Невеста для серого волка

Глава 12. Картинная галерея

Домой я заявилась уже в сумерках. На мое счастье на улице капал дождь, поэтому редкие прохожие, спешащие под крыши домов, ничуть не удивились моему промокшему до нитки платью.

А я шла прямо по лужам, перепрыгивая лишь самые глубокие. И ругала себя, на чем свет стоит. Хватило же ума подойти к этому проклятому озеру! Ведь фея предупреждала, что в лесу может таиться зло. А я, глупая, загордилась, забыла об осторожности. И что в итоге? Чуть не погубила себя и волка за компанию. Думать о том, что стало бы с бабулей, если бы я не вернулась, было страшно.

– Рози! Где же ты была, деточка! – причитала миссис Беркинс, пока я стягивала мокрые ботинки.

– Скорей под одеяло, Розалин! – вторила ей бабушка.

Все ее гости разошлись, осталась лишь одна миссис Беркинс. Но она часто задерживалась у нас допоздна – они с бабулей нашли общий язык, чему я была несказанно рада.

– Ты меня до смерти перепугала, – посетовала ба, когда я склонилась и запечатлела на ее лбу нежный поцелуй.

– Прости, загулялась.

– Ах, родная. Не пристало тебе гулять по городу допоздна.

– Вот-вот, мы уже не только погоду успели обсудить, но и все сплетни, и соседей… – миссис Беркинс засуетилась с чашками. – Да, слыхала, что на рынке болтают? В столице суматоха. Говорят, если под Новый Год принц так и не объявится, его сочтут погибшим…

– …это ведь династия сменится, волнений не миновать…

Приглушенные голоса летели в спину, но я их уже не слушала. Нет мне дела до политики. Мысли мои остались в лесу. Волк не хотел сегодня меня отпускать, рычал и тянул за юбку, когда я порывалась уйти. Пришлось даже прикрикнуть, на что тот мгновенно обиделся и, махнув хвостом, залез под куст.

Но шагов через десять догнал и плелся рядом до самой опушки, точно тень.

Сбрасывая мокрое платье, белье и чулки, я улыбалась. Несмотря на то, что сегодня я побывала на пороге смерти и нахлебалась стоячей воды, внутри загорелась искорка отчаянной надежды. Я начинала верить, что не безнадежна. Не бесполезна вопреки жестоким словам дяди Джеймса.

Я не просто так вошла в Лес. Не случайно встретилась и подружилась с Волчком, а потом оказалась в «Лавке тетушки Лаванды». Вдруг это значит, что именно мне суждено спасти Сердце Леса?

Руки дрожали, когда я натягивала чистое сухое белье. Рубашка не слушалась, волосы разметались по спине, не желая собираться в косу.

– Деточка, я тебе горячего чая принесла, – в комнату заглянула миссис Беркинс с подносом. Над большой глиняной чашкой вился ароматный дымок.

Я выудила из дядиного кошелька несколько монет и с чувством глубокой признательности положила в карман разрумянившейся женщины.

– Спасибо вам за доброту, я знаю, нам часто нечем было вас отблагодарить…

Она отнекивалась, но я велела купить что-нибудь для внуков, раз именно ей эти деньги не нужны.

– Ах, дорогая, еще мои бабка с дедом служили здесь. От вашей семьи мы видели только хорошее. Я была разбита, когда этот дом опустел на долгие годы, но теперь я счастлива, что под этой крышей снова появилась молодая хозяйка.

Миссис Беркинс хлюпнула носом и с чувством обняла меня, похлопав по спине. А я выпила обжигающий чай и нырнула под одеяло. Метнула настороженный взгляд на забитое окно.

Надеюсь, сегодня ворона не посмеет вломиться, в противном случае останется без перьев. Я сегодня настроена решительно.

Но ворона не пожаловала. Всю ночь я спала, как убитая, и снилось мне, будто иду я по длинному-длинному коридору. Я уже была в этом месте, видела развешанные на стенах картины – глаза их следили за каждым моим шагом. Взгляды давно умерших, но увековеченных рукою мастера людей, вызывали толпы мурашек и заставляли волоски на руках вставать дыбом.

Свет лился сквозь витражные окна, солнечные зайчики прыгали по стенам, но, несмотря на приторную красоту и позолоту, меня не покидало тревожное чувство. Совсем как в замороженном лесу из прошлого сновидения.

Набравшись смелости, – в конце концов, это всего лишь сон, – я стала подходить к старинным полотнам и читать надписи под ними. Кое-где буквы истерлись, а краски съело время. Но, чем дальше я продвигалась, тем четче становились надписи.

Это были имена королей и королев древности, членов династии Сан-Ульф. Они правили нашей страной уже больше тысячи лет. Говорят, сами небеса благословили ее основателя, Эрика Доброхода, на царствование.

Я протянула руку и коснулась пальцами пыльного холста. На меня, как на докучливую мошку, взирала черноволосая женщина с птичьими чертами.

«Брунгильда Сан-Ульф».

Она была по-своему красива, но холодна. И жила эта королева пятьсот лет назад.

– Глупая Рози…

Я отдернула руку. Губы Брунгильды шевелились, а по поверхности холста пошла рябь.

– Глупая малышшка… беги! Спасайся!

Ноги помчали меня прочь по коридору. Мимо неслась вереница незнакомых лиц: они кривлялись, дразнились, скалились и шипели вслед проклятья. Вот-вот выскочат из рам и кинутся, как стая ворон.

Мамочки, как же страшно! Я больше всего на свете сейчас желала проснуться, но с каждым мигом все сильней увязала в сновидении. Коридор сужался и, чем дальше я забегала, тем темней становилось в нем. Окна пропали, и свет источали только факелы в железных держателях. В углах колыхались никем не убранные лоскуты паутины.

Я остановилась, прижавшись к стене. Дыхание с шумом срывалось с губ, во рту пересохло, а виски и лоб покрылись испариной. Спустя невероятно долгие мгновения, наполненные лишь стуком моего сердца, я смогла оглядеться.

Впереди, стоит сделать лишь шаг, виднелась последняя картина. Золотая рама потускнела, но холст был ярким, будто художник писал его вчера. Не мигая, на меня смотрел молодой мужчина, почти юноша, с умными, но печальными глазами. Рот был сжат в напряженную линию, а рука покоилась на рукояти меча. Такими сейчас не пользуются, если только на парадах и торжествах.

«Эрик. Последний из династии Сан-Ульф. Некоронованный Принц».

Прочитала я и похолодела. Так вон он какой, этот пропавший принц, про которого последние два года только и говорят. Совсем молодой. Красивый. Жив ли он еще? Ведь, если не вернется к Новогодью, королем станет Лорд Регент. А его народ не слишком жалует.

Не удержавшись, я протянула к Эрику руку – показалось, что губы дрогнули в попытке улыбнуться.

А потом я проснулась.