О любви, дружбе и плюшевых мишках

О трубках, мыле и трёх секундах

Оказавшись дома, Ларри бросил одежду на диван и, не тратя времени, бросился в ванную, где тут же схватился за член, проклиная на все лады нерадивого мальчишку и собственное малодушие. Надо было засадить ему со всей дури как вчера, и дело с концом!

От злости и иррационально сильного для этой странной ситуации возбуждения удовольствие несколько притупилось, и несколько долгих секунд Ларри надрачивал член всухую, почти ничего не испытывая. И лишь после того как он догадался включить воду и замедлить движения, тело прошила первая вспышка удовольствия и… чужая ехидная мысль:

«Дрочишь? Я так и думал».

— Блядь!!! — взревел Ларри и, как был, голый и мокрый, выскочил из ванной в полной уверенности, что Нимой и сейчас обнаружится за дверью, глумливо ухмыляющийся и готовый к употреблению. Уж теперь-то Ларри не станет его жалеть — засунет хуй по самые гланды, так, чтоб подавился!

Однако, как ни странно, Нимоя за дверью не оказалось.

«Ну и где ты, сука?» — мысленно прошипел Ларри. — «Выходи и молись, чтобы не убил!»

«Неа», — хмыкнул невидимый Максимус. — «Я не самоубийца. Выпей чайку, успокойся, а потом и поговорим».

Ларри закрыл глаза, с трудом справляясь с желанием расколошматить к чертям пару-тройку стульев, и пошёл в спальню, пытаясь на ходу выставить ментальный щит. Получалось из рук вон плохо — злость и не до конца схлынувшее возбуждение сводили на нет все его попытки. В конце концов, он плюнул на это дело, особенно после того как Нимой весело проинформировал, что может читать только эмоции и мысли, оформленные в слова, так что никаких великих тайн вселенной узнать от Ларса не сможет. А что тот хочет его выебать, и вовсе тайной не было.

От души матерясь, Ларри оделся и вдруг поймал себя на мысли, что получает от всего этого какое-то извращённое удовольствие. Непонятное то ли ухаживание, то ли заигрывание, было отчасти приятно, и настоящего желание избавиться от мальчишки Ларри не испытывал. Наверное, Нимой это почувствовал и снова подал голос:

«Почему ты сбежал?»

Объяснять не было ни желания, ни сил. Ужасно хотелось кончить, желательно, с чьей-нибудь помощью, а ещё лучше — не с чьей-нибудь, а конкретно с нимоевской, но Ларри слишком хорошо представлял себе, к чему это может привести. Хотя вчера Нимой не жаловался, — напомнил внутренний голос. Но вчера у Ларри сорвало тормоза, и к тому же он был уверен, что Нимою это всё не впервой, а сейчас он был ещё способен здраво мыслить, и пришёл в ужас от того, что пришлось испытать вчера Максимусу.

«Почему ты думаешь, что мне снова будет больно?»

Чёртов Нимой, ничего-то от него не скроешь! Ларри запустил тапочком в шкаф и пошёл на кухню.

Как ни странно, Максимус надолго замолчал, и Ларри удалось немного успокоиться. Он даже подумал было, что Нимой ушёл, но первая же попытка аккуратно потрогать член сквозь пижамные штаны, оказалась встречена вкрадчивым вопросом:

«Ты уже в постели?»

Ларри застонал и закрыл лицо подушкой.

«Уйди, а?» — взмолился он. — «Дай спокойно кончить!»

«Я могу тебе отсосать», — быстро отозвался Нимой, и его мысленный голос прозвучал хрипло. — «Раз уж так не даёшь, то дай хоть в рот».

Ларри замер, пропустив пару вдохов. От непривычных пошлостей, сказанных так, будто говорить такое — в порядке вещей, по телу пробежала горячая волна.

«Любишь сосать, Нимой?» — спросил он, только сейчас осознавая, как на самом деле ему хотелось сказать что-то подобное.

«Очень», — тихо отозвался Максимус. — «Дашь?»

— Твою мать, — выругался Ларри, чувствуя, как кровь толчками приливает к члену, и закрыл глаза, сдаваясь.

«Где ты?»

«Сижу на крылечке твоего дома. Курю», — в мысленном голосе Максимуса чувствовалось плохо скрываемое предвкушение.

«Ты ещё и куришь», — вздохнул Ларри и вылез из кровати.

Если Нимой засёк координаты перемещения, то не было ничего удивительного в том, что он легко нашёл дом.

Максимус действительно обнаружился на крыльце — он сидел на верхней ступеньке и дымил длинной узкой трубкой. Именно последнее обстоятельство заставило Ларри на несколько секунд потерять дар речи.

— Трубка, Нимой?.. — выдавил он. — Нет, я всё понимаю, сигары, сигареты, травка, в конце концов! Но трубка?! Тебе же и тридцати ещё нет!

Максимус недоумённо на него посмотрел и выпустил в небо аккуратное колечко дыма.

— Не понимаю, что тебя так удивляет, — немного чопорно отозвался он. — Все маги курят трубки. Сигареты — это безвкусица для детишек.

— Тоже мне, старик нашелся, — поморщился Ларри и посторонился, пропуская Нимоя в дом.

Оказавшись в прихожей, Максимус неторопливо снял высокие офицерские ботинки, и Ларри подал ему тапочки, отчего-то чувствуя себя идиотом.

Несмотря на то, что цель внепланового визита Нимоя была очевидна и хорошо известна им обоим, с порога тащить человека в постель казалось неправильным. Да и возбуждение за всеми этими манипуляциями незаметно сошло на нет.

— Эм… Может, чаю? — выдал Ларри и едва совладал с желанием побиться головой об стену за самый тупой вопрос на свете.

Максимус, прекрасно чувствующий все его эмоции, счёл за благо согласиться, а то с напряжённого и смущённого Ларса сталось бы передумать и выставить его вон.

— У тебя нет слуг? — спросил он, с любопытством глядя, как Ларс самолично заваривает чай самым кощунственным образом и всех возможных: засыпает заварку в холодный чайник, заливает холодной же водой и ставит на огонь, чтобы вскипятить воду.

— Есть дворецкий, но у нас с ним война, — Ларри поставил перед Нимоем чашку и пододвинул сахарницу. — Предпочитаю не обращаться к нему лишний раз.

— Война?! — изумился Максимус. — С дворецким? Бред какой-то!

— Ещё какой, — согласился Ларри и подтянул к себе любимый табурет. — Я всё мечтаю уволить его, но боюсь, что тогда он отравит меня в тот же вечер.

— Пиздец, — потрясенно резюмировал Максимус и рассмеялся. — Ну раз у вас с ним такие проблемы, предложи ему поработать на меня. Вивиан живо найдёт на него управу.

— Вивиан — это твоя горничная? — поинтересовался Ларри лихорадочно обдумывая неожиданную идею.

Максимус, успевший сделать глоток, чуть не подавился.

— Вивиан — это моя невеста, — он укоризненно глянул на Ларса. — Кстати, она просила передать вам привет. Сказала, что заранее обожает человека, сумевшего со мной совладать. Предательница.

— Стоп-стоп-стоп! — Ларри почувствовал, что у него голова идёт кругом от обилия свалившейся на него информации. — У тебя есть невеста? — Максимус посмотрел на него как на идиота и медленно кивнул. — Тогда что, чёрт побери, ты здесь делаешь?!

— Мистер Ларс, вы как с луны свалились, — протянул Максимус недоумённо. — Я наследник уважаемого рода! Разумеется, я помолвлен с детства, как и полагается.

— Мерлин, и ты так спокойно об этом говоришь? — возмутился Ларри. — Средневековье какое-то! И чёрт возьми, если у тебя есть невеста, то какого лешего ты машешь хуем тут?

— Я ещё ничем не махал, — невозмутимо хмыкнул Максимус. — Но помашу непременно. А Вив только порадуется. Кстати, у неё сейчас свидание у нас дома, так что сделайте милость, не выгоняйте меня ближайшие несколько часов, куковать на крылечке меня уже порядком подзаебало.

— Свидание? — тупо переспросил Ларри. — То есть, у вас свободные отношения? Или она лесбиянка?

— Нет, не лесбиянка, — с улыбкой покачал головой Максимус. — Более того, регулярно уводит у меня парней.

— А я-то всю жизнь думал, что это я — ненормальный… — протянул Ларри задумчиво, и тут его разобрало любопытство. — Расскажи толком, я пока ничего не понимаю.

— Ну а что тут непонятного? — Максимус налил себе ещё чаю и стал рассказывать. — Мы всю жизнь знали, что когда вырастем, непременно поженимся, родители старались как можно чаще устраивать нам совместный досуг — каникулы, уик-энды, совместная учёба. Мы прекрасно ладили, и очень быстро стали лучшими друзьями. Она всегда знала, что я гей, единственная, кстати. Родители до сих пор не знают и не узнают, я надеюсь.

— Узнают, когда ты расторгнешь помолвку, — заметил Ларри и нахмурился, когда Нимой удивлённо на него посмотрел. — Ты не собираешься её расторгать? Но как же тогда?..

— В смысле, как? — переспросил Максимус недоумённо. — Разумеется, я женюсь.

— А как же… эээ… личное счастье? — обескуражено спросил Ларри, в который раз за вечер чувствуя себя чёртовски глупо. — Ты ведь не любишь её…

— Я её очень люблю, — возразил Максимус и улыбнулся. — И она меня. Как друга, разумеется. Меня немного смущает, что с ней придётся спать, чтобы заделать наследника, но во всём остальном я считаю, что мне безмерно повезло. Мы уже присмотрели прекрасное поместье с двумя изолированными жилыми зонами, хотя я, разумеется, буду ревностно следить, чтобы она не вздумала строить личное счастье с кем-то, кто мне категорически не понравится.

Откровенность Нимоя пугала и завораживала. Несмотря на беззаботный тон, Ларри всё равно видел во всей этой ситуации настоящую драму. Вынужденный брак, поломанные судьбы, связывающие по рукам и ногам обязательства… Или он принимает всё излишне близко к сердцу? Нимой не выглядел ни поломанным, ни чем-то там связанным — скорее наоборот, свободным и довольным жизнью, как сытый кот.

— Так значит, твоя невеста передавала мне привет? — протянул Ларри несколько смущённо. — Ты ей рассказал?..

— Не в подробностях, — ухмыльнулся Максимус. — И кто именно меня вчера так неожиданно поимел, тоже не сказал. Пока.

— И что она?

— Смеялась, — Максимус и сам рассмеялся, заметив, что Ларс отчётливо покраснел. — Не обращай внимания, она всё время надо мной ржёт.

— Замечательная девушка, — съязвил Ларри и почувствовал себя отомщённым, когда Нимой надулся. — Ещё чаю?

Сидеть с Нимоем на кухне и болтать о его личной жизни было чертовски нелепо, но Ларри нравилось. Настолько, что он и забыл о настоящей цели визита Максимуса, и тот не замедлил о ней напомнить.

— Нет, чаю я уже напился, спасибо, — сказал и встал со стула, подходя к Ларри вплотную. — Теперь хотелось бы других жидкостей.

Твою мать! Ну как могут пошлости звучать так легко и естественно? Ларри был уверен, что скажи он что-либо подобное, это будет ничерта не сексуально, а скорее смешно и жалко. Или нет?.. Чёрт. Ужасно захотелось попробовать.

— Что, Нимой, не терпится отсосать? — вопреки сомнениям, слова сорвались с языка легко и непринуждённо, а прозвучали хрипло и весомо — так, что у Максимуса загорелись глаза.

Он подошёл к Ларри и медленно опустился перед ним на корточки.

— Я могу отсосать, — сказал хрипло, кладя руки ему на колени. — Но я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Слова ещё эхом отдавались где-то глубоко в мозгу, когда Ларри, заворожено глядя на Максимуса, протянул руку и провёл большим пальцем по его губам. На вид они были мягкие, на ощупь — упругие, и Ларри вдруг ужасно захотелось их поцеловать. Видимо, Максимус услышал его мысли, и подался вперёд, целуя первым.

«Спальня», — мелькнула мысль, и он почти не удивился, когда в голове раздался ответ:

«Веди!»

Ларри хмыкнул и, не разрывая поцелуя, воспользовался столь удобным средством связи, пока вел его по коридорам.

«Значит, хочешь, чтобы я тебя трахнул?» — он попытался придать мысли тягучие нотки. — «А не боишься?»

«Я теперь вообще тебя не боюсь», — заявил Максимус нагло и скользнул ладонями от колен к его паху. — «Раньше боялся, а теперь нет. Ты не такой, каким хочешь казаться».

«Да я, блядь, вообще плюшевый мишка», — подумал Ларри с досадой и распахнул дверь своей спальни.

— Раздевайся и ложись, — приказал, отстраняясь от Нимоя. — Буду работать над имиджем.

Максимус рассмеялся и стянул китель через голову.

— Иди сюда, — позвал, беря Ларри за руку. Подтянул к себе, заглянул в глаза… И Ларри буквально утянуло в водоворот ощущений и чувств — его и Нимоя вместе взятых во время вчерашнего спонтанного секса и целого сегодняшнего дня. А потом, благодаря Максимусу, он смог невозможное — взглянул на себя глазами другого человека. Да уж, вся эта неуверенность и нелепые попытки подрочить… Доблестный Глава Офицерата, не иначе.

«О, вот только не начинай», — Максимус моргнул, и Ларри выпал обратно в реальность. — Нельзя быть всё время доблестным и крутым, гремя на ходу железными яйцами, — продолжил он уже вслух. — Я бы испугался скорее, если бы это было так.

— Ещё немного, и я сам начну тебя бояться, — вздохнул Ларри. — Этот твой дар поистине страшная штука. И многих в Офицерате ты так читаешь?

— Я же говорил, чтобы начать кого-то «читать», мне нужно переспать с человеком, — досадливо повторил Максимус. — Я что, похож на шлюху?

— А почему именно переспать? — Ларри подтолкнул его к кровати.

— Ну или сблизиться очень сильно каким-то иным способом. Так, чтобы магия привыкла и начала беспрепятственно пропускать, — Максимус снял носки, покрутил их в руках, глядя на белоснежное постельное бельё, и вздохнул. — Мне надо в душ. Я же так и не зашёл домой.

— Что? — изумился успевший тоже раздеться Ларри. — Ты при мне сегодня дважды мылся — до тренировки и после! И после бассейна, сдаётся мне, тоже.

— Да, но потом был целый день беготни по Офицерату, — педантично уточнил Максимус и охнул, когда Ларри без церемоний сгрёб его в охапку и… — Блядь, ты что, меня нюхаешь?!

— Да! — фыркнул Ларри. — И ты пахнешь как грёбаное мыло, даже под мышками. Я всегда знал, что вы, Нимои, педанты, но чтобы до такой степени… Ничего, даю гарантию, к утру ты будешь пахнуть как все нормальные мужики — пОтом и спермой. А ну лезь в постель, живо! Можешь даже с носками, уверен, они будто только что из стирки.

— Уверен он, — проворчал Максимус и, аккуратно положив носки на тапочки, залез в кровать. — А я вот совсем не уверен.

Ларри хмыкнул, глядя на его манипуляции, и, небрежно бросив одежду на стул поверх нимоевского кителя, навалился на Максимуса сверху.

— Ну-с, мистер Девственная задница, три секунды тебе на то, чтобы передумать и всё же отделаться минетом, — сказал, заглядывая в глаза.

— Ну-с, мистер Три секунды, давай уже делай что-нибудь, а то ещё одного облома мои бедные яйца уже не выдержат, — ехидно отозвался Максимус и потянулся за поцелуем.

Ларри мысленно с ним согласился — яйца уже болели нещадно — и, не разрывая поцелуй, нащупал на тумбочке смазку. Максимус, поняв его намерения, согнул ноги, широко развёл их в стороны и напрягся так, что Ларри мысленно застонал.

«Ну чего ты боишься?» — спросил он, уже привыкая к мысленному общению. — «Вчера я ведь даже не растягивал».

«Так то вчера», — отозвался Максимус и виновато улыбнулся. — «Давай уже, потерплю!»

Ларри фыркнул и надавил смазанным пальцем на судорожно сжавшийся анус. Потерпит он! Тоже, герой выискался.

К счастью, тело Максимуса оказалось отзывчивым на ласки, и Нимой перестал зажиматься гораздо раньше, чем Ларри потерял терпение. Возможно, этому сильно поспособствовали эмоции самого Ларри, искренне наслаждавшегося происходящим, и его же душное жаркое возбуждение.

— Ну, давай же, тебе понравится, — шептал он, массируя простату, и чувствовал, как сжимается всё внутри от отрывистых нимоевских стонов.

Наконец настал момент, когда пальцам стало легко и свободно двигаться, а у Максимуса поджались и покраснели яички — верный признак приближающегося оргазма.

«Прекрасно, — подумал Ларри, забыв о том, что Нимой его слышит, — есть шанс, что кончит всё же раньше меня».

— Чтобы кончить, тебе нужно сунуть наконец в меня член, — пробормотал Максимус срывающимся голосом. — А я чувствую, что этого уже не дождусь.

— Да ты задрал уже подслушивать! — рыкнул Ларри уязвлено и, наскоро смазав член, вогнал его в расслабленное — ну наконец-то! — тело.

Максимус вскрикнул, распахнул глаза, и Ларри провалился в его эмоции и ощущения, лишь смутно понимая, что и свои собственные никуда не делись — они все здесь, в этом невозможном, нереальном коктейле. Никогда и ни с кем он ещё не делил удовольствие в настолько прямом смысле, но длилось это недолго — подступивший двойной оргазм скрутил мышцы, заставил зарычать, закрыть глаза, разрывая контакт и оставляя наедине лишь с собственным наслаждением.

Максимус под ним тоже коротко рыкнул, выгнулся, застонал — ему-то не нужно было смотреть в глаза, чтобы чувствовать чужие эмоции. Отдышавшись, Ларри от всей души ему позавидовал.

«Не надо, не стоит», — тут же раздался в голове умиротворённый голос. — «Просто не закрывай в следующий раз глаза».

В том, что следующий раз будет, Нимой явно не сомневался.

Ларри вздохнул и скатился с него на простыню. И как же его угораздило? Интересно, за связь с подчинённым существуют какие-либо наказания?

— Нет, я смотрел, — Максимус перевернулся на живот, выставив на обозрение свой шрам. — И постоянного кого-то у тебя тоже нет. Так почему бы нам не трахаться время от времени?

Ларри вздохнул и от души приложил Нимоя пятернёй по заднице.

— Действительно, почему нет? — сказал спокойно в ответ на рассерженное шипение. — Лежи, не дёргайся. Сейчас вылечим твой шрам, а потом ты мне всё-таки отсосёшь. В благодарность.

Ответное «Сука!» — вслух и мысленно — растеклось по телу приятным холодком, и Ларри, улыбаясь, пошел за мазью.

Плюшевым медвежонком он быть не собирался, и у Нимоя было три секунды, чтобы это понять.

* * *

— О, тебе всё же залечили шрам, — голос Вивиан — не то, что хотелось бы слышать после бурной ночи в пять утра. — И почему ты снова спишь на моём диване?

— Я не сплю, — вяло запротестовал Максимус. — Я прилёг отдохнуть.

— Ага, утомился, бедненький, на пути до спальни, — Вив фыркнула, и Максимус кинул в неё подушкой.

— Отвали, я собирался в душ…

— …и уснул, — закончила за него Вивиан и рассмеялась. — Что с тобой, ты перепил?

— С ума сошла? — обиженно посмотрел на неё Максимус. — Ещё середина недели.

— Тогда что?.. — тут её осенило. — О, дай угадаю, тебя затрахали! Ничего себе, Максимус, немедленно колись, кто этот святой человек?

— Отвали, — Максимус дотянулся до упавшей на пол подушки и обнял её, подгребая под себя. — Ты не хочешь этого знать.

— О нет, хочу, мистер Нимой, и узнаю! — Вивиан бесцеремонно отпихнула его к стенке, плюхнулась на диван и наклонилась, заглядывая в глаза.

Максимус мысленно вздохнул и не стал противиться, позволяя ей увидеть пару пикантных сцен. Реакция Вивиан удивила.

— О нет, ты спишь с Ларри Ларсом, — простонала она. — Я так и знала!

— Да ни хрена ты не знала, чего врёшь? — возмутился Максимус.

— Не знала, — легко согласилась Вивиан. — Но теперь понимаю, что легко могла догадаться. Кто ещё мог отыметь тебя в задницу, как не возлюбленный начальник?

— Действительно, кто? — язвительно протянул Максимус и сполз с дивана. — Я в душ.

— Ну разумеется, — фыркнула Вивиан ему в спину. — Куда ж ещё…

В душевой Максимус обнаружил, что Ларс в полной мере исполнил своё обещание — от него разило потом, спермой и терпким мужским мускусом. Придя в ужас, он поспешил сделать воду погорячей и смыть с себя весь этот кошмар. В очередной раз намыливая жидким мылом любимую мочалку, он уже не жалел, что ушёл от Ларса, хотя тот и предлагал остаться. Мысль о том, чтобы надеть на работу несвежие трусы и носки, была противна до омерзения.

— Так ты у него сегодня ночевал? — вездесущая Вивиан бессовестно прервала его водную медитацию, зайдя в душевую и присев на лавочку для вещей. — Рассказывай, я хочу всё знать!

— Буль-буль-буль, — ехидно сказал Максимус. — Я тебя не слы-ышу-у. Иди спать, женщина! Вечером, может быть, расскажу.

— Ну нет, вечером ты снова удерёшь на блядки, — возразила Вивиан. — Рассказывай сейчас и не беси меня, Нимой.

— Вот репей, — простонал Максимус. — Ну что тебе рассказывать? Трахнул он меня в кабинете, а потом у себя дома ещё раза три. Пара минетов, любовь до гроба, всё, конец истории!

— И всё? — Вивиан разочарованно вздохнула. — А я думала, у вас как-то там искрило до этого, какие-нибудь танцы павлиньи, ну или петушиные на худой конец. Просто взял и трахнул? Скучно.

— Ну, может, не совсем просто… — задумчиво протянул Максимус и рассказал подробно, как было дело. — Не знаю, может его вечное желание ко мне прикопаться выходило из желания трахнуть? Но я ни разу не чувствовал от него таких эмоций.

— Он мог сам не понимать, — Вивиан пожала плечами. — Особенно, если спать с подчинёнными для него в новинку.

— Я так понял, что у него вообще с личной жизнью не ахти, — хмыкнул Максимус. — Ну то есть, мы об этом не говорили, но ощущение было такое, будто он дорвался.

— Ну а чего ты хочешь? — Вивиан скинула с себя халат и зашла к нему под душ. — Он же на виду всё время, а имидж блюсти надо. Насколько я знаю, после их развода с миссис Ларс, не было ни одной скандальной истории с его участием. Дай, пожалуйста, шампунь.

— Какой? — Максимус протянул было руку к батарее флакончиков на её полке, но замер в нерешительности — шампуней там было минимум пять. Если он сам был помешан на чистоте, то Вивиан Бенедикт — на своих волосах.

— Вон тот, в жёлтеньком флаконе.

Получив свой шампунь, она ненадолго замолчала, а Максимус получил возможность обдумать её слова.

— Думаешь, из этого что-то выйдет? — спросил он, когда по ногам потекла душистая пена, пахнущая кокосом и ванилью. — Что-то серьёзное?

— А вот об этом, мне кажется, пока рано говорить, — отозвалась Вивиан, тщательно смывая с волос остатки шампуня. — Но почему нет? Тем более, он тебе всегда нравился.

— Тебе тоже, — ехидно напомнил Максимус. — Ты украла у меня карточку с его изображением!

— Тогда я ещё не знала, что он гей, — парировала Вивиан, выключая воду. — Тебе повезло.

— Это точно, — согласился Максимус и призвал полотенце.