Низменные инстинкты

Глава 12

Рейзу не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Он больше тридцати лет жил с Фейли и будет странно жить там без неё.

Будет отлично жить там без неё. Рейз до сих пор поверить не мог, что Фейли привязала себя к нему через связь, о которой он не знал. Это оскорбление засело внутри, словно нефть разлилась, и Рейз чувствовал себя… грязным.

Неужели он для неё ничего не значил? Между ними никогда не было романтических отношений, но Рейз считал, что их дружба основана на уважении и взаимной потребности. Очевидно, по части уважения он оказался совсем неправ.

И теперь, по прошествии стольких лет, когда он полагался на Фейли в вопросе выживания, Рейзу придётся делать то, что делает каждый обычный, свободный демон Семинус — посвящать большую часть времени поиску женщин для удовлетворения потребностей.

Такая перспектива Рейза пугала. Он очень устал постоянно бороться за выживание. Слейк, впервые за много лет с момента перехода, заставил Рейза почувствовать себя живым, и если бы инкуб мог быть с этим парнем…

Поднимаясь по лестнице к своей квартире, Рейз покачал головой, пытаясь вытряхнуть из неё мысли, которых там быть не должно. Надежды, которые он не мог иметь. А что если то, что произошло у них со Слейком, было аномалией, которая никогда не сможет повториться? Что если Слейк не хотел Рейза?

Нет, он не будет взращивать в себе надежды.

Добравшись до квартиры и потянувшись в карман за ключом, который Слейк принёс Рейзу в больницу вместе с одеждой, инкуб замер и насторожился. Изнутри доносился звук.

И дверь была незаперта.

Отойдя в сторону и прижавшись спиной к стене, Рейз медленно открыл дверь. Шум телевизора стал громче. Первой мыслью было, что Фейли вернулась, но Рейз эту мысль тут же отмёл — она, скорее, выдавит себе глаза, чем будет смотреть "Холостяка".

Предположив, что ни один грабитель не устроился бы на диванчике, просматривая выносящее мозг телевизионное шоу, Рейз вошёл в квартиру… и сделал прерывистый вдох. Боги, он уже и забыл, насколько Слейк был потрясающим. Тёмные волосы обрамляли очень загорелое лицо и завивались около ушей, по которым Рейзу хотелось провести языком.

Ладони вспотели, сердце начало выдавать сумасшедшие кульбиты и Рейз задумался, а на это ли была похожа любовь? Был ли этот порыв волнения и тревоги нормальным, когда тот, кого ты хотел увидеть больше всего в мире, сейчас находился прямо перед тобой?

Мгновение Рейз пялился на потрясающий вид сидящего на диване Слейка, который вытянул перед собой ноги в кожаных штанах так, будто его в этом мире ничего не настораживает. Вот только тёмные круги под глазами и мрачное сжатие губ выдавали совсем другую историю, и волнение Рейза превратилось в беспокойство.

Кожаная куртка Слейка скрипнула о спинку дивана, когда парень нажал на выключение звука, затыкая какую-то девчонку, воющую, что желает большей активности с холостяком.

— Я рад, что ты в порядке, — тихо произнёс Слейк. Этот голос. Рейз соскучился по этому низкому, уверенному рокоту.

Он закрыл за собой дверь.　

— Спасибо. — Неловкое молчание затянулось, и Рейз добавил: — Нам нужно поговорить.

— Понимаю. — Слейк потёр лицо. Он выглядел уставшим. Бледным. Как будто испытывал боль. — Что случилось той ночью? Что случилось с тобой?

Желудок Рейза скрутило от воспоминания того, что он сделал.

— Прости, Слейк. Ты не заслужил…

— Я не об этом, — оборвал Слейк голосом военного инструктора по строевой подготовке. Рейз, возможно, сделал бы исключение и не принял то, что с ним разговаривают таким тоном, если бы не находил это таким… сексуальным. — Не извиняйся снова за то, что между нами произошло. Я бы, не задумываясь, сделал всё также. — Его тон стал мягче, но не менее сексуальным. — Я говорю о том, что произошло после. Почему ты потерял сознание? Из-за меня? Потому что не можешь быть с мужчинами?

Рейз уставился на него. Слейк считал случившееся своей виной?　

— Нет. То есть, у Призрака есть теория о том, что секс с тобой не должен загнать меня в кому.

Слейк отвёл взгляд, но так быстро снова посмотрел на Рейза, что тот подумал, что поворот головы ему показался.

— Что за теория?

Рейз скинул обувь и прошёл в гостиную, но не сел. Он три чёртовых дня провалялся в койке, и тело ощущалось напряжённым, словно он только что выполнил все задания триатлона и ещё остались силы взобраться на гору.

— Призрак сказал, что каждый представитель твоего вида рождается женщиной. Это правда?

Слейк стал напряжённым и жёстким, как опорные балки в квартире. Он перевёл взгляд на экран, словно надеясь, что холостяк даст ему совет.

— Слейк?

Слейк остался недвижимым, как статуя, пялясь на экран телевизора с беспомощностью в глазах, которая затронула сердце Рейза.　

— Ты знаешь моё имя?

— Гм… я думал тебя зовут Слейк.

— Это фамилия. Её мой народ использует, когда имеет дело с чужаками. Меня зовут Дамон. — Он глубоко вздохнул. Выдохнул. — Сокращённо от Дамония.

Рейз понятия не имел, что затаил дыхание, пока лёгкие не начало жечь. Он медленно вдохнул, ощущая, что для Слейка происходящее было очень важно.

— Понятно.

Слейк бросил на него взгляд, будто ожидал больше реакции. Или более плохую. Чёрт, да с какими людьми он до этого общался?

— Призрак прав. По большей части, — продолжил Слейк, почти нерешительно. — С периодичностью в какое-то время в нашем виде рождается мужчина. Его лелеют и почитают, считают, что он поцелован богами, и вводят в правящий королевский класс. Все наши лидеры — мужчины, которые мужчинами и родились.

— По-видимому… ты не был рождён мужчиной?

Последовала длинная пауза, но Рейзу не хотелось давить на Слейка. За время работы в больнице он сталкивался со множеством травм и знал, что всегда лучше не подгонять. Как говорилось, безопаснее заманить адскую гончую в ловушку, чем втолкнуть в неё.

— Нет, — наконец-то заговорил Слейк, — но тут всё запутанно. Женщины…

Слейк замолк, не в силах поверить, что обсуждает самые большие секреты своего вида, и не потому что был предан своему народу… а потому что ненавидел о них думать. Ненавидел то, кем был его народ, ненавидел то, как они жили, ненавидел всё в них. Слейк десятилетиями не думал о прошлом, и сейчас был готов выложить годы стыда, унижения и презрения.

Но это лишь начало исповедания. Когда он закончит, Рейз, наверное, его возненавидит. Не то чтобы это имело значение. Он потерял право владения своей душой, и даже сейчас мог ощущать, как она становится всё темнее под инфицирующим воздействием Дайра. Слейк чувствовал себя плохо, будто съел что-то очень-очень несвежее и органы связались между собой в узел.

Так может продолжаться несколько дней, и если Слейк окажется счастливчиком, то умрёт.

Но, может, Рейз умрёт раньше.

Рейз стоял в нескольких футах, само спокойствие. Он был хорошим парнем, что редкость в мире Слейка, и внезапно он почувствовал неправильным, что заражает его своим присутствием.

— Мне пора, — сказал Слейк, но Рейз заступил ему путь прежде, чем тот даже сумел подняться.

— Ты пришёл сюда по какой-то причине. Ты здесь в безопасности. Ты можешь рассказать мне о своём народе. — Голос Рейза был низким. Ровным. Ободряющим.

Боги, сколько времени прошло с тех пор, как кто-то с ним так разговаривал?

— Женщины?.. — напомнил Рейз, и Слейк помолчал нерешительно, прежде чем понял, что терять-то ему нечего.

— Женщины существуют для того, чтобы доставлять мужчинам удовольствие и являются продолжателями рода, — прорычал он. Его дни как женщины были похожи на игру-ожидание, как он считал, пока не выбрал изменение пола. — Где-то между двадцатью и тридцатью годами женщины достигают зрелости и развития Метки Тиресий. В этот момент у нас есть выбор. Игнорировать метку, которая в течение года исчезнет или пуститься в длинное, опасное путешествие в то, что можно с лёгкостью назвать Равнинами Кровавой Бойни, и проснуться мужчиной. Если ты вообще после всего этого проснёшься. Около половины это не удаётся.

— Чёрт возьми, — Рейз присвистнул. — Должно быть, жизнь была действительно дерьмовой, раз ты пошёл на риск, чем просто оставаться женщиной.

На самом деле, жизнь не была уж такой дерьмовой. До получения метки у женщин было много свободы. Когда он был Дамонией, ему позволялось на короткие периоды покидать общину для изучения внешнего мира. Выход в нормальные демонский и человеческий миры был поучительным опытом, показавшим, каким отсталым и жестоким был его народ.

И он познакомился с Гюнтером.

Гюнтер показал Дамонии красоту гор. Чудо роскошных океанских лайнеров. Наслаждение от секса. Он относился к Дамонии как к королеве.

Но было то, по чему он всегда скучал. Будучи женщиной, Слейк никогда не чувствовал себя слишком женственным, предпочитая спарринги с оружием, чем прядение шерсти острозубого демона-овцы их народа. Поговаривали, что женщины, которых люди называли пацанками, легче проходили период трансформации, поэтому, когда у него — в то время, неё — появилась Метка Тиресия, Слейк, не колеблясь, отправился в путешествие в Равнины Кровавой Бойни.

Ну, один момент сомнения всё же был. Он знал, что потеряет Гюнтера. Как мужчину после трансформации, его должно было влечь к женщинам. Так всегда было и не имелось причин полагать, что его изменение окажется другим. К тому же, его отношения с Гюнтером всё равно сошли бы на нет. Женщинам, пережившим метку, больше не позволялось покидать общину.

Никогда. Беглецов выслеживали и казнили на площади.

— Слейк? — тихо произнёс Рейз, и Слейк понял, что затерялся в воспоминаниях. В том дерьмовом месте.

— Верно. — Слейк стиснул зубы от серии спазмов, от которых едва не согнулся пополам, и был готов поклясться, что слышал гогот Дайра. Когда его отпустило, он быстро затараторил, надеясь, что Рейз не заметил заминки. Или дрожащих рук. — Да, всё было довольно дерьмово. Мой вид крайне ассоциален. Единственный контакт с внешним миром — торговля.

— Чем торговали? — Рейз нахмурился. — Ты в порядке? Кажется, ты немного красный.

— Я в порядке, — быстро проговорил Слейк. — А в ответ на твой вопрос — кровь женщин после Метки Тиресия используется для создания и зачаровывания оружия, делая его гораздо сильнее. Отчасти поэтому Дуососов изолировали. Внутри клана женщины охотно дают кровь. Но если женщина попала не в те руки…

— Ага, понимаю проблему. Но, очевидно, они выпускали мужчин.

Слейк покачал головой.　

— Мужчины имеют чуть больше свободы. Они могут покидать общину ради бизнеса или поставок, но должны жить на территории вида.

— Но ты же там не живёшь.

— Потому что спалил половину деревни и сбежал.

— Тонко, — заметил Рейз и Слейк рассмеялся. Ему нравилось, как непринуждённое поведение Рейза успокаивало его.

— Ага, тонко. Но мне нужно было оттуда свалить, и требовалось отвлечение. Как только я понял, что смена пола не поменяла сексуальных предпочтений… — Слейк покачал головой, вспомнив, как поначалу его это сильно испугало, потому что он по-прежнему хотел Гюнтера. К сожалению, чувство было не взаимным. — Мне пора.

Перемена в Рейзе была небольшой, но ощутимой, между ними нарастало напряжение.

— Потому что ты гей?

— Это смертоносное предложение для моего недалёкого народа. Но по этой причине покидают клан. — Слейк был напуган, понимая, что бегать придётся остаток жизни, которая, скорее всего, окажется короткой. Дуососы были экспертами не только в оружии, но ещё и цепкими следопытами, и как только нападали на след, то не останавливались ни перед чем, пока не ловили свою жертву.

В особенности из-за этих качеств Слейк и пошёл на сделку с "Дир & Дайр".

— Защити меня от моего народа и я дам тебе всё, что захочешь.

Боги, каким же идиотом он оказался. Гюнтер предупреждал его не заключать договор с "Дир & Дайр", но их отношения стали очень шаткими, что ещё сильнее подтолкнуло Слейка.

Потому что он был идиотом.

Рейз почти бесшумно расхаживал между двумя ярко окрашенными опорными столбами.　

— И почему же уход из клана настолько большое дело?

— Потому что Дуосос — больше чем просто название нашей расы. Дуосос — религия. Способ жизни. Политика. Социальность. Каждый аспект жизни Дуосос управляется нашей системой убеждений: от того, что нам носить, до того, что есть и как размножаться. Единственный выход из системы — смерть. Если только ты не оказался счастливчиком с королевской кровью в венах. — Он замолк. — Жизнь могла бы стать дерьмовой, если бы я остался женщиной. Я не хотел, чтобы меня смешивали с дерьмом. Использовали. Оскорбляли. И решил, что если стану мужчиной, то могу сделать какие-нибудь изменения. Но тот факт, что я… ненормален… всё испоганил.

Слейк глянул на экран телевизора, где полдюжины женщин выстроились в вариации различных статуй и улыбались холостяку. Он задался вопросом, а нет ли в этом шоу демона. По какой-то причине его способность различать ауры работал только при личной встрече.

Рейз, по-видимому, размышлял над тем, что Слейк сказал.

— Ваши законы и способы жизни объясняют, почему про ваш вид так мало информации. Не думаю, что ты готов поговорить с моим начальником в Центральной Больнице Преисподней.

— Призраком? — Слейк замолк, протянув руку к стакану ледяной воды, которую налил себе, когда только прибыл сюда. — Он же не хочет ставить на мне опыты или подобную хрень?

Рейз рассмеялся.　

— Ему нравится добавлять новую информацию в базу данных больницы. Каждая крупица помогает, когда приходится сталкиваться с редкими видами.

В мире хаоса и смерти Слейка, такой логичный и рассудительный подход к жизни и мистике в ней был настолько ему чужд, что Слейк мог только сидеть, на какое-то время остолбенев. В глубине души он ожидал от Рейза какого-то осуждения, насмешек или чего-то в этом роде, но парень лишь выжидательно за ним следил.

— Ладно. Конечно. — Он посмотрел на Рейза. — Ты довольно хорошо принимаешь эту информацию.

— Никого нельзя судить исключительно по его виду, — пожав плечами, ответил Рейз. — В нашей больнице работают демоны, помогающие людям, тогда как их собратья по виду на девяносто девять процентов скорее бы убивали, чем исцеляли.

— Послушать тебя, так везде прогресс. — Слейка окатило ещё одной волной боли, но он попытался об этом не думать, сконцентрировавшись на задумчивой улыбке на идеальных губах Рейза.

— Я вырос у очень современных родителей. — Рейз прекратил расхаживать и прислонился к одному опорному столбу. — Я сам видел как никто, даже животные, ни под что не подстраиваются. Когда-то у меня была домашняя утка, которая спала на насесте с цыплятами на дереве. А петух охранял их у основания дерева.

Слейк попытался представить обиталище медика, но не смог.

— У тебя были утки и куры?

— У моих родителей была небольшая ферма. У нас было по нескольку животных каждого вида. Вот тогда я заинтересовался медициной. Начал лечить травмы и болезни животных. Это ещё было до того, как я получил свою целебную силу, но отец был шокирован тем, как хорошо животным становилось от моей заботы. И поверь, они внимательно за мной следили.

— Почему?

— Потому что к тому времени уже знали, что я демон. — Рейз сказал это так небрежно, будто люди, воспитывающие детей-демонов, встречались на каждом шагу. Это, конечно, объясняло, почему Рейз так отличался от всех демонов, которых Слейк встречал. — Они любили меня, но были реалистами. — Он усмехнулся. — Они не хотели застать меня перегрызающим глотку свинье или что-то в этом роде.

Слейк мгновение изучал Рейза, затем его взгляд опустился на символы на руке, которые светились, когда медик оказывал помощь пациенту.　

— Почему у тебя появилась исцеляющая сила? Ты сказал, что у Семинусов есть врождённые способности, но зачем? Вы же демоны секса.

— Все Семинусы имеют одну из трёх способностей, наряду с врождённым умением соблазнять или зачинать детей. — Голос Рейза стал ниже, как будто разговор о сексе спускал с цепи его инстинкты инкуба, и тело Слейка ответило: подскочила температура, член начал пульсировать. — Некоторые из нас могут пробираться женщине в голову и заставлять путаться что реально, а что нет, но эта сила также может и излечивать разум. Такой силой обладает Фантом. Его брат Тень может влиять на функции организма. Например, может запустить овуляцию. Но в границах медицины он может замедлить или убыстрить сердцебиение, увеличить выработку допамина, чтобы облегчить боль, и подобное дерьмо.

Да уж. Слейк имел врождённую способность контролировать кое-какое оружие силой разума, но окромя того, чтобы использовать эту способность на достойных смерти отморозков, он не мог придумать, как использовать эту способность в медицинских целях.　

— А у тебя какой дар?

— У меня такой же дар как и у Призрака, — ответил Рейз, его голос был по-прежнему низким и по-прежнему оказывал разрушающее воздействие на либидо Слейка. — Взрослые Семинусы, прошедшие перерождение, используют эту способность, чтобы убедиться, что сперматозоиды оплодотворят яйцеклетку, но до достижения этого периода мы можем использовать нашу способность в восстановлении повреждённых тканей. — Его рот сложился в сексуальную полуулыбку. — Естественно, наш дар работает и в обратную сторону. Очень удобное оружие.

— Я заметил, — сухо произнёс Слейк, вспомнив того оборотня в переулке. — Это было потрясающе.

Рейз, наконец, обошёл кофейный столик и плюхнулся в мягкое зелёное кресло, которое ничему не соответствовало в этой комнате, кроме как разукрашенному столбику около спальни Фейли.

На мгновение воцарилась уютная тишина, но постепенно между Рейзом и Слейком начало сгущаться напряжение. Слейк поделился секретом, о котором никому, кроме Гюнтера, не рассказывал, но остался ещё вопрос с Фейли.

Рейз заслуживал правды. Но как только Слейк открыл рот, заговорил инкуб.

— И что теперь? — спросил Рейз. — Я никогда… — Он замолк, глубоко вдохнул и начал заново: — Я никогда прежде не оказывался в такой ситуации.

— В какой ситуации?

— В той, где я кого-то хочу. — Когда щёки Рейза покрылись румянцем, ярче стали выделяться веснушки. Но не было ничего невинного в его пристальном, полном обещания взгляде. — Ну, знаешь, для большего… чем просто секс.

Проклятье. Слейка сложно было шокировать, но уязвимость и эмоции в голосе Рейза поразили его до глубины души.

И напомнили о том, что он ублюдок, собирающийся разрушить мир Рейза.

— Думаю, — тихо произнёс Слейк, — прежде чем мы переключимся на эту тему, нам нужно поговорить о Фейли.

— Фейли? — Рейз тут же напрягся, его глаза сузились. — А чего о ней говорить? — прорычал он. — Она ушла. И если Призрак прав, мне не нужна женщина, пока я с тобой.

От мысли о том, что Слейк может обеспечить Рейза всем, что тому нужно, он содрогнулся от желания. Быть тем, кто поддерживает в нём жизнь и… да, он этого хотел. Очень сильно хотел.

Но это была всего лишь фантазия. Даже если бы они смогли остаться в прежних отношениях после того, как вскроется, что Слейк причастен к уходу Фейли, останется тот факт, что душа Слейка стала сморщенным вяленым мясом. Если он выживет в известной в некоторых демонических кругах Тьме, то может вернуться совершенно другой личностью. Из него могут выжать порядочность до последней капли. Рейз заслуживает лучшего.

Сжав кулаки так, что захрустели костяшки, Слейк задумался, а какого хрена он медлит. Оттягивание момента ничего не изменит, и он ведь всегда прыгал в омут с головой.

Просто нужно всё рассказать.

— Фейли ушла из-за меня, — выпалил Слейк.

Рейз усмехнулся.

— Поверь, дело не в тебе. Она ушла, потому что… — Он замер, как статуя гагрульи, что смотрела на них с книжной полки на противоположной стене. — Подожди-ка. Она сказала спросить тебя об её уходе. — Ледяная настороженность поселилась во взгляде Рейза, и Слейк почувствовал, как его сердце бухнуло вниз. Ему было ненавистно делать это — разрушать надежду Рейза на некое будущее. — Она сказала, что за ней кто-то следит. — Он откинулся в кресле, лишь лёгкая смена положения, но Слейк ощущал эмоциональный водоворот, как будто Рейз ударился о стену и ждал, что Слейк попытается её разрушить. — Что тебе об этом известно? Что ты от меня скрываешь?

— Я был с тобой не до конца честен. — Он встретился с Рейзом глазами, решив не облегчать себе признания. Он столкнётся с содеянным лоб в лоб. — Фейли была права. Кто-то за ней следил.

— Скажи, что это не ты, — процедил Рейз. — Скажи мне.

Слейку хотелось бы так сказать. Боги, да он бы всё отдал, чтобы так сказать.　

— Не могу, — прошептал Слейк. — Потому что это был именно я.