Нордшельский отшельник

Глава 24

Два драконьих взгляда сцепились, и даже расстояние не помешало им насладиться давно забытыми эмоциями. Одна была полна ярости, вторая — презрения. Но обе из них были чисты и так сильны, что Лэниэль передалась дрожь Норда. Ее руки похолодели от накатывающего страха. Незнакомый сородич Норда не выглядел дружелюбным. Он с явным ощущением полноценной власти занимал сторону противников.

— Кто это?

Медленно вышагивая по густеющей воде, Гемы сопровождали рептилию, от шагов которой вздрагивала сама земля. Он двигался неторопливо, с явным превосходством, четко осознавая ужас, который внушает своим видом в народы, живущие на очередной слабой планете. Планете, которая, как и предыдущие, покорится ему.

Он упивался трепетом и страхом, упивался взглядами, всецело направленными на него, и ужасом, застывшим, вероятно, в их малюсеньких сердцах. Очередное отребье, не стоящее ни единого его когтя.

Лишь кое-что вызывало в нем чувство волнения сильнее, чем жажда крови и смерти. Достойный противник.

Та тварь, величественно застывшая на горе, была ему смутно знакома. Дракон, наблюдающий за ним, не боялся за свою жизнь; но страшился за маленькую наездницу, оседлавшую его спину.

Он не торопился, пока его двойник пытался сбросить наземь надоедливую букашку, прицепившуюся к панцирю. Он хотел понаблюдать за этим, поэтому оттягивал момент, медленно нацеливаясь на противника.

«Неужели на это ты променял свою жизнь? Свою свободу ярости и жестокости на повиновение жалкой девчонке, которая держит тебя на поводке, словно собаку?»

Он обнажил клыки в подобии жуткой ухмылки; их расстояние мучительно медленно (или слишком быстро?) сокращалось, и он наконец почувствовал страх, который исходил от всех этих существ. Среди них затесалась одна маленькая капелька ярости, теперь исходившая от маленькой девчонки, которая прилипла к Норду, как банный лист. Уловив ее, Воевода поднялся на дыбы, рывком вздымаясь в воздух. Ему хватило несколько больших взмахов крыльями, чтобы поравняться с вершиной горы. А эта маленькая тварь даже не устрашилась? К ни го ед. нет

Он повел головой, подобно змее, и набрал воздух в легкие. Дракон взглянул прямиком в глаза крохотной эльфийке, будто давая понять, что все дальнейшие его действия предназначены именно для нее. Когда воздух перестал распирать легкие, он раскрыл пасть, на мгновение показав окружающим вспышку огня в своей глотке. Но огненное представление было бы сейчас слишком поспешным. Он любил запугивать своих жертв перед тем, как показать свою истинную мощь.

Раскрыв пасть, он разразился громоподобным криком. Его рев оглушил всех, кто находился в воде или же на берегу, но Лэниэль даже не вздрогнула, занося над головой крохотное копье.

«Ты решила напугать меня палкой? Я могу проглотить тебя целиком».

Не желая терпеть такой дерзости, он ринулся на них с намерением атаковать эльфийку, но встретил контратаку от своего собрата — по разинутой пасти Воеводы Норд ударил когтями.

“Тебя не должно было здесь быть!” — мысленно прошипел предводитель Гемов, на миг теряя ориентацию в пространстве. За этим ударом последовал еще один, более мощный — Норд налетел на него, пытаясь рассечь задними когтями, но Воевода успел уйти от удара.

Воздушный поток снес его. Не удержавшись в воздухе, он ударился о скалы, но отряхнулся и быстро, в несколько больших взмахов набрал высоту. Противник уже был готов атаковать вновь, но держался так, чтобы всадница была в укрытии. Она же в свою очередь изо всех сил старалась высунуться, чтобы поразить врага копьем. Ее противник про себя посмеялся такой глупости, перемешанной с дерзостью.

«Все твои слабости на виду, дурак. Ты прогнулся под эльфийку, она тебя и погубит».

Он набрал высоту, стремительно оторвавшись от них, и камнем полетел вниз, прямо в неразлучную парочку. Норд был не промах, поэтому быстро ушел в сторону и тут же взлетел, стараясь разминуться с нападавшим. Они столкнулись лицом к лицу, хватая друг друга когтями, и похожим на кошачий клубок кубарем полетели в воздухе. Вцепившись друг в друга в воздухе, царапая чешую и проникая под кровоточащую кожу, они лишь будоражили адреналин, бушующий в венах. Эльфийка перебралась ближе к шее Норда, цепляясь за чешуйки всем телом, и даже не смотря на кровоточащий костюм, принялась наносить удары по лапам недружественного дракона, пытающегося достать и прокусить горло отшельника. Они извивались, как две сцепившиеся змеи, пытаясь задеть самые незащищенные участки тела.

— Сдавайся, или я сожру твою девчонку, — прошипел дракон Норду, но Лэниэль услышала лишь драконье рычание и шипение, словно потрескивало полено в костре.

— Я уже один раз послушал тебя, Хорн, и это ничем хорошим не кончилось, — ядовито ответил Норд.

Глаза дракона от удивления расширились, а зрачки испуганно забегали из стороны в сторону, пока он осознавал произнесенное противником.

— Как ты меня назвал?

Норд воспользовался его замешательством, чтобы оттолкнуть, и Воеводу перекинуло в воздухе. Капли крови веером разлетелись по воздуху, пачкая мертвые и живые тела невольных зрителей. Дракон учащенно замахал крыльями, пытаясь восстановить равновесие, отчего ледяные порывы ветра окутали эльфов и хронов. Воины не спешили идти на помощь, наблюдая за стычкой двух монстров, их сковал страх от их величия. Лучники и маги боялись ранить не того.

Два темных пятна метались по небу в раздражающих вспышках молнии, отталкиваясь и вновь сцепляясь. Норд всеми силами пытался уберечь маленькую всадницу, изо всех сил уцепившуюся за него, и метающую бесполезные, по большому счету, копья. Большая часть из них просто отскакивала от молодой и гладкой лоснящейся кожи более молодого и проворного дракона. Воевода увеличил расстояние между ними, устав играться по этим бесполезным правилам, и завис над ними, помахивая перепончатыми крыльями, кое-где разорванными.

В тумане и под освещением молний его силуэт выглядел перед застывшими в ожидании существами как темное божество.

Норд не спешил атаковать, держась в воздухе поодаль. Его соперник что-то замышлял, поэтому он копил в себе силы для ответной огненной атаки. Было очевидно, что он полетит прямо на них, и траектория полета была ясной и прямой.

Воевода действительно ринулся на них, но когда огонь застлал им обзор, резко изменил свое направление, уходя куда-то в сторону. После огня пошел и дым, дезориентируя и застилая картинку. Сильный удар пришелся снизу, а затем еще один — рогами в правый бок, отчего он начал заваливаться в воздухе и терять высоту. Лэниэль сползла с его спины, опасливо зависая над морем, но часть чешуек все еще удерживала ее от падения вместе со сбруей, которую она держала в руке. Часть копий попадала вниз, когда колчан опрокинулся. Хорн не щадил его, но ему пришлось отстраниться, чтобы набрать силы для нового удара. Пока Норд не успел выровнять свой полет, а эльфийка не смогла полностью взобраться на дракона, Воевода нанес последний сокрушительный удар, одновременно опаляя стремена запалом огня.

У Лэниэль перехватило дыхание, когда ее отбросило в сторону, но сердце замерло, когда прочная кожаная веревка превратилась в пепел, опадая на ее глазах. Теперь между ней и безграничной водяной тьмой была лишь вечность — миг — полета.

Ее безвольное тело кувыркнуло в воздухе, длинные волосы распластались по ветру, высвободившись из-под слетевшего шлема, и она полетела вниз, ускоряясь от тяжести доспехов. Девушка судорожно пыталась сделать вдох среди огня и пепла, но это было мучительно больно. Легкие опаляло жаром, а воздух, казалось, такой горячий, вонзался в нее ледяными копьями.

Она не могла понять где небо и вода — все слилось в одинаковую темную пучину, застланную дымом. Переворачиваясь в неконтролируемом падении, она видела, что драконы остервенело сражаются, точнее, что один из них не дает второму броситься за ней. Ей хотелось верить в это.

Вода, уже начавшая приобретать свой привычный жидкий вид, поплыла и наполнилась отдельными островками сгустков странной субстанции. Она не успела понять, с какой скоростью пролетела этот путь. Удар в воду был беспощадно сильным и неожиданным. Обессилев, девушка быстро пошла ко дну, но не смогла закрыть глаза. Медленно погружаясь на дно, она поглощалась тьмой. Непроглядная толща сомкнулась над головой. Волосы в хаотичном движении тянулись к поверхности, волнами повторяя ее движения.

Падая, она не успела даже набрать воздуха в легкие. Чем ниже эльфийка опускалась, тем сильнее чувствовала страх от своей скованности и беспомощности. Но отнюдь не от приближения скорой смерти.

Во тьме таилась неизвестность. Что-то ледяное и твердое коснулось ее лопатки, и девушка через силу смогла обернуться в воде.

Чья-то прозрачная, и оттого почти черная ладонь протянула к ней свои пальцы. Лэниэль почти достигла дна, и когда повернула голову, она увидела их.

Глаза. Руки. Головы, поднятые на нее.

Они были повсюду.

Обросшие водорослями, покрытые тиной. Остроухие собратья, обреченные на гибель. Сотни и сотни трупов, которыми было усеяно все морское дно. Их остекленевшие мертвые глаза выглядели так, словно они готовы ожить и схватить ее ледяными руками, которые никогда ее не отпустят. Поверженные, они продолжали прибывать.

Внезапно совсем рядом с ней послышался всплеск. Что это? Помощь? Она с надеждой сделала рывок к поверхности, надеясь увидеть перед собой спасительную руку. Но мимо ее лица стремительно пронесся кусок стекла, утративший все живые эмоции. На его высеченном лице остался только животный страх и боль, а кровь успела омыться. С громким стуком он примкнул к остальным, неловко завалившись на прозрачный бок.

Она не смогла удержать в себе крик ужаса, и последние пузыри воздуха стремительно уплыли вверх. Латы тянули ее на дно, пытаясь приобщить ее к молчаливой общине мертвецов. Она изо всех сил старалась выплыть к поверхности, но потяжелевшая броня мешала ей это сделать. Выбраться из нее казалось просто невозможным — она действительно прилипла, как вторая кожа, а подлатник и вовсе врезался в нее. Голова закружилась от недостатка кислорода, а перед глазами начало темнеть — статуи расплывались перед глазами, превращаясь в призраков, покрывающихся рябью. Руки ее безвольно обвисли, и тело начало лениво дрейфовать в толще воды.

Какие-то умельцы попытались вознести ее душу к Богиням, и ей даже почудилось, что им это удалось — ее тело накрыл живительный поцелуй Ширан — такой прохладный и долгожданный, но глаза ее уже сомкнулись.

Рев разносился над морем, и когда Норд решил всецело направить свое внимание на противника, его судьба уже была предрешена. Разъярившись из-за атаки на Лэниэль, он было бросился за ней, но Воевода сел ему на хвост, как назойливая муха. Он вцепился в окостенелую часть шеи, добираясь клыками до нежных мышц, и резко дернул вверх, притормаживая их движение. Низкий протяжный стон боли вырвался из пасти, обволакивая их дымом. Плоть, мышцы и связки начали рваться, кровь потекла с новой силой. Норд был в безвыходном и беззащитном положении, ведь его противник схватил за шею, находясь за его спиной, как кота за загривок. Извернуться и достать до него клыками и зубами не было возможным.

— Надо помочь ему! — проклокотал Веарг, лично заряжая уцелевшую катапульту. Дернул рычаг, и трос с натяжным свистом запустил в небо увесистый кусок горной породы. Снаряд пролетел приличное расстояние, но цели так и не достиг, с громким плеском прорывая толщу воды.

Не отчаявшись, он отыскал камень поувесистей; уцелевшие стрелки, отбив последние атаки добравшихся до земли Гемов, взобрались на возвышенности. Последние, вытащенные из тел поверженных врагов, стрелы поднялись в воздух, наметив себе цель.

Драконы отличались размером и слегка — окрасом. У того, что был чуть меньше, устрашающий шрам проходил по всему туловищу от левой передней лапы до правой нижней и хвоста. Пока он вцепился в их соратника, закрыв его своей спиной, можно было безбоязненно атаковать. Цель была перед глазами, и в его спину полетели ядовитые стрелы, усеивая наконечниками его спину.

Тварь пронзительно взревела и отпустила клок плоти, дезориентированная от внезапной вспышки расползающейся боли. Норд не стал давать продыху, несколько сильных взмахов крыльев вознесли его над противником, и его острые рога протаранили его грудную клетку. В таком положении они рухнули вниз — направляясь к скалам, и последний удар драконов о землю поднял облако пыли и крови.

Воевода больше не вставал, а Норд пошатнулся, поднимаясь на дрожащие лапы.

— Мы… не такие уж и… разные… — прохрипел Хорн, позволяя себе окровавленную улыбку.

*** *** ***

Поверженный дракон остался лежать в пыли, и пока он был без сознания, хроны и хелоны ринулись к нему. Маги расставляли сдерживающие ловушки, воины предпочли более старый способ, обвязывая врага путами. На кораблях нашлись и цепи, которыми сковали пасть чудовища — не обошлось без магии и огня. Когда он оказался надежно плененным, все внимание сместилось на Норда. Обессиленный мечник рухнул на колени, и его тут же оттащили медики, выискивающие на побоище живых и раненых. Его окровавленную, давящую на голову Тиару попытались снять, но он вцепился в нее обеими руками и закричал что-то нечленораздельное и яростное, будто душа дракона пыталась вырваться наружу. Не обращая внимания на кровоточащие раны, он оттолкнул помощников и поднялся на ноги. Нетвердой походкой двинулся по скалам, спускаясь к полю, то и дело одичало, с отчаянием, озираясь на разбросанные вокруг тела, угли и статуи. Медики бежали за ним, по пути прикладывая к ранам повязки с травами и пытаясь влить в глотку настои. Кровавые перья, будто манна небесная, валили, походя на снег в самую холодную пору. Снежные хлопья тоже не прекращали валить. Оседая на разгоряченных плечах оборотня-дракона, они превращались в пар.

Ее нигде не было, и он не мог понять, где искать. Он больше не мог чувствовать ее драконий костюм, потратив все силы на сражение, поэтому шел как в тумане, чувствуя, как кровь скатывается по вискам.

Холод и жар, гнев, боль и любовь. Неужели он позволил ей умереть? Неужели очередная ошибка привнесла ему новую утрату?

Он наткнулся на безжалостную сортировку — живых выносили из толпы обреченных кусков стекла, и погибших тел хронов, и он двинулся к ним, надеясь узреть долгожданное лицо. Множество незнакомцев, хватающихся за пораженные участки тел, перепачканные кровью и сажей. Ни одной темноволосой девушки. Неужели?..

Медики толкались, снующие, словно рой пчел между нуждающимися. Его кровотечения уже успели остановить, поэтому для них он был лишь помехой.

Он отшатнулся, теряя равновесие. Острые песчинки попали в порезы на ладонях, вынуждая морщиться от боли. Он поднял голову, мутным взором мазнув по берегу. На нем были разбросаны вынесенные на берег рыболовные сети и различные снасти, разбитые бочки, осколки кораблей и тела. На одной из сетей темнела чья-то длинноволосая фигура, похожая на русалку. Бледная и почти обескровленная, она была похожа на призрака. Черные мокрые волосы закрывали ее лицо, но ее лик он узнал бы с первого раза. Казалось, ее совсем недавно тащили из воды, прилагая усилия — из костюма все еще струилась вода, стекающая по песку. Он направился прямиком к ней, не то пытаясь подняться, не то подбираясь на карачках и ползком. Сил после сражения не было вовсе. Когда он узрел ее лицо и почувствовал слабое дыхание, силы покинули его. Он успел лишь взять ее за руку, и на губах застыло ее непроизнесенное имя.