Ночной лебедь

Глава 9

Четыре с половиной месяца он скитается из города в город, из страны в страну. Четыре с половиной месяца он пытался забыть, заменить, но так и не смог. Он хотел быть со своей женой. Хотел видеть ее ежесекундно. Даже те роковые две недели, когда из-за недомолвок и недопонимания начал рушиться их брак, он чувствовал себя лучше — тогда он хотя бы видел ее.

А сейчас он балансировал на грани жизни и смерти. Господи, уж лучше бы ему умереть. То, что с ним вытворяют во время пыток, невозможно вынести и он не мог понять, как до сих пор остался жив.

…Прибыв в Италию, он думал начать свой бизнес в этой довольно богатой и стабильной державе. Думал, надеялся, забыться в работе. Но едва он начал, как однажды ночью к нему заявились посетители. Тогда их было только двое, потому он смог с ними справиться. Решив, что это обычные грабители, он оставил этот инцидент без внимания, предоставив свободу действий полиции.

Но спустя несколько дней, на улице, к нему подъехал экипаж, и на этот раз на него были направлены три пистолета. Едва он сел в карету, как получил чувствительный удар по голове, потеряв сознание.

Очнувшись, он увидел вокруг себя незнакомых людей, которые говорили ему такое, во что и поверь было невозможно…

— С пробуждением, мистер Олбрайт.

Ломаный, но тем не менее понятный английский донесся до его слуха. Перед глазами все еще стоял туман, а голова пульсировала тупой болью.

На его лицо обрушился ушат воды, что, пусть и не очень приятно, помогло проясниться его взору. Похоже, он был в каком-то подвале. Сырые серые стены, жутковатого вида цепи и паутина по углам и стенам, не делали окружающую обстановку более приятной. Тони был привязан руками и ногами к стулу. В стороне от него стояли двое, ничем особо не примечательные, у, как выяснилось, единственной двери громила побольше, и напротив, пусть и не высокий, но хорошо сложенный мужчина где-то сорока лет.

— Как вы себя чувствуете?

По разумным измышлениям Тони справедливо принял говорившего здесь главным.

— Если бы вы меня развязали, было бы намного лучше.

Немного скрипучий смех нарушил тишину комнаты. Мужчина сел на второй стул.

— Развязать? Возможно, но только после нашей беседы.

— Ну, раз мы собрались беседовать, вы не могли бы представиться?

— Капитан здешней тайной полиции Лученцо Сальвадор де Гауста, к вашим, хотя нет, своим услугам.

Это имя, конечно же, ничего не могло сказать Тони, хотя то, что этот мужчина был из тайной полиции, отнюдь не придавало оптимизма.

— Так чем могу быть полезным, сеньор Гауста?

Итальянский Тони оказался много лучше английского капитана полиции, чему тот был немало удивлен.

— Мы бы хотели знать, где сейчас находиться Ночной Лебедь?

Ночной… Это имя Энтони слышал однажды в палате на одном из заседаний. Поговаривали, что это ни бы то тайный агент Веллингтона, агент, с которым никто из тогда присутствующих не хотел бы встречаться, а еще хуже становиться его врагом. По тому что он слышал, оказалось, что этот Лебедь (почему именно такое имя было у этого человека-загадки, никто точно не знал) раздобыл для правительства за время своей службы такую информацию, что и помыслить о ней никто не мог. Говорили, что он ходит все время в черной маске и таком же черном костюме. Некоторые завистники утверждали, что он носит маску из-за ужасных увечий, полученных им на одном из заданий.

Но какое отношение к нему имел он, Тони. Неужели здешние представители закона считали его этим Лебедем?

— Простите, но я не совсем понимаю, почему я должен знать о его месте пребывания?

Гауста молча уставился на своего пленника.

— Что вы знаете о своей жене, сеньор Олбрайт?

— Простите, что?

— Ваша жена, Диана Кетрин Аврора Эндрюс Олбрайт, графиня Морбридж и Лери, герцогиня Дено и Кеннингем.

— Я знаю, как зовут мою жену.

— Да, но знаете ли вы кто она, вот в чем вся суть вопроса.

— Все равно не понимаю.

— Ваша жена и есть Ночной Лебедь.

Энтони изумленно уставился на своего тюремщика — он должно быть рехнулся: Диана и Ночной Лебедь?

— Вы смеетесь?

— А вы хотите сказать, что это не так?

Если это шутка, то явно не совсем удачная.

— Вы хоть понимаете, что говорите? Если я вас правильно понял, то вы говорите о том таинственном агенте правительства, о котором при дворе ходит столько слухов. Но не думаете же вы, что этот агент — женщина, да к тому же моя жена?

— Мы в этом убеждены. У нас надежные источники.

— Это нелепо.

— А вот это мы и проверим.

Гауста встал со своего стула и подошел к своему подручному. Что-то прошептав ему на ухо, он вернулся в свое прежнее положение.

— Давайте поступим так: сперва мы расскажем вам все, что нам известно, а после вы внесете все коррективы, которые посчитаете нужными. Возможно, вы даже захотите что-то добавить.

Это нелепо. Этого не может происходить на самом деле.

Но как бы ни нелепо выглядела ситуация, она являлась реальной.

— Хорошо.

Уж лучше подыграть этим ненормальным, может тогда его отпустят или у него появиться шанс сбежать.

— Что ж, тогда начнем.

— … Так вот, мы бы хотели знать, что по этому поводу можете сказать вы?

Все, что он слышал, это чистой воды бред. Нет, все это какая-то извращенная шутка.

— Это всего лишь предположения.

Гауста хрипло рассмеялся. Было в этом смехе что-то дьявольское. И Тони чувствовал, что ничего хорошего это не сулит.

— Значит вы отказываетесь нам содействовать?

Вопрос прозвучал довольно тихо и зловеще. Но Тони было все равно — он так или иначе не мог ничего сказать, кроме того, что все это чушь.

— Все это чушь собачья.

— Так джентльмены не выражаются.

Гауста встал и направился к двери.

— Ничего, все равно вы расскажете все что знаете.

Один из стоявших рядом мужчин подошел в плотную, и тут же Тони ощутил зверскую боль — ему сломали мизинец…

… Тони с трудом поднял веки — от бесконечных ударов он даже глаза открывал с трудом. Комната, как обычно, шаталась во все стороны, будто он находился на корабле. Как оказалось, он снова был привязан к уже ставшему ему ненавистному креслу и в углу комнаты стоял Гауста. Эта змея как ни в чем не бывало улыбалась со своего места — пытки доставляли ему нездоровое удовольствие.

Увидев, что жертва открыла глаза, он направился прямиком к нему.

— Ну что, сеньор Олбрайт, продолжим?

Тони закрыл глаза, стараясь собрать остатки сил. По крайней мере сейчас в этот склеп входил воздух — Гауста оставил открытыми двери, должно быть хотел побольше помучить его, Тони, показывая как близко выход.

— Вы до сих пор отказываетесь говорить?

— Я уже говорил… что ничего не знаю.

Голос прерывался — пить ему тоже не давали. Гауста в ярости ударил его по лицу — как делал это уже не раз.

— Да что с вами сделала эта тварь, что вы готовы умереть за нее.

Он снова занес руку для удара.

— Только попробуй сделать это еще раз, и ты пожалеешь, что родился на свет.

Гауста так круто развернулся, что чуть не упал. Она здесь, всего лишь в нескольких метрах от него — это его шанс.

Тони изумленно смотрел на фигуру в черном, которая появилась, казалось, из неоткуда. Неужели это и был тот самый Лебедь?

А тем временем человек в черном поднял руку и стащил с головы маску. Уж лучше бы Тони увидел изуродованное лицо. Но он видел на удивление спокойное лицо… своей жены. Он бы и не подумал, что за этой каменной маской скрывается еле сдерживаемая ярость.

Диана лишь мельком посмотрела на своего мужа — это ничтожество Гауста еще не знает, что такое настоящие пытки.

— Кто тебе сказал о том, кто я?

— Сеньора хочет сразу перейти к делу?

— Нет, сеньора хочет тебя убить, но перед этим узнать кое-что.

На мгновение по лицу Гаусты можно было сказать, что он боится, но это было только мгновение.

Диана бросила короткий взгляд назад и в комнате появилось еще несколько фигур в черном.

— Как же, неподражаемый Ночной Лебедь не мог явиться без своих «коршунов».

— Вижу, ты хорошо осведомлен. Может расскажешь, что тебе еще известно?

Гауста вместо ответа метнулся назад, попутно выкрикивая имена своих помощников. Диана на это лишь покачала головой.

— Зря кричишь. Неужто ты думал, что я оставлю неприкрытым тыл? — она покачала головой — Нет. Я не столь глупа.

С этими словами она коротко кивнула своим людям и те немедленно исполнили немой приказ — схватили Гаусту и его людей, специалистов в области пыток.

Диана подошла к Тони и присела.

— Как ты?

Вопрос был риторическим — его вид говорил сам за себя. И оба это знали. Да и спросила она его, как он понял только из вежливости. Достав охотничий нож искуснейшей работы она перерезала веревки на руках и ногах.

Обхватив его под руки она помогла Тони встать на ноги. Проходя возле стоявшей возле выхода фигуры, Диана довольно тихо сказала:

— Кира, узнай все, что он знает и постарайся, чтобы он побольше страдал. Остальных — убить.

Сделав шаг, она снова остановилась.

— Да, и спали здесь все.

Короткий кивок головы и Диана повела Тони из этого подземелья. А Тони изумленно уставился на свою жены, пытаясь осознать то, что она только что сказала.

Посадив его в карету, она протянула ему флягу с водой. Не пивший уже несколько дней, Тони тут же накинулся на воду. Но это была его ошибка, ибо уже через несколько минут он уснул — Диана напоила его снотворным.

Энтони открыл глаза — за окном собирались тучи. Где он сейчас находился он сообразить не мог. Но вот события прошедший двух недель нахлынули на него и он сам того не желая застонал. Неужели это новая пытка?

Хотя нет. Диана. Она забрала его, она — Ночной Лебедь, она приказала убить всех тех людей (хотя о последнем он нисколько не сожалел). Нет — это всего лишь дурной сон, кошмар.

Он попытался встать и тут же его тело пронзила острая боль, такая, что у него даже перехватило дыхание.

Господи, его жена — убийца, тайный агент короны, а он об этом даже не подозревал. Но даже сейчас, сознавая то, кто же она на самом деле, он понимал, что это нисколько не уменьшало его чувств к ней.

Да, он любил ее, и ничего не мог с этим поделать.

Из раздумий его вывел тихий скрип двери. Неужели это она?

Но вопреки его ожиданиям к кровати подошел мужчина.

Лицо, представшее его взору, было смутно знакомо. Приглядевшись получше, он узнал в нем мужчину, бывшего в день отъезда жены в ее кабинете.

Тот посмотрел на Тони и покачал головой.

— Да, здорово же вам досталось. В жизни не помогал ей вправлять столько переломов, но зато могу с уверенностью сказать, что все срастется как надо.

Сказав это, незнакомец прошел к креслу и сел. Отчего-то он оглянулся на дверь, будто ожидал, что она откроется. Потом покачал головой.

— Я становлюсь старым. — отчего-то сказал он.

Тони настороженно и удивленно наблюдал за ним. Интересно, когда же этот кто-то представиться.

— Как вы себя чувствуете?

— А как вы думаете?

Мужчина усмехнулся.

— Хотите приятную новость? Вы стали дядей.

Энтони изумленно смотрел на него — Марише было еще немного рановато рожать. Хотя может он пробыл в плену и без сознания больше, чем ему показалось?

— Ваш брат и невестка пребывают в самом прекрасном настроении. Мальчика назвали Ричардом. Ричард Олбрайт, граф Ленгстон, хорошо звучит.

Незнакомец говорил довольно доброжелательно, видимо не хотел напоминать Тони о его плачевном состоянии, пытаясь отвлечь.

— Может, Вы наконец представитесь?

— В этом Вы с ней очень похожи. Не любите ходить вокруг да около, говорите коротко и резко, а если и пускаетесь в пространные размышления, то это не сулит ничего хорошего, в большинстве случаев.

Он покачал головой.

— И с кем это я похож, будьте любезны уточнить.

Он начинал злиться и… И, как это ни странно, но вся эта ситуация начала его забавлять, пока незнакомец не ответил.

— С Дианой, конечно же.

Такая фамильярность явно была ему не по душе, хотя Тони и понимал, что сейчас он слабее котенка, а тот тем не менее продолжал.

— Вы очень похожи и не похожи одновременно.

— Кто Вы?

На этот раз вопрос прозвучал достаточно резко, чтобы незнакомец наконец решил ответить на него.

— Ричард Меллоун, к вашим услугам — он сделал немного насмешливый поклон. — Друг и поверенный Дианы.

— И вы пришли сюда развлекать меня?

— Нет.

Неопределенность, с которой он ответил, заставила Тони глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. В конце концов, этот человек может что-нибудь сообщить ему о Диане. Хоть что-нибудь…

— Я пришел рассказать, на ком ты женился — он намеренно перешел на неофициальное обращение. — Не хотел, чтобы ты судил о ней из слов этой гадюки, хотя, если хочешь знать, узнай она, что я задумал, мне бы не поздоровилось.

Он сделал паузу и снова посмотрел на дверь и на Тони. Потом вдруг сказал.

— Ты теряешь ее. — констатировал он сам факт.

— Знаю. — ответил Тони, и сам не заметил, как сказал это вслух.

Ричард смотрел на него, еще раз думая, правильно ли он поступает. Знай Диана о том, что он замыслил, она бы пришла в ярость. Причем не поддельную. Он нагло вмешивался в ее личную жизнь и собирался открыть самые большие тайны, которые когда-то открыла ему Диана и свидетелями которых был он сам. Своего рода это предательство, шептал какой-то голосок внутри него, но он не остановился.

— Я расскажу тебе о той Диане, которую мало кто знает, которая является ее прошлым и настоящим. Пока я буду говорить, прошу, не перебивай меня. Она и так, мягко говоря, разозлится, если узнает, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что будет, когда она узнает о том, что я тебе расскажу. А рассказ этот отнюдь не короткий. Ты готов его выслушать?

Конечно же, он готов. С того самого времени, как он встретил Диану, он только и хотел, что узнать ее. И он готов был слушать кого угодно, даже этого мужчину.

Но Тони не успел ответить так как мужчина встал и начал осматривать его. От его прикосновений тело Энтони буквально кричало от боли, но он молчал, скрипя зубами.

— Думаю, можно дать тебе немного обезболивающего.

Тони лишь коротко кивнул, учитывая его состояние, это можно было назвать подвигом.

Ричард поднес к его губам стакан и влил в рот немного какой-то жидкости.

— Это уменьшит боль, но и не усыпит тебя.

— Спасибо.

— Так ты готов слушать?

— Я слушаю тебя.

Ричард еще раз подумал над тем, стоит ли ему говорить, но потом отбросил сомнения.

— Это началось восемь лет назад, когда Диане было всего тринадцать лет. Хотя нет, это началось гораздо раньше, просто перевернулось все именно тогда… Когда ей было девять, младший брат, которого непомерно любил отец, начал завидовать тому малому вниманию, которое Джейсон Эндрюс уделяет своей дочери, и той любви, которую мать, его родная мать, делила между ним и сводной сестрой. Все началось с мелких пакостей, на которые никто, кроме Джейсона, не обращал внимания. Конечно же, все они приписывались Диане. Поначалу, она даже подыгрывала младшему брату, он ведь был меньше, а потому нуждался в том, чтобы ему уделяли внимание, говорила тогда Диана, даже несмотря на то, что ее всегда наказывали.

Вскоре Джейсон решил, что его сын уже достаточно взрослый, чтобы начать уроки фехтования, стрельбы… и так далее. К тому времени Диане исполнилось одиннадцать, и отец впервые забыл поздравить ее с днем рождение. Она решила, что это потому, что он был занят уроками с Кевином. Она попросила, чтобы и ее учили всему, чему учат Кевина, но Джейсон лишь рассмеялся и сказал, чтобы она шла к матери и училась лучше вышивать. Ее это несказанно обидело. Она старалась получить хоть ту малую толику отцовского внимания, что были у нее раньше, а потому придумала весьма оригинальный выход из положения. В небольшом городке, что находится прямо под их имением, жил один старый шотландец, в былом прекрасный воин и учитель. Джейсон хотел его нанять для обучения сына, но тот сослался на старость, и отказался.

Диана пошла к нему. Старик несказанно удивился, когда услышал ее просьбу, но, немного подумав, согласился. С того дня она трижды в неделю бывала у него, и постепенно изучала весьма занимательное искусство, как она выразилась. И, что ни говори, она была прекрасной ученицей. Уже к тринадцати она побеждала самого учителя. Овладев шпагой, ножами и еще Бог знает чем, она начала овладевать другими науками, которые с радостью ей открывал шотландец. Она начала изучать языки и наречия, все, что попадало под руку. Вникала в тонкости бизнеса, пока подслушивала у дверей кабинета Джейсона. И тут произошло одно событие.

Джейсон, который уже три года забывал о дне рождения дочери, решил устроить роскошный праздник в честь дня рождения сына…

Гордость Дианы была сильно задета. Она знала, что Джейсон решил подарить ее брату пони, и решила отыграться. После того, как все тщательно проверили подпругу, она ее послабила настолько, чтобы Кевин упал при попытке сеть в седло.

Праздник проходил на поляне перед домом и там было много народу: от знати до зажиточных людей округа. Все шло прекрасно, пока не появился пони. Кевин просто сиял от удовольствия и сразу же решил сесть в седло. Как она и ожидала, он упал, причем позорно приземлившись на мягкое место. Все застыли в молчании и только Диана безудержно смеялась. Джейсон пришел в ярость. Он схватил ее за руку и потащил к дому. Причем, все думали, что он вырвет ей руку из сустава. Но она … молчала.

Затащив ее в свой кабинет, он не говоря ни слова, ударил ее по щеке, разбив губу. Она сильно покачнулась, но устояла. Тогда она все поняла. Ее отец никогда не любил ее, никогда, а сейчас готов ее убить за невинную шутку. И вот тогда ее гордость впервые показала себя. Когда и после второго удара она не проронила ни слова, ни слезинки, тот, казалось, рассвирепел окончательно. Схватив со стены плеть, он развернул ее спиной и с яростью ударил. Такого она ожидала меньше всего, но все же не издала ни звука. Он хлестал ее, даже когда платье превратилось в кучу истерзанных полосок, а спина кровоточила.

Но она не остановила его, хотя и могла. Казалось, она оцепенела, вошла в какой-то транс.

Ее пальцы судорожно сжимали подлокотник кресла, когда в кабинет с тихим криком влетела Кетрин. Он так и замер с поднятой плетью в руке. Когда она попробовала приблизиться к дочери, он с такой силой ударил ее, что она отлетела к стене. Тогда, превозмогая боль в спине, Диана оторвала руки от стула, и схватила со стены шпагу. Джейсон коротко рассмеялся и ударил по шпаге плетью, но, вопреки его ожиданию, шпага не только не вылетела из ее рук, но и он оказался без плети. Диана приставила к его горлу шпагу и прошептала: «Я убью тебя, если ты еще раз прикоснешься к ней, животное». Этой сцене было несколько свидетелей из прислуги, но они тотчас разбежались, увидев устремленный на нее взгляд хозяина.

Диана подошла к Кетрин, и они вместе направились в комнату, где Диана, не выдержав, единственный раз за свою жизнь потеряла сознание.

Через две недели она собралась уезжать. Девочка тринадцати с небольшим лет должна была быстро повзрослеть. И она повзрослела.

Как позже узнала Диана, Джейсон регулярно избивал Кетрин, обвиняя ее в том, что она больше не подарила ему детей. И еще Диана узнала причину смерти своей родной матери — этот ублюдок, едва родилась она, Диана, приходил и насиловал Клавдию, желая, чтобы она снова забеременела, хоть ему и говорили, что это только убьет ее. Что он должен подождать, пока она оправиться от родов, но он не остановился, убив ее.

Это только заставило Диану ненавидеть его еще больше.

Кетрин передала ей право распоряжаться своей собственностью и деньгами. У нее было такое право. Диана приехала в Лондон, где по совету Кетрин встретилась с лордом Веллингтоном. Вот тогда и начался новый этап ее жизни. Веллингтон явно не ожидал такого поворота, но и не мог не согласиться, что молодая мисс Эндрюс весьма уникальна. Познакомившись с ней поближе, он понял, что к нему на попечение попал не ограненный алмаз. И как не странно, но именно она предложила ему стать агентом.

Тогда, она сперва отправилась в Испанию, затем была Италия и Япония. Почти в пятнадцать лет она побывала в Америке. Сведения, которые получал Веллингтон, были неоценимы.

К тому времени она не растратила денег Кетрин, как можно было бы подумать. Нет. Она приумножила сумму. Веллингтон представил ее королю. Тот, сперва давал легкие задания, но она наряду с ними делала еще некоторые расследования, весьма выгодные. Они выработали систему, по которой связывались между собой.

Ее стали называть Ночным Лебедем.

Это имя ей дали в одном из индейских племен, которое она посетила в Америке.

Ее влияние разрасталось, перекинулось и на Италию. Но она, как обычно, была и Дианой Эндрюс, и Ночным Лебедем. В зависимости от ситуации.

В шестнадцать она получила письмо. Его адресовала ей ее няня. Диана не видела ее уже девять лет, потому очень удивилась. Но письмо это было лишь обложкой для еще одного, очень давнего. Второе письмо адресовала родная мать Дианы. Из него она узнала, что она не дочь Джейсона Эндрюса. Ее отец — Федерико Лопес. Она тебе это уже говорила, но потом сказала, что пошутила. Просто она знала — ты этого не примешь.

На его поиски она потратила два месяца, а найдя, обрела не только любящего отца, но еще и сестру. Ее звали Тереза. А ее мужа Алекс. Как мне кажется, он был ее единственным лучшим другом.

Тереза… Она была прекрасна. Как и Диана. У обеих завораживающая экзотическая красота. С ними она начала смеяться. Но Теса была более хрупким созданием. Их с Алексом дочь, Стефани, обещает стать первой красавицей. Они провели вместе полтора года…

С Алексом дела обстояли иначе. Они как будто знали друг друга всегда. Один договаривал предложения за другого, понимали с одного взгляда чувства и мысли друг друга. Однажды, тогда уже прошло, как я сказал, полтора года, Диана, Алекс и Стефани (они решили взять ее с собой, чтобы Теса могла отдохнуть) у Терезы был день рождения и они хотели сделать ей сюрприз. Диане до сих пор снятся кошмары. И все из-за того дня…

Они ушли, а спустя час на поселок, в котором они жили, напали. Убили почти всех. Когда они вернулись, оба были… Даже не знаю как описать их чувства… Ярость, боль, предчувствие беды, горечь… Нашли они ее в спальне. Она была еще жива. Ее насиловали, и не один… Вся в крови, бледная и несчастная, вне себя от муки и, казалось, раскаяния, что не смогла их остановить… Диана пыталась ее спасти, применила все свое умения врача, но она умерла еще до вечера. Похороны состоялись на второй день. Тогда же Диана отправилась искать подонка, управляющего бандой, но так и не нашла его, узнала только имя от его сообщников, которых удалось поймать. Двое были причастны к смерти Тес… Я, зная Диану, никогда не подумал бы, что она способна на такую жестокость. Но она превратила их смерть в сущий ад. Даже не знаю, где можно было такому научиться.

Их вожака зовут Сантьяго Беллини…

Тони отшатнулся, словно его ударили. Сантьяго, его двоюродный дядя, его кровь… Он не мог в это поверь. Его дядя никогда так не поступил бы… не мог.

— Нет…

— Тони, это был он.

Слова вонзались в мозг, и спокойный, но немного хриплый от нахлынувших воспоминаний и долгого монолога, голос убеждали его в обратном. Он верил…

— Как он мог?

Он скорее спрашивал самого себя, но Ричард ответил.

— Диана это узнает, когда доберется до него. Ты думаешь, она просто так приехала в Париж? Так думали все, включая меня и Мари, пока я не узнал, что его там видели.

— Продолжи рассказ, пожалуйста.

Он чувствовал, что услышанное далее будет еще хуже.

— Алекс был просто уничтожен. Он всей душой любил жену, и теперь никак не мог прийти в себя. Оба молчали три дня. Но Стеф начинала чаще плакать, часто звала маму, потому они должны были прервать свое страдание и, хоть это было и не легко, жить дальше. Ведь Стеф не знала, что произошло…

Диана трижды перешла дорогу Беллини. Он это заметил. Когда он вновь появился в окрестностях, Диана заперла Мари и Стеф у себя в поместье, а сама…

Алекс и Ночной Лебедь с отрядом «черных коршунов» отправился на встречу врагу. Это было еще то сражение, Сантьяго проигрывал, и решил бежать, оставив своих людей прикрывать его тыл, но те, увидев ускользающего вожака, сами начали разбегаться, но, хочу заметить, никто из них не ушел. Диана ринулась за Беллини следом, но кто-то встал на ее пути и Сантьяго воспользовался моментом. Он выстрелил. Но еще быстрее пули оказался Алекс… Он закрыл Диану собой. Она даже не успела толком сообразить, что же произошло, когда Алекс медленно опустился на землю. Рванувшись к нему, она уже не разбирала, кого убивала, она видела лежащего на земле друга с медленно растекающейся по груди кровью… Видела, и не хотела верить.

Рухнув возле него на колени, она подняла его голову, он был еще жив. Из ее глаз безудержно текли слезы, подсознание уже знало то, с чем не могло смириться сердце и во что отказывался верить разум. Он умирал.

" — Нет… — шептала она. — Ты не умрешь, нет… На твоем месте должна была быть я. Я! Слышишь?

Он смотрел на нее и радостно, и печально.

— Теперь я буду вновь вместе с ней.

Он поднял руку и прикоснулся к щеке, по которой градом текли слезы.

— Не плачь, мой Лебедь, не надо.

Рука упала, оставив на щеке кровавый след.

— Не умирай, держись…

— Позаботься о Стефани, Ди, скажи ей, что мама и папа любят ее. И тебя мы тоже любим. Прощай, мой друг…

Она подняла голову к небу и закричала, словно раненная тигрица, это был крик боли, настолько сильной, что это просто невозможно описать словами."

Его похоронили рядом с Терезой, на холме под исполинским дубом. Два каменных надгробия самой искусной работы, на одном из которых написано «Прекрасна, словно ночь безлунная; хрупка и нежна, словно роза хрустальная; моя дорогая сестра…», а на другом лишь два слова, что значат более всех слов для Дианы — «Лучший друг»…

К восемнадцати она прошла через все возможные пытки, потому и стала такой холодной, неприступной, разочарованной в жизни. Тогда, она бы наверное покончила с собой, но вмешалась Мари. Благодаря Стеф, она буквально вытащила ее из состояния самоистязания. Тогда она и встретила тебя. На дороге, в окружении бандитов.

А потом снова. Еще до театра, она видела тебя и очень надеялась на то, что ты не вспомнишь ее. Как видно, ее надежды исполнились. А потом она почему-то решила, что выйдет за тебя замуж. Решила, что ты станешь герцогом Кеннингтоном . Почему — я не знаю.

Но все было бы хорошо, если бы не приехал Рикардо. Когда она узнала о твоей родственной связи с Беллини, у нее, я думаю, чуть не случился удар, ведь она породнилась с семьей животного, которого ненавидела всеми фибрами своего существа. И она уехала.

Но, не смотря ни на что, она продолжала следить за твоей жизнью. Узнав, что тебя схватила тайная полиция, она тут же выехала в Италию.

Она следила за его жизнью… Слова повторялись в мозгу снова и снова. Она…

— Она ждет от тебя ребенка, Тони.

Тони резко вскинул голову и посмотрел на Ричарда. Тело тут же отозвалось на это движение, но ему было все равно. Ребенка…

— Что?..

— Она знала об этом, еще когда уезжала, знала, но решила не говорить тебе. Сказала, что сама в состоянии воспитать своего ребенка. Его и Стефани.

Больше он не мог слушать. Он должен ее найти, должен…

— Она сейчас на пути в Испанию. Уехала, сразу после того, как вправила тебе кости. — Как бы прочтя его мысли, сказал Ричард.

— Испания большая. Где мне искать ее?

— Сперва ты должен поправиться.

— У меня нет на это времени.

Ричард покачал головой.

— Сперва поправься. Она может направляться лишь в одно из двух поместий. Одно возле Мадрида, другое возле Картахены. Где увидишь людей со знаком коршуна в ободе на тыльной стороне ладони правой руки, там и она. Это команда ее «коршунов». Она сама большую их часть учила, так что не надейся на особую их помощь, скорее наоборот.

Это ему мало помогало. Мало ли таких можно встретить…

— Заходи во все таверны, более ли менее приличные. Увидишь там троих женщин, одетых по-мужски, подойди.

— И кто же они такие?

— Первые Дианины ученицы: одна — испанка Кира, другая — англичанка Лайза, третья — француженка Мередит, или Мер, как больше нравится, они-то уж точно знают где она, но очень сомневаюсь, что скажут, где. Хочу сразу предупредить: с Мер в метании ножей может сравниться разве что сама Диана.

Кира… хоть это имя он уже слышал.

— Спасибо.

— Скажешь это, если она тебя все-таки примет.

Он кивнул и направился к двери. Взявшись за ручку, он услышал «еще как примет» и усмехнулся. Они-то уж точно стоят друг друга. Ричард отчего-то не сомневался, что она его примет…