Невеста по принуждению

Глава 26

Колочу подонка по груди, но тому мои удары — как комариные укусы. Только прижимает к себе за талию и вплетает пальцы в волосы, не давая отстраниться.

Проникает в рот проворным языком, переплетая с моим. И целует так, что ноги подкашиваются. И если бы не его стальная хватка, распласталась бы сейчас на полу.

Но Влад поддерживает, не позволяет этому случиться. Властвует надо мной, как хочет. Что в поцелуе, что просто. Не позволяет сделать и шага в сторону, пленяя своими умелыми и отточенными движениями.

Что даже мозг потихоньку начинает отключаться. Медленно, с каждым движением его губ.

И чтобы не произошло ещё одной ошибки, за которую мне до сих пор стыдно, пытаюсь отстраниться.

Мне хватило той ночи. Когда сама пришла к нему, оседлала, а потом позволила трахнуть. Это было моим маленьким поражением. Но сейчас… Не хочу. Потому всё начинает мне нравиться.

И какой бы Вернер не был человек, его ласки вызывают во мне бурю эмоций. Поднимают все чувства, позволяя испытать ту самую не хватающую моему организму гамму ощущений.

И даже сейчас. Он просто целует. Искусно. Жадно. Будто высасывает из меня силы.

— Перестань, — чуть отстраняюсь, боясь сделать что-то не то. Совру, если скажу, что мне не нравится. В какой-то момент я даже захотела ответить. Почти сразу. Но нельзя. — Мне нужно идти.

— Подождут, — отрезает так равнодушно, что даже я верю в то, что сейчас весь состав просто дождётся, пока я с Вернером немного развлекусь.

Но нет. Лина, соберись!

Когда ласки и прикосновения так стали влиять на тебя?

Громову требовалось много сил возбудить меня. И то не удавалось, и всё кончалось не очень удачно — секса не было вообще.

А здесь… Всего лишь касания. Маломальские словечки. А тело уже не сопротивляется, хотя разум твердит совершенно другое.

Но и он отключается, стоит Владу спуститься дорожкой поцелуев до шеи. Опасное место. Никогда не позволяю людям трогать себя за неё. Где бы это не было… Шарфы и украшения всегда надеваю сама.

Потому что тело мгновенно напрягается и передёргивает, вызывая шустрые мурашки, покрывающие всю спину. Соски твердеют в секунду, потираясь о приятную ткань закрытого лифа.

И всё.

Стоит Владу сделать поцелуй, как я уже начинаю сдаваться.

— Только не засос, — прошу его в мольбе. Иначе придётся замазывать и его…

Ухмылка касается кожи.

— Я постараюсь, — звучит неубедительно. — Но так манит. Могу не сдержаться.

И даже в такие моменты он меня раздражает. Но эта скотина говорит так красиво. Тихо, маняще, с лёгкой хрипотцой. Что и мне теперь становится всё равно. Откидываю голову чуть назад, позволяя целовать себя.

Господи, что я творю…

Только позавчера он заставлял меня есть, прижимал к стене, ругаясь. А вчера вообще не пустил меня на фотосъёмку. Ничего хорошего!

А сейчас…

Таю, чувствуя его ладони, скользящие по телу, и дурею. Позволяю ему сделать всё то, что он задумал.

Потому что чувствую такое приятное чувство впервые. Нет, не впервые. Тогда, когда он входил в меня пальцами, а потом и членом… Ощущала то же самое. Но сейчас как-то по-другому.

Тогда я делала это из-за обиды. Плохих эмоций. Пыталась погасить то чувство разочарования. А сейчас ничего из этого нет. Только жгучее желание, распространяющееся по всему телу.

И даже когда Влад прижимает меня к туалетному столику, продолжая осыпать шею поцелуями, не сопротивляюсь.

Хоть и мычу слова, которые должны отрезвить хотя бы его:

— Влад, пожалуйста, не сейчас.

У меня, блин, съёмка!

И если волосы можно пригладить, а макияж чуть поправить, то водопад между ног, пропитывающий ткань рекламированного белья можно высушишь только феном, которого здесь нет. А если и есть, нужно время.

— Нет, сейчас, Каролина, — отрывается. Поднимает на меня свой горящий взгляд карих глаз. А ладонь уже опускается на запретный для него треугольник, который так хочет сейчас почувствовать его ласку.

Длинные пальцы касаются мокрых складок через боди и делают несколько шустрых движений. Слышится звук клёпки, и всё. Ткань чуть ослабляется и Вернер, смотря мне в глаза, легко касается меня там, где всё уже горит.

— Я вот чего не понимаю, — он прищуривается, ведёт вдоль влажного местечка, а я задыхаюсь. Даже от таких прикосновений. — Сопротивляешься, но вся течёшь.

Его ладонь пропадает, и я облегчённо выдыхаю. Глотаю воздух ртом и отвечаю:

— У меня фотосессия, — пытаюсь сказать твёрдо, но выходит, как всегда. С придыханием, заминкой. — Не хочу идти потрёпанной и мокрой.

Говорю это, а сама наблюдаю, как Влад своими пальцами медленно расстегивает ремень брюк. Сглатываю, вспоминая, как почти таким же он приковывал меня к кровати.

И снова ощущаю те незабываемые чувства.

Почему они просыпаются именно сейчас?

Когда ремень летит в сторону, пуговица выскакивает из петельки, а собачка ширинки скользит вниз?

Невольно облизываюсь, понимая, что сейчас лучше уйти.

— Подними глаза, — не просит, а приказывает. Хренов доминант. Но я делаю, повинуюсь. Интересно, что Вернер скажет.

В момент он становится ещё ближе. Смотрю в его тёмные искорки и хочу убежать. На меня так никто и никогда не смотрел. От этого становится ещё страшней, потому что реакция моего тела пугает. Как и мысли, появившиеся в эту секунду.

Я. Его. Хочу.

И даже когда он берёт меня за бёдра, приподнимая, не сопротивляюсь. Позволяю сделать ему это: развести бёдра в стороны и резко войти.

От его ощущения внутри всё вокруг кружится. Прикрываю глаза и издаю тихий стон, боясь, что нас кто-то услышит.

Обхватываю руками его шею и с трудом понимаю услышанное:

— Это будет тебе уроком, Кара, — это имя звучит из его уст странно. Порочно, хотя оно не должно быть таким. Меня редко кто так называет. А из его рта… Это сокращение слышится так… грязно. — За непослушание.

Да пошёл ты!

Хочу выкрикнуть это ему в лицо, но Влад двигает бёдрами, быстро насаживая на себя. Как проклятый зефир на палку. И его точно, как и меня, сейчас жарят на огне. Только мой… Слегка своеобразный.

Вызванный Вернером.

Клятый немец! Или кто он там!

— А ты, — вырывается с горла вместе со стоном, когда Влад делает один резкий толчок и выходит, снова двигаясь в быстром темпе. — Когда учителем успел стать?

Слова даются тяжело.

Вернер словно необузданный огонь, в котором я сейчас горю. Не могу сопротивляться, а только чувствую его всем телом. Его обжигающие руки, скользящие по талии и похожие на языки пламени. И искры, в виде слов, исходящие от него:

— Когда ты перестала слушаться, — а я разве когда-то это делала? — А теперь…

Протяжно постанываю и выгибаюсь, чувствуя его слишком остро и ярко. Влад набирает скорость и вколачивается так, что косметика на туалетном столике начинает падать. Но мне всё равно. Потому что слышу его слова, заставляющие покраснеть до кончиков волос:

— Представь себя на фотосессии с другим мужчиной, — и я невольно делаю это. Представляю себя в руках Абрамова. — Как только была оттрахана мною.

Закусываю губу и в следующую секунду распахиваю веки вместе со ртом. Очередной стон слетает с губ, и я смотрю в эти тёмные глаза. Влад сверлит меня взглядом, разжигая изнутри и убивая снаружи.

И я снова представляю. Раскрасневшиеся щёки. Потрёпанные волосы, которые попробую уложить. Пухлые губы, изнасилованные в диком поцелуе. Напряжённое и всё ещё и разгорячённое тело. И мокрое боди, высушить которое явно не успею.

— Что ты чувствуешь? — спрашивает, когда узел внизу живота закручивается сильнее.

— Стыд, — щёки горят, стоит только представить меня в декорациях на глазах у десятка людей. — Смущение.

Последнее слово буквально выдыхаю.

Член Влада совершает последние толчки, и я взрываюсь. Рассыпаюсь на маленькие осколки, обмякая в его руках и закатывая от удовольствия глаза.

Скажу честно — улётно. Спонтанный секс в неожиданном месте. И ведь кто-то мог войти, а я только сейчас это понимаю…

Продолжаю сжимать стенками лона всё ещё двигающегося во мне Влада и снова начинаю разгораться.

Наваждение какое-то. Всегда считала, что больше одного оргазма получить не в силах, но сейчас… Хочется ещё и ещё.

Но Влад лишает такой возможности. Покидает моё тело и кончает мне на ногу.

Хорошо, что бельё не задел!

— Предохраняться не учили? — шиплю, совершенно забывая об этом. Хороша дура! Беременность мне ни к чему. Стоит только появиться впереди пузу, моя карьера пойдёт на дно.

— С тобой — нет, — отрезает и одевается. Не успеваю задуматься о его фразе.

Слышится неожиданный стук в дверь.

— Каролина? Я зайду? — тело прошибает холодный пот. Ксюша.

Без раздумий толкаю Влада за ширму, а сама кричу:

— Погоди! — судорожно осматриваюсь по сторонам, пока Вернер вальяжной походкой идёт за преграду, поправляя одежду. Придурок! Ему весело!

А я бегло смотрю по сторонам, пока пытаюсь застегнуть боди там, где всё и так мокро. И только сделав эту, хватаю салфетку со столика, вытирая результат наших бурных минут.

— Что-то случилось? — выкрикиваю, роняя салфетку на пол. Да чёрт! Пальцы так трясутся, что всё падает из рук. А Вернер глухо смеётся.

— У нас некоторые изменения, но время тикает. Поторапливайся, пожалуйста, — как только эти слова отбарабанивают в голове, кричу, что сейчас выйду.

И пока Влад наблюдает за мной из-за ширмы, поправляю бельё и растрепавшиеся волосы. Хватаю со столика какой-то блеск для губ. Крашусь и зло смотрю на мужчину. Доволен, скот.

— Иду! — кричу и выбегаю из гримёрки, надеясь, что моё всё ещё возбуждённое состояние никто не заметит.

Ксю поправляет мой макияж и причёску, за что я ей очень благодарна. И, судя по тому, что она так смотрит на меня со странной улыбкой, девушка обо всём догадалась. Потому что Влад тоже неожиданно пропал.

— А что за изменения? — спрашиваю, когда мы спешно приводим меня в порядок.

— Левицкая, на площадку! — подскакиваю с места, так и не услышав ответ подруги. Оттягиваю боди и чувствую себя как проклятая грешница, вошедшая в стены церкви. Между ног до сих пор мокро. Благо соски не так выдают, как те же щёки. — У нас замена. Абрамов застрял в собственной квартире, дурак.

Слышу это и круглыми глазами смотрю на Бьянку.

Его что, закрыла ревнивая девушка?

Дежавю какое-то.

— И кто теперь будет моим партнёром? — лепечу непонимающе. Я только настроилась на Костю. Он вроде приятный молодой человек, и, может, было бы не всё так плохо. И ладно, скажу честно — Влад чуть меня расслабил. После оргазма всё воспринимается намного легче.

Бьянка кивает в сторону.

Поворачиваю голову и приоткрываю от удивления рот.

— Твой жених с радостью согласился нам помочь.