Обещание завтрашнего дня

Глава 2

При свете дня Уитли Пойнт показался Эдриенн другим. Она проснулась от утренних лучей солнца, лившихся сквозь распахнутое окно на ее кровать. Эдриенн приняла душ, нежась под струйками прохладной воды, которая, казалось, смыла с нее последствия более чем двенадцатичасового пребывания за рулем. Впервые за много недель она начала расслабляться. Океан манил ее, и она предвкушала прогулку по пляжу. Майское утро выдалось прохладным, так что Эдриенн натянула свитер поверх футболки и надела джинсы. И нахмурилась, потому что одежда на ней висела мешком. Да, она похудела, а при ее пяти футах восьми дюймах[2] роста даже в лучшие времена у нее не было лишнего веса.

«Теперь все позади», – напомнила Эдриенн самой себе, желая поверить в это.

По тропинке она спустилась к воде, петляя между остроконечными дюнами, отделявшими пляж от внутренней части острова, заметив по дороге несколько домов, стоявших поодиночке в окружении деревьев. Вчера вечером их не было видно. Даже при свете дня постройки очень органично вписывались в пейзаж, и Эдриенн с одобрением отметила, насколько сами строения и их простой, неброский дизайн не нарушают естественную красоту ландшафта. Было ясно, что кто-то приложил значительные усилия, чтобы сохранить дикую природу острова нетронутой.

Звук прибоя повел ее на север, и когда она обогнула последнюю дюну, то остановилась как вкопанная. Перед ней раскинулось одно их самых красивых побережий, которые она когда-либо видела. Во все стороны, куда ни глянь, между океаном и дюнами волнами вздымался пляж. Мощные волны, перехлестывая друг друга, набегали на берег и разбивались о него. Некоторое время Эдриенн неподвижно стояла там, прислушиваясь к ритму моря, а потом двинулась к дальнему концу острова вдоль изрезанной береговой линии. Прилив только начинался. Песчаные крабы копошились в мокром песке и ныряли в норки, едва она подходила поближе. Эдриенн попыталась поиграть и подкрасться к ним, но даже близко не смогла подойти: крабы были скрытными созданиями.

Женщина больше не посягала на их желание побыть в одиночестве. Она его понимала, потому что сама в последнее время начала чувствовать себя так же, как эти пугливые существа: по возможности избегала людей, а когда уклониться не получалось, вела себя вежливо и отстраненно. Она уходила в себя так же инстинктивно, как эти маленькие крабики прятались в своих убежищах из песка, и даже не замечала, что поступает так, потому что в течение прошлого года все менялось постепенно. Ей становилось все труднее поддерживать те отношения, которыми она раньше наслаждалась. Эдриенн чувствовала, как люди меняют свое отношение к ней, и вместо того чтобы преодолевать взаимную неловкость, она просто к ней приспособилась.

Но сейчас подобные мысли не беспокоили Эдриенн. Порывистый ветер, налетевший со стороны воды, заставил ее почувствовать себя живой, и она пожалела, что не надела кроссовки. Эдриенн улыбнулась самой этой мысли. Она не бегала уже несколько месяцев. Когда-то это был ее ежедневный ритуал: встать пораньше и пробежаться по пляжу. Он помогал ей выдерживать часы рабочих совещаний и спокойно выполнять служебные обязанности.

Этим утром Эдриенн заняла себя тем, что принялась изучать окрестности. Восточное побережье очень сильно отличалось от Южной Калифорнии, где она прожила последние пятнадцать лет. Береговая линия была ниже и не такой опасной, океан – как будто более мягким. Всегдашней яростной силы Тихого океана здесь не было, но сам океан, тем не менее, казался бездонным и полным тайн.

Эдриенн подумалось: а может, ответы на многие ее вопросы спрятаны здесь, на этих бесконечных пустынных песчаных берегах? Она никогда не чувствовала себя настолько одинокой, настолько неспособной кому-либо довериться, и не знала, как ей дать выход своей неуверенности и сомнениям. Женщина практически поневоле научилась принимать свою оторванность от людей, и сопровождавшее эту оторванность одиночество стало ее постоянным спутником.

Она обогнула мыс – почти в миле от дома – и вдруг заметила, как в двадцати футах от нее с земли поднимается огромная, темная, лохматая тень. Эдриенн резко остановилась, подавила удивленный вскрик и уставилась на явившуюся ей химеру. А через секунду негромко рассмеялась сама над собой, распознав квадратную голову и массивное тело ньюфаундленда. Пес стоял неподвижно, глядя на нее спокойно, но с любопытством.

Эдриенн медленно подошла к нему и негромко проговорила:

– Ну привет, зверюга. Что ты здесь делаешь в такую рань?

Казалось, псину совсем не беспокоило ее присутствие, но Эдриенн все же опасалась. Ей совсем не хотелось устраивать утренний спринтерский забег вдоль пляжа с разгневанной собакой, несущейся за ней по пятам.

Эдриенн подошла еще ближе и ахнула в ужасе, разглядев тело, безжизненно лежавшее на песке позади насторожившегося пса. Кадры из десятка фильмов – верный друг, охраняющий тело своего мертвого хозяина, – промелькнули у нее в голове. Она попыталась взять себя в руки, подготавливаясь к кошмарному зрелищу, которое, без сомнений, ожидало ее, и медленно приблизилась, продолжая бормотать собаке что-то успокаивающим, как она надеялась, голосом.

– О господи! – тихонько пробормотала она, когда подошла достаточно близко, чтобы разглядеть, что полуотвернутая от нее фигура принадлежит женщине. Изгиб бедра и растрепанные, доходившие до воротника, волосы не оставляли сомнений. Эдриенн инстинктивно глянула через плечо, подумав, а не бродит ли до сих пор где-то за дюнами психопат? Пляж был пустынным – никого, кроме собаки и неподвижно лежащего перед ней тела.

Пес все еще повиливал хвостом, и Эдриенн решилась рискнуть и подойти поближе. Сделав глубокий вдох, она ухватилась за мертвую руку, перекатила тело на спину и увидела бледное лицо, обрамленное растрепавшимися темными волосами, в которых запутались обломки веточек и песчинки. Красивой лепки черты: прямой нос, квадратный подбородок и полные, чувственные губы. Едва Эдриенн робко потянулась, чтобы коснуться лица женщины, как почти прозрачные веки дрогнули, открывая темные, мутные глаза. Этот взгляд заставил Эдриенн замереть, глядя на незнакомку. На мгновение в глазах девушки мелькнул проблеск невинности, чего-то утраченного, но она тут же вопросительно сосредоточилась на лице Эдриенн.

– Господи, вы напугали меня! Вы ранены? – воскликнула Эдриенн.

– Давно и навеки, – прозвучал хриплый ответ.

Эдриенн слегка отшатнулась назад, ощутив мощную волну алкогольного перегара, поднимавшуюся от распростертой перед ней фигуры.

– Бред какой, – раздраженно проговорила Эдриенн, злясь на себя за пережитый страх.

– Да вы не ранены – вы просто пьяны!

Темноволосая незнакомка сделала попытку сесть и со стоном завалилась на песок.

– На данный момент это примерно одно и то же, – выдохнула она.

Все происходившее было настолько смехотворным, что Эдриенн не могла не рассмеяться.

– Долго вы здесь провалялись?

– Это как посчитать, – ответила девушка слабым голосом. – Если сегодня еще суббота, то несколько часов. Если уже нет, тогда это вам придется мне сказать.

– Наверное, была какая-то вечеринка, – пробормотала Эдриенн и увидела, что молодая женщина наконец смогла сесть. На ней была надета наполовину расстегнутая хлопчатобумажная рубашка, и Эдриенн торопливо отвела взгляд от едва прикрытой легкой тканью груди. Она заметила, что руки, которыми женщина поддерживала склоненную голову, были мускулистыми и гладкими, как и ее ноги под джинсовой тканью. На вид ей можно было дать лет двадцать пять, стало быть, незнакомка была на добрых десять или около того лет младше. Эдриенн застыла, глядя в глубокие, теперь уже ясные карие глаза, вдруг посмотревшие на нее пронзительно и пристально, и на бледное лицо, озарившееся ослепительной улыбкой.

– Кстати, привет. Я – Таннер.

– Эдриенн Пирс, – с некоторой досадой ответила Эдриенн, злясь, что дала вовлечь себя в эту абсурдную мелодраму. Все, чего она хотела, – это спокойно пройтись по пляжу!

Таннер положила голову на колено и принялась рассматривать стоявшую перед ней женщину. Та держала спину очень прямо, как будто шомпол проглотила. Голубые, словно осколки кремня, глаза встретили ее взгляд холодно. Лицо ее выглядело безупречно, если не считать возрастных признаков – небольших морщинок вокруг глаз и в уголках рта. Таннер на мгновение задумалась, что же ее так беспокоит, но мысль быстро уступила место пульсирующей головной боли, прошившей ее медленно пробуждающийся разум.

– Ох! – поморщилась Таннер. – Если я выгляжу так же паршиво, как себя чувствую, то удивляюсь, как это ты сразу не побежала за мешком для трупов.

Эдриенн подумала, что Таннер, честно говоря, выглядит весьма привлекательно для человека, проведшего ночь в пьяном оцепенении на голой земле, но, конечно, она не собиралась ей об этом сообщать.

– Ну, я не могу одобрить твой выбор места для ночевки, – сухо ответила она. – Кроме того, твой пес, может, и хорошая компания, но не особо годится в смысле защиты. Он позволил мне подойти прямо к тебе.

Таннер сумела изобразить немного кокетливую усмешку, хоть у нее от боли разламывалась голова. Она хотела пробиться сквозь этот ледяной, холодный фасад, хотя и не совсем понимала, почему это важно, – но это было важно.

– Может быть, Сэм понял, что с тобой я буду в безопасности.

Лицо Эдриенн осталось бесстрастным. Конечно, Таннер была привлекательной, с этой ее дьявольской усмешкой и уверенным очарованием, но она явно представляла собой ходячую проблему.

– Что ж, теперь, когда ты пришла в себя и ориентируешься во времени и пространстве, я тебя оставлю в покое – вернешься домой, когда созреешь.

Она повернулась, чтобы уйти, но ее остановило неожиданно твердое прикосновение к руке. Таннер поднялась на ноги и, пошатываясь, встала рядом с ней.

– Погоди минутку, пожалуйста, – обеспокоенно попросила Таннер. – Я даже не знаю, где ты живешь. Я бы хотела поговорить с тобой как-нибудь, когда смогу произвести на тебя более цивилизованное впечатление.

Эдриенн негромко рассмеялась.

– У меня такое ощущение, что ты никогда не бываешь полностью цивилизованной. Кроме того, сомневаюсь, что у нас с тобой много общего. Я сюда приехала для тихого отдыха, чтения, это что-то вроде творческого отпуска, побег из реального мира. Уверена, что для тебя это тоска смертная.

Таннер внимательно посмотрела на нее, выражение ее лица нельзя было распознать.

– Вообще-то, Эдриенн, все мы здесь, на Уитли Пойнт, пытаемся сбежать от жизни тем или иным способом. Кажется, ты попала в нужное место, если реальный мир – это то, с чем ты не хочешь сталкиваться.

Эдриенн удивила плохо скрытая горечь в голосе Таннер, но она не хотела докапываться до ее источника. У нее не было сил на чужие проблемы: она едва справлялась со своими.

– Я не совсем это имела в виду, – легко ответила она. – Просто сейчас я не особо настроена общаться. Может, мы еще столкнемся когда-нибудь. Береги себя, – неловко закончила она и решительно отвернулась, чтобы уйти.

Таннер несколько секунд смотрела, как высокая, стройная фигура целеустремленно шагает прочь, и крикнула:

– До свидания! И спасибо, что спасла меня!

Ей показалось, что она услышала слабый смех, но Эдриенн не замедлила шаг. Таннер продолжала смотреть ей вслед, пока Эдриенн не обогнула изгиб берега и не скрылась из вида. Обеими руками она пригладила растрепавшиеся волосы и поправила рубашку. Пытаясь ослабить пушечную канонаду в затылке, Таннер медленно пошла через дюны к особняку. Когда она вошла в кухню, экономка пригвоздила ее суровым взглядом.

– И где же ты была? Выглядишь, как бродяга, – сказала Мэй, и в ее вспыхнувших темных глазах явно отобразилось недовольство.

Таннер вскинула руку и посмотрела на Мэй умоляюще.

– Кофе, пожалуйста, и не нападай на меня прямо сейчас. Мне и так паршиво, уверяю тебя.

– Хмм, – фыркнула пожилая женщина, налила дымящийся напиток в кружку и поставила ее перед рухнувшей на стул Таннер.