Невеста герцога

Глава 11

Через час, вытащив с полок дюжину атласов и объяснив Амелии разницу между синусоидальными и коническими проекциями, Томас оставил ее в одной из гостиных и сообщил дворецкому; что она прибыла, чтобы повидаться с мисс Эверсли.

Было ясно, что Грейс придется посвятить в утренние события. Томас придерживался мнения, что если лгать, то как можно ближе к правде. Иначе можно легко запутаться. Это, однако, означало, что Амелии нужно увидеться с Грейс, а главное, Грейс должна усвоить, что утром ездила за покупками в Стамфорд и пригласила Амелию в Белгрейв.

Но вначале ему нужно было переговорить с Грейс так, чтобы Амелия не знала. Поэтому Томас расположился в дверях другой гостиной, ближе к лестнице, чтобы перехватить ее по пути.

Вскоре он услышал легкие шаги на лестнице, явно женские. Выглянув наружу, он убедился, что это действительно Грейс, и, когда она поравнялась с ним, схватил ее за руку и втащил внутрь.

— Томас! — воскликнула она, придя в себя от шока. Увидев плачевное состояние его одежды и прически, она удивленно воскликнула: — Что с вами случилось?!

Томас прижал палец к губам и закрыл дверь за ними.

— А вы ожидали кого-нибудь другого? — поинтересовался он.

— Нет конечно, — поспешно отозвалась Грейс. Ее лицо порозовело, и она огляделась по сторонам — видимо, желая убедиться, что они одни в комнате. — Что случилось?

— Мне нужно поговорить с вами, прежде чем вы встретитесь с леди Амелией.

— О, так вы знаете, что она здесь?

— Это я привез ее, — сообщил он.

На лице Грейс отразилось удивление. Она бросила взгляд на каминные часы, которые показывали, что полдень еще не наступил, чтобы делать визиты.

— Это длинная история, — сказал Томас, предвосхищая ее вопросы. — Скажу только, что Амелия сообщит вам, что утром вы были в Стэмфорде и пригласили ее в Белгрейв.

— Томас, множество людей отлично знают, что меня не было утром в Стэмфорде.

— Да, но ее мать не относится к их числу.

— Но, Томас… — начала Грейс неуверенным тоном. — Должна сказать, что, учитывая, как долго вы откладывали свадьбу, леди Кроуленд будет только рада…

— О, ради Бога, ничего такого не случилось, — перебил ее Томас, не дожидаясь, пока его обвинят в соблазнении девственниц.

Он стиснул зубы, раздраженный необходимостью объяснять свои действия. Это был непривычный опыт, не доставивший ему удовольствия.

— Амелия помогла мне добраться до дома, когда я был… не в форме.

— Очень великодушно с ее стороны, — чопорно отозвалась Грейс.

Томас свирепо уставился на нее. У нее был такой вид, словно она сдерживает смех.

Грейс прочистила горло.

— Вы не думали о том, чтобы привести себя в порядок?

— Нет, — отрезал он, добавив саркастическим тоном: — Мне нравится выглядеть как неряшливый болван.

Грейс опешила.

— А теперь слушайте, — продолжил он, не дав ей прийти в себя. — Амелия повторит вам то, что я сказал, но вы не должны говорить ей о мистере Одли. — Последнее Томас буквально прорычал, не в силах произносить это имя без отвращения.

— Я и не собиралась, — ответила Г рейс. — Это не мое дело.

— Отлично. — Он знал, что может положиться на нее.

— Но она захочет знать, почему вы, э-э…

— Скажите ей, что вы не в курсе, — твердо сказал он. — Вряд ли она заподозрит, что вы знаете больше.

— Она знает, что мы с вами друзья, — возразила Грейс. — Более того, я живу здесь. Слуги всегда все знают. И ей это хорошо известно.

— Вы не служанка, — пробормотал он.

— Это мы с вами так считаем, — ответила она с улыбкой. — Для остальных единственное различие заключается в том, что мне позволено лучше одеваться и иногда беседовать с гостями. Но уверяю вас, я в курсе всех домашних сплетен.

Милостивый Боже, что творится в этом доме? Есть ли здесь хоть что-нибудь, что он может считать своим личным делом? И было ли когда-нибудь? Томас приглушенно выругался, затем сделал глубокий вздох, стараясь овладеть собой.

— Вы не могли бы сделать это для меня, Грейс? Сказать ей, что вы не знаете, в чем дело?

Скоро Амелия все узнает, но он не хотел, чтобы это было сегодня. Он слишком устал от объяснений, слишком измучился от собственных переживаний, чтобы успокаивать ее. К тому же…

Впервые в жизни он был рад, что она его невеста. Вряд ли кто-нибудь упрекнет его за желание пребывать в этом состоянии еще несколько дней.

— Да, конечно, — сказала Грейс, не глядя на него. Но поскольку она привыкла смотреть людям в глаза, то твердо встретила его взгляд и добавила: — Даю вам слово.

Томас кивнул.

— Амелия ждет вас, — ворчливо сказал он.

— Да, конечно. — Она поспешила к двери, но помедлила, обернувшись. — С вами все в порядке?

Что за вопрос!

— Нет, не отвечайте, — пробормотала она и выскочила из комнаты.

Амелия терпеливо сидела в гостиной в ожидании Грейс, стараясь не качать ногой. Осознав, что выбивает дробь пальцами, что было еще более дурной привычкой, с точки зрения ее матери, она прекратила и это.

Ее нога тотчас принялась постукивать по полу.

Она испустила протяжный вздох и решила не обращать внимания. В конце концов, здесь нет никого, кто бы видел ее за этим занятием, и потом, постукивание ногой по полу вопреки мнению ее матери совсем не плохая привычка, если делать это в одиночестве. Гораздо лучше, чем грызть целыми днями ногти, чего она никогда не стала бы делать.

Она пыталась объяснить это Милли, которая могла сидеть неподвижно, как каменное изваяние, шесть часов подряд, но постоянно грызла ногти. Милли заявила, что не видит никакой разницы, по чисто эгоистическим соображениям, разумеется.

Амелия посмотрела на собственные ногти и обнаружила, что они выглядят не такими чистыми, как обычно, — возможно из-за того, что ей пришлось тащить Уиндема по Стэмфорду. Одному Богу известно, в какой грязи он вывалялся. Должно быть, он наверху, приводит себя в порядок. Она никогда не видела, чтобы он выглядел так неряшливо. Более того, она полагала, что он никогда так не выглядел. Собственно…

Кстати, это не он ли там? Прошел мимо двери? Амелия вскочила.

— Томас? Что…

Джентльмен остановился; когда повернулся, Амелия поняла, что это не герцог. Он был примерно такого же роста, но она была уверена, что никогда раньше его не видела. Он был высоким, хотя и не слишком, с волосами, пожалуй, чуть темнее, чем у Томаса. И на его щеке красовался синяк.

Как интересно.

— Извините, — поспешно сказала Амелия, однако шагнула к двери, охваченная любопытством. Продолжить путь теперь, когда она направилась к нему, было бы непростительной бестактностью.

— Сожалею, что разочаровал вас, — сказал джентльмен, улыбнувшись ей самым игривым образом. Амелия невольно почувствовала удовольствие. Интересно, он знает, кто она такая? Вряд ли. Кто бы посмел заигрывать с невестой герцога Уиндема в его собственном доме?

— О, все в порядке, — быстро сказала она. — Я просто обозналась. Я сидела там. — Она указала назад. — И приняла вас за герцога, когда вы проходили мимо.

Действительному них даже походка была одинаковая. Как странно. Амелия не отдавала себе отчета, что может узнать походку Томаса, но как только увидела этого мужчину, моментально сообразила, что они с Томасом двигаются одинаково.

Он отвесил галантный поклон.

— Капитан Джек Одли к вашим услугам, мэм.

Она присела.

— Леди Амелия Уиллоуби.

— Невеста Уиндема.

— Так вы его знаете? Хотя конечно. Вы же гость здесь. — Она вспомнила разговор в «Счастливом зайце». — О, вы, должно быть, его партнер по фехтованию.

Капитан Одли шагнул вперед.

— Он рассказывал вам обо мне?

— Немного, — призналась она, стараясь не глазеть на синяк на его щеке. Вряд ли это совпадение, что на лицах обоих имеются следы драки.

— Ах это… — промолвил капитан Одли с некоторым смущением, коснувшись своей щеки. — Выглядит хуже, чем есть на самом деле.

Пока она пыталась придумать, как расспросить его об этом, он добавил самым непринужденным тоном:

— Кстати, леди Амелия, какого цвета она сегодня?

— Ваша щека? — уточнила она, удивленная его прямолинейностью.

— Да. Вы заметили, что синяки имеют тенденцию выглядеть хуже со временем? Вчера моя щека была пурпурной, прямо-таки королевского оттенка, с примесью синевы, А сегодня я еще не удосужился посмотреться в зеркало. — Он повернул голову, предоставляя ей лучший обзор. — Все так же красиво?

Амелия ошарашенно уставилась на него, не зная, что сказать. Она никогда не встречала таких бойких на язык. Это был настоящий талант.

— Э-э… нет, — отозвалась она наконец, не видя смысла лгать, поскольку он находился в двух шагах от зеркала. — Я бы не сказала, что синяк вас украшает.

Он рассмеялся.

— Вы не из тех, кто церемонится со словами?

— Боюсь, эти пурпурные тона, которыми вы так гордитесь, позеленели, — улыбнулась она, довольная своей, характеристикой.

Он склонился ближе, обольстительно улыбаясь.

— В тон моих глаз?

— Нет, — сказала Амелия, обнаружив, что совсем не восприимчива к его обаянию, хотя не могла не признать, что он обладает им в полной мере. Женщины, наверное, падают к ногам этого мужчины при каждом его шаге. — Едва ли, учитывая, что у синяка половина багровых оттенков, — пояснила она. — Признаться, выглядит довольно жутко.

Он снова рассмеялся.

— Вы очаровательны, леди Амелия. Уверен, жених говорит вам это при каждом удобном случае.

Амелия слегка растерялась, не зная, что сказать на это. Определенно не при каждом удобном случае. Но сегодня было иначе, было лучше.

— Вы ждете его здесь? — поинтересовался капитан.

— Нет. Я только… — Она чуть не сказала, что только что видела Томаса, но вовремя спохватилась. Выдумки никогда не были ее сильной стороной. — Я жду мисс Эверсли.

В его глазах мелькнуло какое-то непонятное выражение.

— Вы с ней встречались? — спросила Амелия, заинтригованная.

— Имел удовольствие. Прелестная особа.

— Да, — согласилась Амелия. Похоже, все так считают, Она постаралась скрыть укол раздражения. — Все в восторге от нее.

— Вы знакомы с мисс Эверсли? — поинтересовался капитан.

— Да. С самого детства. Она очень дружна с моей старшей сестрой.

— И наверняка с вами тоже.

— Конечно. — Амелия кивнула в знак согласия. Любой другой ответ подразумевал бы, что Грейс недостаточно великодушна, что было бы неправдой. Не вина Грейс, что Томас так высоко ее ценит. И этот джентльмен тоже, судя по его интересу к Грейс. — Но с моей сестрой больше. Они, видите ли, ровесницы.

— Удел младших сестер и братьев, — промолвил он сочувственным тоном.

Амелия бросила на него любопытный взгляд.

— Вы судите по собственному опыту?

— Отнюдь, — усмехнулся он. — Это я игнорировал малышню. Я был старшим в выводке. Можно сказать, что мне повезло. Я бы чувствовал себя ужасно несчастным, не будь главным.

Амелия хорошо его понимала. С Элизабет она была совсем другой, чем с Милли.

— У нас в семье пять детей, и трое из них младше меня, — сказала она. — Так что я могу понять и ваши чувства тоже.

— Пять! — Он был явно под впечатлением. — И все девочки?

Губы Амелии удивленно приоткрылись.

— Откуда вы знаете?

— Не имел понятия, — ответил он, — не считая того, что это такая очаровательная картина. Было бы жаль испортить ее мальчишкой.

Милостивый Боже, что за плут!

— У вас всегда такой серебряный язык, капитан Одли?

Улыбка, которой он одарил ее, разила наповал.

— Не считая тех моментов, — отозвался он, — когда он золотой.

— Амелия!

Они оба повернулись к Грейс, которая вошла в комнату.

— И мистер Одли, — добавила та с некоторым удивлением.

— О, прошу прощения, — сказала Амелия, слегка озадаченная. — Я думала, что вы капитан Одли.

— Так и есть. — Он пожал плечами. — В зависимости от моего настроения. — Он повернулся к Грейс и поклонился. — Как приятно видеть вас снова, мисс Эверсли.

Грейс присела.

— Я не знала, что вы здесь.

— Откуда вам было знать? — учтиво отозвался Одли. — Я направлялся на прогулку, когда меня окликнула леди Амелия.

— Я приняла его за Уиндема, — пояснила Амелия, обращаясь к Грейс. — Разве не странно?

— Пожалуй, — согласилась Грейс.

Амелии показалось, что голос Грейс звучит немного необычно, но она предположила, что у той просто пересохло в горле.

— Наверное, это объясняется тем, что я его толком не рассмотрела; Собственно, я заметила его краешком глаза, когда он проходил мимо двери.

Одли повернулся к Грейс.

— Вполне разумное объяснение, вы не находите?

— Вполне, — отозвалась Грейс, оглянувшись через плечо.

— Вы кого-нибудь ждете, мисс Эверсли? — поинтересовался Одли.

— Нет. Просто я подумала, что его светлость, возможно, захочет присоединиться к нам. Э-э… поскольку здесь его невеста, разумеется.

Амелия нервно сглотнула, благодарная, что никто не смотрит на нее. Грейс еще не знает, что она целое утро провела с Уиндемом. И что предполагается, будто она, Грейс, ездила утром за покупками в Стэмфорд. И никогда не узнает, если мистер Одли, подумала она, начиная испытывать раздражение, не продолжит свой путь. Разве он не сказал, что хочет прогуляться?

— Значит, он вернулся? — осведомился Одли. — Я не знал.

— Мне так сказали, — отозвалась Грейс. — Я еще не видела его.

— Признаться, — заметил Одли, — он довольно долго отсутствовал.

Амелия попыталась привлечь внимание Грейс, но безуспешно. Вряд ли Томасу понравится, если станет широко известно, что он пьянствовал всю ночь — и утро, если уж на то пошло.

— Я схожу за ним, — сказала Грейс.

— Но вы только что пришли сюда, — заметил Одли.

— Тем не менее…

— Надо послать за ним, — твердо сказал Одли. Он подошел к шнуру звонка и дернул за него. — Готово.

Амелия посмотрела на Грейс, на лице которой читалась смутная тревога, затем на Одли, хранившего невозмутимое выражение. Оба молчали, казалось, забыв о ее присутствии.

Одного этого достаточно, чтобы задуматься о том, что, собственно, происходит.

Амелия повернулась к Грейс, но та уже устремилась к дивану.

— Пожалуй, мне лучше сесть, — пробормотала она.

— Я с тобой, — сказала Амелия, ухватившись за возможность обменяться парой слов наедине, и уселась рядом с ней, хотя на диване было достаточно свободного места. Единственное, что ей требовалось, — это чтобы мистер Одли ушел, отвернулся или занялся чем угодно, а не следил за ними своими зелеными, как у кота глазами.

— Какую очаровательную картину вы собой являете, — сказал он. — Жаль, что у меня нет холста и красок.

— Вы рисуете, мистер Одли? — спросила Амелия. Ее воспитали с мыслью, что нужно поддерживать светский разговор, и она делала это, когда требовала ситуация и даже, довольно часто, когда не требовала. С некоторыми привычками трудно бороться.

— Увы, нет, — отозвался он. — Но наверное, я мог бы взять несколько уроков. Достойное занятие для джентльмена, как вы полагаете?

— О, конечно, — сказала она, хотя про себя подумала, что он добился бы большего, если бы начал обучение в более раннем возрасте. Она посмотрела на Грейс, поскольку было бы только естественно, если бы та внесла свою лепту в разговор. Не дождавшись никакой реакции, Амелия деликатно ткнула ее локтем.

— Мистер Одли большой ценитель искусства, — сболтнула Грейс.

Одли загадочно улыбнулся.

И Амелии ничего не оставалось, как снова заполнить брешь в разговоре.

— Должно быть, вы наслаждаетесь своим пребыванием в замке Белгрейв, — сказала она, обращаясь к Одли.

— Мне не терпится ознакомиться с коллекциями произведений искусства, — отозвался он. — Мисс Эверсли любезно согласилась показать их мне.

— Как мило с твоей стороны, Грейс, — сказала Амелия, пытаясь скрыть свое удивление. Не то чтобы с мистером Одли было что-то не так, не считая его неспособности покинуть комнату, когда она этого желала, но казалось странным, что компаньонку вдовствующей герцогини попросили показать коллекции другу Томаса.

Вместо ответа Грейс издала какой-то нечленораздельный звук.

— Мы намерены избегать купидонов, — сказал Одли.

— Купидонов? — переспросила Амелия. Святые небеса, он так быстро меняет темы, что ей за ним не угнаться.

Он пожал плечами.

— Я обнаружил, что мне не нравятся купидоны.

Как купидоны могут не нравиться?

— Вижу, вы не согласны, леди Амелия, — сказал Одли.

Но Амелия заметила, что он бросил взгляд на Грейс.

— Что такого в купидонах, чтобы не нравиться? — поинтересовалась Амелия. Она не собиралась втягивать его в такой смешной разговор, но, право, он сам заговорил об этом.

Он пристроился на диване напротив них.

— Вам не кажется, что они опасны? — спросил он, явно забавляясь.

— Пухленькие младенцы?

— Со смертельным оружием, — напомнил он.

— Это не настоящие стрелы.

Мистер Одли повернулся к Грейс. Опять.

— А что вы думаете, мисс Эверсли?

— Я редко думаю о купидонах, — ответила она.

— И тем не менее мы с вами дважды обсуждали их.

— Потому что вы поднимали эту тему.

Амелия удивленно отпрянула. Она никогда не видела, чтобы Грейс выходила из себя.

— Моя гардеробная буквально набита ими, — сказал Одли.

Амелия повернулась к Грейс.

— Ты была в его гардеробной?

— Не с ним, — огрызнулась Грейс. — Но я определенно видела ее раньше.

Последовала натянутая пауза, затем Грейс пробормотала:

— Извини.

— Мистер Одли, — сказала Амелия, решив, что пришло время взять ситуацию в свои руки. Сегодня она перевернула страницу в своей жизни. Она смогла справиться с Томасом и сможет справиться с этими, двумя, если понадобится.

— Леди Амелия, — сказал он, любезно склонив голову.

— Надеюсь, вы не сочтете невежливым, если мы с мисс Эверсли пройдемся по комнате?

— Конечно, нет, — мигом отозвался он, хотя это было невежливо, учитывая, что их было только трое и он оставался предоставленным самому себе.

— Благодарю за понимание, — сказала Амелия, взяв Грейс под руку и поднявшись вместе с ней на ноги. — Я чувствую настоятельную потребность размять ноги, и, боюсь, ваш шаг слишком широк для нас.

Милостивый Боже, она не могла поверить, что несет подобный вздор, но, похоже, это сработало. Мистер Одли ничего не сказал, и она увлекла Грейс к окнам, где они принялись прохаживаться.

— Мне нужно поговорить с тобой, — прошептала она, стараясь, чтобы их шаг был неспешным и грациозным.

Грейс кивнула.

— Этим утром, — продолжила Амелия, бросив исподтишка взгляд на мистера Одли, чтобы проверить, наблюдает ли он за ними, и убедилась, что наблюдает. — Уиндему потребовалась помощь, и я пришла к нему на выручку, но мне придется сказать маме, будто я встретилась с тобой и ты пригласила меня в Белгрейв.

Грейс кивнула, глядя либо строго вперед, либо на дверь, но только не на нее.

— Сомневаюсь, что до этого дойдет, но если ты встретишь мою мать, умоляю, не противоречь этой версии.

— Конечно, — быстро отозвалась Грейс. — Даю слово.

Амелия кивнула, несколько удивленная, как легко та согласилась. Она не думала, что Грейс откажет, но полагала, что потребуется больше объяснений. Грейс даже не спросила, почему Уиндему понадобилась ее помощь. Наверняка это должно было вызвать некоторое любопытство. Когда это они видели, чтобы он нуждался в чьем-то содействии?

Они замолчали, проходя мимо мистера Одли, явно забавлявшегося зрелищем, которое они собой представляли.

— Мисс Эверсли, — галантно произнес он. — Леди Амелия.

— Мистер Одли, — любезно отозвалась Амелия.

Грейс сделала то же самое.

Как только они оказались вне досягаемости его ушей, Амелия возобновила разговор:

— Надеюсь, я не перешла границы, — прошептала она, сознавая, что просит слишком много, предлагая Грейс солгать.

В коридоре послышались шаги, и Грейс всем телом дернулась к двери. Но это был всего лишь лакей, проследовавший мимо с большим сундуком, видимо пустым, поскольку он легко нес его на плече.

— Извини, — сказала Грейс. — Ты что-то сказала?

Амелия открыла рот, собираясь повторить, но не стала.

— Нет. — Она никогда не видела Грейс такой рассеянной.

Они продолжили прогулку по комнате, обходя ее по кругу. Когда они приблизились к двери, в коридоре снова послышались шаги.

— Извини, — сказала Грейс, высвободив руку. Она поспешила к открытой двери, выглянула наружу и вернулась. — Это не герцог, — сообщила она.

Амелия посмотрела в сторону дверного проема. По коридору проследовали еще два лакея, один с чемоданом, а другой со шляпной коробкой.

— Кто-то уезжает? — поинтересовалась Амелия.

— Нет, — ответила Грейс. — Хотя возможно. Но мне об этом ничего не известно.

Ее голос звучал так резко и неуверенно, что Амелия вынуждена была спросить:

— Грейс, с тобой все в порядке?

Грейс повернула голову, но не посмотрела Амелии в глаза.

— О нет. Я хочу сказать, что я прекрасно себя чувствую.

Амелия бросила взгляд на мистера Одли. Он расплылся в улыбке и помахал ей рукой. Она повернулась к Грейс, которая залилась румянцем.

Это было достаточной причиной, чтобы повернуться к мистеру Одли. Он смотрел на Грейс. Конечно, они обе держались под руки, но было более чем очевидно, на кого устремлен его страстный взгляд.

Грейс, похоже, это тоже знала. У нее перехватило дыхание, рука, лежавшая на локте Амелии, напряглась.

И тут Амелию осенило.

— Грейс, — шепнула она едва слышно, — ты влюблена в мистера Одли?

— Нет!

Щеки Грейс, которые начали возвращаться к нормальному цвету, снова вспыхнули. Ее отрицание прозвучало так громко, что мистер Одли взглянул на них с веселым любопытством.

— Я только что познакомилась с ним, — яростно прошептала Грейс. — Вчера. Или позавчера. Не помню.

В последнее время тебе встречается много интригующих джентльменов, не так ли?

Грейс резко повернулась к ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Мистер Одли… — поддразнила ее Амелия. — Итальянский разбойник.

— Амелия!

— Ах да. Ты говорила, что это был шотландец или ирландец. — Взгляд Амелии упал на мистера Одли, и ей вдруг пришло в голову, что в его речи чувствуется легкий иностранный акцент. — А откуда мистер Одли? У него тоже какой-то выговор.

— Не знаю, — сказала Г рейс, довольно нетерпеливо, с точки зрения Амелии.

— Мистер Одли, — окликнула она.

Он вопросительно вскинул голову.

— Мы с Грейс интересуемся, откуда вы? Я не могу распознать ваш акцент.

— Из Ирландии, леди Амелия, севернее Дублина.

— Из Ирландии? Боже, как далеко вы забрались.

Он только улыбнулся.

Девушки обнаружили, что они вернулись к исходной точке, к дивану. Амелия отпустила руку Грейс и села.

— Как вам нравится в Линкольншире, мистер Одли? — осведомилась она.

— Я нашел его крайне удивительным.

— Удивительным? — Амелия бросила взгляд на Грейс, чтобы убедиться, что та тоже нашла такой ответ любопытным, но Грейс подошла к двери и нервно выглянула наружу.

— Мое пребывание здесь оказалось совсем не таким, как я ожидал.

— Неужели? А чего вы ожидали? Уверяю вас, мы вполне цивилизованны в этом уголке Англии.

— Даже чересчур, — согласился он. — Собственно, намного больше, чем мне хотелось бы.

— Почему, мистер Одли, что бы это ни значило?

Он загадочно улыбнулся, но ничего больше не сказал, что Амелия нашла нехарактерным. Тут она вспомнила, что они знакомы всего пятнадцать минут. Как странно, что она считает что-то нехарактерным для него.

— О, — сказала вдруг Грейс. — Извините меня.

И поспешила прочь из комнаты.

Амелия с мистером Одли переглянулись, а затем дружно повернулись к двери.