Никому неизвестная

Глава 5

Утро началось со звонков. Звонила подруга. «Ах, Гера!», – только и подумала Наталья и нажала «принять».

– Я не выйду замуж за Максима! – бросила в трубку с ходу Гера.

– И тебе доброе утро, Гера! – ответила Наталья, возвращая подругу в реальность. – Что-то случилось?

– Да! – и она зарыдала в трубку. – понимаешь, мы перестали обниматься!

– Ну, так миллионы живут. Со временем все надоедает…, – грустно констатировала Наталья.

– А я не хочу так! Хочу обниматься! Я ведь все для него! Что ни скажет – все делаю, даже пиво пить стала и ругаться как он!

Наталья улыбнулась про себя:

– Знаешь, Гера, между «спуститься» до чьего-то уровня и «опуститься» до этого же уровня, есть большая разница. Или ты опускаешься и становишься такой же (грубой, расхлябанной) или ты спускаешься, оставаясь собой и ведешь за собой вверх, как свет в окошке, который увидел в тебе твой муж.

– Не хочу быть светящейся и излучающей любовь! Я не такая! И вообще хочу быть букой, злой, недовольной и совсем не идеальной! – ворчала она в трубку, в ответ на слова Натальи.

– Ну что ж, – вздохнула Наталья, – ничего не поделать! Внутреннюю сущность ведь никуда не денешь…

– В смысле? – удивилась Гера, – к чему клонишь?

– Да так…, – она помолчала, думая продолжать или нет, ожидать реакции можно было разной, но немного подумав, решила все-таки продолжить. – Есть такая история…

Как-то король пошел в свой сад и обнаружил увядшие и умирающие деревья, кустарники и цветы.

Дуб сказал, что он умирает потому, что не такой высокий, как сосна. Обернувшись к сосне, король обнаружил, что она погибает оттого, что не может давать виноград. А виноградник умирает потому, что не может цвести так же прекрасно, как роза.

И король нашел лишь один цветок, анютины глазки, цветущий и свежий, как всегда. Ему было интересно узнать, почему так происходит.

Цветок ответил:

– Я принял как само собой разумеющееся, что когда ты посадил меня, то хотел именно анютины глазки. Если бы ты захотел видеть в саду дуб, виноградник или розу, ты бы посадил их. А я – если я не могу быть ничем иным, кроме того, чем являюсь, – я буду стараться быть этим как можно лучше.

– Родившись коброй, трудно играть роль зайчика, продолжала Наталья, – Так, будь коброй. Но коброй королевской, гладкой, магнетизирующей, глядишь и твой Рики-тики-тави примчится к тебе…

Гера вздохнула на том конце провода.

– А ты? – вдруг спросила она Наталью, – ты почему развелась с Виктором?

Она молчала, чувствуя, как грудь сдавливает какая-то тоска и обреченность одновременно. И Гера словно почувствовала это и не стала настаивать на ответе, и лишь тихо произнесла:

– Кругом говорят о вас. И о ней.

После этих слов Наталья словно вышла из оцепенения и холодно бросила:

– Пусть говорят. Что им еще делать? Не нужно держать язык за зубами, нужно иметь чистые мысли и тогда необходимость держать язык за зубами отпадет сама собой…

–И что? Ты хочешь сказать, что у тебя никогда не бывает грязных мыслей?

Наталья выдержала небольшую паузу, обдумывая ее вопрос и свой ответ, затем произнесла:

– Скажи, у тебя дома всегда чистота?

Гера хмыкнула в трубку:

– По-разному, иногда наведешь порядок, а со временем все равно откуда-то пыль появляется, да и мебель требует генеральной уборки…

– Так вот в мыслях то же самое, когда появляется грязь или пыль, нужно также наводить порядок, – сказала Наталья, – просто проводишь уборку каждый день, а по необходимости и генеральную. Видишь, еще важно проводить уборку в ладу с собой…

– Да, – протянула Гера задумчиво, – так я еще не думала, и тогда действительно не нужно держать язык за зубами, если в мыслях чистота и порядок…

Наталья улыбалась в трубку своей загадочной улыбкой Моны Лизы.

Затем попрощавшись с Герой, она отправилась умываться и приводить себя в порядок.

хххх

После утреннего умывания ее уже ждал завтрак: ароматный, сладкий кофе со свежим, только что испеченным хлебом, различный мед в глиняных розетках, топленое масло в горшочке, домашний сыр и нарезанные ломтики сала с мясными прожилками, издающего прекрасный пряный аромат.

– Стол сыроедов! – улыбнулся тот же незнакомый мужчина, славянской внешности, с густой вьющейся бородой, которого Наталья нарекла лесовиком.

– Почему? – поинтересовалась она.

– Потому что сало – это один из главных продуктов сыроедов! – гордо заключил он, – полезнее многих продуктов, особенно здесь, в Сибири!

– А, – разочарованно протянула Наталья, сразу же потеряв всякий интерес. Она присела за стол, а в это время девушка стала заваривать чай из трав.

– Что это за травы? – поинтересовалась Наталья.

– Это цветы душнички и мяты, немного белоголовника, и парочка лепесточков володушки…

Наталья завороженно смотрела, как вода окрашивается в салатовый цвет, а цветочки распускаются в воде словно живые.

– Как красиво! – восхитилась она, вспоминая различные чайные церемонии, которые они посетили с Виктором, в разных странах, но ни одна не вызвала у нее такого восторга. И девушка, подтверждая ее мысли, ответила:

– Ага, красота вокруг, – а потом, дотронувшись до сердца, добавила. – И здесь.

– Какой необычный завтрак, – решила продолжить разговор Наталья.

– Он очень вкусный и полезный, наш профессор подтвердит, – ответила девушка и указала на лесовика.

– Вы профессор? – удивленно обратилась она к лесовику, изогнув бровь от неожиданности.

– Я – Виталий, – кивнул он, – к Вашим услугам. А ее нарекли Милана. Она из местных девушек и живет в селении неподалеку. Моя помощница, – с гордостью произнес он, а увидев иронично – скептический взгляд Натальи, тут же уточнил, – они с мужем здесь проживают, мы вместе травы собираем и многое другое делаем для науки. Они сами после института решили остаться здесь. – немного подумав, добавил. – Впрочем, как и я.

– А, – протянула Наталья, – а почему Вас тогда профессором называют?

– Потому что я и есть профессор кафедры петербургского университета.

– Да? – иронично изогнув бровь, бросила она, недоверчиво осмотрев его и девушку.

–Да, – подтвердил он. – Документы показать?

– Нет, не надо, – немного смутилась она. – Я Вам верю.