Ночь в тоскливом октябре

Мне очень не хотелось, чтобы она уходила.

- Может, тебе помочь?

- Не-а, но спасибо за предложение. Сиди, развлекай нашего гостя.

- Ты там, может, не все найдешь, что нужно.

- Если будут проблемы, я тебе крикну, - она скрылась на кухне. Несколько мгновений спустя, к звуку ее готовки присоединилась музыка. Вилли Нельсон и Рей Чарльз исполняли песню "Семь испанских ангелов".(1)

Я выпил и улыбнулся Киркусу.

- Отличная песня, - сказал я.

- Что лишь в очередной раз подтверждает твой плебейский вкус, любезный мой приятель.

- Засунь свое мнение себе знаешь куда...

- Хорошо, но только при твоей активной помощи.

Я рассмеялся и помотал головой.

- Не дождешься.

- "Дама слишком много возражает, по-моему".(2)

- Я тебе не дама.

- Ах, ну так vive la diffИrence!(3)

Хотя я понимал, как это переводится с французского (или то был испанский? - будь прокляты Лос Бухалос де Лос Муэртос!), мне было не совсем ясно, что конкретно он имел в виду. Я нахмурился.

- Ой, вот только не притворяйся, что обиделся. Ты польщен, и сам это знаешь.

- Чего-чего? Польщен?

Склонившись вперед и понизив голос, Киркус сказал:

- И я могу тебя понять. Ты сидишь в квартире с двумя красивыми людьми, которые готовы тебя просто съесть живьем.

На какое-то ужасное мгновение, в моей голове мелькнула мысль: а что, если Айлин и Киркус сговорились, и заманили меня в ловушку, и мне предназначено стать их ужином. После увиденного под мостом в среду ночью - а также услышанного от Кейси - это больше не казалось мне чем-то абсолютно невозможным.

Ха-ха, очень смешно.

Разумеется, я прекрасно понимал, что на самом деле имел в виду Киркус.

- Даже не думай об этом, - сообщил я ему.

- Я вряд ли смогу не думать об этом, дружочек. Это сильнее меня, ведь ты такой сладкий.

- Да хорош уже, не смешно.

- Ой, да не напрягайся так. Я не собираюсь на тебя набрасываться. Я ведь джентльмен, в конце концов. Я никогда никого не принуждал.

- Рад это слышать.

- Но если захочешь, только свистни. Ты ведь знаешь, как свистеть, да? Надо сложить губы вот так, и...(1)

- Да ты заебал уже!

Из кухни появилась Айлин. На ней был повязан мой единственный и незаменимый фартук - который я сам никогда не надевал.

- Эдди, можешь мне тут помочь освободить стол?

- Ангельское вмешательство, я спасен! - сказал я.

Киркус хмыкнул:

- Отпускаю тебя с миром.

Глава 48

Убрав свой компьютер, книги и бумаги с кухонного стола, я положил туда салфетки и столовые приборы.

- Уже скоро, - сообщил я Киркусу.

Со своего места за журнальным столиком в гостиной, он поднял в мою сторону бокал, подмигнул и сделал глоток.

Я подошел к Айлин. Она стояла перед плитой, в том углу кухни, что не был виден из гостиной. В одной руке она держала деревянную лопатку, в другой - свой бокал. Я подобрался сзади, просунул обе руки ей под фартук и обнял за талию, заглянув ей через плечо. На горелке стояла сковорода, полная шкворчащих кусочков маринованной говядины.

- Пахнет замечательно, - сказал я.

Она допила остатки коктейля, затем опустила бокал.

- Как там с Киркусом?

- Он меня хочет.

- Не только он.

- Но пообещал не трогать, если я не стану свистеть.

Судя по касанию ее щеки к моему лицу, я понял, что Айлин улыбнулась.

- А ты умеешь? Свистеть? Надо сложить губы...

- Подслушивала нас?

Она мотнула головой.

- Кино смотрела.

- Этого не было в книге, если что. "Иметь и не иметь"(1). Про свистеть и все такое.

- Да? Не знала.

- Теперь знаешь.

- Так чудесно, когда тебя держат в курсе, - сказала она, после чего прижалась ко мне попой и подвигала бедрами из стороны в сторону, потираясь об мой пах.

Я тихо присвистнул, почти ей в ухо.

Она спросила:

- Это ты для меня сейчас свистел или для Киркуса?

Я попытался просунуть ладонь спереди в ее платье, но она ловко поймала мое запястье сквозь фартук.

- Не сейчас, милый. Ты лучше иди обратно, составь компанию нашему другу.

- Я могу помочь тебе здесь.

- Я сама со всем справлюсь. Осталось всего несколько минут. Иди, ладно? Невежливо оставлять его там одного.

- Хорошо, - я коротко поцеловал ее в шею, затем вернулся в гостиную, - Ну что тут у тебя, Рудольф?

- Ой, перестань.

Я сел на диван и взял свой бокал. Вторая порция Лос Бухалос де Лос Муэртос была еще не выпита и наполовину, однако лед уже растаял. Я сделал глоток. Еще вполне холодный.

По радио, Рэнди Трэвис начал петь "Герои и друзья".(1)

- Еда почти готова, - сказал я.

- Я особо не спешу, - сказал Киркус.

- Хорошо проводишь время?

- Вполне.

- Рад это слышать, - я обмакнул кусок тортильи в соус, затем ловким маневром закинул его себе в рот, не пролив ни капли.

Пока я жевал тортилью, Киркус сказал:

- Нам надо чаще встречаться. В следующий раз, я вас приглашу к себе.

Я едва не выпалил "Особо не надейся!", но пребывал в слишком хорошем настроении, чтобы говорить гадости... даже Киркусу. Аромат говядины был чудесен, Айлин была в чудесном платье, я успел вдоволь налюбоваться на ее чудесную грудь, я планировал позднее пойти погулять и чудесно провести время с Кейси, и я испытывал чудесное легкое опьянении от Лос Бухалос.

- Ну что ж, - сказал я, - Только дай знать, когда хочешь принять нас.

Обе его брови приподнялись одновременно.

- Вы правда придете? - на какое-то мгновение, я успел заметить надежду и тоску в его глазах. Однако, они быстро скрылись за обычным фасадом высокомерной наглости.

- Может быть, - ответил я, - Наверное, это от многого будет зависеть.

- От чего, осмелюсь спросить?

- Давай для начала посмотрим, как сегодня все пойдет.

- Я буду примерно себя вести.

Из кухни раздалось пиканье микроволновки.

- Я приготовлю мое фирменное блюдо, - сказал Киркус.

- Это какое же? - спросил я.

- Свиное жаркое.

- Не из длинной свиньи, надеюсь.

- Длинной свиньи? - он нахмурился.

Айлин показалась на пороге. Она скинула фартук и улыбалась.

- Подходи-налетай, ребята!

Мы с Киркусом подошли к столу и сели. Айлин взяла наши бокалы.

- Вы начинайте, - сказала она, - Я пока налью вам еще.

- А чего делать-то? - спросил я.

- Бери тортилью, намазывай сметаной или авокадовой пастой, или чем хочешь, кидай сверху кусок мяса, сыр, зелень, что угодно, заворачивай - ну и жуй.

- Проще сказать, чем сделать.

Вскоре, она подошла к столу с тремя полными бокалами своего фирменного зелья. Затем села сама. Подняв свой бокал, она сказала:

- Ну, будем здоровы все!

Киркус и я подняли бокалы. Мы все склонились вперед и чокнулись друг с другом.

Киркус сделал глоток.

- Grande, - сказал он, - Mucho grande.(3)

Я тоже хлебнул:

- Рио Гранде.

Айлин выпила и сказала:

- Миссисипи.

Я поднял бокал:

- За Марка Твена!

- Фе, - сказал Киркус.

- У тебя претензии к Марку Твену?

- Он плебей. Неудивительно, что ты его так обожаешь, Эдуардо.

- "Гекльберри Финн" - величайший роман в истории! - на мгновение я ощутил укол вины за предательство Уильяма Голдмана. Но если бы я попытался объявить "Золотой храм" или "Мальчики и девочки вместе" величайшим романом...

- Ой, я тебя умоляю, - сказал Киркус.

- Это правда.

- Американский, - вмешалась Айлин, - Величайший американский роман в истории, может быть. Если не трогать британцев, и ирландцев, и русских, и французов...

- Что вообще французы написали хорошего? - спросил я.

- Дюма? - сказала Айлин, - С добрым утром, Эд. "Три мушкетера", может слышал? И Де Мопассан.

- А еще Сартр(2) и Камю(3), ну и на забудем о Симоне(4), конечно же, - сказал Киркус.

- О, а мне нравится Симон, провозгласил я, - Он и правда хорош.

- Она, - сказал Киркус.

- Мне нравится этот его сыщик, как там его, Мегрэ.

- Это Сименон, - поправила меня Айлин, - Жорж Сименон(5).

- Старичок, я говорил про Симон де Бовуар.

- А. Ну разумеется, про кого ж еще. Ну это чушь, конечно.

Айлин засмеялась.

- Тебе, должно быть, очень нравится изображать дурачка, - сказал мне Киркус.

- Как бы то ни было, - сказал я, - Если мы вернемся все-таки к "Гекльберри Финну", то я скажу, что величайший американский роман...

- Сильно переоценен, - перебил Киркус.

- Хемингуэй говорит, что лучший.

- Чем только доказывает мою правоту.

- А как по мне, "Атлант расправил плечи"(1), - сказала Айлин, - Как минимум, для меня это лучшая книга, что я читала в жизни, а ее ведь даже нет в учебных программах.

- Да ладно?

- Ни в одной программе, про которую мне известно. А все потому, что учителя ее ненавидят. Врут про нее. Отказываются рассказывать про ее книги, - нахмурившись, Айлин размазала немного сметаны по дымящейся горячей тортилье, - Боятся каждой ее долбаной книги, как черти ладана. Большинство учителей у нас коммуняки, если вы не заметили.

С этой стороной Айлин я еще никогда не сталкивался - вероятно, это была ее пьяная сторона.

- Коммуняки? - переспросил Киркус, - М-да, без комментариев.

Прищурившись на него одним глазом, Айлин сказала:

- Мой папа воевал с чертовыми коммуняками во Вьетнаме. Ты думаешь, тут есть что-то смешное?

- Я извиняюсь, если наступил тебе на больную мозоль, дорогуша... ну, или на боевые сапоги твоего достойного отца. Но серьезно, коммунизм? Ты должна признать, что этот дискурс несколько морально устарел в наши дни. И таким образом, Айн Рэнд со своими книгами также морально устарела.

- Ты хоть одну читал? - спросила она.

- Никогда не стал бы тратить времени на такое.

Она указала на меня вилкой:

- А ты, Эдди?

- Боюсь, что нет. Но хотел бы попробовать.

Она повернула вилку к тарелке с говядиной и положила несколько кусочков жареного стейка на свою тортилью.

- "Атлант расправил плечи", "Фонтан идей", "Мы, живые"(2). Нас заставляют читать каждую чертову книгу, что вышла из-под пера немногих избранных. "Великий Гэтсби", мать его! "Жемчужина"(3), мать ее!

- "Алая буква"(4), - добавил я.

- Не говоря уж про "Мадам Овари"(5), - продолжила она, - Это что за херобора вообще была?

Киркус молча качал головой и смотрел на нас с видом крайнего разочарования.

- Сотни, буквально сотни книг, - не умолкала Айлин, - Книги любого хрена с горы, что додумался приложить ручку к бумаге, в программу попадают, но Айн Рэнд? Нет, нееет! Только не это! Она лучше большинства из них, да вообще никого нету лучше нее, но нет, ее стремятся спрятать от нас, потому что ненавидят ее идеи.

- Ее единственная идея - это эгоизм, дорогуша, - сказал Киркус.

Айлин посыпала свою говядину тертым сыром, затем начала сворачивать тортилью.

- Вот видишь, тебя уже в этом убедили, а ведь ты даже ее книг не читал. А все почему? А все потому, что и не хотят они, чтоб ты читал их. А вот ты знаешь, какая ее настоящая идея?

- Боюсь, что ты сейчас нам поведаешь.

- Никто не имеет никакого долбаного права, - сказала она, - Брать то, что ему не принадлежит. Вот как государство, например. Государство ни фига не имеет права нас чего-то там заставлять делать... даже ради того, что они называют "общим благом". Мы не рабы чьи-то. Мы имеем абсолютное право на плоды нашего труда, и мы ни хера лысого не обязаны обществу. Как Джон Голт, ты про него слышал когда-нибудь?

- Разумеется, - со вздохом сказал Киркус, - Кто такой Джон Голт?

- Кто такой Джон Голт? - спросила его Айлин.

- Очевидно, порождение твоей литературной богини.

- "Он погасил огни мира". - при произнесении этой фразы, ее голос немного охрип, а на глаза навернулись слезы.

- И это значит... что? - спросил Киркус.

- Вот они-то как раз и не хотят, чтобы ты это узнал, - сказала Айлин. Она вытерла глаза, затем отхлебнула из бокала и сказала, - Прочитай книгу! - после чего подняла ко рту свернутую тортилью.

- Это "Атлант расправил плечи"? - спросил я.

Она кивнула и шмыгнула носом.

- Возможно, попробую, - сказал Киркус, - Роман, способный довести крепкую Айлин Дэнфорт до слез...

- Слышь, это что сейчас было насчет "крепкой"? - возмутилась Айлин.

- Этот эпитет касался твоего характера, а не телосложения.

- Что-то не так с моим телосложением?

- Вовсе нет, моя дражайшая Айлин. С точки зрения стороннего наблюдателя, оно вполне выдающееся, осмелюсь сказать.

- Спасибо.

- Разве оно не выдающееся во всех смыслах слова, Эдуардо? - спросил он меня.

- Я бы сказал, что да, - согласился я, и потом, слегка встревожившись насчет частицы "не" в вопросе, добавил: - В смысле, выдающееся, точно.

- Разумеется, он ничего другого и не способен сказать - ведь парень в тебя уже обкончательно, ой, простите, окончательно втюрился. Тогда как я представляю собой подлинно нейтральную сторону, и говорю правду без боязни последствий. С точки зрения абсолютной объективности, я могу сказать, что твое телосложение поистине выдающееся. По крайней мере, та его часть, с которой я знаком. Уверен, что Эдвард имеет надо мной преимущество в данном аспекте.

- Едреть... - пробормотал я.

Он поглядел на меня.

- Твое красноречие поистине легендарно, старина, - вновь обращаясь к Айлин, он продолжил, - Кстати говоря, я так понимаю, целая банда малолетних подонков в среду вечером имела удовольствие лицезреть твои явленные всему свету сисечки? Такое ощущение, что их уже все видели, кроме одного меня.

Уставившись на него, она склонила голову на бок.

- И откуда ты взял такие новости?

Киркус поглядел на меня и улыбнулся.

- Надо понимать, я не должен был говорить этого?

- А как же "молчок, могила"? - спросил я.

- Ты не пояснил, что к прекрасной Айлин моя клятва тоже относится.

Я простонал вслух.

- Да ничего страшного, - сказала Айлин. Затем запихнула в рот край тортильи и откусила большой кусок. Она принялась жевать, и с каждой секундой ее глаза все сильнее увлажнялись. Она проглотила еду и вытерла рот салфеткой. Затем произнесла:

- Мне надо выйти, извините.

Она рывком отодвинула стул, встала и покинула кухню.

Со своего места, я видел, как она широкими шагами прошла через гостиную и в коридор. Спустя пару секунд, хлопнула дверь. Очевидно, она зашла в уборную.

- Охохонюшки, - сказал Киркус, и улыбнулся, - Как полагаешь, она, наверное, съела что-то не то?

Глава 49

- По-моему, это ты ляпнул что-то не то, - сообщил я ему.

С плохо скрываемым восторгом, он сказал:

- О горе мне!

- Ну и сволочь же ты...

- Не спеши меня так скоро судить, старина. Может, ее просто блевать потянуло. Коктейли довольно крепкие. Я и сам уже слегка нахрюкался.

- Пойду-ка я лучше ее проведаю.

- Ох, не надо так торопиться. Дай ей немного времени. Какой бы ни была причина, она вряд ли захочет прямо сейчас иметь аудиторию. Давай лучше мы оба останемся здесь и насладимся кушаньем, пока оно не остыло? Предоставь Айлин возможность прийти в себя.

- Может, ты и прав, - сказал я.

- Я в большинстве случаев бываю прав.

- Когда она все-таки выйдет, помалкивай насчет того, что было в среду, ладно? Ей и так паршиво, незачем еще сыпать соль на рану. Мы стараемся об этом забыть.

- Резонно, - сказал Киркус, - Признаю свою ошибку.

Мы оба продолжили есть фахитос. К моменту, когда мы доели свои порции, а прошло, наверное, минут десять, Айлин так и не вернулась за стол.

- Пойду проверю, что там, - сказал я, отодвигая стул.

- Передай мои наилучшие пожелания, - сказал Киркус.

Как я и подозревал, дверь в ванную была заперта. Я осторожно постучал.

- Чего?

- Айлин? Это я.

- Отстань.

- Что случилось?

- Просто уйди.

- Это из-за того, что Киркус сказал?

Дверь внезапно распахнулась. Айлин схватила меня за ворот рубашки, затащила внутрь и захлопнула дверь. Ее глаза были красными и заплаканными.

Все еще вцепившись в мою рубашку, она сказала:

- Что ты ему сказал? Ты что, вообще все ему растрепал?

- Нет.

- Мы же договаривались, что это будет наш секрет. Как ты мог проболтаться ему?

- Я ничего ему не сказал. Ничего про то, что реально было. Ничего про то, под мостом. Все, что я ему сказал - это то, что мы с тобой придумали. Как банда подростков на нас напала. То же, что говорили ему в среду ночью.

- Да неужели? А знаешь что? Я как-то не припоминаю, чтобы рассказывала ему, как они сорвали с меня рубашку и "превратили в визуальное пиршество мои явленные белому свету сисечки".

- Это просто Киркус в своем репертуаре. Про визуальное пиршество и все такое. Как будто ты его не знаешь...

- Что еще ты ему сказал?

- Кажется... ну, ты же сама ему говорила, что они якобы обоссали тебе волосы, помнишь?

- Конечно, помню.

- Я ему про это напомнил. И сказал, что ты была очень унижена всем произошедшим, и потому не хочешь, чтобы кто-то еще об этом узнал.

- Что еще?

- Практически все.

- Практически?!

Мое лицо вспыхнуло.

Если она не услышит это от меня, то может потом услышать от Киркуса.

- Кажется, я упомянул что-то о том, как они тебя трогали.

- Трогали меня?

- Лапали.

- Где?

- Наверное, за грудь.

- Ты сказал Киркусу, что они лапали мою грудь?

- Кажется, я упомянул что-то в таком духе.

- Спасибо большое.

- Он гей.

- И что это меняет?

- Ну, я так сказал просто чтобы он понял, почему про это надо помалкивать.

- Что ж, спасибо тебе огромное.

- Извини. Если бы я знал, что тебя это так расстроит, то никогда бы ему вообще ничего не говорил.

- Что еще ты ему рассказал?

- Ничего. Это все.

- Уверен?

- Совершенно уверен.

- Тебе не показалось, что история была бы правдоподобнее, если бы они все меня трахнули?

- Нет.

- Безмерно ценю твою сдержанность.

- Ну ладно тебе, Айлин, не будь такой.

- Какой "такой"?

- Ты раздуваешь все сверх всякой меры. В смысле, мы же это и придумали только для того, чтобы заставить его осознать, насколько для тебя будет унизительно, если кто-то еще об этом узнает...

- Ну так тем более, организовал бы мне групповое изнасилование, что ж ты?

- Перестань.

- А что ты ему про себя сказал? Значит, в твоем рассказе банда подонков срывает с меня одежду, и "превращает в визуальное пиршество" мои "явленные белому свету" сиськи, и лапает меня, а что они делают с тобой? Как-то однобоко, на мой взгляд. Раз уж все равно выдумываешь, почему бы им не сорвать с тебя одежду, и не полапать тебя? Блин, да это сделало бы историю даже лучше, тебе не кажется? Учитывая, кому ты ее рассказывал.

- Может быть.

- Ну реально, он же тебя вожделеет.

- Но ты ведь была в моей рубашке, когда мы с ним столкнулись в среду.

Ее глаза слегка расширились. Рот немного приоткрылся, словно она собиралась что-то сказать. Веки несколько раз моргнули. Затем она сказала:

- А... - пауза, - Да, это аргумент. - снова пауза, - И тем не менее.

Я обнял ее.

- Прости, что я наговорил ему все это.

- Да просто... просто если бы это был кто угодно вместо Киркуса. Он такой говнюк. Мне не нравится, что он про меня такое знает. Или даже думает про меня такое. Представляет меня голой.

- Он гей. - снова сказал я.

- Может быть, а может и нет.

- Я практически уверен, что да.

- И тем не менее. - она прижалась лицом к моей шее сбоку. Ее лицо было теплым и влажным. Она шмыгнула носом. - И я вдобавок еще в этом дурацком платье.

- Это чудесное платье.

- Перед ним.

- Ему все равно.

- Ой, ну конечно.

- Может пойдем и спросим его?

Она помотала головой.

- Мне так стыдно.

- Тебе нечего стыдиться.

- И я так напилась.

- Мы все выпили.

- Но только я одна так опозорилась перед лицом Бога и людей.

- Я уверен, что Бог тебя простит. Я точно прощаю. А что там думает Киркус, всем плевать.

Она погладила меня по затылку.

- Я так люблю тебя, Эдди.

- Вот теперь я точно знаю, что ты пьяная.

- Я серьезно. Я тебя любила с самого начала, еще когда ты был с Холли. Ты об этом знал?

- Не совсем. - звук имени Холли заставил меня внутренне напрячься.

- Ты ведь даже не подозревал, да?

- Да.

- Я знаю. Я никогда никому не подавала виду, что чувствую. Это было только для меня. Но сердце ныло все равно. Ныло по тебе. Мне было так больно видеть тебя с ней. Я так хотела быть на ее месте.

- Ну вот ты и на ее месте, - сказал я. От этих слов я почувствовал себя изрядной сволочью.

Айлин обняла меня крепко и поцеловала в шею.

- И я так рада, - сказала она, - Так рада.

- Нам, наверное, лучше вернуться на кухню, - сказал я, - Тебе станет лучше, когда еще немного покушаешь.

Она кивнула. Потом сделала глубокий вдох и тяжко вздохнула.

- Ладно, - сказала она, - Но я... мне надо сначала переодеться.

- Переодеться во что?

Она засмеялась и шмыгнула носом.

- В одежду. Не хочу, чтобы Киркус еще хоть раз меня в этом видел. Даже если он правда гей.

- Правда.

- Можно я надену что-нибудь твое?

- Все, что пожелаешь.

Мы отпустили друг друга. Я открыл дверь ванной, и Айлин последовала за мной в коридор.

- Я на минутку. - сказала она, направляясь в мою спальню.

- Буду ждать. - сказал я.

Я нашел Киркуса на диване в гостиной, с остатками коктейля в одной руке, сидящего нога на ногу. При виде меня он сказал:

- Я уже начинал ощущать себя покинутым.

- Айлин будет через минуту.

- Как она?

- Довольно расстроена.

- Не мной, я надеюсь.

- Нами обоими. Ей не понравилось, что я тебе все это рассказал. Она считает, что это слишком личное.

- Мы смутили ее?

Я кивнул.

- Как любопытно.

- В каком смысле?

- Возможно, ты - каким-то случайным образом - заметил, во что она одета? И она впала в ажитацию лишь из-за нескольких слов, описывающих те самые атрибуты, которые она сама сегодня столь откровенно демонстрирует всему окружающему свету?

- Это разные вещи. - сказал я.

- Левая и правая?

- Прекращай, - я сел в кресло, - Она придет через минуту. Сейчас переодевается.

- О, какая жалость.

- Когда она появится, как насчет...

- Я буду сущим ангелом, - сказал он, - Ради тебя.

- Спасибо. - я был готов поверить ему только когда сам это увижу.

Мы просидели несколько минут и практически не разговаривали. Время от времени, я поглядывал в коридор.

- Она явно не хочет являться. - сказал Киркус.

- Пойду посмотрю, что там.

Глава 50

Я прошел по коридору в спальню. Дверь была закрыта. Я тихонько постучал, но Айлин не ответила, и тогда я отворил дверь. Внутри горел свет.

Айлин, все еще в своем платье, лежала на моей кровати и храпела. Ее руки бессильно лежали по бокам, ноги свисали с края матраса, немного не доставая до пола. Левая нога, полностью высвобожденная из бокового разреза платья, была обнажена до самого верха бедра.

Я шагнул было к ней, но потом передумал. Оставив лампу включенной, я вышел в коридор и бесшумно закрыл дверь.

При моем возвращении в гостиную, Киркус удивленно приподнял брови.

- Абонент недоступен, - сказал я.

- В смысле?

- Она уснула.

- Набухалась и вырубилась, ты хотел сказать.

- Не знаю. В любом случае, я решил ее не будить.

- И правильно.

Пожав плечами, я сказал:

- Так что на этом, полагаю, всё. Спасибо, что зашел, Руди. Может, как-нибудь еще соберемся.

- Но время еще детское.

- Ну, я и сам немного устал. Наверное, вздремну сейчас, а потом попробую почитать немного.

Вместо того, чтобы встать, Киркус лишь улыбнулся и закинул руки на спинку дивана.

- Мне не стоило бы уходить, не поблагодарив ее за гостеприимство.

- Завтра поблагодаришь.

- О нет, так не годится. Я остаюсь. Рано или поздно, она проснется.

- Киркус.

- Веди себя хорошо, Эдди. Я, в конце концов, твой гость.

- Вечеринка окончена, ты понимаешь? Пора домой.

- Ну полно, полно. Ты ведь не желаешь испортить прекрасный вечер, став вдруг таким угрюмым грубияном в самом конце? Почему бы тебе не налить мне еще? Эти Лос Бухалос определенно вкусные. Мы с тобой выпьем еще по одной, и чудесно поболтаем, и потом я уже двинусь в путь.

Я уже собирался возразить.

- Ну пожааааалуйста, - протянул он, и захлопал ресницами.

- Вот только можно без этого?

- Ну еще одну чарочку? На посошок?

- И потом ты уйдешь?

- Да чтоб мне пусто было, вот тебе истинный крест! - вытянутым пальцем он широко перекрестил свое сердце.

- Ну ладно, - я направился на кухню, - Выпьем еще по одной, после чего ты уйдешь. Уговор дороже денег.

- Я метнусь к двери полным галопом.

- Хорошо.

Оказавшись на кухне, я взял со стола наши бокалы и добавил в них льда. Сам я пить больше не хотел. И так выпил уже достаточно, и опасался, что еще одна порция может и меня уже свалить с ног.

А этим ногам еще предстояло меня нести позднее. Планы на вечер никто не отменял.

Но я не смог придумать быстрого способа соорудить безалкогольный коктейль-обманку, так что просто сделал два настоящих. С бокалами в руках я пришел в гостиную.

Киркус похлопал по дивану рядом с собой.

- Садись сюда.

- Нет, спасибо.

- Я не прокаженный, старина.

- Я знаю.

Держась по другую сторону журнального столика от него, я поставил его бокал.

- Пожалуйста, - вновь, он похлопал по подушке дивана возле своего бедра, - Не волнуйся, приставать не буду.

- Рад это слышать, - я прошел со своим бокалом до кресла и устроился там.

Он слегка ухмыльнулся:

- Ты меня боишься.

- Не боюсь я тебя.

- Тогда сядь со мной.

- Мне и тут хорошо, - я сделал маленький глоток из бокала, затем поставил его на столик для лампы.

- По правде сказать, - произнес Киркус, - Хотя я часто подвергал тебя нападкам за различные аспекты твоего довольно скверного характера, но никогда не мог подумать, что ты гомофоб.

- Гомофоб? Это как ксилофон?

- Мне не очень смешно.

- Мне, кстати говоря, тоже. Когда меня внезапно обзывают.

- Правда глаза колет?

- Я ожидал, если честно, более оригинальной фигуры речи от человека твоей эрудиции, Киркус.

Он тихо хмыкнул, покачал головой и сделал глоток из бокала.

- Ну сиди где тебе нравится, - сказал он.

- Спасибо за разрешение.

Расслабленно откинувшись на диване, он еще хлебнул коктейля. Потом принялся сверлить меня взглядом. Потом вздохнул.

- Эдуардо, Эдуардо.

- Рудольф, Рудольф.

- Что же ты, наверное, обо мне думаешь?

- Прямо сейчас, я думаю, что тебе пора уйти, чтобы я мог поспать.

- Меня и самого в сон клонит, - он демонстративно зевнул, прикрыв рот рукой, - А до дому идти так далеко... Возможно, мне стоит немного вздремнуть здесь перед уходом.

- Ага, еще чего.

- Мы оба вздремнем.

- Ну-ну.

- Нет?

- Нет.

- Господи, чего же ты боишься, мужик?

Не существовало вариантов ответа, которые не обидели бы Киркуса или не заставили бы его надо мной насмехаться, так что я просто пожал плечами.

- Боишься, что начну приставать, пока ты дрыхнешь, - сказал он.

Бинго.

- Я этого не говорил.

- Ты ведь понимаешь, что я бы никогда не сделал такого.

- Как скажешь.

Его глаза внезапно сверкнули:

- А может попробуем?

- Нет.

Он засмеялся:

- Трус.

- Да перестань уже.

- Нет, - сказал он, нахмурившись, - Это ты перестань. Перестань автоматически думать обо мне худшее. Что я вообще сделал, чтобы заслужить подозрение, будто способен тебя изнасиловать спящего?

- Ничего не могу вспомнить пока что. - признался я.

- И я бы никогда в жизни этого не сделал, - вновь расплывшись в улыбке, он сказал, - Каким бы сильным ни было искушение.

- Ну что ж, я как раз намереваюсь спасти тебя от искушения. Допивай, не тяни время, ладно?

- Ты жесткий парень, Эдуардо.

- Ага.

- Впрочем, я обожаю жестких парней... - с этими словами, он кивнул бокалом, словно поднимая тост за меня, и залпом допил остатки своего Лос Бухалос де Лос Муэртос.

Я встал, подошел к двери и открыл ее.

- Стало быть, меня выталкивают взашей?

- Я бы не стал так выражаться. Вечеринка окончена, вот и все. Пора сворачивать шатры, подобно арабским шейхам, и тихо собираться в дальний путь под покровом ночи.

- Как поэтично, - пробормотал он.

- Знал, что тебе понравится.

Он с трудом поднялся с дивана, потянулся и зевнул, затем подошел к двери и остановился передо мной. Пару раз покачнулся с пятки на носок. Потом сказал:

- Ну что ж, старина, пирушка была преизряднейшая.

- Точно.

- Пожалуйста, доведи до сведения Спящей Красавицы, что я восхищен ее угощением, и коктейли были волшебными.

- Я передам.

Он протянул руку. Я пожал. Когда я попытался разорвать рукопожатие, он удержал мою ладонь.

- До следующей встречи, уже у меня.

- Посмотрим.

Он отпустил мою руку. Попятившись в коридор, он сказал:

- Мы все еще партнеры?

- В смысле?

- Партнеры по дружбе, конечно же. Друзья, кореша, приятели.

- Полагаю, что да.

- Чудненько! - он развернулся на месте и неторопливо пошел по коридору.

Я захлопнул дверь.

- Ну наконец-то! - прошептал я.

Хоть я и был рад от него избавиться, но в то же время мне было немного стыдно. Я плохо с ним обращался. Он сам на себя навлек грубость, но мне от этого было не легче.

Забрав бокалы, я пошел на кухню. Его бокал был пуст, но мой почти доверху полон. Остатки своего коктейля я вылил в раковину. Потом убрал со стола и начал мыть посуду.

Довольно долго, я не мог перестать думать про Киркуса. В каком-то смысле, мне было его жалко. Он все-таки пережил немало жести. Не было никаких оправданий тому, как над ним пацаны издевались в школе... и эта наколка! Уж точно не стоило еще и мне добавлять ему моральных мучений.

"Надо действительно подобрее с ним общаться, - подумал я, - Быть для него другом."

А потом подумал, как же я могу быть его другом, если он в половине случаев ведет себя как абсолютно конченый мудак?

Какое-то время я пытался сообразить, зачем он ведет себя по-мудачески.

Он же не такой на самом деле. Это притворство. Причем легко различимое притворство.

И это делало ситуацию только более странной. Зачем ему, да и вообще кому-либо, создавать себе искусственный образ, специально предназначенный, чтобы раздражать людей? Он что, хотел, чтобы все его ненавидели?

Очевидно, да.

Какая-то внутренняя тяга к саморазрушению?

А может, это нужно, чтобы держать людей на расстоянии, ни к кому не привязываться. Те, к кому ты привязался, способны причинить тебе боль.

Бросить тебя.

Как моя старая-добрая подружка Холли, сделавшая мне больно.

Отдраивая сковородку, на которой Айлин жарила говядину, я подумал о том, что может делать Холли сейчас, прямо в эту минуту? Я глянул на часы. Без пятнадцати восемь. Может, направляется сейчас в кино с Джей-Джеем, Чудо-Мальчиком.

Или они сейчас в постели?

Я представил Холли, лежащую на спине, и как некий смазливый красавчик лежит на ней, входит в нее... и не ощутил никакой ревности. Ни ревности, ни сладкой горечи тоски по Холли, ни боли, ни гнева, вообще практически ничего.

Я понял, что мне было практически все равно, чем сейчас занимается Холли. Абсолютно все равно.

Вытирая сковороду полотенцем, я задумался, а что сейчас может делать Кейси? Еще нет и восьми вечера. Она где-то в каком-то доме? Своем или чужом? Или на улице, бродит по темному городу?

Если я выйду на улицу сейчас, есть ли у меня шанс ее найти?

"Не могу сейчас уходить, - напомнил я себе, - Айлин еще здесь."

Она спит.

Или уже нет?

Я закончил с тарелками, затем пошел по коридору в спальню. Тихо толкнув дверь, я заметил, что лампа все еще горела. Открыв дверь, я увидел Айлин. Она все еще лежала, раскинувшись на кровати, со свисающими ногами. Судя по ее позе, даже не пошевелилась с момента, когда я ее последний раз видел.

Спит как убитая, но храпит оглушительно.

"Она в отключке, - подумал я, - Наверняка, еще несколько часов не проснется. Если ее не тревожить, то может и всю ночь продрыхнуть, и половину завтрашнего утра."

Даже не узнает, что я уходил.

Но я не мог просто уйти и бросить ее здесь. Это было бы несправедливо. Она пришла в гости, чтобы побыть со мной. Приготовила чудесные коктейли и ужин. Она любит меня. Я не могу ее оставить, это было бы предательство.

Она спит, ничего не узнает.

Но что если позднее проснется? Вполне может. И сразу поймет, что я куда-то ушел.

Оставь ей записку.

Глава 51

Прокравшись через спальню, я собрал свои джинсы, рубашку, кроссовки, нож и фонарик, все время прислушиваясь к храпу Айлин.

Отнес вещи в коридор и положил на пол. Встав в дверях, я какое-то время просто смотрел на спящую Айлин. Особенно на обнаженную кожу в глубоком декольте ее платья. И на левую ногу, вылезшую из разреза.

Бедро обнажено до самого верха, и не видно никаких признаков белья.

А может, на ней и нет трусиков?

Я мог бы выяснить... просто тихонько подойти к кровати, и просунуть ладонь в этот разрез на бедре.

Под платьем на ней ничего нет.

Но если даже на ней и есть трусики, я полагал, что она с радостью позволит мне их снять с нее.

Вот только она спит.

Спит.

Разглядывая Айлин, я вспомнил, как лежал в кровати с Кейси прошлой ночью. Как ее теплое сонное дыхание обдавало жаром мое лицо. Как ее грудь касалась меня. И как я украдкой исследовал ее тело...

Мне внезапно отчаянно захотелось побыть с Кейси.

Не важно, что Айлин любила меня, что Айлин лежала распростертая на моей кровати, что ее тело было почти полностью открыто взглядам и прикосновениям под этим вечерним платьем. Не важно, что она была красива, и страстна, и умна, и чудесна. Все это было совсем не важно. Я чувствовал, что мне необходимо быть с Кейси.

Возникло искушение выключить свет в спальне. В темноте, Айлин скорее всего будет спать крепче и дольше. Но с другой стороны, я боялся, что внезапное изменение освещенности ее как раз и разбудит. Потому я оставил свет включенным и тихо закрыл дверь.

В гостиной я переоделся в темное, рассовал по карманам нож и фонарик. Затем пошел на кухню писать записку.

Это было нелегко. В первой версии оказалось столько зачеркнутых слов и целых предложений, что я в конце концов выкинул лист в мусорку и начал заново.

"Ну давай же! - подумал я, - А то сейчас она проснется, и я вообще никуда не пойду сегодня!"

Наконец, дело было сделано.

"Дорогая Айлин,

Твой ужин был прекрасен! Киркусу тоже понравилось, и он от всей души тебя благодарит (мне наконец удалось его выпроводить).

Надеюсь, ты хорошо выспалась. Не хотел тебя беспокоить, потому оставил как есть.

Мне самому сейчас не спится, так что я пойду погуляю. Именно поэтому меня здесь нет, чтобы ты не волновалась.

Пожалуйста, не уходи. Если желаешь, можешь остаться на всю ночь. Я рассчитываю снова тебя увидеть, когда вернусь. Завтра суббота. Занятий нет. Можем спать допоздна. Возможно, принесу тебе пару пончиков на завтрак."

Все готово, кроме подписи.

Такое письмо требовало подписаться "Люблю, Эд", но я медлил.

"Ну давай, что тянешь!" - сказал я себе.

Я мог бы подписаться просто "я".

Она будет очень недовольна, если не найдет "люблю" в конце записки.

Но что если я ее не люблю? Все равно написать?

Если не написать - это будет уже открытым отрицанием моей любви к ней. Такого мне не хотелось.

Почему?

Может, потому, что я ее все-таки люблю.

Тогда почему я втайне от нее прокрадываюсь на улицу искать Кейси?

Пробормотав "Ладно, хрен с ним", я подписался:

"Люблю, Эд".

Последний раз вычитав текст на предмет ошибок, я сложил листок пополам и поставил его домиком посреди кухонного стола. По пути к двери, я испытал искушение заглянуть еще раз к Айлин, дабы убедиться, что она еще спит.

Если проснулась, то я все отменю. Останусь с ней. Мы займемся любовью, и...

"Забудь, - подумал я, - Если она проснулась, я не хочу этого знать."

Я вышел за порог квартиры, бесшумно закрыл дверь, убедившись, что она заперта, затем направился к лестнице. Мое сердце быстро колотилось. Ноги подкашивались.

Как я могу так с ней поступать?

"Легко" - сказал мой внутренний голос.

Но это было не легко, отнюдь не легко. Я знал, что это свинство - вот так убегать, оставляя Айлин одну. Особенное свинство, учитывая, что я оставлял ее не просто так, а чтобы отправиться на поиски Кейси.

Это все равно что воткнуть ей нож в спину.

"Нет, неправда, - подумал я, - Вполне вероятно, что она будет спать все время моего отсутствия."

Я задумался, станет ли предательство менее тяжким, если та, кого предали, об этом не узнает?

Вряд ли. Узнает Айлин, или нет - но я-то в любом случае буду знать, что сделал это. В любом случае, я буду лживым подонком.

Ничуть не лучше, чем Холли.

Ну так не уходи никуда.

Я начал медленно, очень тихо спускаться по лестнице.

"Вернись, - сказал я себе, - Уничтожь записку..."

Не могу.

Не могу отказаться от Кейси. Может, ничего и не получится все равно, но я должен довести дело до конца и узнать. Не могу просто забыть про нее, когда у нас только начинается что-то, хоть я не знал пока, что именно. И из-за чего? Из какой-то дурацкой верности к Айлин?

Чем я вообще перед ней обязан, если уж на то пошло? Не успела Холли меня бросить, как Айлин оказалась уже тут как тут, и чуть ли не напрыгнула на меня.

Я - не ее возлюбленный, я - ее добыча.

От этих мыслей, крутящихся в моей голове, я ощущал одновременно и праведную злость, и чувство свободы, и гнетущую вину. Торопливо преодолевая последние ступеньки, я расслышал голоса из квартиры Фишеров.

Один голос принадлежал миссис Фишер.

Другой - Киркусу.

Желтый свет лился на ковровую дорожку из приоткрытой двери Фишеров.

Я остановился.

Шансы незаметно прокрасться мимо двери практически равнялись нулю.

"Ну супер", - подумал я.

Может быть, это знак. Мне не предназначено судьбой покинуть подъезда. Мне не предназначено судьбой выйти сегодня на улицу на поиски Кейси. Мне предназначено вместо этого вернуться в свою квартиру и быть с Айлин.

- К херам собачьим судьбу, - пробормотал я.

Я уверенным шагом пошел вперед. Мое сердце застучало еще быстрее. Голоса из комнаты становились громче, отчетливее.

- ...определенно было бы замечательно, - говорил Киркус.

- Ну, заходи завтра и мы...

Я прошел мимо двери. Краем глаза, я заметил спину Киркуса. Он, похоже, находился глубоко внутри комнаты.

- А вот и юный мистер Логан прошел, - сказала миссис Фишер.

Дерьмо.

- Это куда еще он собрался? - поинтересовался Киркус.

Я продолжал идти, прибавляя шагу.

Обогнул угол, затем пробежал через фойе, выходившее к входной двери дома. Когда я схватился за ручку, раздался голос:

- Эдуардо!

Попался!

На какое-то мгновение я подумывал побежать.

Спокойно! Не делай глупостей.

Держа дверь широко открытой, я оглянулся и встретил Киркуса широкой улыбкой.

- О, а я как раз погулять иду, - сказал я, - Ты тоже выходишь?

Он кивнул и подбежал ко мне. Я придержал для него дверь, затем вышел на улицу.

- Старушка Фишер пристала? - спросил я.

- Вовсе нет. Агнес - милейшая женщина. Мы волшебно побеседовали, и похоже, что вскоре я стану твоим соседом.

- Что?

- У них есть свободная квартира наверху, всего в двух дверях от твоей.

- И ты думаешь туда переехать?

- Я не думаю, это уже почти решенное дело, старина, - он хлопнул меня по спине, - Разве не чудесно?

- Да. Чудесно, - я старался не выдавать своего ужаса.

- Я прямо не могу уже дождаться. Это так волнительно!

На тротуаре перед зданием, я остановился и повернулся к нему лицом.

- Можем завтра этот вопрос обсудить, - сказал я, - Мне надо идти.

- Решил отказался от своего намерения вздремнуть, м?

- Захотелось подышать свежим воздухом.

- Ну что ж, позволь мне составить тебе компанию. Вместе, мы вдоволь надышимся этим свежим ароматом октябрьской ночи.

- Я вообще-то надеялся побыть немного в тишине и спокойствии.

- Не имею возражений, - сказал Киркус, - Молчок, могила!

Я повернул вправо и начал идти. Киркус не отставал сбоку.

Через несколько минут, он сказал:

- А прекрасная Айлин в курсе, что была оставлена тобою?

- Она спит.

- И посему ты принял волевое решение воспользоваться чудесной возможностью от нее улизнуть.

- Отстань уже, а?

- Быть может, ты улизнул от нее в надежде найти меня?

- Размечтался.

- Надежда умирает последней, - тихо рассмеялся он.

- А тебе разве домой не надо?

- Вовсе нет.

Что же мне сделать, чтобы от него избавиться?!

- Ничто так не переполняет волнением мое сердце, - сказал он, - Как перспектива провести всю эту славную ночь с тобой, Эдуардо.

- Я был бы весьма рад сейчас остаться один.

- Это ты только говоришь так. Никто не любит быть один.

- За себя говори.

- Куда мы идем? - спросил он.

- Не знаю, куда ты, а я иду сюда.

- Тогда и я тоже иду сюда.

Пока что, мы оба шли на север по Фейрмонтской улице. И пусть даже я вышел из дома гораздо раньше, чем обычно - все равно имело смысл сразу идти в правильном направлении.

- Такая великолепная ночь, - вскоре произнес Киркус, - Прохладный октябрьский ветерок, шорох листьев, танцующие тени. Такое ощущение, что я попал в рассказ Рея Бредбери.

- А у меня - будто я попал в рассказ Гора Видала.(1)

Киркус коротко расхохотался и шлепнул меня по заднице.

- Проказник!

Глава 52

Когда впереди показался мост Фейрмонтской улицы, Киркус спросил:

- А все-таки куда мы идем, старина?

- Вперед, - сказал я.

- За мост?

- За мост и гораздо дальше.

- Есть же у тебя быть какое-то место назначения?

- Пончиковая Данди.

- Должно быть, ты шутишь.

- Не-а.

Я подумал, что если он останется со мной, то ровно туда я и направлюсь. Может, съем пару пончиков, выпью чашечку кофе, посижу там немного с Киркусом, после чего избавлюсь от него под тем или иным предлогом и пойду искать Кейси.

- Ты хоть знаешь сколько туда топать придется?

- Мне полезно протрястись перед сном.

- Охохо.

- Можешь пойти со мной, если желаешь, но это уж решать тебе. С тобой или без тебя, но я иду в пончиковую Данди.

- Ты, наверное, сошел с ума.

- "Правда! я нервен, ужасно, ужасно нервен, но почему вы решили, что я сумасшедший?"(1)

- Какая прелесть! Цитата на любой случай жизни.

- Всего лишь пытаюсь впечатлить тебя, старичок.

- Если надеешься впечатлить меня, цитируй Камю.

- В таком случае, тебе придется остаться невпечатленным.

Мы начали переходить мост. Из четырех старомодных фонарей по его краям, три шара не горели, а один лишь бледно мерцал. Как и прошлой ночью.

Мы прошли примерно половину моста, когда Киркус сказал:

- Разве не восхитителен Старомельничный Ручей?

- Тут довольно красиво.

- Живописно и романтично! - с этими словами он свернул в сторону и шагнул к парапету.

Я хоть и притормозил, но не пошел за ним

Он оглянулся:

- Неужели ты столь спешишь на встречу с пончиками, что не способен найти минуты полюбоваться в тишине чудесными ночными видами?

- Вообще-то так и есть. Я спешу.

- Я предполагал, что как раз такая обстановка может быть для тебя особо привлекательной. Тут очень... Эдгар-Алан-Повская атмосфера.

- Ты про ручей?

- Старый, мрачный мост. Тебе так не кажется?

- Наверное.

Он поманил меня к себе:

- Пожалуйста.

Я лишь молча смотрел на него, не сходя с места.

Он покачал головой.

- Я обещаю, что не буду к тебе приставать.

- Это обнадеживает. Ну ты идешь, или тут останешься?

- Иди лучше ты сюда.

- Это вряд ли.

- О господи, дружище. Все, что я хочу - это немного задержаться тут, на каких-то жалких несколько минут, и насладиться пейзажем.

- Я тебя не останавливаю, - я начал уходить. Оглянувшись через плечо, я бросил: - Ну, до встречи.

- А вот я бы никогда так не ушел, бросив тебя одного, старина, - хотя его голос звучал почти столь же высокомерно и нагло, как обычно, мне послышались какие-то болезненные нотки.

- Ладно, - сказал я, - Подожду тебя, так и быть.

- Спасибо, - он отвернулся. Склонившись над парапетом, он уперся в него локтями. Его голова слегка двигалась из стороны в сторону, вверх и вниз. Потом он оглянулся, - Вид потрясающий.

- Я его уже видел.

- Подойди сюда, и посмотрим вместе.

- Да не, спасибо.

Он пробормотал:

- Когда тебя ненавидят, это даже интересно... - и отвернулся.

Ну отлично.

Стоя спиной ко мне, упершись локтями в парапет, он опустил голову. Я какое-то время смотрел на него. Затем спросил:

- У тебя все в порядке?

Он не ответил и не пошевелился.

- Руди?

Опять не получив никакого ответа, я подошел к нему. Встав поближе сбоку, я наклонился и тоже уперся локтями в парапет. Под нами было настолько темно, что я с трудом даже течение ручья мог различить.

- Красивый вид, - сказал я, - Только не видно ни черта.

Он не посмотрел на меня, лишь наклонился еще сильнее, уставившись вниз.

- Эй, - сказал я, - Да что ты кислый такой?

Он какое-то время продолжал смотреть вниз. Потом сказал:

- Возможно, мне стоит прыгнуть.

- Решил зарядку сделать?

- Ты такой остроумный.

- "Прыгнуть" - в смысле, прям с моста что ли прыгнуть?

- По-моему, вполне привлекательная идея.

- Прельстивая идея.

- Мудак, - сказал Киркус.

- Я бы этого не делал на твоем месте.

- На моем месте - как раз вполне мог бы.

- Ну блин, да. Если так посмотреть...

Он засмеялся, но смех прозвучал безрадостно.

- Эдвард, Эдвард...

- Слушай, может у тебя что-то происходит, о чем я не знаю?

- Не думаю.

- Никаких страшных смертельных болезней?

- Мое здоровье великолепно.

- Оно не долго будет великолепным, если ты сиганешь с моста.

- У тебя всё одни смехуёчки на уме.

- Я не шучу, чувак. Тебе может казаться, будто тут высоко падать, но это не так. Ну сломаешь ты, наверное, пару костей - но жив останешься.

- Возможно, имеет смысл проверить, - с этими словами, он закинул ногу вверх и сел верхом на парапет.

Даже не пытаясь хватать его, я сказал:

- Не рекомендую.

Он закинул вторую ногу, затем сел на парапете поудобнее, свесив обе ноги над ручьем и упершись ладонями в бетон по сторонам от себя.

- Если упадешь, - сказал я, - Будет пиздец как больно.

- Мне и так уже пиздец.

- Может и правда, но...

- Кроме того, в мои планы не входит падать.

- И лучшие планы идут вкривь и вкось...(1)

- Мой план - прыгнуть, а не упасть.

- Ты не хочешь этого делать.

- Посмотрим, - с большей ловкостью, чем я ожидал от Киркуса, он поднялся из сидячего положения и встал на парапете. Бетонный борт был достаточно широким, чтобы на нем спокойно стоять, но я сам не решился бы повторять этот трюк. У меня живот закрутило от вида того, как Киркус там стоит. Стоял он довольно прямо, но слегка согнув колени и вытянув руки в стороны для равновесия.

- Хорошо, - сказал я, - Отлично. А теперь слезай.

- Ты не веришь, что я прыгну?

- Верю. Слезай, хорошо?

- Почему?

- Ты меня пугаешь.

- Тебе не все равно, если я прыгну?

- Разумеется, мне не все равно. Ну хватит уже, Руди. Я не хочу, чтобы ты пострадал.

- Ты только и делаешь, что причиняешь мне страдания.

- Это не... Я же не специально! Просто... ты иногда реально бесишь, и с тобой весело перебраниваться. Но это ж не повод с моста прыгать! Особенно с такого низкого моста.

- Подонок.

- Извини. Хорошо? Просто слезай оттуда. Говорю тебе, ты не хочешь прыгнуть. Я не хочу, чтобы ты прыгал. Мы ведь друзья, разве нет?

- Ах, если бы!

Откуда-то позади Киркуса - и ниже него - раздалась пара быстрых хлопков в ладоши. Хриплый голос окликнул:

- Да сигай уже давай, феечка! А уж мы тебя тут поймаем.

Еще два раза хлопнули в ладоши.

Киркус посмотрел вниз и взвизгнув "О господи боже!", потерял равновесие. Он замахал руками, пытаясь не свалиться.

Зрители под ним - пятеро или шестеро, судя по звукам - разразились свистом, криками и хлопками.

Я схватил Киркуса за оба бедра и сильно дернул. Снова завизжав, он упал.

Глава 53

Упал на меня.

Под его весом я отшатнулся назад, свалился с тротуара и вылетел на проезжую часть, а он рухнул на меня всем телом. Моя спина с размаху врезалась в асфальт. Затем настал черед головы. Хрямс! От удара у меня словно мозг в черепе взбили миксером. Перед глазами вспыхнули короткие, яркие фейерверки.

Киркус скатился с меня. Стоя на четвереньках, он посмотрел мне в лицо и охнул:

- Ты цел?

Я неразборчиво закряхтел.

- О господи боже!

- Жить буду, - пробормотал я.

- Что же я с тобой сделал?

- Неважно. Просто... помоги встать.

- Нет, нет, тебе лучше не шевелиться. Я пойду вызову скорую.

- Не надо. Я в порядке.

- У тебя может быть сотрясение мозга или...

Я приподнялся и схватил его за руку. Сильно.

- Да просто помоги встать! Ничего со мной не случится. И я уж точно, черт возьми, не собираюсь... ждать тут, пока ты... бегаешь за скорой. Чтоб они до меня добрались.

- Они действительно довольно... неприятные субъекты.

- Нам надо быстро валить отсюда.

Он поднял голову и огляделся.

- Возможно, ты прав.

Отпустив его руку, я оттолкнулся от асфальта и приподнялся на локтях. Хотя голова гудела и казалась тяжеленной, крови нигде, кажется, не было. Во всяком случае, ничего не стекало ни по затылку, ни по шее.

Я медленно повернул голову. К нам приближался автомобиль, но до него было еще около двух кварталов. Никаких признаков публики из-под моста не наблюдалось.

Киркус сел на корточки позади меня, схватил меня под мышки и помог сесть. Потом продолжал меня поддерживать, пока я с трудом поднимался на ноги.

- Спасибо, - сказал я.

Он все еще держал меня.

- Можешь отпускать.

- Ты не упадешь?

- Надо с проезжей части уйти.

Он сдвинулся вбок и схватил меня за левое плечо. Я добрался, слегка пошатываясь, до бордюра и взобрался на тротуар. Свободной рукой я ощупал затылок. Большая шишка. Прикоснувшись к ней, я скривился от боли.

Машина почти достигла моста.

Я пробормотал:

- Держись или прячься?

- Пардон?

- Да ничего, - почти сразу же, я пожалел, что упомянул игру. Это была наша тайная игра, для меня и Кейси, и казалось, будто я обесценивал ее, упоминая перед Киркусом.

Машина приблизилась. Ее фары заставили меня прищуриться. Я отвернулся. Вскоре, она проехала мимо. Не притормозила, не остановилась.

Все еще сжимая мою руку, Киркус повернул меня на юг и повел по тротуару. Мы сделали несколько шагов, прежде чем я осознал направление.

- Эй, - сказал я, - Стоять.

Он не остановился, продолжая тянуть меня.

- Не в ту сторону, - сказал я.

- Я веду тебя домой.

- Нет. Не-не-не. Я не буду возвращаться.

- Боюсь, что тебе придется, старина. Ты не форме для долгих прогулок куда бы то ни было, не говоря уж о какой-то закусочной у черта на рогах.

Я выдернул руку из его хватки.

- Эдвард!

Я уклонился от него и пошел на север. Разумеется, он увязался за мной. Не оглядываясь, я поднял руки и сказал:

- Не трожь меня.

- Пожалуйста. Сейчас не время для глупостей.

Он потянулся к моей руке, но я отбил его ладонь.

- Не лезь ко мне!

Я шел так быстро, как мог, и каждый шаг отдавался разрядами боли в моей шее и голове. Киркус не отставал, держась в паре шагов позади. Мы миновали мост, но я не замедлил шага.

- Это безумие, - сказал он, - Ты не можешь просто идти себе дальше как ни в чем не бывало. Ты ранен!

- Благодаря тебе, - напомнил я.

- Ты сам виноват. Надо было дать мне прыгнуть.

- Ты не прыгал, ты падал. И эти ребята внизу, развлеклись бы с тобой на славу.

Какое-то время мы молчали. Киркус просто молча шел за мной на север. Через пару кварталов, он подал голос:

- Полагаю, я должен тебя поблагодарить.

- Не заморачивайся.

Ускорив шаг, он появился сбоку от меня и положил руку мне на спину.

- Ты спас мне жизнь, Эдди.

- Вполне вероятно.

- И теперь ты поранился, и все из-за меня.

- Похоже на то.

- Прости пожалуйста.

- Да ладно, - сказал я, - Все в порядке, да?

- Я обязан тебе жизнью.

- Ничем ты мне не обязан.

- Обязан. Еще как. Не только потому, что ты спас меня, но и потому, что тебе было не все равно. Иначе ты бы этого не сделал. Я был тебе не безразличен. Никто еще так ко мне не относился раньше.

- Не преувеличивай.

Тихо рассмеявшись, он похлопал меня по спине:

- Достаточно не все равно, чтобы оттащить меня от края адских врат.

- Забудь об этом, ладно?

- Я никогда об этом не забуду.

- Тогда окажи мне одну услугу, раз уж ты в долгу, - сказал я.

- Все, что угодно.

- Не выкидывай больше таких фокусов. Никогда. В следующий раз, я позволю тебе упасть.

Он снова похлопал меня по спине.

- Ох, Эдуардо, ты такой крутой.

- Руки убери, а?

Его ладонь перестала хлопать меня, но осталась на спине.

- А голова у тебя как?

- Не шикарно.

- Давай, я ее поцелую, и все пройдет?

- Нет.

Он хихикнул.

- Я так и думал.

- У меня нет сейчас настроения для этого, Киркус.

- Настроения для чего, старина?

- Отбиваться от твоих приставаний.

- Ну так не отбивайся.

Резко развернувшись, я сбил его руку со своей спины.

- Да прекрати уже! Прекрати меня трогать! Прекрати со мной заигрывать, или что ты там делаешь, черт тебя дери. Мне это не нравится. Отъебись уже от меня!

- Охохо...

- Знаешь что? - спросил я.

- Не знаю, но предчувствую, что ты сейчас мне поведаешь.

- У нас, возможно, были бы некоторые шансы стать друзьями, если бы ты прекратил все время вести себя как педрила.

- Ох. Батюшки. Что-то мы не в духе сегодня.

- Просто отстань от меня. Иди домой, - я повернулся и пошел прочь от него.

Он помчался вприпрыжку за мной.

Через плечо я сказал:

- Вали отсюда. Ты меня задолбал. Иди кому-нибудь еще капай на мозги.

- Что ж, так тому и быть, - сказал он.

- Хорошо.

Он остановился.

- Возможно, я разбужу Айлин и буду ей капать на мозги.

Я затормозил и повернулся к нему лицом.

- Даже не вздумай впутывать сюда Айлин!

- Ну, тебе-то очевидно не хотелось бы впутывать Айлин... в твое странненькое ночное приключение. Зачем же именно ты прокрался тайком из своей квартиры этим вечером? Только не говори, что отправился в одиссею за пончиками. Даже если бы мне хватило наивности поверить в такую гнилую отмазку, крайне сомневаюсь, что Айлин столь же доверчива. Могу смело предположить, что она скорее всего заподозрит самое худшее.

- Надо было дать тебе упасть с моста.

- Ну полно, не будь таким грубым. Айлин не обязана что-то узнавать, - улыбнувшись, он обошел меня по тротуару. Остановившись спереди, он протянул руку и потрепал мое плечо, - Твоя тайна со мной в полной безопасности. Ну что, пойдем?

- Должно быть, шантаж - твое любимое занятие.

- Я предпочитаю называть это умением убеждать.

Идя бок о бок, мы двинулись дальше на север.

- Разве не прекрасна эта осень? - спросил он через какое-то время, - Свежий прохладный ветер, шорох листьев? Едва уловимый аромат дымка в воздухе?

- Очаровательно, - буркнул я.

- Ох, божечки. Ты что-то раздражителен.

- Я просто хотел пойти погулять.

- Знаю, знаю. Но ведь ты и гуляешь прямо сейчас.

- Не то же самое.

- Не то же, а гораздо лучше, - сказал он, - Когда я составляю тебе компанию.

- Не спрашивая, хочу я твоей компании, или нет.

- Разумеется, ты меня хочешь. Лишь твои плебейские манеры не дают это признать.

- Ага, как же.

- Можешь отрицать сколько тебе угодно. Мы оба знаем, что ты меня вожделеешь. В глубине души, ты хочешь меня. От мыслей о поцелуе со мной, твое сердечко начинает стучать часто-часто.

- От мыслей о поцелуе с тобой, мне хочется сблевнуть.

- Давай проведем эксперимент?

Мое сердечко не забилось часто-часто, оно резко ударилось об грудную клетку.

- Даже не думай, - сказал я.

- Всего один поцелуйчик. Я же знаю, что ты хочешь.

- Нет.

Он столкнул меня с тротуара. Схватив за обе руки, он повернул меня и прижал спиной к дереву.

- Не вздумай.

- Тебе понравится. Я знаю, что понравится.

- Нет.

- Да, - его лицо приблизилось к моему, - Да. - снова произнес он.

Я отвернулся.

Скользнув губами по моей щеке, он сказал:

- Всего один поцелуй.

- Нет.

- Ты же хочешь, чтобы я ушел, не правда ли? - прошептал он, - Я уйду, если ты меня поцелуешь. Я уйду, и я не направлюсь к Айлин. Я пойду к себе домой, а ты получишь возможность спокойно встретиться с твоей тайной возлюбленной, к тому же никто никогда ни о чем не узнает.

- Нет у меня никакой тайной возлюбленной.

- На врунишке горят штанишки.

- И я не буду тебя целовать.

- Боишься, что понравится?

- Иди на хуй!

- Обязательно, если ты хочешь, - одна его рука повернула мое лицо, и он накрыл мой рот своим. Я плотно сжал губы. Простонав, он попытался засунуть мне в рот язык. А затем я ощутил, как его другая рука легла на ширинку моих джинсов и начала массирующие движения.

Мой кулак врезался в его солнечное сплетение. Он шумно выдохнул мне в лицо и согнулся пополам. Неуклюже попятившись, он пересек тротуар и плюхнулся на зад в чьем-то дворе. Какое-то время сидел там, согнувшись, обнимая свой живот и хрипло дыша.

- Ты получил свой поцелуй, - сказал я, - Теперь иди домой.

Он даже не поднял головы.

Я вытер губы тыльной стороной ладони, отвернулся от него и пустился бежать. В конце квартала я оглянулся. Он стоял на четвереньках посреди тротуара и смотрел на меня.

Глава 54

Я срезал угол через Фейрмонтскую улицу, пробежал через переулок и свернул налево на следующем перекрестке. От бега голова заболела еще сильнее, стала просто разрываться от боли. Кроме того, я знал, что выгляжу подозрительно. Когда люди бегают по улицам для спорта, они одеты соответственно: в шорты, футболки или тренировочные костюмы, но уж точно не в джинсы с рубашкой.

Глубокой ночью, моя одежда вряд ли имела бы особое значение - когда все равно меня практически некому увидеть. Но сейчас был лишь вечер: большинство взрослых горожан еще даже спать не ложились. А кроме того, вечер пятницы, так что многие наверняка направлялись в кино или в гости. Многие оставались и дома. Почти все дома были ярко освещены. Сквозь панорамные окна можно было различить силуэты людей в гостиных. Одни смотрели телевизор, другие читали, третьи веселились на каких-то вечеринках.

Думаю, мало кто из находящихся внутри мог видеть, как я пробегаю мимо. Но вот люди на улице меня определенно замечали. А люди были, такое ощущение, повсюду: шли к машинам и от машин, гуляли по тротуарам, поодиночке и парами, выгуливали собак, выполняли спортивные пробежки (в подобающей одежде, разумеется), стояли на верандах и во дворах, дымя сигаретами, проезжали по улице в своих машинах, фургонах, грузовиках и пикапах.

Мне пришло в голову, что Рэнди может проехать мимо и узнать меня, но эта мысль не вызвало особой тревоги. Во-первых, моя голова болела столь отчаянно, что бояться не было сил. Во-вторых, куда больше тревожила перспектива, что меня найдет Киркус.

Он наверняка уже преследовал меня. Может, мне и удалось уже надежно оторваться, но я не хотел слишком на это рассчитывать. Мне нужно было поскорее уйти из хорошо просматриваемой зоны. Найти какое-то место, где можно схорониться, отдохнуть, выждать. Чтобы Киркус успел устать, сдаться и вернуться домой.

Я прекратил бежать. Хотя я задыхался и обливался потом, голова уже гудела не так ужасно.

Если бы можно было прилечь ненадолго...

Но куда?

Через несколько часов большинство этих огней погаснет. Люди в основном будут спать. Вокруг меня появится масса хороших, темных местечек, где будет нетрудно затаиться и отдохнуть. Но сейчас, ночь казалась слишком оживленной и ужасно многолюдной.

Я должен был куда-то уйти отсюда.

Если б только я знал, как найти Кейси. В столь раннее время, она может быть где угодно.

Наверное, у себя дома. Если у нее есть дом.

Я понятия не имел, где ее дом может находиться, да и существует ли он в природе.

Но где-то же она должна жить!

"Не важно, - сказал я себе, - Найду ее позже. В обычное время. Если повезет. А пока, надо самому найти место для отдыха и укрытия".

Дом Мэриан?

Та лишняя кровать в ее комнате выглядела чудесно. Но в этот час ее родители наверняка еще не спят. Сама Мэриан, может, и была бы мне рада - но ее предки вряд ли.

А как насчет того парка, что через улицу от ее дома? Я мог бы пойти на детскую площадку и полежать там на траве какое-то время.

В голове всплыл образ Кейси, лежащей на траве после прыжка с качелей.

Было бы здорово оказаться в том месте, где я уже был с ней.

Но потом я вспомнил мужика, который спрыгнул с ограды и погнался за нами. От этих воспоминаний холодок пробежал по моей спине. Голова заболела сильнее.

Про парк можно забыть.

Я подумал про женщину с текилой, что на улице Франклина. Может, она меня пустит? Я мог бы позвонить в дверь, объяснить, что я друг Кейси, и мне нужно ненадолго передохнуть где-то.

Никогда.

Во-первых, у меня ни за что не хватит смелости. Во-вторых, к двери может подойти и не она. В-третьих, я понятия не имел, какие отношения (если вообще какие-либо) связывали ее с Кейси. Это казалось сейчас крайне маловероятным, но нельзя было исключать, что она вообще не знает о визитах Кейси в ее дом.

Она должна знать. Два раза я уже видел, как Кейси входила или выходила из ее дома.

Я начал идти в ту сторону.

Без особого намерения позвонить в дверь или попытаться войти. Но именно в том районе я скорее всего начну искать Кейси позже ночью, так что почему бы не направиться туда заранее? Вероятность найти там подходящее укрытие - не больше и не меньше, чем где-либо еще. Может, на заднем дворе, или за соседним домом, или через дорогу.

Идея показалась мне недурной.

Но идти предстояло далеко. Смогу ли я столько пройти по улице, не попавшись Киркусу? Да еще и с затекшей шеей и раскалывающейся головой?

Если б я мог хотя бы принять что-нибудь от головы, да полежать немного!

Без сомнений, Кейси поможет мне достать аспирин.

Через несколько часов.

"Столь много часов, - вдруг дошло до меня, - Что я мог бы дойти пешком до своей квартиры, принять таблетку аспирина, полежать, а затем снова выйти на улицу и прийти сюда - и останется еще куча времени в запасе."

С этим планом были всего две проблемы: Киркус и Айлин. Киркус может перехватить меня по пути. А в квартире, Айлин могла уже проснуться. Или проснется до того, как я успею снова уйти.

Лучше потерпеть мигрень, чем рисковать пропустить ночь с Кейси.

Несколько минут спустя, кривясь от боли, потирая шею и крутя головой, я посмотрел на какой-то дом, и понял, что в нем не горит свет. Все окна были темными, как и крыльцо.

На подъездной дорожке никаких машин. Тротуар перед домом тоже пуст.

Все говорило о том, что дома никого.

У себя в голове, я вообразил аптечку, до краев нагруженную болеутоляющими всех видов. Увидел спальню с мягкой широкой кроватью...

Если там никого нет...

"Даже не думай!" - сказал я себе.

Кейси бы не испугалась.

К моменту, когда я достиг крыльца, мне было так страшно, что сердце бешено колотилось, а голова словно собиралась взорваться.

Возле коврика с надписью "Добро пожаловать" весь пол был усеян рекламными листовками и брошюрами. Такое ощущение, что они копились там неделю, а может и дольше.

Никого нет дома.

На всякий случай, я нажал кнопку звонка. Изнутри донесся еле слышный звон.

И ничего больше.

Я позвонил снова, подождал подольше, затем протянул руку и нащупал рукоятку сетчатой двери. Потянул, и дверь качнулась на меня. Прижав ее телом, я потянулся к ручке главной двери.

"Что если Кейси сейчас откроет дверь изнутри? - подумал я, - И выскочит со словами "Жилинспектор!"

Воспоминание заставило меня улыбнуться.

Естественно, Кейси не выскочила из этого дома. Дверь была заперта.

"Ну и хорошо, - подумал я, - Значит, и все на этом". Я хотел получить доступ к аспирину и кровати достаточно сильно, чтобы войти в незапертую дверь, но я определенно не стал бы вламываться куда-либо.

"Но мне не придется в полном смысле вламываться, если я открою дверь ключом".

Которого мне не найти, само собой.

Я не нашел ключа под ковриком.

Я нашел его на тонком карнизе над дверью.

Кому могло прийти в голову запереть дом, и оставить ключ прямо у двери? Я не мог представить. Но некоторые люди так делают. Возможно, у них некая фобия оказаться отрезанными от своего жилища без ключей. Как знать? Люди вообще способны на многие странные и глупые поступки.

Дрожащей рукой я вставил ключ в замок и повернул. Личинка замка щелкнула, очень громко. Я дернулся. Затем стал ждать и прислушиваться. Никаких звуков не доносилось изнутри дома, или откуда-либо поблизости. Я слышал только собственное быстрое дыхание, свое колотящееся сердце. Тогда я осторожно открыл дверь и заглянул.

Темнота.

"Никого нет дома, - который раз сказал я себе, - Я могу просто зайти, найти аптечку и взять пару таблеток аспирина".

Это не большое преступление.

Только немного аспирина. Не буду даже лежать нигде, просто возьму таблетки и быстренько удалюсь, пока никто домой не пришел. Туда-сюда, две или три минуты.

Но я не мог пошевелиться. Просто продолжал стоять там, вглядываясь в темноту.

"Давай же, - сказал я себе, - Не будь таким трусом. В доме нет никого".

А что если кто-то вернется?

Я пробуду там пару минут, не больше.

Я не могу. Это скверное дело.

Не настолько. Если бы Кейси была здесь, она бы давно уже зашла.

В любом случае, я не мог вечно торчать на крыльце, раздумывая об этом. Рано или поздно, кто-то пройдет мимо и увидит меня.

От напряжения моя голова взрывалась все новыми приступами боли.

Мне реально нужен аспирин!

Я представил Кейси, как она улыбается мне, качает головой и говорит: Ты уже мог двадцать раз сходить туда и вернуться за то время, что стоишь тут и трясешься.

Глава 55

Я вошел в дом, закрыл за собой дверь и встал неподвижно, прислушиваясь. Полная тишина, за исключением тихого гудения электроприборов и тиканья часов.

Внутри было теплее, чем снаружи. Намного теплее.

Очевидно, владельцы забыли понизить температуру на термостате перед отъездом.

Или кто-то сейчас здесь.

От этой мысли моя несчастная голова загудела сильнее.

"Нет здесь никого" - заверил я себя.

Я вытащил фонарик из кармана, но не стал включать. Даже если в доме никого не было, прохожие или соседи могли заметить с улицы свет.

Но я держал его в руке, на всякий случай, медленно двинувшись вглубь дома. Благодаря бледному свету из окон, я мог более-менее различать контуры предметов и не натыкаться на мебель. Ну и находить дверные проемы.

Я пробрался через гостиную. Здесь и там, в темноте горели маленькие точки: телевизор, кабельный ресивер, видео-плеер. Яркие зеленые цифры почти на уровне пола показывали 21:20.

Что если у них стоит сигнализация?

Вновь, боль пронзила мне голову.

Половина жителей этого городка даже двери не запирают. Вероятность, что кто-то установил сигнализацию...

Делай уже то, зачем пришел, и сваливай!

В дальнем конце гостиной я быстро прошел через темный прямоугольник дверного проема. В почти полной темноте, я повернул реле на фонарике, и яркий узкий луч прорезал тьму. Я находился в коридоре, с дверями по обе стороны. Картины в рамах висели на стенах.

Ближайшая из них возвышалась над моим плечом. Я поглядел на нее и увидел чудовищное лицо. На какое-то мгновение, я усомнился, что это картина. Охнул и отпрыгнул. Затем навел на нее луч фонарика.

Огненно-рыжий дикий парик, огромный алый нос, окрашенная в белое кожа и дурацкая красногубая улыбка. Лицо клоуна. Клоуна-психа, как по мне.

Я поспешил вперед и заметил еще один портрет клоуна, затем повел лучом в сторону двери и обнаружил там уборную. Я нырнул внутрь и закрыл за собой дверь.

И почувствовал (как бы глупо это ни было), что здесь клоунам до меня не добраться.

Дрожа всем телом, я отошел от двери, развернулся и обвел комнату лучом фонарика: унитаз, ванна с раздвижными дверцами, комод и зеркало над раковиной. В зеркале отражался луч фонарика и мое изможденное лицо. Они ушли вбок, когда я потянул на себя одну створку дверцы.

За зеркальной дверцей лежала аптечка. Полки были уставлены лекарствами и мазями. Включая "Тиленол"(1) и "Буфферин Экстра-Сильный"(2)

Я схватил "Буфферин", с трудом открыл "безопасную для детей" крышечку и вытряс пару таблеток в свою дрожащую ладонь.

Сжав их в ладони, я закрыл пластмассовый пузырек и вернул его на полку. Закрыл аптечку, затем включил холодную воду.

Что если кто-то услышит?

"Никого нет дома, - еще раз напомнил я себе, - Никого, кроме меня".

(И этих чертовых клоунов).

Я закинул таблетки себе в рот. Нагнулся над раковиной. Набрал в пригоршню воды и запил их.

Когда таблетки упали в желудок, я выпил еще немного воды. Потом выключил кран. Обтер ладони об свои джинсы. Вытер мокрые губы рукавом. И вздохнул. Все еще испуган, но доволен собой.

А теперь сваливаем отсюда, быстро!

Отвернувшись от раковины, я понял, что мне надо справить нужду.

"Не так уж и сильно, - сказал я себе, - Просто потерплю, потом это сделаю".

Я рядом с унитазом, блин! Чего тянуть?

Прошлой ночью, мне хотелось куда сильнее, но я отказался воспользоваться туалетом в доме Мэриан.

Сейчас все иначе. В том доме были люди, а тут я один.

Я подошел к унитазу, поднял его крышку и сиденье. Чаша выглядела сравнительно чистой. Зажав фонарик в зубах, я расстегнул ширинку и начал оправляться. Струя звучала очень громко в тишине. Как звуки, что издавала Кейси вчера.

А вдруг, кто-то слушает?

Прекрати. Пытаешься сам себя напугать?

Закончив свои дела и застегнув штаны, я подумал было не смывать. Этот-то звук определенно будет очень громким. Но я уже достаточно нашумел, так что еще немного шума роли не сыграет. Кроме того, не смывать - как-то мерзко и невежливо.

Я хотел оставить дом ровно таким же, как нашел его - за минусом пары таблеток "Буфферина".

Поэтому я нажал на кнопку смыва. С оглушительным ревом полилась вода из бачка.

Пора валить!

Я вытащил фонарик изо рта. Зажав его в левой руке, я открыл дверь уборной правой рукой. Выйдя наружу, я поглядел в обе стороны. Справа от меня лежала гостиная, прихожая и выход. Слева - коридор тянулся еще метров семь-восемь. Там были еще двери. И еще картины на стенах.

Неужто на всех этих картинах клоуны?

Посмотри и узнаешь.

Еще чего.

Но искушение чувствовалось. И меня манила идея НЕ убегать из дома.

"Я уже здесь, - сказал я себе, - Я уже сделал все, что хотел. Могу теперь уйти в любой момент, когда пожелаю. Так почему бы не обследовать дом минутку-другую?"

По крайней мере, посмотреть остальные картины. Проверить, все ли они - клоуны. Могу рассказать об этом Кейси. Могу написать об этом.

(Что за человек коллекционирует портреты клоунов? Наверное, он сам - клоун. Или фанат классического цирка. Или фанат Джона Уэйна Гейси.(1))

Колотящееся сердце вгоняло свежие волны боли в мою голову. Я повернул налево и тихо пошел по коридору. Каждый раз приближаясь к картине, я светил на нее фонариком. На каждой картине был другой клоун. Но они все выглядели слегка безумными.

Боясь шуметь, я не пытался открыть ни одну из закрытых дверей, которые попадались по сторонам. Но две двери стояли открытыми.

Я зашел сначала в первую, посветил фонариком вокруг и почувствовал, словно попал в однокомнатный музей, целиком посвященный клоунам. В одном углу стоял ростовой манекен в полном клоунском костюме и гриме. Вдоль стен стояли витрины с куклами клоунов, цирковыми афишами, старыми газетными вырезками, предметами клоунского реквизита - париками, резиновыми носами, огромными туфлями, мешковатыми штанами. Я быстро прошел вдоль витрин, подсвечивая фонарем. Эта странная находка вызывала во мне необычное волнение.

Большая часть газетных вырезок, порыжевших от времени, касалась кого-то по имени Клемент О'Тул, выступавшего в образе клоуна, известного как "Солнечный Малыш". Ни на одной из картин в коридоре Солнечного Малыша не было. Это был грузный, толстый клоун. Одетый в соломенную шляпу и мешковатый комбинезон, он напоминал эдакого здоровенного Тома Сойера. Он имел стандартный большой красный нос, но его белый грим дополнялся желтыми полосками, отходившими от глаз и рта - солнечные лучи Солнечного Малыша, надо полагать.

Вырезки датировались годами с 1950-ых по 1980-е. Не решаясь остановиться и почитать, я лишь мельком поглядывал на заголовки и даты. Клемент, похоже, был настоящей звездой. Но в 1988 году он едва не погиб в пожаре, охватившем цирковой шатер. Он выжил, но ужасно обгорел, оказался изувечен, и Солнечный Малыш больше никогда не появлялся на манеже.

"Клементу сейчас должно быть минимум семьдесят, - подумал я, - Если он еще жив".

Почти собравшись уходить, я повернул луч к манекену в углу комнаты. Он был одет и выглядел в точности как Солнечный Малыш в исполнении Клемента.

Кто-то потратил на эту фигуру немало времени и денег.

Солнечный Малыш был как живой - подобно скульптурам, которые можно увидеть в лучших музеях восковых фигур. За исключением лица, с которым явно было что-то не то. Часть воска, должно быть, расплавилась, покрылась пузырями, приобрела причудливые формы.

Наверное, от повышенной температуры при хранении. Жалко. С расстояния это было особо не заметно, но вблизи...

Вблизи, глаза манекена выглядели старыми и налитыми кровью.

Мурашки побежали по моей спине. Не отводя фонарика от куклы, я попятился к двери. Хотелось развернуться и припустить бегом, но я боялся выпускать клоуна из виду.

Не глупи. Это просто кукла. Очень реалистичная кукла.

Оказавшись в коридоре, я убрал луч фонарика из комнаты и пошел прочь.

Хватит с меня этого дома.

Я почти дошел до гостиной, когда дребезжащий, скрипучий голос - как у очень-очень древнего старика - разнесся по коридору позади меня. От тихо пел:

"О, Солнечный Малыш, труба зовет ... от луга к лугу, и по всем долинам..."

Глава 56

Я промчался сквозь дом, каким-то чудом умудрившись не врезаться ни в один предмет мебели или стену. Снаружи, я спрыгнул с крыльца, выбежал на улицу, вприпрыжку пересек ее, и продолжал бежать сломя голову. Миновал перекресток, перебежал еще одну улицу, еще один перекресток, и снова без устали работал ногами, пока наконец не остановился в районе с довольно дорогими домами, в одном из которых, двухэтажном, горел свет на крыльце, но все окна были погашены.

Территория за домом была огорожена забором, но ворота не заперты. Стараясь вести себя потише, я вошел. Затем прокрался вдоль стены. На заднем дворе я обнаружил бассейн.

Бассейн не был освещен. Так же, как и дворик, и все выходящие назад окна.

Во внутреннем дворике имелась барбекюшница, стеклянный стол в окружении железных кресел, пара алюминиевых садовых стульев, шезлонг с маленьким столиком возле него. На этом столике возвышался бокал. Я взял его и покрутил в руках. Сделан из твердого пластика, на дне плескалась лужица жидкости. Вероятно, растаявшие кубики льда. Кто-то, должно быть, наслаждался здесь коктейлем не так давно.

А может ему (или ей) и поплавать удалось? Днем было хорошо, солнечно, весьма тепло для октября. Нагнувшись, я провел ладонью по пластмассовой оплетке шезлонга. Она была гладкой, прохладной и сухой. Оплетка прогнулась под моим весом, когда я сел на шезлонг. Я откинул его спинку подальше и прилег.

Бледные в свете луны обрывки облаков неслись по небу. Ночной ветерок доносил запах дымка от протопленных каминов.

"Так уютно..." - подумал я.

Сложив руки на животе, я закрыл глаза.

Хотя ветер, обдувавший лицо, казался прохладным, мне было тепло в джинсах и толстой мягкой рубашке.

Напряженность и боль начали утекать прочь.

"Как приятно лечь отдохнуть, - подумал я, - Если бы еще меня тут не поймал кто-нибудь".

С моей легендарной удачей, наверняка скоро какой-нибудь высохший древний зомби вылезет из бассейна и заковыляет ко мне.

Да что же такое с этим городком? Куда ни пойдешь - повсюду какие-то психи и уроды.

"Не повсюду, - напомнил я себе, - Не забывай про Кейси. Она - определенно к психам и уродам не относится. И Мэриан показалась мне приятной. Да и женщина с текилой наверняка тоже хорошая".

Вот бы одна из них сейчас вылезла из бассейна, а?

Которая?

Перед моими глазами явственно предстало, как из-за борта бассейна со всплеском воды появляется чья-то фигура. "Женщина с текилой", стройная и прекрасная в лунном свете. Ее волосы сухие, но ночная рубашка насквозь мокрая. Тонкая ткань стала совсем прозрачной, она облегает все изгибы ее тела и едва прикрывает бедра. Она пошла ко мне медленной, грациозной походкой. Где-то по пути, однако, она превратилась в Кейси.

"Ну и хорошо, - подумал я, - Я ведь даже не знаю ту женщину".

Кейси была одета в джинсы и мешковатую толстовку. Я попытался представить ее в мокрой, облегающей ночнушке, сквозь которую все видно, но не получилось. Тем не менее, она все равно выглядела замечательно.

Она опустилась на корточки рядом со мной, протянула руку и погладила мой лоб.

- Тебе здорово врезали по кумполу, Чак.

- Киркус упал на меня.

- Дай, я поцелую, и все пройдет.

К большому сожалению, шишка была на затылке.

- Сейчас перевернусь, - сказал я. Но не пошевелился. Хотя мне определенно хотелось, чтобы Кейси поцеловала мою шишку, но мне было так удобно лежать на спине...

"Перевернусь через минутку," - подумал я.

Когда я в следующий раз подумал о том, чтобы перевернуться, то ощущал себя уже спокойным, отдохнувшим и бодрым. Я открыл глаза. Несколько бледных ошметков облаков летели по небу. Полная луна была в зените и светила очень ярко. Очевидно, я уснул.

Участок кожи у меня на затылке побаливал при касании, но внутри головы все было совсем не плохо. Пока я дремал, аспирин, видимо, успел подействовать.

Я поднял левую руку к лицу и нажал кнопку подсветки на наручных часах. 23:10.

Неплохо!

Стараясь поберечь голову, я поднялся в сидячее положение как можно медленнее. Потом встал на ноги, и понял, что все еще чувствую себя нормально.

Очень хорошо.

Я огляделся. Ни одного огня в доме не горело, как и в момент моего прибытия.

"Этой ночью мне везет" - подумал я.

Ага, как же. Везет, если не считать Солнечного Малыша, и уродов под мостом, и Киркуса, который на меня упал, и моей головы, которая едва не раскололась об асфальт.

"А, ну что теперь, - подумал я, - После всего этого, может стать только лучше. Потому что хуже уже некуда".

Уверен?

Будем на это надеяться. Будем хотя бы надеяться, что я избавился на сегодня от Киркуса, и будем надеяться, что мне удастся без особенных проблем найти Кейси. Это - в общем-то, все, чего я хочу. Разве так много? Чтобы со мной была Кейси и не было Киркуса.

Я обошел дом сбоку, выбрался со двора через ворота, затем остановился на углу перед лужайкой. Район не был похож ни на один из знакомых мне. И было темнее, чем когда я сюда пришел. Никаких прохожих не наблюдалось. Довольно долгое время, и машин тоже. Потом проехали две, одна за другой, и скрылись вдали.

Пятнадцать минут двенадцатого, вечер пятницы, хорошая погода. Многие уже легли спать. Некоторые едут домой из кино или с вечеринки. Другие еще гуляют и наслаждаются свежим воздухом.

А где мой добрый приятель Киркус? Уже в своей квартире? Или вернулся в мою, и разбудил Айлин, чтобы она могла сполна оценить факт моего исчезновения?

Если он это сделал, я его...!

А может, господи упаси, он пошел обратно к тому проклятому мосту и прыгнул с него.

Да туда ему и дорога.

Я ощутил себя виноватым за то, что даже подумал это.

"Он этого не сделает, - сказал я себе, - Он и в первый-то раз не собирался всерьез прыгать, просто залез на парапет ради спектакля. Не будь меня рядом, он бы даже и залезать туда не стал".

Просто хотел привлечь мое внимание.

Ну что ж, привлек так привлек!

Я внезапно вспомнил его раскрытые губы, его ладонь на мне. Стало немного мерзко, как бывает если случайно наступаешь на дохлого птенчика, выпавшего из гнезда.

Я вытер губы рукавом, затем начал идти. Выйдя на тротуар, свернул налево и пошел к концу квартала.

"Пытаешься с парнем дружить, - подумал я, - А он такое отчебучивает".

- Ну а чего ты от него ждал? - пробормотал я вслух.

Достигнув перекрестка, я посмотрел на указатели. Улица Оливковая и улица Конвей? Никогда в жизни про такие не слышал.

Где я, черт возьми, очутился?

Убегая от Киркуса, я концентрировался (насколько мог в своем тогдашнем состоянии) на максимальном запутывании следов, чтобы он меня не нашел. Особо не обращал внимания на географию. Не отслеживал я свой маршрут и в процессе бегства из дома Солнечного Малыша.

"Не важно, - сказал я себе, - Я ведь не заблудился по-настоящему, просто временно потерял ориентацию на местности. Нет поводов для тревоги".

Я очевидно находился к северу от моста на Фейрмонтской улице. Во всяком случае, по впечатлениям. Оторвавшись от Киркуса, я бежал в основном на север или на восток, насколько помню.

Я точно знал, где хотел бы сейчас оказаться... У дома женщины с текилой на улице Франклина, где можно будет караулить Кейси.

Так в какой же он стороне?

Дальше к северу, скорее всего.

Но где север?

Встав на углу, я сделал полный круг на 360 градусов. Посмотрел вдоль каждой улицы в обе стороны. Везде видел далекие фары, припаркованные машины, деревья, дома. Но ничего, что могло бы служить ориентиром.

Шикарно.

"Все в порядке, - сказал я себе, - Времени еще полно".

Надо выбрать направление, любое. Не имеет значения. Куда бы я ни пошел, рано или поздно все равно наткнусь на какую-то знакомую улицу. А дальше уже дело техники.

Я свернул направо и быстро зашагал. Чем быстрее я пойду, тем раньше смогу обнаружить улицу, что мне известна, и тем быстрее смогу успокоиться.

Это было неприятно - не знать, где я нахожусь. У меня возникло нехорошее чувство, словно я забрел в Сумеречную Зону.

Я уже отчасти ожидал, что вот-вот из-за дерева появится Род Серлинг(1).

"Вашему вниманию представлен... некий Эдвард Логан... Он вышел из дома одной прекрасной октябрьской ночью на поиски своей истинной любви, но обнаружил вместо нее, что улицы не всегда ведут туда, куда мы ожидаем, и что любовь далеко не всегда побеждает. Особенно в этом регионе зыбких границ, который мы называем..."

Звук мотора нарушил мои мысли. Я оглянулся через плечо. Фары. Быстро догоняют.

Держись или прячься?

Прятаться уже поздно.

И я встал неподвижно на тротуаре, глядя, как фары становятся все больше, ярче.

Пикап.

Он промчался мимо.

Пока он проезжал, я увидел, что это компактный пикап, светлого цвета. Я не видел водителя, но на несколько секунд смог увидеть пассажира.

Женщина, с опущенной головой, как будто спящая. Ее голова раскачивалась в такт с движениями машины. Плечи тоже. Она бы, наверное, совсем свалилась, если бы не была пристегнута ремнем.

Поскольку голова свисала вниз, большая часть лица была закрыта ниспадавшими длинными волосами.

Мне показалось, что она одета в какое-то темное и довольно открытое платье с глубоким декольте. Ткань разошлась очень широко, открывая большой кусок оголенной кожи и существенную часть левой груди.

Айлин?

В пикапе Рэнди?

Пикап был уже, наверное, метрах в двадцати от меня к моменту, когда я смог оправиться от шока и броситься в погоню. Несколько секунд я сокращал дистанцию, пока автомобиль стоял на светофоре в конце квартала.

Потом от тронулся с места и быстро от меня оторвался.

Глава 57

Как бы я ни старался не отставать от пикапа, вскоре он уже опережал меня на квартал. Потом на два квартала. Потом он свернул налево. К моменту, когда я добежал до этого перекрестка, машины уже нигде не было видно.

Вымотанный, вновь с отчаянно болящей головой, я прекратил бег. Прислонился к дереву и попытался перевести дух. И попытался разубедить себя в том, что видел.

Может, это не была Айлин. Я не очень хорошо успел рассмотреть лицо пассажирки - только мельком, да и освещение было плохое, и ее волосы мешали. Это могла быть совершенно незнакомая мне женщина, слегка похожая на Айлин.

И одетая в ее платье?

Это не обязательно платье Айлин. Очевидно, крой верхней части довольно похож (идентичен! кого я пытаюсь обмануть?), но кто знает, как оно выглядит ниже уровня груди? И было ли платье вообще зеленым?

Да и пикап совершенно не обязательно принадлежал Рэнди. Да, похожий, но в городе наверняка десятки, если не сотни светлых компактных пикапов. А водителя я не видел даже и краем глаза.

То, что я видел, вполне могло оказаться какой-то местной парочкой, совершенно мне незнакомой. Какой-то парень со своей девушкой едут домой с какого-нибудь торжественного мероприятия: танцев, званого ужина, или даже свадьбы.

Ага, как же.

Это была именно Айлин. Спящая или без сознания (мертвая?) на пассажирском сиденье пикапа Рэнди. Каким-то образом, он нашел ее, и схватил ее, и сейчас везет куда-то.

"У меня были на нее особые планы" - так он сказал в закусочной.

- Ты хотел к ней подойти?

- Хотел в нее войти.

Я понял, что он везет ее куда-то, дабы это самое и сделать. Куда-то в укромное место, где сможет "в нее войти". Устроить ей полную программу.

А может, она все еще в моей квартире, спокойно спит на моей кровати.

Не рассчитывай на это.

"Но она может быть там, - сказал я себе, - Возможно, это и вправду была не Айлин в том пикапе".

Это она.

Но я должен был знать точно.

Позвони. Найди телефон и позвони себе домой. Она услышит и ответит...

(не ответит)

...что с ней все в порядке.

Возле пончиковой Данди может быть таксофон. Хотя я и не припоминал точно, чтобы он был в окрестностях, но это казалось хорошим местом, чтобы попробовать.

Если я смогу туда добраться.

Я остановился на углу с указателями, но еще не смотрел на них.

Хоть бы повезло.

Я поглядел на указатели: улица Оливковая и улица Франклина.

Франклина!

Каким-то образом, в своем смятении, я где-то перешел улицу Дивижн, даже не заметив того.

Я поглядел в обе стороны улицы Франклина. Дома казались смутно знакомыми. Более чем вероятно, что я все еще находился южнее дома женщины с текилой.

Север должен быть слева... в том же направлении, куда поехал Рэнди.

Он везет Айлин куда-то к северу отсюда.

Двинувшись по улице Франклина, я понял, что место назначения Рэнди может оказаться и совсем рядом. Может, он продолжил ехать дальше, а может свернул на другую улицу, но мог и остановиться на обочине где-нибудь на улице Франклина... или заехать в какую-то подворотню. Поэтому я замедлил шаг и стал внимательно оглядываться в поисках пикапа.

Я также надеялся заметить дом женщины с текилой. Или Кейси.

"Кейси сможет привести меня к телефону, - подумал я, - Наверняка заведет в ближайший пустой дом... или в дом кого-то из своих "друзей", типа Мэриан или той же женщины с текилой".

Вот теперь, когда Кейси была мне реально нужна, я скорее всего вообще ее не найду.

Придется просто идти до закусочной Данди. Когда я достигну дома женщины с текилой, до улицы Дейл будет рукой подать. Пройти по Дейл обратно до Дивижн, и вот она - пончиковая.

"Какой смысл? - подумал я, - Зачем звонить? Айлин все равно не ответит".

Но может.

Правда, может. Ведь мозг способен играть с нами странные фокусы. Иногда он показывает тебе то, что ты ожидаешь увидеть, а не то, что на самом деле перед глазами. Может, девушка в пикапе была и вообще ничуть не похожа на Айлин. "Глубокое декольте" ее платья могло оказаться чем-то типа треугольного рисунка на свитере.

Такое возможно.

Остановившись на углу, я посмотрел в обе стороны. Машин нет. Никаких признаков пикапа Рэнди, припаркованного на той или другой обочине, или возле какого-либо дома. Никаких пешеходов в пределах видимости.

Я перебежал дорогу.

Крыльцо и окна дома на углу были темными.

Зачем тратить время на путь до закусочной?

Я представил, как пробираюсь в этот дом, крадусь во тьме, нахожу телефон...

- Вот уж вряд ли, - пробормотал я, и продолжил идти.

Но что если я не смогу найти там таксофон?

Он должен быть на углу Дейл и Дивижн.

Не должен. А если и есть, то может не работать.

Я не намерен влезать в еще один якобы пустой дом! Только не сегодня! Вообще никогда!

(не в одиночку, по крайней мере)

Когда я достиг следующего перекрестка, в пределах прямой видимости показался дом женщины с текилой. Я заставил себя отвернуться оттуда и проверить окрестности на предмет пикапа или Кейси. Ни того, ни другого не было видно. Я перешел улицу.

Держась на другой стороне улицы Франклина от дома, я двинулся дальше на север. Медленно.

Какое-то время, мне было видно кухонное окно. Свет не горел. Но крыльцо было освещено. Свет также пробивался сквозь занавески большой комнаты.

Она (или они?) очевидно еще не легла спать.

Я снова посмотрел на часы. 23:48.

А зачем идти в пончиковую Данди? Может, просто спрятаться тут и дождаться, когда Кейси появится?

На это может уйти не один час.

Что если она прямо в эту минуту в доме?

Даже если нет, женщина с текилой наверняка там. Может, она позволит мне позвонить с ее телефона.

Я сошел с тротуара, убедился в отсутствии машин, и пошел на другую сторону улицы Франклина.

Во рту пересохло. Сердце колотилось. Боль в голове вспыхнула с новой силой.

"Я не могу этого делать" - подумал я.

Конечно, могу. Почему нет?

Я взобрался по ступеням крыльца.

С ума сошел. Должно быть, мозги переклинило, когда башкой ударился.

Я встал на коврик перед дверью и нажал кнопку звонка. Протяжная трель мелодии раздалась изнутри дома. Я испытал сильное желание убежать без оглядки.

Что сейчас скажу?

Я понятия не имел.

По ту сторону сетчатой двери, основная дверь открылась на несколько сантиметров, выпустив горизонтальную полосу света. Примерно на уровне моей шеи натянулась цепочка. Затем в щели показалось лицо.

Лицо женщины с текилой.

Она была красивее, чем я помнил. И моложе.

Ее большие голубые глаза смотрели на меня.

- Да? - спросила она. В голосе не было ни страха, ни гнева, лишь некоторое недоумение.

- Меня зовут Эд, - сказал я ей, - Мне очень жаль вас беспокоить, но у меня неприятности, и я хотел спросить, не разрешите ли вы воспользоваться вашим телефоном?

Прищурившись, она склонила голову набок, вероятно, размышляя над моим вопросом.

- Я знаю, что уже почти полночь, - сказал я, - Но ситуация реально экстренная.

- Как, говоришь, тебя зовут? - спросила она.

- Эд, - повторил я.

- Эд Логан?

Ошарашенный, я смог лишь молча уставиться на нее.

Она захлопнула дверь. Спустя мгновение, распахнула настежь. Протянула руку, отворила сетчатую внешнюю дверь и сказала:

- Заходи, Эд.

Глава 58

Она знает меня? Это казалось невозможным.

Когда я вошел в дом, она попятилась в прихожую. Я увидел, что она босая, одета в вельветовые штаны и белую блузку с длинным рукавом, которую носила навыпуск. Блузка была не полностью застегнута.

Закрыв дверь, она протянула мне руку.

- Я Лоис.

- Привет Лоис, - я пожал ее ладонь. Она была теплой и гладкой. Я с трудом мог поверить, что жму руку женщине, за которой недавно шпионил. И она знает мое имя!

- Ты в порядке? - спросила она.

- Вы меня знаете?

- Кажется, у нас есть общая подруга, - сказала она, - С ней все хорошо, я надеюсь?

- Насколько я знаю. Я не видел ее сегодня. Просто пришел сюда потому что увидел свет в окне, и мне очень надо было позвонить.

Не знаю, поверила она мне, или нет, но сказала:

- Телефон там, - и пошла прочь.

Я последовал за ней в гостиную. Больше никого в помещении не было. Телевизор выключен. Музыки нет. В тишине я слышал даже наши шаги по ковру. Блузка Лоис прикрывала карманы ее брюк сзади.

Она подошла к маленькому столику у дивана, взяла трубку беспроводного телефона, повернулась и вручила ее мне со словами:

- Держи.

- Спасибо.

Пока я набирал цифры, Лоис вышла из комнаты. Вероятно, чтобы дать мне возможность поговорить без посторонних. Довольно высокая степень доверия с ее стороны, учитывая обстоятельства.

На столике лежала раскрытая книга обложкой вверх - вероятно, чтобы не потерять страницу. Наверное, она читала, когда я позвонил в дверь. "Свет в августе" Фолкнера(1).

После нескольких гудков, включился мой автоответчик. Мой собственный голос сообщил: "Это Эд. Меня сейчас нет дома. Пожалуйста, сообщите свое имя и номер после гудка". Раздался гудок.

- Айлин? - спросил я, - Ты там? Это я. Это Эд. Если ты там, мне нужно с тобой поговорить. - я подождал несколько секунд, затем сказал, - Айлин? Ты там? Это очень важно. Я должен с тобой поговорить. Пожалуйста, прошу тебя, возьми трубку, если ты там. - подождав еще немного, я поставил телефон Лоис обратно на базу.

"Плохо дело, - подумал я, - Очень, очень плохо. В пикапе была не какая-то незнакомка, это была Айлин".

Разумеется. Ты с самого начала знал, что это Айлин.

Но если бы она взяла трубку...

Вероятность этого была невысока, и я это тоже с самого начала знал.

Лоис вернулась в комнату.

- Все в порядке?

- Не особо. Но спасибо за телефон.

- Я могу чем-то помочь?

Я вздохнул:

- Не знаю... - было трудно сконцентрироваться.

- Ты выглядишь паршиво. Может, сядешь и отдохнешь? Кофе тебе принести? Или алкогольное что-то?

- Нет, я вряд ли что-то хочу. - я опустился на диван и откинулся. Посидеть на мягком было приятно.

Лоис села рядом со мной. Повернувшись ко мне, она поджала под себя одну ногу и закинула одну руку на спинку дивана. В такой позе, ее блузка немного перекосилась, и складка ткани приподняла снизу левую грудь. Ту самую грудь, что я видел обнаженной во вторник вечером.

Я знал, что покраснел.

- Ты что-то очень встревожен, - сказала Лоис.

Не зная, что ответить, я просто кивнул.

- Я помогу, если это в моих силах, - сказала она, - Моя подруга очень хорошего о тебе мнения.

Эти слова согрели меня и заставили сердце биться чаще.

- Серьезно? Мы только вчера познакомились.

- Она без конца о тебе рассказывала, когда пришла сюда.

- Когда она тут была?

- Утром сегодня. Ранним утром. Была очень взвинчена. Без устали говорила только о тебе.

- Это... здорово.

- Ты, должно быть, какой-то особенный парень.

- Не сказал бы.

- Она так считает. Мне этого достаточно.

- Ну. Спасибо.

- Я помогу тебе, если смогу.

- Спасибо.

- Что я могу для тебя сделать?

- Пока не знаю.

- Не хочешь сначала рассказать мне, в чем проблема?

- Эмм... - сказал я, и подумал: "Хочу ли?"

- Это имеет отношение к тому типу, что тебя преследовал? Как его там, Ральф?

- Рэнди. Она и про него тебе рассказала?

- Она мне практически все рассказывает.

- Ты знаешь про Айлин?

- Твою девушку?

- Ну да. Айлин. Я не знаю, можно ли ее сейчас считать моей девушкой... но кажется, я увидел ее сегодня. В смысле, минут десять назад. Там пикап мимо проехал. Похож на тот, в котором ездил Рэнди, и там была девушка на пассажирском сиденье, очень похожая на Айлин. И вроде бы без сознания. Может, просто спала, я не знаю. Может, это даже была не Айлин. Да и пикап мог быть не тот. Но я теперь боюсь, что он добрался до Айлин и куда-то ее тащит.

- Думаешь, он ее похитил?

Кивнув, я сказал:

- Но может, это и не Айлин была. Я потому и хотел позвонить - вдруг, она еще у меня дома. Шли гудки, пока не включился автоответчик, но она не взяла трубку. Так что, наверное, это она была в пикапе. Если только она не проспала звонок... может, очень крепко спала, или еще что. Или в ванной была. Я просто не знаю, что думать. Но мне все равно кажется, что Рэнди ее схватил.

- Ты оставил мой номер на автоответчике? - спросила Лоис.

- Нет.

- Тогда, может, еще раз позвонишь? Возможно, она все-таки там, но не успела к телефону вовремя, и не знает, куда перезвонить.

- Хорошо. Отличная мысль, - хотя у меня не было особой надежды, я потянулся к столику и взял телефон. Набрал кнопку повтора последнего вызова. После быстрой мелодичной серии гудков набора номера, начались длинные гудки. Как и в прошлый раз, никто не снял трубку, и включился автоответчик. Раздалось мое записанное приветствие. Затем гудок.

- Айлин, - сказал я, - Это Эд. Ты там? Дело довольно срочное, так что пожалуйста возьми трубку, если ты там.

Лоис похлопала меня по колену.

- Оставь мой номер, - прошептала она.

- Ты там? - снова спросил я. Затем сказал, - Ладно. Не важно. Можешь перезвонить мне по... - я нашел номер Лоис на базе телефона и зачитал его. Затем повторил еще раз, уже медленнее, - Перезвони сразу, как только сможешь, - затем я повесил трубку.

Лоис еще раз похлопала мое колено.

- Если она перезвонит, пока нас не будет, у меня запишется сообщение на автоответчике.

- Пока нас не будет?

- Давай поедем к Айлин и проверим, может она там.

- У меня нет машины.

- У меня есть. Поехали, - она подскочила с дивана. Поманив меня за собой через гостиную, она сказала, - Жди у двери. Я быстро.

Пока я стоял в прихожей, она поспешила в дальнюю часть дома. Пару минут спустя, она вернулась, с парой белых кроссовок в руках и сумочкой на плече.

Шагала так быстро, что ее волосы подпрыгивали. Как и ее груди, но на них я старался не смотреть.

- Все готово, - сказала она и распахнула дверь.

Я вышел на улицу. Она вскоре тоже появилась на пороге, заперла дом и побежала вниз по крыльцу. Я поспешил за ней, отпустив сетчатую дверь, которая громко хлопнула. Ее машина была припаркована у дома.

Мы забрались в салон. Повернув ключ в зажигании, она сказал:

- К студгородку едем?

- Ага. На Фейрмонтской улице, у церкви.

- Ясно, - поглядев через плечо, она выехала задним ходом на дорогу. Потом включала передачу и поехала на юг по улице Франклина.

- Я правда очень благодарен, - сказал я.

- Без проблем. Я лишь надеюсь, что это окажется ложная тревога.

- Я тоже. Но на такой приятный сюрприз надежды мало.

- Если ее там нет, сделаем следующий шаг.

- Это какой? - спросил я.

- Давай об этом волноваться, если до него дело дойдет.

- Ладно.

Лоис какое-то мгновение молча смотрела на меня. Потом сказала:

- Как, по-твоему, ты будешь выходить из положения?

- В смысле?

- Ты, похоже, увлекся двумя женщинами сразу.

- Ну да. Похоже на то.

- Такие истории всегда для кого-то плохо заканчиваются.

Едва она это сказала, как я вспомнил про свои собственные чувства, когда прочитал письмо от Холли: неверие, тоску утраты, боль от того, как представлял ее с Джеем. Я чувствовал себя так, будто мне сердце разорвали на части. Я думал, что никогда в жизни больше не буду счастлив.

Я не могу заставлять кого-либо пережить такое.

Но письмо пришло лишь в прошлую пятницу, неделю назад. Настоящее горе длилось лишь пару дней. Мне начало становиться лучше в понедельник ночью - в ту ночь, когда Айлин встретила меня в закусочной Данди, и подвезла меня до дома, и мы занялись любовью на полу в гостиной - а также в ту ночь, когда я встретил загадочную девушку и последовал за ней, гадая о том, кто она, и отчаянно желая познакомиться с ней.

Одна из них вернула мне веру в жизнь.

Одна, или обе.

- Кто-то неизбежно пострадает, - сказала Лоис, - Кому-то всегда становится очень больно в таких историях.

- Я знаю.

- И что будешь делать?

- Пока не уверен.

- Ты не хочешь сделать больно Кейси.

- Я не хочу сделать больно никому, - затем я осознал, что она назвала девушку Кейси, - Так это ее имя? Кейси? Она в шутку выдумывала имя, которым я могу ее называть, но я не думал, что ее реально зовут Кейси.

- Реально.

- Кейси, а дальше?

- Просто Кейси.

- Ты не скажешь мне ее фамилию?

Лоис снова странно посмотрела на меня:

- Я бы с радостью тебе сказала, Эдди, но я и сама не знаю.

Глава 59

- Что ты знаешь о ней? - спросил я.

- Знаю то, что мне нужно знать.

Когда она произнесла это, я не смог сдержать короткого тихого смешка.

- Чего? - спросила она.

- Это ты ее, наверное, научила говорить шарадами.

Лоис повернула голову. Мы проезжали под фонарем, и я заметил на ее лице улыбку:

- Может, это она меня научила.

- Она каждый день к тебе домой приходит?

- Хотелось бы! Иногда, каждый день, и так длится довольно долго. Но потом, я могу не видеть ее по нескольку дней... или еще дольше, - она поглядела на меня, - Когда она не приходит, это невыносимо. Всегда думаю худшее. Что с ней что-то случилось. Что я больше никогда ее не увижу, - на последних словах, ее голос дрогнул. Она сделала пару глубоких вдохов. Затем спросила, - Ничего, что я с тобой так откровенно?

- Нормально.

Держа руль попеременно то одной, то другой рукой, она вытерла глаза.

- А у Кейси нет своего дома? - спросил я.

- У нее нет недостатка в домах.

- В каком смысле?

- Это всего лишь догадка - она мне всего не рассказывает - но я думаю, у нее, скорее всего, есть дома и квартиры по всему городу.

- Но нет своего?

Лоис покачала головой.

- Я просила ее поселиться у меня. Она иногда ночует, иногда приходит поесть... но никогда не задерживается надолго. Рано или поздно, всегда говорит: "Надо идти. Увидимся".

"Ухожу, ухожу... все, ушла!" - вспомнил я.

- И она уходит, - продолжила Лоис, - И я никогда не знаю, сколь надолго.

- Почему?

- Надо другие места посетить. Других людей повидать, - вновь дрогнувшим голосом, она сказала, - Не могу это выносить. Но что тут сделаешь? Это же Кейси. Не будь она такой, это была бы уже не Кейси. Ты понимаешь, о чем я?

- Наверное, - сказал я, хотя не был уверен, что понимал.

- Чтобы она изменилась, я бы тоже ни за что не хотела.

- Ну да, - сказал я.

Потом я увидел свой дом впереди.

- Вон там, возле церкви, - указал я.

Лоис свернула к тротуару и остановилась.

- Хочешь, с тобой пойду?

- Я сам быстренько сбегаю и проверю. Скоро буду.

Когда я распахнул пассажирскую дверь, она сказала:

- Удачи, Эдди.

- Спасибо.

Я поспешно обогнул ее машину спереди. Пробегая через улицу, я заметил машину Айлин. Ее "Сатурн" был припаркован в половине квартала отсюда. На заднем стекле висела наклейка Уилмингтонского университета, на радио-антенне покачивался чертик из табакерки.

Ее машина еще здесь. Может, и она еще здесь.

Дверь в подъезд была заперта, как и положено. Я открыл ее ключом. Повернув за угол по пути к лестнице, я увидел свет из квартиры Фишеров. Доносились голоса из их телевизора.

Глядя вперед, я быстро прошел мимо их двери. Никто меня не окликнул. Я взбежал по лестнице, достиг пролета незамеченным, и вскарабкался на второй этаж. Коридор был совершенно пуст. Я добрался до двери своей квартиры.

Закрыто. Заперто.

Пожалуйста, хоть бы она была здесь!

Моя рука так сильно дрожала, что с трудом удалось вставить ключ в замок. Наконец, он вошел в замочную скважину, и я открыл дверь.

В гостиной было светло, но тихо.

Я огляделся. Никого. Свет на кухне выключен. В коридоре перед спальней темно.

Я в таком положении оставлял свет? Вспомнить не получалось.

По пути через коридор, я прошел мимо ванной. Дверь открыта, свет выключен.

Впереди, показалась темнота за открытой дверью спальни. От этого зрелища я обмер внутри. Я оставлял дверь закрытой, а свет включенным. В этом не было никаких сомнений.

Ее нет. Рэнди взял ее.

Войдя в комнату, я щелкнул выключателем. Зажглась прикроватная лампа. Кровать была пуста, как я уже знал заранее. Одеяло немного смято.

Я вспомнил, как Айлин лежала здесь, раскинувшись, свесив ноги с края, как ее левая нога была обнажена до самого верха бедра. Как мне хотелось подойти и просунуть ладонь в разрез ее платья.

Надо было так и сделать. Надо было остаться. Тогда она была бы здесь.

- Айлин? - окликнул я. Достаточно громко, чтобы меня услышали во всех комнатах квартиры, но вряд ли столь громко, чтобы побеспокоить других жильцов на этаже. Не хотелось будить соседей. Кроме того, какой смысл вообще ее звать?

Тем не менее, я окликнул ее по имени еще раз. И вновь не получил ответа.

А чего ты ждал? Она сейчас бог знает в скольких километрах отсюда.

С ужасным чувством, я поспешил в ванную и принял две таблетки Экседрина.(1) Потом сходил в туалет, смыл, быстро ополоснул руки и поспешил на кухню.

Моя записка для Айлин лежала плашмя на кухонном столе. Я перевернул ее. Она написала послание с обратной стороны. Очень простое послание, нацарапанное черной ручкой большими размашистыми буквами:

Я ушла.

И все. Ничего больше.

Я простонал.

- Отлично сработано, Логан, - пробормотал я, - Очень хорошо сработано. Блядь.

Я пометался по квартире еще пару минут. Ни сумочки Айлин, ни ее ярко-желтой ветровки нигде не было.

Девушка в пикапе была без ветровки.

- Может, это и не была Айлин, все-таки.

Это была Айлин, хватит себя обманывать. Рэнди наверняка сорвал с нее ветровку, чтобы насладиться видом, пока вел машину. Наверняка еще и руки ей под платье засовывал...

А сейчас уже раздел догола.

Чувствуя себя так, словно получил удар кувалдой, я покинул свою квартиру и побежал вниз.

Дверь Фишеров все еще стояла нараспашку. Из телевизора все еще лились чьи-то голоса. На сей раз, я заглянул внутрь, проходя мимо.

Мистер Фишер из своего кресла поднял руку и сказал:

- Ну-ка стой, юноша.

Я дождался, пока он поднимется из кресла и подойдет к двери. На нем был старый голубой халат и тапочки. Халат не очень тщательно запахнут.

- Если ты насчет этого тут шастаешь, - сказал он, - Твоя девчонка уже умотала.

- Когда это было? - спросил я.

- А, ну что-то около... - он прищурился, кивнув, - Ага, когда уже Нэш заканчивался.

- Нэш?

- Нэш Бриджес. Ну ты знаешь. Там этот Сонни Крокетт, и Чич, как-его-там(1). А серия-то кончается в одиннадцать, да только я как раз пропустил, чем там дело-то кончилось, потому что твоя Холли мимо прошла.

Холли? Она была здесь?

Мое сердце заколотилось. Я сжался внутри.

Так все-таки Холли для тебя не совсем `в прошлом', а?

- Надо думать, всех злодеев они поймали. Всегда ловят, известное дело. Там в сериале-то еще эта девица есть из "Спасателей Малибу"(2). Да, вот это сочная барышня, скажу я тебе...

Холли порвала с Джеем?

- Холли? - переспросил я.

- Да не, ее звать как-то типа Жасмиииин, или что-то такое

- Вы сказали, Холли проходила.

Она хочет вернуться ко мне?

- А, она-то. Ну да, так точно. Твоя девчонка, Холли. Проходила тут вся такая расфуфыренная, как будто на праздник какой собралась...

- Как она была одета? - спросил я, уже подозревая, что мне ответят. Он видел Айлин, а не Холли. Я испытал странную смесь облегчения и разочарования.

- Ну, - начал он, - Такое изящненькое зеленое платье. Ты знаешь, какое, - он потрогал свой голый живот, - Все открыто аж вот до сюда. Я тебе скажу, вот это уж платье так платье, да уж. Да вот только для меня она в нем не особо хотела красоваться, сдается мне... Натянула свою курточку довольно быстро, едва меня увидала.

- С ней кто-то был? - спросил я.

- Ни одной живой души.

- Вы уверены?

- Да я тут стоял и болтал с ней, на этом вот самом месте, - он топнул тапком об пол, - Вот где ты сейчас стоишь, там и она стояла. Надо думать, я б увидал, если б она с кем-то шла. Одна она была, так точно.

- Как она вела себя?

- Довольно расстроенная была. Заплаканная. Я-то сразу увидал, какие глаза красные. Я так и говорю: "Что стряслось, Холли?" А она мне и отвечает: "Эдди ушел и бросил меня тут одну".

Я сомневался, что она сказала это в точно таких выражениях.

- Стало быть, натягивает она свою курточку, застегивает потуже, да и спрашивает, а не знаю ли я, когда ты умотал от нее. Ну, я-то не видал, как ты уходишь, так что точно так ей и сказал. Потом говорю, мол, буду посматривать, когда ты назад-то вернешься, и может, передать тебе там чего-нибудь, послание какое?

- И что она?

- Сперва, ничего. Стоит эдак, стоит, да как бы раздумывает. А потом как скажет: "Нет, спасибо, Уолтер"... Ты глянь, вот так прям по имени ко мне, да. "Нет, спасибо, Уолтер, - говорит, - Я думаю, что знаю, где его найти". А потом сказала мне "Доброй ночи", ну и пошла себе дальше, куда уж там, не знаю.

- Она собиралась искать меня?

Уолтер кивнул.

- Так точно, весьма похоже.

- Дерьмо, - пробормотал я.

- Хочешь, совет тебе дам, Эдди? Эта Холли - она находка что надо. Смекаешь, о чем я?

- Угу.

- Такие девчонки, они на дороге не валяются.

- Я знаю.

- Уж с ними-то по-хорошему надо обращаться.

- Я стараюсь.

- Но сегодня-то ты хорошенько накосячил, да?

- Это точно.

Улыбнувшись, словно старому приятелю, мистер Фишер не очень-то по-приятельски врезал мне кулаком по плечу и сказал:

- Иди и найди ее, парень!

Глава 60

Я забрался на пассажирское сиденье и захлопнул за собой дверь.

- Ее нет, - сказал я, - Ее машина здесь, но ее нет. Видел хозяина, у которого квартиру снимаю, он сказал, что она вышла из здания чуть раньше одиннадцати. Это примерно за двадцать минут до того, как я увидел ее в пикапе Рэнди.

Лоис отъехала от бордюра.

- Ты знаешь фамилию этого Рэнди?

- Нет. Я даже не знаю, реально ли его зовут Рэнди.

- А его машина?

- Пикап "Тойота" светлого цвета. Белый, кажется.

- Номера?

- Не смог разглядеть.

- Знаешь где он живет?

- Где он живет?

- Ага.

- Откуда? Я его даже не знаю. И я определенно не был у него дома - если у него вообще есть дом. Я видел-то его минут десять во вторник ночью. И все. Он затащил меня в свой пикап и хотел, чтобы я привел его к Айлин, но мне удалось смыться. Он за мной гнался, я оторвался, и с тех пор ни разу его уже не видел... до этой ночи, когда он проехал с ней вместе мимо.

Слушая себя, я подумал: "А ведь это все взаправду. Он реально схватил ее".

- Боже, - пробормотал я вслух.

- Как Рэнди выглядит?

- Ну не знаю, как описать... как будто он мог быть моделью или кем-то вроде того. Как с обложки любовного романа.

- Я их не читаю сама.

- Да уж, не Фолкнер, - сказал я.

Она повернула голову и улыбнулась:

- Чертовски верно. Но я понимаю, про какой типаж ты говоришь. Бронзовая кожа. Лицо как высеченное из гранита. Мускулы. Пышная грива волос.

- Примерно так.

- Какого цвета волосы?

- Светлые.

- Пепельные или... ?

- Золотистые.

- Сколько ему лет?

- Не знаю. Тридцать?

- Телосложение?

- Выше меня. Под метр девяносто, наверное. И крупнее, сильнее.

Кивнув, Лоис включила поворотник.

- Ни на кого из моих знакомых не похож.

- Тебе бы и не захотелось с ним знакомиться.

- Нет, но мне определенно хотелось бы знать, кто он... и где его найти, - она притормозила и повернула направо, - Есть мысли, куда он мог увезти Айлин?

- Не особо. Последний раз, когда я видел, они были чуть южнее твоего дома, и двигались на север по Франклина. Если у него есть жилище где-то в городе, то наверное, в северной части. Ночью, когда он заметил меня с Айлин, мы были в пончиковой Данди. Может, он где-то там рядом живет. Или вообще живет за городом и лишь периодически приезжает. Даже если он живет в городе, то может не потащить Айлин к себе домой. В смысле, я бы так не сделал.

- А куда бы ты ее потащил? - спросила Лоис.

- Если бы хотел сделать с ней что-то очень нехорошее?

- Ты думаешь, у Рэнди это на уме?

С мрачным чувством, я ответил:

- Практически уверен.

- Так куда бы ты ее повез?