Нотариус его высочества

Глава 6

– Сломанная дверь в кабинке женского туалета, разбитое зеркало, три расколотые раковины… – перечислял декан.

Можно подумать, я одна все это ломала. Дверь только вынесла, остальное уже сделали девушки с факультета кулинарии и прикладной теории вкусов, а делали они это мной. Спасибо Септе, в своей жертвенной попытке остановить драку она напрочь лишила меня сил. Я даже не знала, что она так умеет, но моя питомица вытянула из меня магию подчистую, но не лишила дара речи, потому, когда я не смогла колдовать, то свободно высказала все, что думала о бессовестных сплетницах. Юстиция мне свидетель, я никого не калечила, а вот мне бы по итогу не мешало заглянуть в лазарет. Левая рука распухла, на правой ожог и глубокие следы ногтей, под носом влажно от крови, оба глаза подбиты, ребра стонут, а на свои колени я даже смотреть боюсь, мне кажется, там мелкое крошево. Чувствую себя стейком экстра-рэйр прожарки.

Мантия не подлежит ремонту, да и с волосами беда, там точно не достает доброго клока на затылке. И как мою любимую Септу не замесили в угаре? Даже аквариум ее уцелел. Сидит как ни в чем не бывало, насасывает ручку на столе у Пеларатти, а я даже недовольно разбитую губу надуть не могу.

– Мне придется временно отстранить тебя от занятий и выставить счет за ремонт.

– Они оскорбляли Немо, домину Бевилаква и покойного Горацио Торрагроссу…

Про себя я не сказала, у меня язык не поворачивался повторить те грязные слова, которые они отпускали и в мой адрес.

– Кстати о Немо. Юрианна, я понимаю сейчас твои чувства, но он все еще твой преподаватель, а ты пока еще его студентесса. Не оставляй ему таких посланий под видом домашней работы. От тебя ждали эссе по призыву, и теперь мне придется поставить «неудовлетворительно».

Хуже и быть не может! Я бы стыдливо закрыла лицо ладонями, но, по-моему, из одной торчит стекло. Но это не точно, потому что я уже толком не вижу ничего от застилающих глаза слез. Да и в груди куда больнее, чем после туалетных побоев.

– Он пожаловался на меня? – спросила я упавшим голосом.

– Нет. Маэстро Тровато попросил меня курировать твой диплом. Он больше не может вести у тебя пары. Надеюсь, ты поймешь его решение. Я нашел это у него на столе.

Он потряс моей любовной запиской.

– Вы читали?

– Только начало. Я перестал, когда понял, к чему все идет, Юри. Ты хорошая девушка. За эти пять лет не было ни единой жалобы на тебя. Ты – гордость факультета. Честность, острое чувство справедливости, желание работать и преданность своему призванию. Я видел тебя адвокатом, уже готовил рекомендательное письмо в коллегию, но Юстиция обскакала меня и решила твою судьбу сама.

Пеларатти ласково потрепал меня по плечу, и я поморщилась. Вывих. Сколько же у меня травм за сегодня, не считая душевных?

– Эта неделя пойдет тебе на пользу. Разберешься с делами в конторе, приведешь мысли в порядок, войдешь в режим. Я дам тебе план самостоятельной подготовки на время отсутствия.

А Пеларатти-то шутник. Когда я, выйдя из его кабинета, развернула гербовую бумагу, то там значилось единственное слово: «Отдыхай!»

Печать, подпись, расшифровка. Декан Джуно Пеларатти.

Отличный план!

Я даже улыбнулась. Септа неверно расценила мое секундное просветление и показала голову из аквариума.

– Нет. На тебя я все еще злюсь. Полюбуйся, как меня разукрасили. Да еще и лучшую мантию порвали. В чем я завтра буду работать?

Она виновато булькнула и опустилась на дно. Как бы я ни обижалась на нее, но на всякий случай проверила крепеж аквариума. Зря я так. Кто знает, чем закончилась бы драка в туалете, используй я магию в полную силу.

Я убрала постановление декана в карман и побрела в лазарет. Выбитое плечо все больше начинало меня беспокоить, особенно когда я повесила на него сумку.

Может, эта неделя действительно пойдет мне на пользу. Сейчас я слишком остро на все реагирую, особенно на то, что касается моего маэстро.

А вот и он! Немо шел по коридору, окруженный толпой студентов. Они оживленно обсуждали что-то. Наверное, прошедшую лекцию, которую я пропустила, или идиотку, которая устроила драку в туалете. Или хуже! Обо мне даже не говорят и не вспоминают!

Я подняла ворот мантии, чтобы мой бывший наставник меня не увидел. Но он, разумеется, заметил. По университету только одна чудачка ходит с аквариумом вместо рюкзака.

– Позже обсудим этот вопрос, – мягко сказал мой Немо, а студенты переглянулись и обменялись смешками.

И как я раньше не замечала этих снисходительных взглядов?

Я сглотнула, как-то по-новому разглядывая своего друга. Он вдруг резко повзрослел за одну ночь. Держался увереннее, не сутулил плечи, словно это постоянное общение со мной вечно тянуло его к земле. Может, ему будет лучше без меня?

Мы молчали. Слишком многое я сейчас хотела сказать, теперь-то строчки, накарябанные в письме, казались мне детским лепетом, который не выражал и десятой доли моих чувств.

– На работу так нельзя, – первым нарушил он молчание и обвел рукой мою драную мантию.

Я кивнула. Можно подумать, с побитой рожей можно.

– Со сделкой не пришли? – спросил он, разглядывая мои синяки и ссадины.

Новый кивок, от которого у меня началась мигрень. Надо меньше головой дергать.

– Вот уроды! Я месяц готовил проект. За них собирал все документы по геодезии, выписки заказывал, соседей уведомлял, а они взяли и кинули нас!

– Прости, – сдавленно пискнула я.

Знал бы он, что отпугнула я сегодня не только сделку. Но если бы он пришел и помог в первый день, то этого бы не случилось.

Клянусь, Немо на мгновение протянул ко мне руку, но быстро убрал ее в карман и вытащил из него мой защитный талисман.

– Покорми кота, пожалуйста.

– Что?

– Соберитесь, сеньорита Ритци, иначе вы еще одну ночь проведете без сна. Молока ему будет вполне достаточно. Удачи! Ах да, прощание с Горацио состоится завтра утром на старом городском кладбище.

– Обязательно приду! – горячо пообещала я, на мгновение забыв про все обиды.

– Конечно придешь. И обязательно покорми кота! Это не шутка.

Он коротко поклонился на прощание, а затем увидел в другом конце коридора домину и направился к ней. Даже не обернулся на меня ни разу. Я дралась за него насмерть, а он и словом об этом не обмолвился, не отругал, не пожалел, вообще ничего. Только нес бред про какого-то кота и молоко. Совсем тронулся? Неужели правда у него что-то назревает с доминой?

Я лазарете я провела совсем недолго, плечо вправили, в ушибы втерли заживляющую мазь, к глазам приложили компрессы, ссадины обработали. Хорошо хоть вопросов не задавали. С грустью оглядела пустые койки – с собой я ни одной мерзавки не утащила. Может, оно и к лучшему, иначе я бы не отделалась всего лишь недельным отстранением и штрафом.

Я поблагодарила медсестру и пошла забирать запасную мантию из общежития. Смысла оставаться сегодня в моей комнате не было. Именно сейчас я хочу держаться от университета подальше. Чтобы вдруг случайно не натолкнуться на Немо с доминой под пиниями. Этого мое сердце точно не вынесет.

– Спасибо тебе, Септа. Без шуток. Хорошо, что ты меня остановила, наверное.

Придумаем другой способ проучить их. Не могут же их гадости остаться безнаказанными!

В женском общежитие меня встречало слишком много удивленных лиц. Еще бы! Одна из лучших и самых тихих студенток впервые ввязалась в драку.

В этот раз меня обсуждали в моем присутствии, не стесняясь.

– Эй-эй, ты поосторожнее, а то она бросится на тебя с кулаками и вырубит саму себя.

Класс. Я теперь посмешище.

Мои недавние оппоненты с кулинарного перегородили мне дорогу и глумливо оглядывали снизу вверх.

– Погодите, я только аквариум отставлю, – устало сказала я и сжала дрожащие руки в кулаки. – Продолжаем?

– Нет, – ответили мне со смехом. – А то сдохнешь еще, Ритци. Расскажи-ка нам всем, каково это лежать под пыхтящим стариком?

Я только сделала вид, что собираюсь что-то ответить, на самом деле понятия не имела, что говорить в этой ситуации. Мне хотелось кричать, плакать и еще раз подраться.

– Теперь понятно, почему женщин ни во что не ставят. Вы сами себя позорите, раз не верите, что одна из вас добилась чего-то сама! – бойко отозвался знакомый голос, и я обернулась.

– Ами?

Я прищурилась. К нам навстречу шла моя сегодняшняя посетительница с копией. Только держалась сейчас она куда увереннее, а ее мальчишеская стрижка выглядела угрожающе круто.

– Здравствуйте, королевский нотариус Ритци. Все же здесь в курсе занимаемой вами должности?

– Подозреваю, что моя должность и стала причиной раздора, – улыбнулась я разбитыми губами.

– Лишь для обделенных умом завистливых девиц.

Ами скрестила руки на груди и смерила презрительным взглядом моих обидчиц, которые как-то неуверенно хмыкнули и слишком быстро разошлись.

– Вот так встреча второй раз за день! Я думала, ты – абитуриент. Не рановато тебя занесло на кампус?

– Старшие показывали общежитие. Меня берут без экзаменов и тоже на юридический, только не на гражданский процесс.

– Уголовное право?

– Именно! – Она гордо тряхнула короткими волосами. – Стану одной из немногих женщин-следователей, а там, глядишь, и в прокуроры подамся. У меня уже и связи есть с сеньоритой королевским нотариусом…

Девушка ткнула меня локтем, и я стиснула зубы от боли. Ребра все еще ужасно ныли.

– Но нужно будет поработать перед зачислением. Отремонтировать пару аудиторий, покрасить стены. Но мне пообещали хорошую стипендию.

– Не женское занятие, – сказала я с нервным смешком.

– Армия тоже не женское дело, но я же отслужила. – Она подмигнула мне и показала жетоны на цепочке, а затем быстро спрятала их обратно под ворот мантии. – Жутко неудобный наряд, платье какое-то…

– Есть такое!

Ами все больше удивляла меня. Хоть одно приятное событие за день, встреча с этой сильной и уверенной в себе девушкой мне явно пойдет на пользу.

– А знаешь, что я придумала?

Я лишь покачала головой.

– Я тебе помогу с вещами. Вместе донесем до твоего коттеджа, заодно выгуляем Руди и познакомим с твоей каракатицей, – ткнула она пальцем в мой аквариум.

– Септа. Ее зовут Септа.

– А почему не Окта? – искренне изумилась Ами.

– У нее семь щупалец.

– Хитро!

Моя любимица тут же показала свой крохотный обрубок и помахала нашей новой подруге.

Ами тут же предположила, что Септа потеряла его в каком-то локальном военном конфликте, и с тех пор переживает посттравматический синдром, потому и не хочет возвращаться в море.

– Или она обворовала кого-то на подводном рынке, и ее так наказали, что более вероятно, – засмеялась я, прекрасно зная натуру моего осьминога – тащить все, что плохо лежит, и пробовать на вкус.

Мы быстро сложили вещи, которые мне, возможно, пригодятся на этой неделе. Даже не слушая мои возражения, Ами закинула мою сумку себе за плечо и повела к загону, показывать своего Руди. Я ждала мужественного скакуна, но передо мной предстал молодой…

– Это же олень?

– Он самый. Не только же тебе удивлять всех необычным питомцем. Его затравить хотели, но я не позволила. Почти все свое жалование истратила, но выкупила малыша.

– Ты странная.

– У самой ручной осьминог… Кто бы говорил!

Моя сумка перекочевала на спину Руди, который был очень рад внезапной вечерней прогулке. Они с Ами проводили меня до самого коттеджа. Я не сдержалась и рассказала ей всю свою историю взаимоотношений с Немо. Моя новая знакомая внимательно выслушала мое нытье, и заговорила только тогда, когда я перевела дух.

– Непросто все у вас. Серьезно не целовались? А что за кот?

– Понятия не имею. Ни разу не слышала, чтобы у Горацио были какие-то животные, ни живые, ни мерт…

И тут я вспомнила про миску и про надгробия в саду, а затем коснулась защитного амулета. Вот же оно!

– О, какое знакомое выражение лица. Когда у нашего капитана случались озарения, он так же глаза выпучивал. Колись, о чем подумала?

– Луиджи. Кота зовут Луиджи! И он умер.

– Значит, его все же забыли покормить? – пошутила Ами, когда я подняла с крыльца старую жестяную миску с выгравированным именем.

Надгробия в саду никуда не делись, и все так же прятались за зарослями сорняка. Я поднесла миску к третьей могиле. То же имя, знакомые вибрации. Что там Немо сказал? Луиджи любит молоко?

– Только не говори, что ты собираешься призвать дух мертвого кота?

Ами пританцовывала от нетерпения, пока ее Руди лениво ощипывал колючую траву.

– А у меня есть выбор? Ночью вернутся крысы, печать для них как маячок, призраков буквально тянут сюда неоконченные дела.

– И что же крысы не закончили? Не сожрали все дела нотариуса Торрагроссы при жизни?

Я лишь пожала плечами и отложила миску в сторону.

– Чего же ты ждешь? – подгоняла Ами.

– Я никогда не призывала духов в одиночку.

– Так ты не одна, мы с Руди рядом, ничего не бойся. Да и Септа твоя приняла боевую стойку.

Моя осьминожка боксировала с воображаемым противником, высунувшись из аквариума. Да у меня целый отряд. Что может пойти не так?

Для начала решила отмыть миску в ручейке и только после налила немного молока из стеклянной бутылки, благо у Торрагроссы был целый запас в подполе.

Это несложно. Немо научил.

– Я Юринна Ритци, адепт пресвятой Юстиции, взываю к тебе, дабы…

А зачем я взываю к коту? Мне не нужно услышать историю его смерти, мне нужно, чтобы он переловил всех призрачных мышей в доме.

– Дабы ты сделал то, что должно и получил то, что тебе причитается.

Ами прыснула со смеху, а я наградила ее суровым взглядом.

– Прости-прости меня, слишком уж торжественный момент для этого места и того, что мы делаем.

Это она еще не видела, как я оживляла курицу, там пафоса было еще больше.

Луиджи не торопился. Видимо, был не голоден, или Немо меня просто разыграл. Может, каждому новому нотариусу устраивают боевое крещение этими могилами, вот и я не стала исключением.

Я прочитала призыв еще несколько раз, покапала на землю молоком и сдалась.

Ами, как могла, подбадривала меня, а я делала вид, что не расстроена.

Да я и не расстроена, я в ужасе от предстоящей битвы, должно быть, не стоило доверять моему мастеру. Еще ведь не поздно вернуться в общежитие или домой… Нет уж. Этого я боюсь еще сильнее, чем полчищ призрачных крыс.

Я попрощалась со своей новой подругой, долго смотрела вслед Рудольфу и его хозяйке и не торопилась разбирать вещи. Контора все еще была для меня чуждым местом, а печать виделась незаслуженным трофеем.

Как там меня назвал Пеларатти? Честная, сильная? Как бы не так! Сейчас я бы любыми правдами и неправдами отказалась от этого бремени.

Я развесила в шкафах одежду, сверилась со своим пустым расписанием на завтра, подготовила траурные одеяния для похорон. Сколько из тех, кто придет проводить Горацио в последний путь, будет смотреть на меня с презрением? Как много людей считает, что я получила должность через постель, если даже Немо от меня отвернулся.

Ах, к дьяволу все. Спать!

В этот раз я не надела пижаму, расчесала волосы перед сном, ойкнул пару раз, задев больное место. Синяки уже начали желтеть, спасибо современным мазям, да и глаза выглядели лучше. Я нанесла еще немного крема, который мне дали в лазарете, покрутилась перед зеркалом и с удовольствием опустилась на подушку, надеясь, что крысы не разбудят, не разнесут контору и не сожрут меня во сне.

Мне снился герцог Аккольте. Внезапно. Он манерно читал приговор для моих сегодняшних обидчиц, а я сидела на высоком троне. Глаза у меня были завязаны, но я все видела и так. Они плакали, молили о пощаде, а весы в моей руке сходили с ума. Перевешивала то одна чаша, то другая.

– Казнить! Казнить, – кричала внутренняя обидка.

– Ты закон, – ласково шептал наследник мне на ухо. – Решай, милая!

Судя по отчаянному воплю, студентессы с кулинарного не верили в мое милосердие, а затем кто-то из них вырвался из кандалов, упал передо мной на колени, вцепился в полы моей тоги и дернул ее вниз.

Через мгновение моей обнаженной кожи коснулась прохлада, и все собравшиеся поглазеть на казнь получили бонусом зрелище иного порядка.

Я проснулась и резко села в кровати, долго вспоминая, где нахожусь. Точно не на дворцовой площади, где от моего решения зависели жизни студенток. Я потянулась за упавшим на пол одеялом, но не успела я сомкнуть глаз и вернуться к изумленной толпе, как его снова сдернули, в этот раз сопроводив все недовольным мурлыканьем.

Да ладно!..

На полу сидел Луиджи. Как я это поняла? Ну, если не считать ошейника с гравировкой, то он был мертв. Призрачный кот, охваченный фиолетовыми сполохами, сидел в моей спальне и смотрел на меня с самым самодовольным видом на свете и явно ждал похвалы, потому что весь пол в спальне был усеян тлеющими трупиками призрачных крыс.

Это явно эффективнее моего жалкого «Рипосо». Завтра нужно будет еще купить ему молока.