Новогодний гад

Глава 15

— Ты так и будешь смотреть⁈ — я отплевывалась, про себя думая, как я подписалась стать недодевушкой именно этого идиота.

— Прости, — виновато улыбнулся и помог мне подняться, заботливо отряхивая. Я закатила глаза и посмотрела на своих хихикающих подруг. И где их поддержка, когда она нужна?

— Как вы нас нашли?

— Ты очень приметная. Как красная тряпка для быка, — продолжал улыбаться бойфренд.

Я со знающим видом поджала губы и важно покивала.

— А ты хорош в комплиментах. Это именно из-за них девушки прыгают к тебе в постель?

Дима хмыкнул и приложил ладонь к сердцу.

— Вообще, из-за моего большого и умелого…

Я мгновенно слепила снежок и залепила ему в лицо. Щеки горели от этого пошляка. Его парни знатно угорали с его намеков.

— Мозга… — он прикрыл его ладонью, и весь снег попал на перчатку. И почему у этого дурака такая отличная реакция? Он ведь даже не смотрел на меня в этот момент! — Говорят, я очень умный.

— Говорят, что кур доят, — огрызнулась.

— Между прочим, мы сюда кататься пришли, — констатировала факт Ната и принялась надевать лыжи. Из нас троих она единственная хорошо каталась. Пыл Олеси стих, как только Ната принялась с большой скоростью съезжать в горки.

Знакомые парни переглянулись, кто-то восхищенно присвистнул, и вся гурьба последовала за ней, явно решив посоревноваться. На вершине горы мы остались втроем.

— А может, на детскую пойдем, пока шишек не набили? — она печально и пугливо посмотрела на Нату, которая уже была почти внизу, и с надеждой взглянула на меня. Все-таки иногда инстинкт самосохранения у нее выше чувств. Это радует. Я даже могу начать гордиться ей.

К нам как раз в этот момент подъехал Егор с ног до головы в снегу. Сам он перебирал ногами, толкаясь на лыжах и опираясь на палки. С ног до головы в черном комбезе и шапкой гандонкой, как, впрочем, и остальные мальчики. Наверное, любовь к черному у них с детства. И Наташа подцепила ее где-то там же.

— Так ты не умеешь на лыжах гонять? Пойдем научу, — кивнул ей за собой. И что вы думаете? Я забираю свои слова обратно!

Подруга без зазрения совести открыто улыбнулась ему и оставила меня с Димой один на один. Кажется, если бы он сейчас сказал: «Слушай, пойдешь со мной прыгать с обрыва?» Она бы и туда почапала, иногда влюбленно моргая.

— Ну а сноуборд, это моя тема, так что…

— Ничего не говори, — махнула перед лицом Димы рукой, как бы затыкая. Задумчивый взгляд бегал по людям, которые радостно съезжали. Даже Леська за ручку с Егором поехала, видно, что неумело, но сколько самоотверженности! А вот у меня кружилась голова и тряслись коленки. И я ни за что в этом не признаюсь. Уж точно не ему.

Дима недоуменно замолк, наблюдая, как я, вместо того, чтобы просить его научить меня или попытаться хотя бы съехать самой, просто положила доску поперек и села на нее, как на лавочку.

— Ты чего? — слегка покачал рукой, в которой был зажат его сноуборд.

— А я это… не катаюсь, я ради девочек сюда пришла. Они так хотели посмотреть на горы и на лыжах вот… — безбожно врала и ему и самой себе, слегка размахивая рукой для дополнения мимики. Затем просто подперла ладонью подбородок и тоскливо уставилась на склон.

— Эй, — Дима сел на мою доску, так близко, что его нога в теплых темных штанах касалась моей. Сноуборд немного просел под его весом, впечатав в землю снег под ним. Положил локти на колени, из-за чего его руки свободно свисали. За правую ладонь я сейчас могла бы взяться, так близко она была от моей… — Если боишься кататься, не стыдно это признать.

— Ничего я не боюсь, — буркнула, а сама жалела, что не настояла на горках пониже. Там бы не было парней, да, но зато мне было бы сейчас не стыдно. А может, даже очень радостно.

— Ты взяла с собой сноуборд. Вот только не говори, что просто чтобы вот так сейчас усесться, ты тащила его с самого низа, — слегка пихнул меня плечом и тепло улыбался. Без издевки или подтекста. Открыто и понимающе, как мне сейчас и… нужно было.

Я быстренько отвела взгляд, чувствуя, как оттого, что я долго смотрю ему в глаза, земля начинает уходить из-под ног. Вот только не сейчас, пожалуйста. Мозги, мозги. Мне нужен мой ясный, кристальный разум, а не жижа из-под него.

— Допустим, — со скрипом признала, еле разжимая губы. Как тяжело, однако, себя переломить.

— Тогда снова спрошу. Тебя научить? Я буду рядом.

Я отрицательно покачала головой. Не то чтобы я не верила в него, я, скорее, совсем не верила в себя…

— Так мы каши не сварим. Пошли, — он решительно встал и взял свою доску.

— Куда? — хмуро. Если он собирается поставить меня на сноуборд и столкнуть, то я его ни за что не прощу за дикарские методы.

— На кудыкину гору, — он поднял и мой сноуборд, когда я нерешительно встала. Вот так, с двумя доскам под мышкой он уводил меня со склона, от друзей. Я задавалась вопросами, но, видимо, я вошла в безумные ряды Олеси и теперь доверчиво иду за парнем хрен знает куда.

Мы прошли по снежной дороге в сторону зеленой зоны, и я уж думала, что он решил оставить меня среди малышни, потому что я ему такая неинтересна, но мы свернули раньше, куда-то среди деревьев. Здесь не было основной дороги. Она была словно для любителей, небольшая, протоптанная вручную, проезженная полосками от лыж. Мы зашли немного дальше и остановились у небольшого склона.

От основной дороги он отделялся деревьями, но здесь и на самом спуске их не было, что вполне может назвать его безопасным, ведь съезжающий никуда не втемяшится.

Сам склон был золотой серединой между детскими горками и той, что была в синей зоне. Вроде… вроде не так уж и страшно. Хотя все равно немного боязно.

Ух.

— Здесь безопасно падать, и никто не увидит твой позор, — прокомментировал парень, уперев руки в бока.

— Ты думаешь, именно это меня волнует? — возмутилась.

Он лишь пожал плечами и взял мою доску, явно не собираясь разводить дискуссию по этому поводу. Присел на корточки и положил передо мной.

— Садись. Да, прямо на снег, ты вряд ли стоя умеешь цеплять крепления. Так, теперь ставь ногу.

Я молча наблюдала, как он закрепляет мне ноги, и ощущала появившуюся там тяжесть. Это как большой самокат, который прикручен к ногам. И как с таким передвигаться?

— Смотри, основное — ноги согнуты, спина прямая. Вес у тебя должен быть посередине, чтобы равномерно на две ноги распределить. И даже не вздумай наклоняться вперед или назад — ты стопроцентно грохнешься.

Я кое-как поднялась, держась за его руки. Точнее, почти повиснув на них, потому что доска под ногами то и дело пыталась уехать и лишить меня опоры. Дима стойко держал меня, продолжая комментировать мои действия.

— Я буду рядом все время. Как подстраховка, — он наклонился прикрепить свою доску, когда убедился, что я более менее стою на месте. А я боялась даже дышать, когда лишилась опоры. Не дай бог она поедет и потянет меня за собой.

— Ну что, готова? — улыбнулся и бережно закрыл забрало моего шлема, отчего мир немного потемнел, как от солнечных очков. Через секунду и его лицо пропало в отражающей поверхности.

— Я передумала! Давай я тут тебя подожду⁈ — завопила, когда он крепко взял меня за руки.

Он хохотнул.

— Ну уж нет! Если бы я не рисковал, мы бы не были вместе.

— Что? А-А-А-А… — он толкнул нас, и я почувствовала, как тело неумолимо наклоняется вперед, по направлению движения. Но крепкие руки удержали меня от падения, синхронизировав с собой.

Я открыла глаза через секунду, когда поняла, что не кувыркаюсь в снегу. Дима уверенно держал равновесие за нас двоих, мне лишь приходилось повторять за ним, так что этот полет вниз даже увлек меня.

На лыжах на простеньких горках это было не то. Скажем, они очень даже попроще в использовании, хотя ноги то и дело разъезжались.

Мимо проносились деревья, а конец склона быстро приближался.

— Теперь тормозим, — крикнул, и перенес вес на переднюю ногу. А я не успела этого сделать, и меня завалило на него.

— Ой!

— Черт, малая!

Я со всей дури грохнулась на него, ощущая под собой мягкие ткани толстой одежды. А вот судя по его кряхтению, падение для Димы на спину вышло не таким приятным.

— Бля… — выдохнул и дотянулся до шлема, приподняв забрало. Я повторила за ним, и мы встретились взглядами.

— Прости, — мое лицо выглядело виноватым. — Сильно больно?

— Да все в порядке. Это я виноват, забыл объяснить про торможение.

— Дурак, а если бы сломал что-нибудь? — ударила ладошкой по его плечу.

Он улыбнулся. Приподнял голову и быстро чмокнул меня в губы.

— А ты так волнуешься за меня?

Глаза забегали, и я придумала первую попавшуюся, и довольно тупую отмазку:

— Нет, конечно. Просто… кто бы потом был моим парнем?

— Действительно, — он свел брови к переносице нахмурившись. — Только я могу им быть.

Я снова его возмущенно пихнула не соглашаясь. Хотя жутко хотелось улыбаться, а в животе запорхали бабочки. Я завозилась, пытаясь слезть с него, чтобы Дима не записал мою улыбку в свой дневник достижений, но у меня ничего не получалось. Доска казалась тяжелой и зацепилась за его. Никак не получалось с ней перевернуться. Да и я была будто привязанная к якорю.

— Не судьба, — он продолжал лениво лежать и с ухмылкой наблюдать за моими тщетными попытками, слегка придерживая за плечи, то ли пытаясь удержать меня, то ли спасти от падения в снег с его грудной клетки.

— Помог бы, между прочим! — в конце концов, я откатилась вбок, тоже уставившись в небо. Щеки морозило, но в комбинезоне все равно было тепло. А еще наступило секундное умиротворение. Хотелось так остаться, смотреть на верхушки заснеженных деревьев, белое небо и лежать, лежать…

— Моя помощь не бесплатная, — небо закрыло его лицо и нарушило эту гармонию.

— Еще бы, ты ж Смирнов, — прокомментировала. — Я так понимаю, ты мне сейчас тоже не бесплатно помогал.

— Верно мыслишь.

Я закатила глаза. Вот и что можно ожидать от такого олуха? Везде ищет свою выгоду.

— И что ты хочешь?

Он приблизил свое лицо, оперевшись руками по сторонам от моей головы.

— Один поцелуй, — прошептал в губы и через секунду уже накрыл их своими губами.

— Вы где были? — сморщила носик Олеська.

После того как мы накатались… и не только, я с Димой вернулась к ребятам. Мы заскочили в ближайшее горное кафе. Оно было большим и красивым, а главное, теплым. Все снаряжение единогласно было принято сдать, и продолжить гулять уже вне горок. Тем более, у меня болели ноги, руки, спина… в общем, ужас.

Олеся тоже уже не выглядела такой азартной, какой была три часа назад.

— На другом склоне, — я равнодушно отпила кофе, стараясь спрятать в нем свое покрасневшее лицо.

— А… — как-то рассеянно. Даже не спросила, где именно. Для вечно любопытной Олеси это было странно.

Половина ребят уселась за другим столом, так как за нашим не хватило места. Наташа тоже была среди них. Очень сосредоточенно ела и иногда отвечала на вопросы парней. Интересно, она вообще замечает внимание к ней? Ни разу не видела, чтобы наша королева мрачноты увлекалась кем-то. Наташа говорила, что не верит в любовь, может, именно поэтому она так равнодушно смотрит на всех?

Дима тоже очень увлеченно с кем-то переписывался, временами отламывая кусочек пирожного или отпивая свой капучино. Во мне грыз червячок ревности, и я вовсю пыталась его задавить, отвлекаясь на чужие проблемы.

— Что-то случилось? — я спросила взглядом у Леси.

Она неуверенно покачала головой, смотря на пустующее рядом место. Точно, Егор куда-то ушел. Нам сказал, что какие-то семейные дела, отец позвонил, вот Олеся и грустит, дуреха.

— А давай сходим на ярмарку? — предложила подруге, пытаясь поднять ей настроение. — Ближе к вечеру там так весело будет. Я отзывы читала сейчас!

Она улыбнулась. Глаза немного загорелись.

— А еще там есть всякие магазинчики, можно сувениров накупить, еще там есть карусели и аттракционы. Помнишь, ты видела колесо обозрения с горы? А еще…

— Там наверняка есть фотобудки, — встрял Дима, убирая телефон в карман и полностью подключившись к нашему диалогу.

— Фотобудки? — не поняла я, а потом ойкнула и покраснела, почувствовав тяжесть на ноге. Тяжесть его ладони на моем бедре!

— Да, я люблю фотографироваться, — довольно промурлыкал Дима, с хитрецой наблюдая, как я пытаюсь унять дрожь и вести себя обычно.

— Поздравляю тебя, — членораздельно произнесла, свободной рукой под столом попыталась сдвинуть его лапищу. Но чем больше я прилагала усилий, тем ближе он придвигался к трусикам. Боже, спасибо, что я в джинсах!

В итоге продолжать это я не могла, эту возню сейчас заметят ребята, и тогда мы точно спалимся. Обреченно положила руки на стол, сильно сцепив их, и процедила ему:

— Пожалуйста, прекрати, — единственное, что мне оставалось.

— Что прекратить? — спрятал улыбку за ладонью, кашлянув в кулак.

— ЭТО, — с нажимом и сквозь зубы.

— Это? — он двинул ладонью выше, практически очутившись ей между моих ног. Оставалось всего каких-то крохотных несколько сантиметров. Ткань под его рукой нагрелась, и это тепло будоражило до мелкой дрожи коленей. Чертов идио… ах!

А если кто-то увидит?