Никому тебя не отдам

Глава 21

— Сюда приближаются вооруженные люди! — раздался крик Уилла Годсола, эхом отразившийся от стен Глеверина в освещенном утренним солнцем дворе.

Ворвавшись через открытую дверь в холл, он поразил Кейт. Хотя она ожидала этого момента — вчера, в день ее бракосочетания, хлеб в ее руке начал крошиться и сердце ушло в пятки. Ее охватил ужас, как в середине минувшей ночи, когда она до конца поняла всю чудовищность своего поступка.

Она знала, что ее брак — законный или незаконный — не мог смягчить ненависти отца к Годсолам. Если родитель намерен вернуть дочь и приданое, ему надо, чтобы она вторично овдовела. И он, не задумываясь, сделает это, поскольку уже дважды пытался убить Рейфа.

— Сколько их? — спросил Рейф.

— Около сотни, а может быть, и больше, — ответил Уилл. — Я мог прикинуть только по щитам передних. Их возглавляет епископ вместе с Бэготом, Хейдоном и шерифом графини.

Чувствуя, что ее только что обретенному счастью приходит конец, Кейт выскочила из-за стола. Поскольку прачка все еще отмывала пятна на ее шелковом голубом верхнем наряде, она позаимствовала у госпожи Джоан красное платье, которое надела поверх свежевыстиранного желтого нижнего одеяния. Хотя верхняя одежда была стянута поясом на талии, она все же была слишком велика ей. Когда Кейт присоединилась к своему мужу у входа, он раскрыл ей свои объятия. Обхватив его за талию, Кейт прижалась щекой к плечу мужа, ощущая тепло его сильного тела. На глазах ее выступили слезы Она не хотела, терять его, они ведь пробыли вместе всего лишь один день. Как могло случиться, что она так тревожилась за человека, с которым познакомилась менее недели назад? И как она мог не полюбить его за такое короткое время? Прошлой ночью в промежутках между любовными ласками они много говорили, делясь сокровенными мечтами и рассказами о прошлом Рейф поведал ей, что надеется жить с ней в Глеверине долгие годы, и что вселяло в нее надежду на счастливое будущее. Между ними, оба были в этом уверены сохранится истинная любовь в отличие от того, что внушала ей леди Адела. Кейт не могла допустить, чтобы отец лишил ее этого счастья только потому, что ненавидел Годсолов Она крепко обняла Рейфа за талию, словно мота этим уберечь его от опасности.

— Ну вот, ты опять чем-то обеспокоена. — сказал Рейф с легкой улыбкой.

— Ничуть, — солгала Кейт, стараясь сдержать подступившие следы.

— И ты снова обманываешь меня

— Я не перенесу этого. — сказала она, глядя ему в лицо — Мой отец убьет тебя, когда узнает, что мы обвенчались

— Да, он, несомненно, попытается сделать это. — согласился Рейф. — Но тебе должно быть стыдно, жена сета ты считаешь, что такой пожилой человек, как твой отец, сможет легко одолеть меня. Я могу обидеться за то, что ты не веришь в мои силы.

— А могу ли я быть уверенной в благополучном исходе, зная, что мой отец способен на любую подлость? — возразила Кейт со слезами на глазах. Приподняв пальцем ее подбородок, Рейф внимательно посмотрел ей в лицо.

— Доверься мне Мы с тобой женаты, и это надолго Я люблю тебя и никому не отдам

Его слова, конечно же, уверили Кейт в его любви, но не спасли ее от тревожных мыслей.

— Дело не в том, что я не доверяю тебе. Просто я знаю, что мой отец никогда не смирится с нашим браком. Это невозможно, если ты носишь фамилию Годсол!

— Как и ты теперь, — ответил Рейф и, отпустив ее подбородок, посмотрел на уже восстановленные и плотно закрытые ворота.

Кейт слегка нахмурилась, задумавшись над его последними словами. Будет ли отец теперь ненавидеть и ее, как ненавидел всех Годсолов? Впрочем, его ненависть по крайней мере будет каким-то определенным чувством по сравнению с прежним равнодушием Размышляя над этим, она обратила свое внимание на ворота как раз в тот момент, когда у дверей сторожевого помещения появился , Уилл Годсол. Брат Рейфа направился к крыльцу, на котором стоял его младший брат. В отличие от ее муха, облаченного в нарядную одежду, Уилл был все в той же самой кольчуге и короткой тунике, в которых участвовал в захвате Кейт и сражении за Глеверин. На боку его висел меч Поднявшись по ступенькам крыльца, он поклонится Кейт, а затем поднял голову, обратившись к брагу:

— Ну, мой умный, хитрый братец, что мы будем делать теперь? — В его голосе было больше насмешки, чем тревоги.

Рейф пожал плечами:

— А что же еще — только открыть ворота и впустить их. Кейт была потрясена.

— Ты не должен этого делать! — закричала она, отпрянув от мужа.

— Ты с ума сошел? — вторил ей Уилл, испуганный, как и Кейт.

Рейф переводил взгляд с одного на другую.

— А вы что думаете? Если мы займем оборону, то сможем удержать ее надолго, имея многочисленных противников? Да еще и учтите, что погреба Глеверина пусты после минувшей зимы. Кроме того, нам нечего скрывать, я ведь сам, считайте, пригласил их сюда.

— Ты сделал это?! — ошеломленно воскликнула Кейт. Это все равно что пригласить в гости саму смерть.

Рейф взглянул на нее:

— Я послал вчера в Хейдон гонца с сообщением о нашем браке и о моем праве собственности на Глеверин. Чем скорее наш брак обретет гласность в графстве, тем надежнее мы обезопасим себя от гнева твоего отца. Говоря это, Рейф погладил Кейт по спине, словно это могло сейчас успокоить ее или разубедить в том, что подобный поступок мог совершить не безумец. Если ее отцу уже все известно, он наверняка жаждет скорой расправы, и он начнет ее, едва въедет в ворота Глеверина.

— Не считаете ли вы, что сейчас самое умное — заручиться как можно большим числом свидетелей? — сказал Рейф, глядя на Кейт и брата. — Подумайте над этим. Сюда едет не только Бэгот, но и лорд Хейдон вместе с епископом и большинством самых влиятельных землевладельцев графства. Когда они прибудут в Глеверин, я напомню им и твоему отцу, что по указу короля ты имеешь право сама решать, за кого тебе выйти замуж. Что ты и сделала, — добавил он, с улыбкой глядя на Кейт. — Когда они признают наш брак законным — а они обязательно признают, поскольку большинство сограждан желают, чтобы вражда между нашими семьями наконец прекратилась, — у твоего отца не останется иного выбора, он вынужден будет сделать то же самое. Кейт задумалась, вспомнив высказывание старой графини на пикнике. Считают ли другие влиятельные люди графства, что этот союз может стать основой длительного мира между Годсолами и Добни? В душе Кейт вспыхнул огонек надежды на то, что отец откажется от своего намерения лишить ее мужа жизни. Рейф привлек ее к себе.

— Тем не менее вы оба будьте осторожны. Если вас попросят рассказать о том, что случилось, говорите только правду. Даже маленькая ложь может поставить под сомнение все остальное, что мы скажем.

Уилл пожал плечами в знак согласия, а Кейт кивнула, хотя не слишком уверенно. А если дело коснется похищения ее Уэрином? Мысль о том, что придется признаться перед всеми, насколько глупо она вела себя по отношению к Уэрину, заставила похолодеть. Но тут же она подумала, стоит ли беспокоиться о том, чего никогда не случится? Рейф не допустит, чтобы разговор зашел так далеко.

— Все это хорошо, однако не меняет того обстоятельства, что мой родитель захочет убить тебя, — сказала она мужу. — Ты ошибаешься, если думаешь, что свидетели могут помешать ему напасть на тебя.

Прежде чем Рейф успел возразить ей, она прижалась к нему, глядя в лицо.

— Почему ты так уверен, что свидетели остановят его? Мой отец пытался убить тебя на пикнике в присутствии многих гостей, а затем на турнире на глазах многочисленных зрителей, и никто из них даже не заметил или не хотел заметить, что это он снял предохранительный колпак с копья сэра Уэрина, Рейф улыбнулся:

— Никто не метил? Едва ли. Каждый, кто наблюдал за этим поединком, знает, что именно твой отец намеревался покончить со мной

Кейт недоверчиво покачала головой:

— Почему же тогда никто из них не заявил, что он говорит неправду?

— Чтобы прилюдно обвинить дворянина во лжи? — вмешался Уилл Годсол — Да просто никто не захотел подвергать себя ответному удару с его стороны за публичное обвинение. Нет, все старались держать язык за зубами, чтобы на свадьбе в Хейдоне не нарушить хрупкий мир, не подвинуть его к грани мятежа против нашего добродетельного и милостивого короля — Язвительные нотки в голосе Уилла говорили однако, о том, что он не считал своего монарха ни добродетельным, ни милостивым. — И поскольку мой брат не выразил недовольства, никто не стал поднимать шум, Что же касается Рейфа, то он стал победителем, не получив ни единого ранения. На что же ему жаловаться?

Уилл почти покровительственно похлопал брата по плечу

— Кроме того, он не хотел снова привлекать к себе излишнее внимание, поскольку до этого стал причиной скандала на пикнике. Не так ли?

Кейт нахмурилась, все еще испытывая замешательство.

— Но если все знали о виновности моего отца, почему же тогда не возразили лорду Хейдону, который прогнал сэра Уэрина со свадьбы?

— Это было лучшим выходом из сложившегося положения, — пояснил Рейф. — Смею утверждать: лорд Хейдон прекрасно понимал, что, лишившись своего управителя, лорд Бэгот неминуемо потерпел бы поражение в потешной рукопашной схватке и ему пришлось бы заплатать немалый выкуп за своего коня и доспехи. Таким образом лорд Хейдон хотел намести удар по уже и без тот оскудевшему кошельку лорда Бэгота. что явилось бы наилучшим возмездием.

— Конечно. Хейдону было проще прогнать Уэрина. который к тому же явно был в сговоре со своим хозяином, — согласился Уилл Годсол. — Порядочный рыцарь заявил бы о нарушении правил и не стал бы продолжать поединок, а поскольку сэр Уэрин не сделал этого, значит, он принял план лорда Бэгота.

Это было как раз то, о чем Уэрин рассказывал Кейт. Она нахмурилась, стараясь понять все это, и Рейф снова привлек ее к себе.

— Теперь ты понимаешь, на чем основана моя уверенность? — спросил он. — В моем послании я просил этих людей приехать, чтобы обеспечить мирное развитие событий. Они будут служить моей защитой и не позволят Бэготу снова напасть на меня.

Обхватав ладонями лицо Кейт, Рейф нежно поцеловал ее в губы. Этот поцелуй был сладок, однако лишен той страсти, которая охватывала их в спальне. Кейт плотнее прижалась к его губам и тихо вскрикнула, когда он прервал свою ласку. Рейф посмотрел на нее, поглаживая большими пальцами ее щеки, затем улыбнулся:

— Теперь иди в дом, жена, и, если хочешь, оставь дверь приоткрытой, однако, что бы ты ни услышала, не выходи, пока епископ или лорд Хейдон не позовет тебя. И ни в коем случае не отвечай на зов своего отца.

— Нет! — взволнованно крикнула Кейт, снова обхватывая его руками. — Я не могу оставаться слепой и бессловесной. Позволь мне остаться с тобой.

Рейф только улыбнулся:

— .Ну вот, я опять должен просить тебя довериться мне, любовь моя. Иди внутрь и жди, как полагается благопристойной женщине.

В темных глазах Рейфа промелькнули отблески недавней страсти. Он наклонился вперед и коснулся губами ее уха.

— Мне очень приятна твоя преданность и смелость, — прошептал он, а затем выпрямился. — Теперь иди, чтобы я мог сделать то, что должен, не беспокоясь за тебя.

Рейф заметил, что щеки жены вспыхнули, и она, смущенно вздохнув, повернулась и направилась в дом. Он с удовольствием наблюдал за резким колыханием ее юбок, признавая, что жена превзошла все его ожидания. Она еще не понимала, насколько высоко он ценил в ней ее пылкую натуру. Воспоминание о том, как она сидела на нем верхом минувшей ночью, даря ему необычайное наслаждение, заставило тлеющие угли его желания вновь вспыхнуть ярким огнем.

Но не только ради вожделения он хотел быть рядом с Кейт. Прошлая ночь была особенной для него. Впервые ему не надо было прислушиваться, не раздается ли звук шагов другого мужчины, и не надо было оберегать свое сердце от проявлений любви, потому что в его постели лежит чужая женщина. Впервые в жизни он спал в стенах своего собственного дома, в своей постели и рядом со своей женой. Кейт душой и сердцем принадлежала только ему одному, как и Глеверин, и он скорее умрет, чем отдаст ее или свой замок.

Уилл, стоявший рядом, вновь хлопнул брата по плечу, и в его глазах Рейф уловил тень насмешки.

— Похоже, стены Глеверина недостаточно толсты, если сквозь них слышно, как Добни ночью заставляет вскрикивать Годсола. Причем, должен сказать, не один раз.

Рейф усмехнулся.

— Ты просто завидуешь, — парировал он, в следующий момент указав на оружие Уилла: — А теперь убери свой меч.

— Что? — Уилл был явно обескуражен, и его брови удивленно поползли вверх. Он бросил взгляд на пояс Рейфа и, когда увидел, что тот без оружия, его удивление сменилось тревогой: — А где твой меч?

— В моей спальне, где каждый гостеприимный хозяин оставляет свое оружие, когда встречает званых гостей, — ответил Рейф уверенным тоном, который, однако, не соответствовал его внутреннему ощущению.

Кейт была права. Ее отец наверняка попытается убить его. Рейф только молился, чтобы остальные знатные люди графства не были злы на него и не позволили Бэготу вершить расправу, пока он не поговорит с ними.

Глаза Уилла полезли из орбит.

— Ты намерен встретить их без оружия? Боже, надо полагать, у тебя железные нервы.

Рейф засмеялся:

— Я воспринимаю это как комплимент, Уилл.

— Я не уверен, что хотел польстить тебе, — пробормотал брат, качая головой. — Нет, Бэгот наш давний враг, и я не стал бы приближаться к нему без кинжала за поясом даже в переполненной людьми комнате. И тем более не хочу служить для него столбом с подвешенным щитом, в который тычут копьем на тренировках. Нет, я не сниму мой меч, а лучше попрошу тебя пойти и принести свой. Рейф пожал плечами:

— Как, по-твоему, я должен поступить, Уилл? Бэгот теперь мой тесть, а разве кто-нибудь встречает родственников жены с угрозой насилия? А поскольку я стал зятем Бэгота, ты тоже являешься теперь его родственником.

Уилл скривил губы, как будто в рот ему попало что-то ужасно кислое.

— Боже, я это упустил из виду, когда мечтал о твоем браке с Кейт как о мести. — Он на минуту задумался, затем отрицательно покачал головой: — Полагаю, зная историю отношений наших семей, никто не осудит нас, если мы встретим Бэгота вооруженными. Иди же и возьми свой меч.

— Конечно, наше недоверие могут понять, но как мы потом сами сможем преодолеть вражду? — настаивал Рейф. — Если надо когда-то залечить старую рану, то почему не сейчас? Если мы не начнем примирение здесь, то оно вообще никогда не состоится, и мне придется всю свою жизнь охранять стены Глеверина от своих новых родственников. Я не хочу так жить, Уилл. Если ты не желаешь разоружиться, то иди в дом и жди там вместе с моей женой, пока я буду встречать гостей. Действительно, ведь я являюсь мужем Кейт, а не ты.

Лицо Уилла вспыхнуло от гнева.

— Ты что, считаешь меня трусом? Следи за собой, братец, иначе я поколочу тебя за подобное оскорбление.

— Ты хорошо знаешь, что я не хотел тебя оскорбить, Уилл, — возразил Рейф.

Гнев брата пропал так же быстро, как и вспыхнул.

— Черт побери, я послушаюсь тебя, — сказал он наконец. — Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь

Вздохнув, Уилл снял с пояса свои меч в ножнах и положил его на пол крыльца Затея, не обремененный оружием, повернулся к сторожевому поношению.

— Откройте ворота! — крикнул он своим людям и, когда восстановленный механизм начал с грохотом действовать, чуть слышно добавил: — Чтобы Бэгот, черт его возьми, мог войти и убить моего брата и меня.