Обещание поцелуя

Глава 12

Четверка сильных лошадей мчалась на юг по сельской местности, безлюдной и тихой, скованной ледяным объятием зимы.

Обложенная подушками на уютном кожаном сиденье, закутанная в мягкие меха и шерстяные шали, с горячими, завернутыми в теплую ткань, кирпичами под ногами Хелена рассеянно наблюдала, как мимо проносился холодный пейзаж. Она старалась сидеть прямо и боролась с искушением прислониться к Себастьяну, крепкому и неподвижному рядом с ней. Но часы шли, и она стала сонно кивать головой, пока не уснула под стук колес. Проснувшись, она обнаружила, что ее щека покоится на груди Себастьяна, а его рука, тяжелая и уверенная, поддерживает ее, чтобы она не свалилась на пол.

Открыв сонные глаза, она осмотрелась. Филипп, сидевший в уголке напротив, крепко спал.

Закрыв глаза, она прильнула к Себастьяну и снова заснула.

Ей снились сны. Путаница образов, не имевших смысла, но в них сквозило отчаяние, несбыточные надежды, предчувствия и неясные страхи.

Она проснулась от стука копыт по булыжной мостовой. Распрямившись, посмотрела в окно и увидела скопление магазинов и домов.

Лондон.

Она встретила взгляд Себастьяна. Филипп с интересом разглядывал улицы.

— Мы поедем через него?

— К сожалению. Ньюхевен находится рядом с Брайтоном, а он расположен несколько южнее.

Ее губы прошептали «ох», она смотрела на дома, пытаясь подавить нетерпение.

Сейчас, когда они уже в пути, им надо спешить и спешить, иначе они опоздают. Сейчас главное — скорость.

Себастьян, обняв ее, притянул к себе.

— Теперь Луи не сможет предупредить Фабиана.

Хелена кивнула и снова стала смотреть в окно.

Наконец она заметила, что дома стали попадаться все реже, и карета, кажется, выехала из Лондона, и подумала, что скоро увидит Фабиана.

Она покосилась на Себастьяна — он был увлечен беседой с Филиппом. Она вздохнула, подумав о том, что, возможно, он и перестал играть в игры Фабиана, но его искусство манипулировать людьми, похоже, только совершенствуется.

Сейчас, когда она принадлежит ему, сейчас, когда он считает ее своей, она должна привыкнуть к тому, что и ею он тоже манипулирует, нежно натягивая ее струны — и все, конечно, ради ее блага.

Принадлежать ему означает безопасность, уверенность в том, что ты свободна. Означает возможность жить так, как она хочет. И наконец, оставаться леди и стать женой могущественного мужчины.

А не слишком ли дорога цена такой мечты?

Карета продолжала мчаться вперед, и Хелена снова задремала. Наступил вечер, начали сгущаться ночные тени, когда карета остановилась возле гостиницы на берегу пролива. Себастьян спрыгнул на землю и заговорил с матросом, встречавшим его. Мерный плеск волн и запах морской воды наполняли вечерний воздух. Хелена предположила, что моряк состоял на службе у Себастьяна; получив какие-то указания, он исчез.

Себастьян вернулся к карете и открыл дверцу.

— Выходите. Мы успеем пообедать до начала прилива.

Он помог Хелене спуститься, вслед за ней из кареты выбрался Филипп. Они направились к гостинице по выложенному булыжниками двору. В зале было тепло и уютно. Хозяин гостиницы провел их в отдельную комнату. Стол уже был накрыт на троих. Как только они сели, появились две служанки с дымящимися блюдами в руках. Хелена вопросительно посмотрела на Себастьяна.

— Я послал гонца на рассвете. Все готово. Мы можем отплыть хоть сейчас.

Несмотря на то, что она была уверена в успехе, ее сотрясала лихорадочная дрожь, а потому она не могла проглотить ни кусочка. А Себастьян с Филиппом уминали еду за обе щеки и в считанные минуты уничтожили все подчистую.

После обеда Себастьян повел ее на причал. На волнах покачивалась его яхта, готовая к отплытию. Себастьян помог ей спуститься по трапу и провел в главную каюту в конце коридора.

Каюта была маленькой, но удобной и богато обставленной: широкая койка, прикрепленная к стене, была покрыта шелковыми простынями, стены были отделаны дубовыми панелями.

Он вышел в коридор, и она слышала, как он объясняет Филиппу, где находится его каюта. Слышала, как они обсуждают возможное время отплытия. По мнению Себастьяна, прилив начнется ближе к утру. Филипп, как мальчишка, взахлеб расспрашивал его о яхте, о ее конструкции. Хелена перестала слушать.

В их каюте была только одна койка. Она не сомневалась, что будет делить ее с Себастьяном. Но сможет ли она заснуть?

Перед ее мысленным взором возникли стены Ле-Рок, холодные и неприступные. Даже фруктовый сад и парк, окружавшие их, не могли смягчить его суровость.

Что Ариэль сейчас делает, о чем думает? Спит ли она с неизменной улыбкой на губах? Такая невинная, доверчивая, наивная…

Шум в коридоре привлек ее внимание, затем дверь открылась и закрылась. Она услышала лязг и поняла, что Себастьян расстегнул пояс со шпагой и положил их на стул. Она почувствовала его у себя за спиной, и ее пульс участился. Его восставшая плоть упиралась в нее.

— Мне страшно, — призналась она.

— Я знаю.

Его руки сомкнулись у нее на талии. Нагнувшись, он провел языком по раковине ее уха, затем приложился губами к пульсирующей жилке на шее.

— Здесь слишком холодно, чтобы ты могла раздеться.

— И что же делать?

— Подними свои юбки повыше.

Она повиновалась. Крепко ухватив ее за талию, он поставил ее коленями на край койки.

— Тсс… Филипп в соседней каюте.

Одна его рука легла ей на грудь, вторая обхватила ягодицы.

— Я не знаю, смогу ли я…

Его рука стала ласкать ее ягодицы, и она застонала.

Знала, что сможет.

Он задрал ей юбки и проник в нее сзади. Он действовал медленно, осторожно. Желание мгновенно накатило на нее, и жар разлился по телу. Она содрогнулась, и страсть захлестнула ее горячей волной.

Хелена смутно помнила, как он снял с нее платье и бросил его на койку, затем лег рядом и крепко прижал ее к себе.

Она вздохнула и погрузилась в сон.

Ее разбудил внезапный толчок. Хелена огляделась, вспомнила, где она, обнаружила, что лежит в постели одна, и, взглянув в иллюминатор, увидела кусочек хмурого неба.

Франция!

Она захотела встать с постели — и не смогла.

Яхта вдруг взлетела вверх, какое-то время держалась на гребне волны, и вот уже она снова опустилась.

Так вот что ее разбудило! Потянув одеяло, она поняла, что Себастьян подоткнул его со всех сторон, чтобы она не упала, пока спала. Яхта снова взлетела вверх, и Хелена, выдернув одеяло, ухватилась за край койки, чтобы не скатиться на пол.

Она встала и, держась за все, что попадало под руку, с трудом натянула на себя платье. Выйдя из каюты и вскарабкавшись по короткому трапу наверх, она посмотрела на небо и пришла в ужас.

Темно-серое, почти черное небо касалось воды. Под ним бежали длинные волны с причудливыми гребнями, разбивались о нос яхты и неслись дальше. Сквозь пену вздымающихся волн, подгоняемых сильным ветром, Хелена с трудом разглядела вдали крутые скалы и несколько домиков.

Она стояла лицом к носу — мостик и рулевое колесо располагались на корме. Держась за поручни и отворачиваясь от ветра, она ступила на палубу и, шатаясь, побрела к носу яхты.

И тут ее захлестнула набежавшая волна. Палуба ушла из-под ног. Чтобы не скатиться в воду, она ухватилась за швартовую тумбу.

Палуба была мокрой и скользкой, и, когда ее накрыла вторая волна, она чудом удержалась на ней.

Испуганная, она огляделась и подумала, что еще немного, и очередная волна унесет ее в море. Хелена изо всех сил вцепилась в мокрую тумбу.

Третья волна накрыла ее, и она свалилась на палубу, судорожно цепляясь все за ту же тумбу. Она закричала, чувствуя, как ее пальцы скользят по мокрой поверхности.

Секундами позже, когда прокатилась очередная волна, она обнаружила, что упирается в твердую грудь Себастьяна. Обхватив ее за талию и прижав к груди, он держался за трос, ожидая, когда яхту снова подбросит вверх.

Она не знала английских ругательств, но его тон не вызывал сомнения, что он ругает ее последними словами.

— Я сожалею, — повинилась она, когда он втолкнул ее в узкий коридор.

В его глазах плескалось бешенство, губы превратились в тонкую линию.

— Ты должна твердо запомнить следующее. Я согласился спасти твою сестру и сделаю это. Я позволил тебе сопровождать меня вопреки принятому мной решению. Если ты не можешь позаботиться о себе и своей безопасности, я немедленно поворачиваю яхту, чтобы высадить тебя на берег Англии.

Сдаваясь, Хелена подняла руки вверх.

— Я же сказала, что сожалею, и я… Я не понимаю… — Она жестом указала на бурю, разыгравшуюся на море. — Мы не можем войти в гавань?

— Отправляйся в каюту! — рявкнул Себастьян.

Она повиновалась, он последовал за ней. Она подошла к туалетному столику, прикрепленному к стене, сняла висевшее рядом с ним полотенце и протянула ему.

Он взял его, но следующая волна снова подбросила яхту вверх, и Хелена с трудом удержалась на ногах. Себастьян поймал ее и прижал к себе. Она почувствовала его гнев и его страх за нее и нежно его поцеловала, прося прощения. Постепенно он успокоился и, наклонившись к ее уху, произнес:

— Не совершай больше подобных глупостей!

— Обещаю.

Он подвел ее к койке и усадил на нее, а сам подошел к иллюминатору и посмотрел на море.

Она не стала повторять вопроса, а просто ждала.

— При таком шторме мы не можем войти в гавань, — пояснил он. — К тому же дует встречный ветер.

— Разве мы не можем сделать ветер попутным и причалить в другом месте?

— Нет. Ветер может вынести нас на скалы. Кроме того, — он кивнул на иллюминатор, — это Сен-Мало, ближайший к Ле-Року порт. Когда мы причалим, нам понадобится целый день или даже больше, чтобы добраться до Монтезюра. Насколько я помню, Ле-Рок находится недалеко от него?

— Полчаса, не больше.

— Этот шторм не продлится долго. Сейчас уже почти полдень…

— Полдень? Я думала, что это рассвет.

— На рассвете море было спокойным. Шторм разразился, когда мы вошли в залив. — Он сел рядом с ней. — Поэтому мы должны взвесить наши шансы. Чтобы убежать от этого ветра, мы должны плыть или на север и молиться, чтобы ветер стих, — хотя этого может и не случиться, — или направиться на запад, обогнуть Бретань и причалить в Сен-Назере. Любой из вариантов отдалит нас от Ле-Рока, а значит, и от Сен-Мало.

— Так ты считаешь, что для нас лучше всего оставаться здесь и ждать, когда утихнет шторм?

Он кивнул и, помолчав, произнес:

— Я знаю, что ты тревожишься, но мы должны тщательно выверить каждый час.

— Из-за Луи?

Он опять кивнул.

— Как только Луи узнает, что мы уехали, он покинет Сомерсхэм, и его маршрут легко вычислить. Он доедет до Дувра, а затем направится в Кале. Этот шторм ему не помеха.

— И тогда он сразу помчится в Ле-Рок?

— Да. Вот почему я считаю, что мы должны остаться здесь и ждать, когда шторм утихнет. Луи сможет покинуть Сомерсхэм только сегодня утром, и то в лучшем случае через несколько часов. Ему не удастся сделать это раньше, когда вокруг столько желающих, готовых его задержать.

— Значит, у нас еще есть время. Ты прав — мы должны ждать.

— Верь мне, малышка, — проговорил он, целуя ее. — Мы спасем Ариэль.

Хелена доверяла ему полностью. И чувствовала, что Ариэль будет спасена. Она не желала верить, что так хорошо задуманный им план спасения может провалиться.

Однако, пока они ждали и время текло, всплыла еще одна проблема, которую следовало обдумать. Себастьян был англичанином, готовящимся проникнуть в сердце Франции и похитить молодую француженку благородного происхождения прямо из-под носа ее законного опекуна. А что, если его поймают?

Защитит ли его титул?

Сможет ли кто-нибудь защитить его от Фабиана, если он попадет в его руки?

Обсуждение, под каким предлогом они будут путешествовать по Франции, добираясь до Ле-Рока, не шло ни в какое сравнение с этой новой проблемой.

Филипп пришел к ним в каюту, чтобы вместе позавтракать.

— Я думаю, что нам необходимо, после того как мы покинем яхту, придумать вескую причину для нашего путешествия. Я предлагаю тебе, — Себастьян посмотрел на Филиппа, — стать младшим отпрыском благородного семейства.

— Какого именно?

— Я бы предложил де Вийярди. Если кто-нибудь спросит, то ты Юбер де Вийярди. Поместье твоих родителей находится…

— В Гаронне, — подсказал Филипп. — Я там был.

— Думаю, это прозвучит убедительно, если тебя спросят. — Себастьян повернулся к Хелене: — Не думаю, что мы столкнемся с большими трудностями, но необходимо все предусмотреть.

— А кем буду я?

— Ты сестра Юбера. — Себастьян внимательно посмотрел на нее. — Адель. Да, это имя тебе, пожалуй, подойдет. Адель де Вийярди, а причина, по которой ты едешь вместе с нами, следующая: после путешествия по Англии Филипп и я заехали в Лондон, где ты гостила у родственников, чтобы сопровождать тебя… — Он задумался, придумывая место.

— В монастырь в Монтезюре, — подхватила Хелена. — Я решила постричься в монахини, и меня отправили в Лондон, чтобы дать мне последний шанс одуматься.

— Это наверняка сработает! — обрадовался Себастьян, пожимая ей руку.

— А кем будешь ты? — поинтересовалась она.

— Я? — В его взгляде появилось что-то дьявольское, когда он положил руку на сердце и шутовски поклонился. — Я — Сильвестр Фоллиот, английский ученый, отпрыск благородной, но обедневшей семьи, вынужденный сам зарабатывать себе на пропитание. Меня наняли сопровождать месье Юбера в его путешествии по Англии и приказали доставить его в родовое поместье Вийярди в Гаронне. А заодно Юбер и я отвезем тебя в монастырь.

— Вполне правдоподобно звучит.

— Более того, это объяснит, почему мы наняли быструю карету: чтобы поскорее добраться до монастыря, после чего вернули ее и взяли напрокат лошадей, чтобы иметь возможность познакомиться со страной, когда мы решим отправиться на юг.

— Почему мы должны расстаться с каретой и пересесть на лошадей? — удивился Филипп.

— Потому что лошади мчатся быстрее, и они удобнее в том случае, если нам придется удирать без оглядки. — Себастьян озабоченно взглянул на Филиппа: — Надеюсь, ты умеешь ездить верхом?

— Естественно.

— Отлично. Потому что я не думаю, что твой дядя выпустит Ариэль и Хелену из своих лап, даже не попытавшись их догнать.

Никто и не ждал, что Фабиан позволит им легко ускользнуть, но слова Себастьяна заставили Хелену призадуматься.

Как поведет себя Фабиан и как Себастьян сумеет с ним справиться?

Она стояла у поручней, глядя на берег и наблюдая, как солнце склоняется к западу, пронизывая штормовые тучи огненными лучами. Как и предсказывал капитан, шторм быстро себя исчерпал, оставив лишь клочья туч, бегущих по небу. Ветер свистел в снастях. Солнце опустилось за горизонт и мгновенно утонуло в море.

По мере того как тени сгущались, стихал ветер.

Хелена услышала шаги, и вскоре Себастьян уже стоял рядом с ней.

— Скоро, малышка, теперь уже скоро. Как только ветер снова поднимется.

— Этого, возможно, придется еще долго ждать.

Она не смотрела на него, но почувствовала, что он улыбается.

— Поднимется, поверь мне. Эти воды редко бывают спокойными.

Не глядя, Хелена откинулась назад и оказалась в его надежных теплых объятиях. Она ощущала его поддержку и уверенность и знала, что, пока он рядом с ней, ей не грозит никакая беда.

Они стояли на палубе обнявшись, и все страхи растворились в мирной тишине опускавшейся на землю ночи.

— Если мы не сможем отправиться в путь этой ночью, что тогда?

— Мы снимем комнаты в хорошей гостинице, закажем карету и отправимся в путь как можно раньше.

— Почему нельзя уехать ночью?

— Слишком большой риск. Ехать ночью быстро по сельским дорогам слишком опасно, и не только из-за состояния дорог. Мы можем привлечь к себе внимание, а нам это не нужно. И еще, если мы отправимся сегодня ночью, то прибудем на место завтра в полдень. Это тоже опасно. Явившись в Ле-Рок при свете дня, мы рискуем, что кто-то тебя узнает и сообщит Фабиану. Мне не надо объяснять тебе, что может за этим последовать.

— Очень хорошо, месье герцог. Эту ночь мы посвятим отдыху. — И снова она почувствовала его улыбку.

— Согласен, малышка. — Он поцеловал ее в висок. — Мы отправимся в путь, как только начнет светать.

И вдруг кто-то в небесной канцелярии услышал его слова и бросился выполнять его пожелание — оснастка заскрипела, сначала неуверенно, затем с нарастающей силой, и неизвестно откуда налетел порыв ветра.

Себастьян поднял голову. И в тот же миг раздались команды с мостика — и матросы приступили к работе. Тяжелая якорная цепь натянулась, поднимая якорь. Паруса поднялись и надулись, ловя свежий попутный ветер. Хелена стояла у поручней, глядя на паруса, и вот наконец яхта дрогнула и поплыла вперед, взяла курс на Сен-Мало. Вместе с Себастьяном, стоявшим у нее за спиной, Хелена наблюдала за приближением французского берега.

Все вышло так, как и предсказывал Себастьян. Яхта подплыла к причалу незамеченной среди множества шлюпов, шхун и лодок, стоявших на якоре в гавани. Они сошли на берег, как обычные пассажиры, отдали свои сумки мальчишке, который проводил их в одну из гостиниц — одну из хороших, но не самую лучшую, каких в порту было великое множество. Там они заняли уютные номера.

Несмотря на удобную постель, Хелена никак не могла заснуть. Утром она обнаружила, что Себастьян снова прикрепил к поясу шпагу. Как и многие другие джентльмены, он часто носил на поясе шпагу, но обычно она служила просто дополнением к костюму и выглядела как декоративный элемент, а не как боевое оружие.

Шпага, которая была сейчас у него, выглядела по-другому. Она была старой, видавшей виды, без всяких украшений. Она производила впечатление очень удобной — если так можно сказать об оружии, — и было видно, что ею пользовались неоднократно и любили ее. Себастьян сделал выпад, а потом провел пальцем по клинку, проверяя его заточку.

Эта шпага казалась частью его — продолжением его руки. Она не была игрушкой, это был инструмент, которым он часто пользовался. Тот факт, что он взял именно ее, наводил на грустные размышления.

Невольно вздохнув, Хелена допускала мысль, что ей придется его защищать, человека, который поклялся защищать ее. У нее пока не было особых оснований для беспокойства, но она ничего не могла с собой поделать и нервно металась по маленькой каюте.

Ей все время мерещились всевозможные трудности, препятствия, которые встретятся на их пути и помешают спасти Ариэль до назначенного Фабианом срока.

Хелена была уже одета, когда Филипп в холодный предрассветный час постучал в ее дверь. Чашка шоколада — по настоянию Себастьяна, — и они тронулись в путь еще до восхода солнца.

Себастьян тихо приказал Филиппу сесть в карету рядом с Хеленой. Сам он устроился напротив, но как только город остался позади и они выехали на проселочную дорогу, они с Филиппом поменялись местами.

Сидя рядом с Хеленой, Себастьян заметил круги у нее под глазами и бледность, залившую ее лицо. Он привлек ее к себе, улыбнулся и поцеловал в волосы.

— Отдохни, малышка. От тебя будет мало пользы, если ты не выспишься и не успокоишься.

Подумав о сестре и о той роли, какую она должна будет сыграть в ее освобождении, Хелена положила голову ему на грудь и закрыла глаза.

Вскоре она заснула. Себастьян нежно прижимал ее к груди, согревая своим теплом, и смотрел на проплывавший, мимо пейзаж. Он провел половину ночи в поисках подходящего кучера и нашел человека, достойного цены, которую он ему заплатил. Они ехали целый день, остановившись только, чтобы сменить лошадей.

Занимался рассвет, когда их взорам открылись стены старинного города Монтезюра. Снова поменявшись местами с Филиппом, Себастьян приказал кучеру везти их на извозчичий двор. Когда карета остановилась у какой-то развалюхи, Себастьян усмехнулся:

— Прекрасно. — Он посмотрел на Хелену и Филиппа: — Ждите здесь и постарайтесь, чтобы вас не увидели.

Они кивнули, и он ушел. Шли минуты, они молчали, их страх возрастал. Но вскоре раздался цокот копыт. Это вернулся Себастьян, ведя в поводу четырех лошадей, уже оседланных. Хозяин конюшни семенил рядом с ним, широко улыбаясь.

Себастьян остановил лошадей возле кареты. Хелена и Филипп прислушались. Хозяин очень подробно объяснял, как проехать к монастырю. Хелена не смогла сдержать улыбки. Себастьян продумал даже это: если кто-нибудь спросит, куда направились незнакомцы, купившие ночью лошадей, след приведет их в этот монастырь.

Минуту спустя Себастьян поблагодарил словоохотливого хозяина, забрался в карету и быстро закрыл дверь,

Хелена спряталась в тень, чтобы хозяин не запомнил ее.

— Куда сейчас? — спросила она, когда карета тронулась.

— В монастырь, конечно, — ответил Себастьян.

В столь ранний час ворота монастыря были закрыты, вокруг не было ни души, и никто не видел, как у ворот остановилась карета и из нее вышли люди. Пока Себастьян расплачивался с кучером, Хелена и Филипп, отвязав лошадей, ждали его в стороне. Кучер, получив щедрую плату, развернул карету и уехал. Они стояли на узкой улочке, глядя, как удаляется карета, и ожидая, когда смолкнет стук копыт запряженных в нее лошадей.

Себастьян подошел к закрытым воротам и заглянул через решетку.

— Никого. Поехали.

Он помог Хелене подняться в седло и держал лошадь, ожидая, когда она расправит юбки, затем вскочил на жеребца, и они с Филиппом, ведущим в поводу запасную лошадь, повернули в сторону Ле-Рока.

Через полчаса они обогнули холм, и крепость Ле-Рок предстала их взорам. Крепость стояла на вершине скалы и напоминала рачительного хозяина, обозревавшего свои владения.

— Стоп. — Себастьян натянул поводья. — Эта? Хелена кивнула.

— С этой стороны она неприступна, но с другой есть тропинки, ведущие через сад.

— Именно то, что нам нужно. Если мы поедем дальше этой же дорогой, то нас может кто-нибудь увидеть.

Хелена кивнула.

— Из-за ссор с соседями, там стража караулит даже по ночам. Я знаю их расписание — оно никогда не меняется.

Филипп фыркнул:

— Это правда. Там есть стража, хотя никто не ждет нападения.

— Лучше не рисковать. — Себастьян оглядел раскинувшиеся вокруг поля. — Есть ли здесь какой-нибудь обходной путь, чтобы мы могли приблизиться к стенам с другой стороны?

— Да. Недалеко отсюда есть дорожка. Ею пользуются, когда вывозят из сада яблоки.

Оставив Филиппа охранять их тылы, Себастьян отправился вслед за Хеленой. Пройдя с сотню ярдов, она свернула на дорожку, достаточно широкую, чтобы могла проехать телега, груженная яблоками. Если не знать о ее существовании, то никогда ее не найдешь. Себастьян, однако, не сомневался, что Фабиан о ней знает.

Он глубоко погрузился в свои мысли, но в этот момент Хелена остановилась и оглянулась на него.

— Мы должны оставить лошадей здесь. Дальше есть ворота, но, если мы возьмем лошадей с собой в сад, стража может их услышать.

Укрывшись в тени, Себастьян изучал уступы, ведущие вверх, по всей вероятности, к садовой стене. Хорошо защищенная со стороны дороги и любого неприятеля, который мог однажды появиться на ней, крепость была весьма уязвима в этом месте.

— Хорошо, — пробормотал он, вглядываясь в ночь. — Мы оставим лошадей здесь, а сами пойдем пешком.

Стена сада была высотой в восемь футов и сложена из грубых каменных блоков. По ней оказалось легко подняться даже Хелене, несмотря на длинные юбки. Она вскарабкалась на стену под внимательным взглядом Себастьяна и уселась там, наблюдая, как он буквально в несколько быстрых приемов одолел стену и присоединился к ней. Оглядевшись, он спрыгнул на землю. Она посмотрела вниз, повернулась и начала осторожно спускаться.

Себастьян подхватил ее, когда она одолела полпути, и поставил на землю. Поблагодарив его, она отряхнула руки, показала на фруктовый сад и бесшумно зашагала в ту сторону,

Он в два шага догнал ее, и они стали пробираться дальше, стараясь оставаться в тени. Луна еще не появилась, и они двигались вперед при тусклом свете звезд.

Они достигли конца сада и скользнули в густую тень, отбрасываемую высокой стеной. Эта стена выглядела устрашающе. Высотой в восемь футов, она была сложена более тщательно, каждый блок точно совпадал с другим, оставляя поверхность гладкой, чтобы за нее нельзя было зацепиться. Себастьян внимательно изучил стену и оглянулся на Хелену. Она сделала ему знак подождать и о чем-то зашепталась с Филиппом, а затем махнула рукой влево.

Обойдя Себастьяна, она стала пробираться вдоль стены.

Себастьян тенью следовал за ней. Она шла, пригибаясь и прячась в тени, пока они не оказались прямо напротив главных ворот. Тут Хелена остановилась, посмотрела на него, приложив палец к губам, затем сделала несколько шагов и оказалась с другой стороны железных ворот.

Он тоже остановился и посмотрел на ворота. Они были такими же высокими, как и стена, и увенчаны длинными пиками. Перелезть через них не представлялось возможным. Он посмотрел на Хелену и увидел, что она зовет его к себе. Он шагнул к ней, и она, встав на цыпочки, зашептала ему в ухо:

— Они заперты, но тут есть ключ. Он висит на крюке с другой стороны. — Она показала примерное место. — Сможешь его достать?

Себастьян посмотрел на нее, а затем неуверенно оглядел стену.

— Просунь туда руку.

Встав на колени, он просунул правую руку между толстыми прутьями ворот и начал шарить по стене. А вдруг он уронит его?

Его пальцы нащупали металл, и он замер. Затем очень осторожно он провел пальцами по ключу и добрался до толстого крюка, на котором он висел. Он осторожно подцепил пальцем ключ и снял его.

Вытащив руку, он посмотрел на тяжелый ключ на своей ладони.

Прежде чем он успел опомниться, Хелена схватила его. Он перехватил ее руку, когда она вставила ключ в замок.

— Стража?

— Здесь кухня, и они уже проверили это место. Следующий обход будет только на рассвете.

Хелена осторожно повернула ключ в замке, и они втроем очень осторожно приоткрыли ворота, так чтобы можно было в них пролезть.

Вздохнув с облегчением, Хелена вслед за Филиппом вошла во двор, и по протоптанной тропе все трое направились к дому. Себастьян, замыкавший шествие, вдруг остановился, бесшумно закрыл ворота, запер их и спрятал ключ в карман.

К счастью, все трое оделись так, чтобы в темноте остаться незамеченными. На Хелене под черной накидкой было темно-коричневое платье, очень простое, без всякой отделки. Филипп был одет в черное. На Себастьяне была куртка и бриджи коричневато-серого цвета и высокие сапоги того же оттенка. Цвет шел ему при дневном освещении, но при тусклом свете звезд он походил на какое-то странное существо.

Он догнал Хелену, и она кивнула на сводчатый проход, где их дожидался Филипп.

— Мы не можем идти мимо комнат прислуги. Поэтому нам придется идти через розовый сад. В дальнем крыле находятся покои Мари, больной жены Фабиана. Я думаю, это самый безопасный маршрут.

Огибая каменный дом в три этажа, в котором было множество окон, они не встретили никого, даже ночных стражников.

— Что там? — Он показал на узкую дверь, выходящую на маленькую мощеную площадку.

— Малая гостиная, — прошептала в ответ Хелена. Кивком подозвав Филиппа, он вместе с Хеленой нырнул в тень розовых кустов.

— Что случилось? — испугалась она.

— Понаблюдаем.

Убедившись, что все в доме спят и им ничего не угрожает, Себастьян бесшумно подошел к двери, внимательно осмотрел ее. Потом он встал на колени, приложился плечом к тому месту, где сходились створки, и надавил. Дверь тихо открылась.

— Так просто! — восхитилась Хелена.

Себастьян распахнул дверь, пропустил ее вперед, затем вошел сам. Филипп тенью проскользнул за ним. Себастьян закрыл дверь и огляделся. Комната была маленькой, чистой и элегантной. Он подошел к Хелене, уже стоявшей у двери в коридор, и положил руку ей на талию.

— Где спальня твоей сестры?

— В центральном крыле.

Себастьян помолчал, потом обратился к Филиппу:

— Ты пойдешь первым, но неторопливо. Мы идем за тобой. Если появятся слуги, они подумают, что ты только что вернулся.

Филипп кивнул. Хелена открыла дверь, и они вышли в коридор. Филипп не спеша шагал вперед, остальные бесшумно крались за ним.

Им пришлось подняться по главной лестнице, и Хелена вздохнула с облегчением, когда они оказались на верхней площадке и свернули в галерею. Наконец на небе засияла луна. Ее серебристый свет лился через узкие окна, заливая нежным сиянием длинную галерею.

Пройдя через лабиринт коридоров, они замедлили шаг. Хелена расслабилась, перестала паниковать, и теперь она мечтала поскорее увидеть сестру и увезти ее из этого дома.

— Где апартаменты Фабиана? — шепотом спросил ее Себастьян.

— Там. — Она махнула рукой назад. — В том конце галереи.

Филипп остановился перед дверью и ждал, когда они подойдут к нему.

— Это ее спальня?

Хелена кивнула.

— Ты войдешь, а мы подождем тебя здесь, чтобы она не испугалась. Постарайся сделать так, чтобы она не закричала.

Хелена кивнула и, нажав на ручку, на цыпочках вошла в комнату.