Нулевой уровень

1.

Свет. Там, где-то далеко он разгоняет кромешную тьму, но до него ещё надо добраться. Идти долго, тем более когда понимаешь, что окружена тенями. Они крадутся по мокрой траве и собираются напасть. Не переставая шипеть, вливаются одна в другую и становятся больше. Спрятаться негде, куда ни глянь — бесконечная равнина. Нет, нельзя останавливаться, нужно идти вперёд. Только свет разгонит мерзких созданий. Он уже близко…

— Можно просыпаться, всё закончилось, — голос, зазвучавший рядом, помог вернуться в реальность. Стало ясно, блуждания во тьме это всего лишь сон. — Можешь ещё немного полежать, а потом придёшь ко мне в кабинет. Дорогу найдёшь?

— Найду, — Мела открыла глаза и несколько раз моргнула, щурясь от яркого света ламп.

После того, как врач покинул операционную, она снова закрыла глаза. Палец правой руки дёрнулся, телу возвращалась чувствительность.

Вместе с ощущениями постепенно возвращались и тревожные мысли. Не зря ли она решилась на всё это? Вдруг будет хуже? Хотя куда ещё хуже, с её полисом возможностей? У неё и так с самого рождения нулевой уровень! А ведь отец даже не знает, на что она пошла, чтобы увеличить его.

Ей стало стыдно за то, что укрывала деньги от родителя, стараясь экономить на всём, что можно и что нельзя. Отцу и так нелегко, именно он оплачивал её обучение на специальность. Как ему это удавалось? На все её вопросы он отмахивался, говоря, что не будет экономить на дочери. Да уж… Зато на всём другом приходилось отчаянно экономить, тщательно обдумывая каждую покупку.

Она почувствовала, что промёрзла до костей. Пожалуй, нужно одеться. Сесть, а следом и встать получилось с трудом. Тело будто онемело, хотя вроде врач говорил, что сама процедура длится не слишком долго.

Помещение напоминало большой белый куб. Кушетка, огромная лампа на потолке, стол для инструментов, на стене — большой отпугиватель теней. Зачем он здесь? Хотя это последнее, что волновало её в данную минуту.

Несмотря на слабость и желание поспать, нужно было идти к врачу, поговорить с ним, а потом вернуться на учёбу. Еще не хватало, чтобы отец что-то заподозрил.

В соседней комнате на низкой кушетке лежали её вещи. Кряхтя, как двухсотлетняя старушка, Мела надела серый ученический комбинезон, высокие чёрные сапоги на толстой массивной подошве и достала из рюкзака старый поцарапанный телефон. Стоило нацепить его на ухо, как он тут же зазвонил.

— Дочь, ты где? — вслед за голосом перед лицом появилась маленькая рамка голограммы. Родитель не выглядел особо встревоженным, наверное, просто очередная проверка связи.

— Я в школе, папа, — с неохотой ответила Мела, снова она его обманывает.

— Почему не включилось твоё видео?
— Что-то со связью. — Снова ложь.

— Ты обедала в школе?
— Да, конечно. — И снова.

— У тебя всё хорошо?
— Конечно, я позвоню после уроков, — она поспешила отключиться, чтобы дать шанс своей совести выжить.

Сейчас нужно идти, врач ждёт. Конечно, она знала, где кабинет, не в первый раз тут. Около двери ненадолго остановилась, пытаясь унять волнение, но задерживаться не хотелось. В крайне скромном кабинете за столом сидел её доктор, большая лысина которого отражала яркий свет лампы. Однако было видно, что мужчина не желает расставаться хоть с каким-то подобием причёски, и именно поэтому несколько самых стойких прядей задорно топорщились над ушами.

— Присаживайся, — он махнул рукой на стул и снова уткнулся в компьютер. — Я сейчас, допишу.

Мела села, водрузив рюкзак на колени, и в очередной раз удивилась царящей вокруг бедности. Программа должна приносить неплохие деньги, ей вон пришлось заплатить аж целых три тысячи лимов. Да, об этой лаборатории не кричат все инфосети галактики — возможно, экономят на рекламе, хотя им это вроде как должно быть выгодно. Непонятно.

А может это просто личный стиль врача, и он не хочет отвлекаться от работы. Или всё-таки… Нет, нет, нет. Она тщательно гнала от себя эту мысль, но всё-таки стоило уже признать — мужчина, сидящий напротив, работает полулегально. А вдруг и вовсе нелегально? Мела прикрыла глаза. И во что она влезла? Почему-то только сейчас эта мысль осознанно сформировалась в голове. Ну да, так и есть. Клиника — на девятом уровне, а ведь могли и повыше устроиться. Рекламы, и вправду, нет.

Узнала она случайно, после неудачного, как и всегда, тестирования на полис возможностей. Тогда, после того, как она покинула больничный корпус школы, к ней подошёл человек крайне непримечательной внешности и предложил повысить уровень. Да, вот так просто взять и повысить! Мела тогда обозвала его придурком, разве с таким шутят, но он ничуть не смутился, протянул клочок бумаги и растворился в толпе. Первым желанием было выбросить свёрнутое нечто, но любопытство победило. На листке ожидаемо оказался написан номер телефона.

Она потом еще долго носила его в кармане, не зная, верить или нет, но в один день не выдержала и позвонила. Трубку взял мужчина. Пока она подбирала слова, чтобы объяснить странную ситуацию, то всё время ожидала, что её оппонент пошлёт её куда-то очень далеко. Но этого, на удивление, не случилось. Мужчина терпеливо выслушал, озвучил адрес и посоветовал приезжать, имея наличными три тысячи лимов. Если она, конечно, хочет. Хочет ли она? Хочет, ещё как хочет! Только за одну, малую, призрачную надежду она смогла собрать такую огромную для неё сумму. Пришлось продать некоторые запчасти, отказаться от ремонта старого автокара, от многих покупок, некоторое время поработать на свалке — три тысячи лимов собраны!

— Итак, — подал голос доктор, оторвавшись наконец от своих дел. — Что мы имеем? Мелаиса Аранти, восемнадцать лет… обучение в школе… воздействию теней не подвергалась. Отлично! Что ж, Мелаиса, курс введения препарата закончен. Жалобы на самочувствие есть?

— Нет, — ответ выпалила быстро, не задумываясь. Какие жалобы? Она готова и боль терпеть, лишь бы только улучшить свои показатели.

— Это хорошо, — доктор скрестил пальцы рук, прожигая её пристальным взглядом. — Все бумаги уже оформлены, ваши подписи у нас есть. Но я хочу ещё раз всё прояснить, чтобы в нашем сотрудничестве не возникло… кхм… неясностей. — Мела закивала, теребя ни в чем не повинный рюкзак. — Итак, вы прошли курс по повышению уровня возможностей. Вы были предупреждены о рисках. Никаких претензий, в случае неудачи, с вашей стороны быть не может, вы сами всё подписали. Верно?

2.

— Си-505 уникальная планета, она является своего рода заповедной зоной для реофагнусов приэриолосов. Люди по своей невежественности называют этих созданий просто тенями, это возмутительно, они уникальны! Ни одно живое существо не способно изменяться до маслянистого состояния!

— Да, и в этом их опасность. Они, изменившись, могут притаиться в строительном мусоре, спрятаться в любой жидкости. Мы должны уничтожать их, а не создавать для них благоприятные зоны!

— Да как вы смеете?! — спорщик в лиловом костюме перешёл на визг. — Это люди лишние на этой планете, они мешают реофагнусу приэриолосу плодотворно размножаться!

— Из-за таких как вы много лет сворачиваются все исследования, связанные с этими тварями…

— Что? Как вы их назвали? — тот, что в лиловом нервно затряс губой и принялся приглаживать широкие, густые брови. — Это нарушение прав живых существ на свободу существования. Мы, как высшая ступень развития, должны быть милосердны к другим обитателям планет.

— На других планетах, взять хотя бы Ка-380 или Ти-260, созданы целые отряды по выжиганию этой нечисти. Пусть это не уничтожает их полностью, но они хоть что-то успевают сделать, пока очередной защитник природы не заголосит на весь мир об уничтожении редкого вида.

— Какое варварство! Да вы… Да вы… — владелец лилового костюма выпучил глаза и чуть не съел свои губы. — Безграмотный чурбан! Да вы…

— Не напрягайтесь, дер Коаридо, причёску испортите, — мужчина в строгом костюме синего цвета, улыбнувшись уголком рта, с удовольствием наблюдал, как его собеседник принялся нервно поправлять волосы. — Вы, — продолжил он серьёзно, — создали большую организацию, которая препятствует работе по уничтожению теней на наших планетах. Мы должны изучать их неблаготворное влияние на нас, я уверен, оно есть, иначе не случалось бы несчастий. Человек, который подвергся нападению теней, надолго, если не навсегда, лишается жизненных сил, и как следствие — работы, нормального жилья, возможности завести и прокормить семью и так далее, и так далее. Нужно покончить с этим, желательно раз и навсегда, чтобы тени как вид остались лишь в файлах истории и, может, в галафильмах.

— Нет, дер Атин Ивисто! — взвизгнул Коаридо. — Нет! Я дойду до высшего руководства галактики, я подниму молодёжь, она будет на моей стороне. Молодые люди не дадут убивать беззащитных существ, которые даже говорить не могут!

— Что смотришь? — отец зашёл в комнату и сел на диван рядом с дочерью.
— А, опять спорят из-за теней, — Мела махнула на экран головизора и чуть прикрутила громкость. — Скар заснул?

— Да, твой брат спит, — кивнул отец, заинтересовавшись программой, а девушка невольно засмотрелась на него, какой же он видный мужчина. И чего только маме не хватало?

Как только брату исполнилось три месяца, она бросила их, написав короткую записку о том, что встретила достойного человека и укатила с ним на жаркую планету в прекрасное будущее.

С тех пор прошло уже четыре года, нет, почти пять, а от неё никакой весточки. Папа всё это время один, занимался только ею и братишкой.

Повезло, Скара удалось устроить в школу для детей с полным пребыванием, что позволяло отцу работать на заводе.

Иногда Мела чувствовала себя предательницей. Ведь она уехала от них, от самых близких людей, сняла квартиру на четырнадцатом уровне, чтобы учиться на химика, отсюда, с пятого, каждый день ездить на занятия слишком дорого, и сам путь занимает довольно много времени.

Да и снимала она, честно сказать, такую маленькую комнату, что некуда лишний раз шагнуть. Узкое длинное пространство, где посредине помещался надувной матрас, и по краям множество полок. На одной стороне — всё для учёбы, на другой — одежда.

Питалась в школьных столовых или дешёвых забегаловках. Иногда по праздникам позволяла себе заглянуть на одиннадцатый уровень к деру Маклишу, он готовил вкуснейшие бирбы, все нижние ярусы ходили к нему.

На выходных приезжала в родной дом, в другие дни училась.

Но, спрашивается, для чего? Для чего учиться, тратить время и средства вместо того, чтобы побыть с родными? Для того, чтобы уехать, возможно навсегда?

Никто не оставит её с нулевым уровнем здесь, на Си-505. Эта планета находится в центральном районе галактики, здесь мягкий климат, нет перенаселения, большие возможности для личного роста, для развития детей в конце концов.

Но, всегда есть но. Тени — это раз, её нулевой уровень — это два. Всегда есть опасность подвергнуться нападению мерзких маслянистых тварей, и это не шутки. Случись что — папе просто не у кого попросить помощи, ведь скоро ей придётся уехать.

И потом, когда доступ к жизни здесь для неё закроется, что делать? Прощаться с семьёй навсегда, или увозить их в неведомую глушь в ужасные условия? Она не хочет такой судьбы для них!

Значит, нужно затеряться, чтоб не нашли, никогда! Пусть живут здесь, им тут лучше. Мела каждый раз убеждала себя в том, что скоро станет ненужной обузой, станет поводом для печали и постоянных тревог своей семьи.

Конечно, в первое время она не сможет так сразу обрубить связь с ними, ведь это будто вырвать себе сердце. После первого направления и отбывания назначенного срока дают отпуск, совсем небольшой, только чтобы увидеться с семьёй, побыть с ними, а после получить новое распределение и уехать надолго, лет на тридцать. И это всё, это конец. Что будет с ней через тридцать лет? А с отцом? А со Скаром? Что ни говори, но за такой срок они станут чужими друг для друга. И стоит ли тогда бередить рану?

Мела одёрнула себя — сама накрутила проблем на десятилетия вперёд и сидит расстраивается, тут неизвестно, что завтра будет.

— Опять эти споры! — почти выплюнул отец, заслушавшись тем, что говорят люди на мерцающем экране. — Уже давно надо было выжечь эту падаль с нашей земли! Так нет же, редкий вид, тьфу!

Они с отцом не разговаривали о будущем, стараясь избегать сложной темы. Есть Скар, и ради него отец должен остаться тут. Мела чётко понимала это, хотя мнение родителя никогда не слышала. Скорее всего, ему было очень тяжело и приходилось разрываться между двумя детьми.

3.

Свалка находилась в самом низу, на земле, далеко от мегаполиса, добирались туда только наземным транспортом. Воздушные пути в данном случае бесполезны, слишком уж огромными были партии перевозимых грузов. Для этих целей использовались старые, тяжёлые вагоны, никакого воздушного транспорта, никаких надзорных ведомств, никаких налогов.

Уровни, начиная с наземного и до четвёртого воздушного это, по сравнению с небожителями, совершенно другой мир. Верхачи, как их называли местные, никогда не лезли на нижние уровни со своими законами и контролем. Попросту говоря, им полностью безразлично, что тут происходило. Местные считали, что в понимании верхачей внизу и вовсе нет жизни, просто технические этажи, ведь недаром отсчёт ярусов начинался с пятого уровня.

Но... здесь жили обычные люди. Жили просто, без излишеств и роскоши, ели простую пищу, чаще синтетику, так как пригодной земли для выращивания натуральных овощей и фруктов крайне мало.

О мясе и говорить нечего, его ели по большим праздникам, и для покупки такого деликатеса на верхние уровни отправлялся один человек, который брал заказы сразу от нескольких семей.

Обычно выбирали того, у кого имелась хоть сколько-нибудь приличная одежда. Появиться на высших уровнях в неподобающем виде считалось нарушением общественного порядка. И это относилось ко всем, даже к верхачам. Допустим, житель семидесятого уровня не мог вот так запросто подняться на сто десятый — нужна подготовка, как минимум, нормальный внешний вид. А так… Хочешь? Пожалуйста! Оплачивай вертикальный и горизонтальный транспорт, и хоть на самый верх! Только вот нужен ли ты там? И что ты там будешь делать, это вопрос. Поэтому особо не высовывались, каждый житель спокойно себя чувствовал в пределах своего яруса, этого было достаточно.

Мела жила там же, где находилось её учебное заведение, на четырнадцатом уровне, здесь заканчивался первый ярус. Дальше, с пятнадцатого по двадцать четвёртый шёл второй ярус жизненного достатка, и так далее, вплоть до сто пятьдесят пятого. Чем выше должность, достаток — тем выше ярус.

Сейчас Мела ехала в поезде, совершенно не переживая о нижних уровнях. Она часто спускалась вниз, чтобы найти подработку, и здесь точно не могли появиться верхачи. А с какого именно ты уровня — никого не интересовало.

Черноглазый парень спал, сидя, скрестив на груди руки, как и большинство людей в вагоне. Громкий стук колёс заглушал и дыхание спящих, и даже храп. Запах резины, куда же без него, здесь ощущался особенно сильно. Но Мела почти не обращала на это внимания, она смотрела на спящего парня. Он казался необычным по сравнению с другими мужчинами, совершенно выбивался на фоне других. Будто породистого коня запустили в стойло с фермерским табуном. Грубое, конечно, сравнение, она поморщилась, но зато верное.

Здесь, на их планете, не выращивали животных. Мегаполисы это многоуровневые города, там особо ничего не повыращиваешь. В самом низу земля не пригодна для посадок, слишком отравлена. Поэтому все продукты завозили с аграрных планет, а потом перерабатывались для разных уровней жизни по-разному. Богатые люди могли насладиться настоящей едой, и это чрезвычайно дорого, поэтому продукты разбавляли с синтетической пищей, чем ниже, тем больше. Мела подозревала, что для самых низших уровней пропорции составляли «чайная ложка на бочку». И почему она сейчас вдруг об этом подумала? Точно! Ей вспомнился один галасериал про аграрную планету, который всегда крутили в их студенческой столовой. Именно там она видела лошадей, и отсюда пришло сравнение.

Этот незнакомец. Таких идеальных черт лица не было ни у кого из присутствующих, да и пожалуй из тех, кого она знала. Интересно, откуда он?

Парень зашевелился, и Мела поспешила отвернуться к окошку. Она упрямо поджала губы, не позволяя себе смотреть в сторону красавчика. Вид за окном гораздо интереснее. Ага. Тут тебе и заброшенные, и работающие заводы, и мужики в засаленных комбинезонах, и древние, дымящие автокары с давно сломанными воздушными двигателями. Грязь, мусор, оголтелые крысы, которые совсем не боялись людей. Но это окраина, в жилых кварталах не так всё плохо. Там чище. И мусора нет. В общем, лучше. Немного лучше. Она старалась думать о чём угодно, лишь бы только не повернуть голову, вплоть до самого прибытия.

— Сообщаю для новичков, — как всегда в начале дня проводили короткий инструктаж, — сзади свалка, — вещал человек, принимавший их утром на работу, — там, — он махнул вправо, — около этого старого вагона стоят контейнеры. На свалке в общей куче лежат куски сверхпластика, сверхстекла, резины, разные тряпки, стройматериалы и металл. Вы берёте только металл, сортируете и бросаете в нужный контейнер. Каждый из вас может прийти сюда поесть, но только один раз. На руки сейчас нацепим браслеты, по ним получите питание, они же будут записывать вес и ценность того, что принесли. Кухня, столы там, — он махнул влево. — Встречаемся тут в семь по общегалактическому. Сначала дадут гонг в шесть, потом в половину седьмого, это для тех, кто далеко уйдёт. Кого здесь в семь не будет, потом не обижайтесь, поезд вас ждать не станет. Вопросы?

— А далеко можно уходить? — послышалось сзади.

— По желанию, можете гулять, где хотите, — без эмоций ответил мужчина. — Но помните, чем дальше уйдёте, тем дольше нести металл. А робот-приёмщик засчитает только то, что принесли, отсюда и размер вашей премии. Ещё вопросы? — Послышались шепотки, но ничего конкретного. — Вопросов нет. Приступаем к работе! — гаркнул человек, и люди поспешили к вёдрам. Мелкие детали приносили в них, крупные — в руках.

Ходить по твёрдым кускам разной формы и размера — то ещё удовольствие, и тут без толстенной широкой подошвы не обойтись. Такая у Мелы имелась, и это радовало. На этом радости заканчивались. Орсий уже вовсю хозяйничал на небосводе, не забывая припекать на головы, вызывая жажду и желание сбежать куда-нибудь на тенистую планету. Такое пекло редко встречалось на улицах в полисе, ведь обычно они надстраивались один над другим. Однако имелись различные боковые ветви, которые оставляли часть уровня под лучами светила. Были в этом и плюсы, и минусы.

4.

Следующие три дня Мела полностью посвятила учёбе. Некоторые экзамены сдала лично преподавателям, для других выбрала электронную форму, так быстрее, хотя и намного сложнее. Плюс в том, что их можно сдавать хоть ночью. Она постаралась обогнать свою программу, чтобы освободить как можно больше дней для работы на свалке.

Мысли то и дело возвращались к Дэю, иногда ей казалось, что она летает, так всё легко получалось. Предвкушение от встречи с ним давало сил и уверенности в себе. Вроде бы ничего особенного не произошло, но для неё это было что-то неизведанное, то, чего никогда с ней раньше не случалось. Сердце бухало, как огромный мотор, ударяя в рёбра. Казалось, что впереди её ждёт что-то настолько важное, что сможет затмить всё вокруг. Отец вроде бы что-то заподозрил, уловил изменение в дочери. Он несколько раз спрашивал, всё ли в порядке, и вскоре успокоился, скорее всего решив, что дочь нервничает перед распределением.

Всё внутри трепетало, когда на четвёртый день она появилась на отборе для работы.

Дэй был здесь!

Она постаралась держать себя в руках, чтобы не выдать волнения. Он улыбался, шутил, говорил, что ждал, и Мела окончательно улетела, полностью отдалась общению с этим невероятным парнем, не сумела отказать себе в этом. Они вместе обедали, а потом уходили в металлические горы и собирали там ценные кусочки.

Когда сдавали металл роботу, Дэй постоянно подсовывал Меле что-то из того, что принёс сам. Она, конечно, отказывалась, но куда там. Стоило отвернуться, как он тут же ловил момент, чтобы протянуть её руку с браслетом для считывания под сканер робота. И это было весело, она никогда так много не смеялась.

— Перестань, Дэй, ты тоже должен что-то заработать, — говорила она, сама доставая из его ведра металические детали и подставляя под считыватель его браслет. — Наверное, твои родители ждут, что ты поможешь им и принесёшь домой продукты.

— Это вряд ли, — парень как-то поник и надолго замолчал. И только когда они выгрузили очередную партию собранного металла, выдал: — Мамы у меня нет, только отец и дед. Они всегда заняты работой, но дед очень строгий. Я для него… как бы это выразиться… Он называет меня непутёвый и бестолковый. Говорит, что из меня не получится ничего хорошего. Я постоянно расстраиваю его.

— А отец? — осторожно спросила Мела. Надо же, у них обоих нет матерей. — Как отец относится к тебе?

— Он говорит деду, что тот слишком строг ко мне, — ободрился Дэй. — Всё время предлагает деду вспомнить себя в молодости.

— И что дед?

— Дед некоторое время перестаёт придираться ко мне, но проходит время, и всё начинается по кругу.

— Понятно, — улыбнулась Мела. — Они любят тебя, и хотят тебе только счастья.

— Гм, отец — да, а вот про деда я бы так не сказал. Он всегда наказывает меня, если я что-то натворю. Да ещё, знаешь, с фантазией наказывает.

— Нет, он просто переживает за твоё будущее. Он любит тебя, поверь. Если бы ты был безразличен ему, то он просто не обращал бы на тебя внимания.

— Я подумаю об этом, — Дэй покачал головой. — А что у тебя, Иса? Твоя семья отправляет тебя сюда работать? У вас всё так плохо?

— Почему плохо? — нахмурилась Мела. — У нас всё хорошо. Никто меня сюда не отправляет, они даже не знают, что я здесь, — она вздохнула, когда они снова стали подниматься по склону и благодарна кивнула парню, когда он подал ей руку. — У меня очень маленькая семья, но это самые главные люди в моей жизни, в этом мире нет ничего ценнее семьи.

Так пролетели две недели. Только Мела не могла, так же, как Дэй приходить на свалку каждый день. В будние дни — учёба, зачёты, в выходные — поездка к родным. Однако в эти две недели ощущение счастья не покидало её ни на мгновение.

В один из дней Дэй снова потянул её куда-то:
— Пойдём, что-то покажу, — он загадочно улыбнулся и протянул руку. Мела, нисколько не сомневаясь, согласилась. В этот раз шли дольше, оставалось только удивляться, как ему удаётся без браслета ориентироваться среди этого океана металла и мусора.

В этот раз Дэй привёл её к… разбитому автокару. Обшарпанный корпус, всего одно колесо в наличии, раскуроченный воздушный двигатель с торчащими в разные стороны проводами, настоящий цвет машины еле угадывался из-за многочисленных царапин и выбоин.

— Это же Церента В-165! — поразилась Мела. — Да такие машины уже лет сто не выпускают.

— Ну не сто, — довольно хмынул Дэй, — меньше, но это и вправду настоящая жемчужина, такой раритет не должен пылиться на свалке. Хочешь в салон?

— Хочу, — она прикусила губу и с удовольствием наблюдала, как парень снял свою майку, чтобы протереть ею сидения авто. Неизвестно, что восхитило больше: богатая когда-то обшивка из кожи высочайшего качества или спина с широким разворотом плеч и мышцами, перекатывающимися под кожей при каждом движении. А, нет, очень даже известно, что именно восхитило её. О, Орсий, какое у него тело!

Он сел на место водителя, она примостилась рядом, оба с фанатичным блеском в глазах принялись изучать панель управления. Мела неплохо разбиралась в машинах, и Дэй только удивлялся, откуда у девушки такие познания. Откуда ему было знать, что её автокар ненамного моложе Церенты.

Конечно же, ничего не работало.

— В таких старых моделях предусмотрены и механические функции, — Дэй водил пальцами по кнопкам. — О, нашёл!

После его слов Мела не сдержала крик, потому что внезапно спинки их сидений резко откинулись назад.

— Прости, — Дэй наклонился к ней, пытаясь выправить положение кресла, — похоже, я доломал то, что не сломало время.

— Ничего, — девушка громко сглотнула, просто сейчас над ней нависал самый красивый парень во всей галактике, все разумные мысли улетели, растворились в запахе его тела. Он и сам как-то неожиданно замер, рассматривая её. А потом… наклонился, чтобы накрыть её губы своими.

Никогда раньше она не целовалась, это оказалось волшебным, чем-то новым и неожиданно очень приятным. Настолько, что всё дальнейшее казалось естественным продолжением. И его рука, сжимающая бедро, и то, что одежда стала лишней. Был только он. Повсюду. Не осталось места на её теле, что не исследовали его губы. Не хватало дыхания. Даже вспышка боли вмиг растаяла от его шепота и нежных касаний…