Ночь с пылким негодяем

Глава 20

Пока Кэтрин внимательно прислушивалась к разговору в другом конце гостиной, Сэйнт незаметно снисходительно посматривал на нее. Ее окружали София, Реган, Джулиана и Изабель. К его огромному облегчению, они были совсем не против опекать ее.

В тот вечер Кэтрин неохотно присоединилась к нему. Она убеждала его, что в доме лорда и леди Синклер ее, скорее всего, не примут, и обвиняла его в том, что он собирается поставить их обоих в унизительное положение.

Ее слезы чуть не вынудили его отказаться от своего замысла.

Сэйнт поддался бы на ее уговоры, если бы сегодняшний вечер не был столь важен для него. Кэтрин была непоколебима в своей убежденности в том, что его мир чужой для нее. Он хотел доказать ей, что она ошибается, и дать ей возможность ощутить вкус той жизни, от которой она отказывалась, отвергая попытки лорда Гриншилда сблизиться с ней. Сэйнта это бесило, потому что ее неприятие общества и его «ловушек», как она выражалась, на самом деле было завуалированным неприятием его самого.

Ее отношение ко всему этому терзало Сэйнта неимоверно, и тем не менее он отказывался признавать это.

У него была и другая причина настаивать на том, чтобы она пошла вместе с ним к Синклерам. Ему очень хотелось увидеть ее в спокойной, дружеской обстановке, в окружении близких ему людей. Всех, кроме Фроста. Холостяцкие дни Хантера были сочтены, что бы он ни говорил. Но Фрост так пялился на Кэтрин, что Сэйнт с трудом сдерживал желание двинуть ему в челюсть.

— Она очаровательна, Сэйнт, — заметил Рейн, вручая ему бокал бренди. — Ты говорил, что ее отец Гриншилд. А кто мать?

Сэйнт сделал глоток и посмотрел на Кэтрин поверх бокала.

— Гриншилд не захотел открыть ее имя.

— Скорее всего какая-то замужняя дама, — предположил развалившийся на кушетке Дэр, кладя руку на подлокотник, и посмотрел через плечо на женщин. — И, что существеннее, замужем она не за лордом Гриншилдом.

— А он рискует! — пробормотал Син и улыбнулся, увидев, что его жена направляется к остальным дамам, неся на руках несколько сложенных платьев и кучу разных принадлежностей женского туалета.

Реган встала, чтобы помочь ей, бережно прикрывая рукой свой округлившийся живот. Сэйнт заметил, какой бесконечной нежностью и любовью к жене и еще не родившемуся ребенку наполнились глаза Дэра. В них его друг видел свое будущее.

За Реган наблюдал не только он. Фрост, ее брат, участливо смотрел на нее. Его сестра уже потеряла одного ребенка на первых месяцах беременности. Фрост узнал об этом последним, что его очень обидело. Но это упущение не было преднамеренным. Поначалу пара хотела убедиться, что Реган действительно беременна. А потом они решили не огорчать Фроста печальным известием. Дэр терзался чувством вины, так как считал, что недостаточно хорошо заботился о Реган. Хотел того Дэр или нет, теперь ему не придется самому нести груз забот.

— Что это наши дамы так разволновались? — промолвил Хантер, чем переключил внимание друзей на себя.

— София и Джулиана недавно планировали сходить в Воксхолл[18], — сказал Рейн.

— Нет! — одновременно воскликнули Дэр и Фрост.

Сэйнт усмехнулся.

— Ставлю пятьдесят фунтов, что леди пойдут в парк.

Хантер поднял палец.

— А я… Хотя нет, ничего, — сказал он, как видно, решив, что вряд ли выиграет в этом споре.

— Бессмысленное пари, — заметил Син.

— Согласен, — Рейн кивком указал на Реган и Изабель, которые показывали восхищенной Кэтрин платья. — Похоже, нам придется еще за одной леди присматривать.

— У тебя серьезные намерения относительно мисс Деверолл? — спросил Хантер.

«Тебе не заполучить ее», — хотел было сказать Сэйнт и уже сложил губы в насмешливую ухмылочку, но вдруг заметил, как, улыбаясь, смотрит на него Хантер. К счастью, внимание остальных было поглощено дамами, которые оживленно обсуждали, какое платье пойдет Кэтрин.

Ошеломленная таким вниманием, Кэтрин с мольбой посмотрела на Сэйнта, на что тот лишь пожал плечами и ободряюще улыбнулся. Кэтрин мученически закатила глаза и отвернулась от него.

— Я вижу, она тебя уже подцепила на крючок.

Сэйнт не сразу отреагировал на слова Хантера. Для начала он приложился к бокалу бренди, чтобы скрыть довольную улыбку.

— Разумеется. Хоть она и шарахается от мужчин как от огня.

— А чему удивляться, если вокруг нее крутятся такие субъекты, как ты! — саркастически заметил Вейн.

Прежде чем ответить, Сэйнт бросил взгляд в противоположный конец комнаты — да так и застыл с бокалом у рта. Его поле зрения сузилось до одной точки и мир как будто замер, когда он увидел, как Изабель подняла украшенную белыми перьями полумаску и приложила ее к лицу Кэтрин.

Сэйнт поперхнулся бренди.

Нет.

Это невозможно.

Кэтрин резко отвела голову и что-то сказала Изабель — очевидно, чтобы та не обиделась на ее реакцию. Но было поздно.

Как ей удавалось так долго обводить его вокруг пальца?

Звон разбившегося стекла на мгновение отвлек Сэйнта. Это Фрост уронил пустой бокал. Их взгляды встретились, и Сэйнт понял, что друг ошарашен не меньше его самого. Не он один понял, что у Кэтрин имелась очень веская причина сторониться лорда Гриншилда.

Оба они не сомневались, что Кэтрин Деверолл и мадам Венна — один и тот же человек.

Краем глаза Кэтрин видела, как Сэйнт положил руку на плечо лорду Чиллингсворту и мужчины вышли из комнаты.

— Что-то случилось? — громко, так, чтобы было слышно в другом конце большой гостиной, спросила Джулиана.

— Фрост хватил лишнего, — извиняющимся тоном пояснил ее муж.

Джулиану ответ мужа обрадовал. Она сказала подругам:

— Слава богу! Когда я услышала, как разбился бокал, решила, что сейчас драка начнется.

Кэтрин удивилась:

— А я думала, они друзья.

Джулиана не знала того, что была права насчет инцидента, только ошиблась стороной гостиной. Кэтрин не ожидала, что Изабель приложит полумаску с перьями к ее лицу. Она отвернулась и выдернула маску из руки пораженной женщины. К счастью, Сэйнт и его друзья не заметили этого, потому что их, судя по всему, отвлекла пьяная выходка графа.

Взгляд Джулианы стал жалостливым. Сэйнт, наверное, рассказал ее мужу, что у Кэтрин нет семьи.

— Да, они друзья. Скорее даже братья.

— И, как все братья, они, бывает, ссорятся, — пояснила Реган.

София добавила:

— Иной раз ломают мебель.

Изабель нахмурилась:

— Не говоря уже об их твердокаменных черепах.

Джулиана вздохнула.

— Наши мужчины честно заслужили свою репутацию. — Заметив, что Кэтрин насторожилась, она погладила ее по руке. — Я знаю, со стороны они могут показаться беспутными людьми, но на самом деле они хорошие. Не переживайте из-за Сэйнта…

Во рту у Кэтрин пересохло, когда она встретила устремленный на нее многозначительный взгляд.

— О, вы ошибаетесь. Сэйнт не ухаживает за мной. Мы просто друзья.

— Я чуть ли не всю свою жизнь знакома с этими мужчинами, — сказала Реган, развешивая платье, которое держала, на ближайшем кресле. — А Джулиана замужем за Сином уже… Сколько? — Она бросила взгляд на маркизу.

— Четыре года.

— Четыре года, — повторила Реган. — И за все это время ни разу не было случая, чтобы кто-нибудь из порочных лордов привел знакомиться с семьей женщину и она не стала бы потом его женой.

— О боже! — воскликнула Кэтрин, ноги ее подкосились, и она рухнула в кресло.

Ему удалось дотащить Фроста до конца коридора, прежде чем тот обличительным тоном выпалил:

— Будь я проклят, ты знаешь, кто эта женщина!

— Да, — прошипел Сэйнт, чувствуя острое желание взять из стоящей неподалеку вазы букет и запихнуть его в рот своему другу, чтобы заставить его замолчать. — И все в доме об этом узнают, если ты не перестанешь орать.

Фрост захохотал.

— Вот это да! Внебрачная дочь лорда Гриншилда — владелица одного из самых дорогих…

— Хватит! — прорычал Сэйнт.

Но Фрост, разумеется, проигнорировал грозный настрой друга.

— …борделей в Лондоне. Нужно рассказать остальным.

Сэйнт ухватился за лацканы его сюртука и с такой силой прижал Фроста к стене, что висевшие рядом картины в рамах покачнулись.

— Ничего ты никому не расскажешь. Если ты хотя бы намекнешь на это, я сначала вырву твой язык, а потом переломаю тебе все кости.

Фрост, будучи на три дюйма выше Сэйнта, опустил глаза, загоревшиеся так, словно внутри пустой головы вспыхнул фонарь.

— Так-так… А не угрожаешь ли ты мне? Ты бы лучше остыл и подумал немного, прежде чем поднимать на меня руку, мой друг, — вкрадчиво промолвил он. — Остальные не помешают мне надрать тебе уши.

Сэйнт скривился и резко отпустил Фроста. Потом обхватил голову руками и стал лихорадочно соображать.

Кэтрин — это мадам Венна. Мадам Венна — это Кэтрин.

Он поднес сжатую в кулак руку к губам, пытаясь понять, что делать дальше и как себя вести. У него не было желания драться с Фростом. Из их компании у Фроста кулаки были самыми увесистыми, и из тренировочных поединков он всегда выходил победителем. К тому же у Сэйнта было такое ощущение, что ему уже хорошенько врезали по голове. Его мозг как будто перестал воспринимать даже то, что находилось у него прямо перед глазами.

Он ткнул пальцем в грудь друга.

— Ни слова.

Кровожадные огоньки в глазах Фроста погасли, на лице его появилось некое подобие сочувствия.

— Ты что, правда не знал?

Отрицательно покачав головой, обессиленный Сэйнт прислонился к стене напротив Фроста.

— Она дурачила всех столько лет! Как ей это удавалось? — произнес он.

Фрост, спокойно разглаживая свой парадный сюртук, помятый Сэйнтом, раздумывал над его словами.

— Она придумала великолепную уловку. Мадам Венна надевает все эти полумаски и парики, как актриса в театре. Она даже… — он смущенно кашлянул, — в постели не снимает маску, а в спальне у нее всегда темно.

Сэйнт сверкнул глазами на Фроста, все еще не до конца простив друга за его связь с мадам Венной.

— Мисс Деверолл держится подальше от «Золотой жемчужины», так что ее жизнь не имеет ничего общего с жизнью мадам Венны. Я подозреваю, что очень немногие люди (если такие вообще есть) знают о том, что она живет двойной жизнью. Это я во всем виноват, — устало пробормотал Сэйнт.

— Вот как? Почему?

— Я нашел в «Золотой жемчужине» бумажку с именем Кэтрин и решил, что это какая-то бедная девушка, которую хотят продать в бордель, и вместо того, чтобы…

— Ты стал частью жизни их обеих. Гм… — Фрост призадумался.

— Что?

— Интересно… Под этими масками и париками которая из них настоящая? Мисс Деверолл или мадам Венна?

Сэйнту обе женщины казались самыми что ни на есть настоящими. Мадам Венну он хотел до умопомрачения, а Кэтрин пробудила в нем инстинкт защитника. Он так запутался в своих чувствах, что готов был биться головой об стену.

Он с надеждой посмотрел на Фроста, прикидывая, сможет ли друг помочь ему в этом. Ему хотелось, чтобы кто-нибудь вбил в него хоть немного здравого смысла.

— Расскажешь Кэтрин о том, что тебе все известно? — спокойно спросил Фрост.

Сэйнт шумно вздохнул и выпрямился.

— Нет. — Он тянул время, но рано или поздно ему все равно придется вернуться в гостиную и снова увидеть ее.

Граф удивился.

— Нет?

— Тогда Кэтрин просто не захочет меня больше знать. Мадам Венна тоже. — Шесть лет назад он уже был наказан за то, что позволил себе слишком приблизиться к ней.

Ни та ни другая не пошли бы на такую связь. Как и не приняли бы правды.

— Ты не сможешь ее погубить.

Сэйнт не ответил. Он-то знал, что может перевернуть с ног на голову ее маленький мирок и выставить Гриншилда на посмешище, если станет известно, что этот лорд — отец самой известной в Лондоне шлюхи. Наконец он сказал:

— Я не хочу, чтобы она из-за меня пострадала.

— Так чего же ты хочешь?

— Если честно, я сейчас слишком зол, чтобы разобраться, чего хочу, — признался Сэйнт. — Но я понимаю, что и Кэтрин, и мадам В играли со мной, и мне это не нравится.

Фрост кивнул.

— Помощь нужна?

— Если ты не станешь болтать, этого будет достаточно, — твердо произнес Сэйнт. — Я сам разберусь с Кэтрин и мадам Венной.