Никто не ангел

Глава 5. Во цвете лет прошло очарованье

Серега валялся на кровати в самых грязных своих носках и вперял взгляд в книгу, почесывая засаленную голову. Акт вандализма по отношению к собственному телу совершался не только застоявшимся духом комнаты и обычным отсутствием завтрака до трех часов дня, но и постоянной перекличкой с предками, неустанным звоном телефона, а также твердым намерением не ходить в туалет.

Следы суровой схватки на лице Сергея хоть и напугали родителей, но все же оказались не столь красочными, как могли бы быть.

– Сергей, возьми уже трубку, она двадцать пятый раз звонит! – на этот раз отец не выдержал и ворвался к сыну, как варвар в столицу Римской империи.

– Сами возьмите! Почему это сразу мне, вы решили?! – перекрикивая пронзительное «т-р-р-р» телефона, повысил голос Серега.

– Потому что твоя Любка или, как ее там, Ленка никак не угомонится и не верит, что тебя нет дома! Кошки драные, твои бабы хуже НКВД: прижмут в застенках, заорешь от частоты движений!..

– Ты обалдел совсем?! – в комнату ураганом занесло Нину, которая с кулаками бросилась на мужа.

– А что я?! – взмыленный Александр успел оборонить самое главное – лицо.

– Думай, что ребенку болтаешь, помело!

– Да этот ребенок взрослее нас с тобой! Что мне отвечать ей, пес ее возьми?!

Нина ликвидировала мужа из комнаты Сергея и ликвидировалась сама, хлопнув дверью.

– Скажи, что я умер! – уперев книгу в живот, проорал на весь дом Сергей.

– Она триста звонков еще даст?! – не дружа с мозгами от шума и разборок в свой единственный выходной день, Александр схватил трубу. – Да?! Он умер! До свидания!

Трубка была вдавлена в рычаги.

– С ума сошел?! Что ты мелешь про нашего сына?!

– А что мне еще говорить? Он же сам сказал, – Александр понизил голос. Сына-то он сейчас не убил, а вот жену – почти.

Сергей не слушал ссоры родителей. Он читал. И еще, показалось, час прошел в заточении, хотя без унитаза время шло намного медленнее.

Телефон зазвонил опять.

– Сережа, возьми, это тебя! – из-за косяка воззвала теперь мама.

– Я же сказал, что умер! – сморщил лоб Шлепцов.

– Перестань говорить такие вещи, слышишь?! Это не она, это Виктор!

– Куча какашек! Ладно, я подойду! – Сергей поднял свое отвыкшее от передвижений тело и довел его до стола.

– Не выражайся так в доме! – вспыхнула мать.

– Хорошо, мама! Не куча какашек, а гора навоза! – протрубил Серега, прикрывая трубку ладонью. – Алло?

– Тапкин, ну у тебя и война там! – возбужденно заговорил Витек, где-то далеко отстоя от друга на том конце провода.

– Война не жена! Что у тебя?..

– Узнать, как дела, звоню!

– Тошнит от счастья! Узнал?

– Исчерпывающе!..

Последовала пауза. Настоящий друг в своем собственном понимании. Сергей сознавал, что Витька специально выждал полдня, чтобы дать ему наедине с собой спустить пар и прийти в нормальное состояние. Только бабы кидаются плакаться друг другу на шею чуть чего, а мужчине своими ручками еще и удавочку затянут на ней же…

– Мне Ленка звонила, – ожидаемый ход, Виктор. – Сказала, что ты умер.

– Теперь, когда ты убедился, что это так, можешь идти заняться чем-нибудь полезным.

– Ладно тебе! Она извиниться хотела.

– Гора конфеток мне – ее извинения! – Серега сменил содержание своей горы.

– Брось! Что она? У нее же мозги куриные, прости ты ей…

– Как меня перемывать с этим выродком, так у нее извилин хватило! Что ты ее вообще защищаешь? Какого лешего ты с ней разговариваешь?! – выкатил Сергей.

– Мне язык проглотить?! Или тоже сказать, что я умер?.. – полушутя ответил Витька.

– Лучше бы так…

– Слушай, я понимаю: ты расстроен из-за этого козла…

– Еще чего, из-за него производить рефлексы.

– Вернее, не из-за него, а из-за этого… Черт возьми, да ты ему со своим пороком сердца еще фору дашь очков сто. Я вообще поражаюсь тебе.

– А я иногда – тебе.

– В хорошем смысле! Ты живешь полноценной жизнью, а он, упырь болотный, только и знает, что к людям приставать.

– Еще скажи о нем раза три, я очень рад слушать.

– Сережка, ни у Ленки, ни у одной другой девки не достанет воображалки, чтобы подумать, что с тобой что-то не так. Я, конечно, понимаю, что тебе неохота, чтобы в постели тебя с остановкой откачивали…

Витька услышал короткие гудки.

– Алло? – Сергей на этот раз поднял трубку сам.

– Мы идем сегодня вечером гулять или нет?

– После того, как тебе Зойка сделает обрезание, чтоб ты в постели выглядел, как ей привычнее, сразу идем, – отозвался Шлепцов.

– Ладно, квиты, – согласился Витек. – Умой морду и залезай в штаны, не пропадать же воскресенью.

Сережка помирился с Ленкой. Она вновь облизывала его вниманием с головы до пят.

Сообщение об отмене лекции в институте вывесили на клочке желтой бумаги. Ленка тронула Шлепцова за бедро и ушла.

– Мед, а не женщина, – сказал Серега Витьке. – Утром вляпаешься – до вечера будешь отскребаться.

– Куда это она? – поинтересовался Витек.

– В библиотеку. Нет, серьезно. Ей там чего-то подтянуть надо. Хотя я вчера проверял ее, сказал, что все на месте.

– Черт тебя возьми, – отмахнулся Витька. – Что там с контрольной работой у нас?

– А что с ней?

– Списать дашь, я ни бельмеса?

– Спросил бы что-нибудь новенькое, – Сергей переминался и щурился на полупустую доску объявлений.

– Ничего себе… мы в унитазе, – произнес Виктор.

– Сейчас не пойду, – кинул Сергей.

– Нет, ты посмотри туда, – Витька ткнул друга в плечо. Сергей разлепил свои очи. – Эта бабенка шороха тут задаст.

– Кто она?.. – Серега не пожалел, что не успел убрать очки.

– Светка с третьего курса. Перевелась к нам из Екатеринбурга. Говорят, летние костюмы показывает на подиуме. Сплошная клубника в сахаре…

Витек говорил вполголоса о девушке, остановившейся дальше по коридору и с кем-то разговаривающей. Рослая натуральная блондинка с блестящими глазками, номером четыре и заграничными туфлями.

– Хахаль?.. – спросил Серега.

– Веселее: зубы тебе выбивать будет ее муж. Хотя, говорят, она с ним разошлась, – Витька продолжал поражать своей осведомленностью. – У нее ребенок. Но он, судя по всему, с мужем живет. Интересно, у нее после кормления такие стали?..

Но Сергею было все равно, после чего и для кого. Его обуял розовый джем, и горло захлебнулось в спазмах. Он все еще заглядывался на нее, когда Света двинулась вперед и, пройдя мимо доски с объявлениями, бросила: «Привет, мальчики».

Недоумение не могло рассеяться: ни с Витькой, ни с Сергеем она знакома не была.

Шли дни, шли свиданки с Ленкой, а Сергей постоянно думал о Светлане. Сторожил расписание третьего курса, прогуливался мимо аудиторий. В его голове никак не зрел план знакомства, рассказать кому-нибудь и попросить свежих идей язык не поворачивался. Однако и на этот раз все случилось очень быстро и неожиданно.

Праздновали чей-то день рождения, была приглашена куча незнакомых знакомых знакомых, короче говоря, творилась полная неразбериха. Сережка был пьян и буянил, Ленки с ним почему-то не было, и тут появилась она. Она всегда была в обалденных шмотках, в хороших колготках и сама по себе.

– Привет, угощаться будешь? – Сергею хватило ума оградить ее ото всех, пока свободна. Он предложил ей бокал.

Первый поцелуй продрал его до глубины грудной клетки, словно воспаление легких стояло у него под ребрами весь следующий день. Эта страсть оказалась не просто страстью: она оторвала его от всего, что было, что когда-то случалось. Он не вякнул, когда она повезла его к себе. Весь следующий день его тошнило привкусом металла и тянуло продолжить с ней игры. Ни завтрака, ни обеда, ни даже стакана воды.

Сергей был сам не свой, когда с ней прощался. Не знал двора, не знал района, с трудом нашел станцию метро.

– Что с тобой?.. Тебя все обыскались! – мать встретила его у двери. – Господи, да у тебя губы синие! Как себя чувствуешь?..

Она взяла сына за щеки, осмотрела глаза, посчитала пульс. Заставила сесть на кресло, притащила прибор для измерения давления – как он его ненавидел. Весь вечер и всю ночь до утра Сергей проспал, не просыпаясь.