Нулевой отсчет

Глава 6

Соня

– Софочка, – услышала я мужской голос, – Пойдем, я тебе задание дам.

Я посмотрела на старичка, похожего на персонажа из мультика. Семен Семенович, кажется. Послушно потопала следом. Мы подошли к Субару. Оглядев машину, тихо прошептала:

– Красивая малышка!

Семен Семеныч согласно кивнул.

– Ключи в зажигании, масло менять пора. Справишься?

Я согласно кивнула. Обходя машину, ласково провела по передней двери, по капоту.

– Красавица, и чья же ты? – тихо, прошептала я. Горло сегодня болело так, что говорить не хотелось совершенно. Но на новом месте работы пришлось со всеми знакомиться. Я окинула взглядом бокс. Чисто, уютно, привычный запах масла и бензина успокаивал. Взгляд остановился на оборудовании, даа, такое мне и не снилось. Чего стоит один подъемник, это вам не яма, где мне приходилось крутить гайки последние полгода. С содроганием вспомнила своего прежнего работодателя. Маленький уродливый гоблин, возомнивший себя пупом земли. С каким удовольствием я бы его сама подвесила за какой-нибудь жизненно важный орган, но нельзя было. А все спасибо брату, родному и единственному! Пусть только появится на горизонте! Подставы от родного брата я ожидала в последнюю очередь, примерно следом за концом света. А тут, нате вам, конец света не наступил, а брат, скинув на меня свои долги, скрылся. И даже не предупредил. Нет, вернее предупредил, когда в мою однокомнатную квартирку явились два амбала с требованием денег в размере суммы, которая мне могла только присниться. Если очень сильно экономить с моей тогдашней зарплатой, долг отрабатывать пришлось бы, ну скажем так, лет пять. Пришлось продать квартиру, машину, но все равно не хватало. Оставалась пятая часть. И однажды вечером, когда я возилась в очередной машине, пытаясь быстрее закончить ремонт, ко мне в бокс явились те самые амбалы. Передали привет от своего босса. "Привет" мне очень запомнился, такого ужаса я не испытывала ни разу в жизни. И боли тоже. Уходя, вышибалы сказали, что я им должна быть благодарна за то, что не ломали руки, ими мне еще работать, и не изнасиловали. Не хотелось им пачкаться в масле, которым была заляпана моя одежда. Спасибо и на этом! Вспомнила, как заняла деньги у того урода, как он постоянно меня домогался, избивал от бессильной злобы. Проблемы у него были, импотенцией называются. Он естественно страдал, бедняга! Но после очередного избиения моей персоны, обычно успокаивался.

Теперь мой долг перекупил другой. Я вспомнила, как увидела его в первый раз. Он принял меня за мальчишку. Не удивительно, обычно девушкам не очень доверяют в плане ремонта техники. Поэтому, на работе всегда носила грязный комбинезон неопределенного размера и кепку.

Никита Борисович Догелев. Что-то я о нем слышала, но хоть убей, не помню. Его брат учился с Давидом в одном классе. Может быть, от Давида? Да нет, вроде бы. Ладно, потом об этом подумаю.

Вспомнила, как утром Никита пригласил меня пить чай с ребятами. Никита. Он красивый, сильный, за спиной такого мужчины можно укрыться от любых невзгод. Уж он бы точно не оставил долги своей младшей сестренке и не слинял в неизвестном направлении.

В горле опять появилось сильное жжение. Обычно помогал горячий чай. С машиной я уже почти закончила. Думаю, пятиминутный перерыв можно себе позволить. Подошла к своей сумке с вещами. Тоскливо посмотрела. Вот и все что у меня осталось от дома. Спортивная сумка средних размеров, в ней пара джинсов, два свитера, несколько футболок, нижнее белье, фотографии и термос с горячим чаем. Я посмотрела на фотографию отца. Он улыбался, обнимая маму. Этой фотографии уже десять лет. Маленький кусочек картона – все, что осталось от родителей. Да еще старенький набор инструментов отца. Самое мое большое богатство. Не в плане денег, а в плане памяти. Папа всегда был повернут на машинах, перебирал их, возился постоянно. Мама часто ворчала, говорила, что ужасно ревнует к этим железякам. У всех мужья как мужья, если и изменяют, то с соседками, например. А отец все свободное время проводил со своей 'любовницей', так мама называла старенькую "Победу" отца. После школы я каждый день ему помогала, натирала запчасти до блеска, смазывала маслом. Всему, что умею сейчас, научил меня папа. Вспомнилось, как в последний раз пришла к отцу в гараж. В тот день нас отпустили раньше, учительница заболела. Я, не заходя домой, побежала к отцу. Он лежал под машиной. Поздоровалась, в ответ тишина. Подошла ближе и увидела, что папа без сознания. Побежала домой, вызвать скорую. До больницы отца не довезли. Инфаркт. Мама после смерти отца слегла. Не смогла без него. Через год я, похоронив маму, продала квартиру, разделила деньги поровну с братом и купила себе однокомнатную квартиру, а затем устроилась в мастерскую, помощником механика. Хотела пойти учиться, но денег не хватало. На стипендию, к сожалению, не проживешь. Брат тогда пропал. Через два года появился, переночевал и свалил. На утро выяснилось, что мои сбережения, которые я откладывала на покупку новой машины, бесследно исчезли. Через полгода на меня свалилось негаданное счастье в виде долга. А братишка так и не явился. Гад! Знать бы, где искать, давно бы прибила. Мы, конечно, родственники, да и деньги не главное. Но "благодаря" моему брату, голос у меня теперь как у заядлого курильщика. Когда пришли за долгом, я с дуру принялась сопротивляться. Получила по шее, в прямом смысле. И парниша, тот, что был выше ростом, схватил меня за горло. Думала придушит. А тот только легонько так сдавил. Следы от его пальцев исчезали долго. Потом хозяин-гоблин, предоставив мне ссуду, на радостях начал меня грязно домогаться. С непривычки я разоралась, да так, что сорвала голос. Крики мои ему, видите ли, не понравились, и он по примеру амбалов, принялся меня душить. Вот с тех самых пор, говорить мне больно. А о пении речи вообще не идет.

Достав термос, налила себе чай, продолжая предаваться воспоминаниям.

Гоблин разрешал мне иногда ночевать в боксе. Примерно раз в неделю ночевала у соседки, бабы Маши. Приятная старушка, накормит, обогреет. Да только дольше одного дня у нее тоже нельзя оставаться. Сынок-наркоша иногда буянит. Спать с ним я отказалась, так что когда он не под "кайфом", к бабе Маше я ни ногой. Вчера ночевала у нее. Не могла же я сказать своему новому боссу, что живу в боксе. Тяжело вздохнула. Иногда рыдать хотелось от отчаяния, но для меня это не позволительная роскошь, впрочем, как и покупка новой одежды.