Обольстительная леди

Глава 4

– Вовсе нет, – спокойно возразил Блейд. – Я делаю это ради твоей же пользы. Не такой я человек, чтобы позволять себе вольности с юной леди, имя которой мне неизвестно.

Разъяренная Джесинда встала с кровати и решительно подошла к Блейду.

– Это подлость! Понимаешь? Это настоящая подлость!

– Но по-моему, тебе понравилось то, чем мы занимались.

– Немедленно отдай мне мои вещи!

– Не отдам.

В голосе Блейда слышалась угроза, и это удержало Джесинду от решительных действий. Ее сердце бешено колотилось в груди. Физически она была намного слабее. Нет, она не справится с ним. Джесинда почувствовала себя беспомощной.

– Я доверяла тебе, – с горечью упрекнула она его.

– Если бы ты мне действительно доверяла, то назвала бы свое имя.

– Не делай этого, Блейд, – начала упрашивать Джесинда, догадываясь, чем ей грозит разоблачение. Узнав ее имя, он непременно вернет свою пленницу домой, чтобы не ссориться с ее братьями. – Какая тебе разница, как меня зовут?

– Скажем, я очень любопытен и хочу знать, какая пташка залетела сегодня ко мне.

И Блейд вновь стал рыться в сумке. Девушка прижала ладонь к пылающему лицу. Сейчас должна была решиться ее судьба. Она надеялась лишь на то, что Блейд окажется неграмотным. В сумке лежали ее документы. Если он прочитает их, то узнает ее имя и наверняка отвезет домой.

Скрестив на груди руки, она наблюдала за тем, как Блейд складывает в кучку монеты. Затем он достал ее расческу, гребни и пару перчаток. Покопавшись в сумке, Блейд вытащил на свет аккуратно сложенный носовой платочек и, развернув его, посмотрел на инициалы, вышитые в уголке.

– Д.М.Н., – прочитал он вслух и искоса взглянул на Джесинду.

Девушка пришла в отчаяние. На ее беду, Блейд оказался грамотным. Но может быть, он знал только буквы и не умел складывать их в слова? Джесинда следила за ним с непроницаемым выражением лица, стараясь сохранять спокойствие.

– А это что такое? – спросил Блейд, наткнувшись на книгу. Взял томик в руки и с безучастным видом стал небрежно листать его.

Джесинда чувствовала, что ее терпение вот-вот лопнет.

– Это «Корсар» лорда Байрона. Пожалуйста, обращайся с книгой более бережно.

Блейд фыркнул и хотел отбросить ее в сторону, но тут из нее выпали лежавшие между страницами документы. Блейд быстро взял их. Поняв, что дело плохо, Джесинда снова набросилась на него.

– Немедленно отдай мне мои документы, варвар! – гневно воскликнула она и попыталась вырвать их из рук мужчины. Но он, смеясь, ловко увернулся.

– Отдай, тебе говорят! – возмущенно кричала девушка, кипя от ярости. – Отдай, или я пожалуюсь на тебя на Боу-стрит. Клянусь, я сделаю это!

– Нет, не сделаешь, – насмешливо заявил Блейд. – Если меня повесят, тебе придется долго горевать.

– Мерзавец!

Удерживая Джесинду одной рукой и не давая ей вырвать документы, Блейд другой открыл паспорт и, поднеся его к свече, стал читать. Джесинда на мгновение лишилась дара речи. Комок подкатил к горлу. Она со страхом следила за выражением лица Блейда.

Он долго молчал. Как будто забыв о ее присутствии, Блейд взял паспорт в обе руки и снова поднес его ближе к пламени. «Он не умеет читать, он не умеет читать», – твердила про себя Джесинда как заклинание. Но тут она заметила, что лицо Блейда стало мертвенно-бледным.

– О Боже, – глухо промолвил он. – Ты… леди Джесинда Найт!

Она закрыла глаза. Это была катастрофа.

– Ах ты, негодница! – взревел он, ошеломленный своим открытием. – Ты должна была предупредить меня о том, кто ты! И ты еще смеешь обвинять меня в подлости! Я бы никогда не дотронулся до тебя, если бы знал твое имя! Я даже не догадывался о том, что ты сестра Люсьена… Неужели ты решила погубить меня?

– Я не допущу, чтобы из-за меня ты попал в беду, – заявила Джесинда и вновь попыталась отнять свои документы, но он поднял руку высоко вверх.

– Да, я действительно попал в беду. Черт, я до сих пор не могу поверить в то, что ты – младшая сестра лорда Люсьена! – воскликнул он и, бросив на нее изумленный взгляд, отошел к камину. Блейд долго стоял молча, глядя на тлеющие угли и качая головой. Наконец, взяв себя в руки, он снова заговорил: – Джесинда Найт убежала из дома! Да в своем ли ты уме, девочка? У тебя было все – вкусная еда, крыша над головой. У тебя была любящая семья. В твоих жилах течет благородная кровь. Жизнь была милостива к тебе. Чего еще тебе не хватало?

– Свободы! – с вызовом воскликнула девушка. – Господи, Блейд, неужели ты действительно думаешь, что удобства, сытая жизнь – это единственное, что нужно человеку?

– Я думаю, что у тебя ветер в голове, – сердито сказал он и, подбоченясь, взглянул на Джесинду. – Ты даже не понимаешь, какое счастье выпало тебе на долю. Ты вообще обращала когда-нибудь внимание на то, как в этой стране живут простые люди? Наступили трудные времена. Неурожаи. Многие голодают. Полмиллиона солдат вернулись с войны, и у них нет работы. Во всех городах закрываются фабрики и мастерские. Тебе повезло, что у тебя есть сильные братья, которые могут защитить тебя, если народ взбунтуется, как это было в Париже во времена революции. Достаточно искры, чтобы вспыхнуло пламя пожара, и твои друзья-аристократы хорошо знают это. Особенно эта змея, Сидмаут из министерства внутренних дел. Его светлость дает всегда один и тот же ответ на все вопросы – строит виселицы.

– Чего же ты хочешь, Блейд? Свергнуть правительство?

– Напротив, я поддерживаю общественный порядок. Как ты думаешь, почему я вынужден бороться с О'Деллом? Потому что городские власти боятся шагу ступить в те районы, где орудуют разбойники. Буду откровенен с тобой, Джесинда. В прошлом месяце О'Делл со своими приятелями изнасиловал тринадцатилетнюю девочку в соседнем квартале. Ее отец заявил об этом властям, но он ирландский католик без гроша в кармане, поэтому чиновники палец о палец не ударят, чтобы наказать виновных. Поняв это, бедный отец явился ко мне, и я сделаю все, чтобы правосудие восторжествовало. Но стоит только леди Садерби лишиться какой-нибудь картины, – Блейд махнул рукой в сторону пейзажа Каналетто, – и власти, эти клоуны, которым впору выступать в цирке, перевернут все в городе вверх дном. Мы здесь боремся за выживание, пока аристократы заняты лишь одним – мыслями о том, в каком стиле обставить новый загородный дом!

Блейд говорил громко и страстно, его глубокий, возбужденный голос гулко отдавался в комнате. Джесинда молчала, качая головой.

– Я знаю, что в мире существует несправедливость, Блейд, – наконец промолвила она. – Но если ты перестанешь кричать и хорошенько подумаешь, то поймешь, что ты намного богаче и счастливей большинства людей, потому что у тебя есть верные друзья и это убежище. Впрочем, ты, наверное, не чувствуешь этого, потому что свободен. Тебе никто не дышит в затылок, не следит за каждым твоим шагом, не ждет, когда ты наконец допустишь ошибку, чтобы наброситься на тебя, подобно стае голодных волков.

Слова Джесинды заставили Блейда задуматься.

– Прости, – сказал он, пожав плечами, – возможно, ты права. Нам, наверное, трудно понять друг друга. Но я уверен в одном: тебе лучше жить в твоем мире, а не в моем.

И с этими словами Блейд бросил ее паспорт в камин. Пламя тут же вспыхнуло с новой силой, и документы занялись огнем.

Джесинда следила за его действиями круглыми от ужаса глазами. Крик замер у нее на устах. Она рванулась к камину, но Блейд схватил ее, не дав спасти пылающие документы. Джесинде казалось, что пламя пожирает не паспорт, а ее мечту о свободе.

«Есть люди, которым невозможно помочь», – думал Блейд, сердито поглядывая на леди Найт. Они сидели в темном убогом наемном экипаже, громыхавшем по улицам Лондона. Чего ожидала эта аристократка, дочь герцога?

На ней снова было ее грязное пальто, застегнутое на все пуговицы. Джесинда кое-как уложила свои непокорные волосы, сколов их заколками в форме звезд. Все ее вещи вновь лежали в сумке. Эдди вернул ей украденные деньги до последнего пенни. С Блейдом чуть не случился удар, когда он заметил, что на Джесинде нет ее драгоценного колье. Он решил, что кто-то из его людей украл его, пока он сам ходил за извозчиком. Однако Джесинда холодно сообщила, что положила колье в сумку.

Это были ее последние слова, обращенные к Блейду. Замкнувшись, Джесинда старалась не смотреть в его сторону. Она сидела напротив него и с оскорбленным видом смотрела в окно экипажа. На ее лице было написано холодное презрение. Блейд знал, что поступает правильно, но она возненавидела его за то, что он решил вернуть ее домой. Эта безумная девица была готова голыми руками вытащить из огня свои документы. Блейд не сомневался, что она не смогла бы добраться до Дувра, не говоря уже о Франции. Сейчас его радовало то, что она по крайней мере не прибегала к такому мощному женскому оружию, как слезы.

И все же ее подавленное настроение угнетало его. У Блейда сжималось сердце при мысли о том, что он больше никогда не увидит Джесинду. Если ее братья узнают, что он лишил девственности их сестру, ему, конечно, не поздоровится. Блейд нисколько не сожалел о том, что произошло между ним и Джесиндой сегодня ночью, но его ждала расплата за дерзость. Люсьен Найт с его острым изворотливым умом мог стереть в порошок любого, кто оскорбит честь семьи, а Деймиен, герой войны, обладал неукротимым нравом, его не пугала кровь, и он не побоялся бы своими руками расправиться с негодяем. Блейд слышал, что у Джесинды были еще братья, однако он не имел ни малейшего желания знакомиться с этими людьми.

Взглянув на девушку, Блейд увидел ее профиль, освещенный лунным светом. Но вот экипаж въехал на узкую улочку со сплошной застройкой, отбрасывавшей длинные тени, и все погрузилось во мрак. Тишину нарушали лишь цокот копыт и громыхание колес по мостовой. Напряженная атмосфера начинала действовать на нервы.

– Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо за то, что я не дал тебе наделать глупостей, – промолвил он.

– Это ни к чему не приведет. Я все равно снова сбегу.

– Я обязательно предупрежу Люсьена о твоих намерениях.

Джесинда повернулась. Блейд видел ее очертания в тусклом свете уличного фонаря.

– Ты не имеешь права так поступать со мной. Почему ты пытаешься подчинить меня своей воле?

– Потому что я поступаю правильно, а ты совершаешь роковую ошибку. Я делаю все это ради твоей же пользы.

– Эх вы, мужчины, – с горечью промолвила Джесинда. – Вы подавляете женщин, как жернова давят зерна пшеницы. Я тебе этого никогда не прощу, Билли Блейд.

– Это не имеет никакого значения, дорогая, – заметил Блейд и, чтобы заглушить в себе чувство вины, раскурил сигару, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей. – Мы с тобой больше никогда не увидимся, потому что живем в разных мирах.

– Ты прав. Все кончено, я должна буду выйти замуж за лорда Гриффита.

– Неужели он совершенно никчемный человек?

Девушка бросила на Блейда взгляд, полный отчаяния, и он почувствовал угрызения совести.

– Если ты не желаешь выходить за него замуж, ты должна прямо заявить об этом своим родным.

– Ты не понимаешь, Роберт ничего не желает слушать…

– А ты заставь его выслушать тебя! Ты должна уметь постоять за себя.

– Ты плохо знаешь герцогов, Блейд, – мрачно сказала Джесинда, и Блейд невольно улыбнулся.

– Да, ты права, но я знаю, что твои братья готовы на все ради тебя и что не следует убегать от проблем.

– Но ведь ты сам убежал когда-то из дома.

– Я – это другое дело.

– Потому что ты мужчина?

– Потому что у меня не было другого выхода. Если бы я остался, отец рано или поздно убил бы меня.

В экипаже вновь воцарилась напряженная тишина. Джесинда молчала. Блейд жалел о том, что разоткровенничался. Поерзав на сиденье, чтобы найти удобное положение, он закинул ногу на ногу. Рана в боку болела.

– А как же мои вещи? – неожиданно спросила леди Найт и добавила с презрительной усмешкой: – Ты же знаешь, что я не могу жить без моих безделушек и комфорта. Мои дорожные чемоданы остались на постоялом дворе.

– Твой брат пошлет за ними.

– Кстати, каким образом ты познакомился с Люсьеном?

– Это к делу не относится.

– Ну да, конечно, не стоит обременять женщину с ее куриными мозгами излишними подробностями. Как это мило со стороны мужчин – они все время защищают меня! Однако, к счастью, я сама способна о многом догадаться. Люсьен платит тебе за информацию о криминальном мире, не правда ли?

Блейд заметил, как в полутьме блестят глаза Джесинды. Увидев, что он смотрит на нее, она отвернулась к окну.

– Я хочу сказать, что за горсть монет ты способен на все, что угодно, – продолжала она. – Интересно, сколько сребреников ты получишь за то, что погубил мою жизнь?

Злясь на себя за то, что раскрыл душу и рассказал Джесинде о жестокости своего отца, Блейд, стиснув зубы, начал оправдываться.

– Я вовсе не погубил твою жизнь, несносная девчонка, – теряя терпение, сказал он. – Я спас тебя, запомни это.

– Неправда! Я знаю, почему ты решил отвезти меня домой. Потому что ты боишься моих братьев…

– Я никого не боюсь.

– В таком случае отпусти меня. Они ничего не узнают.

– Мне жаль, Джесинда, но я не могу сделать это.

– Жаль? Пожалей лучше себя! Тебе несдобровать, если я сообщу братьям о том, что ты со мной сделал…

– Но ведь ты сама уговорила меня заняться с тобой любовью! – возмутился он.

– Не важно. Кто тебе поверит? Когда мои родственники узнают о твоем дерзком поведении, никто не даст за твою жизнь ломаного гроша.

– Ну что ж, расскажи им все, – промолвил Блейд, откинувшись на спинку сиденья, и искоса посмотрел на Джесинду. – Знаешь, черт возьми, что они с тобой сделают? Они отправят тебя в какой-нибудь вонючий монастырь.

– Когда ты прекратишь сквернословить?! – раздраженно воскликнула девушка.

Блейд улыбнулся и выпустил ей в лицо дым. Джесинда возмущенно замахала руками и, закашлявшись, открыла окно экипажа. Но тут ей в голову, по-видимому, пришла какая-то мысль, и, бросив на него лукавый взгляд, она вдруг встала и пересела поближе к нему. Блейд оцепенел, когда Джесинда положила ему руку на бедро. Его сердце учащенно забилось.

– Билли, – ласково промолвила она, поглаживая его по ноге, – ты ведь отпустишь меня, если я доставлю тебе удовольствие, правда?

Блейд изумленно приподнял бровь.

– Теперь я вижу, что ты действительно хочешь во что бы то ни стало уехать во Францию, – пробормотал он.

– Покажи мне, что я должна делать, – промолвила Джесинда и, заметив, что он утратил бдительность, положила руку на его пах. Дрожь пробежала по телу Блейда, но он все же нашел в себе силы оттолкнуть ее.

– Ах ты, маленькая стерва!

– Ну, не упрямься, ты ведь этого хочешь, – проворковала она.

– Для этого у меня под рукой всегда есть Шарлотта.

– Фу! – поморщившись, воскликнула Джесинда и тихо выругалась по-французски.

Видя, что ей не удастся осуществить задуманное, она вернулась на свое место и, скрестив на груди руки, сердито уставилась на Блейда. Он усмехнулся, зажав сигару в зубах. В экипаже снова установилась напряженная тишина. Они уже находились неподалеку от элегантного городского особняка Люсьена, расположенного на Аппер-Брук-стрит.

– Ну хорошо, – вдруг снова заговорила Джесинда. – Ты узнал мое настоящее имя, и я думаю, будет справедливо, если ты тоже сообщишь мне, как тебя зовут на самом деле.

Блейд взглянул на спутницу.

– Ты сказал, что твое имя Билли Блейд, – продолжала Джесинда. – Значит, ты – Уильям?

Тишина.

– Но Уильям – это Уилли, – задумчиво промолвила леди Найт.

– Да замолчишь ты наконец?! – не выдержал Блейд.

– Конечно, Уильям, – насмешливо сказала Джесинда. Выросшая в окружении старших братьев, она умела выводить мужчин из себя.

Блейд тихо выругался и, взглянув в окно, увидел, что экипаж свернул на Аппер-Брук-стрит. Через несколько минут он передаст ее родным и больше никогда не увидит. Бросив на Джесинду взгляд, он увидел, что она внимательно смотрит на него. Некоторое время они не сводили друг с друга глаз.

– Блейд, умоляю тебя, – прошептала девушка.

– Нет, – решительно сказал он, чувствуя, как сжимается сердце.

В огромных карих глазах Джесинды застыло отчаяние. Блейд распахнул дверцу кареты и спрыгнул на землю.

– Следи за ней, Джимми, – приказал он кучеру и захлопнул дверцу. – Не дай ей убежать.

Блейд направился к дому.

Городской дом Люсьена Найта был чем-то похож на своего владельца. Сдержанный и одновременно изысканный. Он имел плоский фасад, украшенный на верхнем этаже лишь маленькими балкончиками с витыми железными решетками. По обеим сторонам от массивной резной двери горели медные фонари. В освещенном окне верхнего этажа Блейд заметил силуэт молодой жены Люсьена, расчесывавшей свои длинные волосы. Подойдя к входной двери, он громко постучал. Он чувствовал на себе взгляд Джесинды, наблюдавшей за ним из окна экипажа. Наконец дверь открылась, и Блейд увидел пожилого дворецкого.

– Передайте лорду Люсьену, что его желает видеть Билли Блейд, – промолвил гость.

Старый слуга бросил на мужчину настороженный взгляд и закрыл дверь. Блейду пришлось долго ждать. Стоя на крыльце, он нервно курил сигару. Через несколько минут дверь снова распахнулась, и на пороге появился высокий черноволосый человек. Это был хозяин дома.

– Блейд?! – удивленно воскликнул Люсьен Найт, выходя на крыльцо и прикрывая за собой дверь.

Судя по тому, как был одет Люсьен, он только что вернулся с бала, с которого сбежала его сестра. Блейд подумал о том, что, возможно, в семье еще никто не заметил отсутствия Джесинды. Неужели она была права и ее записку еще не обнаружили?

– В чем дело? – Серебристые глаза Люсьена поблескивали в лунном свете.

– Я приехал, чтобы вернуть вам то, что недавно пропало из вашего дома.

В глазах лорда зажегся огонек живого интереса. Блейд кивком головы показал на экипаж и вкратце рассказал Люсьену о том, что случилось. Конечно, кое о чем пришлось умолчать – он не был самоубийцей.

– Она ранена? – обеспокоенно спросил Люсьен.

– Нет, пострадала только ее гордость, – промолвил Блейд, но лорд уже не слушал его.

Сбежав по ступенькам крыльца, он устремился к экипажу.

– Джес! – крикнул Люсьен, рывком распахивая дверцу. – Дорогая, как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке, – ответила Джесинда. В ее голосе слышалась досада.

Уловив недовольство в ее тоне, Люсьен дал волю своему гневу. Его лицо с орлиным профилем стало чернее тучи.

– Проклятая девочка, ты совсем спятила! Немедленно ступай в дом! Я требую, чтобы ты объяснила свой нелепый поступок!

С негодованием взглянув на брата, юная красавица бросила свою сумку ему в руки и спрыгнула на землю.

– И чтобы никаких истерик, – предупредил ее брат. – Если ты разбудишь ребенка, я тебя придушу.

Джесинда, молча повернувшись к Блейду, бросила на него исполненный горечи и обиды взгляд. Чтобы выразить свои чувства, ей не нужны были слова. Покачав головой, она закинула сумку на плечо и, не оглядываясь, пошла к дому.

– Что за несносное создание! – с негодованием воскликнул Люсьен, когда за сестрой закрылась дверь дома.

Глядя вслед Джесинде, Блейд чувствовал себя Иудой.

– Я подозревал, что она задумала что-то, – продолжал Люсьен, – но такой выходки я и представить себе не мог. Не знаю, что нам теперь с ней делать. Чем скорее она выйдет замуж, тем лучше. Она уже второй год выезжает в свет.

Поколебавшись, Блейд все же решил замолвить слово за Джесинду, хотя, конечно, не имел никакого права вмешиваться в дела семьи.

– Кто бы ни был тот человек, за которого вы хотите выдать ее замуж, леди Джесинду пугает сама мысль о браке с ним, – заметил он.

– Она вам так сказала?

Блейд кивнул.

– Тот парень, которого вы прочите ей в женихи, похоже, ей совершенно не подходит.

– Не подходит? Вы ошибаетесь. Этого человека зовут маркиз Гриффит, это была бы блестящая партия для Джесинды. Он вырос с нами на севере страны. Она с детства знает этого человека. Жена маркиза умерла два года назад при родах, и мы решили, что нам пора породниться. Джесинда и Гриффит прекрасно подходят друг другу.

Блейд растерялся.

– И этот человек вовсе не похож на старую развалину? – смущенно спросил он, вспомнив слова Джесинды.

Люсьен расхохотался.

– Это она его так назвала?

Блейд опомнился и отрицательно покачал головой.

– Нет, это я сам сделал такой вывод, – солгал он, чтобы не подставлять под удар Джесинду.

Люсьен усмехнулся.

– Джес дьявольски изобретательна, – заметил он и вздохнул. – Женщин вообще трудно понять, а таких безумных, как моя сестра, тем более. Она очень похожа на мать.

Блейд отвел глаза в сторону. Он начал сомневаться в том, что поступил правильно, привезя Джесинду сюда. Она раскрыла перед ним душу, доверила ему семейные тайны, а Блейд слушал, но не слышал ее.

Люсьен протянул Блейду руку.

– Спасибо за то, что вы вернули ее нам целой и невредимой, Блейд. Бог знает, что могло бы случиться с девушкой в опасных кварталах Лондона. Я ваш должник. Если могу быть чем-нибудь полезен, скажите. Я постараюсь выполнить вашу просьбу.

– Не стоит благодарности, – пробормотал Блейд, вспомнив обещание Джесинды отомстить ему за вероломство.

На душе у него скребли кошки. Он хотел было уйти, но вдруг остановился и снова взглянул на стоявшего на крыльце хозяина дома.

– Люсьен!

– Да? – Лорд обернулся.

– Я поцеловал ее, – собравшись с духом, признался Блейд.

Люсьен зло прищурился.

– Что? – с угрозой в голосе переспросил он.

– Тогда я еще не знал, что она ваша сестра. Она утаила от меня свое настоящее имя. А когда я его узнал, было уже поздно.

Люсьен некоторое время молча с мрачным видом смотрел на Блейда.

– Зачем вы мне об этом говорите? – холодно спросил он.

– Да потому что вы все равно рано или поздно узнаете об этом! И еще… я хочу подчеркнуть, что во всем виноват только я. Это была моя инициатива.

Блейд замер, ожидая, что Люсьен набросится на него с угрозами, ударит или всадит пулю в лоб.

– Это была ваша инициатива? – переспросил лорд, смерив Блейда взглядом.

– Да, целиком и полностью.

Оба они знали, что это неправда. Блейд, как и положено джентльмену, лгал, чтобы обелить даму.

– Черт возьми, вы правы. Действительно, это вы виноваты во всем, – пробормотал Люсьен.

– Да, и я приношу свои извинения, – смиренно сказал Блейд.

Люсьен испытующим взглядом смотрел на него.

– Не пытайтесь увидеться с ней, Рэкфорд. По крайней мере до тех пор, пока не вернетесь в общество. Она – дочь герцога.

– Я не собираюсь видеться с ней. И хочу напомнить, что меня зовут Билли Блейд.

– Как вам будет угодно. Если это все, то позвольте с вами распрощаться.

Блейд отвесил полупоклон и повернулся, чтобы уйти, но Люсьен остановил его.

– Да, я хотел вам еще кое-что сказать. Я сожалею о том, что случилось с вашим братом.

Блейду не нравилось, что этот человек слишком много знает о нем. Кивком головы попрощавшись с собеседником, Люсьен вошел в дом и закрыл за собой дверь. Блейд почувствовал обиду, хотя знал, что лорд Найт не хотел задеть его за живое. Бросив презрительный взгляд на особняк, он подумал: «Не беспокойтесь, если бы я хотел проникнуть в ваш дом, меня не остановили бы никакие запоры».

Проклятые аристократы! У Блейда вконец испортилось настроение. Подойдя к экипажу, он сел на козлы рядом с Джимми. Он не желал возвращаться в логово разбойников в карете, словно принц.

Пока экипаж грохотал по темным пустынным улицам, Блейд задумчиво рассматривал свои загрубевшие мозолистые руки, сложенные на коленях. Как низко он пал! Блейд со злостью и стыдом думал о том, что похож на школьника, безжалостно насадившего на булавку прекрасную бабочку, случайно залетевшую в его сачок. Ему не хотелось причинять боль Джесинде, однако он сделал это.

Дожидаясь брата в темной гостиной, Джесинда в беспокойстве и волнении расхаживала из угла в угол. Но вот наконец входная дверь хлопнула. Люсьен вернулся в дом. Джесинда бросилась к дивану и, быстро сев, расправила юбки. Горделиво вскинув голову и приосанившись, она собралась с духом, намереваясь дать родственнику отпор. Будучи дипломатом, Люсьен отличался снисходительностью и широтой взглядов. Он был, пожалуй, самым терпимым из братьев. Но на этот раз она перешла грань допустимого.

Переступив порог гостиной, Люсьен покачал головой, глядя на сестру.

– Ты попала в плохую историю, моя милая.

Джесинда отвернулась.

– Ты действительно сошла с ума?

– У меня были свои причины на то, чтобы поступить так, как я поступила.

– Думаю, всем твоим родственникам было бы интересно услышать их. Может быть, ты хочешь что-то сказать мне с глазу на глаз, прежде чем я отвезу тебя в дом Найтов?

Девушка застонала, представив, что ее ждет, когда она окажется перед лицом всех своих близких.

– Люсьен, прошу тебя…

– Я не желаю покрывать тебя, – заявил он категорическим тоном. – Это была глупая выходка. Не понимаю, что заставило такого головореза, как Билли Блейд, проявить к тебе милосердие, но, слава Богу, он пощадил тебя.

Джесинда фыркнула и, скрестив на груди руки, насмешливо посмотрела на брата. Заподозрив что-то неладное, он ближе подошел к ней.

– Он чем-нибудь обидел или оскорбил тебя? – осторожно спросил Люсьен.

– Да, своим высокомерием.

– Я спрашиваю о другом. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Блейд признался, что поцеловал тебя. Если он в действительности не ограничился этим, то кто-то из нас будет вынужден вызвать его на дуэль.

Кровь прилила к лицу Джесинды, когда она услышала эту угрозу.

– Нет! Ради всего святого, даже не упоминай о дуэли! Он всего лишь поцеловал меня, ничего больше. И это произошло по моей инициативе. Во всем виновата я, уверяю тебя.

– По твоей инициативе?

– Да. – Лицо Джесинды от смущения покрылось красными пятнами. – Он мне сразу очень понравился…

Приподняв бровь, Люсьен бросил на сестру изумленный взгляд.

– Теперь, конечно, я всей душой ненавижу его, – продолжала она. – Я собиралась отправиться во Францию, а этот неотесанный болван помешал мне осуществить свой замысел!

Люсьен задумчиво погладил подбородок.

– Что он потребовал от тебя в награду за то, что вернул меня домой? – осторожно спросила Джесинда.

– Ничего. Возможно, он посчитал, что твой поцелуй – достаточная награда за его услуги, – насмешливо сказал Люсьен, пожимая плечами.

– Ты собираешься рассказать Роберту и другим родственникам, что я поцеловала его? – робко спросила Джесинда и, бросив на брата умоляющий взгляд, продолжала: – Пожалуйста, Люсьен, не делай этого, прошу тебя. Я не вынесу подобного унижения.

Лорд на минуту задумался, а потом, вздохнув, успокоил ее:

– Мне кажется, ты уже получила суровый урок. Слава Богу, что это приключение для тебя закончилось хорошо. Может быть, действительно не стоит подвергать тебя новой пытке и унижать перед всеми родственниками. Кроме того, Деймиен и Алек слишком вспыльчивы. Чего доброго, они сгоряча расправятся с этим подлецом, всадив ему пулю в лоб.

– Кто он на самом деле? – спросила Джесинда, надеясь, что в разговоре по душам брат откроет ей тайну Билли Блейда.

– Как это – кто? – переспросил Люсьен с непроницаемым выражением лица. – Главарь шайки «огненных ястребов», конечно. А теперь, дорогая, тебе надо умыться и привести себя в порядок.

Эдди Щипач, словно уличная кошка, брел по городу в тот предрассветный час, когда все нормальные дети лежат в своих уютных постелях и видят сны. Он направлялся к рынку Ковент-Гарден, чтобы чем-нибудь поживиться. Скоро туда должны были прийти торговцы. Им предстояло установить палатки и разложить товар, прежде чем на рынке появятся первые покупатели. По дороге внимание Эдди привлекали гуляки знатного происхождения, выходившие на рассвете из борделей. У них болела голова от большого количества спиртного, выпитого за ночь, и поэтому они представляли собой легкую добычу. Эдди надеялся, что ему удастся стащить дорогой шелковый носовой платок или золотые часы.

Погруженный в свои мысли, Эдди вышел на перекресток, расположенный неподалеку от церкви Святого Джайлса. И тут кто-то схватил его сзади за плечо. Не успел мальчик повернуться или закричать, как чья-то огромная ладонь зажала ему рот. Сильные руки подхватили его и прижали спиной к кирпичной стене.