Новая любовь Розамунды

Глава 5

Главный город герцогства Сан-Лоренцо лежал перед ними как на ладони. Путники смотрели на него с высоты, стоя на горной дороге.

– Я никогда не видела, чтобы дома были такие разноцветные! – воскликнула Розамунда. – У нас они из дикого камня или просто выбелены!

– Этот город называется Аркобалено. На итальянском это означает «радуга», – пояснил Патрик. – Поскольку герцогство Сан-Лоренцо расположено между Италией и Францией, люди здесь свободно владеют обоими языками.

– Я немного говорю по-французски, – сообщила Розамунда. – Хотя понимаю гораздо лучше, чем говорю. Пожалуй, для начала это даже лучше. Волей-неволей придется учиться, чтобы изжить свое невежество, – добавила она с улыбкой.

– Вряд ли кто-то упрекнет тебя в невежестве, моя милая! – смеясь, заметил Патрик.

Все четверо двинулись вниз по склону, в Аркобалено. Горы уже покрылись молодой зеленью, разбуженной февральским солнцем. Укрытое в лощине поле зеленело новыми всходами пшеницы. На южных склонах гор раскинулись виноградники. Сам город живописными уступами спускался к берегу лазурного моря. Каждый дом вдоль узких мощеных улочек был выкрашен в свой цвет, и Розамунда поразилась: как много, оказывается, оттенков у семи цветов радуги!

– А это что такое? – спросила она у графа, показывая на целый комплекс построек, возвышавшихся над городом.

– Герцогский дворец, – ответил Патрик. – А видишь вон ту виллу из розового мрамора прямо над морем? Это резиденция шотландского посла. Первым делом мы заглянем туда. Скоро все в городе будут знать о моем появлении, потому что здесь шпионов не меньше, чем во всех других городах. Но пока это возможно, я бы хотел сохранять свой визит в тайне. Герцогу Сан-Лоренцо не следует официально вмешиваться в мою миссию ради своей безопасности и безопасности Сан-Лоренцо.

– Посол будет нас ждать? – спросила Розамунда.

– Нет, – усмехнулся граф. – Мы свалимся ему как снег на голову. Но у меня с собой есть письмо от короля, так что можешь не сомневаться в теплом приеме.

Они не спеша миновали герцогский дворец. Возле распахнутых ворот стояли рослые гвардейцы в небесно-синих мундирах с золотым позументом. Розамунда не удержалась и украдкой заглянула в ворота. Каково же было ее удивление, когда она увидела там знакомого джентльмена. Она пристально разглядывала мужчину, только что соскочившего с лошади.

– Скажи, у Англии тоже есть здесь свой посол? – спросила Розамунда у Патрика встревоженным голосом.

– Да, он появился совсем недавно. А в чем дело?

– Пока мы ехали мимо дворца, я заметила джентльмена, которого встречала раньше при английском дворе, – пояснила она.

– Он может узнать тебя, милая? – встревожился в свою очередь граф.

– Не знаю, Патрик. Мы не были представлены друг другу и никогда не разговаривали, но я знаю, кто он такой. Это один из Ховардов. Не очень большая шишка, всего лишь кузен главы рода.

– Но он явно получил это назначение в угоду своей влиятельной родне, – заметил Гленкирк. – Нужно особенно позаботиться о том, чтобы он не совал нос в наши дела. Вряд ли Генрих Тюдор обрадуется, если узнает о наших попытках ослабить союз, создаваемый папой.

Четверка ехала вниз по улице, приближаясь к розовой вилле, служившей резиденцией шотландского посла. Патрик почувствовал, как теплее становится на душе при воспоминании о том времени, когда он сам был хозяином на этой вилле. Он уже и не думал, что когда-то снова увидит это место – как, впрочем, и самого Сан-Лоренцо. Они едва успели въехать через ворота во двор, как их окружили слуги, а навстречу гостям вышел дворецкий – довольно пожилой мужчина. Узнав Патрика, он радостно воскликнул:

– Милорд Лесли! Добро пожаловать! Добро пожаловать снова в Сан-Лоренцо!

– Пьетро! Как я рад видеть, что ты по-прежнему здесь служишь! – так же радостно отвечал граф Гленкирк, пожимая руку старику. – Твой хозяин на месте? Я привез ему письмо от короля!

– Входите, милорд! Входите! – засуетился Пьетро и поспешил увести гостей с залитого солнцем двора. – Я сейчас же доложу хозяину, что вы здесь! Мы не ждали никого с визитом!

Пьетро проводил гостей в большую гостиную, из которой открывался великолепный вид в сад.

– Соблаговолите подождать здесь, милорд. В графине вино, если пожелаете освежиться, – добавил старик и поспешил к хозяину со всем проворством, на которое был способен в свои годы.

– Он был дворецким в те времена, когда я еще служил королю, – пояснил Патрик.

– Он явно тебя любит, – заметила Розамунда.

– И его дочка тоже, – с интригующей улыбкой добавил граф. – У нее роскошные темные волосы, черные глаза и золотистая кожа.

– Смею предположить, что к данному времени она расплылась и стала солидной матроной. А может, даже и бабушкой, – пропела Розамунда сладеньким голоском.

– Неужели ты ревнуешь, милая? – удивленно спросил Патрик, но при этом чувствовалось, что ему нравится поддразнивать ее таким образом.

– И почему все мужчины такие распутники? – спросила Розамунда, изобразив на лице возмущение.

– Ох! – театрально воскликнул Патрик, хватаясь за грудь. – За те недели, что ты провела в пути, моя милая Розамунда, твои коготки стали острее бритвы! – Он добродушно ухмыльнулся.

– Миледи! Вы только гляньте, что творится у них в саду! На дворе февраль, а там везде цветы! – восторженно воскликнула Энни. – И солнышко так славно пригревает, а ведь зима еще не кончилась!

– Зима почти не заглядывает в Сан-Лоренцо, Энни, – пояснил Патрик. – А если это и случается, то редко и ненадолго.

– Вы хотите сказать, что такая теплынь стоит здесь все время? – спросила Энни, не веря своим ушам. – Милорд! Вы и впрямь привезли нас в райский сад!

– Когда-то я тоже так думал, – ответил Патрик.

В этот момент двери широко распахнулись и в гостиную вошел высокий седеющий джентльмен.

– Милорд граф! – приветствовал он Патрика с низким поклоном.

– Лорд Макдафф! – с почтением отвечал Патрик. – Мы могли бы поговорить наедине? Если вас не затруднит проводить миледи и ее камеристку в более удобную комнату… мы побеседовали бы без помех. Дермид, ступай с Энни и леди Розамундой. – В голосе графа Гленкирка послышались непривычные для Розамунды повелительные нотки.

– Конечно, милорд, – ответил посол. – Пьетро!

– Милорд? – моментально подскочил на зов дворецкий.

– Покажи миледи наши комнаты для гостей да присмотри за тем, чтобы ни она, ни граф ни в чем не нуждались. Идемте со мной, милорд.

Лорд Макдафф и Патрик покинули гостиную.

– Я говорю по-английски, но совсем немного, миледи, – обратился Пьетро к Розамунде, почтительно поклонившись.

– А я немного говорю по-французски, – проговорила Розамунда с милой улыбкой.

Дворецкий просиял в ответ.

– Соблаговолите пройти за мной!

Из светлой, полной воздуха гостиной они попали в круглый с мраморным полом и по широкой лестнице поднялись наверх. На третьем этаже дворецкий распахнул перед гостями двустворчатые двери из резного ореха и провел их в роскошно обставленные апартаменты.

– Что прикажете подать, миледи? – спросил он у Розамунды.

– Пьетро, мы провели в дороге очень много дней. И я бы с большим удовольствием приняла ванну, – ответила она.

– Сию минуту, миледи. – Старик торопливо зашаркал к двери.

– И что же вы наденете после того, как скинете с себя эти вонючие лохмотья и сожжете их в печке? – ворчливым тоном поинтересовалась Энни.

– У меня осталась хотя бы одна чистая нижняя сорочка или ночная рубашка? – в свою очередь спросила Розамунда.

– Ну, вряд ли вас правильно поймут, если вы покажетесь на людях в одной нижней сорочке! – все тем же ворчливым тоном заметила Энни.

– Ну что ж, тогда остается одно: сразу после ванны пригласить сюда портниху, – ответила Розамунда. – Граф обещал, что приобретет для меня новый гардероб. И ты тоже получишь новое платье, Энни.

– Я была бы не прочь тоже залезть в ванну да переодеться в чистое, – призналась Энни со вздохом. – От меня так разит конским потом, что вряд ли я когда-нибудь от него отмоюсь!

– Давай обойдем эти апартаменты и посмотрим, что у них тут есть, пока нам готовят ванну, – предложила Розамунда.

Они оглядели гостиную, куда и привел их Пьетро, две смежные большие спальни и две комнатки поменьше, в которых помещались лишь кровать, комод и маленький столик.

– У тебя будет своя комната, – сказала Энни Розамунда, – и у Дермида тоже. Выберите, какая кому больше нравится, и перенесите свои вещи. Дермид, я не спрашивала тебя раньше, но ты уже служил у графа, когда он был в Сан-Лоренцо прошлый раз?

– Нет, с ним был мой дядя, – отвечал Дермид. – Я только на свет появился, когда милорд вернулся домой. Дядя выбрал меня в слуги милорду, когда его вызвал к себе король. У него же нет своих сыновей, только дочки. Дядя сказал, что уже слишком стар для путешествий, да и хозяин наш тоже. Но коли король приказал, он, как верный человек, подчиняется и без слуги ему никак не обойтись. Дядя все равно готовил меня на свое место. То-то он удивится, когда узнает, куда меня занесло!

– Если у тебя будет случай ему рассказать, – задумчиво произнесла Розамунда.

– Это верно, миледи, – согласился Дермид. – Кто знает, что с нами будет?

– Ох, миледи, гляньте! – Энни распахнула застекленные двери в гостиной. Через них можно было попасть на балкон, который тянулся вдоль всего здания. Под балконом крутой обрыв спускался прямо в море. – Красота-то какая! – восхищенно воскликнула служанка.

– Да, верно, – согласилась Розамунда. – Я и не думала, что на свете могут быть места такие же красивые, как окрестности нашего Фрайарсгейта.

– За столько недель вы первый раз заговорили о доме, – заметила Энни. – Я уж думала, не забыли ли вы его совсем?

– Нет. Фрайарсгейт – моя первая любовь, Энни, и я никогда не перестану его любить. Рано или поздно мы непременно вернемся домой, но это так поразительно. Я никогда не думала, что мне доведется увидеть такое место, как Сан-Лоренцо, или хотя бы обойтись зимой без обмороженных пальцев. Когда-то меня совсем не тянуло за пределы Фрайарсгейта, и однажды я снова почувствую эту тягу к родине. Но не сейчас. Не сегодня.

Дверь в гостиную открылась, и вошла вереница слуг под командованием Пьетро. Он махнул рукой Дермиду:

– А ну-ка, приятель, помоги мне!

Старик вошел в спальню, нажал на скрытый в ореховой панели на стене рычаг, и панель отодвинулась. За нею оказалась большая ванна. Пьетро с Дермидом вытащили ее на середину спальни.

– Где прикажете ее поставить, миледи? – спросил дворецкий.

Розамунда в нерешительности огляделась и, заметив дверь, ведущую на террасу, сказала:

– Вынесите ее туда, Пьетро!

Дворецкий широко улыбнулся:

– У мадам романтичный характер!

– По-моему, для нее там самое место, – слегка смутившись, проговорила Розамунда.

Как только ванна была установлена, лакеи стали наполнять ее водой, поднимаясь по приставной лесенке с ведрами наверх. Ванна была сделана из дубовых досок, стянутых обручами из полированной меди. Наполнили ее водой довольно быстро.

– Мне понадобятся услуги портнихи, Пьетро, – сказала Розамунда. – И граф, и я добирались сюда верхом в страшной спешке от самых берегов Франции. У нас нет приличного платья, чтобы явиться ко двору герцога. Его следует сшить как можно быстрее.

– Я пошлю за портнихой сию же минуту, мадам, – ответил Пьетро и низко поклонился. – Моя дочь по праву считается самой искусной портнихой в Аркобалено.

– Уж не та ли это женщина, что когда-то была любовницей графа? – подозрительно прищурившись, спросила Розамунда.

– Она самая, мадам! – ответил Пьетро и хитро подмигнул. – Вряд ли милорд ее узнает сейчас. Она заметно округлилась за те годы, что была замужем, рожала детей и вела хозяйство, живя в сытости и достатке.

Пьетро почтительно поклонился и направился к двери.

– Пусть приходит сегодня после полудня! – произнесла Розамунда ему вдогонку.

– После сиесты, конечно, мадам. И она прихватит с собой образцы тканей, – ответил дворецкий и вышел.

– Мейбл ни за что не понравилась бы такая неприличная откровенность, миледи! Лупите меня хоть целый день, но это истинная правда! – не удержалась от замечаний Энни.

– Энни, я здесь не на королевском приеме, и мне известно, что у лорда Лесли прежде была любовница в Сан-Лоренцо. Я предпочту обойтись без ненужных сюрпризов, – смеясь, ответила Розамунда, а затем, посерьезнев, добавила: – А теперь хватит болтать, лучше помоги мне поскорее раздеться и залезть в эту чудесную ванну!

– Вы появитесь нагишом на террасе, миледи? – ужаснулась Энни.

– Под нами только море. Кто меня увидит? – беспечно произнесла Розамунда и стала снимать с себя башмаки и чулки. – Фу, какая вонь! – воскликнула она. – Избавься от этого всего, Энни. Это уже не отстираешь!

Энни кивнула и стала помогать хозяйке раздеваться.

– Я придержала одну чистую нижнюю сорочку про запас, миледи, – сообщила она. – Можете надеть ее, когда вымоетесь. Дермид, ступай и принеси наши сумки, – велела она лакею графа.

Дермид по-свойски подмигнул девушке и вышел.

– Бесстыжий шотландский дьявол, – буркнула себе под нос Энни.

– Он к тебе неравнодушен, – заметила Розамунда.

– Ну да, и я к нему неравнодушна, да только что с того проку? – недовольно спросила Энни.

– Почему ты так говоришь? – удивилась Розамунда.

– Да потому, что вы никогда не оставите свой Фрайарсгейт, а я никогда не оставлю вас! – заявила Энни.

– Ну что ты, Энни, если ты полюбишь его, а он тебя, никто не помешает вам пожениться и ехать туда, где вам больше нравится. Я не хочу, чтобы ты из-за меня отказалась от собственного счастья, – отвечала Розамунда.

– Ну, коли у нас пока до любви дело не дошло, так нечего и голову ломать прежде времени, верно, миледи? – заключила Энни.

– Рано или поздно это непременно случится, и тогда я бы советовала тебе прислушаться к своему сердцу, Энни. Я поступила именно так, и думаю, что если этот соус подошел для одной гусыни, то он подойдет и для другой, – шутя заметила Розамунда.

– Ох, миледи, вечно вы шутите! – хихикнула Энни, затем сняла с кровати покрывало и укутала им госпожу. – Не дело вам ходить в чем мать родила, миледи, – ворчливо проговорила она.

Придерживая на себе покрывало, Розамунда вышла на террасу.

– Все равно мне придется его снять, – сказала она и, вскарабкавшись по лесенке, скинула с себя плотную ткань, а затем погрузилась в теплую воду. – Ах! – вырвался у нее из груди восхищенный вздох. – Это чудесно!

Распустив волосы, Розамунда стала намыливать их ароматным мылом.

Энни тоже влезла по лестнице с ведром и стала промывать ей волосы, зачерпывая воду прямо из ванны. Энни делала это с таким усердием, что под конец Розамунда приказала ей остановиться.

– Подай мне полотенце, чтобы завернуть в него волосы, пока я буду мыться сама, – сказала она. Энни принесла полотенце, и Розамунда ловко соорудила из него подобие тюрбана. Закончив мыться, Розамунда вылезла из ванны и, обращаясь к Энни произнесла: – Теперь давай ты, девочка! Вряд ли у тебя появится другая возможность.

Энни, тут же позабыв о том, что ванна стоит на открытой террасе, скинула с себя грязную одежду и опустилась во все еще теплую воду. Розамунда села на мраморную скамью тут же, на террасе, завернувшись в большое банное полотенце, и не спеша стала расчесывать волосы. Щетка для волос с рукояткой из розового дерева была единственным предметом роскоши, привезенным ею из Шотландии. Жаркое солнце и теплый воздух моментально высушили густые тяжелые волосы. Когда Энни вымылась, Розамунда подала ей полотенце.

– Ах, миледи, спасибо, – поблагодарила камеристка и довольно улыбнулась. – После долгого пути ванна – самое милое дело!

– Но теперь, Энни, у нас другая проблема. В чем мы будем ходить? – рассмеялась Розамунда.

– Я и себе припасла нижнюю сорочку, миледи, но больше у меня ничего нет! Только и надежды на то, что этот Пьетро раздобудет для меня какую-никакую юбку да кофту. Вот Дермид вернется, я и отправлю его, чтобы спросил. – Энни закуталась в полотенце и села рядом с хозяйкой на теплую скамью.

– Высуши волосы, – посоветовала Розамунда, протягивая ей свою щетку.

– Ох, да разве можно мне пользоваться вашей щеткой! – возразила Энни.

– Иначе твои волосы высохнут и превратятся в колтун, Энни, – заметила Розамунда.

– А пальцы на что? – не сдавалась Энни. – Как я, по-вашему, до сих пор обходилась?

Пока Энни сушила волосы, Дермид успел принести со двора седельные сумки. Увидев женщин, завернутых лишь в банные полотенца, он покраснел от смущения.

– Я принес ваши сумки, миледи, – пробормотал юноша, старательно отводя глаза от Розамунды. – Пойду погляжу, не осталось ли чего во дворе! – Он бросил сумку на кровать и опрометью выскочил из комнаты.

Энни не удержалась от смеха:

– И куда только подевалась его храбрость?

– Ступай и надень свою сорочку, – приказала Розамунда. – Я тоже надену что есть, а потом прилягу вздремнуть. Да и тебе советую сделать то же самое, милая. Пока не явится портниха, нам все равно нечего делать.

Едва опустившись на кровать, Розамунда почувствовала себя настолько усталой, что не смогла даже надеть нижнюю сорочку.

– Я обязательно должна поспать, хотя бы немного, – проговорила она тихо и закрыла глаза.

– А я все-таки пошлю Дермида за этим Пьетро. Не могу же я разгуливать в одном исподнем! – сказала Энни и, надев сорочку, отправилась на поиски слуги.

Патрик пришел в отведенные им комнаты и застал Розамунду спящей. Вольно раскинувшаяся во сне, завернутая лишь в банное полотенце, она показалась ему невероятно соблазнительной. Но тут он заметил ванну, оставленную на террасе. Скинув с себя дорожное платье, он залез в воду.