могло со мной произойти – это быть послушницей в храме молчаливых сестер. По крайней мере я на это надеялась, пока не узнала, что король подобрал мне мужа. Своего первого советника Стоуна. Это был страшный человек. Жестокий и беспощадный. Он лично руководил расправой над теми, кто посмел присягнуть в верности Ройину. Только по его приказу отца лишили жизни…

Бабушка горько вздыхает. Смахивает набежавшую на щеку слезу. Я вижу, как ей больно вспоминать события давно минувших лет. Момент, когда с ног на голову перевернулась вся ее жизнь. Собравшись с мыслями, бабушка продолжает рассказ:

— Я совершила побег. Понимала, что будущему мужу нужна не я, а власть над северными землями. Нужен камень силы. Наследники, в которых бы проявился магический дар. Я не могла этого допустить. Но даже не собственная жалкая участь меня волновала. Я была влюблена в лучшего друга своего брата. Безумно. Сама мысль, что я могу принадлежать другому мужчине, вызывала у меня отвращение. Тот друг… он ответил мне взаимностью и устроил побег. Нашел для меня временное пристанище, и несколько месяцев я прожила относительно спокойно. Мы в тайне обручились. Я надеялась, что все про меня забудут. Напрасно. Король продолжал искать меня. Была назначена награда за мою поимку. Чтобы спрятать меня от королевских ищеек, мой возлюбленный открыл для нас вход в другой мир. Он был сильным магом, мой жених. Наверное, самым могущественным из всех, что я знала. Мог свободно перемещаться между мирами и имел везде связи и необходимые знакомства. Договорился за золото с одной семьей, чтобы меня приютили. Обещал вернуться, когда немного все утихнет, но так и не исполнил своего обещания.

8.

В подвал я спускаюсь одна. Сразу пресекаю все попытки бабушки последовать за мной.

Что я, сама не справлюсь? Дорогу знаю. Ярко горящая лампа со мной. Пугаться мне точно нечего, привидения здесь не водятся. Только дикие эльфы обитают. Интересно, где сейчас Тирон? Может быть он голодный? В котелке еще каша осталась, я могла бы его накормить.

В подвале сухо и тепло. Необработанный серый камень стен, щербатые плиты под ногами. У меня даже дух захватывает, представляя, сколько здесь побывало моих предков, чтобы получить магию камня.

Интересно, он всем сразу ее даровал или приходилось упрашивать?

Я ставлю лампу на постамент перед камнем и с любопытством его разглядываю. Темный с металлическим блеском и гладкий, неправильной закругленной формы. Мне он напоминает кусок метеорита, что я видела в планетарии. Может быть и правда передо мною гость из космоса?

Я кладу ладони на его вытянутые бока, как учила бабушка. Пробую почувствовать, как мое тело наполняется магией. Сижу в задумчивости несколько минут. Ничего. Я абсолютно ничего не ощущаю. Но это же возможно. Я сама видела, как бабушка зажигала огонь щелчком пальцев и грела воду, опустив ладонь. Почему же у меня ничего не получается?

— Камешек, родной, поделись силой, — начинаю я ныть, — тебе жалко, что ли? Я бабушку буду слушаться. Убираться в своей комнате и посуду за собой мыть. Ну пожалуйстааа…

— Бестолковая… — раздается позади меня сварливый голос. Я подпрыгиваю от неожиданности. Резко оборачиваюсь, вижу за своей спиной знакомого мне эльфа. Тирон безмятежно растянулся на плитах пола, опираясь на согнутые локти.

— Тирон… давно ты здесь? Я не слышала, как ты вошел.

— Бестолковая, — повторяет Тирон, — ты слышишь только себя.

— Нет…, — пытаюсь я спорить, — я не понимаю. Что мне нужно сделать? Тирон, миленький, подскажи. Я тебя кашей накормлю. Знаешь какая вкусная? Хочешь кашу?

Эльф хитро смотрит на меня, раздумывая. Его ушки привстают в предвкушении награды.

— Тирон будет кашу. И кусочек шоколада.

— Как ты узнал, что у меня есть еще одна шоколадка? По сумке лазил?

Я строго смотрю на эльфа, сдвинув к переносице брови.

— Тирон чувствует. Пахнет вкусно.

— Ладно. Будет тебе шоколадка. Один ломтик. Если будешь мне помогать, то получишь и остальные, — предлагаю я сделку эльфу. Протягиваю ему руку для пожатия.

Эльф вскакивает и в один прыжок оказывается возле меня. Пренебрегает протянутой рукой и хватает меня за другую руку. Зажимает мою ладонь в своей широкой и шершавой на ощупь руке. Больно царапает острым ногтем по внутренней стороне ладони.

— Эй, ты чего? – вскрикиваю я. Эльф отпускает меня, и я с воплем трясу ладонью, наблюдая как на коже расцветает глубокая царапина, из которой начинает сочиться кровь.

Я уже готова бежать наверх в дом в поисках аптечки. Должны же в этом мире быть лекарства? Еще не хватало погибнуть во цвете лет в чужом мире от всякой заразы, что могла попасть в мою рану из-под эльфийских когтей.

— Бестолочь, — кричит на меня Тирон, — камень ждет тебя.

Как там говорила бабушка? Мой предок напоил камень кровью, и тот поделился с ним магией?

Я сажусь рядом с камнем и прижимаю к нему ладони.

Что еще ему предложить? Любовь к этому пока чужому для меня миру? Не могу, и соврать самой себе не получится. Но бабушку я здесь одну не брошу, даже если будет возможность выбраться. Так что, прими мою жертву и надели меня своей волшебной силой.

Интересно, как это работает? Какие-нибудь электромагнитные импульсы попадут мне в кровь? Перестроят работу моего организма, и я открою в себе паранормальные способности? Как же все это работает? Вот бы разобраться.

— Иза, — шепчет голос за моей спиной.

Я оборачиваюсь и вижу стоящего возле камня мужчину. Он молод, совсем немного старше меня. Смотрит на меня с теплотой и с затаенной надеждой в глазах.

— Ты правда сможешь мне помочь?— доносится до меня его голос.

— Кто ты? — задаю я вопрос. Спрашиваю, но понимаю, что давно знаю ответ.

— Принц, — подтверждает он мою догадку.

Уголки его губ дрогнули в улыбке и я улыбаюсь ему в ответ. Всматриваюсь в его лицо и понимаю, что он мне безумно нравится. Принц именно такой, каким и сложился образ идеального мужчины в моей голове.

Принц протягивает мне руку и я делаю шаг ему навстречу.

— Иза, открой глаза…

Я прихожу в себя. Бабушка хлещет меня по щекам. Всхлипывает и зовет меня по имени.

— Иза! Что с тобой? Иза, очнись… Больше никаких камней силы. Обещаю. Иза! Внученька, да что же это…

На мое лицо капает горячая бабушкина слеза.

— Ба, ты чего, — сипло шепчу я. Пытаюсь раздвинуть непослушные губы в улыбке.

— Иза, девочка моя. Как же я испугалась.

Бабушкины руки гладят меня по лицу и волосам. Ее глаза опухли от слез, а идеальная прежде укладка взъерошена.

9.

Я щелкаю пальцами, пытаясь зажечь свечу. Повторяю все движения рук в точности, как это делает бабушка. Таращу глаза и судорожно выдыхаю, бросая в воздух мысленный образ горящей свечи. Увы. Пламя никак не хочет стекать с кончиков моих пальцев, хотя я явственно вижу бордовые линии, что их оплетают.

— Может, тебе все это привиделось? Никогда не слышала о том, чтобы кто-то видел вокруг себя цветные линии.

Бабушка в очередной раз щелкает пальцами, зажигая опаленный фитилек свечи. Я наблюдаю, как с кончиков ее пальцев протягивается багровая линия, словно провод, и коснувшись свечи в миг превращается в пламя. Может быть, дело в том, что так называемые провода не тянутся из моих рук. Видеть-то я их вижу, но вот взаимодействовать никак не получается.

— Ладно, потренируйся еще, а я пойду нам на обед что-нибудь приготовлю.

Бабушка гладит меня по голове, целует в макушку. Давно я от нее такой ласки не видела, наверное, с самого детства. Похоже, здорово я ее напугала своим обмороком. Как это произошло, я и сама не понимаю. Казалось, просто закрыла на миг глаза. Чувствовала я себя просто отлично, и даже царапина, оставленная острым ногтем эльфа, совсем затянулась. Видно, и тут без магии не обошлось.

Я веду рукой по ладони. Пытаюсь подцепить проводок, что тонкой паутинкой опутывает мою кожу. Как бы попытаться его вытянуть? Если присмотреться, я вижу его кончик, что пульсирует на подушечках пальцев.

— Изольда, пойдем, поможешь мне накрыть на стол, — заглядывает в комнату бабушка. С надеждой смотрит на мои манипуляции над свечой, но я лишь огорченно качаю головой.

— Иза, попробуешь завтра. Утро вечера мудренее. Иди обедать. . А потом в селение наведаемся. Дадим объявление о найме прислуги.

— С прислугой я совсем обленюсь, — пытаюсь протестовать я.

— Не надейся. С завтрашнего дня начнется твое обучение этикету и придворным манерам. Надо будет еще посмотреть, какой из твоих талантов ты продемонстрируешь на отборе невест. Вечером я посмотрю в библиотеке книги по истории и геральдике. Ты должна разбираться в иерархии знатных родов королевства.

— Севастия Халитовна, может быть, я лучше буду посуду мыть, — закатив глаза в притворном ужасе, капризно бубню я.

Опять за учебники и учиться? За что мне это наказание! Мало мне было в школе одиннадцать лет грызть гранит науки.

Но все же посуду мне мыть сегодня пришлось. Бабушка поставила условие о разделении труда. Сегодня – она готовит, а я убираюсь на кухне. На кухне есть кран с водой, но воду еще нужно греть в котелке над очагом. Потом в мойке перемыть всю посуду, ополоснуть и вытереть насухо. Все расставить на свои места. Я знаю, что бабушка не поленится, обязательно проверит, все ли я хорошо сделала.

Я, пыхтя от усилий, вешаю вместительный котелок с водой над огнем. С тоской смотрю на гору грязных тарелок.

— Каменный век какой-то, — недовольно ворчу я, — сейчас бы посудомоечную машину сюда, пылесос и микроволновку. Тогда и жить можно.

Позади меня раздается смешок.

Никак эльф в гости пожаловал? Я ведь еще утром обещала его покормить.

— Голодный? – спрашиваю я, оборачиваясь. Эльф сидит на низкой скамеечке возле стены и с интересом меня разглядывает.

— Иза опять ничего не умеет? Бестолковая, — беззлобно ухмыляется Тирон.

— А ты что умеешь? Может, взмахнешь волшебной рукой и всю мне посуду перемоешь? — сержусь я.

— Ломтик шоколада, — нагло глядя мне в глаза заявляет эльф.

— Чего?! – делаю вид, что не понимаю.

— Ломтик шоколада и Тирон моет посуду.

— Ок, то есть, хорошо, — улыбаюсь я.

Тирон неразборчиво что-то бормочет сквозь зубы, делает неуловимое движение рукой и вот уже в мойке плещется вода, а тарелки ныряют в ней, как дельфины.

— Сполоснуть не забудь. И вытереть насухо, — распоряжаюсь я.

Эльф прекрасно справляется и без моих указаний, и чистые, абсолютно сухие тарелки, занимают свое законное место на полке, а столовые приборы в специальном выдвижном ящичке.

— Быстро ты управился. Садись за стол, сейчас тебя кормить буду.

Эльфа не нужно долго упрашивать. В следующее мгновение он за обе щеки уплетает овощное рагу и оставшуюся после завтрака кашу.

— За собой все уберешь. Шоколадку вечером получишь, мне сейчас спешить надо, меня бабушка ждет.

— Тирон придет вечером, — соглашается эльф. — Тирон опять спать на диване будет.

— Только постарайся не храпеть, — кричу я ему на прощание и спешу в гостиную. Бабушка ждет меня, сидя в кресле. На ней строгий костюм, темно-синего цвета, а на голове кокетливо сдвинутая на бок изящная шляпка.

— Я готова. Кухня в порядке. Можно идти, — рапортую я.

— Куда в таком виде? Иди переоденься в наряд для прогулок. И не забудь шляпку надеть.

— Может, мы здесь введем новую моду на штаны и футболки? Надо же здешнему обществу хоть как-то развиваться. Я за равные права женщин и мужчин. Хочу тоже ходить в брюках.

— Иза, не пререкайся с бабушкой. Поторапливайся. Я тебя жду.

10.

Селение находится достаточно близко от особняка. Мы идем по широкой дороге вдоль зеленого поля, засаженного качающимися на ветру длинными колосками ржи.

— Как же хорошо дома, — бабушка разрумянилась на свежем воздухе и придерживает руками широкополую шляпку, что колыхает набежавший ветерок.

Вскоре показываются первые дома на окраине селения. Добротные избы с черепичными крышами. Вдоль дворов, перебирая лапками, ищут в траве пропитание пестрые куры. Белые козочки, привязанные длинными веревками за колышками возле домов, мирно грызут поросль. Все мне показалось таким обыденным, будто мы пришли в обычную земную деревню.

Бабушка ведет меня по кривым улочкам, и мы подходим к двухэтажному каменному дому.

— Это жилище старосты. Даже не знаю, жив ли он, но, впрочем, сейчас все и выясним.

Бабушка стучит в дверь висячим медным молоточком, и нам открывает дверь молодая улыбчивая девушка.

— Добрый день. Я Севастия Айден, хозяйка усадьбы Айден. Могу ли я увидеть старосту?

— Добрый день, — девушка таращится на нас, разглядывая непрошенных гостей, — леди Айден? – переспрашивает она.

— Она самая, со своей внучкой, — важно представляется бабушка, задрав подбородок.

Девушка отскакивает в сторону, приглашая нас войти в дом. Приглашает в небольшую гостиную, где мы присаживаемся на мягкий диванчик. Расторопная девчушка—прислужница приносит нам кувшин с морсом и золотистые крендельки.

— Леди Айден?! — слышится скрипучий голос пожилого мужчины, что широкими шагами входит в комнату, — неужели это вы? Как я рад!

— Хоуп, рада видеть вас в здравии, — бабушка подает руку для приветствия, и та тут же оказывается в широких ладонях Хоупа, — вы теперь здешний староста?

— Да, почти двадцать лет уже. После смерти отца все управление перешло в мои руки. У нас здесь все по-прежнему. Было несколько неурожайных лет, но сейчас боги радуют. Мать-земля родит, а отец-небо обильно поливает дождем.

— Я рада, что ничего не изменилось. Так приятно вернуться в родные края после столь долгого отсутствия. Усадьба Айден теперь заживет прежней жизнью, но для этого мне нужна ваша помощь. Есть ли в селении достойные люди, что пойдут ко мне в услужение…

— Все будут рады послужить вам, леди. Какие работники вам надобны в усадьбе?

Далее бабушка озвучивает длинный список кандидатов и их личные качества, которые бы она хотела в них видеть.

По мне, так ее требования выглядят сильно завышенными. Верные и честные, расторопные и услужливые, с хорошими манерами, готовые беспрекословно выполнять любые поручения своих хозяев. Хоуп на все требования утвердительно кивает головой, так усердно, что у меня создается впечатление, что все люди в селении только и мечтают, как пойти в услужение в нашу усадьбу.

Довольные друг другом, мы прощаемся с Хоупом. он заверяет нас, что с самого утра к нам потянется вереница желающих устроиться на работу в усадьбу.

— Сколько всего еще нужно сделать, — вздыхает бабушка всю обратную дорогу, — как же хочется вернуть хоть толику былого величия нашему дому. Но главное, нанять толкового управляющего. Надо привести в порядок все бумаги, посмотреть, какой годовой доход приносит нам хозяйство. Я одна со всем не справлюсь.

— А как же я. Меня в школе писать и считать научили, — нарушаю я бабушкины причитания.

— У тебя на первом месте подготовка к отбору невест. Это самое главное. Ты не должна уронить честь нашего рода и просто обязана продемонстрировать идеальное воспитание. Думаю, тебе будет оказано более пристальное внимание и в первую очередь со стороны других претенденток. Все наверняка будут знать, что ты жила в другом мире, поэтому будут разглядывать, как неведомое существо. Изольда, ты должна быть на высоте, чтобы к твоим манерам не было никаких претензий. Не посрами наш род.

— Должна то, должна се… я уже ненавижу этот отбор. А этот младший принц мне и даром не нужен. Пусть даже он и красавец.

— Ты не обязана его любить. Да и шансов у тебя не много ему понравиться. Конкуренция будет огромной. Я просто хочу, чтобы ты достойно представила нашу семью.

— Сделаю все возможное, — цежу сквозь зубы.

Надеюсь, что я ему не понравлюсь, и меня выпрут из дворца на первом круге отбора. Думаю так скорее из вредности, а на самом деле интересно на него посмотреть. Какой он, младший принц? Когда я начинаю думать об этом, то у меня от предвкушения замирает сердце.

Вечером меня в нетерпении поджидает Тирон. Он ходит из угла в угол и томно вздыхает, приговаривая:

— Тирон ждет ломтик шоколада. Два ломтика. Ломтик за посуду. Ломтик за камень.

— Да помню я, помню. Только этот ваш камень силы мне не очень-то и помог. Никакой магии во мне, только цветные линии в глазах мельтешат.

Я протягиваю Тирону две дольки шоколада, и тот тут же запихивает их себе в рот.

— Бестолковая, — затягивает он надоевшее мне слово.

— Что опять не так? – огрызаюсь я.

— Магия вокруг, а ты не видишь?

— Какая магия? Эти линии – магия? Тирон, говори яснее. Вот как мне огонь зажечь? Видишь, ничего не получается.

11.

После очередного моего провального эксперимента, в мою комнату без стука заглядывает бабушка. Грохот раздается на весь дом, даже стекла жалобно звякают, призывая остановиться. Когда раскрылась дверь и показалась голова Севастии Халитовны эльф проворно юркнул за диван, только кончики его длинных ушек сверкнули.

— Изольда, что у тебя здесь творится? Сейчас раннее утро, почему такой грохот стоит на весь дом? И ты в таком виде…

Бабушка мрачно оглядывает меня с ног до головы, сжимает губы в ниточку.

Я спешно приглаживаю растрепанные волосы, одергиваю платье. По светлой ткани расползаются темные метки от подпалин вследствии неудачных опытов. Но не все выглядит так плохо. В лампах по всей комнате ярко горит огонь, а в камине дымится почерневшая от жара головешка.

— Бабушка, ты только посмотри, — я обвожу комнату рукой, — ты можешь гордиться своей внучкой…

— Вижу. Огонь освоила. Что еще получается? И что это был за грохот?

— О, это я воду в кувшине хотела нагреть. Не рассчитала силу преломления двух лучей. Я сначала не присматривалась, а оказывается они разные. По толщине и оттенкам. Вот и схватила не тот луч. Слишком мощный по сравнению со вторым. Из-за этого вода в кувшине мгновенно выкипела, а сам кувшин разлетелся на мелкие осколки…

Я виновато указываю рукой в угол комнаты, где догорают обугленные осколки черепков.

— Изольда, — бабушка торопливо входит в комнату, приобнимает меня за плечи, — я знала, что у тебя все получится! Только я не понимаю, как ты это делаешь?

— Да все просто, ба. Как с электричеством. Соединяю два провода между собой, и вот горит свет. Я как проводник между ними. Если больше таких лучей скрутить между собой, то это похоже на микросхему. Только я еще не до конца разобралась, как это работает. Дай мне еще пару дней на эксперименты. Потом с этикетом и историей буду разбираться.

— Иза. Скоро придут из селения люди. Ты обязательно должна присутствовать на собеседовании. Возможно, нам удастся подобрать для тебя подходящую горничную.

— Это обязательно? – морщусь я.

— Обязательно! – командует бабушка, — приведи себя в порядок и спускайся завтракать. Как подберем прислугу, тогда и продолжишь свои эксперименты.

Зевая, я плетусь в ванную комнату. Больше всего мне хочется сейчас завалиться спать, а не принимать в доме людей. Я так увлеклась опытами с магическими лучами, что не заметила, как пролетела ночь и наступило утро. Бедный Тирон вынужден был бодрствовать со мной за компанию, так как я нуждалась в дружеской поддержке, пусть даже моим приятелем был немногословный дикий эльф. Если бы не его чуткий присмотр за моими действиями, то боюсь, что моя комната сгорела бы дотла. Кстати, а не пора ли ему прекращать бегать от бабушки? Сколько можно дуться. Столько лет прошло.

— Тирон, пойдем с нами завтракать, — уговариваю я эльфа, — там бабушка такую вкусную кашу приготовила, пальчики оближешь…

— Нет, — эльф выглядывает из-за дивана, — Тирон обижен на Севастию.

— Сколько можно обижаться. Ты как маленький. Пойдем со мною, бабушка наверняка обрадуется твоему появлению.

Эльф дуется. Шустро перебирается на диван и усаживается в уголке, переплетая руки на груди. Выпячивает нижнюю губу.

— Как хочешь. Но я бы на твоем месте еще раз подумала. Бабушка наверняка пожалела о своих словах.

Я вздыхаю, глядя на строптивого эльфа. Уговаривать его времени нет, бабушка ждать не любит.

Вместо привычной каши меня ждет омлет и поджаренные с молоком гренки. Как в детстве. Бабушка меня этими блюдами часто баловала.

— Откуда такая роскошь? – интересуюсь я, уплетая за обе щеки бабушкину стряпню, — вроде бы курятника во дворе я не видела.

— Доставили с близлежащей фермы, беззаботно отмахивается бабушка, — яйцо, молоко, сыр и масло – всего теперь у нас будет в достатке. Кстати, во дворе уже топчутся первые соискатели на место прислуги в нашем доме, так что, Иза, скоро у нас появится настоящая кухарка.

— Бабушка, с тобой никто не сравнится, — я мычу от удовольствия, откусив кусочек золотистой гренки, — ба, а раньше здесь было много слуг?

— Много. Но после того, как казнили моего отца, перед самым своим побегом мне пришлось всех распустить. Я запечатала дом магией, и за это время здесь не ступала нога ни одного человека.

— Странно. Когда мы только появились здесь, я заметила протоптанную в траве тропинку от особняка до самых ворот. Значит, кто-то здесь бродил? Может, быть дикие звери…

— Брось. Какие звери. Впрочем… — бабушка задумывается.

Тень набежала на ее бесстрастное лицо, и бабушка невольно поморщилась, словно отгоняя от себя неприятные воспоминания.

— Что-то ты не договариваешь, ба….

— Это было так давно, Иза. Почти пятьдесят лет прошло. Но это так невероятно… я даже не знаю, как тебе сказать…

— Скажи, как есть. Ты кого-то оставила в этом доме?

— И да и нет. Раньше в особняке жил… домовой. Скорее, хранитель дома. Жил так давно, что никто не помнит, когда он здесь первый раз появился. Когда я задумала побег, то прогнала его. Я просто хотела, чтобы он нашел себе новое жилище. Добрых хозяев, что оставляли бы ему лакомые кусочки на кухонном столе. Мне казалось, что так будет лучше…

12.

Спала я в эту ночь прекрасно. Но не от того, что эльф волшебным образом перестал храпеть. Храпит, так, что стекла на окнах вибрируют в такт его дыханию. Я немного поэкспериментировала с магическими потоками. В итоге мне удалось собрать что-то в виде шумозащитного устройства. Накинула на кровать, как кокон, и заползла под него. Стало так тихо, словно я одна во всем мире. Интересно, а извне меня слышно? Надо будет завтра обязательно у Тирона спросить.

Спускаюсь я на завтрак в самом благодушном настроении. Наряжаюсь в легкое домашнее платье с вышитыми цветочками по подолу.

Видели бы меня сейчас мои друзья, точно бы не признали.

— Изольда, ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает бабушка, подозрительно посматривая в мою сторону.

— Прекрасно. А что не так?

— Ночью из твоей комнаты доносились страшные звуки. Я даже не сразу поняла, что это храп. Изольда, с этим надо что-то делать. Срочно. Вызвать из города лекаря, чтоб осмотрел тебя. Иначе…

— Иначе что? Принц не выберет меня? Может я этого и хочу.

— Изольда, пожалей бабушку.

От последующих бабушкиных причитаний меня спасает наша новая домработница. Она заглядывает в столовую и с придыханием, волнуясь, произносит:

— Леди Севастия. Там вас спрашивают. Гонец из самой столицы прибыл.

— Пригласи его в малую гостиную, я сейчас выйду.

Мы с бабушкой дружно смотрим друг на друга.

— Иза, детка, пойдем встретим гостя. Держись почтительно позади меня. Не топай, как слон, и держи осанку. Дворцовая челядь первые сплетники при дворе.

— Не бойся, не подведу, — усмехаюсь я.

Гонец нас терпеливо дожидается в гостиной, застыв истуканом посреди комнаты.

— Леди Севастия Айден, — щелкает он каблуками, едва мы с бабушкой пересекаем порог комнаты, — послание от его величества.

Свиток, скрепленный гербовой печатью, оказывается в бабушкиных руках.

— Благодарю, ответ требуется?

— Никак нет. Как только вы коснетесь печати, секретарь будет знать, что письмо дошло по назначению. Позвольте откланяться?

— Да. Можете быть свободны…

Гонец, цокая каблуками, выходит из комнаты. Я выглядываю в окошко, с любопытством ожидая отбытия посетителя. Представляю себе всадника на вороном коне.

На чем еще могут передвигаться королевские гонцы в средневековом мире?

— Бабушка, наш почтальон пропал? Я не вижу, чтобы он выходил из дома.

— Зачем ему выходить? Портал открывается прямо в наш холл.

— Портал? – я уважительно присвистнула, — значит, мне не грозит добираться до дворца по тряской дороге в допотопном средстве передвижения?

— Нет, конечно, — бабушка снисходительно улыбается — Во всех богатых домах стоят порталы для перемещения. Я потом расскажу тебе, как надо ими пользоваться. А сейчас давай прочтем послание

Бабушка касается кончиком пальца печати, и та с легким шипением расползается в стороны, размыкая скрепленные листы.

Бабушка подходит к окну и быстро пробегает глазами по письму. Бросает в мою сторону торжествующий взгляд и, набрав полную грудь воздуха, торжественно произносит:

— Изольда, тебя официально утвердили претенденткой на отбор невест. Во дворец нужно явиться ровно через месяц.

— Так скоро, — я мученически закатываю глаза, — какой этот принц нетерпеливый. Неужели жениться невтерпеж?

— Дорогая моя, это довольно долгая процедура. Сначала отбор невест, после которого принц отберет пять девушек для более пристального внимания. Вся эта процедура протянется месяца три. В итоге последует обручение и подготовка к свадьбе. Так что мужем принцу грозит стать только через год.

— А этот младший принц в будущем станет королем? — показываю я заинтересованность. «Хм, королева Изольда, пожалуй, звучит неплохо», — примеряю я к себе предполагаемый титул.

— Похоже, что так. Как я понимаю, он единственный, кто наследует трон после своего деда.

— Но принц-то младший. Получается есть и старший?

— Есть, но он не имеет право наследовать престол. Причину я не знаю. Вот попадешь во дворец, и сама во всем разберешься.

— Мне совершенно нет никакого дела до этих принцев. Извините, Севастия Халитовна, я отмечусь для галочки, и назад, в наш дом.

— Но прежде чем отметиться, как ты говоришь, для галочки, надо столько всего успеть. Во-первых, пригласить из города швею. Тебе надо срочно обновить гардероб. Во-вторых, нанять учителя танцев. Не смотри на меня так, Иза. Балы неотъемлемая часть отбора невест. В третьих – уроки игры на клавесине. Но это я беру на себя. И читать все книги, что я принесла в твою комнату. Откладывать не будем. Начнем прямо сейчас.

Мы проходим в музыкальную комнату, и бабушка усаживает меня за клавесин. Шлепает по спине, чтобы я расправила лопатки. Поставила в правильном положении руки над клавишами.

— Изольда, попробуй, нажми пальцами клавиши. Вслушайся в их мелодичный напев. Прочувствуй каждую ноту. Сейчас мы с тобой наиграем простую мелодию.

13.

— Раз, два, три, четыре, — учитель танцев, долговязый и сухопарый пожилой мужчина с узкими усиками на гладковыбритом лице, крепко держит меня за руку и отсчитывает такты, ведя меня в танцевальном па по центру музыкальной комнаты. Севастия Халитовна увлеченно наигрывает на клавесине замысловатую пьесу. От всех пируэтов у меня уже кружится голова и мелькает в глазах. Хочется побыстрее сбежать и проверить, замерзло ли мое мороженое в смастеренном мною этой ночью морозильнике.

В качестве морозильной камеры я приспособила хорошо просмоленный со всех сторон бочонок с тугой крышкой. В погребе, из-под самой земли потянула за лучик, что так и грозил заморозить мои ладони. Соединила его с водной стихией. Закрутила в тугой узел внутри бочки, и ее внутренняя поверхность сразу же подёрнулась инеем. Сверху я свою импровизированную морозильную камеру накрыла вощеной бумагой и закутала, как в кокон. Холод не должен утекать из бочки, а тепло, наоборот, не просочится. Кухарка сбила на кухне для меня смесь из сливок и сахара. Полученную массу я выложила в плошку и поместила на дно своего морозильника. Плотно закрыла крышкой. Теперь, вместо па-де-де меня волнуют результаты моего многочасового труда.

— Леди Изольда, держите темп. Не спешите, — певуче нашептывает мне в ухо учитель танцев.

Я скромно улыбаюсь, потупив взор, как учила бабушка, и продолжаю неловко следовать его наставлениям. Стискиваю губы, чтобы не выругаться, когда с завидным рвением учитель ведет меня в танце по очередному кругу.

Когда мои мучения заканчиваются, я спешу на кухню. Откидываю крышку морозильной бочки и достаю заветную плошку. Масса застыла и по вкусу напоминает настоящее мороженое. Я с гордостью ставлю приготовленное блюдо на стол.

— Мороженое? – бабушка вскидывает брови и берет чайной ложечкой маленький кусочек.

— Ну как, нравится? Правда, вкусно? А ты говоришь, что я ерундой занимаюсь…

— Все это, конечно, хорошо. Твоя печка-горшок и котелок-варка просто прелестны, но, прошу тебя, сосредоточься на основных уроках. До твоего отбытия во дворец остались считанные дни, еще столько нужно успеть.

— Бабушка, за оставшуюся неделю я не стану виртуознее играть на клавесине. Не научусь более грациозно танцевать. Да и манерами никогда не сравнюсь с другими претендентками, в которых вдалбливали все это с малых лет. Ну не пройду я этот отбор, на этом жизнь не закончится. Просто пообещаю, не посрамить наш славный род.

— Иза, я все понимаю, — бабушка сжимает мою ладонь, лежащую на столе, — просто это важное событие в жизни каждой семьи. Ты так быстро выросла, уже невеста. Это так волнительно. И мне безумно хочется, чтобы тебя заметили и по достоинству оценили при дворе. И если не принц, то возможно кто-то другой, достойный молодой человек, обратит на тебя внимание. Попросит твоей руки.

— Севастия Халитовна, не начинайте, — смеюсь я. Сама мысль о том, что у меня может появиться жених приводит меня в смятение.

Как это здесь происходит? Раньше у меня был парень. Мы встречались почти полгода, а потом я узнала, что он смеется надо мной с друзьями. С презрением отзывается о моем увлечении электроникой и всем твердит, что от меня несет канифолью. Возможно, его злило, что я отказываюсь от секса. Дальше поцелуев и невинных ласк мы с ним не заходили. Я не дала доступ к своему телу. В некоторых сферах жизни бабушкино воспитание глубоко пустило корни. Только после свадьбы – это, конечно, не совсем мой девиз, но я жду того единственного, который будет любить во мне все. И запах канифоли в том числе.

Мариет, моя горничная, потеснила Тирона в гардеробной. Она теперь с увлечением следит за пошивом нарядов для меня. Бесконечно все утюжит и укладывает во вместительные сундуки. Каждое утро меня ждет новый наряд, вычищенные туфли и в идеальном порядке разложенные мелочи на туалетном столике. После утреннего туалета Мариет занимается моими волосами. Подбирает мне прически, из-за которых нельзя предположить, что мои волосы неподобающей длины. Мариэт идеальная горничная: исполнительная, чопорная и невыносимо скучная.

Каждый новый день приближает меня к отбытию в королевский дворец. Я отношусь к этому, как к необходимому злу. К простой демонстрации, что род Айденов имеет продолжение в моем лице. А там, как говорится, пять минут позора и домой. За этот жест доброй воли с моей стороны нам полностью восстановили все права и вернули титулы, которые бывший король лишил моего деда за мятеж. Бабушка счастлива, у меня есть новое увлекательное дело. Мне больше ничего не надо.

Чтобы помирить бабушку и Тирона я придумываю одно хитроумное средство. Долго примериваюсь, прежде чем соорудить необходимое приспособление. В конце концов меня осеняет идея использовать толстый, полый внутри сук. Я нахожу подходящий, когда наблюдаю, как мужики вывозят спиленные деревья из нашего сада. Перед домом теперь разбиты клумбы, кустарники подстрижены ровными рядами, а задний двор безжалостно очищается от чрезмерно разросшейся растительности. Толстый сук, с прогнившей внутри сердцевиной, сиротливо лежит на траве. Я подбираю его, задумчиво разглядывая. Если его полностью сделать полым внутри, то получится труба. Трубка. Я даже подскакиваю на месте от осенившей меня идеи.

Тем же вечером садовник помогает мне в осуществлении моего плана. Он должным образом обрабатывает древесину, и уже к ночи я имею два необходимых приспособления для эксперимента. Одно из них незаметно кладу бабушке под подушку. А второе…

Я вкладываю небольшой кусок гладко отшлифованной трубки с вырезанной посередине кнопкой в руки Тирона и прошу:

14

Два объемных сундука с моими нарядами сложены возле портального перехода. Я стою в ожидании часа икс, наряженная в новое платье. Оно нежно-голубое, под цвет глаз, украшенное множеством миниатюрных бантиков и рюшей. Над моей прической все утро колдовала Мариет, и теперь волосы утыканы незаметными шпильками и уложены в плотный пучок с развевающимися над ушами подвитыми локонами. Лицо напудрено, а губы подведены розовой помадой. В ушах бабушкины серьги с голубыми аметистами, на шее кулон из того же гарнитура. Ладони затянуты в кружевные перчатки.

Я стойко переношу все издевательства над своей персоной, нервно усмехаюсь, разглядывая совместный результат трудов Мариет и бабушки над собой. Я выгляжу как фарфоровая кукла, что глупо улыбается, глядя на всех пустыми глазами с витрины магазина.

— Вы так восхитительны, леди Изольда, — хлопает ресницами Мариет и прижимает руки к груди.

— Выглядишь достойно, — заключает бабушка, обойдя меня со всех сторон.

Тирон хитро усмехается, сидя на мягкой скамеечке возле стены и шаловливо дрыгая ногами. Мне кажется, он только один замечает мой надутый и недовольный вид.

— Сейчас откроется портал, — восклицает бабушка, взглянув на часики. Неловко приобнимает меня, боясь помять платье. Тирон шустро вскакивает с насиженного места, несется ко мне и, оттеснив бабушку, обхватывает руками за талию.
— Забыла, бестолочь, — беззлобно говорит он и, нырнув рукой за пазуху, достает магическую трубу, — Тирон будет ждать разговора.

Я проворно прячу свой магический телефон в небольшой потайной кармашек в складках платья. Наклоняюсь и целую эльфа в гладкую щеку.

— Я буду скучать, Тирон.

Тирон смущается и розовеет от удовольствия.

— Возвращайся, Иза, — бормочет он, — Тирон будет ждать.

— Обязательно.

— Все, время! – громко восклицает бабушка.

Мариет проворно встает возле меня, по-хозяйски кладет руку на стоящие рядом друг на друге сундуки с вещами.

Пространство вокруг нас вибрирует и покрывается рябью.

— Иза, голову выше. Плечи расправь. Изольда, будь дос… — глухо доносится до нас бабушкин голос, еще мгновенье и пол проваливается под ногами. Ощущение, будто я проношусь в скоростном лифте. На миг закладывает уши и темнеет в глазах. Я толком и понять ничего не успеваю, как в следующую секунду оказываюсь в огромной зале, наполненной мягким светом. Вокруг суетятся люди, слышу неразборчивый гул голосов.

— Леди Изольда Айден, рады приветствовать вас в королевском дворце, — подскакивает ко мне румяный крепыш небольшого роста. На нем форменная ливрея жемчужно-серого цвета с вышитым золотыми нитями на груди гербом.

— Проводите леди Изольду в ее покои, — Мариет выходит вперед, выставив вперед грудь и смерив слугу пренебрежительным взглядом.

— Идемте за мной, — отступает на шаг крепыш, — вещи доставят следом.

По широкой винтовой лестнице мы поднимаемся наверх на пару пролетов и, свернув в один из коридоров, слуга останавливается перед дверью. Распахивает ее и отходит в сторону, пропуская нас внутрь.

Я оглядываюсь. Светлая гостиная, нежная без ярких красок. Стены обиты полотном бледно-голубого цвета. Светлая мебель, высокое окно ведущее в сад.

Мариет деловито проходит по комнате, заглядывает в смежные помещения.

— Неплохо, но гардеробная слишком маленькая. Все вещи могут и не поместиться. И кровать слишком узкая и высокая. Боюсь, что леди неудобно будет на ней спать. Позвольте спросить, у всех невест одинаковые условия проживания?

Слуга растерянно хлопает глазами, выдавливает из себя улыбку и произносит:

— У всех совершенно одинаковые комнаты. Все невесты находятся в равных условиях. Если леди Изольда будет особо отмечена его высочеством, то покои можно будет сменить на более привилегированные.

— Мне все нравится, — спешу я влезть в разговор, пока Мариет своими придирками не наговорила чего-нибудь лишнего.

— Располагайтесь. Через час все невесты будут приглашены в общий зал, где вы сможете познакомиться друг с другом и узнать правила пребывания во дворце. А пока отдыхайте, за вами придут.

Слуга почтительно кланяется и спешит выскользнуть из комнаты. Вносят наши сундуки с вещами, и Мариет принимается хлопотать, развешивая мои платья на вешалки в гардеробной. Я бесцельно брожу по комнате, выслушиваю указания от Мариет:

— Леди, если не планируете переодеваться, то не садитесь, чтобы платье не помялось.

Вот я и хожу от окна к двери и назад, размышляя, как изготовить небольшой утюжок. Или лучше отпариватель? Можно будет провести им по ткани и никаких заломов. Только что для этого приспособить?

Из моих раздумий меня вырывает стук в дверь.

— Войдите, — от неожиданности рявкаю я и откашливаюсь, прочищая горло.

— Леди Изольда Айден, прошу вас следовать за мной в комнату для приемов, — рапортует показавшийся в двери слуга.

Мариет шустро выскакивает из гардеробной и быстрыми движениями пальцев поправляет те мелкие недочеты в моем облике, какие, по ее мнению, выбиваются из идеальной картинки.

15.

Когда я оказываюсь в просторной зале, в моих глазах от ярких нарядов остальных претенденток просто рябит. Девушки выстраиваются в одну линию и робко шепчутся между собой. В воздухе разливается нежная мелодия, напоминающая мне переливы колокольчиков.

Я пристраиваюсь с краю Рядом замечаю миленькую и совсем молоденькую девушку. Она на пол головы ниже меня, и глядит на все происходящее с детской непосредственностью.

— Добрый день. Позвольте представиться, мое имя Изольда Айден, — вежливо обращаюсь я к девушке, вспомнив все бабушкины наставления.

— Добрый день, Лилиан Стейн, — нежным голоском чирикает девушка.

Так. О чем дальше говорить? О погоде? Пока я сочиняю следующую фразу, девушка меня опережает:

— Айден? Исчезнувший род? Многие не верили, что вас можно будет увидеть на отборе.

— Не ждали, а я вернулась. Род Айденов не исчез и вполне себе процветает, — усмехаюсь я в ответ.

— Извините, я была бестактна, — девчушка смущенно опускает взор.

— Все в порядке. Нас действительно долго не было, — понизив голос, заговорщически говорю я.

— А вы правда из другого мира вернулись, — так же шепотом спрашивает Лилиан и поднимает на меня полный любопытства взгляд.

— Правда. Только там вместо магии технический прогресс…

— Простите… — Лилиан непонимающе хлопает ресницами.

— Ну, например, у вас здесь перемещаются в каретах или через порталы, а у нас летают внутри железных птиц или мчатся в специальных повозках, внутрь которой заточены сотни лошадей.

— Бедные звери, — ахает Лилиан. Я издаю смешок и хочу уже объяснить Лилиан устройство двигателя внутреннего сгорания, как в зал легкой походкой входит высокая женщина в узком приталенном темном костюме и громко хлопает в ладоши. В миг смолкает музыка и затихают девичьи голоса.

— Здравствуйте леди. Рада всех приветствовать во дворце его королевского величества. Мое имя леди Глория, и я королевская распорядительница. Вы все приглашены для отбора невест и все без исключения достойны здесь находиться. Я буду руководить отбором, наставлять вас и помогать советами. Надеюсь, что в моем лице вы увидите заботливую мать и добрую подругу. Понимаю, как вам сейчас тяжело находиться вдали от дома. Надеюсь, что царящая вокруг теплая атмосфера растопит ваши сердца, и вы продемонстрируете все свои лучшие качества и докажете, что достойны быть невестой для принца.

Глория Фейнс замолкает, обводит всех пристальным и точно не теплым, а скорее, цепким взглядом. Лилиан, стоящая рядом со мной, сжимается и опускает голову. Я же, напротив, спокойно выдерживаю взгляд нашей домомучительницы, как про себя ее окрестила. Своими спесивыми манерами и менторским тоном голоса уж очень мне напомнила фрекен Бок.

Надеюсь, что про меня решат, что я слишком дерзкая и побыстрее выпрут с отбора. Строить из себя испуганную и покорную овечку у меня точно долго не получится. Хотя, для начала надо на принца взглянуть. Вдруг он тот самый, из моего видения.

— Девушки, сейчас каждая из вас получит листочек с расписанием всех мероприятий на ближайший месяц. Протяните вперед ваши правые руки.

Мы послушно выполняем указание, и тут же у каждой в руке оказывается свернутый в трубочку пергамент.

— Можете сейчас ознакомиться и задать вопросы, — выдавливая из себя милую улыбку разрешает домомучительница.

В зале раздается шорох разворачиваемого бумажного рулона. Я раскручиваю перед лицом пергамент. Так, что у нас по плану?

— Бал, сегодня будет бал, — проносится радостный галдеж по залу.

— Да, сегодня у вас будет возможность показать себя во всей красе. — подтверждает домомучительница.

— А принц тоже там будет? – раздается робкий голос.

— Обязательно. Ему не терпится поскорее вас увидеть, — растянула губы в хищной улыбке леди Глория.

— Ах, — шелестит по залу и несколько девушек грациозно опускаются на пол в притворном обмороке. Я фыркаю от смеха. Закусываю губу, чтобы не засмеяться, видя, как потенциальные невесты хватаются руками за сердце и обмахивают друг друга листочками, словно веером.

— Девушки, успокойтесь. Не надо так волноваться… — хлопает в ладоши домомучительница.

Невесты затихают, помогают подняться с пола вмиг пришедшим в себя девушкам и вновь строятся в ровную шеренгу.

— Сейчас я всех приглашаю на обед, а после него у вас будет время подготовиться к балу.

Мы проходим в столовую и усаживаемся за длинный, уставленный всевозможными блюдами стол.

— Приятного аппетита, — произносит леди Глория и лишь после этого все дружно берут в руки столовые приборы. Раздаются первые робкие голоса. Вокруг завязывается непринужденная беседа. Неожиданно все смолкает и девушки одновременно поворачивают головы в сторону открывшейся двери.

Легкой непринужденной походкой в столовую входит статный и высокий молодой человек. Светлые, слегка вьющиеся волосы, правильные черты лица. На его губах застыла лукавая улыбка, а глаза задорно блестят.

«Красавчик» — невольно отмечаю я про себя. Лилиан, сидящая рядом со мной, вцепляется в рукав моего платья и с волнением шепчет: