Ночь в его объятиях

Глава 2

– С вами все будет в порядке, – повторила она.

И Брэм поверил ей. Искренне поверил. В эту минуту он действительно чувствовал себя чертовски хорошо. Они очистили дорогу от овец, нога была более или менее, а привлекательная молодая мисс ласкает его. Так какого же дьявола он должен жаловаться?!

Конечно, мисс считала его форменным идиотом. Ну что ж, пускай. Зато глаза у нее пронзительно-синие, как, скажем… ирисы. А пахла она, как весенний сад. Пахла не только цветами, но и травой, и соком мяты, и богатым плодородным духом земли. Ах, какое же прекрасное место он выбрал для приземления – такое теплое и мягкое, и как глупо, что под ним не было женщин так долго… Теперь даже не вспомнить, была ли когда-либо подобная этой…

О Боже! Он что, действительно поцеловал ее?!

Да, поцеловал. И ей повезло, что он не сделал большего. Но Брэм тут же предположил, что в этом виноват был взрыв. Хотя, возможно, она.

Она сейчас сидела почти рядом. Пряди распущенных волос упали ей на лицо, ярко-золотистые, с медным оттенком, напоминавшие расплавленную бронзу.

– Вы знаете, какой сегодня день? – спросила она неожиданно.

– А вы?

– Здесь, в Спиндл-Коув, у нас свое собственное расписание. По понедельникам – загородные прогулки. По вторникам – купание в море. А по средам вы найдете нас в саду. – Она снова коснулась его лба. – Так что мы делаем по понедельникам?

– Мы еще не добрались до четвергов.

– Четверги не имеют значения. Я проверяю вашу способность запоминать информацию. Что вы помните про понедельники?

Его душил смех. А ее прикосновение было необыкновенно приятным. Если она продолжит ласкать и поглаживать его так, как сейчас, он вполне может сойти с ума.

– Назовите мне ваше имя, – попросил он. – Я обещаю вспомнить его… через какое-то время, возможно. Ведь вместе с пороховым зарядом исчез какой-либо шанс для официального представления. – Черт бы побрал этот пороховой заряд! И как не вовремя явился блестящий вдохновитель осады овец.

– С вами все в порядке, мисс? – спросил Колин, приблизившись.

– Да, все хорошо, – ответила Сюзанна. – Но боюсь, что не могу сказать того же о вашем друге.

– О Брэме?.. – удивился Колин. – Но он неплохо выглядит.

– Ах, он совершенно сбит с толку, бедняга. – Девушка погладила Брэма по щеке. – Он был на войне? Как давно это с ним?

– Как давно? – Колин ухмыльнулся. – Полагаю, всю жизнь.

– Всю жизнь?

– Да, он мой кузен, я его хорошо знаю.

На щеках девушки вспыхнул румянец.

– Если вы его кузен, вы должны лучше заботиться о нем. О чем вы думали, разрешая ему бродить по деревне и воевать со стадом овец?

– Да, конечно, вы правы, – ответил Колин с серьезнейшим видом. – Он совершенно безумен. Иногда даже пускает слюни. Но – черт возьми! – он управляет моим состоянием и контролирует мои расходы, все до последнего пенни. И я не могу указывать ему, что он должен делать.

– Все, хватит, – проворчал Брэм. Пришло время положить конец этой глупой болтовне. Одно дело наслаждаться общением с женщиной, но совсем другое – выслушивать оскорбления. Он поднялся без всякого труда и помог девушке встать. Отвесив короткий поклон, представился: – Подполковник Виктор Брэмвелл. Уверяю вас, у меня прекрасное здоровье и здравый рассудок. И еще у меня есть кузен-бездельник.

– Но я не понимаю, сэр. Те взрывы…

– Просто пороховые заряды. Мы разбросали их по дороге, чтобы отпугнуть овец.

– Вы взорвали порох, чтобы прогнать овец?! – Сюзанна принялась изучать ямы от взрывов на дороге. – Сэр, я по-прежнему сомневаюсь в вашем рассудке. И нет никаких сомнений в том…

– Вы так и не назвали свое имя, – перебил Брэм. – Так кто же вы?

Прежде чем Сюзанна успела ответить, какая-то карета с шумом пронеслась по гребню холма и повернула в их сторону. Возница даже не потрудился замедлить ход – словно собирался наехать на них. Всем присутствующим пришлось посторониться, чтобы не оказаться под колесами.

Когда же экипаж промчался мимо них, девушка закричала:

– Миссис Хайвуд, подождите! Вернитесь! Я могу все объяснить! Не уезжайте!

– Они, кажется, уже уехали, – заметил Брэм.

Сюзанна резко повернулась к нему и пробурчала:

– Надеюсь, вы счастливы, сэр. Хорошо развлеклись сегодня. Вам мало было мучить невинных овец и устраивать взрывы на дороге. Вы еще и разрушили будущее молоденькой девушки.

– Разрушил? – Брэм не имел привычку разрушать судьбы молодых особ – это было привилегией его кузена. Что же касается поцелуя… Он тихо проговорил: – Мисс, это был всего лишь невинный поцелуй. И я очень сожалею, что при взрыве пострадало ваше платье.

Ее платью изрядно досталось. Полосы травы и грязи покрывали светло-розовый муслин, а рваные оборки спускались на землю. Декольте тоже сбилось, и левая грудь почти обнажилась. Но может быть, пора прекратить таращиться на нее?!

– Я говорила не о себе, – ответила Сюзанна, скрестив руки на груди. – Видите ли, женщина в том экипаже очень уязвима, и она нуждается в помощи. А теперь эта дама уехала и… – Она умолкла, потом вдруг спросила: – Так что же вам нужно? Мастер для ремонта колес? Провиант? Инструкции, как добраться до главной дороги? Просто скажите, что вам нужно, сэр, и я с удовольствием помогу.

– Мисс, мы не собираемся доставлять вам подобных хлопот. Покажите нам дорогу до Саммерфилда, и мы…

– Саммерфилд? Вы сказали… Саммерфилд? – Она нахмурилась и посмотрела на него с вызовом. Причем она была довольно высокой для женщины, а ему нравились высокие.

– Да, Саммерфилд, – ответил Брэм. – Это резиденция сэра Льюиса Финча, не так ли?

Девушка поморщилась.

– А какие у вас дела с сэром Льюисом Финчем?

– Мужские дела, моя милая. Остальное вас не касается.

– Но Саммерфилд – мой дом. А сэр Льюис Финч – мой отец. Поэтому, сэр, – она словно выстреливала каждым словом, – это очень даже меня касается.

– Виктор Брэмвелл! Наконец-то!

Сэр Льюис Финч поднялся из-за стола и быстрым шагом пересек кабинет. Когда Брэм попытался поклониться, пожилой джентльмен отмахнулся и, взяв правую руку гостя обеими руками, крепко пожал ее.

– Черт, как приятно видеть вас! Когда мы в последний раз встречались, вы были зеленым капитаном, только что окончившим Кембридж.

– Прошло много времени, не так ли?

– Я очень огорчился, узнав о кончине вашего отца.

– Спасибо, сэр. – Брэм в смущении откашлялся.

Сэр Льюис Финч был не только блестящим изобретателем, но и королевским советником. Говорили, что он имел возможность влиять на самого принца-регента. Одного слова этого человека было достаточно для того, чтобы вернуть Брэма в полк уже на следующей неделе.

И каким же идиотом он оказался, когда вступил в спор с его дочерью, порвав ее платье да еще и поцеловав без разрешения. Подобное поведение не заслуживало медали. К счастью, сэр Льюис, кажется, не заметил, в каком виде предстала перед ним дочь. Конечно, для Брэма было бы лучше завершить общение с сэром Льюисом до того как вернется мисс Финч.

Но увы, как получилось, так и получилось. И вообще он не виноват в том, что не понял, кто она такая. Ведь за исключением синих глаз во всем остальном она совсем не походила на своего отца. Мисс Финч была стройной и удивительно высокой для женщины, а сэр Льюис – полным, невысоким и лысоватым.

– Сядьте же! – воскликнул хозяин кабинета.

Брэм постарался не выдать облегчения, усаживаясь в кресло, обитое кожей. Когда сэр Льюис протянул ему стакан виски, он выпил его маленькими – в целях лечения – глотками.

Кабинет сэра Льюиса совершенно не походил ни на один из тех кабинетов, в которых ему приходилось бывать. Естественно, тут был стол, были стулья и, конечно, книги. Однако книжные полки красного дерева были разделены гипсовыми колоннами с египетскими мотивами, а в дальнем углу комнаты стоял огромный гроб кремового цвета, на котором были выгравированы ряды каких-то древних символов.

– Он из мрамора? – спросил Брэм.

– Из алебастра. Это саркофаг из могилы царя… – Сэр Льюис взъерошил волосы. – Забыл его имя. Оно где-то у меня записано.

– А надписи?

– Снаружи гроба – предупреждение о карах, которые постигнут нарушителя покоя фараона. А внутри – путь в преисподнюю. – Седые брови старика приподнялись. – Если хотите, можете полежать в нем… Знаете, очень полезно для позвоночника.

– Нет-нет, благодарю. – Брэм невольно вздрогнул.

Сэр Льюис хлопнул в ладоши.

– Что ж, я полагаю, вы провезли два экипажа через восемь застав не только для того, чтобы поговорить о древностях под хорошее виски.

– Вы правы, сэр. Праздная болтовня никогда меня не интересовала, но от виски я не откажусь.

– А позже – от ужина с нами, я надеюсь. Сюзанна уже сделала заказ повару.

Сюзанна… Итак, ее зовут Сюзанна. Это имя очень ей подходит. Простое и милое. Сюзанна Финч… Звучит как песня, которую хочется петь снова и снова.

Сюзанна. Сюзанна Финч. Прекрасная Сюзанна с медными волосами…

Брэм перевел взгляд на окно, которое выходило в безукоризненно ухоженный сад. Вон там – лаванда и шалфей. А там – гиацинты и розы… И другие растения, названий которых он не знал. Через открытое окно ветер донес их аромат, и Брэм тотчас же понял, что это ее, Сюзанны, аромат.

«Но ведь она дочь сэра Льюиса, – одернул себя Брэм. – И мне вообще не следует думать о ней».

– Так вы получили мое письмо? – спросил он у хозяина дома.

– Да, – кивнул сэр Льюис.

– Тогда вы знаете, почему я здесь.

– Вы хотите вернуть свою должность командующего?

– Да, конечно. И еще хочу спросить: не нужен ли вам ученик? У моего кузена имеется лишь один талант – все разрушать.

– Намекаете на Пейна?

– Да.

– Господи, вы хотите, чтобы я взял… виконта в ученики? – Сэр Льюис издал смешок.

– Он, может быть, и виконт, но в течение нескольких месяцев он под моей ответственностью. И если его не занять чем-то полезным, то он до конца года погубит нас обоих.

– Почему бы именно вам не занять его чем-то полезным?

– Меня здесь не будет, – сказал Брэм. Наклонившись вперед, он пристально посмотрел на пожилого собеседника. – Не так ли, сэр?

– Но послушайте, Брэмвелл…

– Просто Брэм.

– Брэм, я всегда восхищался вашим отцом и…

– Я тоже им восхищался. Как и вся Англия. – Отец Брэма отличился в Индии и, дослужившись до звания генерал-майора, получил множество наград. – Но мой отец восхищался вами, сэр, и вашей работой.

– Да, знаю-знаю, – кивнул сэр Льюис. – И я действительно был очень огорчен, когда до меня дошла весть о его кончине. Наша дружба как раз и есть та причина, по которой я не смогу помочь вам.

Брэм окаменел.

– Сэр, что вы имеете в виду?

– Вы ведь были ранены в колено? – спросил старик.

– Да, несколько месяцев назад.

– И как вы прекрасно знаете, травмы подобного характера заживают через год, если не дольше. Иногда же вообще не излечиваются. – Льюис покачал головой. – Нет, сэр, я не могу с чистой совестью рекомендовать вас на должность полевого командующего. Ведь вы офицер пехоты. Как же вы собираетесь вести батальон пехотинцев, когда едва можете ходить?

Вопрос ударил под дых.

– Но я могу ходить!

– Не сомневаюсь, что вы можете пройтись по этой комнате. Возможно – до конца пастбища и обратно. Но сможете ли вы преодолевать по десять, двенадцать, четырнадцать миль в изнурительном темпе ежедневно?

– Да, – заявил Брэм. – Я могу идти. И смогу ехать верхом. Я смогу вести своих людей.

– Мне очень жаль, Брэм… Если я отправлю вас в полевые условия в таком состоянии, я подпишу смертный приговор не только вам, но, возможно, и другим людям из вашей части. Ваш отец был моим другом. Я просто не могу…

– Тогда что же мне делать?

– Уйти в отставку. Вернуться домой.

– У меня нет дома. – Денег, конечно, было достаточно, что и говорить… Но его отец являлся вторым сыном, поэтому не унаследовал никакой недвижимости. И не нашел времени, чтобы приобрести поместье.

– Тогда купите дом. Найдите симпатичную девушку и женитесь. Обустройтесь на новом месте и заведите семью.

Брэм покачал головой. Совершенно неуместные предложения. Он не собирался уходить в отставку в возрасте двадцати девяти лет, в то время как Англия оставалась в состоянии войны. И, черт побери, он совсем не собирался жениться! Он намеревался служить – как и его отец, пока из его окоченевшей руки не вырвут кремневое ружье. И хотя офицерам разрешалось привозить с собой жен, Брэм твердо верил, что благовоспитанным женщинам не место на войне. Доказательством этого была его собственная мать. Она умерла от дизентерии в Индии, незадолго до того, как юного Брэма отправили в Англию учиться.

Оставаясь в кресле, он проговорил:

– Сэр Льюис, вы не понимаете… Я отшлифовал свои зубы порционными галетами. Я научился маршировать до того, как начал говорить. Я не такой человек, чтобы успокоиться. Пока Англия воюет, я не сложу с себя полномочия. Служба – больше чем мой долг, сэр. Служба – моя жизнь, и я… – Он покачал головой. – Я умею делать только это.

– Но есть и другие способы помочь стране. Вы могли бы…

– О черт, я слышал все эти предложения от своих начальников! Я не приму так называемое продвижение по службе, которое означает перекладывание бумажек в военном министерстве. – Брэм указал на алебастровый саркофаг в углу. – С таким же успехом вы можете засунуть меня в этот гроб и запечатать крышку. Я солдат, а не секретарь.

Выражение синих глаз смягчилось.

– Вы мужчина, Виктор. Вы настоящий мужчина.

– Я – сын своего отца! – Брэм стукнул кулаком по столу. – И вам не уговорить меня принять понижение в должности.

Он зашел слишком далеко, но ему было плевать на этикет. Сэр Льюис Финч был его последней и единственной надеждой. Старик просто не имел права отказать ему.

Сэр Льюис долго смотрел на свои руки. Затем с невозмутимым спокойствием проговорил:

– Я не собираюсь понижать вас в должности. Скорее наоборот.

– Что вы имеете в виду? – Брэм мгновенно насторожился.

– Я имею в виду именно то, что сказал. Я собираюсь сделать вам предложение. – Старик потянулся за стопкой бумаг. – Брэмвелл, готовьтесь к повышению в должности.