Незабытые чувства

4 глава

Мы с Генрихом возвращаемся в зал. Меня до сих пор лихорадит после встречи с Янисом, а пол под ногами никак не обретет твердость. Пробегаюсь глазами по толпе и нахожу Багдасарова в обществе своей спутницы, они о чем-то увлеченно беседуют. В основном говорит Ян и выглядит при этом абсолютно спокойным и собранным. Вероника с искренней улыбкой смотрит на него, трогает за руку, а потом они вместе направляются на выход, продолжая что-то обсуждать. Красочные картинки, как и чем они закончат вечер, ярко вспыхивают перед глазами. Я жмурюсь, блокируя эти мысли. Нельзя. Ян чужой для меня человек. Но почему же так больно?

Мы с Нейманом покидаем ресторан через десять минут. Погода стоит теплая. Будь я в хорошем настроении, предложила бы Генриху прогуляться до отеля, где живу, пешком. Но отвлечься сегодня не получится, лучше побыть в одиночестве и лечь спать. Проверенный способ. Нейман просит водителя подождать и выходит на улицу следом за мной. Я прикладываю усилия, чтобы отвечать на вопросы Генриха. Мы договариваемся созвониться завтра утром и прощаемся.

Оказавшись в номере, снимаю платье, смываю макияж и еще несколько минут смотрю на себя в отражении, вспоминая прикосновения Багдасарова и его слова о том, что ему снилось, будто бы я умерла. Встряхнув головой, беру телефон и звоню Ласке.

Настя сбрасывает звонок и тут же присылает сообщение: «Укладываю Гарри спать». Перезванивает она лишь спустя полчаса.

– Всё, вырубился, – слышится в трубке ее замученный голос. – Наконец-то! Я читала ему почти час! Можешь себе представить? Он сегодня бешеный как никогда. На площадке толкал детей, пытался драться с каким-то новеньким мальчиком, который не давал ему поиграть в песочнице с любимой Диной. С тобой Гарри так себя не ведет, Алёна, – жалуется Настя. – Неужели я для него не авторитет?

– Устала, да? – Прикрыв глаза, я тихо посмеиваюсь.

– Не то слово. Завтра приедет Тамара Семёновна, обещала присмотреть за нашим бандитом в первой половине дня, потому что вечером мне позвонили с работы и попросили приехать в офис на пару часов. А потом я поведу симулянта к педиатру, и надеюсь, нам дадут справку, что он здоров, если Андрей, конечно, не будет кашлять на весь коридор, изображая недомогание, как в прошлый раз. После этого на неделю отправим его в сад. С ночевкой. Как тебе мое предложение? – быстро тараторит Настя.

– С ночевкой? – переспрашиваю с улыбкой.

– Да. Воспитатель наденет на него смирительную рубашку, обвяжет рукава вокруг стула. Андрей будет сидеть и смотреть, как все бесятся без него, красный от негодования. Возможно, начнет звать тебя на помощь. Точно. Скажу Марине Вячеславовне, что разрешаю ей заклеить ему рот скотчем, чтобы никто не услышал боевой клич нашего забияки.

– Ты сегодня тиран в юбке, Настя. Неужели у вас был настолько суматошный день?

– Да, Алёна! Кстати, если соседка напишет на тебя жалобу в опеку, то знай: мы просто подстригали Гарри ногти. Она тарабанила в дверь громче, чем кричал Андрей. А когда я открыла, она спросила, что я делаю с ребенком и почему он так орет. Я ответила, что вызвала экзорциста и изгоняю из Андрюшки дьявола, а потом захлопнула дверь перед ее носом.

Я смеюсь в голос, представив эту картину, и настроение становится капельку лучше.

– Настя, я все эти манипуляции провожу, когда Гарри засыпает.

– Я в курсе! Но со спящим не получилось. Андрей немного накосячил, сломав ноготь на ноге, пришлось бегать за ним с ножницами по всей квартире… Ой, всё, – в сердцах произносит Ласка. – Давай лучше переведем тему. Димка не объявлялся?

– Звонил. Обещал через месяц прилететь.

– Какая потрясающая новость! Андрею нужна крепкая мужская рука. Позарез! А иногда и подзатыльник. Я пошла ему варить суп сегодня, возвращаюсь в комнату, а он, знаешь, до чего додумался? Хотя нет, не скажу. Приедешь и сама всё увидишь. Теперь ты о ремонте не только на словах задумаешься.

– Ты же просила перевести тему, – напоминаю я, не переставая смеяться. – Пойди хлопни пять капель валерьянки.

– Иногда я поражаюсь, какие у тебя крепкие нервы. А еще нет ни одного седого волоска… Ведьма!

Меня передергивает от этого слова, но тут же глушу в себе всякие эмоции на этот счет.

– Настя, – говорю я, перестав улыбаться, – Андрей себя так с тобой ведет, потому что ты его слишком опекаешь. Он самостоятельный парень. И совсем не любит, когда на него давят или ругают. А ты давишь. Он таким образом защищается. Ты его союзником должна быть, другом, а не наседкой. Запомни эту простую истину, и ваши отношения с Гарри станут в разы лучше. Своеобразный у нас ребеночек, но какого боженька послал.

– Кого-то он мне напоминает, – ухмыляется она. – Ваша порода, да?

– Наша. Чья же еще, – соглашаюсь я. – Ладно, Настюх, я спать. Как вернусь из Питера, свожу тебя к психотерапевту. Не грусти.

Ласка нервно посмеивается.

– Кстати, там Ульянова заезжала и оставила бизнес-план по новым секциям в Мытищах и Люберцах. Сказала, что без привлечения спонсоров дело не выгорит. Ждет от тебя дальнейших указаний.

– Хорошо, поняла. Займусь на днях этим вопросом. Поцелуй мое спящее солнце. Завтра наберу вас по видео.

– Ты хотя бы просто набери, чтобы удостовериться, что я жива.

– Не наговаривай на Андрюшу. Он у нас славный мальчик. Пусть шкодничает. Если не в детстве, то когда еще?

– Действительно, – отвечает Ласка с громким хмыком. – Пусть убьет нам обеим нервную систему.

Не без этого. Иногда и моему ангельскому терпению наступает предел. Но Андрей скоро вырастет, и станет чуточку легче. Надеюсь.

Пожелав друг другу спокойной ночи, мы с Настей прощаемся, и я завершаю разговор. Домой хочется очень сильно. Без завтрашних встреч с Генрихом.

Но в итоге весь следующий день мы с Нейманом гуляем в одном из парков, а утром он присылает за мной машину с извинениями, что не успевает проводить лично.

Я кайфую от того, как медленно и спокойно развиваются наши отношения, как Генрих ухаживает за мной. Еще бы полностью блокировать мысли о Янисе, которые со вчерашнего дня не дают покоя…

По возвращении домой отправляю Генриху сообщение, что приземлилась. Проверяю личную и рабочую почты. Ульянова снова пишет, что бесплатным секциям фигурного катания на окраинах Москвы не хватает денежных средств и нечем платить аренду. Нужно что-то решать, нельзя останавливаться на полпути. Мы занимаемся хорошим делом. Завтра брошу клич среди знакомых, подойду к Рябову в крайнем случае. Он умный мужик, что-нибудь обязательно посоветует. Не пропадем.

Расплатившись с таксистом, я выхожу на улицу и собираюсь подняться в квартиру, когда звонят из школы с просьбой подменить Туманову на завтрашней тренировке. Бедная Ласка. Она точно сойдет с ума, если не дать ей выходной.

Открываю дверь, пряча игрушечного песика за спиной. Андрей все время просит настоящего, но я не потяну сейчас ухаживание еще и за щенком. За мной бы кто осуществлял уход. Разуваюсь, ставлю сумку на комод и, затаившись, жду. Радостный клич не заставляет себя долго ждать и тут же доносится из гостиной.

– Ура! Ты дома! – Андрей впечатывается в мои ноги и крепко обнимает.

Он не сразу замечает игрушку в моих руках, но, увидев плюшевого пса, рассматривает его сияющими глазами. Сколько же эмоций в этом ребенке! Я души в нем не чаю. Еще бы научиться направлять его неиссякаемую энергию в нужное русло.

– Назову его… Стас, – важно говорит Андрюша.

– Почему Стас? – Я присаживаясь на корточки и целую его в пухлую щечку. – Может, это она?

– Нет, – упрямится Гарри. – Стас! Он меня вчера обижал на улице. И я хотел его побить.

– Хм… – задумываюсь я. – Ты раньше называл все игрушки Динами…

– А теперь буду называть Стасом!

Вечером сходим на площадку, посмотрю, что там за мальчик. Похоже, дело не только в красном ведерке, синей лопаточке и неподеленной территории в песочнице. Не удивлюсь, если замешана ревность к Дине. Это девочка, которая Андрею очень сильно нравится.

– Супер, Дрю! Вот и мама.

Я замечаю в дверях довольную Ласку, которая уже натягивает на себя джинсы и джемпер.

– Пост сдал, – улыбается она во все тридцать два зуба.

– Всё? Сбегаешь? – улыбаюсь в ответ, наблюдая за Настей.

– Да, до работы доеду. Буквально туда и обратно. А то с утра уже весь телефон оборвали.

Я отхожу в сторону, решив вечером огорошить Настю «приятными новостями», что завтра они с Андреем поедут со мной на тренировку. Гарри нравится проводить время с детьми и кататься на коньках. Вот и совместим приятное с полезным. Бог даст, ничего не сломаем. Ни себе, ни окружающим людям.

Ласка убегает по своим делам, а мы с Андреем идем в детскую. Меня со вчерашнего дня не отпускает любопытство, что же такого он там натворил. В комнате погром – ничего необычного, а вот из нового – обои разрисованы черным маркером. Черный – наш любимый цвет. Рисовал Андрей от души, это сразу заметно.

– Это что такое, сынок? – киваю на его художества.

– Настя краски не разрешала брать, – хмуро отвечает он, услышав строгие нотки в моем голосе. – А я хотел рисовать. – Упрямо топает ногой.

Я едва сдерживаю улыбку.

– А оттирать как будем?

– Никак. Мне понравилось рисовать стоя, а не сидя за столом. И вон там, – показывает Гарри на противоположную стену, – я еще не дорисовал.

Н-да. Наверное, с ремонтом пока и впрямь повременим. До совершеннолетия Андрея.

– На площадку хочу, – говорит он, наблюдая, как я поднимаю одну из машинок с пола, не отводя глаз от его художеств.

– Окей. Собираешь игрушки, и идем. По рукам? – предлагаю я.

– Я не хочу собирать игрушки. – Андрей опять хмурится.

Я молча подтягиваю к его ногам пустую коробку и выхожу из детской. В противном случае останемся дома, а с Диной будет играть Стас. Даже не приходится это озвучивать: Андрей иногда понимает всё по одному моему взгляду. Не знаю, как Ласка, но я ходы этого маленького манипулятора давно научилась просчитывать наперед. Со мной эти трюки и топанье ногами не прокатят.

Пока разбираю вещи и звоню Ульяновой, Андрей копошится с игрушками и при этом над чем-то громко причитает. Я не удерживаюсь от соблазна и, включив камеру, подкрадываюсь к детской, снимаю его на видео.

Через сорок минут Андрей довольный вышагивает по улице в новом чистом костюмчике. Нагулявшись, он тащит меня в ближайшее кафе, чтобы поесть пирожных. Ласка присоединяется к нам в процессе пиршества. Мы обсуждаем с ней завтрашний график и, сойдясь во мнении, что они с Андреем проведут со мной время на катке, идем домой.

Больше всех подобному раскладу рад Андрей, мы же с Настей опасливо переглядываемся, про себя думая о том, как бы после катка не мчать в травмпункт.

– Спорим, он будет как шар в боулинге разгоняться на коньках и мчаться в толпу? – шепчет Настя так, чтобы Андрей не услышал.

– Зато таким образом его можно обучить счету, – подхватываю я. – А говорила, что ты не прирожденный воспитатель. Главное, индивидуальный подход! – Толкаю рычащую Настю в бок.

Однако в каждой шутке есть доля правды. Нужно попробовать провести эксперимент с игрушками. Вдруг так Андрей действительно быстрее выучит цифры?

Поднявшись в квартиру, я иду в ванну купать маленького чудика, а потом несу его в кровать. Андрей показывает пальцем на любимую книжку про собачку Соню и заразительно зевает. Я и сама дико устала за этот длинный день.

– Три сказки, – сонно бормочет он и обнимает меня за плечи, целуя в щеку.

Я готова растечься лужицей на кровати, когда Андрей такой нежный. Глажу в ответ его мягкие волосы и читаю сказку, пока он не засыпает, а потом иду на кухню, чтобы выпить лекарства.

– Алёна, я тебе должна кое в чем признаться, – вдруг говорит Ласка, включая электрический чайник.

Я наливаю в стакан воды и сажусь на стул. Фокусирую на Насте взгляд, устало подперев рукой подбородок.

– Ну.

– Мне… вчера звонил Гончаров, – сипло выдыхает она, наблюдая за моей реакцией. – До тебя он дозвониться не смог.

– И что хотел? – сухо уточняю я.

– Предупредил, что Янис вернулся в Россию и интересовался тобой. Тем, что стало со Слуцким, и твоим салоном. Похоже, Багдасаров еще не в курсе, что ты сменила фамилию и всё распродала…

Я задумчиво кусаю губу, пока не зная, как отнестись к этой информации. Нет, Гончаров, конечно, молодец. Ничего против его звонка и предупреждения не имею. В свое время он оперативно помог с оформлением всех бумаг по продаже салона и магазина, да и со Слуцким решил вопрос, как и обещал. Но мне все равно неприятно общаться с Костей, потому что он был свидетелем той ужасной сцены в клубе и с его помощью я закончила отношения с Яном. Вроде бы поблагодарить должна, а по сути, и не за что.

– Алёна? – зовет Настя, трогая за плечо, и я вздрагиваю. – Всё нормально?

О встрече с Багдасаровым я решила ничего не рассказывать Ласке. И Нелли попросила молчать. Все мои переживания давно в прошлом. Пусть там и остаются.

– Не бери в голову. Если Янис появится, то чисто утолить любопытство. Наши пути разошлись. – Тянусь к обезболивающему, потому что опять начинает ныть живот. – Закроем эту тему, хорошо?

Настя шумно вздыхает, переводя озадаченный взгляд на мои таблетки.

– Что с анализами?

– Получше, – коротко отвечаю я, чувствуя, как распирает грудную клетку после новых упоминаний о Янисе, и перевожу тему: – Как успехи с твоим участием в конкурсе?

– Через два месяца поедем в турне. Мне обещают заплатить хорошие деньги, – делится Настя своими успехами, а я удовлетворенно киваю.

– Два месяца? Представляешь, как Андрей обрадуется, что отправится с тобой в путешествие? – спрашиваю как можно ровнее, сдерживая ехидную улыбку.

– Не смешно, Алёна! У меня аж мурашки выступили от ужаса, что проведу с ним одна два месяца, без помощи, да еще и в чужой стране. – Настя смотрит на меня округлившимся глазами и показывает свою правую руку, на которой встали дыбом светлые волоски. – Завтрашнего похода на каток будет предостаточно для моей нервной системы, – чеканит она последние слова.

Да, смешного на самом деле мало. За последние полгода мы с Андреем сменили два садика и столько же нянь. Спасибо, что плюшевых собак их именами он пока не называет. Боже, я и впрямь поседею, пока это чудо вырастет и выпорхнет из-под моего теплого крыла. В жизни бы не подумала, что так трудно воспитывать мальчишек и справляться с ними без мужской руки.