Обольщенная инопланетным воином

— Со мной всё будет в порядке. Пообещай мне, что ты тоже будешь осторожнее.

— Обещаю.

— Кхм-кхм. — Каури стучит в дверь, Сарисса бросает на меня взгляд, но уходит из комнаты, кивая Каури. Каури хмурится ей вслед, и я вздыхаю.

Для моей кожи головы наступают тяжкие времена, когда Каури в плохом настроении.

Арикс

Я надеваю корону на голову и смотрю в зеркало. Мой отец был моего возраста, когда он умер, и я выгляжу почти так же, как он.

Кроме моих глаз. У меня глаза моей матери.

Хотя я никогда не видел, чтобы глаза моей матери были такими холодными, как у меня. Её глаза всегда светились счастьем или светились любовью. Две вещи, о которых я мало знаю.

Моя корона — та, которую я ношу не часто. Красные драгоценности резко контрастируют с черным металлом. Драгоценности были добыты одним из моих предков, а изящный близнец короны одиноко ждёт в хранилище, где хранятся драгоценности моей матери.

Я смотрю на Корзина, сидящего у окна и точащего меч. Если бы я не видел его лежащим в покоях целителей, я бы никогда не узнал, что он ослаб из-за раны. Его глаза острые, лицо почти дикое, когда он смотрел вдаль.

— Твои источники говорят, что нам следует ожидать нападения на балу, — говорю я, доставая свой меч. Возможно, это церемониальное оружие, рукоять которого покрыта драгоценными камнями, но я сохраняю лезвие заточенным.

— Да, — говорит Корзин. Он посмотрел на меня через плечо, его челюсти напряглись. — Но нам было бы разумно проявлять осторожность каждый день перед балом. Мазарк давно хотел завладеть твоей территорией, и мне трудно поверить, что его визит случайно совпал с планами твоих врагов.

Я кивнул, у меня уже болит челюсть от скрежетания зубами.

— Тебе когда-нибудь хотелось, чтобы мы были нормальными самцами?

Взгляд Корзина исследует моё лицо.

— Нормальными?

— Такими, как те браксианцы из-за воды.

— Варвары? Ты веришь, что они нормальные?

Я смотрю на него, и он смеётся, но его лицо быстро проясняется.

— Я не знаю, что бы я делал со всем своим временем, если бы не боролся постоянно за то, чтобы тебя не убили, друг мой.

— Хорошо. — Я ухмыляюсь. — Будем надеяться, что у нас будет шанс это выяснить. Возможно, ты сможешь найти своё хобби.

Корзин поднимает бровь, но встаёт на ноги и направляется к двери.

— Я не из тех мужчин, которые хорошо справляются со слишком большим количеством свободного времени.

Я фыркаю. Вероятно, это правда. Скорее всего, он переключит всё свое неумолимое внимание на самку, а это никому не пойдёт на пользу.

Я вставляю меч в ножны и следую за своим советником к двери. Мы идём молча, пока не доходим до огромного банкетного зала, и мой взгляд сразу же находит голубые глаза, которые сияют ярче, чем Большая Вода в солнечный день. Вивиан улыбается мне, но нерешительно, и моё сердце бьется быстрее в груди.

Я позволяю своему взгляду впитать её, от верхней части сложной прически, обнажающей её гладкую белую шею, до сине-зелёного платья, которое идеально сочетается с её глазами, обрамляя её пышную грудь.

На ней драгоценности, которые я ей подарил, и мне приходится бороться, чтобы удержать своё тело под контролем при их виде.

Её улыбка становится шире, когда она пробегает взглядом по моему телу, останавливаясь на моей макушке. Она поднимает бровь, и я посылаю ей порочную ухмылку, направляясь к её столу.

— Арикс, — шепчет Корзин, и я рычу, переводя своё внимание с лисицы в дальнем конце длинного стола на крупного бородатого самца, который сидит ближе к главенству, его понимающие глаза наблюдают за мной.

Я киваю ему, и в комнате наступает тишина, пока я прогуливаюсь по широкому пространству комнаты, отмечая положение каждого из моих охранников — как тех, кому я могу доверять, так и тех, кому не могу.

Как и было обговорено, те, кто наиболее предан Корзину, сейчас находятся на рынке, собирая тех, кто вступает в сговор против меня, пока мы разговариваем. Я сажусь на своё место и улыбаюсь, чтобы скрыть ярость, которая воспламенилась во мне от этой мысли.

— Пожалуйста, — говорю я, махая рукой. — Ешьте.

Вивиан

Арикс выглядит как мечта, сидящий во главе стола. Он с головы до ног одет в непросветное черное. Костюм сочетается с его волосами, контрастирует с его кожей и позволяет дикой голубизне его глаз занять центральное место.

После этого будут танцы. Я спросила Каури, в чём разница между банкетом и балом, и она испугалась моего невежества, прежде чем объяснить, что на балу не будет сидячего ужина, и основное внимание будет уделено танцам.

Я ем какой-то суп, наслаждаясь лёгкой остринкой. Я чувствую на себе взгляды и поднимаю взгляд вверх, обнаруживая, что Арикс изучает моё лицо. Бородатый мужчина рядом с ним проследил за его взглядом, и я покраснела. Он смотрит на меня, как на насекомое, которое ему очень хотелось бы препарировать, и я отрываю взгляд от их стола.

Я здесь никого не знаю и немного беседую с сидящим рядом со мной дружелюбным синим парнем, который представился как Нирикс. Но я в основном наблюдаю за королём. Он выглядит так, будто ему плевать на мир, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы понять его. Он в ярости.

Его глаза снова встречаются с моими, и я почти задыхаюсь от ярости, горящей в них. Он смотрит на мужчину рядом с ним, на лице которого появляется ухмылка, и он что-то шепчет тихим голосом.

— Кто это? — спрашиваю я Нирикса, когда он делает паузу в разговоре с браксианкой. Она принюхивается и поворачивается к мужчине, сидящему с другой стороны от неё, игнорируя меня, но Нирикс наклоняется ближе, стараясь не проткнуть меня длинными рогами, торчащими из его головы.

— Это Мазарк. Он управляет самой большой частью Кенрица, территорией за пределами нашего королевства. Рядом с ним находится Лирикс, его заместитель. По слухам, народ Мазарка постепенно начинает предпочитать находиться под властью Лирикса.

— Почему?

Он пожимает плечами.

— Мазарк жесток и ненавидит Арикса. Он не способен вести переговоры с позиции силы — вместо этого он всегда прибегает к шантажам. Это означает, что он постепенно отдавал Ариксу всё больше и больше территорий в обмен на его помощь во многих войнах.

Эта планета и её политика очаровывают меня.

— Я новичок в Агроне, — бормочу я. — Вы можете поточнее объяснить?

Нирикс усмехается мне, обнажая зубы арфы, а затем выпивает свой напиток, жестом приглашая слугу принести ему ещё один. Он уже немного невнятно говорит, но его развязанный язык может мне пригодится, поскольку он подмигнул в ответ.

— Всегда рад поговорить с красивой самкой, — говорит он. — Что вы хотите узнать?

— Что ещё вы можете мне рассказать?

Он снова ухмыляется и откидывается на спинку стула с отрыжкой, что не остаётся незамеченным для сидящей рядом с ним браксианской женщины. Я прячу ухмылку, когда она поднимает нос и придвигает стул ближе к мужчине, сидящему справа от неё.

— Ладно, — говорит Нирикс. — По одну сторону воды у нас есть варварские племена, которыми правят короли племён, такие как Ракиз и Дексар. Они ведут переговоры о территории и заключают союзы, основанные на угрозах своему народу. На этой стороне у нас есть король, который правит самой большой территорией — королевством Гериаст. Но он становится всё более уязвимым, поскольку враги сговариваются против него. — У меня сжимается сердце при этих словах, но Нирикс явно в своей стихии. Он вытаскивает лист бумаги, и я чуть не вырываю его из его рук, понимая, что это приблизительная карта местности.

— Вот, — говорит он. — Эта область на западе представляет собой дикую местность, разделенную множеством варварских племён по ту сторону Большой Воды. Здесь вода, а на востоке — Гериаст. К юго-востоку от него находится Кенриц, который простирается здесь до Приксорского леса.

— Что там, за лесом?

Он пожимает плечами.

— Лес огромен, и там обитают твари, которые убивают всё и вся, что заходит в него.

Конечно, твари, куда без них.

Слуга наполняет чашку Нирикса, и звучит колокольчик.

— Что это такое?

Нирикс вздыхает, печально глядя вслед служанке, уносящей ноптри.

— Время танцев.

Слуги распахивают огромные чёрные двери в правой части банкетного зала, и я следую за толпой в другой зал. Он огромен, но, по словам Нирикса, он в несколько раз меньше бального зала, в котором мы будем танцевать через несколько дней.

Я оглядываюсь вокруг. Прозрачный белый материал элегантно драпирован на черных стенах, а огромные металлические люстры висят над гладким каменным полом, отполированным до блеска. Воздух пропитан ароматом цветов, а свечи расставлены по центру маленьких столиков, разбросанных по периметру комнаты, предоставляя гостям место, где они могут отдохнуть.

Тут и там на стенах между белым материалом висят длинные, замысловато оформленные гобелены. Они покрыты символами, которые я не могу прочитать, и тот факт, что они не были перемещены, заставляет меня думать, что, возможно, они важны либо для Арикса, либо для его людей.

Я оглядываю комнату, желая, чтобы моя кузина была здесь. Поскольку Арикс занят, я, конечно, могу пропустить остаток вечера. Я показала своё лицо, так что, возможно, теперь я смогу отыскать Сариссу.

Я собираюсь так и сделать, когда Нирикс берёт меня за руку и ведёт вглубь зала, когда начинает играть музыка. Инструменты звучат совершенно иначе, чем те, что я слышала на Земле, и я вытягиваю шею, пытаясь как следует их рассмотреть.

— Я не знаю этих танцев, — возражаю я, и Нирикс усмехается мне.

— Я научу вас.

Я чувствую на себе горячий взгляд, но избегаю смотреть по сторонам. У Арикса более чем достаточно вещей, на которых нужно сосредоточиться, и Нирикс не причинит мне никакого вреда. Он явно уже напуган, но показывает мне несколько шагов, вертя меня на руках, пока я ловко избегаю столкновения с его рогами.

Через несколько минут я уже запыхалась, жалея, что Каури в очередной раз так туго затянула моё платье. Я со смехом отстраняюсь от Нирикса, и он улыбается, направляясь к слуге, который кружит по комнате с чашками ноптри.

Может быть, теперь я смогу ускользнуть. Я поворачиваюсь к двери и натыкаюсь на охранника браксийца. Он молча протягивает мне свиток, жестом предлагая мне взять бумагу. Я тянусь к нему, нахмурившись.

— Что это такое?

Он уходит, а я пожимаю плечами и морщу нос, понимая, что он влажный.

Я разворачиваю его, и мои руки затряслись, внезапно окрасившись красным.

Желчь наполняет мой рот. Это почерк Сариссы. Я поднимаю голову, ищу её в толпе, но ясно, что её уже схватили.

На случай, если мне понадобятся дополнительные доказательства, к бумаге была прикреплена длинная прядь её светлых волос. Её письмо сурово, а её ярость безошибочна.

НЕ ОТДАВАЙ ИМ НИЧЕГО.

Очевидно, что это записка с требованием выкупа. Они забрали мою кузину и дали понять кровью и волосами, что она у них.

Только они не умеют писать на нашем языке. Они предполагали, что кузина будет умолять меня осуществить наш первоначальный план и предать Арикса. Но они совсем не знают Сариссу.

Взятие её в заложники её просто разозлит. Сарисса хладнокровна под давлением и, вероятно, вооружена оружием, которого они не ожидают. К сожалению, у неё есть склонность раздражать людей. Она говорит, что это потому, что злые люди совершают ошибки, но от мысли о том, что она приведёт в ярость своих похитителей, у меня волосы на затылке встают дыбом.

Разгневанные люди также убивают своих заложников.

Всё мое тело онемело, когда я иду сквозь толпу, врезаясь в людей и лихорадочно ищу Корзина. Я проклинаю себя, когда моё сердце колотится в груди. Мне следовало рассказать Корзину и Ариксу, как только мы с Сариссой убедились, что не собираемся помогать предателям.

Арикс внезапно оказывается передо мной, его руки легли на моё лицо.

— Я хочу, чтобы на тебе не было ничего, кроме этих драгоценностей, — шепчет он, проводя пальцем по ожерелью.

Я пытаюсь улыбнуться, осознавая, что на нас смотрит множество глаз. Арикса не обмануть.

— В чём дело? — спрашивает он, и я зажимаю нижнюю губу, сдерживая слёзы, которые пытаются скатиться по моим щекам.

— Мне нужна п-помощь, — признаюсь я. Я оглядываюсь вокруг, уверенная, что за мной наблюдают. — Мне нужно кое-что тебе сказать.

Лицо Арикса холодеет.

— Что ты планируешь моё убийство? Я уже знаю.

Глава 15

Вивиан

Мой рот открывается, дыхание сбивается.

— Что?

Арикс хмурится.

— С момента вашего прибытия за каждым вашим шагом внимательно следили. — Он оглядывается вокруг нас и улыбается, как будто ему всё равно. — Утри слёзы, любимая. Сейчас не время.

Его голос ледяной, и я чувствую, как моё сердце разрывается. Он думает, что я попытаюсь его убить?

Я встряхиваюсь. Конечно, он так думает. Я ещё не сказала ему, что играю на обе стороны.

— Мы выйдем, — говорит он. — И ты можешь сказать мне, в чём дело. — Его голос немногословен, и я качаю головой, но его рука крепко сжимает моё запястье.

Я оцепенело следую за ним, у меня кружится голова.

— Подожди, Арикс, — говорю я. Он оглядывается назад, приподняв бровь, и я тяну свою руку. — Если они узнают, что я рассказала тебе…

Комната взрывается.

Арикс бросается на меня, и мы катимся под один из столов, едва не попав под удар каменного столба, который падает на землю.

Я кашляю.

— Арикс…

— Огонь!

Начинаются крики, и я разворачиваюсь, пытаясь встать. Арикс вздыхает, прижимая меня к себе.

— Как предсказуемо.

— Какого черта?

Он смотрит на меня, но как будто даже не видит меня. Вместо этого он, кажется, ждёт. И это поражает меня.

— Ты всё время знал об этом.

Он улыбается, и в этой улыбке нет ничего от человека, которого я люблю.

— Люди предавали меня всю мою жизнь. Почему красивая женщина, которая держала моё сердце в своей крошечной руке, должна оказаться другой?

Я моргаю, открыв рот, но Арикс уже выталкивает меня с другой стороны стола, к одному из длинных гобеленов, висящих на стенах.

— Ты не понимаешь, — кашляю я. — Я на твоей стороне.

Арикс игнорирует меня, отодвигает гобелен в сторону и хлопает рукой по стене, мы оба задыхаемся, когда воздух начинает наполняться дымом. Стена распахивается, и он выводит меня наружу, осторожно нажимая на поясницу.

Он закрывает за нами стену.

— Беги, — приказывает он.

Я мало что вижу. Коридор тускло освещен, и я спотыкаюсь о платье. Наконец я наклоняюсь и беру его за руку, и мы оба несёмся по коридору.

— Куда ведет коридор?

Мы подбегаем к перекрестку, и Арикс тихо смеётся, потянув меня вправо.

— Куда тебе угодно. Пока мы говорим, мои люди разбираются с предателями. Кто бы ни стоял за этим, он не может позволить мне уйти. Тебе нужно бежать к причалу.

— Что? Я не оставлю тебя!

Арикс игнорирует меня, сжимая мою руку и побуждая меня двигаться быстрее.

Позади нас раздаются чужие шаги, и волосы встают дыбом у меня на затылке, от ужаса у меня подкашиваются колени.

— Конечно, вы кинулись в этот проход. Так предсказуемо. Извините, Ваше Величество, но выхода больше нет, — говорит голос, и Арикс грубо пихает меня за спину, когда перед нами появляется тень.

— Бевикс, — выдавливает Арикс. — Должен признаться, я ждал Рачива.

Бевикс улыбается.

— Рачив уже мертв, — говорит он, и плечи Арикса слегка опускаются. — Мы предлагали вам все шансы передать трон. Сейчас мы заберём его у вас. Просто очередной несчастный случай в этом проклятом дворце.

Арикс фыркает на это, выглядя совершенно равнодушным, и я почти закатываю глаза. Доверьте ему встретить смерть с выражением «мне плевать».

— Ты был одним из ближайших советников моего отца, — говорит Арикс, как будто обсуждая погоду.

Бевикс пожимает плечами.

— Вы потеряли последнюю крупицу своей поддержки, когда начали переговоры с варварами за водой.

Арикс улыбается, когда крики стали эхом разноситься по коридору.

— Те, кто меня поддерживает, сейчас убивают каждого из твоих людей. Мой двор никогда не потерпит предателей. Возможно, мне пришлось не торопиться и показаться беззащитным и незащищённым, пока я выяснял, кому можно доверять, но ты никогда не собирался занять мой трон. Вас гораздо меньше, чем ты думаешь.

Бевикс скалит зубы. Затем он поворачивается ко мне.

— Не волнуйся. В моей постели найдётся место и для тебя. Если ты очень хороша, возможно, я добавлю второй трон рядом со своим.

— Пошёл ты.

Он хмурится.

— Нам придётся поработать над твоим ртом. Полагаю, тебе и язык не нужен, не так ли?

Если он пытался разозлить Арикса, у него ничего не получилось король даже не посмотрел на меня, когда Бевикс обнажил меч.

Замок трясётся, когда что-то взорвалось, и глаза Бевикса расширились.

Я смеюсь.

— Ты же не думал, что ты единственный, кто знает, как подрывать всякое дерьмо, не так ли. Это звук подданных Арикса, вступивших в бой. Видишь ли, они любят его как своего короля. Они не хотят тебя. Никто не захочет тебя.

Арикс посмотрел на меня с удивлением в глазах. Нет, я не рассказала ему об этом маленьком плане. В последнюю минуту мы с Сариссой попытались пополнить его ряды. Оказывается, из тех, кто торгует на рынке, большинство его крупнейших и сильнейших подданных предпочитают его лицо на троне короля. И они были очень рады нам помочь. Где-то там Дексар и его племя объединили свои силы с людьми Арикса, оставив воинов Ракиза охранять главный лагерь от дохоллов.

Этот бой необходимо завершить как можно скорее, прежде чем дохоллы поймут, что защита Ракиза раскололась пополам.

До нас доносится рёв, настолько громкий, что кажется, что замок сотрясается, и я затыкаю уши руками.

— Ах, это? — Я спрашиваю, когда всё закончилось. — Это Драгикс. И тебе действительно не следовало связываться с человеком, который спас ему жизнь и помог его беременной паре, — говорю я. — Драконы — удивительно преданные существа.

Арикс смеётся, бросив на меня недоверчивый взгляд, и я улыбнулась ему.

Бевикс рычит и бросается на короля. Арикс прижимает меня к каменной стене и вытаскивает меч, его лицо становится суровым, хотя на губах играет лёгкая улыбка.

Металл ударяется о металл, и мне бы хотелось иметь собственный меч. Не то чтобы это помогло, поскольку Арикс и Бевикс движутся слишком быстро, чтобы их можно было разглядеть в небольшом пространстве.

Но у меня есть свой нож. Тот, который, как заверила Зои, был покрыт ядом, прежде чем передать его мне. В настоящее время он спрятан в набедренных ножнах, которые Невада настояла, чтобы я взяла с собой.

Мне просто нужно подойти достаточно близко, чтобы использовать его.

Бевикс дико замахивается, теряя терпение, и Арикс плавно отходит, смеясь, когда меч его советника ударяется о каменную стену.

Судя по тому, как он сверкает зубами, Арикс уже давно ждал этого момента.

Позади раздаётся звук меча, и я разворачиваюсь, поднимая руки, чтобы защититься, но уже слишком поздно.

— Сион?

Он вонзает свой меч глубоко мне в живот с яростной ухмылкой. Мой крик сливается с рёвом Арикса, и я падаю на колени.

Он один из охранников, которым Арикс доверил мою безопасность.

Я моргаю, и внезапно появляется Арикс. Я снова моргаю, и голова Сиона больше не находится на его плечах. Ещё одно моргание, и я лежу на спине, а Арикс склоняется надо мной.

Мне удаётся его оттолкнуть.

— Сзади.

Арикс разворачивается, его меч снова встречается с мечом Бевикса. Лицо советника бледно, а его одежда местами красна, так как он истекает кровью из-за небольших порезов.

Арикс играл с ним, как кошка с мышкой. Но сейчас он с ним больше не играет.

На самом деле он почти не обращает на него внимания, его глаза безумны, когда они встречаются с моими.

— Держись, — приказывает он мне. — Только держись.

Агония охватывает всё моё тело. Мне казалось, что я знаю, какая это боль, когда я оттолкнула Неваду в сторону, подставив свою грудь под меч.

Это было ничто по сравнению с этим.

Весь мой живот горит, как будто он в огне. Я неудержимо корчусь, из горла вырываются тихие звуки. Смерть стала бы благословением прямо сейчас.

Арикс растрёпан, большая часть его внимания сосредоточена на мне. Это именно то, что планировал Бевикс. Он знал, что никогда не победит короля, который каждое утро тренируется, как одержимый. Поэтому он решил сначала убить меня, отвлекая внимание Арикса, чтобы тот мог отрубить ему голову.

Но, не тогда, если я смогу помочь.

Я протягиваю руку вниз и почти теряю сознание, потому что боль ощущается как сотня ножей, пронизывающих мой живот.

Я всегда хотела быть чем-то большим, чем просто украшением. Теперь мне предстоит спасти жизнь короля на чужой планете.

Посмотри на меня сейчас, мама.

Мой разум блуждает, и я безжалостно заставляю себя сосредоточиться. Ещё немного, и тогда я смогу закрыть глаза.

Арикс приближается ко мне, и Бевикс смеётся, отбивая меч Арикса и вонзая свой меч ему в грудь.

Нет. Пожалуйста, нет.

Я кричу, пытаясь встать, но я слишком слаба, моя кровь стекает вокруг меня. Должно быть, мне это снится, потому что Арикс не умирает. Вместо этого он смеётся, рубя мечом по руке Бевикса, в то время как тот выругался в ответ.

Моему затуманенному мозгу требуется время, чтобы всё понять. Затем рубашка Арикса раздвигается, открывая мерцающий изумрудно-зелёный цвет, который затем темнеет до черного.

Чешуя дракона. Под рубашкой Арикса драконья чешуя.

Бевикс издаёт сдавленный звук, и на этот раз он потерял концентрацию, поскольку ярость затмила его сознание. Но Арикс почти не обращает внимания, пытаясь приблизиться ко мне.

— Не спи, — кричит он, и я киваю. Я ещё не закончила.

Моя рука медленно опускается. К счастью, у моего платья длинный разрез, и я растянулась на земле, нож прикреплён к моему бедру, дразня меня тем, насколько близко он находится.

Я обхватываю нож, но не могу вытащить его из ножен Невады. Дёргаю, но ничего не происходит. От разочарования моё сердце участилось, и я заставляю себя расслабиться. Колотящееся сердце выкачает ещё больше крови.

Звон в ушах и чёрные точки, закрывающие зрение, говорят мне, что я теряю сознание. Мой рот открывается, когда перед моими глазами появляется лицо Невады с обнажёнными зубами.

— Сражайся, — приказывает она мне, и Элли кивает, стоя рядом с ней, слёзы текут по её щекам.

— Ты сможешь, Вив.

Зои тоже внезапно оказывается там.

— Просто порань его, как мы говорили, — призывает она. — Он мгновенно ослабнет, я обещаю.

Мои глаза хотят закрыться, но Чарли нахмурилась.

— Просыпайся, — командует она.

Айви кивает в знак согласия.

— Сделай ему больно, Ви.

Я пытаюсь ещё раз, но сила покидает меня, а моя рука соскальзывает с ножа. Я не могу достать его так легко.

— Исходя из текущей траектории этого придурка, он будет перед тобой примерно через двадцать секунд, — указывает Алексис, и я скриплю зубами.

— Девятнадцать, восемнадцать, семнадцать. — Это Бет, ведёт обратный отсчет, её голос мелодичный.

— Вытащи нож, Ви. — Голос Сариссы держит меня в сознании, пока я выкрикиваю проклятие, используя, кажется, все свои силы до последней капли, чтобы высвободить нож.

Сарисса гордо улыбается мне, и все женщины исчезают, когда я снова моргаю.

Большая потеря крови. Я либо близка к смерти, либо схожу с ума.

Я стряхиваю все мысли, и остальной мир исчезает, когда я поворачиваю голову, ожидая, пока Бевикс не подойдёт достаточно близко.

Он не видит во мне угрозы. Никто никогда не видит во мне угрозу.

Он больше не повторит этой ошибки.

Я вытягиваю руку и нож разрезает его лодыжку, вызвав кровотечение. Он выругался, ударяя своим ботинком по моей руке.

Я кричу, но и он тоже.

Зои обещала мне, что яд подействует быстро, и она была права. Бевикс наклоняется и хватается за ногу, затем откидывает голову назад, из его горла вырывается ещё один крик.

Он поднимает меч, поворачиваясь ко мне, и я перекладываю нож в другую руку, когда он приближается ко мне, ярость в его глазах даёт понять, что ему уже нечего терять.

Я бросаю нож, дикое удовольствие наполняет меня, когда лезвие впивается ему в горло. Бевикс издаёт удушающий звук и падает на колени.

— Смотри-ка, мой трюк для вечеринок всё-таки пригодился.

Арикс вонзает меч в грудь Бевикса, а затем отбрасывает его, оставляя его истекать кровью.

Также, как я истекала кровью.

Арикс притягивает меня к себе, и я кашляю с металлическим привкусом во рту. Всё плохо.

— Чего бы это ни стоило, — удаётся мне выговорить, — мы никогда не позволили бы причинить тебе вред.

В его глазах мелькает боль, но она быстро сменяется стальной решимостью, которую я так хорошо знаю.

— Я знаю. Молчи и береги свои силы.

Я смеюсь над этим, но быстро останавливаюсь, когда боль усиливается.

Я тянусь к руке Арикса и сжимаю её.

— Послушай меня. Пожалуйста.

Это «пожалуйста» ломает его. Он наклоняется, прижимаясь своим лбом к моему.

Я делаю глубокий вдох, мне нужно выплеснуть всё наружу.

— Всю свою жизнь я думала, что моя единственная ценность — это моя внешность. А красота мимолётна, а это означало, что мне пришлось держаться за эту красоту так крепко, как только можно, и так долго, как только можно. Я думала, что никто по-настоящему не захочет меня. Я думала, что меня невозможно полюбить.

Слёзы текут по моему лицу, и Арикс слегка отстраняется, чтобы смахнуть их, его полуночные глаза потемнели от печали.

Я вынуждаю себя улыбнуться.

— Поэтому я сначала отталкивала людей. Сначала я была готова предать тебя, потому что знала, что ты всё равно никогда не сможешь полюбить меня настоящую. Так что я могла бы использовать тебя, чтобы помочь нам всем убраться с этой планеты.

Я слышу приближающиеся к нам шаги и знаю, что у меня мало времени. Говорить становится всё труднее и труднее.

— Но оказалось, что ты хороший человек. Невероятный правитель, который заботится о своём народе. И когда я с тобой, ты заставляешь меня чувствовать себя… лучше. Я не просто девушка, которая хороша только для того, чтобы позировать перед камерой. С тобой я чувствую себя умной. Забавной. Я чувствую себя увиденной.

Он касается моих губ своим нежным движением.

— Так что спасибо, Арикс. И мне очень жаль. Я бы никогда не позволила им причинить тебе боль. Надеюсь, теперь ты это знаешь.

Я вынуждаю себя ещё раз улыбнуться, но он не улыбается в ответ, на его лице отражается горе.

— Не смей сдаваться, — говорит он сквозь зубы, глядя на меня сверху вниз. — Ты принадлежишь мне.

Слёзы наполняют мои глаза от слов, которые я всегда хотела услышать. Они горько-сладкие. Почему жизнь так несправедлива?

— Обнимешь меня? Мне так холодно.

Яростный рёв Арикса — последнее, что я слышу, закрывая глаза.

Глава 16

Арикс

— Почему она ещё не очнулась? — требовательно спрашиваю я, почти не в силах смотреть на человеческую самку, неподвижно лежащую в моей постели.

Целитель смотрит на меня с сочувствием. Но она мне не лжёт. Благодаря её честности она является целителем, которому я доверил своё здоровье.

— Она может не очнуться, Ваше Величество. Люди намного меньше браксианцев, и их тела гораздо менее эффективно заменяют собственную кровь. Сильная кровопотеря может привести к повреждению головного мозга и отказу органов.

— Она говорила до того, как потеряла сознание. — Хотя припоминаю, что она, кажется, что-то бормотала своим человеческим подругам, которых явно не было рядом в туннеле, где мы находились.

Целитель вздыхает.

— Ягоды кавы могут сделать очень многое. Даже Драгикс сказал, что его исцеление может не сработать из-за большого количества крови, которую она потеряла. А сейчас вам могут помочь только боги.

Это я могу сделать.

От ярости у меня затряслись руки, когда я посмотрел на лицо Вивиан, такое бледное на фоне тёмного одеяла.

Паранойя Корзина в очередной раз нас спасла. Целитель предупредил его, что люди Бевикса сожгли наши ягоды кавы — очевидно, чтобы гарантировать нашу смерть. Но не рассчитывал на Корзина, который несколько месяцев назад тайно — и незаконно — он рассадил собственные ягоды. Сейчас они растут недалеко от сада моей матери.

— Почему она не просыпается?

Я поворачиваюсь на голос Сариссы, когда она толкнула дверь. Её лицо бледно от горя, а рука забинтована. Она отказалась от ягод кавы, когда Корзин нашёл её потерявшейся в лесу после того, как она убила своего похитителя и освободилась. Она настояла на том, чтобы ягоды достались тем, у кого были более серьёзные травмы, и скривила губу, глядя на Корзина, когда он пригрозил засунуть их ей в глотку.

Я смотрю на своего командира, чей взгляд прикован к повязкам, обернутым вокруг руки Сариссы, его глаза суровы. Я бросаю на него взгляд, и он снова смотрит в окно, хотя я не сомневаюсь, что всё его внимание по-прежнему сосредоточено на самке, которая сейчас сдерживает слёзы.

— Целительница сказала, что, возможно, у неё повреждён мозг, — бормочу я.

Сарисса сдавленно всхлипывает, и я практически чувствую ярость Корзина, когда он медленно поворачивает голову в мою сторону, вероятно, недовольный моей жестокой честностью. Я игнорирую его, подхожу ближе к Вивиан и беру её прохладную руку в свою.

— Ей нужно очнуться, — говорит Сарисса, поджимая губы. Она смахивает слёзы с лица и наклоняется ближе к кузине. — Хватит драматизировать, Ви. Пришло время воссоединиться с землёй живых. Мы нуждаемся в тебе.

Какое-то время мы все внимательно наблюдаем за Вивиан, но она не подаёт виду, что услышала нас. Её глаза не трепещут; её пальцы не дёрнулись. Я целую её руку, прежде чем осторожно положить её обратно на кровать.

— Мне нужно поговорить с Дексаром, — говорю я, и Сарисса кивает.

— Я останусь с ней.

Она старается не смотреть на Корзина, который молча следует за мной из комнаты.

— Я приказал привести их в твои комнаты, — говорит Корзин. — Я знаю, что ты не захотел бы её оставлять.

Я киваю и толкаю дверь, обнаружив Дексара и Алексис — его королеву. Драгикс также стоит у стены, прислонившись, обхватив рукой талию своей пары. Судя по выражению его лица, он совсем не рад, что она настояла на том, чтобы пойти с ним.

— Как она? — Алексис требует ответа. — Остальные хотели остаться, но Ракиз решил, что будет лучше, если мы покинем лагерь небольшими группами, чтобы не привлекать внимание дохоллов.

У меня сжимается горло, и я не могу произнести ни слова. Корзин смотрит на меня с сочувствием, прежде чем снова перевести взгляд на Алексис.

— Всё также, — говорит он.

Рука Чарли дрожит, когда она убирает волосы с лица, а губы Алексис дрожали, пока она не сжала их вместе, повернулась и уткнулась головой в грудь Дексара.

Мне приходится отвернуться от этого зрелища, направляясь к окну. Моя милая самка считала, что у неё нет никого, кроме её кузины. Думала, что у неё нет настоящей семьи. Муки, которые проявляют эти самки, доказывают иное.

Однажды она сказала мне, что племя Ракиза — это семья. Но слова были отстранёнными, как будто она не была частью этой семьи.

Очнись, Вивиан, и увидишь, как сильно эти люди заботятся о тебе.

Чарли делает глубокий вдох.

— Мы можем её увидеть?

Я киваю, и самки тут же переходят в мою спальню, где моя самка всё ещё лежит как мёртвая, спустя пять дней после того, как один из моих охранников нанёс ей удар мечом, который я ему и дал.

Я даже не подумал заставить её носить чешую дракона. Не верил, что она может стать мишенью. В её борьбе за выживание виноват я.

Корзин снова смотрит на меня и, очевидно, понимает, что я не способен ни на что, кроме как сидеть рядом с Вивиан и умолять её очнуться.

— Мы благодарим вас за вашу помощь, — официально говорит Корзин, и оба самца кивают.

— Ракиз бы пришёл, но он отказывается покидать свою пару, пока его ребенок так мал, — говорит Дексар, и я киваю.

Когда я впервые увидел этого самца, я посмеялся над ним, назвав его варваром. И всё же именно его силы охраняли мой замок, пока я не мог покинуть Вивиан.

— Все твои нынешние охранники были допрошены, — говорит Драгикс, прикрывая глаза и прислоняясь к стене.

— Объясни, — говорю я, и его глаза сверкнули золотом. — Пожалуйста, — поправляюсь я, и он показывает мне зубы, но подчиняется.

«Я умею говорить с разумом». — Я смотрю на него, когда его голос звучит в моей голове, его губы были сжаты.

— Я думал, ты можешь так говорить только со своей самкой, — признаюсь я.

— Обычно я предпочитаю так разговаривать только с моей Чарли, — говорит он, глядя на мою спальню, как будто уже скучая по своей паре. Я пытаюсь подавить ревность, которая заползает мне в горло, лишая возможности говорить.

Очнись, Вивиан. Ты мне нужна.

— Сказав им несколько слов, Драгикс смог убедить твоих людей, что он может читать их мысли. — Дексар улыбнулся, сверкнув белыми зубами. — Блестящая идея, правда. Трое охранников сразу сознались во всём, а четвертый, как позже выяснилось, знал о предателях, хотя и не вступал с ними в прямой сговор.

— Спасибо, — говорю я, испытывая нетерпение вернуться к Вивиан. — Мне понадобится несколько дней, чтобы привести свою армию в порядок, а затем мы двинемся к лагерю Ракиза.

Дексар хмурится, а Корзин откашливается.

— Мы присоединимся к вашей войне против дохоллов, — говорит он.

Хотя мы согласились предоставить воинов для их борьбы, сегодня будет первый день нашего официального союза с варварскими племенами.

Драгикс не выказывает удивления, но я практически чувствую, как оно исходит от дракона.

— Почему?

— Вы пришли мне на помощь, ничего не добившись, — говорю я.

— Человеческие самки находятся под нашей защитой, — напоминает мне Дексар.

— Их легко можно было вывезти тихо и незаметно, — говорит Корзин. На его губах играет намёк на улыбку.

— Они бы сражались, как дикие карьи, но я верю, что вы смогли бы переправить их обратно через воду.

— Вивиан и Сарисса просили нас о помощи.

Я отворачиваюсь, не в силах говорить, когда чувствую, будто мишуа встала у меня на груди. Хотя я думал, что моя самка сговорилась против меня, она тайно планировала использовать свои связи, чтобы спасти меня и всех, кто мне верен.

— И вы оказали помощь, — говорит Корзин. — Это запомнят.

Руки чешутся от желания вернуться в спальню, и я оглядываюсь через плечо.

Голос Драгикса прерывает мои мысли.

«Сейчас мы заберём наших самок домой. Однако будьте готовы, они уже составили график посещений. Утром я прилечу обратно с Бет и Айви.»

Глаза Драгикса засветились от удовольствия, и я кивнул. Я не верю, что когда-нибудь привыкну слышать другой голос в своей голове.

Алексис и Чарли возвращаются, у обеих покрасневшие глаза. Самцы мгновенно хватают их в свои объятия, и я больше не могу смотреть. Я киваю им и поворачиваюсь, направляясь обратно в свою комнату, где Вивиан всё ещё без сознания, её лицо слишком бледно.

Сарисса встаёт с кровати и выходит, её движения медленные, как будто каждый шаг даётся ей с трудом. Корзин что-то шепчет ей в соседней комнате, и она отвечает хриплым голосом.

Я ложусь на бок рядом с Вивиан, не обращая внимания на уходящую целительницу и говорящую что-то о том, что вернётся позже, чтобы сменить повязки Вивиан.

— Это второй раз, когда ты чуть не умерла на моей планете, — шепчу я, убирая волосы Вивиан с её лица. — Не считая того, как ты разбилась здесь, на том корабле. Когда ты проснёшься, тебе придётся убедить меня не привязывать тебя к моей кровати, где я смогу тебя защитить.

Я кладу голову на её подушку, вдыхая её запах.

— Ты сморщишь нос и бросишь на меня свой презрительный взгляд, а я буду фантазировать о том, как стягиваю с тебя одежду. Потом ты скажешь что-нибудь язвительное, и я поцелую твой умный ротик.

Я касаюсь её щеки, стараясь не замечать, насколько прохладна её кожа. Я натягиваю на неё ещё несколько одеял, мысленно отмечая, что нужно подбросить в огонь ещё дров.

— Мне одиноко без тебя, — шепчу я ей в кожу. — Ты мне нужна.

Это моя ошибка. Я был настолько сосредоточен на мести за своих родителей, что не смог защитить самку, которая для меня значила всё. Я изо всех сил старался оттолкнуть её, обращаться с ней так, как будто она была просто очередной самкой, согревающей мою постель. Но в тот момент, когда я увидел, как Сион вонзил свой меч ей в живот, я перестал лгать себе.

Вивиан — моя. И когда она очнётся, я заставлю её понять, что я её.

Я вздыхаю, у меня встал корм в горле от едва сдерживаемой ярости. В конце концов, мои враги добились успеха. Может, они и не убили меня, но разбили на куски.

Вивиан

Мой желудок сжигает меня заживо.

Я вздрагиваю, пытаясь облегчить боль, но становится только хуже.

Что-то сжимается у меня в груди, и дыхание становится прерывистым.

— Вивиан? Открой глаза.

Глаза. Точно. У меня есть глаза. Но веки такие тяжелые. Может быть, если я подержу их закрытыми ещё немного, боль, продирающаяся сквозь моё тело, исчезнет.

— Прошу, милая. Прошло уже восемь дней.

Я хмурюсь, и даже это лёгкое движение, кажется, порадовало тихий голос у моего уха.

— Восемь дней без прекрасных голубых глаз, смотрящих в мои. Помилуй, Вивиан. Покажи мне, что ты всё ещё со мной.

Голос хриплый и… мучительный. Он полон боли и печали, и по какой-то причине у меня сильнее заболело в груди.

Я сделаю всё, чтобы заглушить боль у этого голоса.

Когда я открывала глаза, мне показалось, будто я прохожу туннель сквозь бетон, но я делаю глубокий вдох, не обращая внимания на то, как боль тянет живот.

— Вот и ты.

Я моргаю, глядя на самое великолепное лицо, которое я когда-либо видела.

— Она, наверное, ещё слаба, — говорит женский голос. — Мы также не знаем, повредила ли потеря крови её мозг.

Лицо мужчины напрягается, когда мужчина скалит зубы в направлении этого голоса, раздаются шаги, за которыми следует открытие и закрытие двери.

— Ты знаешь, кто я, не так ли, милая?

Арикс. Теперь всё возвращается ко мне. У меня болит живот, потому что меня пронзил меч Сиона.

Арикс выглядит на двадцать лет старше. У него появились новые морщинки между бровями, а судя по тёмным кругам под глазами, он уже несколько дней не спал как следует.

Я дёргаюсь, тут же вздрогнув от боли, а Арикс поворачивается, крича, призывая целителя вернуться.

— Всё зависит от того, — удаётся мне выдавить, и каждое слово кажется достижением. — Насколько ты на меня зол?

Не думаю, что когда-либо видела, чтобы на чьём-то лице отразилось такое облегчение, как у Арикса. Выражение его лица становится опустошенным, а затем он закрывает глаза, уткнувшись головой в мою шею и вздрагивает.

Кто-то откашливается, и он отстраняется, оставляя меня оплакивать его потерю. Однако далеко он не уходит, взяв чашу у одного из своих целителей.

— Это поможет справиться с болью, — говорит она.

— Это заставит меня уснуть?

Я устала спать. Восемь дней — уже много, что можно пропустить.

Она кивает, и я хмурюсь, открывая рот, но Арикс подносит чашку к моим губам, его взгляд суров.

— Пожалуйста, — говорит он. — Мне… больно видеть, как тебе больно.

Парень знает, что сказать, чтобы заставить меня делать, что ему надо, и я вздыхаю, выпивая лекарство. Вкус фруктовый, с лёгкой горчинкой, но действует быстро. Мне не нравится ощущение парения над телом, но боль в животе больше не ревёт во мне, как лесной пожар.

— Нам нужно поговорить, — бормочу я.

— Когда тебе станет лучше.

Я открываю рот, чтобы возразить, но Арикс ложится рядом со мной, нежно притягивая меня к себе, и вместо этого я вздыхаю, впитывая его близость.

Даже если всё это временно.

Глава 17

Вивиан

— Арикс, давай. Если я в ближайшее время не встану с этой кровати, я сойду с ума.

— Ты всё ещё ранена.

— Целители сказали, что я могу начать передвигаться.

— Они сказали, что ты можешь ходить в ванную самостоятельно. Они ничего не сказали о блуждании по замку.

Упрямый мужчина. Я хмурюсь на него, и он хмурится в ответ, прежде чем вернуть своё внимание к бумагам, которые читал.

Он не разрешил мне вернуться в мою комнату. Вместо этого он работает, сидя на длинном диване перед камином, чтобы убедиться, что я не делаю ничего безумного, например, иду в его гостиную без посторонней помощи.

— Дай ему поблажку. Ты же знаешь, что он не выпустит тебя из постели, пока целители не дадут тебе полное разрешение.

Я хмурюсь, глядя на Сариссу, которая усмехается мне, подняв одну бровь.

— Честно говоря, после того, что произошло, его нельзя винить. Я слышала, что всё было очень драматично. Много убийств и обмороков. Очень похоже на Ромео и Джульетту.

Сарисса похудела, её скулы стали острее, чем когда-либо. Меня охватывает чувство вины при воспоминании о том, что моя близкая смерть сделала с моей сестрой. Она уже потеряла больше, чем большинство людей. Наблюдение за тем, как я подхожу так близко к смерти, должно быть, было для неё адом.

Судя по всему, Варги быстро понял, что мы не собираемся сотрудничать. Так что планам предателей пришлось измениться. Первым шагом было уничтожить Сариссу, чтобы она не могла рассказать о том, что видела. Затем Бевикс держал бы меня в своих комнатах, пока я ему не надоело, и меня бы тоже убили. Они сказали бы Ракизу, что мы обе были убиты во время нападения, и он никогда не узнал бы обратного.

За исключением того, что они явно не знают Ракиза или Неваду, потому что они явились бы с самой большой армией, которую смогли найти. Тогда бы они устроили настоящую свару.

Я поднимаю руку, тянусь за чашкой воды, и вздрагиваю. Честно говоря, я до сих пор чувствую себя ужасно. Целители постоянно слоняются вокруг меня и, кажется, так же, как и я, удивлены тем, что я не умерла.

Мне повезло, когда Сион ударил меня мечом. Он не попал в мои жизненно важные органы, но я всё равно потеряла сумасшедшее количество крови. Ягоды кавы помогли моему организму восстановить эту кровь, но они сделали меня слабой, как котёнок.

— Привет, — зовёт голос. Арикс смотрит на меня и вздыхает, а я не могу удержаться от смеха.

— Я просила, чтобы ты позволил мне вернуться в мою комнату.

Он качает головой, его взгляд собственнически скользит по моему телу.

— Ты именно там, где я хочу.

— Чёрт, — говорит Сарисса, и я ухмыляюсь ей. Что-то расслабляется в моей груди, когда Арикс начинает рычать и даёт понять, что он всё ещё хочет меня. Он отказывается говорить о том, что произошло, говоря, что это может подождать, пока мне не станет лучше. Честно говоря, я бы предпочла закончить этот разговор. Я не хочу, чтобы он чувствовал себя вынужденным держать меня здесь, потому что я всё ещё выздоравливаю. Если он собирается выгнать меня и мою кузину из своего королевства, я бы предпочла, чтобы он сделал это раньше, прежде чем я привязалась к нему ещё больше.

Сарисса смотрит на свои записи, нахмурив брови. Очевидно, что шансов найти нужный нам управляющий чип у нас не было. Теперь Сарисса отчаянно пытается найти решение нашей проблемы, прежде чем нам придётся рассказать Кларе и остальным, что чипа нет.

— Ты всё ещё в постели? — Невада улыбается мне, Ракиз заходит рядом с ней. Арикс кивает ему, поднимается на ноги и, бросив последний взгляд на меня, жестом предлагает королю племени следовать за ним в гостиную.

Я показываю ей язык.

— Видимо, я хрупкий цветок.

— Ты чуть не умерла, — голос Сариссы был резкий, и Невада поднимает бровь.

— Вот, — говорит она, передавая ей Данику. — Прими таблетку от своего недомогания.

Айви следует за Невадой в комнату, закрывая за собой дверь.

— Ты не можешь просто бросать своего ребенка всем на руки, — говорит она Неваде.

— Подожди, что, не могу?

Сарисса закатывает глаза, но даже она не застрахована от перегрузки милотой Даники, и она усмехается ей, издавая воркующие звуки.

— Она уже такая большая?

— И не говори. — Невада улыбается. — Она растет, как сорняк.

— Как она перенесла свой первый полёт?

— Ей понравилось. Как только она заговорит, она заставит дядю Драгикса делать с ней бочки. У Дени этот дракон обёрнут вокруг её мизинца.

Она плюхается на кровать, а Айви приближается к Сариссе и швыряет в Данику малиной.

— Чарли не смогла прилететь сегодня. Она снова заболела.

Я хмурюсь.

— А как насчет ягодного чая?

— Она всё уже использовала, — говорит Айви. — Теперь, когда запасы ягод кавы ещё более ограничены, она запретила Драгиксу просить больше.

— Я уверена, что он воспринял это неплохо, — говорит Сарисса, нежно покачивая Данику на руках.

Невада закатывает глаза.

— Вы знаете этих браксианцев. Он был бы не против, если бы кто-то ещё потерял пару ног, если бы Чарли могла сдерживать свой завтрак.

Я смеюсь.

— Они довольно целеустремленные. Знаете, вам, девочки, не обязательно прилетать каждый день.

Остальные женщины ходили по очереди. Вчера приходили Бет и Зои, Зои оставила мазь для моего шрама. Честно говоря, я с нетерпением жду каждого визита, и не только потому, что они хорошо отвлекают от красивого мужчины, наблюдающего за мной со своего дивана.

Невада машет рукой.

— Ты чуть не умерла, дурында. Кроме того, мы используем возможность так следить за дохоллами. Оказывается, им трудно завербовать зинтов после того, как Арикс дал понять, что любой, кто будет пойман на их помощи им, будет изгнан из его королевства.

Моё сердце согревается при этих словах, но я хмурюсь от разочарования.

— А как твой браксианец? — спрашивает Невада. — Я заметила, что ты всё ещё в его постели.

Я закусываю губу, не обращая внимания на смех Сариссы.

— Мы ещё не разговаривали.

Айви издаёт тихий свист.

— Хотела бы я быть мухой на стене во время этого разговора. Это будет потрясающе.

Я смотрю на неё сердито, но не могу не улыбнуться, когда она ухмыляется мне, её глаза сияют весельем.

— Я рад, что могу тебя рассмешить.

— Кто-то должен же. Мы все заперты в этом лагере, и нам нечего делать, кроме как собирать армии. У Рекса есть шпионы, но он слишком узнаваем, чтобы самому добывать информацию. Он сходит с ума от скуки.

Мы болтаем ещё несколько минут, но вскоре мои веки становятся настолько тяжелыми, что я едва могу держать их открытыми.

— Мы дадим тебе немного отдохнуть. — Айви улыбается, пока Сарисса возвращает Данику Неваде. Я всё ещё слишком слаба, чтобы удержать её, поэтому Невада наклоняется поближе к кровати, чтобы я могла поцеловать мягкую головку ребенка.

— Спасибо за визит.

— В любой момент.

С последней волной они исчезли в вихре сарказма и быстрых ухмылок.

— Эти женщины могли бы управлять этой планетой, — шепчет Сарисса, и я смеюсь, закрывая глаза.

Вивиан

Сегодня тот самый день.

Мне наконец-то разрешили вернуться к нормальной деятельности.

Если эти занятия включают в себя отдых большую часть дня.

В любом случае. Я больше не прикована к постели, и это всё, что имеет значение. Потому что это означает, что Ариксу наконец-то придётся со мной поговорить.

— Ты сказал, что мы сможем поговорить, когда мне станет лучше. Мне лучше.

— Ты всё ещё слаба.

Мы стоим в его гостиной, а на столе между нами стоит большой поднос с тем, что должно было стать нашим обедом.

— Хочешь, чтобы я ушла? Поэтому ты не хочешь со мной разговаривать, пока мне не станет совсем лучше?

Арикс хмурится.

— Нет.

Я иду обратно в его спальню, беря длинный лист бумаги, который держала под подушкой. Арикс следует за мной, его глаза темны и недостижимы.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорю я.

Он поднимает бровь, но его взгляд падает на длинный свиток в моей руке.

— Что это такое?

— Список всех, кто тебя предал, — говорю я, сглатывая комок в горле. — Думаю, моё имя должно быть вверху списка, но ты уже знаешь обо мне. Твои советники и охранники не были так осторожны со мной и Сариссой, как следовало бы. Мы расследовали всё о том человеке, который заключил с нами сделку, и смогли связать его с несколькими людьми в этом замке. Я знаю, что Драгикс сам кое-что раскопал, но я подумала, что ты можешь сверить то, что тебе уже известно, с этим списком.

Я протягиваю ему свиток и сжимаю пустые руки.

— Очевидно, мы не осознавали, что все дороги ведут к Бевиксу, но мы точно знаем, что именно эти люди участвовали в плане забрать твою корону.

— И мою голову.

Я вздрагиваю.

— И твою голову.

Моё сердце колотится, когда его глаза встречаются с моими, но впервые за долгое время я не могу понять, о чём он думает.

— Не вини себя, — наконец говорит он. — Ожидалось, что ваша охрана позволит подойти к вам на рынке.

Я думала, что это сделал Сион. Я хмурюсь.

— Ты подставил меня? Сукин ты сын.

Он смеётся.

— Нужно ли мне напоминать тебе, что ты всё это время активно меня предавала?

— Я не думала, что ты пострадаешь, придурок. И в конце концов я не смогла с этим справиться. Ты знал, что кто-то воспользуется мной?

— Я подумал, что это вполне вероятно. Ни ты, ни твоя кузина не скрывали, как сильно вы хотите покинуть эту планету. — Его рот кривится, и я поднимаю подбородок, мои ноздри раздуваются. Его слова проносятся у меня в голове, и на мгновение я снова в том зале, его твердое тело накрывает моё, защищая меня от взрывов.

«Люди предавали меня всю мою жизнь. Почему красивая женщина, которая держала моё сердце в своей крошечной руке, должна стать другой?»

Я прочищаю горло.

— Ты думал, что я приговорю тебя к убийству.

Он пожимает плечами.

— Это казалось вероятным, исходя из того, что я знал о своих врагах. Но Варги сломался под пытками. Он рассказал Корзину о том, что первоначальный план заключался в том, чтобы убить меня на балу. И только когда они поняли, что тебе и Сариссе нельзя доверить выполнение вашей части сделки, они перенесли свои планы на банкет.

— А чешуя дракона?

— Подстраховка. Хороший способ узнать, кто был предателем. Я сожалею только о том, что не ожидал, что они причинят тебе боль. Если бы я мыслил ясно, я бы позаботился о том, чтобы на тебе тоже была чешуя.

— Я думала, что ты мёртв, когда он ударил тебя мечом. — Он пожимает плечами, и я хмурюсь. — А что, если он целился бы тебе в голову?

— В любом случае, всё было бы кончено. Я отказываюсь прожить свою жизнь в окружении людей, которым не могу доверять. Я лучше выберу смерть.

Я отвожу взгляд. Конечно, честь значила бы всё для человека, потерявшего родителей из-за худшего предательства, которое только можно себе представить.

У меня внезапно закружилась голова, и я опускаюсь в ближайшее кресло. Арикс мгновенно становится передо мной на колени, его руки обхватывают моё лицо.

— Ты в порядке? Тебе нужен целитель?

— Я в порядке. Просто смиряюсь с тем фактом, что ты знал всё с самого начала. Было ли между нами что-то настоящее?

Я ожидаю, что он улыбнётся и отпустит непристойную шутку о том, сколько раз за последние несколько недель он водил меня в свою постель. Вместо этого в его глазах вспыхивает разочарование, быстро скрытое безразличием, когда он поднялся на ноги.

— У меня тоже есть кое-что для тебя.

Он лезет в карман и протягивает руку. Я хмурюсь, поднимаюсь на ноги, и только когда он наклоняет руку ближе к свету, я понимаю, что он держит что-то крошечное между указательным и большим пальцами.

Я опускаю голову. Это похоже на… чип.

Я поднимаю взгляд и встречаюсь с его полуночным взглядом.

— Я не понимаю.

— Мои люди искали его с тех пор, как я объявил войну дохоллам. Было на удивление легко заставить их настроиться друг против друга с помощью небольшой пытки. Через несколько дней мы узнали, у какой группы дохоллов был чип. Моим воинам было приказано тщательно обыскивать каждого убитого ими дохолла.

Я смотрю на него, моё сердце побежало вскачь. Мы можем покинуть эту планету. Мы можем отомстить. Если мы захотим, мы даже сможем вернуться на Землю — обратно к нашей жизни. Так почему же мне хочется плакать?

Арикс внимательно изучает моё лицо. Что бы он ни увидел, это вызвало на его лице слабую улыбку.

— Что ты думаешь? — спрашивает он меня.

— Я не знаю, — заикаюсь я. — С-спасибо. Тебе не нужно было этого делать.

— Это то, чего ты хотела. По какой-то причине я был поглощён тем, чтобы дать тебе то, что ты хочешь, с того момента, как встретил тебя. — Он отводит взгляд. — В ущерб себе.

Вина скручивает моё сердце.

— Мне жаль.

— Я знаю.

— Ты простишь меня?

— Это зависит от…

Я моргаю, глядя на него.

— От чего?

Он загадочно смотрит на меня, но не отвечает, и я хмурюсь.

Он просто качает головой.

— Тебе следует отдать его своей кузине, — говорит он, вложив чип мне в руку и надёжно обхватывает его моими пальцами. Он целует мой кулак и уходит, игнорируя меня, пока я зову его по имени.

Сарисса в своей комнате снова просматривает свои записи. Она поднимает взгляд, кривя рот.

— Рада видеть тебя снова на ногах. Ты голодна?

Я даже не могу говорить, поэтому вместо этого протягиваю чип. Рот Сариссы открывается, и она вскакивает на ноги, выхватывая его из моей руки, её пальцы держат его так, словно он сделан из стекла.

— Что… Бл*дь.

— Всё это время люди Арикса искали его. — Моя нижняя губа дрожит, и я сжимаю её зубами.

— Ого. Ты, должно быть, невероятна в постели. Хорошая работа, подруга.

Она усмехается мне, но я даже не могу заставить себя выдавить улыбку.

— В чём дело?

Я не могу говорить из-за кома в горле, и она наклоняет голову.

— Ви, — говорит она. — Это невероятно. Ведь это означает, что мы, вероятно, сможем покинуть эту планету. Мы заставим гриватов заплатить за то, что они с нами сделали. И дохоллов тоже. Ни одна другая человеческая женщина не пройдёт через то, через что прошли мы.

Я киваю, и она долго смотрит на меня, наконец отодвигается и вскидывает руки.

— Это всё из-за королевского члена, да?

Я киваю, смахивая слезы.

— Не только члена, но и самого мужчины. Я не думаю, что смогу оставить его.

Она вздыхает.

— Что я тебе говорила, Вив? Не привязывайся. Что произойдёт, если мы уберёмся с этой планеты и оставим тебя, а потом вы, ребята, расстанетесь или что-то в этом роде?

Моё сердце замирает при этой мысли.

— Должно быть, я идиотка, потому что я готова пойти на такой риск.

Сарисса вздыхает.

— Ты не идиотка. Ты влюблена.

Я смотрю на нее.

— Погоди. Ты меня только что проверяла?

Она смеётся, но глаза у неё влажные.

— Ты готова отказаться от любого будущего, включающего Старбакс. Этим уже всё сказано.

Я начинаю ходить туда-сюда.

Я влюблена.

Я думала, что знаю, что такое любовь. Я считала, что это уголь, спрятанный и защищённый глубоко в душе человека. На самом деле любовь — это лесной пожар, сжигающий всё, что есть внутри. Он подкрадывается к тебе почти бесшумно, пока тебя внезапно не охватывает пламя. И ты бы пробежала сквозь это пламя, если бы это означало, что ты сможешь провести остаток своей жизни с этим человеком.

Но жизнь — это не сказка.

— А что, если я останусь, а потом через несколько месяцев мы устанем друг от друга?

— После того, через что вам пришлось пройти, я готова поспорить, что этого не произойдет. Он любит тебя, девочка. Как бы мне ни хотелось сказать обратное, чтобы ты пошла со мной, это было очевидно каждый раз, когда вы вместе находитесь в одной комнате. Иногда он смотрит на тебя так, будто ему физически больно отвести взгляд. И время от времени его руки сжимаются, как будто он хочет дотянуться до тебя и едва сдерживается.

Я перестаю ходить и смотрю на неё, моё сердце колотится.

— Ты серьёзно?

Она смотрит на меня.

— Обученный наблюдатель, помнишь? Я знаю, что я видела. Не говоря уже о том, что он был в полном раздрае, когда ты все эти дни была без сознания. Корзину пришлось угрожать накачать его наркотиками, чтобы заставить есть и умыться.

Я впитываю информацию, поворачиваясь и посмотрела в окно на сады внизу.

— Думаешь, я совершу ошибку, если останусь?

— Я не хочу, чтобы ты осталась, но это мой эгоизм. У меня такое чувство, будто я только что нашла тебя, и не хочу снова тебя потерять. Но ты должна делать то, что лучше для тебя. Любовь, подобная твоей… Я думаю, тебе повезло, если она случается один раз в жизни. Было бы глупо отвернуться от этого.

— И что мне теперь делать?

— Похоже, тебе нужно поговорить с этим высокомерным королём. И мне нужно придумать, как доставить этот чип Алексис.

Я открываю рот, чтобы возразить, но она указывает на дверь, её глаза сверкают.

— Иди.

Я иду.

У меня пока нет сил бежать, но я иду по коридору так быстро, как только могу. Меня охватывает поспешность, и я проклинаю своё хилое тело, направляясь обратно к комнатам Арикса.

У меня перехватывает дыхание, когда я врезаюсь в грудь и начинаю падать назад. Сильные руки хватают меня, едва не дав приземлиться на задницу.

Арикс.

Его лицо искажено.

— Уже бежишь?

Я открываю рот, и он слегка встряхивает меня.

— В тот момент, когда я увидел тебя, я понял, что ты меня погубишь.

Я моргаю, всё ещё задыхаясь, и он притягивает меня ближе, наклоняясь, пока его лицо не оказывается рядом с моим.

— Ты лгунья, — рычит он. — Ты дикарка и даже не знаешь об этом. Ты обманываешь, когда тебе это удобно, даже если тебе это неприятно. Ты сделаешь всё, чтобы добиться своего, если сможешь оправдать это спасением кого-то другого. Даже если это означает, что ты никогда не будешь счастлива.

Я открываю рот, и он с рычанием наклоняется ещё ближе.

— И я влюбился в тебя безоговорочно. Что делает меня идиотом. Тебе удалось поставить короля на колени. Так ты оставишь меня здесь ползти за тобой? Или ты признаешься, что тоже любишь меня?

Его слова ослабляют что-то тугое в моей груди, и внезапно я снова могу вздохнуть полной грудью. Я поднимаю руку и запускаю её в его волосы. Выражение его лица становится диким, и я скалю зубы, разъяренная, восторженная и совершенно, невероятно живая.

— Я люблю тебя, — рычу я. — Так сильно, что становится больно. Ты счастлив?

Он запрокидывает голову и смеётся.

— Счастлив?

Он сгибает колени, и внезапно я оказываюсь в его объятиях, пока он идёт обратно в свои комнаты.

— Я ждал тебя ещё до того, как узнал, что ты существуешь, — шепчет он, и я тянусь, обнимая его за шею. — Ты действительно любишь меня?

Я бы не позволил ни одной другой женщине даже подумать о том, чтобы предать меня. Я представлял себе, что это было просто острые ощущения от кого-то нового. Но когда я подумал, что ты никогда не очнёшься, мне захотелось лечь рядом с тобой и не двигаться до конца жизни.

Он распахивает дверь в свою комнату, и я вытираю мокрое лицо его рубашкой. Он издаёт тихий смешок.

— Хватит этого.

Мои слёзы продолжают стекать, и он нежно ставит меня на пол, прежде чем сцеловать слёзы с моего лица.

Я всхлипываю.

— Я всегда думала, что я идиотка. Я думала, что никогда ничего не добьюсь, поэтому никогда не пыталась стать кем-то большим, чем мне говорили. Я сидела и позволяла им фотографировать себя, улыбалась, двигала руками и ногами, наклоняла голову, выросла и продолжала всё снова и снова. И тогда я попала сюда. И ты научил меня, что я больше, чем обычная марионетка.

— Шшш, — успокаивает меня Арикс. — В тебе много чего есть, но ты не чья-то марионетка.

Я одариваю его дрожащей улыбкой, и он обхватывает моё лицо своей огромной рукой, наклоняясь, чтобы коснуться моих губ своими. Поцелуй медленный, нежный и такой нежный, что слёзы снова наполняют мои глаза.

Низ живота трепещет от ощущения его рук на мне. Кажется, прошли годы с тех пор, как он так ко мне прикасался, и я стону, притягивая его ближе.

Он отказывается углубить наш поцелуй, и я издаю рычание, от которого он усмехается мне в рот.

— Ещё, — требую я.

— Шшш. Нежно.

Он держит свои губы на моих, поднимает меня и несёт к кровати, где следует за мной вниз, пока я не легла на спину, а он не склонился надо мной.

Мои руки сжимают его плечи, а затем я пытаюсь стянуть с него рубашку, когда он издаёт слегка придушенный смех.

— Нет, милая. Ты еще недостаточно исцелена для этого.

— Ты шутишь, что ли? — рычу я.

— Позволь мне сделать так, чтобы тебе было хорошо.

Я открываю рот, чтобы дать ему четкие инструкции, подробно описывающие, как именно он может это сделать, но он затыкает мне рот очередным поцелуем, его руки движутся к завязкам на моём платье. Он ослабляет их, издав низкий стон, когда моя грудь освободилась.

Через несколько мгновений я оказываюсь обнажённой и смотрю на мужчину, который всегда заставлял моё сердце биться быстрее.

— Ты двигаешься в правильном направлении.

Он усмехается, но я дуюсь, понимая, что он всё ещё не снимает одежду. Вместо этого он снова целует меня, наши языки тесно переплетаются, когда я обвиваю его ногами и трусь о него.

Он обращает своё внимание на мою грудь, целуя её, прежде чем взять один из моих сосков в рот. Я вздыхаю, когда он сосёт и играет с ним, сводя меня с ума от предвкушения.

Он целует белый шрам над моей грудью, опуская брови. Затем он медленно спускается вниз, пока не смотрит на красный шрам возле моего правого бедра. Он вздрагивает, прижимаясь губами к нему на долгое мгновение.

Я вздыхаю, зарывшись пальцами в его волосы, пока он идёт дальше, и прикосновение его щеки к нижней части моего живота, заставляет меня захихикать.

Он делает это снова, улыбаясь мне.

— Я люблю твой смех.

Я чувствую его желание, когда он снова приближается, его язык исследует меня, когда я издаю стон. Он продолжает сосать и лизать, сводя меня с ума, пока я не кончаю в его объятиях.

Он просто просовывает руки под мою задницу, придвигая её ближе к своему рту.

— Я ещё не закончил.

Я задыхаюсь, когда он глубже погружает язык, прежде чем перейти к моему клитору, где он гладит, сводя меня с ума. Он высвобождает одну руку и входит в меня одним большим пальцем, издавая грубый смешок, когда я сжимаюсь вокруг него, мои мышцы становятся вялыми от прошлого экстаза.

Он заставляет меня кончить ещё три раза, пока я не устала и не задрожала в его объятиях.

— Теперь ты, — невнятно произношу я, когда он ложится и притягивает меня на себя, пока я не сворачиваюсь калачиком у него на груди.

Он смеётся.

— У нас полно времени, любовь моя. Спи.

Глава 18

Вивиан

— Ты уверена, что хочешь довести всё до конца? — спрашивает меня Сарисса, на её губах играет улыбка.

Я смеюсь, кружась от счастья.

— Я уверена больше, чем когда-либо в жизни.

Каури бросает взгляд на Сариссу, и я прячу улыбку. Между ними до сих пор нет любви. Мне бы хотелось, чтобы мои друзья были здесь, но, в отличие от Бет, я не хочу ждать, чтобы оформить всё официально. И даже если бы я решила дождаться всех, мой инопланетный король не согласился бы на такое.

На этой стороне воды брачные церемонии иные. Во-первых, нет костра. Во-вторых, также это будет моя коронация. Даже без угрозы со стороны дохоллов и зинтов, я бы не ожидала, что другие женщины отправились бы ради меня в путешествие. Элли до сих пор не родила ребенка, и я знаю, что не только я начинаю волноваться.

По крайней мере, Сарисса здесь. И хотя она шутит, что я вылитая сбежавшая невеста, я знаю, что она рада за меня.

Я никогда не представляла себе, что женюсь на Земле. Я никогда не встречала никого, кто хоть отдалённо приблизил бы меня к представлению о том, что я надену большое белое платье и пойду по проходу. Возможно, именно поэтому я выбрала чистый, неумолимый чёрный цвет.

Я смотрю на своё отражение в зеркале, и даже должна признать, что выгляжу великолепно. Материал моего платья настолько тонок, что почти напоминает паутину, накинутую на шелковистую подкладку. Крошечные драгоценности отражают свет, когда я двигаюсь, а платье облегает каждый дюйм моего тела, не выглядя при этом пошло.

Пока я ещё выздоравливала, Арикс пополнил мою коллекцию украшений. Драгоценности — угольно-чёрные, из обсидиана настолько тёмного, что мне хотелось гладить их, шепча «моя прелесть». Каждый драгоценный камень обёрнут изящным серебряным гнездом, позволяющим оттенкам оникса проявляться каждый раз, когда он попадает на свет.

Он шептал мне на ухо, называя меня своей тёмной королевой, застёгивая ожерелье на моей шее и протягивая мне серьги на примерку. Я улыбаюсь. Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение его лица, когда он увидит меня в этом наряде.

Я нервно выдыхаю и смотрю через плечо на Сариссу. На ней малиново-красное платье, часть её длинных светлых волос заколота немного назад, а остальные — шелковым полотном, распущены на спине. Я отправила послание в лагерь Ракиза, рассказав, что чип у нас, но Драгикс всё ещё не вернулся с охоты. Моя кузина теряет терпение, и я чертовски хорошо знаю, что если Драгикс не появится в ближайшее время, она отправится в путешествие по воде одна.

Я предложил отправить её с группой стражи, но она отказалась, сказав, что даже если бы она и доверяла охране Арикса после всего, через что мы прошли, путешествие в группе привлекло бы слишком много внимания. Я должна признать, что она права. Но это не значит, что я отпущу её одну. Она прищурила глаза, словно читая мои мысли.

— Сегодня ты станешь королевой, Ви. Давай сосредоточимся на этом.

Я хмурюсь.

— Я просто не понимаю, почему ты не можешь попросить Драгикса забрать тебя, чтобы ты смогла доставить чип Алексис.

Она смеется.

— Ну, дракон, возможно, действовал как летающее такси, когда все думали, что ты умрёшь, но на самом деле он является своего рода важным активом в этой войне.

Я смотрю на неё, и она вздыхает.

— Он выслеживает группу зинтов, которые решили рискнуть и примкнуть к дохоллам. Арикс дал ему их ароматы, и он собирается их схватить.

Имеет смысл. Оружие дохоллов делает их ещё большей угрозой, но зинты знают эту планету. Они знают, кто с кем в союзе, где дохоллам, скорее всего, грозит опасность и как ускользнуть от превосходного чутья Драгикса. Внимание, спойлер: предполагается покрыть себя грязью и какашками.

Удержание зинтов от союза с дохоллами может стать решающим значением для победы в этой войне.

Сарисса прислоняется к стене.

— Мы уже решили, что поговорим об этом позже, Вив. Это ваша церемония. Тебе нужно сосредоточиться на себе.

Я открываю рот, но Каури рычит, втыкая последнюю заколку с драгоценными камнями в мои волосы. В отличие от обычной сложной причёски, этот стиль относительно прост по конструкции. В конце концов, мне нужно оставить достаточно места для моей короны. Мой желудок трепещет при этой мысли, и всё, что я слышу, — это голос матери в голове.

Она даже не думала, что я достаточно умна, чтобы поступить в колледж; что бы она сказала, если бы узнала, что я собираюсь помогать управлять королевством? И я буду править. Арикс ясно дал понять, что я буду больше, чем просто номинальной главой.

— Я был бы идиотом, если бы не использовал твой коварный, блестящий, находчивый мозг, — сказал он мне. — И я много чего умею, но я не идиот. — Возможно, я не очень-то верю в себя, но, судя по всему, у Арикса достаточно веры для нас обоих.

Каури отходит, объявляя, что я готова. Я встаю на ноги, и Сарисса одаривает меня дрожащей улыбкой.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорит она. — Ты будешь охрененной королевой.

Я смахиваю слёзы, и она смеётся, заключая меня в медвежьи объятия.

— Я собираюсь занять своё место, — говорит она. — Если только тебе не надо, чтобы я помогла тебе быстро скрыться в туман? — Она поднимает брови, её глаза смеются надо мной, и я качаю головой.

— Спасибо, что так хорошо к этому относишься.

— Эй, ты хочешь править королевством на чужой планете? Кто я такая, чтобы помешать этому? — Она подмигивает мне, а затем неторопливо выходит за дверь, вероятно, собираясь заставить каждого мужчину, ожидающего в бальном зале внизу, проглотить язык. Ну, надеюсь, всех, кроме одного.

Я бросаю последний взгляд в зеркало и киваю. Каури улыбается мне, и её суровое лицо внезапно становится красивым.

— Знаешь, я была горничной королевы, — бормочет она. — Она любила своего супруга и сына больше всего на свете. Она никогда не относилась ко мне как к простой горничной. Мы были близкими подругами, и когда она умерла, я поклялась, что помогу защитить её мальчика. Килза полюбила бы тебя. Она также обладала сообразительностью и острым языком, хотя не многим это удалось увидеть. Она также была храброй. Она бы так гордилась вами обоими.

На этот раз из моих глаз выкатилась слеза, и Каури покачала головой с притворным неодобрением, прежде чем вытереть её.

— Твой король ждёт тебя, — говорит она, и я киваю.

— Я готова.

Она снова улыбается мне, и я чувствую себя так, словно нахожусь в сумеречной зоне. Мне хотелось спросить её, пьяна ли она, но с тех пор, как я чуть не умерла, и она точно видела, что это сделало с Ариксом, она вела себя на удивление мило. На самом деле, она ни разу не назвала меня шлюхой. В последний раз, когда мне принесли мой противозачаточный тоник, она заметила, что он мне наверняка больше не понадобится.

Это было более чем странно.

Я спускаюсь вниз, чувствуя себя так, будто плыву по воздуху. Ужин, танцы и общие торжества пройдут в большом бальном зале, а первая часть церемонии пройдёт в тронном зале.

Прибыв на место, я втянула в лёгкие воздух, и охранники по обе стороны дверей распахнули их, открывая саму комнату, заполненную большим количеством людей, чем я могла себе представить.

Но мой взгляд скользнул мимо них к Ариксу. Он одет официально, на нём черная корона, и его темно-голубые глаза сверкнули, скрестив взгляд с моим, как будто я единственное, что он видит.

Это чувство взаимно.

Наши глаза остаются прикованными друг к другу, пока я иду к нему. Возможно, я нервничала, пока не увидела его, но сейчас меня охватило счастье и восторг.

У меня такое ощущение, будто каждый момент моей жизни вёл к этому. Корзин стоит слева от Арикса, и мои мысли возвращаются к тому моменту, когда я впервые увидела Арикса в этой самой комнате. Я так нервничала, задаваясь вопросом, можем ли мы ему доверять, и всё же я была заинтригована и безнадежно увлечена.

Я останавливаюсь перед ним, и мы улыбаемся друг другу. Не знаю, как он, но мне кажется, что нам что-то сошло с рук. В конце концов, никто из нас не умер, и вместо этого мы обрели своё счастье.

Корзин подходит ближе и поворачивается к охраннику, который преподносит ему подушку. Мой желудок сворачивается при виде короны на подушке, и я ловлю взгляд Сариссы. Она усмехается мне, показывая мизинец вверх, и я почти рассмеялась.

Корзин берёт корону, и я склоняю голову. Голос Арикса окутывает меня. Каким-то образом всё ещё низкий и интимный, хотя он и захватывает толпу.

— Клянешься ли ты, Вивиан, отдать свою жизнь за своего короля, свой народ и за свою корону?

— Клянусь. — Корона тяжелее, чем я могла себе представить, но мне удаётся поднять голову, не упав, и я посчитала это победой, под аплодисменты толпы.

Я встречаюсь взглядом с Ариксом и смахиваю слёзы от счастья, которое увидела в его глазах. После всего, через что он прошёл, он заслуживает любого счастья, которое может найти, и я счастливая девушка, которая может подарить ему это счастье.

Он наклоняется и целует, и судя по раздающимся вздохам, я понимаю, что это довольно необычно.

И судя по тому, как его руки обхватывают моё лицо, я думаю, ему плевать.

Я смеюсь ему в губы, и он отстраняется, ухмыляясь мне.

— Поздравляю, Ваше Величество.

Я удивлённо моргаю от такого обращения, и он протягивает мне руку, ведя вон из тронного зала.

К началу остальной части нашей жизни.

Эпилог

Вивиан

Я дарю мужчине, сидящему в углу комнаты, свою самую кокетливую улыбку, наклоняя голову так, что бо́льшая часть моих волос падает на обнажённую грудь.

Я планировала этот сюрприз ещё до того, как всё пошло наперекосяк на банкете. Когда я рассказала кузине, что собираюсь сделать, она дала мне пять, сказав, что я хитра, как лиса, и, очевидно, нашла свои яйца.

Если подумать, это может означать, что это действительно было плохой идеей.

Сейчас уже слишком поздно связываться с Сариссой. Несколько дней назад она отправилась в путь, чтобы отдать чип Алексис, Корзин ушёл вместе с ней.

— Ты снова хмуришься.

— Извини.

Мне пришлось запереть Каури, потому что я чертовски хорошо знаю, что она сошла бы с ума, если бы узнала, что именно я здесь делаю.

Арикс ушёл, ведёт переговоры с другим королём племени. Поскольку он уйдёт только на день, я сказала ему, что останусь здесь. Он подозрительно прищурился на меня, зная, что я обычно не хочу оставаться дома.

Страшно было упускать такую возможность, прежде чем мой король-собственник вернётся.

Дверь распахивается, и заходит Арикс.

Он бросает взгляд на меня раздетую и на мужчину, сидящего в углу комнаты, и из его горла вырывается рёв.

Ой-ой.

Я вскакиваю на ноги, завернувшись в одеяло, а он приближается к художнику.

Его охранники врываются внутрь, и он бросается на них.

— Вон!

У меня пересыхает во рту.

— Арикс, я могу объяснить.

— Что объяснить, милая? Как я открываюсь тебе и нахожу тебя почти голой в одиночестве в моих комнатах с другим самцом?

— Ты должен был отсутствовать сегодня днём!

Он рыкнул. Затем он отворачивается от меня и приближается к художнику, который сейчас съежился в углу.

Я выпрыгиваю вперёд, встав перед ним.

— Это был сюрприз для тебя, великий ты засранец!

Он смотрит на меня.

— Считай теперь, что я очень поражён и удивлён.

Я закатываю глаза. Мужчины. Я подхожу к мольберту, но Арикс хватает меня за руку.

— Не приближайся к нему.

Я вырываюсь так, как меня однажды научил Хьюекс.

— Мы работали над ним несколько дней! Мы почти закончили, а теперь ты всё испортил.

— Дни? — Он смотрит на меня, а затем его глаза превращаются в лёд, когда он возвращает своё внимание к художнику в углу.

Я иду к мольберту, увернувшись протянувшейся ко мне руки Арикса. Я поворачиваю мольберт, открывая картину.

— Ты сказал, что хочешь одну из моих «фотографий». Это самое близкое, что мне удалось сделать. Прошу, черт тебя возьми.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Арикс обнимает меня за талию, прижимая к себе и игнорируя мои усилия, рассматривая картину.

— Для меня?

— Конечно, это для тебя!

Он смотрит на художника, который сейчас пытается вписать своё тело в каменную стену позади картины.

— Это невероятно.

— С-спасибо, Ваше Величество.

Он прав. Художник запечатлел тёмно-красный цвет пледа, который я держу перед собой, едва прикрывая одну грудь. Мои волосы перекинуты через плечо, прикрывая другую. Одна моя нога лежит босой на кровати, другая скрыта одеялом, скомканным между ног. На мне украшения, которые подарил мне Арикс, и ничего больше. Так, как он хотел.

Рука, сжимающая меня за талию, слегка смягчается, но недостаточно, чтобы я могла вырваться.

— Для меня? — снова спрашивает он, и изумление в его голосе снижает во мне уровень ярости. Король может позволить себе всё, что пожелает. Но когда в последний раз кто-нибудь дарил ему подарок? Что-то мне подсказывает, что это, вероятно, было тогда, когда его родители были живы.

— Да.

Он смотрит на меня сверху вниз, и я почти вздрагиваю от эмоций в его глазах. Он нежно касается моих губ своими, а затем поворачивается к художнику, который всё ещё выглядел так, будто беспокоится, что его в любой момент могут утащить в кандалах.

— Она потрясающая. Спасибо, и я прошу прощения за свою реакцию.

Я моргаю. Арикс извиняется? Люди, должно быть, катаются на коньках в аду.

— Рад был услужить, Ваше Величество.

— Сколько ещё осталось до того, как она будет закончена?

— Ещё один сеанс, Ваше Величество. Последние штрихи я могу сделать один.

Арикс кивает.

— За это вы будете щедро вознаграждены. Я обещаю. Пожалуйста, приходите завтра на последний сеанс.

Художник улыбается, оставив краски на месте, поспешил к двери.

Арикс смотрит ему вслед. Затем он ещё раз рассматривает картину, не обращая внимания на меня, пока я прижимаюсь к нему.

— Невероятный подарок, — говорит он. — Хотя мне не нравится, что другой самец мог бы увидеть тебя в таком виде, я повешу её перед своей кроватью, чтобы я мог наслаждаться ею. — Он отводит взгляд от картины и убирает волосы с моего лица. — Спасибо.

Я хмурюсь, всё ещё не желая отпускать его с крючка после такой реакции.

— Что именно, по-твоему, здесь происходило?

— Я не думал об этом, — признается он. — Я видел, что ты выглядишь так, будто все мои фантазии ожили, а другой самец пристально смотрел на тебя. И я потерял рассудок. Мне жаль.

Два извинения за один день. Ух ты.

Я вздыхаю.

— Думаю, я понимаю. Мне следовало рассказать тебе об этом, но я хотела, чтобы картина стала сюрпризом.

— Она определенно стала сюрпризом, — говорит он. Его глаза горели, когда он смотрел на драгоценности, висящие на моей шее и свисающие из моих ушей. — Мы всё ещё учимся друг у друга. Я обещаю, что буду стараться, чтобы быть самцом, который заслуживает тебя.

— Мужчиной, который не делает поспешных выводов?

Он выглядит раскаявшимся, и я смеюсь. Он ещё немного изучает картину, прежде чем послать мне в ответ порочную улыбку.

— А теперь брось это одеяло, чтобы я мог тебя как следует отблагодарить.

Арикс всю ночь благодарил меня должным образом. Утром я стону на стук в дверь, пряча голову под одеяло. Рядом со мной смеётся Арикс. Обычно он не жаворонок, но этим утром удовлетворение накатывало на него волнами.

После того, как он заставил меня выкрикивать его имя прошлой ночью, я не могу его винить.

Арикс похлопывает меня по заднице и скатывается с кровати, обхватив талию одеялом. Он открывает дверь, и я практически слышу хмурость в его голосе.

— Пексор, — шепчет он, и я сажусь, скрываясь из виду.

— Простите, что беспокою вас, Ваше Величество.

— Судя по выражению твоего лица, ты не принесёшь нам хороших новостей.

— Это командир, Ваше Величество.

При этом я встаю с кровати и тянусь за платьем. Арикс бросает на меня взгляд, ожидая, пока я оденусь, и приглашает Пексора войти.

— Что насчет Корзина? — спрашиваю я, мой пульс учащается. Сарисса. О боже, а что, если с Сариссой что-то случилось?

— Один из поваров работал с вашими врагами, Ваше Величество. Один из других поваров нашёл яд на её рабочем месте.

Выражение лица Арикса было ужасно.

— Что она уже сказала?

Пексор вздыхает.

— Её забрали в темницу. Но она была поваром, ответственным за приготовление еды для командира в этом путешествии.

Я делаю шаг вперёд.

— Корзин не глупый, правда? Разве ты не говорил, что он один из самых параноидальных людей, которых ты знаешь?

Арикс обнимает меня за плечи, притягивая ближе.

— Он параноик по поводу моей безопасности. Сейчас он сосредоточен на том, чтобы сохранить жизнь твоей кузине. Он не будет ожидать, что сам станет мишенью.

Я потираю руки и внезапно продрогнув.

— Зачем они нацелились на него? Нет никакого смысла.

Он пожимает плечами.

— Возможно, месть. С тех пор, как я занял трон, командир настоял на том, чтобы люди дегустировали мою еду. Никто не мог нацелиться на меня через мою еду и уйти от наказания. Им, вероятно, показалось иронично убийство моего командира.

— Мы должны их найти.

Арикс кивает.

— Я передам сообщения всем нашим союзникам по эту сторону воды. — Он поворачивается к Пексору. — Начни составлять послания и убедись, что у нас есть воины, готовые отправиться в путь уже сегодня.

От паники у меня трясутся руки. Но за паникой скрывается тепло. Комфорт. Потому что с чем бы я ни столкнулась в следующий раз, я встречу это с мужчиной рядом со мной. А это значит, что я могу противостоять чему угодно.

Арикс, очевидно, воспринял моё молчание как беспокойство, потому что берёт мои руки в свои, прижимаясь губами к костяшкам каждой из моих рук.

— Если понадобится, мы сами пойдём за ними. Мы найдём их. Я обещаю тебе.

Как мне так повезло?

— Я люблю тебя, — шепчу я и не могу удержаться от смеха, когда Арикс указывает на дверь, а Пексор уходит из наших комнат.

— Я тоже тебя люблю, — мурлычет он. — Как насчет того, чтобы я показал тебе, насколько?

Я визжу, когда он поднимает меня на руки и направляется обратно к своей кровати.

Конец