Никому не говори, что ты мой муж!

Анастасия

Чай не мартини, много не выпьешь. Поэтому, не дождавшись пробуждения Марии Алексеевны я откланиваюсь перед ее родителями, коих очень люблю и всегда по ним скучаю и еду, да, домой. БА понятно спит, ведь ей, конечно, за день пришлось ломать голову не над одной судьбой, как бы она поступила на их месте и вообще действительно уже очень поздно.

Только хочу взгрустнуть в такси, как начинает вибрировать мой … телефон. Первая мысль, что Махыч пришла в себя и жаждет продолжения банкета, только я обратно не вернусь. Но нет, смотрю на экран. Нет, не может быть. Антон! Я убираю телефон обратно в сумку, очень быстро понимаю, что я конченая, достаю, так раз, два, три, Настя, возьми себя в руки, просто скажи алё! Это самое долгожданное алеееее! Он звонит первый раз за полгода. Первый раз!

– Алё! – все я успела. Он не повесил трубку не дождавшись ответа, ух.

– Привет, – говорит он. Конечно, это не просто привет. Это самый сексуальный привет, какой я только слышала.

–Да привет! – так я держусь. Я не пищу как полудохлая мышь в экстазе.

– Я тебя не разбудил?

– Нет конечно! – конечно, я же не БА, я же ведь вообще не сплю. Время то, всего, глубокая ночь.

– Ты за рулём? – он, наверное, слышит, как водитель дудит кому-то на светофоре.

– Нет, еду из гостей на такси, – мямлю я. Очень жаль, что чай не мартини. Вся моя храбрость, смелость и уверенность в себе осталась в той чашке мочегонной гадости у Маши дома.

– Давай встретимся, погуляем, – у него какой-то особенный голос. Особенная интонация, он говорит мягко, нежно. Я начинаю таять. Он как цыган! Он гипнотизирует! У меня, наверное, даже пломбы можно в этом момент изо рта вытащить, не говоря про украшения и деньги.

– Да давай, – я, по-моему, явно не в себе, каким голосом я разговариваю.

– Приезжай ко мне.

– Антон, а ты на Воробьёвы горы или старый Арбат переехал? По-моему, твоя трёшка с мамой и котом не лучшее место для гуляний в час ночи! – я отошла от гипноза. Он вообще нормальный? По ходу ни он, ни я не ожидали такого ответа. Но я просто в шоке. Я не видела и не слышала его полгода! И все это время он жил с нашей общей знакомой! С моей второстепенной подругой. Они расстались, я собираю сплетни. Но это… это – просто хамство.

– Ладно, с наступающим, – гудки. Он повесил трубку? Да, смотрю на экран, он повесил трубку! Не плакать, только не плакать.

Есть две вещи, на которые я не могу смотреть, когда мне плохо. Это люстра и ковер.

– Маршрут меняется, мы едем на Никольскую улицу, – говорю таксисту, которому вообще по-фигу на мой внутренний разрушенный мир, и он готов меня даже к черту на куличики через Южное Бутово довезти.

Я возвращаюсь в то кафе, откуда только недавно уехала.

Естественно, мест за столиками нет, да и не стала бы я занимать целый столик со своей душевной болью. Нам хватит места и за барной стойкой, вон в том уголке, ближе к бармену.

После второго бокала виски с колой я стала осознавать, что не все так плохо в сегодняшнем дне. А после третьего так все стало на свои места. Опять телефон, смс. Антон? Нет. Вообще какой-то левый номер.

Мне смешно, мне действительно дико смешно. Кто-то шутит надо мной.

Я просыпаюсь от ужасной головной боли и запаха пирогов. Да я дома. Пусть в джинсах, пусть с косметикой на лице, в лифчике, где кофта? Кофта под подушкой, но дома. Надо проскользнуть в ванную комнату, пока БА меня не видит.

– Ты можешь сколько угодно стараться прокрасться мимо меня, но я знаю что ты приехала в шесть утра, в пьяном виде, хоть и старалась быть незаметной и ещё, кто этот молодой человек на большой черной машине, который любезно доставил тебя до двери? – бабушка стоит в кухне и что-то делает с тестом. Она очень бодро и свежо выглядит. Мне бы сейчас так. Слушаю все в пол уха.

Во рту сухо, но собираю всю силу, чтоб не показать свое самочувствие:

– БА, через пять минут, все через пять минут.

В ванне я просто сижу и пью из-под крана воду. Мне плевать, что она не из бутылки, не кипячёная, мне все равно. Я очень надеюсь, что сейчас я подцеплю дизентерию и умру прямо в ванне от поноса. Я не смогу жить со всем, что произошло ночью. Стыд меня поглощает. Чем дальше уходит похмелье, тем больше в памяти эпизодов этой злосчастной ночи.

После всего, что произошло, я не знаю, кого ненавижу больше: себя, Антона или Машу.

– Настен, милая, Машенька звонит, что передать? – БА стучит пальчиками в дверь.

Маша звонит на домашний?

– Ба я иду, пусть подождёт!

Быстро обматываюсь полотенцем, хватаю трубку и бегу в комнату.

– Ах ты собака сутулая! Я тебя ненавижу! – Маше смешно. Пока смешно. Она не понимает, всей катастрофы, которая случилась ночью.

– Привет дорогая, что с мобильником? Я тебе уже полдня не могу дозвониться, – тараторит Маша. Полдня? Время уже полдень? О, Боже! Скоро приедет папа с Наташей (походу там все серьезно).

– Маша я в беде. Я по ходу просрала свой телефон, я просрала Антона, и я ночью позвонила своему мужу (это слово я говорю шепотом) и он приехал за мной в кафе и привез меня домой!

– Ох них… Ничего себе! Настя милая, я еду, я скоро буду! Он тебя не изнасиловал? – Машин вопрос вернул меня в чувство.

– Маша, я слышала в Питере какие-то грибы особенные растут, ты их случайно не ешь?

Дурацкий смех, гудки, она едет. Понимая, что лекции о вреде алкоголя мне не избежать, иду к БА. Как ни крути, но она самая лучшая. Бульон, пирожок, чуть студенька и кофе и я снова нормальный человек. Иду искать телефон, нет, его нигде нет и абонент не абонент. В кафе его тоже пока не нашли. Если Антон никогда не был моим, и я его потеряла, то это не так обидно, как Айфон. Это вся моя предновогодняя премия. Это две моих зарплаты, это целое ТО на мою машинку, это много чего черт возьми. Ладно, лить сопли не вариант. Сегодня последний день этого года, поэтому я провожу его достойно. Тем более, сейчас приедет папа со своей дамой и моя Маша......

Я вижу, как лицо Маши меняется с пересказом каждой прожитой мной минуты этой ночью. На том моменте, когда я увидела смс просьбой перезвонить, надо встретиться подпись Муж. Она начинается биться от смеха в экстазе, а я готова превратится в пыль.

Последовав совету бариста, которую я посчитала эталоном мудрости кмхх после пятого бокала виски, набрала Диме. Конечно, он не ждал моего звонка, чем сильно меня удивил и даже задел. Я плела какую-ту несусветную чушь в трубку, а в конце просто заплакала и попросила приехать.

Моя память подводит меня в машине. Кусками я только помню, что Дима смеялся над моими шторами. Помню, как помогал достать мне ключи и целовал руку. Бью себя по лбу.

Маша лежит, где-то в ногах моей кровати. Я очень надеюсь, что ей сейчас станет плохо с сердцем. Так ржать нельзя.

– Ну он до сих пор красавчик? – кто о чем! Но кстати да, он симпатичный.